Глава первая.
Помещение, в котором происходила съемка, своей формой напоминало большой круглый зал, у стен которого расположились неизвестные мне люди в непонятных одеждах. Таинственный полумрак скрывал их лица, некоторые из них были в масках, что мне почему-то показалось недобрым и даже зловещим. Сама атмосфера в этом зале была какая-то мрачная, но я затруднялась объяснить, из-за чего именно у меня возникло это чувство. Словно что-то нехорошее затевалось в этом странном помещении, явно не предназначенное для посторонних глаз.
Я почувствовала, что меня постепенно начинает напрягать непонятное тяжёлое ощущение надвигающейся беды и на две секунды отвела взгляд от монитора. Быстро оглядев тёмную комнату с мрачными высокими шкафами, я облизала пересохшие губы, опустилась на стул и со вздохом снова посмотрела на светящийся экран ноутбука, не в силах побороть раздиравшее меня жгучее любопытство. Сейчас я узнаю, чем занимается наша Луиза в своё свободное от обязанностей тюремщицы время.
Всё это сильно смахивало на частную театральную постановку, сделаную на заказ. Раньше я слышала о таких вещах, но никогда этим не интересовалась. Загадочные люди у стен стояли неподвижно и молча смотрели на две фигуры в центре зала, залитые непонятно откуда падающим мягким светом. Внимание всех присутствующих было приковано именно к ним, что подчеркивалось тяжеловесной тишиной, повисшей в зале. Две женщины находились друг напротив друга и с первого же взгляда было видно, что положение у них абсолютно разное. Одна сидела в кресле, расположенном на небольшом возвышении, одетая в роскошное длинное платье кровавого цвета и строго смотрела на другую, стоявшую совершенно голой, с низко опущенной головой. Почему-то мне показалось, что незнакомка очень стесняется своей наготы, выставленной напоказ всем присутствующим, но об этом никто даже не задумывается. Вид у голой женщины был подавленный и измученный, что весьма удивило меня. Кто она такая?
Луизу я узнала сразу, несмотря на то, что лицо психованной мерзавки было сильно накрашено. Было невозможно не узнать этот презрительный изгиб плотно сжатых губ, надменный взгляд и нервные порывистые движения рук, когда она что-то громко говорила. Всё это было мне очень хорошо знакомо.
Сидя в кресле с грацией королевы, моя тюремщица строго смотрела на обнаженную незнакомку и явно о чем-то размышляла. Постукивая пальцами по подлокотникам кресла, Луиза рассматривала женщину с таким видом, словно решала, что с ней делать дальше. Вид у психички не предвещал ничего хорошего и я почувствовала как от дурных предчувствий у меня холодеет спина.
— Итак! - раздался в тишине звенящий от негодования голос Луизы. - Я повторяю свой вопрос-Ты по-прежнему отвергаешь все ужасные обвинения, которые были предъявлены тебе здесь нашим Собранием?! По - прежнему бессовестно отрицаешь свою тяжкую вину?! Напоминаю, что эти обвинения имеют под собой чёткие и безоговорочные доказательства, которые дают нам все основания гласно и строго осуждать тебя! Именно поэтому ты находишься здесь в таком неподобающем виде и испытываешь моральные, но заслуженные страдания! Тебе понятно это?!
Обнаженная незнакомка подняла голову и посмотрела в лицо Луизе. Камера плавно переместилась ближе и я с удивлением увидела, что щеки женщины залиты слезами. И, тем не менее, страха или отчаяния в её взгляде заметно не было, что весьма меня порадовало. Безотчетно я почувствовала явную симпатию к той, которая осмелилась храбро противостоять безумной злости Луизы. Для меня это было весьма похвальным качеством.
— Мне понятно лишь одно! - так же громко ответила голая незнакомка, не опуская глаз. - Все ваши несуразные обвинения лишены каких-либо оснований и полностью являются гнусной выдумкой негодяя господина де Крильи, который пытается таким подлым образом вынудить меня... Вы сами знаете, о чём я говорю!
Мне захотелось аплодировать смелой женщине. Она явно была не из робких, чем сразу же расположила меня к себе.
— Молчи, распутница! - повысила голос Луиза, яростно метая глазами молнии. - Не смей снова грязно затрагивать имя де Крильи, который не желает ничего иного как попытаться образумить твою несчастную голову, в которую закрались развратные и страшные мысли! Не смей так говорить! Мы собрались здесь для того, чтобы спасти тебя от чёрного пламени похоти, которое начало коварно пожирать твои мысли, а не выслушивать твои подлые и лживые обвинения! Ты сейчас должна...
В голосе Луизы было столько неподдельного негодования, что мне захотелось громко рассмеяться. Если бы все собравшиеся в этом зале знали чем занимается по вечерам в своей спальне стареющая психичка, они бы моментально поменяли женщин местами. Судить пришлось бы Луизу, а не несчастную незнакомку, которую мне, несмотря на всю театральность всего происходящего, было откровенно жаль. На её месте должна быть ненормальная стерва с развращенными донельзя мозгами. Она это очень заслужила, в этом я была твердо убеждена.
— Как я уже говорила... - снова раздался твёрдый и уверенный голос обвиняемой незнакомки. - Де Крильи попытался сделать своё гнусное дело в тот момент, когда я работала в саду и ни о чём не подозревала! Он подкрался совершенно незаметно и набросился на меня, раздираемый своими грязными желаниями. И это было ужасно! Конюх Жанен видел, как де Крильи разорвал на мне одежду и повалил на траву, зажимая мне рот. В этот момент рядом послышался голос его маленького сына-де Крильи быстро вскочил и скрылся в кустах, бросив меня полураздетой и рыдающей на мокрой траве. В таком виде меня обнаружила мадам Локетт, няня маленького де Крильи. Придя в ужас от увиденного, она помогла мне подняться на ноги и я уже решила, что дама желает помочь, как вдруг она начала кричать и бить меня по щекам, называя грязной развратницей. Это было так...
— Это всё грязная ложь, и мы можем легко доказать нашу святую правду! - грозно вскричал высокий худой мужчина, отделившийся от стены и вышедший в центр зала. Среди собравшихся раздался неясный ропот, заставивший меня вздрогнуть. Мужчина выглядел неопрятно. У него были длинные грязные волосы и вытянутое неприятное лицо алкоголика. Хмуро посмотрев на голую женщину, он строго сжал губы и манерно обратился к Луизе, протянув к ней руку:
— Уважаемая госпожа де Лекренуа, позвольте мне вставить своё слово в наше могущественное правосудие! Никак нельзя допустить таких вопиющих ошибок в этом.. . Возможно, что... Ох, гнев нашего Господа, Я только хочу... Нет, позвольте мне заявить тут... Прошу прощения за столь бесцеремонное вмешательство, но это просто абсурдно и непередаваемо! Это неслыханно и так нагло, что я...!
Глава вторая.
— Что Вы хотите заявить, Гукре? - нетерпеливо спросила мужчину Луиза, обращая на того свой строгий пылающий взор. - Почему так волнуетесь? Что Вы ещё можете добавить к имеющимся здесь обвинениям? Вас так взволновал вид этой похотливой девки, что Вы не можете сказать нам...
— У меня есть кое- что, о чём никто не знает, уважаемая госпожа де Лекренуа! - так же пафосно заявил манерный мужчина, нелепо кривляясь перед камерой. - Эти факты никому неизвестны и теперь я желаю...
Было заметно, что он сильно переигрывает, но никто в зале не обращал на это внимание. Мужчина был явным новичком и изо всех сил старался выполнить свою задачу, но получалось у него неважно и смешно. Этот человек был определённо не на своём месте и просто выполнял чьи-то указания, не понимая нелепости происходящего. Но это было не так уж актуально-Всё внимание присутствующих было приковано к красивой голой женщине, которой, впрочем, это вовсе не нравилось. По крайней мере, так мне показалось.
На вспотевшем лице осужденной появились красные пятна, свидетельствующие о её сильном непроизвольном волнении. Незнакомка резко выпрямилась и медленно, довольно - таки сладострастно провела пальцами по упругой груди, чем снова вызвала глухой ропот собравшихся. Зачем она это сделала, мне было непонятно. Положение у неё и без этого было незавидным.
Глаза женщины засверкали, она гордо вскинула свою красивую точеную голову с аккуратной причёской и твердо произнесла:
— Я прекрасно знаю, госпожа де Лекренуа, о чём собирается сейчас поведать наш славный и честный грузчик Гукре! Для меня это не является неожиданностью, поверьте мне! Здесь уже всё известно даже здешнему пьяному мэру, это очевидно! Он тоже любит подобные скабрезные штучки, это ни для кого не секрет! И поэтому я могу сама заявить о том, чему стал свидетель этот честнейший...
— О, молчи, развратница! - наигранно взвыл высокий мужик, гневно вскидывая кверху свои тощие руки. - Я не желаю об этом ничего слышать, наглая девка! Тебе никто не поверит! Поэтому молчи и склони свою грешную голову! Я могу...
— Подождите, Гукре! - оборвала мужчину Луиза, топнув ногой в бархатной туфельке. - Давайте сначала дадим возможность высказаться этой несчастной, чтобы потом нас не обвинили в халатном и поспешном судействе! В наше неспокойное время всё возможно. Поэтому спешить не будем, сейчас это излишне! Пусть она говорит, это её право!
Гукре опустил руки и послушно замолчал, снова обернувшись к несчастной жертве этого нелепого судейства. Вид у мужчины стал злобным и отталкивающим, словно его чем-то несправедливо обделили и выставили вон. Мне этот персонаж был отвратителен.
Не отрывая глаз от экрана, я неожиданно для себя поняла, что всем сердцем сочувствую незнакомой мне женщине, которая вынуждена была находиться обнажённой перед этим странным сборищем, и тем не менее, продолжала противостоять им всем. Меня это не могло не восхищать. Происходящее настолько захватило меня, что я забыла, для чего изначально проникла в эту комнату. Это теперь отошло на второй план.
— Две недели назад, после работы в саду господина де Крилье я направилась в купальню! - снова раздался уверенный голос подсудимой. - Я всегда так делаю, когда заканчиваю свои обязанности садовницы, чтобы не ложиться спать грязной и нечистой. Желая смыть с себя грязь после долгого рабочего дня, я разделась и, ничего не подозревая вошла в воду, после чего начала мыться. Гукре, который нагло и безобразно подсматривал за мной, спрятавшись в кустарнике на берегу, я заметила не сразу...
— А разве любоваться купающейся женщиной- преступление для мужчины ? - бесцеремонно перебила её Луиза.
— Вовсе нет. Это не является преступлением. Но наш честный грузчик, являющий собой невинную добродетель и ангельскую чистоту, не просто подсматривал за мной...
— Что же он делал ещё? Начал плясать перед тобой? Или играть на мандолине?
— Нет. Много хуже.
— Позвольте! - снова пафосно вскричал высокий мужчина, обращаясь к собранию. - Я вынужден протестовать против таких заявлений! Это вопиющая и неслыханная наглость-обвинять меня в том, чего вовсе не было! Я никогда не позволял себе...
Среди собравшихся послышались недовольные возгласы. Кто-то громко рассмеялся, унижая нелепого грузчика, что он вполне, по моему мнению, заслужил. Я начинала яростно ненавидеть этого злобного шарлатана, желающего погубить прекрасную и храбрую садовницу.
— Пусть она продолжает говорить! - раздался чей-то строгий голос. - Мы желаем слушать её! Не чини препятствий её речам, пусть она рассказывает!
— Но она же лжёт! - вскричал Гукре, поворачиваясь к зрителям. - Неужели вы не видите, что эта наглая развратница пытается опорочить моё имя?! Этого нельзя допустить!
— Молчи, грузчик! - сказал второй, явно привыкший к тому, чтобы его беспрекословно слушались. - Нам намного интереснее слушать её развратные и похабные речи, чем твоё невыносимое нытьё! Не мешай ей говорить, пусть она всё выкладывает! Молчи и слушай!
Гукре схватился за голову и негромко застонал, чем вызвал смех ещё нескольких присутствующих в зале. Я ликующе сжала кулаки, глядя на его отвратную фигуру.
Глава третья.
— Когда этот негодяй понял, что я его заметила... - продолжила прекрасная садовница, смело глядя на Луизу. - То выбрался из кустов, спустил штаны и начал безобразно ублажать свой срам, не сводя с меня наглых и бесстыжих глаз. Поверьте, выглядело это более чем отвратительно! Ужасней картину видеть мне ещё не приходилось. Мерзко ухмыляясь, он рассматривал меня и совершал пошлое непотребство! Мне стало противно, я сразу же выбралась из воды и прикрылась одеждой, но было поздно-этот наглый развратник уже опустошил себя, выпустив на траву свое семя! При этом он ревел как зверь и совершал непристойные движения, отчего я...
— Наглая ложь! - отчаянно простонал противный грузчик, вцепившись в свои сальные волосы. - Ничего подобного там не происходило, я просто... Она откровенно смеялась надо мной, показывая свои прелести, унижая и высмеивая, а я лишь... немного возбудился и... Это было невыносимо!
— Довольно! - вскричала Луиза, трясясь от справедливого гнева. - С нас достаточно этих мерзких подробностей! Я поняла, что вы оба виновны в недостойном поведении и будете вместе наказаны! Вы заслужили это! Но перед этим... Я бы желала услышать, что скажет нам об этой грязной истории сам господин де Крильи. Давайте послушаем его, господа!
От стены отделился лысый толстяк в костюме горожанина девятнадцатого века, и приблизившись к обнаженной садовнице, тяжело перевёл дух. По его толстому лицу стекали крупные капли пота, что ещё больше придавало ему отталкивающий вид, и мне захотелось плюнуть в эту потную толстую рожу.
— Уважаемая госпожа де Лекренуа! - просипел он пропитым голосом любителя крепкого пива. - Я могу рассказать Вам и всем собравшимся здесь всю правду о этой женщине. Хочу сразу заверить, что вся эта история настолько неприглядна и похабна, что слышать её будет нелегко, и тем не менее, я расскажу всем, что из себя представляет наша юная садовница Клара! Вы позволите?
— Мы слушаем Вас, де Крильи!
Толстяк несмело оглянулся на стоявшего рядом опозоренного грузчика, затем посмотрел на голую и прекрасную Клару и вытер ладонью потную лысину.
Мне снова захотелось плюнуть, только в этот раз на пол. Едва удержавшись, я продолжила слушать сиплый голос противного жирняги, сжав кулаки от нетерпения. Действие на экране всё так же полностью захватывало меня.
— Я не покривлю душой, если скажу вам всем, что эта очаровательная плутовка начала бесстыдно соблазнять меня, как только появилась в моём доме. Не могу предположить, на что она рассчитывала, но действовать, распространяя свои развратные чары, эта девка начала сразу. Признаться, я был весьма растерян, когда осознал, что происходит и не знал, что делать. Всё это было настолько необычно, что... Я никогда не думал, что женщина может так безобразно вести себя в приличном доме. Несколько раз она посещала купальню, ничуть не скрывая рубашкой свои прелести, и это было невыносимо, потому что... Вы все знаете, что я уважаемый в обществе человек, имею прекрасную супругу, и поэтому для меня было тяжело видеть нагую распутницу, плескавшуюся в воде. Это был верх бесстыдства! Срам и разврат среди бела дня! Именно разврат, о котором даже греховно вести прилюдные речи! Но... При этом я должен признаться всем присутствующим... Это нужно сделать, ибо мне должно быть предельно честным и открытым перед вами...
