Его подтолкнули в спину.
- Прыгай.
За бортом лодки на волнах качались двое морских обитателей, парни в чешуе, с острыми хищными лицами.
Мэннар успел вспомнить, что это северное море и вода должна быть холодной, когда его толкнули снова. Перелетев через борт, он кое-как сумел собраться и не ударился о воду. Успел почувствовать, что она и правда не горячая. Сначала обожгла, а потом сделалась просто прохладной. Одежда намокла и сделалась тяжелее, но ощущалась странно: тело под ней осталось сухим. Дышать удавалось, напрягая легкие, но удавалось же. Он медленно и плавно опускался вниз. Морские парни сопровождали. В руках у каждого было по украшенной ракушками дубинке. Ракушки светились, давая видеть в воде. Медлительное погружение давило на разум, Мэннар словно засыпал, сопровождавшие то и дело тыкали в него дубинками, будили. Потом это прошло.
«Как ты?» - спросила жена. «Да вроде живой. Опускаемся…» «Знаешь, если и правда придется кого-то развлекать… в этом нет ничего оскорбительного». «Да знаю я, - он невольно улыбнулся, хотя собственные губы теперь казались тяжелыми и неудобными. – Думаешь, почему не психанул вовремя поединка, когда матросня развлекалась?» Она снова помолчала. «Ты всегда оказываешься лучше, чем я ожидаю, муж мой. И как тебе это удается?» «Просто люблю тебя удивлять, счастье мое».
Он постарался вспомнить все, что знал о русалках. Ниваллет, которую он развлекал во дворце, рассказывала мало, больше слушала. Эти, морские, даже были на нее не похожи, совсем другие черты, и они казались Мэннару более худыми и нервными. То и дело булькающе переговаривались между, иногда подплывали к нему и с явным неодобрением тянули вниз, словно спеша.
«Не очень-то они дружелюбны. Обычно с подарками знатным особам так не обращаются», - проворчала Сильхе. «Может, догадываются, что я тот еще подарок?» - попытался отшутиться он. «Может… слушай, думаю нам нужен план! Как ты будешь развлекать подводных дев?» «Понятия не имею… Даже не уверен, что смогу говорить в воде». Один из морских ребят как раз подплыл ближе и Мэннар решил проверить. Открыл рот, опасаясь, что туда сразу польется вода, но ничего такого не случилось. Он смог произнести:
- Уважаемый, можете рассказать, что от меня нужно?
Морской парень проводил взглядом пузырьки, поплывшие вверх от губ Мэннара и буркнул:
- Сам все увидишь.
Мэннар не стал настаивать и сосредоточился на наблюдении. Света было мало, но скоро он заметил какое-то сияние внизу. К нему они и спускались.
Сияние испускала подводная скала. Взгляд не мог приспособиться к подводному свету, приходилось часто смаргивать и напрягать глаза. Тени от подводного света тоже сильно мешали. Скала поросла водорослями, колыхавшимися от течения, тут и там чернели норы. Из одной такой нары и полезло что-то большое, блестевшее чешуёй.
- Склонись перед повелителем вод! – пробулькал один из хвостатых парней.
Мэннар поклонился, в воде вышло плавно и чинно, но сопровождавший все равно остался недоволен.
- Не так! Ниц!
Ударил под ноги, Мэннар ткнулся носом в песок так же плавно и чинно, как кланялся.
- Великий, гость здесь!
Мэннар поднял голову. Отсюда, снизу, скала имела вид небольшого дворца с корявыми башенками и украшениями в виде ракушек и водорослей. Большое, вылезавшее из самой большой дыры оказалось очень толстой русалкой мужского пола. Чешуйчатый толстяк почему-то расплывался в глазах больше всего остального.
Почти тут же накатило головокружение. Мэннар снова уткнулся носом в песок, и кажется уплыл совсем, а когда выплыл, все поменялось. Тело налилось упругой силой, в душе плескалось ликование, словно случилось что-то очень хорошее. И видел он теперь яснее. Громада перед ним была не тушей, а прекрасным, полным власти существом, перед которым в самом деле стоило склониться ниц. Морской царь сиял как лампа с чистым стеклом.
- Встань, гость, - пробасил он.
Пузырьки так же как и у остальных смешно выплывали изо рта. Но смешно было одновременно с чувством почтения и даже какой-то привязанности… От раздвоенности слегка мутило и он мысленно потянулся к Сильхе. «Знаешь, странно. Вот сморю на него и вижу сразу смешного булькающего толстяка и величественного монарха…» «А я только толстяка, - ответила она, от звука любимого голоса стало легче. – Он что, тебя заколдовать пытается? Или это его естественное влияние?» «Если естественное, понятно, чего никто так со дна и не вернулся. Не захотел. – Мэннар вдохнул и выдохнул, стараясь унять колотившееся сердце и бурлящий восторг. – Но почему на меня так действует, что вижу и то, и это?» «После Лаувайи, я думаю…»
- Встань! – снова потребовал морской правитель и Мэннар поднялся. Теперь двигаться получалось легче и естественней, словно всю жизнь прожил в воде.
- Что ты принес нам, какие дары?
«Вот так вопросец! Словно ты к ним напрашивался!» - возмутилась Сильхе. От ее иронии двойственное ощущение потеряло остроту. Мэннар ухватился за это и мысленно отдал себе приказ коротким словом «нет». Помогло. Теперь он видел жирную русалку-короля, признавал в нем долю величия, но от этого уже не мутило. И ответить он смог тоже с долей иронии:
- Я принес вам себя. Ваше приглашение было слишком внезапным, ваше величество.
Морской монарх забулькал смехом, тряся чешуйчатыми телесами и окончательно утратил сногсшибательное величие.
- Наземник с юмором, надо же, - приступ булькащего хохота у монарха прошел очень быстро. – И с морёной головой. Ладно, гость, плыви за мной.
Паривший в воде морской царь опустился на песок, подняв тучу ила и поколыхался куда-то прочь от скалы-дворца. Мэннар шагнул, понял, что это глупо и бесполезно и начал грести, проталкиваясь сквозь воду. «Морёная голова? Что он имел в виду?» - спросила Сильхе. «Не знаю… Морёное дерево от воды только твердеет?» Его пихнули в спину:
- Не отставать. Следовать за Великим.
Мэннар огляделся. Тот же охранник с дубинкой.
Зрение начало приспосабливаться. Мэннар уже неплохо видел в полутьме, когда они остановились возле еще одной громады, так заросшей водорослями, что он не сразу узнал затонувший корабль. В боку зияла дыра, но какая-то ровная, словно нарочно обточили. Внутри вспыхивала и гасло, словно фейерверк.
- Заплывай, с младшими познакомишься, - предложил морской царь.
Мэннар вплыл внутрь.
Темные склизкие стены, колышущееся марево ила, которое он поднял со дна. Тут и там те же водоросли, но многие уже окаменели и торчали из стен ажурным кружевом. Некоторые выглядели хрупко и Мэннар постарался ничего не задеть. Где-то уже было обломано или спилено. Расчищенный коридор вел через переборки дальше и дальше, на стенах появились узоры из цветных камешков и ломаных ракушек. Мэннар постарался задержать на них взгляд для Сильхе. «На надписи похоже», - заметила она. «Не знал, что у них есть письменность… Ниваллет такого не говорила. Правда она вообще мало говорила».
Дверь преградила запертая дверь. Мэннар оглянулся на следовавшего за ним морского царя.
- Туда, туда, - пробулькал он.
Дверь открылась с трудом и оказалась тяжелой даже в воде. Внутри было светло и просторно. Мелкие рыбёшки носились туда-сюда.
«Какие милые!» После возгласа жены Мэннар присмотрелся. Никакие не рыбешки, а совсем крошечные русалки, размером от пальца и меньше. Суетливая морская детвора. Чуть в стороне отдельной группой малышня покрупнее, с локоть.
- Мои дочери и сыновья, - представил их морской и издал пронзительный звук, ударивший по ушам. Мельтешня прекратилась, морские детеныши повисли в воде неподвижно, потом сбились в стайку вроде рыбьего косяка.
Взрослых тут совсем не было, никаких мамок и нянек для царских отпрысков и даже просто матери. Так может это его предназначили в няньки?
- Люди не знают, - снова заговорил морской. – В море выжить непросто. Мало того, что в нем есть. Просто воды, еды, простора. Раньше было больше. Но и тогда спасал обмен. Мы людям, люди нам. У вас про это есть сказки.
Мэннар кивнул. Он пока не понимал. Рыба не может выжить в море? За русалками охоту не ведут – себе дороже. Только иногда обитатели моря сами соглашаются пожить на земле, это рассказала ему Ниваллет. Только не сказала, зачем.
- У моря есть свои потребности. Мы не можем дать ему все, что нужно. Слишком здешние. Нужен кто-то чужой. Иначе… Можно жить долго и ни зачем, наполнять море молодняком, который ничем особенным не будет, но тоже проживет долго. Просто рыбой. Можно жить коротко и что-то менять. Тот, кто умеет – главный в море.
- Как вы? – уточнил Мэннар, рассказанное пока плохо укладывалась в голове. Не каждый захочет жить меньше, пусть и ярче. Пусть и королем. Это же в конце концов тьма работы.
- Не я. Я просто говорю, что делать, когда никто не знает.
Он помолчал, пузырьки, срывавшиеся с его губ больше, не казались смешными.
- Останься. Сделай для нас работу. Выбери награду. Сокровища, способности, дружбу.
- Надолго? – спросил Мэннар, уже понимая, что не откажет.
- Несколько дней.
Где-то далеко, а для него – близко, вздохнула Сильхе.
«Спроси о цене, - потребовала Сильхе сразу. – Не о награде – том, чего это тебе будет стоить».
Она с тревогой слушала, как Друст повторил вопрос хозяину моря… Одному из хозяев, скорее всего. Любопытно, сколько же их?
А еще отчего-то стало страшно. Почему, ну почему никто не может сразу сказать, что именно надо будет делать? И зачем вообще надо расставаться?
Нет, Сильхе готова была разлучиться с мужем дня на три, как он – отпустить ее на вечер. Если разлука продлится дольше… Хотя ведь это она сказала про «больше доверия». Плохо, что у неё нет кольца, чтобы если станет тоскливо, перейти к мужу, на дно.
- Может быть, увлечешься, - ответил внушительно выглядевший повелитель русалок. Никакой короны из ракушек или сверкающего трезубца, но по голосу и манерам понятно, что не простой. – Перестанешь замечать, ка летит время. Захочешь остаться.
«Это вряд ли», - мысленно сказала Сильхе, услышала в своем голосе угрозу и вздохнула. Надо было брать себя в руки. «Вот и я думаю, что вряд ли», - усмехнулся Мэннар и сразу стало легче. Но от близости мыслей, их согласия, почему-то сделалось почти невыносимой эта краткая разлука. Захотелось чтобы Друст пришел, обнял и долго-долго не отпускал. Нет на земле лучше месте, чем объятия любимого.
- Ноар будет тебе помогать, - сказал морской король.
К Друсту подплыл тот самый неприветливый стражник с дубинкой, который ударил его и заставил лечь. Лицо с острыми чертами показалось хитроватым.
- Но я ничего не потеряю? Ничего важного? – докопался Мэннар и Сильхе мысленно похвалила мужа.
- Ничего важного.
«Не нравится мне это, - сказала Сильхе, обдумав и вопрос, и ответ морского повелителя. - Мало ли что тут на дне считается важным. Половина сказок как раз про то, что, заключая договор, два разных существа имели в виду разные вещи… В итоге и договор исполняли не так, как ждал другой…»
- Сильхе? – отвлёк её заглянувший в шатер Кано. – Доброго утра. Ты голодная?
- Да, немного, - признала она.
Кентавр смущенно топтался на пороге. Поймал ее взгляд и признался:
- Праздник закончился. У нас не любят чужаков. Прости. Теперь тебе надо вернуться. Но обещаю, если ты меня позовешь, приду и помогу.
Почему-то эти слова не ослабли горечь предложения немедленно убраться.
- Ладно, - согласилась она, пригладила волосы, поправила одежду и взяла сумку. – Могу даже без завтрака. А твоя Антар тебя отпустит, если позову?
- Не обижайся, - попросил он. - Антар отпустит, она понимает, что такое долг чести.
Сильхе вздохнула. Столь странное понимание долга чести было выше ее понимания, но не спорить же.
Ее накормили вкусной горячей похлебкой с толченым зерном и мясом, задерживаться Сильхе не стала, попрощалась с Кано и сразу от костра «дёрнула» в Сагриндорэ.
Огляделась. Те же камни в песке, те же шелковые полотнища, прикрывающие двери и окна каменных домов. Разве что ветер стал сильнее, и ткани колыхались слишком сильно, словно мир штормило. На одной из них тут же появилось лицо Беллии.
- Здравствуй. Я тебя помню.
- Здравствуй. И я тебя…
- Хочешь чего-нибудь? – перебила хозяйка шелкового мира. – Вспомнить за кого-то?
Сильхе застыла.
- Ты же говорила, что нельзя.
- Теперь можно.
Белое полотно замерло, Беллия придвинулась на другое, поближе.
- Что изменилось? – спросила девушка-бард. – Я?
- И ты. И мир. Придет ливень, смоет лишнее, завершит начатое, оставит то, ради чего все это и было нужно…
Она говорила и дальше, но Сильхе перестала слышать слова. Все превратилось в музыку, которая словно говорила обо всем и ни о чем. Обо всём – потому что Сильхе уже всё это знала. Ни о чем – потому что даже так ей это ни о чем не говорило пока. «Пока» прозвенело внутри пронзительной нотой, правильной, но все равно пугающей. От нее хотелось кричать как от счастья и одновременно горько рыдать. Песня всё не кончалась и Сильхе не выдержала:
- Хватит!
- Да, наверное, так лучше, - согласилась Беллия.
Не хотелось просто так отступать, но вряд ли что-то другое помогло бы. Сильхе метнулась прочь, и вывалилась к себе домой, в Маджейту, словно спасаясь от погони. Стоя посреди гостиной, отдышалась. Надо было сразу успокоить Друста, он же, конечно, почувствовал… Но Сильхе сразу обнаружила две вещи: тут уже был вечер, словно она провела в Сагриндорэ часов десять. И Мэннар не перехватил ее беспокойство – от него к ней шло спокойствие и легкий азарт: кажется, он с кем-то спорил.
Третья вещь не заставила себя ждать: стоило зажечь лампы и камин, в дверь постучали. Пришлось идти открывать, хотя Сильхе не понимала, что ей сейчас делать с гостями. Разве что побыстрее избавиться от них.
Не получилось. За дверью стоял высокий богато одетый мужчина преклонных лет, увидела она сначала его, а потом карету за воротами. Гость был не один, с девочкой лет пятнадцати, а девочка – со скрипкой.
- Госпожа Сильхе Ора-Друст?
- Да, это я, - сказала она, внутренне напрягаясь.
- Базелиан Кестер, - мужчина поклонился и подтолкнул вперед девочку. – Моя дочь. Извольте обучить ее музыке.
- Что?.. – не поняла Сильхе. – Но я не учитель!
- Вы Главный Бард Эвлии и ваша обязанность учить таланливых детей.
Девушка-бард не сразу нашла что сказать. Выразить сомнение, что девочка талантлива? Нарвёшься на гнев отца. Но совсем ни в чем не усомниться тоже скверно.
- Простите, господин… я никогда не занималась обучением. Вам лучше обратиться к профессионалам.
- Возможно, - как-то очень легко признал мужчина. – Возможно я так и сделаю, если вас постигнет неудача.
Он снял с пояса и протянул Сильхе увесистый кошель.
- Плата за обучение за год, госпожа. За проживание тоже.
- За проживание?.. – удивилась Сильхе, машинально принимая кошелек.
- Девочка не может каждый день ездить к вам из столицы.
Он поклонился со всем почтением и отступил.
- Постойте!
Гость остановился, обернулся.
- Да, госпожа? Плата недостаточно щедра?
- Нет! Я в самом деле… Я сейчас не… - Сильхе замолчала, потому что в музыке ее слов звучало бессилие.
Нет. Так не пойдет. Ее не загонят в клетку долга. Только не сейчас.
- Приведите дочь через месяц, - твердо сказала она, протягивая назад кошель, который вообще не надо было брать. – Я уеду сегодня же и не вернусь несколько недель.
- Прыгай.
За бортом лодки на волнах качались двое морских обитателей, парни в чешуе, с острыми хищными лицами.
Мэннар успел вспомнить, что это северное море и вода должна быть холодной, когда его толкнули снова. Перелетев через борт, он кое-как сумел собраться и не ударился о воду. Успел почувствовать, что она и правда не горячая. Сначала обожгла, а потом сделалась просто прохладной. Одежда намокла и сделалась тяжелее, но ощущалась странно: тело под ней осталось сухим. Дышать удавалось, напрягая легкие, но удавалось же. Он медленно и плавно опускался вниз. Морские парни сопровождали. В руках у каждого было по украшенной ракушками дубинке. Ракушки светились, давая видеть в воде. Медлительное погружение давило на разум, Мэннар словно засыпал, сопровождавшие то и дело тыкали в него дубинками, будили. Потом это прошло.
«Как ты?» - спросила жена. «Да вроде живой. Опускаемся…» «Знаешь, если и правда придется кого-то развлекать… в этом нет ничего оскорбительного». «Да знаю я, - он невольно улыбнулся, хотя собственные губы теперь казались тяжелыми и неудобными. – Думаешь, почему не психанул вовремя поединка, когда матросня развлекалась?» Она снова помолчала. «Ты всегда оказываешься лучше, чем я ожидаю, муж мой. И как тебе это удается?» «Просто люблю тебя удивлять, счастье мое».
Он постарался вспомнить все, что знал о русалках. Ниваллет, которую он развлекал во дворце, рассказывала мало, больше слушала. Эти, морские, даже были на нее не похожи, совсем другие черты, и они казались Мэннару более худыми и нервными. То и дело булькающе переговаривались между, иногда подплывали к нему и с явным неодобрением тянули вниз, словно спеша.
«Не очень-то они дружелюбны. Обычно с подарками знатным особам так не обращаются», - проворчала Сильхе. «Может, догадываются, что я тот еще подарок?» - попытался отшутиться он. «Может… слушай, думаю нам нужен план! Как ты будешь развлекать подводных дев?» «Понятия не имею… Даже не уверен, что смогу говорить в воде». Один из морских ребят как раз подплыл ближе и Мэннар решил проверить. Открыл рот, опасаясь, что туда сразу польется вода, но ничего такого не случилось. Он смог произнести:
- Уважаемый, можете рассказать, что от меня нужно?
Морской парень проводил взглядом пузырьки, поплывшие вверх от губ Мэннара и буркнул:
- Сам все увидишь.
Мэннар не стал настаивать и сосредоточился на наблюдении. Света было мало, но скоро он заметил какое-то сияние внизу. К нему они и спускались.
Сияние испускала подводная скала. Взгляд не мог приспособиться к подводному свету, приходилось часто смаргивать и напрягать глаза. Тени от подводного света тоже сильно мешали. Скала поросла водорослями, колыхавшимися от течения, тут и там чернели норы. Из одной такой нары и полезло что-то большое, блестевшее чешуёй.
- Склонись перед повелителем вод! – пробулькал один из хвостатых парней.
Мэннар поклонился, в воде вышло плавно и чинно, но сопровождавший все равно остался недоволен.
- Не так! Ниц!
Ударил под ноги, Мэннар ткнулся носом в песок так же плавно и чинно, как кланялся.
- Великий, гость здесь!
Мэннар поднял голову. Отсюда, снизу, скала имела вид небольшого дворца с корявыми башенками и украшениями в виде ракушек и водорослей. Большое, вылезавшее из самой большой дыры оказалось очень толстой русалкой мужского пола. Чешуйчатый толстяк почему-то расплывался в глазах больше всего остального.
Почти тут же накатило головокружение. Мэннар снова уткнулся носом в песок, и кажется уплыл совсем, а когда выплыл, все поменялось. Тело налилось упругой силой, в душе плескалось ликование, словно случилось что-то очень хорошее. И видел он теперь яснее. Громада перед ним была не тушей, а прекрасным, полным власти существом, перед которым в самом деле стоило склониться ниц. Морской царь сиял как лампа с чистым стеклом.
- Встань, гость, - пробасил он.
Пузырьки так же как и у остальных смешно выплывали изо рта. Но смешно было одновременно с чувством почтения и даже какой-то привязанности… От раздвоенности слегка мутило и он мысленно потянулся к Сильхе. «Знаешь, странно. Вот сморю на него и вижу сразу смешного булькающего толстяка и величественного монарха…» «А я только толстяка, - ответила она, от звука любимого голоса стало легче. – Он что, тебя заколдовать пытается? Или это его естественное влияние?» «Если естественное, понятно, чего никто так со дна и не вернулся. Не захотел. – Мэннар вдохнул и выдохнул, стараясь унять колотившееся сердце и бурлящий восторг. – Но почему на меня так действует, что вижу и то, и это?» «После Лаувайи, я думаю…»
- Встань! – снова потребовал морской правитель и Мэннар поднялся. Теперь двигаться получалось легче и естественней, словно всю жизнь прожил в воде.
- Что ты принес нам, какие дары?
«Вот так вопросец! Словно ты к ним напрашивался!» - возмутилась Сильхе. От ее иронии двойственное ощущение потеряло остроту. Мэннар ухватился за это и мысленно отдал себе приказ коротким словом «нет». Помогло. Теперь он видел жирную русалку-короля, признавал в нем долю величия, но от этого уже не мутило. И ответить он смог тоже с долей иронии:
- Я принес вам себя. Ваше приглашение было слишком внезапным, ваше величество.
Морской монарх забулькал смехом, тряся чешуйчатыми телесами и окончательно утратил сногсшибательное величие.
- Наземник с юмором, надо же, - приступ булькащего хохота у монарха прошел очень быстро. – И с морёной головой. Ладно, гость, плыви за мной.
Паривший в воде морской царь опустился на песок, подняв тучу ила и поколыхался куда-то прочь от скалы-дворца. Мэннар шагнул, понял, что это глупо и бесполезно и начал грести, проталкиваясь сквозь воду. «Морёная голова? Что он имел в виду?» - спросила Сильхе. «Не знаю… Морёное дерево от воды только твердеет?» Его пихнули в спину:
- Не отставать. Следовать за Великим.
Мэннар огляделся. Тот же охранник с дубинкой.
Зрение начало приспосабливаться. Мэннар уже неплохо видел в полутьме, когда они остановились возле еще одной громады, так заросшей водорослями, что он не сразу узнал затонувший корабль. В боку зияла дыра, но какая-то ровная, словно нарочно обточили. Внутри вспыхивала и гасло, словно фейерверк.
- Заплывай, с младшими познакомишься, - предложил морской царь.
Мэннар вплыл внутрь.
Темные склизкие стены, колышущееся марево ила, которое он поднял со дна. Тут и там те же водоросли, но многие уже окаменели и торчали из стен ажурным кружевом. Некоторые выглядели хрупко и Мэннар постарался ничего не задеть. Где-то уже было обломано или спилено. Расчищенный коридор вел через переборки дальше и дальше, на стенах появились узоры из цветных камешков и ломаных ракушек. Мэннар постарался задержать на них взгляд для Сильхе. «На надписи похоже», - заметила она. «Не знал, что у них есть письменность… Ниваллет такого не говорила. Правда она вообще мало говорила».
Дверь преградила запертая дверь. Мэннар оглянулся на следовавшего за ним морского царя.
- Туда, туда, - пробулькал он.
Дверь открылась с трудом и оказалась тяжелой даже в воде. Внутри было светло и просторно. Мелкие рыбёшки носились туда-сюда.
«Какие милые!» После возгласа жены Мэннар присмотрелся. Никакие не рыбешки, а совсем крошечные русалки, размером от пальца и меньше. Суетливая морская детвора. Чуть в стороне отдельной группой малышня покрупнее, с локоть.
- Мои дочери и сыновья, - представил их морской и издал пронзительный звук, ударивший по ушам. Мельтешня прекратилась, морские детеныши повисли в воде неподвижно, потом сбились в стайку вроде рыбьего косяка.
Взрослых тут совсем не было, никаких мамок и нянек для царских отпрысков и даже просто матери. Так может это его предназначили в няньки?
- Люди не знают, - снова заговорил морской. – В море выжить непросто. Мало того, что в нем есть. Просто воды, еды, простора. Раньше было больше. Но и тогда спасал обмен. Мы людям, люди нам. У вас про это есть сказки.
Мэннар кивнул. Он пока не понимал. Рыба не может выжить в море? За русалками охоту не ведут – себе дороже. Только иногда обитатели моря сами соглашаются пожить на земле, это рассказала ему Ниваллет. Только не сказала, зачем.
- У моря есть свои потребности. Мы не можем дать ему все, что нужно. Слишком здешние. Нужен кто-то чужой. Иначе… Можно жить долго и ни зачем, наполнять море молодняком, который ничем особенным не будет, но тоже проживет долго. Просто рыбой. Можно жить коротко и что-то менять. Тот, кто умеет – главный в море.
- Как вы? – уточнил Мэннар, рассказанное пока плохо укладывалась в голове. Не каждый захочет жить меньше, пусть и ярче. Пусть и королем. Это же в конце концов тьма работы.
- Не я. Я просто говорю, что делать, когда никто не знает.
Он помолчал, пузырьки, срывавшиеся с его губ больше, не казались смешными.
- Останься. Сделай для нас работу. Выбери награду. Сокровища, способности, дружбу.
- Надолго? – спросил Мэннар, уже понимая, что не откажет.
- Несколько дней.
Где-то далеко, а для него – близко, вздохнула Сильхе.
Глава третья. Одуванчик и чертополох
«Спроси о цене, - потребовала Сильхе сразу. – Не о награде – том, чего это тебе будет стоить».
Она с тревогой слушала, как Друст повторил вопрос хозяину моря… Одному из хозяев, скорее всего. Любопытно, сколько же их?
А еще отчего-то стало страшно. Почему, ну почему никто не может сразу сказать, что именно надо будет делать? И зачем вообще надо расставаться?
Нет, Сильхе готова была разлучиться с мужем дня на три, как он – отпустить ее на вечер. Если разлука продлится дольше… Хотя ведь это она сказала про «больше доверия». Плохо, что у неё нет кольца, чтобы если станет тоскливо, перейти к мужу, на дно.
- Может быть, увлечешься, - ответил внушительно выглядевший повелитель русалок. Никакой короны из ракушек или сверкающего трезубца, но по голосу и манерам понятно, что не простой. – Перестанешь замечать, ка летит время. Захочешь остаться.
«Это вряд ли», - мысленно сказала Сильхе, услышала в своем голосе угрозу и вздохнула. Надо было брать себя в руки. «Вот и я думаю, что вряд ли», - усмехнулся Мэннар и сразу стало легче. Но от близости мыслей, их согласия, почему-то сделалось почти невыносимой эта краткая разлука. Захотелось чтобы Друст пришел, обнял и долго-долго не отпускал. Нет на земле лучше месте, чем объятия любимого.
- Ноар будет тебе помогать, - сказал морской король.
К Друсту подплыл тот самый неприветливый стражник с дубинкой, который ударил его и заставил лечь. Лицо с острыми чертами показалось хитроватым.
- Но я ничего не потеряю? Ничего важного? – докопался Мэннар и Сильхе мысленно похвалила мужа.
- Ничего важного.
«Не нравится мне это, - сказала Сильхе, обдумав и вопрос, и ответ морского повелителя. - Мало ли что тут на дне считается важным. Половина сказок как раз про то, что, заключая договор, два разных существа имели в виду разные вещи… В итоге и договор исполняли не так, как ждал другой…»
- Сильхе? – отвлёк её заглянувший в шатер Кано. – Доброго утра. Ты голодная?
- Да, немного, - признала она.
Кентавр смущенно топтался на пороге. Поймал ее взгляд и признался:
- Праздник закончился. У нас не любят чужаков. Прости. Теперь тебе надо вернуться. Но обещаю, если ты меня позовешь, приду и помогу.
Почему-то эти слова не ослабли горечь предложения немедленно убраться.
- Ладно, - согласилась она, пригладила волосы, поправила одежду и взяла сумку. – Могу даже без завтрака. А твоя Антар тебя отпустит, если позову?
- Не обижайся, - попросил он. - Антар отпустит, она понимает, что такое долг чести.
Сильхе вздохнула. Столь странное понимание долга чести было выше ее понимания, но не спорить же.
Ее накормили вкусной горячей похлебкой с толченым зерном и мясом, задерживаться Сильхе не стала, попрощалась с Кано и сразу от костра «дёрнула» в Сагриндорэ.
Огляделась. Те же камни в песке, те же шелковые полотнища, прикрывающие двери и окна каменных домов. Разве что ветер стал сильнее, и ткани колыхались слишком сильно, словно мир штормило. На одной из них тут же появилось лицо Беллии.
- Здравствуй. Я тебя помню.
- Здравствуй. И я тебя…
- Хочешь чего-нибудь? – перебила хозяйка шелкового мира. – Вспомнить за кого-то?
Сильхе застыла.
- Ты же говорила, что нельзя.
- Теперь можно.
Белое полотно замерло, Беллия придвинулась на другое, поближе.
- Что изменилось? – спросила девушка-бард. – Я?
- И ты. И мир. Придет ливень, смоет лишнее, завершит начатое, оставит то, ради чего все это и было нужно…
Она говорила и дальше, но Сильхе перестала слышать слова. Все превратилось в музыку, которая словно говорила обо всем и ни о чем. Обо всём – потому что Сильхе уже всё это знала. Ни о чем – потому что даже так ей это ни о чем не говорило пока. «Пока» прозвенело внутри пронзительной нотой, правильной, но все равно пугающей. От нее хотелось кричать как от счастья и одновременно горько рыдать. Песня всё не кончалась и Сильхе не выдержала:
- Хватит!
- Да, наверное, так лучше, - согласилась Беллия.
Не хотелось просто так отступать, но вряд ли что-то другое помогло бы. Сильхе метнулась прочь, и вывалилась к себе домой, в Маджейту, словно спасаясь от погони. Стоя посреди гостиной, отдышалась. Надо было сразу успокоить Друста, он же, конечно, почувствовал… Но Сильхе сразу обнаружила две вещи: тут уже был вечер, словно она провела в Сагриндорэ часов десять. И Мэннар не перехватил ее беспокойство – от него к ней шло спокойствие и легкий азарт: кажется, он с кем-то спорил.
Третья вещь не заставила себя ждать: стоило зажечь лампы и камин, в дверь постучали. Пришлось идти открывать, хотя Сильхе не понимала, что ей сейчас делать с гостями. Разве что побыстрее избавиться от них.
Не получилось. За дверью стоял высокий богато одетый мужчина преклонных лет, увидела она сначала его, а потом карету за воротами. Гость был не один, с девочкой лет пятнадцати, а девочка – со скрипкой.
- Госпожа Сильхе Ора-Друст?
- Да, это я, - сказала она, внутренне напрягаясь.
- Базелиан Кестер, - мужчина поклонился и подтолкнул вперед девочку. – Моя дочь. Извольте обучить ее музыке.
- Что?.. – не поняла Сильхе. – Но я не учитель!
- Вы Главный Бард Эвлии и ваша обязанность учить таланливых детей.
Девушка-бард не сразу нашла что сказать. Выразить сомнение, что девочка талантлива? Нарвёшься на гнев отца. Но совсем ни в чем не усомниться тоже скверно.
- Простите, господин… я никогда не занималась обучением. Вам лучше обратиться к профессионалам.
- Возможно, - как-то очень легко признал мужчина. – Возможно я так и сделаю, если вас постигнет неудача.
Он снял с пояса и протянул Сильхе увесистый кошель.
- Плата за обучение за год, госпожа. За проживание тоже.
- За проживание?.. – удивилась Сильхе, машинально принимая кошелек.
- Девочка не может каждый день ездить к вам из столицы.
Он поклонился со всем почтением и отступил.
- Постойте!
Гость остановился, обернулся.
- Да, госпожа? Плата недостаточно щедра?
- Нет! Я в самом деле… Я сейчас не… - Сильхе замолчала, потому что в музыке ее слов звучало бессилие.
Нет. Так не пойдет. Ее не загонят в клетку долга. Только не сейчас.
- Приведите дочь через месяц, - твердо сказала она, протягивая назад кошель, который вообще не надо было брать. – Я уеду сегодня же и не вернусь несколько недель.
