– Нет, вот тут как раз я буду бороться с огнём. И пожарники именно что борются с огнём.
– Это только выражение такое. В действительности, они просто защищают дом от огня. Не будет же пожарник считать огонь своим врагом и тушить каждое пламя, которое встретит на своём пути!
– Ну, вы уже утрируете…
– Отнюдь. Вы привели пример, когда на улице один человек избивает или убивает другого. Вы вмешиваетесь, но как вы вмешиваетесь? Если ваша цель – прекратить насилие, то я не имею ничего против. Но если вы принимаете на себя функцию обвинителя, судьи и палача, чтобы расправиться с тем, кто, по-вашему, олицетворяет зло, то здесь вы переходите на сторону дьявола.
– Окей, я понял вас. Если сказать просто, то я имею право либо отогнать преступника от жертвы, либо обезоружить его, чтобы сдать полиции, но не могу сам пускать оружие в ход против него. Так, что ли?
– Приблизительно так, – уклончиво ответил священник, – но у вас, конечно, всё очень упрощённо.
– А если я не могу его обезоружить, не раня или не убивая его, – не успокаивался Николай. – Если у меня выбор такой: либо я его убиваю, либо убивает он. Что тогда?
– Я же говорю, жизнь намного сложнее простых схем. Никакие законы, никакие правила не помогут определить, как поступать в конкретной ситуации. И Господь Бог гораздо мудрее нас, и Сатана гораздо лукавее, поэтому жизнь состоит из череды испытаний. Здесь важны не правила, по которым вы совершаете свои действия, а принципы, которыми вы руководствуетесь. Да, возможно, в какой-то ситуации вам придётся использовать малое зло против большего, и это в какой-то степени будет оправдывать вас. Я могу сказать даже больше: для вашей души лучше убить кого-то, если, как вы сказали, у вас нет другого выбора, но при этом вы осознаёте тяжесть своего деяния, чем просто ударить или даже оскорбить человека, ненавидя его и считая, что это в порядке вещей.
Николай дослушал эту долгую тираду.
– Я понял вас. В этой жизни рассчитывать на победу добра невозможно. Только после смерти, там, на небесах… ну, если, конечно, поверить в то, что написано в церковных книгах.
– Да, – игнорируя ироничный тон собеседника, ответил священник, – на этом свете победы добра не будет. Но если вы стремитесь к добру там, нужно начинать отказываться от зла здесь. Попасть в рай можно только с чистой душой, вы же это знаете. А душа – это, прежде всего, мысли, а не поступки.
– То есть, не важно, что я делаю, важно, что я думаю?
– Да. Ваши действия определяются вашими мыслями. Если вы в мыслях и душе откажетесь от зла, то постепенно изменятся и ваши дела. Ещё раз скажу: человек на войне, вынужденный убивать противника, потому что его заставляют это делать и потому что он защищает себя и близких, ближе к Богу, если он не испытывает ненависти к врагу и не имеет чёрных мыслей, чем абсолютно мирный обыватель, который улыбается всем, но в душе ненавидит окружающий мир. Да, да, – видя недоуменную ухмылку на лице Николая, продолжил отец Виктор, – именно поэтому в христианстве говорится о любви. И это самое сложное – полюбить тех, кого ты вроде бы должен ненавидеть. Но путь к Богу, к свету или, как вы говорите, к добру состоит в этом.
– Очень сложный путь, – усмехнулся мужчина.
– Да, сложный. И среди служителей церкви немало лицемеров, но каждый человек идёт своим путём. И я не могу вас заставить стать лучше, только помочь могу, а решать вам.
Николай молчал. Он смотрел в глаза священнику, но тот чувствовал, что он одновременно думает о чём-то своём.
– Тот образ, который вы нарисовали... Забыл, как вы его назвали…
– Санарей, – задумчиво подсказал мужчина.
– Да. Так вот ваш этот Санарей – очень замечательный образ, правда, не знаю, откуда вы его взяли. Но он поразительно точно показывает всю пагубность мирской жизни. Бороться со злом может только другое зло, победить дракона может только другой дракон. Но победитель всегда занимает место проигравшего, и круг повторяется по новой.
– В общем, это игра, в которой победить нельзя, – всё так же задумчиво заключил Николай.
– Да, можно сказать так. Выражаясь вашими словами, победить можно, если отказаться от игры.
– Возможно, вы и правы. Мне нужно будет осмыслить всё это.
– Я был бы рад, если бы наш разговор оказался для вас полезен, – ответил священник.
– Да, конечно, он полезен. Вы мне очень помогли. Возможно, я ещё приду сюда. Но сейчас мне нужно будет о многом подумать.
– Благодарю, что пришли.
– Нет, это вам спасибо… батюшка. Я не ожидал, что получится так побеседовать. До свидания!
– Спаси вас Бог.
Отец Виктор постоял ещё минуту возле паперти, задумчиво наблюдая за Николаем, и лишь когда тот скрылся за поворотом, вернулся в церковь.
Несмотря на то, что уже прошло минут пятнадцать после объявления посадки самолёта из Москвы, мужчина в чёрном плаще продолжал пролистывать свой ежедневник, абсолютно не обращая внимания на выходящих в зал ожидания пассажиров. Он знал, что тот, кого он ждёт, не станет торопиться побыстрее выбраться из самолёта, а значит, выйдет не скоро.
Наконец, он закончил просмотр, не торопясь, закрыл книжку и положил её во внутренний карман, после чего медленно поднялся с кресла и прошествовал к огороженному пятачку, где столпились встречающие. У некоторых из них в руках были плакаты с именами на русском и английском языках.
Он постоял пару минут, потом прошёлся туда-сюда, снова вернулся к выходу из контрольной зоны. Только через минут двадцать среди потока выходящих пассажиров он увидел знакомую фигуру полного мужчины в дорогой тёмно-коричневой дублёнке с металлическим чемоданом в руках.
– Здравствуй, Саша, – поприветствовал он пассажира, заключая его в свои объятия. – С прибытием!
– Привет, Иван, – коротко ответил тот. – Спасибо.
– Как долетел? Всё нормально?
Мужчина в дублёнке лишь утвердительно моргнул. Иван сделал звонок кому-то и, забрав у своего товарища из рук чемодан, повёл к выходу. На улице он подошёл к подъехавшему чёрному Форду с темнокожим водителем, аккуратно положил чемодан в багажник машины, открыв заднюю дверцу, усадил прилетевшего мужчину, затем обошёл автомобиль и сам уселся на заднее сидение справа.
– Let’s go [1]
– А что, своих нет, что ли? – кивком головы указал полный мужчина на водителя по дороге.
– В смысле? – не понял Иван. – А, типа взять кого-нибудь из наших водителем?
– Ну.
– А зачем? Платить же придётся больше.
Мужчина поморщился.
– С каких пор ты начал экономить на своих работниках?
– Да дело даже не в этом, Саша. На кой мне шофёр, который будет слушать все мои разговоры?
– А этот что, глухонемой?
– Так он по-русски не понимает! Вот мы сейчас можем спокойно разговаривать.
– Господь с тобой! Мы что, военные секреты обсуждаем?
Иван, скривив лицо и обнажив зубы, мягко похлопал товарища по рукаву.
– Ну, ладно. Мало ли, о чём мы говорим. Нам лишние уши ни к чему.
Александр покачал головой.
– Вы здесь совсем изменились. Ну, что это за машина у тебя?
– А чем машина не нравится?
– Форсишь, Ваня. Ещё и чёрного цвета. Поскромней будь. Сам за руль садись, если не хочешь, чтобы тебя шофёр подслушивал.
– Не получится, Саша. Мне постоянно по телефону приходится говорить. Да и в таких местах приходится бывать, что машину не припаркуешь. Мне из-за этого терять время?
Александр махнул рукой.
– Мы куда едем?
– В гостиницу, естественно. Там заселишься, поедим и обсудим дела.
– Давай уже время терять не будем. А то пока доедем, пока то да сё…
– Давай. Куришь?
– Нет, мне уже врачи норму установили.
– Хорошо. Там у вас что-нибудь новое есть?
– Пока ничего. Роем потихоньку, но никаких зацепок нет.
– Вообще ничего не нашли?
Александр отрицательно покачал головой.
– А милиция что говорит?
– Какая на хрен милиция?! – он взглянул на Ивана, как на больного.
– Ну, да, – согласился тот. – Какая действительно милиция? – Подумав, он снова повернулся к спутнику: – Но так же не бывает, чтобы за столько времени, и ни одного свидетеля, ни малейшего следа…
– Как видишь, бывает. Так что, сам понимаешь, ситуация очень серьёзная. Нам нужно решить всё очень быстро и оперативно. Может, сразу поедем к нему?
– К кому? К Андрею?
– Нет, блин, к Клинтону.
– Уже не Клинтон, – на всякий случай поправил Иван, – а Джордж Буш.
– Как Буш? – автоматически отвлёкся от темы Александр. – Опять?
Иван засмеялся.
– Не тот Джордж Буш, а другой, его сын. Эх, не следишь ты за политикой.
– Да пошли они все! – возмутился Александр. – Очень это меня волнует: Буш объелся груш! Не забивай мне голову всякой лишней ерундой. Давай сразу к Андрею. Скажи этому своему трубочисту, чтобы ехал туда.
– Да прекрати ты гнать коней, Саш! Ты с дороги, сейчас в гостиницу…
– Да, отдохнуть, потом посидеть, закусить, выпить, – нервно перебил Александр. – Время идёт впустую. Я не на гулянку приехал. Думаешь, у меня в Демидово или в Москве дел мало?
– Нет, не думаю, Саша, – попытался успокоить его Иван. – Я знаю, что дело серьёзное, что у нас времени мало. Но поесть с дороги нужно.
– Не хочу жрать, – отрезал Александр.
– Ну, хорошо. Мы что теперь, по городу с твоим чемоданом будем гонять? Заселимся и сразу же поедем в офис. Окей? – снова тронул Иван товарища за рукав.
– Нет, не окей, – уже более спокойно буркнул тот. – Ладно, только давай по-быстрому – одна нога там, другая… в общем, ты понял.
– Понял, – обрадовался Иван и повернулся в сторону шофёра: – Okay, Joyce, don’t go far from the hotel. In half an hour we’re gonna go to "One Call Renew" office [2]
– Okay, boss [3]
Машина подъехала к гостинице. Иван выскочил на улицу, вытащил чемодан из багажника, дождался, пока Александр вылезет из машины, и махнул водителю, чтобы тот уехал.
Через четверть часа они спустились в холл гостиницы.
– Ну, Саш, я тебя прошу, – умолял Иван своего спутника на ходу, – на пару минут заскочим в ресторан. Ты же с дороги!
– Нет, сказал. Нас в самолёте кормили, мне достаточно. А ты, если хочешь жрать, шаурмы себе купи.
– Здесь нет шаурмы, – обиделся Иван. – И я о тебе забочусь.
– Не надо обо мне заботиться. Звони своему Тайсону.
– Джойсу.
– Да мне без разницы!
Иван набрал номер водителя и приказал ему подъезжать. Через пять минут они снова сидели в машине, а ещё через десять минут машина свернула в переулок и остановилась у скромного двухэтажного здания. Выйдя из машины, Иван помог товарищу выбраться со своей стороны и повёл его через крыльцо внутрь дома.
В небольшом помещении, куда они попали, был светлый мраморный пол без видимых швов. Полусферический белый потолок опускался к стенам, покрытым тёмно-коричневым ламинатом. По всему периметру над стенами были установлены скрытые светильники, создававшие в комнате полутёмную интимную обстановку. В левом углу напротив входа стояла небольшая Г-образная деревянная конторка с массивным чёрным светильником, а справа вдоль стены стоял красивый тёмный кожаный диван и два таких же кресла по бокам. Перед диваном находился длинный чёрный журнальный столик с кружевной алой тканью по центру. Напротив входа начинался коридор, уходивший куда-то вглубь здания.
– Посмотри, как всё здесь обставлено, – сказал Александр. – Скромно и со вкусом.
– Ну, и что?
– А то, что именно так выглядят наши старые конторы. Понимаешь? Когда человек заходит сюда, он сразу чувствует себя, как дома. А не то, что эти ваши пластиковые офисы. Должен быть уют, атмосфера подходящая.
Он махнул рукой.
– Ни черта вы не понимаете.
В этот момент из коридора в помещение вошла девушка лет двадцати. У неё были светлые волосы и простое, но привлекательное лицо. Одета она была в тёмно-серые пиджак с юбкой до колен и чёрные туфли на невысоком каблуке.
– Здравствуйте, Александр Владимирович, Иван Фёдорович. Рада вас видеть, – улыбнувшись, поздоровалась девушка, проходя за свою конторку.
– Здравствуй, Танечка, – тепло ответил Александр. – Давно не виделись. Как твои дела?
– Спасибо, Александр Владимирович, всё хорошо. А у вас как? Долетели хорошо?
– Отлично! Долетели с ветерком! – озорным тоном ответил он и сразу же перешёл на серьёзный тон. – Вот что, Танюша, нам бы с Сергеичем нужно переговорить.
На лице девушки мгновенно потухла улыбка, брови скорбно сложились.
– А Андрея Сергеевича нет.
– Ну, как это нет? Такого быть не может.
Александр говорил мягким тоном, как обычно взрослые разговаривают с маленькими детьми.
– Ну, то есть, здесь его нет, – уточнила девушка.
Иван тяжело вздохнул и посмотрел в потолок. Александр мельком бросил в него сердитый взгляд и снова повернул к Татьяне доброе лицо.
– Ну, если здесь его нет, значит, где-то в другом месте он должен быть.
– Закон сохранения Андрея, – тихо произнёс Иван.
– Тссш, – шикнул на него Александр и, опершись на стойку конторки, ласково обратился к девушке: – Танюша, я пролетел больше половины суток для того, чтобы увидеться с Андреем. А ты мне говоришь, его нет. Ну, и как это, по-твоему, нормально?
Девушке было неловко, и она немного колебалась с ответом, но потом, собравшись, ответила:
– Понимаете, у Андрея Сергеевича очень серьёзные проблемы со здоровьем…
– А что с ним?
– Я… не могу говорить. Да и точно сама не знаю.
– Ну, хорошо, то есть, конечно, ничего хорошего, но, всё-таки, где он – в больнице? Дома? Ну, где-то же он должен находиться!
– Он в специализированной клинике. На то время, пока он там, отдал распоряжения, но где он находится, не сказал.
– Это что значит, никто не знает, где он, никто не может с ним связаться? Ну, не надо мне тут лапшу на уши вешать. Это ты Ване, – он махнул рукой в сторону своего спутника, – можешь наговорить всего такого, а мне – нет. Я Андрея больше двадцати лет знаю. Что бы с ним не произошло, он свою контору без глаза не оставит. И с кем-то у него связь должна быть. А с кем, если не с тобой?
Девушка молчала, скорбно глядя в глаза Александра. Наконец, она решилась, подняла трубку белого телефона, лежащего на стойке и, нажав кнопку, строго сказала:
– Игнат, спустись в приёмную. Нужно. Да, срочно. – И повесила трубку.
– Вот это уже получше, – снова тепло прокомментировал Александр.
Через пару минут в комнату вошёл невысокий мужчина лет тридцати пяти в чёрном костюме с бордовым галстуком. При виде посетителей, у него с лица немедленно слетело недовольство, он с почтением поздоровался с обоими и сразу же предложил им сесть на диван.
– Да нет, Игнаша, – натянув широкую улыбку на лицо, отказался Александр. – Нам болтать некогда. Ты скажи, где нам Андрея найти, и мы отчалим.
– Андрея Сергеевича?
– Да, его самого.
– Но… он же… – растерянно глядя на Татьяну, начал было Игнат.
Девушка только пожала плечами.
– Я знаю, – обнимая его за плечи, сказал Александр, – что он не здесь, что он в клинике. Но нам его нужно видеть. Понятно?
– Я понимаю, но Андрей Сер…
– Не велел к нему никого пускать, ни с кем связываться. Это я уже понял. Но, родной мой, ты же понимаешь, что на меня это всё не распространяется. Я должен его видеть, и срочно. И без всяких отговорок.
Мужчина снова посмотрел на Татьяну. Девушка молча развела руками. Подумав, он вздохнул и сказал:
– Это только выражение такое. В действительности, они просто защищают дом от огня. Не будет же пожарник считать огонь своим врагом и тушить каждое пламя, которое встретит на своём пути!
– Ну, вы уже утрируете…
– Отнюдь. Вы привели пример, когда на улице один человек избивает или убивает другого. Вы вмешиваетесь, но как вы вмешиваетесь? Если ваша цель – прекратить насилие, то я не имею ничего против. Но если вы принимаете на себя функцию обвинителя, судьи и палача, чтобы расправиться с тем, кто, по-вашему, олицетворяет зло, то здесь вы переходите на сторону дьявола.
– Окей, я понял вас. Если сказать просто, то я имею право либо отогнать преступника от жертвы, либо обезоружить его, чтобы сдать полиции, но не могу сам пускать оружие в ход против него. Так, что ли?
– Приблизительно так, – уклончиво ответил священник, – но у вас, конечно, всё очень упрощённо.
– А если я не могу его обезоружить, не раня или не убивая его, – не успокаивался Николай. – Если у меня выбор такой: либо я его убиваю, либо убивает он. Что тогда?
– Я же говорю, жизнь намного сложнее простых схем. Никакие законы, никакие правила не помогут определить, как поступать в конкретной ситуации. И Господь Бог гораздо мудрее нас, и Сатана гораздо лукавее, поэтому жизнь состоит из череды испытаний. Здесь важны не правила, по которым вы совершаете свои действия, а принципы, которыми вы руководствуетесь. Да, возможно, в какой-то ситуации вам придётся использовать малое зло против большего, и это в какой-то степени будет оправдывать вас. Я могу сказать даже больше: для вашей души лучше убить кого-то, если, как вы сказали, у вас нет другого выбора, но при этом вы осознаёте тяжесть своего деяния, чем просто ударить или даже оскорбить человека, ненавидя его и считая, что это в порядке вещей.
Николай дослушал эту долгую тираду.
– Я понял вас. В этой жизни рассчитывать на победу добра невозможно. Только после смерти, там, на небесах… ну, если, конечно, поверить в то, что написано в церковных книгах.
– Да, – игнорируя ироничный тон собеседника, ответил священник, – на этом свете победы добра не будет. Но если вы стремитесь к добру там, нужно начинать отказываться от зла здесь. Попасть в рай можно только с чистой душой, вы же это знаете. А душа – это, прежде всего, мысли, а не поступки.
– То есть, не важно, что я делаю, важно, что я думаю?
– Да. Ваши действия определяются вашими мыслями. Если вы в мыслях и душе откажетесь от зла, то постепенно изменятся и ваши дела. Ещё раз скажу: человек на войне, вынужденный убивать противника, потому что его заставляют это делать и потому что он защищает себя и близких, ближе к Богу, если он не испытывает ненависти к врагу и не имеет чёрных мыслей, чем абсолютно мирный обыватель, который улыбается всем, но в душе ненавидит окружающий мир. Да, да, – видя недоуменную ухмылку на лице Николая, продолжил отец Виктор, – именно поэтому в христианстве говорится о любви. И это самое сложное – полюбить тех, кого ты вроде бы должен ненавидеть. Но путь к Богу, к свету или, как вы говорите, к добру состоит в этом.
– Очень сложный путь, – усмехнулся мужчина.
– Да, сложный. И среди служителей церкви немало лицемеров, но каждый человек идёт своим путём. И я не могу вас заставить стать лучше, только помочь могу, а решать вам.
Николай молчал. Он смотрел в глаза священнику, но тот чувствовал, что он одновременно думает о чём-то своём.
– Тот образ, который вы нарисовали... Забыл, как вы его назвали…
– Санарей, – задумчиво подсказал мужчина.
– Да. Так вот ваш этот Санарей – очень замечательный образ, правда, не знаю, откуда вы его взяли. Но он поразительно точно показывает всю пагубность мирской жизни. Бороться со злом может только другое зло, победить дракона может только другой дракон. Но победитель всегда занимает место проигравшего, и круг повторяется по новой.
– В общем, это игра, в которой победить нельзя, – всё так же задумчиво заключил Николай.
– Да, можно сказать так. Выражаясь вашими словами, победить можно, если отказаться от игры.
– Возможно, вы и правы. Мне нужно будет осмыслить всё это.
– Я был бы рад, если бы наш разговор оказался для вас полезен, – ответил священник.
– Да, конечно, он полезен. Вы мне очень помогли. Возможно, я ещё приду сюда. Но сейчас мне нужно будет о многом подумать.
– Благодарю, что пришли.
– Нет, это вам спасибо… батюшка. Я не ожидал, что получится так побеседовать. До свидания!
– Спаси вас Бог.
Отец Виктор постоял ещё минуту возле паперти, задумчиво наблюдая за Николаем, и лишь когда тот скрылся за поворотом, вернулся в церковь.
Глава 1.В ПОИСКАХ
Несмотря на то, что уже прошло минут пятнадцать после объявления посадки самолёта из Москвы, мужчина в чёрном плаще продолжал пролистывать свой ежедневник, абсолютно не обращая внимания на выходящих в зал ожидания пассажиров. Он знал, что тот, кого он ждёт, не станет торопиться побыстрее выбраться из самолёта, а значит, выйдет не скоро.
Наконец, он закончил просмотр, не торопясь, закрыл книжку и положил её во внутренний карман, после чего медленно поднялся с кресла и прошествовал к огороженному пятачку, где столпились встречающие. У некоторых из них в руках были плакаты с именами на русском и английском языках.
Он постоял пару минут, потом прошёлся туда-сюда, снова вернулся к выходу из контрольной зоны. Только через минут двадцать среди потока выходящих пассажиров он увидел знакомую фигуру полного мужчины в дорогой тёмно-коричневой дублёнке с металлическим чемоданом в руках.
– Здравствуй, Саша, – поприветствовал он пассажира, заключая его в свои объятия. – С прибытием!
– Привет, Иван, – коротко ответил тот. – Спасибо.
– Как долетел? Всё нормально?
Мужчина в дублёнке лишь утвердительно моргнул. Иван сделал звонок кому-то и, забрав у своего товарища из рук чемодан, повёл к выходу. На улице он подошёл к подъехавшему чёрному Форду с темнокожим водителем, аккуратно положил чемодан в багажник машины, открыв заднюю дверцу, усадил прилетевшего мужчину, затем обошёл автомобиль и сам уселся на заднее сидение справа.
– Let’s go [1]
Закрыть
, – скомандовал Иван шофёру, и тот покатил к трассе. Поехали.
– А что, своих нет, что ли? – кивком головы указал полный мужчина на водителя по дороге.
– В смысле? – не понял Иван. – А, типа взять кого-нибудь из наших водителем?
– Ну.
– А зачем? Платить же придётся больше.
Мужчина поморщился.
– С каких пор ты начал экономить на своих работниках?
– Да дело даже не в этом, Саша. На кой мне шофёр, который будет слушать все мои разговоры?
– А этот что, глухонемой?
– Так он по-русски не понимает! Вот мы сейчас можем спокойно разговаривать.
– Господь с тобой! Мы что, военные секреты обсуждаем?
Иван, скривив лицо и обнажив зубы, мягко похлопал товарища по рукаву.
– Ну, ладно. Мало ли, о чём мы говорим. Нам лишние уши ни к чему.
Александр покачал головой.
– Вы здесь совсем изменились. Ну, что это за машина у тебя?
– А чем машина не нравится?
– Форсишь, Ваня. Ещё и чёрного цвета. Поскромней будь. Сам за руль садись, если не хочешь, чтобы тебя шофёр подслушивал.
– Не получится, Саша. Мне постоянно по телефону приходится говорить. Да и в таких местах приходится бывать, что машину не припаркуешь. Мне из-за этого терять время?
Александр махнул рукой.
– Мы куда едем?
– В гостиницу, естественно. Там заселишься, поедим и обсудим дела.
– Давай уже время терять не будем. А то пока доедем, пока то да сё…
– Давай. Куришь?
– Нет, мне уже врачи норму установили.
– Хорошо. Там у вас что-нибудь новое есть?
– Пока ничего. Роем потихоньку, но никаких зацепок нет.
– Вообще ничего не нашли?
Александр отрицательно покачал головой.
– А милиция что говорит?
– Какая на хрен милиция?! – он взглянул на Ивана, как на больного.
– Ну, да, – согласился тот. – Какая действительно милиция? – Подумав, он снова повернулся к спутнику: – Но так же не бывает, чтобы за столько времени, и ни одного свидетеля, ни малейшего следа…
– Как видишь, бывает. Так что, сам понимаешь, ситуация очень серьёзная. Нам нужно решить всё очень быстро и оперативно. Может, сразу поедем к нему?
– К кому? К Андрею?
– Нет, блин, к Клинтону.
– Уже не Клинтон, – на всякий случай поправил Иван, – а Джордж Буш.
– Как Буш? – автоматически отвлёкся от темы Александр. – Опять?
Иван засмеялся.
– Не тот Джордж Буш, а другой, его сын. Эх, не следишь ты за политикой.
– Да пошли они все! – возмутился Александр. – Очень это меня волнует: Буш объелся груш! Не забивай мне голову всякой лишней ерундой. Давай сразу к Андрею. Скажи этому своему трубочисту, чтобы ехал туда.
– Да прекрати ты гнать коней, Саш! Ты с дороги, сейчас в гостиницу…
– Да, отдохнуть, потом посидеть, закусить, выпить, – нервно перебил Александр. – Время идёт впустую. Я не на гулянку приехал. Думаешь, у меня в Демидово или в Москве дел мало?
– Нет, не думаю, Саша, – попытался успокоить его Иван. – Я знаю, что дело серьёзное, что у нас времени мало. Но поесть с дороги нужно.
– Не хочу жрать, – отрезал Александр.
– Ну, хорошо. Мы что теперь, по городу с твоим чемоданом будем гонять? Заселимся и сразу же поедем в офис. Окей? – снова тронул Иван товарища за рукав.
– Нет, не окей, – уже более спокойно буркнул тот. – Ладно, только давай по-быстрому – одна нога там, другая… в общем, ты понял.
– Понял, – обрадовался Иван и повернулся в сторону шофёра: – Okay, Joyce, don’t go far from the hotel. In half an hour we’re gonna go to "One Call Renew" office [2]
Закрыть
.Короче, Джойс, от гостиницы далеко не уезжай. Мы через полчаса поедем в офис "Ван Колл Ренью".
– Okay, boss [3]
Закрыть
, – ответил шофёр.Хорошо, хозяин.
Машина подъехала к гостинице. Иван выскочил на улицу, вытащил чемодан из багажника, дождался, пока Александр вылезет из машины, и махнул водителю, чтобы тот уехал.
Через четверть часа они спустились в холл гостиницы.
– Ну, Саш, я тебя прошу, – умолял Иван своего спутника на ходу, – на пару минут заскочим в ресторан. Ты же с дороги!
– Нет, сказал. Нас в самолёте кормили, мне достаточно. А ты, если хочешь жрать, шаурмы себе купи.
– Здесь нет шаурмы, – обиделся Иван. – И я о тебе забочусь.
– Не надо обо мне заботиться. Звони своему Тайсону.
– Джойсу.
– Да мне без разницы!
Иван набрал номер водителя и приказал ему подъезжать. Через пять минут они снова сидели в машине, а ещё через десять минут машина свернула в переулок и остановилась у скромного двухэтажного здания. Выйдя из машины, Иван помог товарищу выбраться со своей стороны и повёл его через крыльцо внутрь дома.
В небольшом помещении, куда они попали, был светлый мраморный пол без видимых швов. Полусферический белый потолок опускался к стенам, покрытым тёмно-коричневым ламинатом. По всему периметру над стенами были установлены скрытые светильники, создававшие в комнате полутёмную интимную обстановку. В левом углу напротив входа стояла небольшая Г-образная деревянная конторка с массивным чёрным светильником, а справа вдоль стены стоял красивый тёмный кожаный диван и два таких же кресла по бокам. Перед диваном находился длинный чёрный журнальный столик с кружевной алой тканью по центру. Напротив входа начинался коридор, уходивший куда-то вглубь здания.
– Посмотри, как всё здесь обставлено, – сказал Александр. – Скромно и со вкусом.
– Ну, и что?
– А то, что именно так выглядят наши старые конторы. Понимаешь? Когда человек заходит сюда, он сразу чувствует себя, как дома. А не то, что эти ваши пластиковые офисы. Должен быть уют, атмосфера подходящая.
Он махнул рукой.
– Ни черта вы не понимаете.
В этот момент из коридора в помещение вошла девушка лет двадцати. У неё были светлые волосы и простое, но привлекательное лицо. Одета она была в тёмно-серые пиджак с юбкой до колен и чёрные туфли на невысоком каблуке.
– Здравствуйте, Александр Владимирович, Иван Фёдорович. Рада вас видеть, – улыбнувшись, поздоровалась девушка, проходя за свою конторку.
– Здравствуй, Танечка, – тепло ответил Александр. – Давно не виделись. Как твои дела?
– Спасибо, Александр Владимирович, всё хорошо. А у вас как? Долетели хорошо?
– Отлично! Долетели с ветерком! – озорным тоном ответил он и сразу же перешёл на серьёзный тон. – Вот что, Танюша, нам бы с Сергеичем нужно переговорить.
На лице девушки мгновенно потухла улыбка, брови скорбно сложились.
– А Андрея Сергеевича нет.
– Ну, как это нет? Такого быть не может.
Александр говорил мягким тоном, как обычно взрослые разговаривают с маленькими детьми.
– Ну, то есть, здесь его нет, – уточнила девушка.
Иван тяжело вздохнул и посмотрел в потолок. Александр мельком бросил в него сердитый взгляд и снова повернул к Татьяне доброе лицо.
– Ну, если здесь его нет, значит, где-то в другом месте он должен быть.
– Закон сохранения Андрея, – тихо произнёс Иван.
– Тссш, – шикнул на него Александр и, опершись на стойку конторки, ласково обратился к девушке: – Танюша, я пролетел больше половины суток для того, чтобы увидеться с Андреем. А ты мне говоришь, его нет. Ну, и как это, по-твоему, нормально?
Девушке было неловко, и она немного колебалась с ответом, но потом, собравшись, ответила:
– Понимаете, у Андрея Сергеевича очень серьёзные проблемы со здоровьем…
– А что с ним?
– Я… не могу говорить. Да и точно сама не знаю.
– Ну, хорошо, то есть, конечно, ничего хорошего, но, всё-таки, где он – в больнице? Дома? Ну, где-то же он должен находиться!
– Он в специализированной клинике. На то время, пока он там, отдал распоряжения, но где он находится, не сказал.
– Это что значит, никто не знает, где он, никто не может с ним связаться? Ну, не надо мне тут лапшу на уши вешать. Это ты Ване, – он махнул рукой в сторону своего спутника, – можешь наговорить всего такого, а мне – нет. Я Андрея больше двадцати лет знаю. Что бы с ним не произошло, он свою контору без глаза не оставит. И с кем-то у него связь должна быть. А с кем, если не с тобой?
Девушка молчала, скорбно глядя в глаза Александра. Наконец, она решилась, подняла трубку белого телефона, лежащего на стойке и, нажав кнопку, строго сказала:
– Игнат, спустись в приёмную. Нужно. Да, срочно. – И повесила трубку.
– Вот это уже получше, – снова тепло прокомментировал Александр.
Через пару минут в комнату вошёл невысокий мужчина лет тридцати пяти в чёрном костюме с бордовым галстуком. При виде посетителей, у него с лица немедленно слетело недовольство, он с почтением поздоровался с обоими и сразу же предложил им сесть на диван.
– Да нет, Игнаша, – натянув широкую улыбку на лицо, отказался Александр. – Нам болтать некогда. Ты скажи, где нам Андрея найти, и мы отчалим.
– Андрея Сергеевича?
– Да, его самого.
– Но… он же… – растерянно глядя на Татьяну, начал было Игнат.
Девушка только пожала плечами.
– Я знаю, – обнимая его за плечи, сказал Александр, – что он не здесь, что он в клинике. Но нам его нужно видеть. Понятно?
– Я понимаю, но Андрей Сер…
– Не велел к нему никого пускать, ни с кем связываться. Это я уже понял. Но, родной мой, ты же понимаешь, что на меня это всё не распространяется. Я должен его видеть, и срочно. И без всяких отговорок.
Мужчина снова посмотрел на Татьяну. Девушка молча развела руками. Подумав, он вздохнул и сказал:
