В древней Атлантиде случалось, что у родителей-гигантов, ростом больше четырёх метров, ребёнок вырастал малышом, едва превышающим половину их высоты. Свои творческие силы, соответствующие природным силам роста, он направлял на приобретение знаний и воспитание моральных качеств – основное внимание уделял собственному духовному существу. Усилия, потраченные родителями на рост их физических тел, на высоту и силу, он устремлял на духовное начало, невидимое глазу, но проявляющееся в жизненных делах, видел и постигал скрытую в нём мудрость. Древний человек, ещё не распрощавшийся с остатками природных инстинктов, но уже владеющий зачатками разума, ещё мог управлять этой силой.
Говоря, что у маленьких людей большое сердце, атлант связывал созидающую силу духа с органом сердца – он помещал её в то же место и объединял деятельность физического органа с духовным. Такие дети были самыми желанными у родителей-гигантов, они знали – тот, у кого огромное тело, имеет слабую душу, и наоборот, небольшой, по сравнению с ними, человек, владеет сильной душой, намного крепче, чем у них. Такой ребёнок в будущем мог стать одним из старейшин племени или даже жрецом, что было высшей честью для атланта. Старейшинами выбирали опытных и мудрых соплеменников, заслуживших признание и подтвердивших свои знания и способности. Путь к жреческому сану был намного сложнее. Жрецы должны были овладеть тайными силами и знаниями, поэтому их отбирали с детского возраста, примечая заложенные в них дарования.
Атланты времён первых поселенцев были высокими, крепко сложенными людьми, наделёнными огромной физической силой, а управляли ими маленькие сородичи – пластичное тело и законы тех времён позволяли им отнимать силы роста у видимого глазу организма и направлять на невидимую душу. Если встречались два атланта, и один из них был большим, а другой маленьким, первый относился к второму с почтением и послушанием. Так в канувшие в вечность древнейшие времена складывались отношения, ещё не знакомые с сословиями, ещё не сформулировавшие законы привилегий, ещё не освятившие потомственную передачу прав на занимаемое родителями положение.
Среди дремучих лесов и просторных полей восточной части материка, на берегу реки, берущей своё начало в родниках высокогорья, раскинулся древний Мдарахар. Первые поселенцы забрели в эти дикие, неприветливые места десятки веков тому назад, на заре становления народа. Тогда люди ещё не умели строить дома, но уже научились использовать природные средства, сплетая шатры из гибких широколистых деревьев. Пращуры мдарахарцев мастерски плели свои жилища, и делали это настолько хорошо, что сквозь густые листья зелёных кружев внутрь не проникала ни одна капля дождя. Это было не так просто, найти на поляне или опушке леса рощицу подходящих деревьев и соединить их таким образом, чтобы ветви росли, сохраняя нужную форму, а дом оставался пригодным для жилья и защищал от обильных осадков.
Искусство плетения покорялось лишь тем, кто развивал чувство соответствия, в далёком будущем известное как гармония – требовалось не только умело сплетать ветви, но и предвидеть конечный результат своей работы. И в мастерстве плетения, и в чувстве соответствия мужчины безнадёжно уступали женщинам – последних по праву можно назвать первыми строителями человечества, созидателями зелёных домов.
Поиск места жительства всегда был задачей не из лёгких. В древности он усложнялся необходимостью присутствия всех, без исключения, жизненно важных условий – в те часы человек полностью зависел от природы, в том числе, от наличия деревьев, пригодных для создания естественного крова.
Неизвестно, как долго путешествовали первые поселенцы прежде, чем основать Мдарахар, но их выбор оказался удачным. Странники определились с местом и принялись за обустройство территории. Мужчины выкорчевали все деревья, кроме плодовых и оставленных для устройства жилищ, женщины очистили местность от травы и принялись превращать беспорядочно растущие дикие растения в шаровидные шатры. Закончив обустройство, мдарахарцы натаскали свежих листьев, трав, выстлали из них постели и легли спать, но на этом их обязанности по благоустройству не закончились, быстро зарастающая территория деревни и живые дома требовали постоянного ухода – деятельная среда задавала свой, привычный человеку тех времён, жизненный ритм.
Если бы кто-то из далёких потомков первых поселенцев задумал совершить экскурс в Мдарахар периода плетения шатров, он бы восхитится его естественным, неотделимым от природы первозданным великолепием! На просторной лужайке, в доброй сотне шагов друг от друга, столи первобытные дома – копны тёмно-зелёных листьев, издали напоминающие огромные растительные полушария или разбросанные исполинской рукой половинки ульев диких пчёл. С приходом весны шатры становились гигантскими соцветиями, благоухающими насыщенными ароматами – в сезон цветения вся лужайка превращалась в большую клумбу, приобретая вид цветастого букета, а снующие по ней в эту пору люди ставали похожими на пчёл, перелетающих с одного цветка на другой в поисках нектара.
В те часы между природой и людьми существовала теснейшая связь, сродни корню и стеблю, где люди были стеблем, вырастающим из природного корня. Их действия уже были осознанными и разумными, но в каждодневной жизни ещё преобладали инстинкты, а основными средствами коммуникации оставались звуки и жесты. Люди только начинали знакомиться с инструментом сознания и крайне нуждались в усовершенствовании старых и приобретении новых способов общения. В Мдарахаре как раз подходит время одного из таких занятий, призванных привить понимание соотношения звука и порядка, ввести звук в определённые рамки, выработать произношение – приучить к членораздельности. Ключевую роль в обучении человека начальным навыкам речи, столь необходимым для дальнейшего роста мышления, занимает женщина-водительница. На склоне дня, ближе к вечеру, она зовёт соплеменников к стоящему рядом с деревней разлогому дереву. Мдарахарцы приходят и рассаживаются в указанном месте. Водительница садится лицом к ним и начинает с протяжным напевом произносить звуки, ритмично, в такт звуков, двигая телом, а соплеменники повторяют за ней движения и напевы . Облекая ритмику звука в жесты тела, она прививает им зачатки понятий об их взаимосвязи и соотношении, объясняет, как следует воспринимать услышанное. Так люди учатся речи – произнося звуки, они имитируют природу, а с помощью ритма в их сознание входит понимание смысла издаваемых звуков, в дальнейшем ставших словами. Эти упражнения жизненно необходимы человеку, постигающему чувственный мир – они служат переводчиками и примирителями между внешним и внутренним. Каждое движение, каждый звук обладает ярко выраженным понятным слушателям смыслом и несёт гармонирующий с природой эмоциональный окрас. В течение всего атлантического периода слова заключали в себе живое знание о предмете, повторяли его смысл, были его неотъемлемой частью, затем произошёл разрыв, слово обособилось, потеряло связь с вещественностью, обездвижилось и замерло. Процесс разделения растянулся на долгие тысячелетия, сейчас уже не найти истоков первых слов, но некоторое бледное представление о потерянной силе можно получить, если сравнить современную речь с бывшей в обиходе три, четыре, пять и более столетий назад – нынешние слова, в сравнении с ними, ощущаются застывшими, обездвиженными, обезвоженными, сухими, как сено. Сейчас мдарахарцы учатся произносить свои первые осмысленные слоги – сидят под деревом, наблюдают движения, слушают и повторяют напевы женщины-водительницы. Когда они научатся говорить, надобность в упражнениях отпадёт, но ритуал не исчезнет – он преобразуется, перейдёт в религиозную область, поменяет прежнее познание на идущее за ним преклонение.
Мдарахар прошёл все этапы развития атлантического общества, в течение которых его медленно, незаметно, но постоянно и непрерывно, начиная с древнейших времён, изменяли усердные жители. Муравей трудится с утра и до вечера, каждый день по многу раз он ходит за нужным для муравейника материалом и всегда что-то приносит; если работает самостоятельно, несёт соломинку, песчинку или щепку, если сообща с другими, подстраивается под них и выполняет свою часть общего дела. Результат многолетних трудов муравьиного сообщества вырастает в виде гигантского, в сравнении с их размерами, холма, и это – только внешнее свидетельство проделанной работы. Так и человек, незаметно обрабатывая окрестные территории, камень за камнем, шаг за шагом, год за годом, строит всё более прочные и удобные дома, облагораживает и благоустраивает место своего обитания, изменяет окружающую его природу. Тысячи лет прошли прежде, чем атланты научились строить надёжные жилища, заменив ими привычные живорастущие. Количество приспособленных к использованию в быту изделий увеличивалось, необработанных – уменьшалось. Приручая животных, возделывая поля, производя простейшие предметы домашнего обихода, люди отдалялись от состояния изначальной дикости и приближались к привычно-человеческому – прежде всего, к сознательной деятельности, к руководству посредством разумного начала.
Когда в древнем Мдарахаре перешли от плетёных жилищ к постройкам из дерева и камня, вся деревня стала обширным двором, а община – одной семьёй, возглавляемой самым старым из старейшин – патриархом. Улучшались достаток и условия жизни, увеличивалось население, семьи разрастались и обзаводились собственным кровом, но, оставаясь членами рода, продолжали нести общинные обязанности – обрабатывать поля, ходить за стадами животных, чинить постройки, исполнять множество других работ. В непрерывной череде событий проходили годы, одно поколение сменялось другим, в свою очередь, уступающем третьему, за ним следовали четвёртое, пятое, шестое... Менялись люди, менялся уклад их жизни. Родовой двор дробился и уменьшался, общее количество хозяйств росло, деревня расширялась и приобретала привычные нам черты.
* * *
Если бы первым поселенцам посчастливилось заглянуть в далёкое будущее и увидеть места, где они когда-то сплетали свои живые дома, они б их не узнали. Преобразилось селение, изменились окрестности, под натиском человека отступили близлежащие леса, освободив пространство для полей и пастбищ, прежними остались лишь расплывчатые очертания сереющих вдали гор, даже река – и та, устав от надоевших берегов, сменила русло, но больше всех изменился сам Мдарахар, оделся в невиданный наряд, раздался вширь, вырос ввысь. А если бы они обрели способность летать и взмыли на высоту птичьего полёта, с удивлением бы увидели, что деревня приобрела форму квадрата, в центре которого, на естественном природном холме, посреди цветущего сада с растущими там цветами и хорошо знакомыми им широколистыми деревьями. возвышается странная гора правильной четырёхугольной формы. Это – пирамида святилища. Атлант верит в духовное начало, управляющее движением мира и человека, поэтому храм, олицетворяющий собой стоящую во главе мироздания Божью силу, построен в центре селения. Снаружи тёмно-серая каменная громадина ничем не украшена, но внутри её стены расписаны сценами из истории народа и мира, изображениями Божьих посланников. Когда атлант пристально смотрит на них, в его воображении возникают подвижные образы легендарного прошлого, создающие действительное ощущение происходящего, где он – их живой участник. Так проявляет себя идущая из далёких вековых глубин не охватываемая обычным человеческим чувством и памятью непрерывная связь предков с потомками. Чтобы её ощутить, мдарахарцы приходят в храм и рассматривают запечатлённые там картины. Стремление встретиться с прошлым своего народа притягивает скрытую в образах силу, та оживает и воздействует на душу смотрящего. Для стороннего наблюдателя ничего не меняется, он видит стоящего перед настенным рисунком человека, да и только, но душа мдарахарца совершает незабываемое путешествие в прошлое – незримый поводырь овладевает ею и увлекает в страну народной памяти. Там стремящийся к познанию созерцает историю своего народа – жизнь, прожитую предками, вместе с ними борется с трудностями, делит радости, терпит невзгоды. В нём они отображаются такими же, какими были запечатлены в сердцах далёких пращуров. Он проникает во времена предшественников, вбирает жившее в их душах счастье, наполняется давящей на них грустью, и в его сердце, в виде прекрасного цветка, вырастает образ, возвещающий о преемственности поколений. Образ питает и укрепляет потомка собственной силой, которую замечает и многократно усиливает хозяин храма: «Да будет тебе по твоим мыслям», – говорит возникающий в самом конце захватывающего путешествия огромный, как гора, древний старец. Возвращаясь домой, атлант знает, что видел и слышал Бога, а значит, не предан забвению, не лишён могущественной поддержки, не оставлен в одиночестве посреди бескрайней природы. Его ноги твёрдо ступают по земле, его сердце наполнено уверенностью, тело – волей, а душа осознаёт неразрывность своей судьбы, единой с пращурами и потомками, идущей из седой древности и продлевающейся вперёд, в далёкое неизвестное будущее.
Каждое поколение Мдарахара оставляло на стенах храма памятные изображения, вначале расписывая красками, позже – вырезая в камне. С помощью изображений пращуры передавали потомкам свои знания, но не все из них предназначались для всеобщего доступа. Вход в комнату осведомлённых закрыт для большинства жителей Мдарахара не только по причине проводимых там тайных обрядов, но и потому, что её стены расписаны картинами, повествующими об основных событиях времён начала мироздания, в том числе, ключевых моментах сражений небесных воинов с предводителем драконов, рождении человека, и запечатлевают важнейшие наставления, включая пророчества будущего. В составе красок и в особом неприметном знаке хранится глубокая тайна – они пронизаны силами, дающими ключ и способность открыть заложенные в них знания сердцу, ищущему ответы. Любой мдарахарец, внимательно и благоговейно рассматривающий росписи главного зала храма, получает доступ ко всему, что связано с его предками, вплоть до общего божественного прародителя, но не всякому открываются письмена, ведущие к истокам бытия, только осведомлённые знают, как правильно подойти к сокровенным знаниям. Божьи посланники научили пращуров извлекать указанные силы и пронизывать ими картины – они служат мостом, устанавливающим связь смысла, заложенного в основание изображения, с внутренним миром созерцающего. На храмовом камне запечатлены вехи истории мира, передана полученная свыше мудрость, раскрыты многие соблазны, записаны послания, воззвания, предостережения. Руководствуясь указаниями, жрецы Мдарахара воспитывают в соотечественниках благоговение к Богу, благодарность к силам природы, почитание предшественников, послушание старейшинам, но сами таких посланий передать не могут. Чтобы предотвратить использование красок в злых целях, предусмотрительные предки утаили их состав, искусство написания, даже название действующих в них сил, поэтому последующим поколениям пришлось самостоятельно искать способы создания ощущения реалистичности изображений. Они нашли его, овладев резьбой по камню.
Говоря, что у маленьких людей большое сердце, атлант связывал созидающую силу духа с органом сердца – он помещал её в то же место и объединял деятельность физического органа с духовным. Такие дети были самыми желанными у родителей-гигантов, они знали – тот, у кого огромное тело, имеет слабую душу, и наоборот, небольшой, по сравнению с ними, человек, владеет сильной душой, намного крепче, чем у них. Такой ребёнок в будущем мог стать одним из старейшин племени или даже жрецом, что было высшей честью для атланта. Старейшинами выбирали опытных и мудрых соплеменников, заслуживших признание и подтвердивших свои знания и способности. Путь к жреческому сану был намного сложнее. Жрецы должны были овладеть тайными силами и знаниями, поэтому их отбирали с детского возраста, примечая заложенные в них дарования.
Атланты времён первых поселенцев были высокими, крепко сложенными людьми, наделёнными огромной физической силой, а управляли ими маленькие сородичи – пластичное тело и законы тех времён позволяли им отнимать силы роста у видимого глазу организма и направлять на невидимую душу. Если встречались два атланта, и один из них был большим, а другой маленьким, первый относился к второму с почтением и послушанием. Так в канувшие в вечность древнейшие времена складывались отношения, ещё не знакомые с сословиями, ещё не сформулировавшие законы привилегий, ещё не освятившие потомственную передачу прав на занимаемое родителями положение.
Часть 1. Беззаботное детство
Глава I
Среди дремучих лесов и просторных полей восточной части материка, на берегу реки, берущей своё начало в родниках высокогорья, раскинулся древний Мдарахар. Первые поселенцы забрели в эти дикие, неприветливые места десятки веков тому назад, на заре становления народа. Тогда люди ещё не умели строить дома, но уже научились использовать природные средства, сплетая шатры из гибких широколистых деревьев. Пращуры мдарахарцев мастерски плели свои жилища, и делали это настолько хорошо, что сквозь густые листья зелёных кружев внутрь не проникала ни одна капля дождя. Это было не так просто, найти на поляне или опушке леса рощицу подходящих деревьев и соединить их таким образом, чтобы ветви росли, сохраняя нужную форму, а дом оставался пригодным для жилья и защищал от обильных осадков.
Искусство плетения покорялось лишь тем, кто развивал чувство соответствия, в далёком будущем известное как гармония – требовалось не только умело сплетать ветви, но и предвидеть конечный результат своей работы. И в мастерстве плетения, и в чувстве соответствия мужчины безнадёжно уступали женщинам – последних по праву можно назвать первыми строителями человечества, созидателями зелёных домов.
Поиск места жительства всегда был задачей не из лёгких. В древности он усложнялся необходимостью присутствия всех, без исключения, жизненно важных условий – в те часы человек полностью зависел от природы, в том числе, от наличия деревьев, пригодных для создания естественного крова.
Неизвестно, как долго путешествовали первые поселенцы прежде, чем основать Мдарахар, но их выбор оказался удачным. Странники определились с местом и принялись за обустройство территории. Мужчины выкорчевали все деревья, кроме плодовых и оставленных для устройства жилищ, женщины очистили местность от травы и принялись превращать беспорядочно растущие дикие растения в шаровидные шатры. Закончив обустройство, мдарахарцы натаскали свежих листьев, трав, выстлали из них постели и легли спать, но на этом их обязанности по благоустройству не закончились, быстро зарастающая территория деревни и живые дома требовали постоянного ухода – деятельная среда задавала свой, привычный человеку тех времён, жизненный ритм.
Если бы кто-то из далёких потомков первых поселенцев задумал совершить экскурс в Мдарахар периода плетения шатров, он бы восхитится его естественным, неотделимым от природы первозданным великолепием! На просторной лужайке, в доброй сотне шагов друг от друга, столи первобытные дома – копны тёмно-зелёных листьев, издали напоминающие огромные растительные полушария или разбросанные исполинской рукой половинки ульев диких пчёл. С приходом весны шатры становились гигантскими соцветиями, благоухающими насыщенными ароматами – в сезон цветения вся лужайка превращалась в большую клумбу, приобретая вид цветастого букета, а снующие по ней в эту пору люди ставали похожими на пчёл, перелетающих с одного цветка на другой в поисках нектара.
В те часы между природой и людьми существовала теснейшая связь, сродни корню и стеблю, где люди были стеблем, вырастающим из природного корня. Их действия уже были осознанными и разумными, но в каждодневной жизни ещё преобладали инстинкты, а основными средствами коммуникации оставались звуки и жесты. Люди только начинали знакомиться с инструментом сознания и крайне нуждались в усовершенствовании старых и приобретении новых способов общения. В Мдарахаре как раз подходит время одного из таких занятий, призванных привить понимание соотношения звука и порядка, ввести звук в определённые рамки, выработать произношение – приучить к членораздельности. Ключевую роль в обучении человека начальным навыкам речи, столь необходимым для дальнейшего роста мышления, занимает женщина-водительница. На склоне дня, ближе к вечеру, она зовёт соплеменников к стоящему рядом с деревней разлогому дереву. Мдарахарцы приходят и рассаживаются в указанном месте. Водительница садится лицом к ним и начинает с протяжным напевом произносить звуки, ритмично, в такт звуков, двигая телом, а соплеменники повторяют за ней движения и напевы . Облекая ритмику звука в жесты тела, она прививает им зачатки понятий об их взаимосвязи и соотношении, объясняет, как следует воспринимать услышанное. Так люди учатся речи – произнося звуки, они имитируют природу, а с помощью ритма в их сознание входит понимание смысла издаваемых звуков, в дальнейшем ставших словами. Эти упражнения жизненно необходимы человеку, постигающему чувственный мир – они служат переводчиками и примирителями между внешним и внутренним. Каждое движение, каждый звук обладает ярко выраженным понятным слушателям смыслом и несёт гармонирующий с природой эмоциональный окрас. В течение всего атлантического периода слова заключали в себе живое знание о предмете, повторяли его смысл, были его неотъемлемой частью, затем произошёл разрыв, слово обособилось, потеряло связь с вещественностью, обездвижилось и замерло. Процесс разделения растянулся на долгие тысячелетия, сейчас уже не найти истоков первых слов, но некоторое бледное представление о потерянной силе можно получить, если сравнить современную речь с бывшей в обиходе три, четыре, пять и более столетий назад – нынешние слова, в сравнении с ними, ощущаются застывшими, обездвиженными, обезвоженными, сухими, как сено. Сейчас мдарахарцы учатся произносить свои первые осмысленные слоги – сидят под деревом, наблюдают движения, слушают и повторяют напевы женщины-водительницы. Когда они научатся говорить, надобность в упражнениях отпадёт, но ритуал не исчезнет – он преобразуется, перейдёт в религиозную область, поменяет прежнее познание на идущее за ним преклонение.
Мдарахар прошёл все этапы развития атлантического общества, в течение которых его медленно, незаметно, но постоянно и непрерывно, начиная с древнейших времён, изменяли усердные жители. Муравей трудится с утра и до вечера, каждый день по многу раз он ходит за нужным для муравейника материалом и всегда что-то приносит; если работает самостоятельно, несёт соломинку, песчинку или щепку, если сообща с другими, подстраивается под них и выполняет свою часть общего дела. Результат многолетних трудов муравьиного сообщества вырастает в виде гигантского, в сравнении с их размерами, холма, и это – только внешнее свидетельство проделанной работы. Так и человек, незаметно обрабатывая окрестные территории, камень за камнем, шаг за шагом, год за годом, строит всё более прочные и удобные дома, облагораживает и благоустраивает место своего обитания, изменяет окружающую его природу. Тысячи лет прошли прежде, чем атланты научились строить надёжные жилища, заменив ими привычные живорастущие. Количество приспособленных к использованию в быту изделий увеличивалось, необработанных – уменьшалось. Приручая животных, возделывая поля, производя простейшие предметы домашнего обихода, люди отдалялись от состояния изначальной дикости и приближались к привычно-человеческому – прежде всего, к сознательной деятельности, к руководству посредством разумного начала.
Когда в древнем Мдарахаре перешли от плетёных жилищ к постройкам из дерева и камня, вся деревня стала обширным двором, а община – одной семьёй, возглавляемой самым старым из старейшин – патриархом. Улучшались достаток и условия жизни, увеличивалось население, семьи разрастались и обзаводились собственным кровом, но, оставаясь членами рода, продолжали нести общинные обязанности – обрабатывать поля, ходить за стадами животных, чинить постройки, исполнять множество других работ. В непрерывной череде событий проходили годы, одно поколение сменялось другим, в свою очередь, уступающем третьему, за ним следовали четвёртое, пятое, шестое... Менялись люди, менялся уклад их жизни. Родовой двор дробился и уменьшался, общее количество хозяйств росло, деревня расширялась и приобретала привычные нам черты.
* * *
Если бы первым поселенцам посчастливилось заглянуть в далёкое будущее и увидеть места, где они когда-то сплетали свои живые дома, они б их не узнали. Преобразилось селение, изменились окрестности, под натиском человека отступили близлежащие леса, освободив пространство для полей и пастбищ, прежними остались лишь расплывчатые очертания сереющих вдали гор, даже река – и та, устав от надоевших берегов, сменила русло, но больше всех изменился сам Мдарахар, оделся в невиданный наряд, раздался вширь, вырос ввысь. А если бы они обрели способность летать и взмыли на высоту птичьего полёта, с удивлением бы увидели, что деревня приобрела форму квадрата, в центре которого, на естественном природном холме, посреди цветущего сада с растущими там цветами и хорошо знакомыми им широколистыми деревьями. возвышается странная гора правильной четырёхугольной формы. Это – пирамида святилища. Атлант верит в духовное начало, управляющее движением мира и человека, поэтому храм, олицетворяющий собой стоящую во главе мироздания Божью силу, построен в центре селения. Снаружи тёмно-серая каменная громадина ничем не украшена, но внутри её стены расписаны сценами из истории народа и мира, изображениями Божьих посланников. Когда атлант пристально смотрит на них, в его воображении возникают подвижные образы легендарного прошлого, создающие действительное ощущение происходящего, где он – их живой участник. Так проявляет себя идущая из далёких вековых глубин не охватываемая обычным человеческим чувством и памятью непрерывная связь предков с потомками. Чтобы её ощутить, мдарахарцы приходят в храм и рассматривают запечатлённые там картины. Стремление встретиться с прошлым своего народа притягивает скрытую в образах силу, та оживает и воздействует на душу смотрящего. Для стороннего наблюдателя ничего не меняется, он видит стоящего перед настенным рисунком человека, да и только, но душа мдарахарца совершает незабываемое путешествие в прошлое – незримый поводырь овладевает ею и увлекает в страну народной памяти. Там стремящийся к познанию созерцает историю своего народа – жизнь, прожитую предками, вместе с ними борется с трудностями, делит радости, терпит невзгоды. В нём они отображаются такими же, какими были запечатлены в сердцах далёких пращуров. Он проникает во времена предшественников, вбирает жившее в их душах счастье, наполняется давящей на них грустью, и в его сердце, в виде прекрасного цветка, вырастает образ, возвещающий о преемственности поколений. Образ питает и укрепляет потомка собственной силой, которую замечает и многократно усиливает хозяин храма: «Да будет тебе по твоим мыслям», – говорит возникающий в самом конце захватывающего путешествия огромный, как гора, древний старец. Возвращаясь домой, атлант знает, что видел и слышал Бога, а значит, не предан забвению, не лишён могущественной поддержки, не оставлен в одиночестве посреди бескрайней природы. Его ноги твёрдо ступают по земле, его сердце наполнено уверенностью, тело – волей, а душа осознаёт неразрывность своей судьбы, единой с пращурами и потомками, идущей из седой древности и продлевающейся вперёд, в далёкое неизвестное будущее.
Каждое поколение Мдарахара оставляло на стенах храма памятные изображения, вначале расписывая красками, позже – вырезая в камне. С помощью изображений пращуры передавали потомкам свои знания, но не все из них предназначались для всеобщего доступа. Вход в комнату осведомлённых закрыт для большинства жителей Мдарахара не только по причине проводимых там тайных обрядов, но и потому, что её стены расписаны картинами, повествующими об основных событиях времён начала мироздания, в том числе, ключевых моментах сражений небесных воинов с предводителем драконов, рождении человека, и запечатлевают важнейшие наставления, включая пророчества будущего. В составе красок и в особом неприметном знаке хранится глубокая тайна – они пронизаны силами, дающими ключ и способность открыть заложенные в них знания сердцу, ищущему ответы. Любой мдарахарец, внимательно и благоговейно рассматривающий росписи главного зала храма, получает доступ ко всему, что связано с его предками, вплоть до общего божественного прародителя, но не всякому открываются письмена, ведущие к истокам бытия, только осведомлённые знают, как правильно подойти к сокровенным знаниям. Божьи посланники научили пращуров извлекать указанные силы и пронизывать ими картины – они служат мостом, устанавливающим связь смысла, заложенного в основание изображения, с внутренним миром созерцающего. На храмовом камне запечатлены вехи истории мира, передана полученная свыше мудрость, раскрыты многие соблазны, записаны послания, воззвания, предостережения. Руководствуясь указаниями, жрецы Мдарахара воспитывают в соотечественниках благоговение к Богу, благодарность к силам природы, почитание предшественников, послушание старейшинам, но сами таких посланий передать не могут. Чтобы предотвратить использование красок в злых целях, предусмотрительные предки утаили их состав, искусство написания, даже название действующих в них сил, поэтому последующим поколениям пришлось самостоятельно искать способы создания ощущения реалистичности изображений. Они нашли его, овладев резьбой по камню.
