- Именно так, мой юный и мудрый господин, - ответил Беренгарий, - пока же отсутствует граф, я со своей стороны прошу у вас прощения за недостойное поведение вашего вассала. Быть может, виной всему дорожные хлопоты и усталость графа Бозона.
- Ну может быть, - охотно согласился Лотарь.
Беренгарий, получив предварительное разрешение юного короля прервать совместную трапезу, вышел с Анскарием во двор монастыря.
- А теперь быстро, брат мой. Новости из Рима?
- Да
- Полагаю, что нашему безмятежному стоянию возле Флоренции приходит конец.
- Да.
- Дьявол, в такую жару! Бозон хотел увидеть меня одного?
И снова короткий утвердительный ответ.
- Возвращайся в лагерь. Скажи Бозону, что я прибуду еще до шестого оффиция . Сам же жди меня в моем шатре, чтобы не произошло.
Маркиз Ивреи был человеком пунктальным. Через час он был в лагере своей дружины. Маркиз Ивреи был еще и человеком наблюдательным. Он сразу заметил оживление в бургундском крыле, людей там стало значительно больше, очевидно Бозон потребовал вызвать всех, кто находится в городе и окрестностях. Все прибывающие в лагерь бургундцы немедленно приступали к походным приготовлениям.
Беренгарий направил своего слугу к шатру Бозона с приглашением к себе.
- Скажи графу, что твой господин сильно устал от жары и дороги, а потому просит к себе, - сказал ему вдогонку Беренгарий, мысленно добавив про себя: «Как бы мне не пришлось сегодня дважды просить извинений перед всеми этими бургундскими петухами».
Спустя четверть часа, граф Бозон радостно приветствовал своего зятя. К слову сказать, Вилла, дочь Бозона и супруга Беренгария, с начала весны оставалась одна в Иврее и самостоятельно заправляла хозяйством обширной марки. Другой ее заботой был уход за их первенцем, родившимся два года тому назад и названным в честь его деда Адальбертом.
- Итак, мой дорогой тесть, я правильно понял, что, несмотря на треклятую жару, мы сворачиваем лагерь?
- Да, мой любезный зять, но прежде чем перейти к деталям похода, я хотел бы переговорить с вами с глазу на глаз.
Беренгарий отдал приказ слугам и, для общего спокойства и уверенности, самолично обошел все комнаты шатра, разделенные между собой восточными коврами.
- У меня есть письмо для вас, Беренгарий.
- И, судя по тому, что мы избавились от лишних глаз и ушей, письмо не от вашего брата.
- Вы правы, - ответил слегка смущенный Бозон, - письмо от Альбериха.
Бозон протянул свиток Беренгарию и стал наблюдать за его мимикой во время чтения.
- Письмо не запечатано, - заметил Беренгарий.
- Письмо доставлено в неизменном виде. Альберих умышленно не запечатывал его.
- Но вы его читали?
- Да, маркиз, прочел.
- Я спрашиваю вас, мой тесть, не для того, чтобы упрекнуть вас в чем-то, а чтобы понять, нужно ли тратить время на разъяснения вам.
- Мне все понятно.
- И ….. ваше мнение?
Бозон мысленно проклял все силы ада за то, что не успел первым задать этот вопрос.
- Одно ясно, лагерь действительно нужно сворачить, - медленно начал он, - у нас два выбора, вести войска на юг или на север. Идти на север нам советует Альберих, идти на юг нам приказывает наш король.
- Так-так, продолжайте, - не пожелал выпускать инициативу в разговоре Беренгарий.
- Выполнив приказ короля, мы вступим в войну с Римом. При благоприятном исходе, а наши силы серьезно помогут Гуго, мой брат сможет низвергнуть Альбериха и заставить папу короновать себя императором.
- Прекрасные перспективы, не находите? Буду рад за вашего брата. А какие перспективы лично у вас?
Бозон вздохнул.
- Вы все сами знаете и понимаете, маркиз. К чему все эти разговоры?
- Как к чему? – удивился Беренгарий, - я жду вашего решения. Или вам непонятно объяснил Альберих, что может ждать вас, если мы сейчас с вами повернем на север? Или вы до сих пор не знаете, что короля-птицелова больше нет, да смилуются над ним черти в аду, да остудят ненадолго масло в его котле.
Оба рыцаря язвительно ухмыльнулись.
- Еще до вашего решения, Бозон, я позволю себе сразу уведомить вас о своем убеждении, что коронация внука великого императора Беренгария всеми королевскими дворами Европы и Римом будет воспринята с большим пониманием, чем коронация брата низложенного короля.
Беренгарий умел быть при случае и прямым, и агрессивным. Ему необходимо было заранее принудить своего тестя отказаться от личных фантазий насчет разного достоинства корон.
- Нет возражений, мой зять. Но что будет ждать лично меня, в случае нашего союза?
- Хм, мне кажется наши дома в союзе уже несколько лет, с тех самых пор как я женат на вашей дочери, Бозон. Мне кажется вам, как главе вашего рода, ветви Каролингов, будет лестно, если ваши потомки вернут себе королевское, а там, как знать, и императорское достоинство. Объединение земель моей Ивреи, провансальских феодов вашей второй дочери Берты и Лангобардии заставит многих заговорить о возрождении Срединного королевства Великого Лотаря. Но вас, как я вижу, более заботит день сегодняшний, а потому могу обещать лично вам, в случае успеха нашей компании, земли, которые вам уже когда-то принадлежали и по личной прихоти Гуго были отобраны. Это земли, которые мы видим сейчас вокруг себя. Полагаю, что вы хотели бы еще присоединить к ним и земли Сполето, но на них есть другой претендент и он всем нам хорошо известен.
И Беренгарий тряхнул свитком папируса перед носом Бозона.
- Мы идем на Павию, маркиз, - ответил на монолог своего зятя Бозон. Беренгарий улыбнулся и протянул ему руку.
- Союз и до победы?
- Союз! До победы либо смерти, - Бозон ответил на рукопожатие, скрепив сим жестом свершившееся предательство своего родного брата.
- Ну что же, первым делом, и здесь я полностью согласен с Альберихом, нам нужно пленить Лотаря, взять его в заложники и с его помощью открыть ворота Павии. Далее следует провести ассамблею лангобардских баронов, на которой следует добиться низложения короля Гуго и моей коронации. Если Господь даст нам свое благословение, а мы будем быстры и успешны, то очень скоро Гуго станет королем без королевства, как в свое время его приятель и сосед Рудольф. Уверен, что с этого момента его войско начнет таять также быстро, как снег по весне.
- Одно изменение в наши планы я все же хотел бы внести, маркиз. Прошу вас мне и моим людям прежде Павии занять Лукку, вернув, тем самым, не на словах, а на деле графскую корону Тосканы. К тому же, мое появление там заставит многих вассалов бросить бастарда Умберто и перейти под мой сюзеренитет.
Жадность …. Отчего-то этому пороку уделяется всегда меньше внимания, отчего-то его считают менее опасным, менее отталкивающим и даже иногда достойным снисхождения. А ведь в корне многих преступлений и грехов лежит эта самая элементарная человеческая жадность. Жадность к золоту, успеху, власти, признанию. Это она приводит к коррозии душ, это она мать доносов и предательств, это она заставляет хвататься за нож и выходить на ночную дорогу. Не все ее дети, быть может, так уродливы, но даже азарт и честолюбие, также порожденные из ее чресел, загубили и продолжают губить души с эффективностью средневековых эпидемий.
Беренгарий на предложение Бозона ответил не сразу. Несколько минут в шатре царила полная тишина.
- А почему вы не спрашиваете о возможной судьбе своего брата, Бозон?
Тот явно не ожидал такого вопроса, но довольно быстро собрался с мыслями.
- Над ним было совершено священное миропомазание, поэтому его нельзя лишить жизни. Но оставлять на свободе еще более нельзя. Король и его сын должны быть обречены на заключение до конца дней своих.
- Ничего нового здесь выдумывать не стоит. Мой дед в свое время навсегда отучил тогдашнего сюзерена Гуго, короля Людовика, разевать пасть на италийские земли. Нам следует поступить точно также. То есть ослепить, - Беренгарий говорил, а сам пытливо изучал лицо тестя. Но Бозон уже все для себя решил. И, что мешало, безжалостно отрезал.
- Да, история наша служит нам для того, чтобы мы в ней искали решение своих сегодняшних проблем.
- Аминь. После службы прошу вас с вашими людьми отправиться во Флоренцию и взять под стражу Лотаря. Сейчас он тоже в церкви, сами понимаете, лишний шум нам не нужен. Прошу обращаться с собственным племянником хорошо, кто знает, как еще пойдут наши с вами дела.
С этими словами Беренгарий выставил тестя за порог. В следующее мгновение полог одной из комнат шатра приподнялся и к Беренгарию шмыгнул его младший сводный брат.
- Ты все слышал, Анскарий?
Тот сокрушенно покачал головой.
- Ты знаешь брат, я понимаю, что союз с Бозоном тебе жизненно необходим, я радуюсь, что он теперь с нами, но, признаться, мне немного не по себе. Ведь всему на свете он был обязан своему брату. Авель и Каин, вечная тема!
- Ну не знаю, брат, где ты здесь Авеля узрел, но сегодняшнее лицедейство тебе точно будет полезно. Скажи мне….. знаешь, что....
Беренгарий еще ненадолго задумался.
- Есть ли у тебя на примете какой-нибудь местный монах или негоциант, исполнительный, но не шибко умный, чтобы выполнил приказ за награду от сих до сих и не более?
Анскарий рассмеялся.
- Есть! Ошивается тут в лагере капеллан, некий Доминик, мечтает, чтобы мы его взяли с собой. Тупой, но послушный, как собака.
- Прекрасно! Мы исполним его мечту.
- Мой кир, видели бы вы его рожу! Ей только детей пугать!
- Да что мне с его рожи, целоваться мне с ним что ли? Напротив, если он так уродлив, его, небось, знает вся Флоренция.
- Включая всех наших людей, мой кир. А что будет за поручение?
- Пусть немедленно скачет к монастырю Архангела Михаила и предупредит юного Лотаря, что его дядя приедет к нему не с извинениями, а с намерением пленить. Пусть немедленно, не собирая вещей, а бросив все, бежит в Павию и запрется там на все двери. Прости, но я буду вынужден перед Бозоном обвинить именно тебя в болтливости и даже примерно наказать, но не держи зла, я возмещу все твои потери. Быть может, король Гуго в свое время также наградит тебя, хотя, зная короля, я бы на это всерьез не рассчитывал.
«Как же ты становишься похожим на свою мать, когда забываешь от удивления закрыть рот» - напоследок подумал Беренгарий, выпроваживая из шатра брата. Собственная мысль ему так понравилась, что он даже немедля записал ее на пергаменте, чтобы эти обидные слова бросить завтра в лицо Анскарию Иврейскому и, тем самым, снять возможные подозрения со стороны своего нового союзника. Неплохо придумано, правда?
«Ой-ей, сейчас что-то будет», - такие мысли пролетели в голове его преподобия Манассии, когда гонец из Павии закончил читать свое письмо. Схожие мысли овладели умами многих других, собравшихся подле короля и также потрясенных сообщением об измене графа Бозона и Беренгария Иврейского.
Секунды шли, а привычного всплеска ярости с последующим метанием всего, что попадется под руку, не начиналось. Лицо короля было бледно, дыхание часто, длинные его пальцы лихорадочно били по подлокотнику кресла, а глаза были плотно закрыты. Манассия на свой страх и риск взял на себя инициативу и энергичными взмахами рук удалил с глаз долой всех, кроме Теобальда Сполетского и молодого правителя Тосканы Умберто, сына Гуго от наложницы Вандельмоды.
Когда полог шатра окончательно опустился, Гуго наконец открыл глаза и на его щеки предательски упали две крупные капли.
- Ах, братец, братец ….. А я ведь знал, что однажды ты предашь меня. Всегда знал, но продолжал верить тебе и держать подле себя. От кого ты больше получил в этой жизни, чем от меня?
Манассия укоризненно покачал головой.
- Да знаю, мой дорогой племянник, знаю, что все наши дары суть дары Господа. И, тем не менее, все свои титулы, земли и рабов Бозон получил из моих рук и не из чьих других. Всюду я таскал его за собой, видя в нем свою главную опору и рассчитывая на его верный меч и здравый разум. Нет, никогда не держите при себе людей чересчур умных, ибо ум есть великий лабиринт, в закоулках которого может вдруг встретиться сущий демон, о существовании которого даже сам создатель лабиринта может не знать.
- Amicus certus in re incerta cernitur , - вздохнул Манассия. Король согласно кивнул.
- Я думаю, мой король, он не простил вам, что вы лишили его Тосканской марки, - сказал Умберто.
- Не простил. И затаил обиду, - согласился король, - вот вам всем наглядный урок, дети мои, добро порой воспринимается теми, кому мы его дарим, за вседозволенность. У Бозона было все, он подбирал за мной каждый титул, становившийся мне ненужным или обременительным. Но даже этого ему оказалось мало, он полез в казну Церкви и, скажите пожалуйста, разве мог я тогда спустить ему это с рук? Да, он был наказан, но оставлен при мне и я ждал только повода, только верных действий от него, чтобы с процентами восполнить ему былые потери.
- Может быть его поставил перед выбором Беренгарий? И Бозон делал выбор между старой и новой семьями?
- Мне от этого не легче, ваше преподобие. Выбор в итоге оказался не в мою пользу.
- Как теперь изменятся наши планы? – спросил молчавший доселе Теобальд. Король нашел этот вопрос заданным весьма вовремя. Текущее состояние дел не позволяло тратить много времени на бесполезные стенания.
Десять дней назад к королевскому лагерю подле Рима подошли дружины Теобальда и Умберто. С тех пор король и его люди были заняты подготовкой к штурму города. Перед глазами римлян пришлое войско все эти дни деловито собирало все необходимое для осады. К сегодняшнему дню были собраны почти все привезенные из Терни катапульты и баллисты, а также сколочены сразу четыре осадные башни. За строительством наблюдали трое греческих инженеров, выписанных Гуго из Византии. На сей раз король решил подойти к осаде Рима со всей тщательностью, весной он даже направлял своих послов с золотом в Константинополь за греческим огнем, однако базилевс, в виду слухов о скором набеге русов, ему отказал. Приход дружин Беренгария и Бозона должен был обеспечить значительный перевес в живой силе, но ….., как известно, человек предполагает, а Бог располагает.
Теперь три с половиной тысячи человек, а с ними около пятисот лошадей плюс скот и птица для пропитания, начинали бесцельно жариться на смертоносном римском солнце. Очень скоро лагерь ощутил острую нехватку воды, близлежащие речки значительно обмелели и даже Тибр с каждым днем открывал постороннему глазу все новые подробности своих глубин. Ничего удивительного, что вслед за нехваткой воды и снижением ее чистоты, в королевском лагере, и у людей, и у животных, начались проблемы со здоровьем.
До сего дня король еще тешил себя мыслью о том, что Бозон с Беренгарием просто опаздывают. Сегодня все разъяснилось и ситуация требовала срочного реагирования.
- Лотарь сказал, что его попытались схватить еще двенадцать дней назад. Что же он так промедлил с письмом?
- Ваше высочество, Лотарю требовалось время самому добраться до спасительной Павии, он бежал в сопровождении всего четырех слуг. Затем гонец сказал, что был вынужден скакать по приморской дороге, так как по основной дороге его неминуемо схватили бы мятежники, идущие как раз навстречу. Приморская же дорога и длиннее, и опаснее, - Манассия, как всегда, дал обстоятельный ответ.
- Ну может быть, - охотно согласился Лотарь.
Беренгарий, получив предварительное разрешение юного короля прервать совместную трапезу, вышел с Анскарием во двор монастыря.
- А теперь быстро, брат мой. Новости из Рима?
- Да
- Полагаю, что нашему безмятежному стоянию возле Флоренции приходит конец.
- Да.
- Дьявол, в такую жару! Бозон хотел увидеть меня одного?
И снова короткий утвердительный ответ.
- Возвращайся в лагерь. Скажи Бозону, что я прибуду еще до шестого оффиция . Сам же жди меня в моем шатре, чтобы не произошло.
Маркиз Ивреи был человеком пунктальным. Через час он был в лагере своей дружины. Маркиз Ивреи был еще и человеком наблюдательным. Он сразу заметил оживление в бургундском крыле, людей там стало значительно больше, очевидно Бозон потребовал вызвать всех, кто находится в городе и окрестностях. Все прибывающие в лагерь бургундцы немедленно приступали к походным приготовлениям.
Беренгарий направил своего слугу к шатру Бозона с приглашением к себе.
- Скажи графу, что твой господин сильно устал от жары и дороги, а потому просит к себе, - сказал ему вдогонку Беренгарий, мысленно добавив про себя: «Как бы мне не пришлось сегодня дважды просить извинений перед всеми этими бургундскими петухами».
Спустя четверть часа, граф Бозон радостно приветствовал своего зятя. К слову сказать, Вилла, дочь Бозона и супруга Беренгария, с начала весны оставалась одна в Иврее и самостоятельно заправляла хозяйством обширной марки. Другой ее заботой был уход за их первенцем, родившимся два года тому назад и названным в честь его деда Адальбертом.
- Итак, мой дорогой тесть, я правильно понял, что, несмотря на треклятую жару, мы сворачиваем лагерь?
- Да, мой любезный зять, но прежде чем перейти к деталям похода, я хотел бы переговорить с вами с глазу на глаз.
Беренгарий отдал приказ слугам и, для общего спокойства и уверенности, самолично обошел все комнаты шатра, разделенные между собой восточными коврами.
- У меня есть письмо для вас, Беренгарий.
- И, судя по тому, что мы избавились от лишних глаз и ушей, письмо не от вашего брата.
- Вы правы, - ответил слегка смущенный Бозон, - письмо от Альбериха.
Бозон протянул свиток Беренгарию и стал наблюдать за его мимикой во время чтения.
- Письмо не запечатано, - заметил Беренгарий.
- Письмо доставлено в неизменном виде. Альберих умышленно не запечатывал его.
- Но вы его читали?
- Да, маркиз, прочел.
- Я спрашиваю вас, мой тесть, не для того, чтобы упрекнуть вас в чем-то, а чтобы понять, нужно ли тратить время на разъяснения вам.
- Мне все понятно.
- И ….. ваше мнение?
Бозон мысленно проклял все силы ада за то, что не успел первым задать этот вопрос.
- Одно ясно, лагерь действительно нужно сворачить, - медленно начал он, - у нас два выбора, вести войска на юг или на север. Идти на север нам советует Альберих, идти на юг нам приказывает наш король.
- Так-так, продолжайте, - не пожелал выпускать инициативу в разговоре Беренгарий.
- Выполнив приказ короля, мы вступим в войну с Римом. При благоприятном исходе, а наши силы серьезно помогут Гуго, мой брат сможет низвергнуть Альбериха и заставить папу короновать себя императором.
- Прекрасные перспективы, не находите? Буду рад за вашего брата. А какие перспективы лично у вас?
Бозон вздохнул.
- Вы все сами знаете и понимаете, маркиз. К чему все эти разговоры?
- Как к чему? – удивился Беренгарий, - я жду вашего решения. Или вам непонятно объяснил Альберих, что может ждать вас, если мы сейчас с вами повернем на север? Или вы до сих пор не знаете, что короля-птицелова больше нет, да смилуются над ним черти в аду, да остудят ненадолго масло в его котле.
Оба рыцаря язвительно ухмыльнулись.
- Еще до вашего решения, Бозон, я позволю себе сразу уведомить вас о своем убеждении, что коронация внука великого императора Беренгария всеми королевскими дворами Европы и Римом будет воспринята с большим пониманием, чем коронация брата низложенного короля.
Беренгарий умел быть при случае и прямым, и агрессивным. Ему необходимо было заранее принудить своего тестя отказаться от личных фантазий насчет разного достоинства корон.
- Нет возражений, мой зять. Но что будет ждать лично меня, в случае нашего союза?
- Хм, мне кажется наши дома в союзе уже несколько лет, с тех самых пор как я женат на вашей дочери, Бозон. Мне кажется вам, как главе вашего рода, ветви Каролингов, будет лестно, если ваши потомки вернут себе королевское, а там, как знать, и императорское достоинство. Объединение земель моей Ивреи, провансальских феодов вашей второй дочери Берты и Лангобардии заставит многих заговорить о возрождении Срединного королевства Великого Лотаря. Но вас, как я вижу, более заботит день сегодняшний, а потому могу обещать лично вам, в случае успеха нашей компании, земли, которые вам уже когда-то принадлежали и по личной прихоти Гуго были отобраны. Это земли, которые мы видим сейчас вокруг себя. Полагаю, что вы хотели бы еще присоединить к ним и земли Сполето, но на них есть другой претендент и он всем нам хорошо известен.
И Беренгарий тряхнул свитком папируса перед носом Бозона.
- Мы идем на Павию, маркиз, - ответил на монолог своего зятя Бозон. Беренгарий улыбнулся и протянул ему руку.
- Союз и до победы?
- Союз! До победы либо смерти, - Бозон ответил на рукопожатие, скрепив сим жестом свершившееся предательство своего родного брата.
- Ну что же, первым делом, и здесь я полностью согласен с Альберихом, нам нужно пленить Лотаря, взять его в заложники и с его помощью открыть ворота Павии. Далее следует провести ассамблею лангобардских баронов, на которой следует добиться низложения короля Гуго и моей коронации. Если Господь даст нам свое благословение, а мы будем быстры и успешны, то очень скоро Гуго станет королем без королевства, как в свое время его приятель и сосед Рудольф. Уверен, что с этого момента его войско начнет таять также быстро, как снег по весне.
- Одно изменение в наши планы я все же хотел бы внести, маркиз. Прошу вас мне и моим людям прежде Павии занять Лукку, вернув, тем самым, не на словах, а на деле графскую корону Тосканы. К тому же, мое появление там заставит многих вассалов бросить бастарда Умберто и перейти под мой сюзеренитет.
Жадность …. Отчего-то этому пороку уделяется всегда меньше внимания, отчего-то его считают менее опасным, менее отталкивающим и даже иногда достойным снисхождения. А ведь в корне многих преступлений и грехов лежит эта самая элементарная человеческая жадность. Жадность к золоту, успеху, власти, признанию. Это она приводит к коррозии душ, это она мать доносов и предательств, это она заставляет хвататься за нож и выходить на ночную дорогу. Не все ее дети, быть может, так уродливы, но даже азарт и честолюбие, также порожденные из ее чресел, загубили и продолжают губить души с эффективностью средневековых эпидемий.
Беренгарий на предложение Бозона ответил не сразу. Несколько минут в шатре царила полная тишина.
- А почему вы не спрашиваете о возможной судьбе своего брата, Бозон?
Тот явно не ожидал такого вопроса, но довольно быстро собрался с мыслями.
- Над ним было совершено священное миропомазание, поэтому его нельзя лишить жизни. Но оставлять на свободе еще более нельзя. Король и его сын должны быть обречены на заключение до конца дней своих.
- Ничего нового здесь выдумывать не стоит. Мой дед в свое время навсегда отучил тогдашнего сюзерена Гуго, короля Людовика, разевать пасть на италийские земли. Нам следует поступить точно также. То есть ослепить, - Беренгарий говорил, а сам пытливо изучал лицо тестя. Но Бозон уже все для себя решил. И, что мешало, безжалостно отрезал.
- Да, история наша служит нам для того, чтобы мы в ней искали решение своих сегодняшних проблем.
- Аминь. После службы прошу вас с вашими людьми отправиться во Флоренцию и взять под стражу Лотаря. Сейчас он тоже в церкви, сами понимаете, лишний шум нам не нужен. Прошу обращаться с собственным племянником хорошо, кто знает, как еще пойдут наши с вами дела.
С этими словами Беренгарий выставил тестя за порог. В следующее мгновение полог одной из комнат шатра приподнялся и к Беренгарию шмыгнул его младший сводный брат.
- Ты все слышал, Анскарий?
Тот сокрушенно покачал головой.
- Ты знаешь брат, я понимаю, что союз с Бозоном тебе жизненно необходим, я радуюсь, что он теперь с нами, но, признаться, мне немного не по себе. Ведь всему на свете он был обязан своему брату. Авель и Каин, вечная тема!
- Ну не знаю, брат, где ты здесь Авеля узрел, но сегодняшнее лицедейство тебе точно будет полезно. Скажи мне….. знаешь, что....
Беренгарий еще ненадолго задумался.
- Есть ли у тебя на примете какой-нибудь местный монах или негоциант, исполнительный, но не шибко умный, чтобы выполнил приказ за награду от сих до сих и не более?
Анскарий рассмеялся.
- Есть! Ошивается тут в лагере капеллан, некий Доминик, мечтает, чтобы мы его взяли с собой. Тупой, но послушный, как собака.
- Прекрасно! Мы исполним его мечту.
- Мой кир, видели бы вы его рожу! Ей только детей пугать!
- Да что мне с его рожи, целоваться мне с ним что ли? Напротив, если он так уродлив, его, небось, знает вся Флоренция.
- Включая всех наших людей, мой кир. А что будет за поручение?
- Пусть немедленно скачет к монастырю Архангела Михаила и предупредит юного Лотаря, что его дядя приедет к нему не с извинениями, а с намерением пленить. Пусть немедленно, не собирая вещей, а бросив все, бежит в Павию и запрется там на все двери. Прости, но я буду вынужден перед Бозоном обвинить именно тебя в болтливости и даже примерно наказать, но не держи зла, я возмещу все твои потери. Быть может, король Гуго в свое время также наградит тебя, хотя, зная короля, я бы на это всерьез не рассчитывал.
«Как же ты становишься похожим на свою мать, когда забываешь от удивления закрыть рот» - напоследок подумал Беренгарий, выпроваживая из шатра брата. Собственная мысль ему так понравилась, что он даже немедля записал ее на пергаменте, чтобы эти обидные слова бросить завтра в лицо Анскарию Иврейскому и, тем самым, снять возможные подозрения со стороны своего нового союзника. Неплохо придумано, правда?
Глава 10 - Эпизод 10. 1690-й год с даты основания Рима, 16-й год правления базилевса Романа Лакапина ( 27-30 июля 936 года от Рождества Христова)
«Ой-ей, сейчас что-то будет», - такие мысли пролетели в голове его преподобия Манассии, когда гонец из Павии закончил читать свое письмо. Схожие мысли овладели умами многих других, собравшихся подле короля и также потрясенных сообщением об измене графа Бозона и Беренгария Иврейского.
Секунды шли, а привычного всплеска ярости с последующим метанием всего, что попадется под руку, не начиналось. Лицо короля было бледно, дыхание часто, длинные его пальцы лихорадочно били по подлокотнику кресла, а глаза были плотно закрыты. Манассия на свой страх и риск взял на себя инициативу и энергичными взмахами рук удалил с глаз долой всех, кроме Теобальда Сполетского и молодого правителя Тосканы Умберто, сына Гуго от наложницы Вандельмоды.
Когда полог шатра окончательно опустился, Гуго наконец открыл глаза и на его щеки предательски упали две крупные капли.
- Ах, братец, братец ….. А я ведь знал, что однажды ты предашь меня. Всегда знал, но продолжал верить тебе и держать подле себя. От кого ты больше получил в этой жизни, чем от меня?
Манассия укоризненно покачал головой.
- Да знаю, мой дорогой племянник, знаю, что все наши дары суть дары Господа. И, тем не менее, все свои титулы, земли и рабов Бозон получил из моих рук и не из чьих других. Всюду я таскал его за собой, видя в нем свою главную опору и рассчитывая на его верный меч и здравый разум. Нет, никогда не держите при себе людей чересчур умных, ибо ум есть великий лабиринт, в закоулках которого может вдруг встретиться сущий демон, о существовании которого даже сам создатель лабиринта может не знать.
- Amicus certus in re incerta cernitur , - вздохнул Манассия. Король согласно кивнул.
- Я думаю, мой король, он не простил вам, что вы лишили его Тосканской марки, - сказал Умберто.
- Не простил. И затаил обиду, - согласился король, - вот вам всем наглядный урок, дети мои, добро порой воспринимается теми, кому мы его дарим, за вседозволенность. У Бозона было все, он подбирал за мной каждый титул, становившийся мне ненужным или обременительным. Но даже этого ему оказалось мало, он полез в казну Церкви и, скажите пожалуйста, разве мог я тогда спустить ему это с рук? Да, он был наказан, но оставлен при мне и я ждал только повода, только верных действий от него, чтобы с процентами восполнить ему былые потери.
- Может быть его поставил перед выбором Беренгарий? И Бозон делал выбор между старой и новой семьями?
- Мне от этого не легче, ваше преподобие. Выбор в итоге оказался не в мою пользу.
- Как теперь изменятся наши планы? – спросил молчавший доселе Теобальд. Король нашел этот вопрос заданным весьма вовремя. Текущее состояние дел не позволяло тратить много времени на бесполезные стенания.
Десять дней назад к королевскому лагерю подле Рима подошли дружины Теобальда и Умберто. С тех пор король и его люди были заняты подготовкой к штурму города. Перед глазами римлян пришлое войско все эти дни деловито собирало все необходимое для осады. К сегодняшнему дню были собраны почти все привезенные из Терни катапульты и баллисты, а также сколочены сразу четыре осадные башни. За строительством наблюдали трое греческих инженеров, выписанных Гуго из Византии. На сей раз король решил подойти к осаде Рима со всей тщательностью, весной он даже направлял своих послов с золотом в Константинополь за греческим огнем, однако базилевс, в виду слухов о скором набеге русов, ему отказал. Приход дружин Беренгария и Бозона должен был обеспечить значительный перевес в живой силе, но ….., как известно, человек предполагает, а Бог располагает.
Теперь три с половиной тысячи человек, а с ними около пятисот лошадей плюс скот и птица для пропитания, начинали бесцельно жариться на смертоносном римском солнце. Очень скоро лагерь ощутил острую нехватку воды, близлежащие речки значительно обмелели и даже Тибр с каждым днем открывал постороннему глазу все новые подробности своих глубин. Ничего удивительного, что вслед за нехваткой воды и снижением ее чистоты, в королевском лагере, и у людей, и у животных, начались проблемы со здоровьем.
До сего дня король еще тешил себя мыслью о том, что Бозон с Беренгарием просто опаздывают. Сегодня все разъяснилось и ситуация требовала срочного реагирования.
- Лотарь сказал, что его попытались схватить еще двенадцать дней назад. Что же он так промедлил с письмом?
- Ваше высочество, Лотарю требовалось время самому добраться до спасительной Павии, он бежал в сопровождении всего четырех слуг. Затем гонец сказал, что был вынужден скакать по приморской дороге, так как по основной дороге его неминуемо схватили бы мятежники, идущие как раз навстречу. Приморская же дорога и длиннее, и опаснее, - Манассия, как всегда, дал обстоятельный ответ.
