- Где вы слов-то таких нахватались? – возмутилась я. – Ещё каблуки прикажите надеть.
Лейтенант схватился за голову, как будто её разрывало изнутри.
- Никуда не уходи, - велел он, - надо найти тебе подходящий костюм.
И выскочил из отдела, будто ни секунды больше не мог находиться рядом со мной.
Я плюхнулась на место и взялась за стопку бумаг, чтобы отыскать свой отчёт о драке, но тут активизировался напарник.
- У тебя правда нет платья? – удивлённо проскрипел он.
- Есть, - тихо сквозь зубы буркнула я. – Но я не доставлю им такого удовольствия.
- А если там действительно будет Трегалло? – рассердился шпионский блокнот. – Мало мне одного Ники, так и ты ещё хочешь опозориться?
Я категорически отказывалась понимать, как можно опозориться в полицейской форме. На шоу почему-то это никого не взволновало, а капитан так, напротив, радовался. Но блокнот, у которого явно были серьёзные претензии к владетельному графу, не сдавался.
- Если наденешь платье, помогу пронести туда пистолет, - пошёл он с козырей.
- Костюм, - возразила я. – Дизайнерский брючный костюм с блестящими лацканами и туфли без каблука.
- А, тот, что выбирал немёртвый? Согласен, - торжественно объявил напарник.
Костюм, который действительно выбирал Феликс, уже сослужил мне службу. Сначала в тот самый визит в один из ресторанов лучшего повара королевства, когда мы встречались с приятелем вампира из морского корпуса. Поводов было несколько, но главный – история с обменом телами между троллем Пьетро и звукорежиссёром Элайей Пибоди, случившаяся по инициативе некоего Патриса Вердано. Я долго была под впечатлением, но ни словечка не сказала представителю Мистериона. А что, меня не спрашивали и дело маньяка забрали!
У Феликса оказался безупречный вкус, а мне так понравился подарок, что я не смогла его вернуть. Во-первых, он был очень удобным. Двигаться в нём – одно удовольствие, а ткань остужала в жару и согревала в холод. И цвет был глубокий, синий, а в брюках и пиджаке имелись глубокие удобные карманы, которые непонятно отчего не топорщились под весом сложенного туда барахла, а были совершенно незаметны.
А ещё в этом костюме я становилась невидимкой для поклонников кулинарного шоу, словно в остальное время меня выдавала только полицейская форма. Но нет, я потом даже эксперимент проводила, в другой одежде – узнавали. В общем, костюм мне идеально подошёл, как и туфли с сумочкой.
Сумочка для блокнота была маловата, но у шпионского артефакта была дополнительная опция уменьшения. Так что он ужался до нужного размера и проскрипел, чтобы я укладывала к нему пистолет.
Я уже давно перестала сомневаться в возможностях напарника, так что просто положила пистолет и пронаблюдала, как в поле артефакта пистолет легко принял вид шикарной самопишущей ручки с золотыми накладками по бокам и золотым же пером на конце.
- Стрелять-то откуда? – уточнила я.
- Достанешь из сумки, он снова станет обычным пистолетом, - объяснил напарник.
- А ты с другими вещами так можешь? – обо всех свойствах шпионско-кулинарного блокнота я пока не знала, но было очень интересно.
- Шпиону не нужно прятать много вещей, - назидательно сообщил он. – Главное оружие – это информация, а пистолет в Ариналии ни разу не понадобился. Мы с Ники эту опцию даже не тестировали.
Воспоминаниями о Ники – великом Николасе Бельфо – тоже стали для меня привычной темой разговоров. Ведь это для всего мира прошло больше ста лет с момента смерти знаменитого кулинара, шпиона и заслуженного графа, а бедный артефакт пролежал всё это время на складе и не знал, что происходит вокруг. А почесать язык-то хотелось!
Но сейчас мы собирались в музей на открытие мачехиной выставки, так что я с тоской переключилась на другие темы.
- Что скажешь о драконах в культурном наследии предков?
- А тебе зачем? – удивился он.
- Вдруг кто-нибудь что-нибудь спросит про картину или что там у них ещё? – я уже стояла у двери и прислушивалась, нет ли кого на площадке.
Не хотелось бы внезапно столкнуться с мадам Магдаленой.
- Если тебя кто-нибудь что-нибудь спросит, говори два слова: «Концептуально» и «Экстатично», - посоветовал напарник. – Ники они ни разу не подводили.
- А не про экспонаты? – развеселилась я.
На площадке, да и на лестнице в целом, было пусто, обошлось без ненужных встреч. Даже напротив, у ресторана Макса не было привычной толчеи.
- И не про них тоже, - подтвердил артефакт.
Мы сели в машину, и только я почувствовала себя в своей тарелке, как затренькал мой связной артефакт.
- Ритта, почему тебя до сих пор нет? – холодно уточнил отец.
Я на всякий случай взглянула на часы. Они показывали без четверти пять.
- Вообще-то я уже выезжаю, - так же как он, пропустив приветствие, ответила я. - Разве начало не в шесть?
- В шесть приедут гости, а ты должна уже быть на месте, - сердито сказал он и отключился.
Работа в полиции закаляет нервную систему. Но стартанула я так, что после на дорожном покрытии остались вмятины.
- И что, ты это так и оставишь? – вкрадчиво прошипел напарник.
- Это мой отец, - вздохнула я. – К старшим нужно относиться с уважением.
- Даже если они относятся без уважения к тебе? – возмутился блокнот.
- Мне параллельно, - отмахнулась я. – Видишь ли, в своё время я могла бы остаться с ним, но выбрала деда. Так что он имеет полное право обижаться.
Блокнот посочувствовал, но больше ничего не спросил, за что я была ему очень благодарна. А ведь мог бы полюбопытствовать, почему я выбирала между отцом и дедом при наличии живой матери…
Но воспоминания пришлось отложить, потому что музей Альвалены располагался в историческом центре, неподалёку от особняка первого генерал-губернатора, на центральных улицах уже образовались вечерние пробки, а мне, как выяснилось, нужно было «уже быть» на месте. Дворами и в объезд я добралась к музею через двадцать минут.
Ещё минут пять парковалась, а потом меня ещё не хотели впускать внутрь, мол, до открытия почти час. Но тут выбежала Рори, поругалась с охраной (охрана, вроде бы, была наша, музейная) и чуть не за руку провела меня через красную ленточку между двух бронзовых столбиков и большой стационарный сканер.
- Как хорошо, что ты приехала, - трещала она, - отец такой нервный, может, хоть теперь успокоится.
Я успокоилась, едва прошла через рамку. Всё-таки во времена Бельфо ещё не было стационарных сканеров, и полной уверенности, что пистолет не обнаружат, не было тоже. Но всё обошлось.
- А где Клодетт?
- Даёт последние указания, - пожала плечиком сестра. – А Марти придёт?
Я сделала вид, что совершенно не удивлена. Если и можно представить человека, более далёкого от искусства и драконьего наследия, чем я, так это он. К тому же сегодня большая игра, и вряд ли брат вернётся из Себасьи раньше ночи.
Рори, в свою очередь, сделала вид, что не расстроилась.
- А ты его пригласила? – всё же спросила я.
- Конечно, ведь тут такой удобный момент, чтобы…
Она недоговорила, потому что музейный коридор закончился высокой двустворчатой дверью, которая как раз распахнулась во всю ширь, пропуская сервировочный столик на колесиках и мужчину в кителе и белоснежном поварском колпаке, вид у которого был несколько напряжённым.
- Это кто? – тут же спросила я.
- Это то ли повар, то ли официант, я не уточняла, - отмахнулась Рори, - будет фуршет.
- Что ещё тут будет? – я тоже напряглась.
- Игристое, музыка, - стала перечислять она, а я тут же достроила цепочку.
- Приватные танцы? Файер-шоу?
- Поэтическая декламация при свечах, - укоризненно поправила Рори.
Вот и огонь. Надо проверить пожарную сигнализацию и боеготовность артефактов-огнетушителей.
В обширном зале суетились ещё несколько парней в белых кителях, снуя вокруг длинного узкого стола вдоль одной из стен. На ней в простенке между высоченными окнами, красиво задрапированными жемчужно-серым бархатом, висел герб Альвалены. Ровнёхонько над двумя скрещенными пиками, закреплёнными на декоративных крючьях.
У другой стены чуть в отдалении от входа стояли стулья и какие-то подставки на тонких длинных ножках. В центре стояли массивные высокие, в мой рост подсвечники. Напротив двери, в которую мы вошли, в отдалении виднелась другая дверь, точнее, арка, завешанная пурпурной портьерой с золотой бахромой и шнуром с такими же кистями. Вход в неё был перекрыт красной лентой между двух бронзовых столбиков.
Действительно, тут стоило осмотреться заранее. Даже если, вопреки опасениям капитана, на открытии ничего не произойдёт. Отметила, где висят стационарные камеры, теперь бы хорошо ещё убедиться в работоспособности сигнализации.
- Проведёшь экскурсию? – предложила я сестре.
- Всё равно делать больше нечего, - согласилась она.
Мы обогнули подсвечники, по сверкающему паркету прошли к арке, перешагнули ленточку и отодвинули портьеру.
Следующий зал был заполнен под завязку картинами самых разных размеров и форм. Возле одной стены суетились две дамы в строгих костюмах: пытались выровнять какое-то художественное творение, желавшее висеть исключительно криво.
- Здесь живопись, - пояснила Рори, - и скульптура.
Скульптура в глаза не бросалась. Зато я обратила внимание на два артефакта-огнетушителя, висящих у входа, быстро глянула на штампы пожарной инспекции и слегка перевела дух – средства борьбы с огнём были исправны и имели положенный срок годности. Камеры тоже были на месте, а вот защитный контур отсутствовал.
- В следующем зале литература, - Рори тащила меня вперёд, - и рукописи.
В следующем зале обнаружились и отец с мачехой. С ними рядом размахивал руками директор музея господин Тренкл, который всегда, сколько я его помнила, носил клетчатые костюмы и галстук-бабочку. В мою память навсегда врезалось первое посещение этого храма истории и та экскурсия, которую он лично проводил для всех школьников.
А больше всего в неё врезался скелет доисторического чудища, имевшего, теперь я не могла это отрицать, определенное сходство с теми самыми драконами, с которыми, оказывается, было столько всего связано в нашей культуре.
- Ритта, как я рада тебя видеть, - первой среагировала мачеха и даже потянулась поцеловать меня в щёку.
- Всем доброго вечера, - нейтрально поздоровалась я.
- Инспектор Барбелла, - обрадовался директор и радостно протянул мне руку.
- Господин Тренкл, - вежливо кивнула я, осторожно пожимая её.
Наш бессменный музейный директор глубоко пенсионного возраста напоминал мне хорошо подсушенный в тостере хлеб: такой же румяный, хрустящий и крошится. Я всегда боялась энергичным движением что-нибудь ему повредить.
- Вы знакомы? – не скрыл удивления отец.
- Конечно, - с энтузиазмом повернулся к нему господин Тренкл. – Инспектор Барбелла представляла наш город в шоу «На кухне с Лионелем», весьма достойно представляла, а мы тут, знаете ли, ценим творческие порывы.
- Кстати, о порывах, - вступил голос моей профдеформации, - почему у экспонатов разомкнут защитный контур?
- Вот видите, господин Десперьян, - отчего-то обрадовался директор. - Не сомневайтесь, ваша выставка в нашем музее будет в целости и сохранности, раз уж инспектор Барбелла тут.
Почему-то уже второй раз при мне выставку приписывали отцу, хотя в королевском музее работала мачеха. Но я отвлеклась от этой мысли, когда господин Тренкл махнул рукой в сторону фигуры в дальнем углу, которая копошилась возле раскрытых прозрачных витрин.
- Что там? – спросила я.
- Как раз завершается настройка нашей собственной системы безопасности, - ответила почему-то мачеха и вдруг сорвалась с места.
- Нил, перчатки! – на бегу выкрикивала она.
Как тут не заинтересоваться?
- Сколько раз вам повторять, не прикасайтесь к экспонатам без перчаток! – отчитывала полусогнутую фигуру Клодетт.
- Кто это? – вполголоса уточнила я у сестры, разглядывая странную форму, туго натянутую на широкой груди разогнувшегося Нила.
Форма была невнятного серого цвета, по крою почти не отличалась от полицейской, но наличие парадных шнуров с кистями и золотых эполетов делало её похожей на мундир карнавальной мажоретки. Правда, мажоретки обычно щеголяли в высоких сапогах, а у этого парня на ногах были явно недешёвые, мягкие даже на вид мокасины лимонного цвета на белой подошве.
- Новый мамин помощник, - пожала плечами Рори.
- Вполне способный юноша, - покивал головой господин Тренкл, - устанавливает дополнительную защиту на самые дорогие экспонаты.
Хотел добавить что-то ещё, но тут из соседнего зала его окликнули. Оказалось, прибыли музыканты, и директор шустро засеменил их встречать. А я пошла вдоль стен с прозрачными витринами, выискивая противопожарные артефакты и присматриваясь к незамкнутым защитным контурам.
Рори пристроилась рядом, а через какое-то время я обнаружила в нашей компании и отца.
- О каких дорогих экспонатах говорил директор Тренкл? – спросила я без обиняков.
- Не знаю, как объяснить, чтобы ты поняла, - высокомерно начал он и задумался.
- Папе удалось найти подлинную средневековую инкунабулу! – выпалила сестра, пока отец, как обычно, подыскивал слова попроще. – Цена…
- Она бесценна, - перебил профессор Десперьян.
- В таком случае, - я снова напряглась, - почему вы отказались от дополнительной охраны?
- Клодетт выбрала самую прогрессивную систему сигнализации, - буркнул он. – И если бы ты соизволила приехать пораньше, смогла бы сама её осмотреть.
- Я могу и сейчас, - начала было я, но тут по всему периметру зала над витринами наконец-то замерцал едва заметный защитный контур.
- Поздно, - развёл руками отец. – Теперь всё в руках господина Гройса.
Я вопросительно взглянула на сестру, и та махнула рукой в сторону мужчины в сером мундире с золотым шнуром. Сейчас он держал в руках какой-то плоский артефакт и что-то показывал мачехе, тыкая в него пальцем.
С прогрессивными системами сигнализации я была не знакома. Что ж, самое время исправить упущение.
- Нил, покажи моей падчерице, как устроена наша система, - распорядилась Клодетт, когда я вежливо попросила позволения взглянуть.
- Защита замкнута, - возразил тот, вильнув глазами. – Но общий принцип состоит в использовании множества артефактов, завязанных на один общий, скажем так, пульт управления. Вот он, - Нил снова ткнул пальцем в свой плоский (теперь я рассмотрела подробнее), невзрачного серого цвета и в защитной плёнке артефакт.
От прикосновения серую поверхность расцветила яркая искра, быстро сменившая цвет с красного на голубой.
- При любых попытках изменения статуса защиты на пульт приходит сигнал, - продолжил пояснения помощник. – А я сразу реагирую должным образом.
- Бежите к экспонату? – уточнила я.
- Восстанавливаю или усиливаю защиту, - отозвался он.
- Ты удовлетворена? – спросила мачеха, выказывая признаки нетерпения.
Я пожала плечами. Главное, чтобы защитный артефакт смог удовлетворить потребность в безопасности экспонатов у материально ответственных лиц этой выставки.
В следующем зале снова была сплошная живопись. Там с защитными контурами, камерами и противопожарными артефактами всё было в порядке, а никто, кроме сестры, не пошёл следом.
Лейтенант схватился за голову, как будто её разрывало изнутри.
- Никуда не уходи, - велел он, - надо найти тебе подходящий костюм.
И выскочил из отдела, будто ни секунды больше не мог находиться рядом со мной.
Прода от 05.04.2024, 19:04
Я плюхнулась на место и взялась за стопку бумаг, чтобы отыскать свой отчёт о драке, но тут активизировался напарник.
- У тебя правда нет платья? – удивлённо проскрипел он.
- Есть, - тихо сквозь зубы буркнула я. – Но я не доставлю им такого удовольствия.
- А если там действительно будет Трегалло? – рассердился шпионский блокнот. – Мало мне одного Ники, так и ты ещё хочешь опозориться?
Я категорически отказывалась понимать, как можно опозориться в полицейской форме. На шоу почему-то это никого не взволновало, а капитан так, напротив, радовался. Но блокнот, у которого явно были серьёзные претензии к владетельному графу, не сдавался.
- Если наденешь платье, помогу пронести туда пистолет, - пошёл он с козырей.
- Костюм, - возразила я. – Дизайнерский брючный костюм с блестящими лацканами и туфли без каблука.
- А, тот, что выбирал немёртвый? Согласен, - торжественно объявил напарник.
*****
Костюм, который действительно выбирал Феликс, уже сослужил мне службу. Сначала в тот самый визит в один из ресторанов лучшего повара королевства, когда мы встречались с приятелем вампира из морского корпуса. Поводов было несколько, но главный – история с обменом телами между троллем Пьетро и звукорежиссёром Элайей Пибоди, случившаяся по инициативе некоего Патриса Вердано. Я долго была под впечатлением, но ни словечка не сказала представителю Мистериона. А что, меня не спрашивали и дело маньяка забрали!
У Феликса оказался безупречный вкус, а мне так понравился подарок, что я не смогла его вернуть. Во-первых, он был очень удобным. Двигаться в нём – одно удовольствие, а ткань остужала в жару и согревала в холод. И цвет был глубокий, синий, а в брюках и пиджаке имелись глубокие удобные карманы, которые непонятно отчего не топорщились под весом сложенного туда барахла, а были совершенно незаметны.
А ещё в этом костюме я становилась невидимкой для поклонников кулинарного шоу, словно в остальное время меня выдавала только полицейская форма. Но нет, я потом даже эксперимент проводила, в другой одежде – узнавали. В общем, костюм мне идеально подошёл, как и туфли с сумочкой.
Сумочка для блокнота была маловата, но у шпионского артефакта была дополнительная опция уменьшения. Так что он ужался до нужного размера и проскрипел, чтобы я укладывала к нему пистолет.
Я уже давно перестала сомневаться в возможностях напарника, так что просто положила пистолет и пронаблюдала, как в поле артефакта пистолет легко принял вид шикарной самопишущей ручки с золотыми накладками по бокам и золотым же пером на конце.
- Стрелять-то откуда? – уточнила я.
- Достанешь из сумки, он снова станет обычным пистолетом, - объяснил напарник.
- А ты с другими вещами так можешь? – обо всех свойствах шпионско-кулинарного блокнота я пока не знала, но было очень интересно.
- Шпиону не нужно прятать много вещей, - назидательно сообщил он. – Главное оружие – это информация, а пистолет в Ариналии ни разу не понадобился. Мы с Ники эту опцию даже не тестировали.
Воспоминаниями о Ники – великом Николасе Бельфо – тоже стали для меня привычной темой разговоров. Ведь это для всего мира прошло больше ста лет с момента смерти знаменитого кулинара, шпиона и заслуженного графа, а бедный артефакт пролежал всё это время на складе и не знал, что происходит вокруг. А почесать язык-то хотелось!
Но сейчас мы собирались в музей на открытие мачехиной выставки, так что я с тоской переключилась на другие темы.
- Что скажешь о драконах в культурном наследии предков?
- А тебе зачем? – удивился он.
- Вдруг кто-нибудь что-нибудь спросит про картину или что там у них ещё? – я уже стояла у двери и прислушивалась, нет ли кого на площадке.
Не хотелось бы внезапно столкнуться с мадам Магдаленой.
- Если тебя кто-нибудь что-нибудь спросит, говори два слова: «Концептуально» и «Экстатично», - посоветовал напарник. – Ники они ни разу не подводили.
- А не про экспонаты? – развеселилась я.
На площадке, да и на лестнице в целом, было пусто, обошлось без ненужных встреч. Даже напротив, у ресторана Макса не было привычной толчеи.
- И не про них тоже, - подтвердил артефакт.
Мы сели в машину, и только я почувствовала себя в своей тарелке, как затренькал мой связной артефакт.
- Ритта, почему тебя до сих пор нет? – холодно уточнил отец.
Я на всякий случай взглянула на часы. Они показывали без четверти пять.
- Вообще-то я уже выезжаю, - так же как он, пропустив приветствие, ответила я. - Разве начало не в шесть?
- В шесть приедут гости, а ты должна уже быть на месте, - сердито сказал он и отключился.
Прода от 06.04.2024, 19:28
Работа в полиции закаляет нервную систему. Но стартанула я так, что после на дорожном покрытии остались вмятины.
- И что, ты это так и оставишь? – вкрадчиво прошипел напарник.
- Это мой отец, - вздохнула я. – К старшим нужно относиться с уважением.
- Даже если они относятся без уважения к тебе? – возмутился блокнот.
- Мне параллельно, - отмахнулась я. – Видишь ли, в своё время я могла бы остаться с ним, но выбрала деда. Так что он имеет полное право обижаться.
Блокнот посочувствовал, но больше ничего не спросил, за что я была ему очень благодарна. А ведь мог бы полюбопытствовать, почему я выбирала между отцом и дедом при наличии живой матери…
Но воспоминания пришлось отложить, потому что музей Альвалены располагался в историческом центре, неподалёку от особняка первого генерал-губернатора, на центральных улицах уже образовались вечерние пробки, а мне, как выяснилось, нужно было «уже быть» на месте. Дворами и в объезд я добралась к музею через двадцать минут.
Ещё минут пять парковалась, а потом меня ещё не хотели впускать внутрь, мол, до открытия почти час. Но тут выбежала Рори, поругалась с охраной (охрана, вроде бы, была наша, музейная) и чуть не за руку провела меня через красную ленточку между двух бронзовых столбиков и большой стационарный сканер.
- Как хорошо, что ты приехала, - трещала она, - отец такой нервный, может, хоть теперь успокоится.
Я успокоилась, едва прошла через рамку. Всё-таки во времена Бельфо ещё не было стационарных сканеров, и полной уверенности, что пистолет не обнаружат, не было тоже. Но всё обошлось.
- А где Клодетт?
- Даёт последние указания, - пожала плечиком сестра. – А Марти придёт?
Я сделала вид, что совершенно не удивлена. Если и можно представить человека, более далёкого от искусства и драконьего наследия, чем я, так это он. К тому же сегодня большая игра, и вряд ли брат вернётся из Себасьи раньше ночи.
Рори, в свою очередь, сделала вид, что не расстроилась.
- А ты его пригласила? – всё же спросила я.
- Конечно, ведь тут такой удобный момент, чтобы…
Она недоговорила, потому что музейный коридор закончился высокой двустворчатой дверью, которая как раз распахнулась во всю ширь, пропуская сервировочный столик на колесиках и мужчину в кителе и белоснежном поварском колпаке, вид у которого был несколько напряжённым.
- Это кто? – тут же спросила я.
- Это то ли повар, то ли официант, я не уточняла, - отмахнулась Рори, - будет фуршет.
- Что ещё тут будет? – я тоже напряглась.
- Игристое, музыка, - стала перечислять она, а я тут же достроила цепочку.
- Приватные танцы? Файер-шоу?
- Поэтическая декламация при свечах, - укоризненно поправила Рори.
Вот и огонь. Надо проверить пожарную сигнализацию и боеготовность артефактов-огнетушителей.
В обширном зале суетились ещё несколько парней в белых кителях, снуя вокруг длинного узкого стола вдоль одной из стен. На ней в простенке между высоченными окнами, красиво задрапированными жемчужно-серым бархатом, висел герб Альвалены. Ровнёхонько над двумя скрещенными пиками, закреплёнными на декоративных крючьях.
У другой стены чуть в отдалении от входа стояли стулья и какие-то подставки на тонких длинных ножках. В центре стояли массивные высокие, в мой рост подсвечники. Напротив двери, в которую мы вошли, в отдалении виднелась другая дверь, точнее, арка, завешанная пурпурной портьерой с золотой бахромой и шнуром с такими же кистями. Вход в неё был перекрыт красной лентой между двух бронзовых столбиков.
Действительно, тут стоило осмотреться заранее. Даже если, вопреки опасениям капитана, на открытии ничего не произойдёт. Отметила, где висят стационарные камеры, теперь бы хорошо ещё убедиться в работоспособности сигнализации.
- Проведёшь экскурсию? – предложила я сестре.
- Всё равно делать больше нечего, - согласилась она.
Мы обогнули подсвечники, по сверкающему паркету прошли к арке, перешагнули ленточку и отодвинули портьеру.
Следующий зал был заполнен под завязку картинами самых разных размеров и форм. Возле одной стены суетились две дамы в строгих костюмах: пытались выровнять какое-то художественное творение, желавшее висеть исключительно криво.
- Здесь живопись, - пояснила Рори, - и скульптура.
Скульптура в глаза не бросалась. Зато я обратила внимание на два артефакта-огнетушителя, висящих у входа, быстро глянула на штампы пожарной инспекции и слегка перевела дух – средства борьбы с огнём были исправны и имели положенный срок годности. Камеры тоже были на месте, а вот защитный контур отсутствовал.
Прода от 07.04.2024, 20:31
- В следующем зале литература, - Рори тащила меня вперёд, - и рукописи.
В следующем зале обнаружились и отец с мачехой. С ними рядом размахивал руками директор музея господин Тренкл, который всегда, сколько я его помнила, носил клетчатые костюмы и галстук-бабочку. В мою память навсегда врезалось первое посещение этого храма истории и та экскурсия, которую он лично проводил для всех школьников.
А больше всего в неё врезался скелет доисторического чудища, имевшего, теперь я не могла это отрицать, определенное сходство с теми самыми драконами, с которыми, оказывается, было столько всего связано в нашей культуре.
- Ритта, как я рада тебя видеть, - первой среагировала мачеха и даже потянулась поцеловать меня в щёку.
- Всем доброго вечера, - нейтрально поздоровалась я.
- Инспектор Барбелла, - обрадовался директор и радостно протянул мне руку.
- Господин Тренкл, - вежливо кивнула я, осторожно пожимая её.
Наш бессменный музейный директор глубоко пенсионного возраста напоминал мне хорошо подсушенный в тостере хлеб: такой же румяный, хрустящий и крошится. Я всегда боялась энергичным движением что-нибудь ему повредить.
- Вы знакомы? – не скрыл удивления отец.
- Конечно, - с энтузиазмом повернулся к нему господин Тренкл. – Инспектор Барбелла представляла наш город в шоу «На кухне с Лионелем», весьма достойно представляла, а мы тут, знаете ли, ценим творческие порывы.
- Кстати, о порывах, - вступил голос моей профдеформации, - почему у экспонатов разомкнут защитный контур?
- Вот видите, господин Десперьян, - отчего-то обрадовался директор. - Не сомневайтесь, ваша выставка в нашем музее будет в целости и сохранности, раз уж инспектор Барбелла тут.
Почему-то уже второй раз при мне выставку приписывали отцу, хотя в королевском музее работала мачеха. Но я отвлеклась от этой мысли, когда господин Тренкл махнул рукой в сторону фигуры в дальнем углу, которая копошилась возле раскрытых прозрачных витрин.
- Что там? – спросила я.
- Как раз завершается настройка нашей собственной системы безопасности, - ответила почему-то мачеха и вдруг сорвалась с места.
- Нил, перчатки! – на бегу выкрикивала она.
Как тут не заинтересоваться?
- Сколько раз вам повторять, не прикасайтесь к экспонатам без перчаток! – отчитывала полусогнутую фигуру Клодетт.
- Кто это? – вполголоса уточнила я у сестры, разглядывая странную форму, туго натянутую на широкой груди разогнувшегося Нила.
Форма была невнятного серого цвета, по крою почти не отличалась от полицейской, но наличие парадных шнуров с кистями и золотых эполетов делало её похожей на мундир карнавальной мажоретки. Правда, мажоретки обычно щеголяли в высоких сапогах, а у этого парня на ногах были явно недешёвые, мягкие даже на вид мокасины лимонного цвета на белой подошве.
- Новый мамин помощник, - пожала плечами Рори.
- Вполне способный юноша, - покивал головой господин Тренкл, - устанавливает дополнительную защиту на самые дорогие экспонаты.
Хотел добавить что-то ещё, но тут из соседнего зала его окликнули. Оказалось, прибыли музыканты, и директор шустро засеменил их встречать. А я пошла вдоль стен с прозрачными витринами, выискивая противопожарные артефакты и присматриваясь к незамкнутым защитным контурам.
Рори пристроилась рядом, а через какое-то время я обнаружила в нашей компании и отца.
- О каких дорогих экспонатах говорил директор Тренкл? – спросила я без обиняков.
- Не знаю, как объяснить, чтобы ты поняла, - высокомерно начал он и задумался.
- Папе удалось найти подлинную средневековую инкунабулу! – выпалила сестра, пока отец, как обычно, подыскивал слова попроще. – Цена…
- Она бесценна, - перебил профессор Десперьян.
- В таком случае, - я снова напряглась, - почему вы отказались от дополнительной охраны?
- Клодетт выбрала самую прогрессивную систему сигнализации, - буркнул он. – И если бы ты соизволила приехать пораньше, смогла бы сама её осмотреть.
- Я могу и сейчас, - начала было я, но тут по всему периметру зала над витринами наконец-то замерцал едва заметный защитный контур.
- Поздно, - развёл руками отец. – Теперь всё в руках господина Гройса.
Я вопросительно взглянула на сестру, и та махнула рукой в сторону мужчины в сером мундире с золотым шнуром. Сейчас он держал в руках какой-то плоский артефакт и что-то показывал мачехе, тыкая в него пальцем.
С прогрессивными системами сигнализации я была не знакома. Что ж, самое время исправить упущение.
- Нил, покажи моей падчерице, как устроена наша система, - распорядилась Клодетт, когда я вежливо попросила позволения взглянуть.
- Защита замкнута, - возразил тот, вильнув глазами. – Но общий принцип состоит в использовании множества артефактов, завязанных на один общий, скажем так, пульт управления. Вот он, - Нил снова ткнул пальцем в свой плоский (теперь я рассмотрела подробнее), невзрачного серого цвета и в защитной плёнке артефакт.
От прикосновения серую поверхность расцветила яркая искра, быстро сменившая цвет с красного на голубой.
- При любых попытках изменения статуса защиты на пульт приходит сигнал, - продолжил пояснения помощник. – А я сразу реагирую должным образом.
- Бежите к экспонату? – уточнила я.
- Восстанавливаю или усиливаю защиту, - отозвался он.
Прода от 08.04.2024, 19:15
- Ты удовлетворена? – спросила мачеха, выказывая признаки нетерпения.
Я пожала плечами. Главное, чтобы защитный артефакт смог удовлетворить потребность в безопасности экспонатов у материально ответственных лиц этой выставки.
В следующем зале снова была сплошная живопись. Там с защитными контурами, камерами и противопожарными артефактами всё было в порядке, а никто, кроме сестры, не пошёл следом.
