На стене появилась запыхавшаяся дорна Линда и сразу же набросилась на нас с упреками.
– Юные ларры! Какое безрассудство! Вам надлежит спуститься во двор, чтобы приветствовать гостей! Ваши родители уже там! И… о-о-о! Что… что это?
Она схватилась за сердце и пошатнулась, указывая рукой вниз.
– Люди моего нового жениха, надо полагать.
– Люди? Они – люди? Не-е-ет! Нелюди они!
Редко когда я бывала согласна с наставницей, и сегодня как раз настал тот нечастый случай. Но права она и в том, что мне давно следовало бы стоять во дворе рядом с отцом. Дочь лаэрда Ройгара не имеет права показывать испуг. Пусть те, среди кого мне предстоит жить, убедятся: я их не боюсь.
Когда посланцы спешились, я уже стояла подле отца с самым невозмутимым видом. Пусть сердце и колотилось, а дыхание прерывалось, но на губах играла приветливая улыбка. Я исподтишка старалась рассмотреть незнакомцев получше. Есть ли среди них мой будущий супруг? Или он ждет меня в своих землях?
Пришедшие из-за перевала разительно отличались от нас. Темноволосые и золотоглазые, с суровыми лицами, они не походили на мужчин долины. И держались холодно и неприступно. А еще они показались мне просто огромными, даже в сравнении с отцом. Или со Свеном.
– Лаэрд Ройгар? – заговорил старший из незнакомцев.
Отец сделал шаг вперед.
– Приветствую вас в доме своем…
– Элред, – представился тот. – Элред, старший арнар владыки.
– Приветствую вас в доме своем, Элред, старший арнар владыки, и клянусь, что под сводами и крышей его вам не грозит никакая опасность.
Элред едва заметно усмехнулся.
– Благодарю, лаэрд Ройгар. Позволь представить своих спутников: Элстан и Эфвир.
Названные спутники молча кивнули.
– Мои домочадцы: супруга Хильдегард, дочери Эрна и Айла, сын Торнвальд.
Матери Элред поклонился, а затем шагнул ко мне, всмотрелся в лицо. Я выдержала его взгляд, не отводя своего и даже не мигая, хотя очень хотелось зажмуриться и отвернуться, спрятаться, уйти от этих золотистых глаз. И всплыло в памяти непрошенное, давно, казалось бы, позабытое воспоминание: Ночь зимних костров, незнакомец у столба и приказ прыгнуть через огонь. И такой же горящий взгляд золотистых глаз. Я вздрогнула. Время стерло из памяти черты, но Элред старше, определенно старше, пусть и такой же высокий и широкоплечий, такой же темноволосый и… и такой же опасный.
– Рад приветствовать тебя, Эрна из дома лаэрда Ройгара.
Он обратился ко мне, ни слова не сказав прежде супруге хозяина, и говорил мне «ты», и я растерялась, не зная, как ответить. Указать на дерзость? Или же в его краях подобное обращение принято, а, значит, мне самой придется привыкать? Я впервые подумала о том, что совсем ничего не знаю о нравах в тех местах, где мне предстоит жить.
Выручил отец. Он позвал гостей внутрь, отдохнуть с дороги и присоединиться к праздничной трапезе.
– Завтра мы выезжаем с рассветом, – предупредил его Элред.
Отец растерялся, но постарался скрыть недоумение.
– Хорошо, тогда я велю, чтобы приготовили лошадей и подводу, выделю отряд для охраны, а Хильда выберет дочери служанок.
Элред остановил его взмахом руки.
– Нет, лаэрд, нам не нужна охрана, и служанки у твоей дочери появятся новые. И лошадей нам не надобно, и подводы.
– Но как же? Вещи, приданое…
Гость скупо улыбнулся.
– Мы прибыли за невестой. Все, что нам нужно – право на сторожевую крепость. Бумаги и станут приданым Эрны. Пусть твоя дочь возьмет с собой только самое необходимое, то, с чем не сможет расстаться. Все остальное даст ей будущий супруг.
Они уже вошли внутрь, а я все еще стояла во дворе и бездумно смотрела на то, как суетятся слуги, как опасливо они приближаются к странным животным, на которых прибыли гости. Элстан и Эфвир что-то сказали этим чудовищным лошадям, и те покорно пошли к конюшням. Я не сразу обратила внимание, что Айла дергает меня за рукав.
– Эрна! Эрна! Да отомри же! Пойдем! Отец станет сердиться!
Я расхохоталась, горько, безумно.
– Отец? Разве ты не слышала, Айла? С завтрашнего утра я больше не в его власти. Я больше не дочь лаэрда Ройгара, я – невесть кто. Мне не позволено даже взять с собой свои вещи, меня оставляют в одиночестве! Ни служанок, ни Звездочки – никого рядом не будет!
И я сорвалась с места, бросилась к конюшням, пролетела мимо чужаков, присматривающих, как наливают в корыта свежую воду, и толкнула дверь. Звездочка тревожно заржала в своем стойле, и я подбежала к ней, принялась гладить по шелковистому носу, проводила пальцами по гриве. Она смотрела грустно-грустно, словно тоже понимала, что больше мы не увидимся.
***
Грета в трапезный зал не спустилась, сослалась на ломоту в костях и слабость, но я подозревала, что она просто не хочет видеть чужаков. Потому-то и проскользнула ночью в ее комнату, когда все уже разошлись спать.
Грета еще не ложилась. Свеча горела у ее постели, а сама она сидела и, ловко орудуя иглой, что-то вышивала. Несмотря на старость, зрение ее все еще оставалось острым.
– Пришла попрощаться, Эрна?
Я сглотнула застрявший в горле комок.
– Да, бабушка Грета. На рассвете мы отправляемся в путь. Я и… и… эти.
Весь мой нехитрый скарб уже был собран и поместился в одну дорожную сумку. Кое-какая одежда, гребни, разные необходимые мелочи и подаренные отцом драгоценности – вот и все, что я брала с собой в свою новую жизнь. И еще согревавший грудь амулет, что прятался под платьем.
– Я видела их. Из окна. Что же, девочка моя, скажу тебе одно: будь сильной. Не выказывай страха. И повторю: возможно, оно и к лучшему, что ты уедешь.
Она поцеловала меня и смахнула ладонью выступившие слезы.
– Ступай, Эрна. Я буду молить за тебя богов.
Напоследок я спустилась во двор. Огонек свечи в моем светильнике дрожал, будто собирался вот-вот погаснуть. Стражники поворачивались ко мне и тут же отворачивались обратно, ни один меня не окликнул, не остановил. Я добралась до каменного круга, в центре которого рос кряжистый дуб, опустилась на колени, поставила светильник на землю и прижала ладони к шершавой коре.
– Не знаю, имеете ли вы силу за перевалом, – зашептала горячо, страстно, – но прошу вашей защиты. Не оставляйте меня!
Пронесся ветерок, прежде неподвижный дуб зашумел, зашелестел листьями. Боги подавали мне знак, вот только смысл его я разгадать так и не смогла.
Ни Айла, ни Торнвальд, ни мама не спустились во двор для прощания. Они обняли меня в последний раз еще в замке. Айла всхлипывала, мама часто-часто моргала, а вот Торнвальд прошептал:
– Ух, Эрна, как же я тебе завидую! Своими глазами увидишь, что же там, за перевалом.
Ему мое предстоящее замужество казалось невероятным приключением, и он сам с радостью бы отправился в неведомые края, появись у него такая возможность. Я потрепала брата по светлым вихрам.
– Зато ты однажды станешь лаэрдом приграничной долины.
Торнвальд надулся от гордости.
– Это да!
Заплаканные служанки подали мне дорожный плащ и унесли сумку с вещами. Я повыше вздернула подбородок и спустилась с крыльца. Грета велела не выказывать страха, что ж, именно так я и намеревалась поступить.
Решимость моя поутихла, когда я вблизи увидела то подобие коня, на котором мне предстояло проделать весь путь до нового дома. Вблизи он выглядел еще более пугающим. Элред подошел и похлопал скакуна по холке.
– Не бойся норрана, Эрна, он тебя не обидит и не сбросит.
Голос его звучал мягко, дружелюбно, и я переспросила:
– Норран? Это его имя?
– Нет, его зовут Вихрь. Вскоре сама убедишься, что имя ему подходит.
Не без опаски я устроилась в седле, тронула поводья. Норран ступал мягко, на удивление бесшумно. Отец благословил меня на прощание, и наш небольшой отряд выехал из замка. В последний раз оглянулась я на место, где провела всю жизнь, сохраняя его в памяти, а дальше смотрела только вперед.
Норраны неслись по дороге стремительными стрелами, с такой скоростью, что ни одной, даже самой быстрой лошади не под силу. Я начала понимать, почему за мной прислали всего троих и почему Элред отказался от воинов отца. Да нас никакие преследователи, даже если они и появятся невесть откуда, ни за что не нагонят. Этак мы до перевала за пару дней доберемся!
Я ошиблась – в предгорье мы очутились еще на закате. Норраны словно летели над землей, не касаясь ее копытами. Во всяком случае, мне чудилось именно так. Дважды останавливался наш небольшой отряд на привал. Едой и питьем нас снабдили в замке, и ни голод, ни жажда мне не досаждали.
– Заночуем в крепости, – сказал Элред. – А завтра продолжим путь.
Полуразрушенную крепость я увидела издалека. Она торчала на перевале странным осколком, темнея на фоне сизого неба. Рядом росло покореженное дерево, нижние ветки его касались земли. Непонятно почему от этого зрелища у меня похолодела спина и перехватило дыхание. Все мирно и спокойно, вот только от спокойствия этого муторно становилось на душе и пробирала дрожь.
– Здесь не летают птицы, – негромко заметил Эфвир, помогая мне спешиться. – И зверье сюда не забредает. Пойдемте, госпожа, поищем, где лучше расположиться на ночлег.
До того из всех спутников ко мне обращался только Элред, и я уже привыкла, что он зовет меня по имени. Мне он тоже запретил называть себя господином, и я никак не ожидала, что со мной заговорят столь уважительно. Элстан остался заботиться о норранах, а Эфвир подхватил мою сумку и мы вошли внутрь. Небольшая комната караульных уцелела, остался даже грубо сколоченный стол и одна из лавок. Ее придвинули к стене и застелили плащами моих спутников.
– Вот, госпожа, – все так же учтиво сказал Эфвир. – Ложе скромное, но, увы, большего предложить мы вам не можем. Во дворе есть колодец, я принесу вам воды, чтобы умыться. Поужинайте и отдыхайте, а если что понадобится – зовите. Я буду за дверью.
Сторожит? Или действительно хочет услужить? Скорее второе, потому как куда мне отсюда бежать? И как? Всадник на норране догонит пешую беглянку в один миг.
Я умылась, поужинала холодным пирогом с зайчатиной и улеглась спать. Оставленная Эфвиром на столе свеча горела, и я долго смотрела на крохотный огонек, пока глаза не начали слипаться. Сновидения не мучили меня в ту ночь, сон словно накрыл темным пологом, милосердно отрезая от мира. И даже на узком неудобном ложе мне удалось хорошо выспаться.
Эфвир опять принес мне воды. Я умылась, переплела косы, разделила со своими спутниками завтрак: сваренную Элстаном в небольшом котелке кашу, вяленое мясо и сладкий пирог. Поев, мы тронулись в дальнейший путь.
Нам пришлось преодолеть еще одну горную гряду, но с этой стороны я не заметила никаких сторожевых башен. И впервые задумалась о том, как же так вышло, что после долгих кровопролитных стычек в приграничье, оставшихся только в полузабытых легендах, крепость на перевале оказалась заброшенной, а сам перевал – без охраны? Вот уже многие века никто не спускался с гор и не поднимался в горы. Хотя нет, неверно. Не просто же так взбрело в голову королю отдать замуж за монстра дочь лаэрда Ройгара и в приданое ей назначить крепость. Кто-то пообещал ему за это – что? Золото? Помощь? Увы, мне никогда не узнать, на что меня обменяли.
– Скоро прибудем, – пообещал Элред. – Осталось недолго.
Вот и еще одна странность. О монстрах из-за перевала до сих пор шепчутся украдкой, но мне спутники не показались такими уж пугающими. Я бы с легкостью приняла их за обычных людей, если бы не их рост и не глаза странного цвета. А что молчаливы – да мало ли у нас угрюмых да неразговорчивых? Того же лаэрда Дитриха взять – порой ни словечка от него не дождешься, ни улыбки, ни взгляда ласкового. Вот сын его совсем иной, да только куда хуже отца вырос.
Норраны с легкостью поднимались в горы, а у меня от высоты начала кружиться голова, и я покрепче вцепилась в повод. И, когда мой Вихрь остановился, решила поначалу, что сама его вынудила. Ослабила хватку и слегка сжала коленями бока, но норран вперед не двинулся. Только тут я заметила, что Элред уже спешился.
– Привал? – спросила я, удивленная столь скорой остановкой.
– Нет, дальше мы верхом не поедем.
Эфвир услужливо помог мне спуститься на землю, и я в недоумении огляделась. Ни одного строения, одни лишь голые камни, чуть ниже – редкая поросль низеньких кустарников. Что нам здесь делать?
– Сюда, госпожа. Позвольте, я помогу вам спуститься.
Он стоял на склоне за огромным валуном, потому-то я и не заметила его сразу. Длинный, узкий, с высокими бортами и оскаленной мордой свирепого чудовища на носу. Драккар. Как очутился он здесь, в горах? Выглядел он так, словно волны только-только вынесли его к берегу, левый борт почти касался усеянной каменными осколками земли, а правый завис в воздухе.
– Откуда он здесь взялся?
То, что вопрос невольно задала вслух, я поняла, только услышав ответ:
– Так мы оставили, госпожа. Перед спуском в долину.
Я споткнулась, и Эфвир крепко ухватил меня за локоть.
– Осторожнее, госпожа!
Меня же прошибала дрожь. Безумцы! Эти трое – безумцы, и я здесь, в горах, одна, без защиты, в их власти! Краем глаза я уловила, что норраны без седоков послушно идут к драккару. Что мне делать? Вырваться и бежать? Но куда? В горах без еды и воды я так и так погибну. Да и Эфвир все еще крепко сжимал мою руку, отпускать не собирался.
Элстан первым поднялся на борт, бросил дорожные сумки у скамьи. За ним на драккар ступил Элред, и тут произошло нечто неожиданное и пугающее. Деревянная фигура на носу ожила. Полыхнули алым пламенем глаза, из пасти вырвался мощный рык. Я отшатнулась.
– Ой!
– Не бойтесь, госпожа. С вами не случится ничего дурного.
Эфвир почти внес меня на драккар, усадил на скамью. Я вцепилась пальцами в гладкое дерево, зажмурилась в страхе, но заставила себя открыть глаза. Что бы ни уготовила мне судьба, я встречу испытание лицом к лицу!
Элред встал на носу, взмахнул рукой. Драккар вздрогнул, медленно оторвался от земли и завис в воздухе. От изумления у меня перехватило дыхание. Кто-то шумно фыркнул на ухо, толкнул мягко в плечо. Я с трудом повернула одеревеневшую шею. Вихрь фыркнул еще раз, немного насмешливо. Норран словно подбадривал меня, убеждал, что бояться нечего. Я хотела погладить густую шерсть, но не смогла разжать оцепеневшие пальцы. А драккар тем временем поднялся немного выше и поплыл прямо по небу вперед.
Затаив дыхание, я с ужасом ждала, что мы вот-вот упадем и разобьемся. Никто из моих спутников волнения не выказывал, словно такой способ путешествовать был им привычен. Негромко всхрапывали норраны, о чем-то тихо переговаривались за моей спиной Элстан и Эфвир, Элред смотрел вперед и не оборачивался. Капюшон слетел с его головы, темные пряди трепал ветер. Драккар скользил по воздуху, словно по воде в штиль, едва-едва покачиваясь.
Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем я рискнула посмотреть вниз. И ахнула в восхищении. Под нами проплывала цветущая плодородная долина, рассеченная надвое широкой полноводной рекой. Берега соединяли арки мостов, утопали в зелени красные крыши домов. Взволнованная, я позабыла свой страх и обернулась к Эфвиру и Элстану.
– Это и есть ваш край, да? Мы спустимся туда?
Элстан улыбнулся одними уголками губ, а Эфвир, проявлявший ко мне участие, ответил:
– Юные ларры! Какое безрассудство! Вам надлежит спуститься во двор, чтобы приветствовать гостей! Ваши родители уже там! И… о-о-о! Что… что это?
Она схватилась за сердце и пошатнулась, указывая рукой вниз.
– Люди моего нового жениха, надо полагать.
– Люди? Они – люди? Не-е-ет! Нелюди они!
Редко когда я бывала согласна с наставницей, и сегодня как раз настал тот нечастый случай. Но права она и в том, что мне давно следовало бы стоять во дворе рядом с отцом. Дочь лаэрда Ройгара не имеет права показывать испуг. Пусть те, среди кого мне предстоит жить, убедятся: я их не боюсь.
Когда посланцы спешились, я уже стояла подле отца с самым невозмутимым видом. Пусть сердце и колотилось, а дыхание прерывалось, но на губах играла приветливая улыбка. Я исподтишка старалась рассмотреть незнакомцев получше. Есть ли среди них мой будущий супруг? Или он ждет меня в своих землях?
Пришедшие из-за перевала разительно отличались от нас. Темноволосые и золотоглазые, с суровыми лицами, они не походили на мужчин долины. И держались холодно и неприступно. А еще они показались мне просто огромными, даже в сравнении с отцом. Или со Свеном.
– Лаэрд Ройгар? – заговорил старший из незнакомцев.
Отец сделал шаг вперед.
– Приветствую вас в доме своем…
– Элред, – представился тот. – Элред, старший арнар владыки.
– Приветствую вас в доме своем, Элред, старший арнар владыки, и клянусь, что под сводами и крышей его вам не грозит никакая опасность.
Элред едва заметно усмехнулся.
– Благодарю, лаэрд Ройгар. Позволь представить своих спутников: Элстан и Эфвир.
Названные спутники молча кивнули.
– Мои домочадцы: супруга Хильдегард, дочери Эрна и Айла, сын Торнвальд.
Матери Элред поклонился, а затем шагнул ко мне, всмотрелся в лицо. Я выдержала его взгляд, не отводя своего и даже не мигая, хотя очень хотелось зажмуриться и отвернуться, спрятаться, уйти от этих золотистых глаз. И всплыло в памяти непрошенное, давно, казалось бы, позабытое воспоминание: Ночь зимних костров, незнакомец у столба и приказ прыгнуть через огонь. И такой же горящий взгляд золотистых глаз. Я вздрогнула. Время стерло из памяти черты, но Элред старше, определенно старше, пусть и такой же высокий и широкоплечий, такой же темноволосый и… и такой же опасный.
– Рад приветствовать тебя, Эрна из дома лаэрда Ройгара.
Он обратился ко мне, ни слова не сказав прежде супруге хозяина, и говорил мне «ты», и я растерялась, не зная, как ответить. Указать на дерзость? Или же в его краях подобное обращение принято, а, значит, мне самой придется привыкать? Я впервые подумала о том, что совсем ничего не знаю о нравах в тех местах, где мне предстоит жить.
Выручил отец. Он позвал гостей внутрь, отдохнуть с дороги и присоединиться к праздничной трапезе.
– Завтра мы выезжаем с рассветом, – предупредил его Элред.
Отец растерялся, но постарался скрыть недоумение.
– Хорошо, тогда я велю, чтобы приготовили лошадей и подводу, выделю отряд для охраны, а Хильда выберет дочери служанок.
Элред остановил его взмахом руки.
– Нет, лаэрд, нам не нужна охрана, и служанки у твоей дочери появятся новые. И лошадей нам не надобно, и подводы.
– Но как же? Вещи, приданое…
Гость скупо улыбнулся.
– Мы прибыли за невестой. Все, что нам нужно – право на сторожевую крепость. Бумаги и станут приданым Эрны. Пусть твоя дочь возьмет с собой только самое необходимое, то, с чем не сможет расстаться. Все остальное даст ей будущий супруг.
Они уже вошли внутрь, а я все еще стояла во дворе и бездумно смотрела на то, как суетятся слуги, как опасливо они приближаются к странным животным, на которых прибыли гости. Элстан и Эфвир что-то сказали этим чудовищным лошадям, и те покорно пошли к конюшням. Я не сразу обратила внимание, что Айла дергает меня за рукав.
– Эрна! Эрна! Да отомри же! Пойдем! Отец станет сердиться!
Я расхохоталась, горько, безумно.
– Отец? Разве ты не слышала, Айла? С завтрашнего утра я больше не в его власти. Я больше не дочь лаэрда Ройгара, я – невесть кто. Мне не позволено даже взять с собой свои вещи, меня оставляют в одиночестве! Ни служанок, ни Звездочки – никого рядом не будет!
И я сорвалась с места, бросилась к конюшням, пролетела мимо чужаков, присматривающих, как наливают в корыта свежую воду, и толкнула дверь. Звездочка тревожно заржала в своем стойле, и я подбежала к ней, принялась гладить по шелковистому носу, проводила пальцами по гриве. Она смотрела грустно-грустно, словно тоже понимала, что больше мы не увидимся.
***
Грета в трапезный зал не спустилась, сослалась на ломоту в костях и слабость, но я подозревала, что она просто не хочет видеть чужаков. Потому-то и проскользнула ночью в ее комнату, когда все уже разошлись спать.
Грета еще не ложилась. Свеча горела у ее постели, а сама она сидела и, ловко орудуя иглой, что-то вышивала. Несмотря на старость, зрение ее все еще оставалось острым.
– Пришла попрощаться, Эрна?
Я сглотнула застрявший в горле комок.
– Да, бабушка Грета. На рассвете мы отправляемся в путь. Я и… и… эти.
Весь мой нехитрый скарб уже был собран и поместился в одну дорожную сумку. Кое-какая одежда, гребни, разные необходимые мелочи и подаренные отцом драгоценности – вот и все, что я брала с собой в свою новую жизнь. И еще согревавший грудь амулет, что прятался под платьем.
– Я видела их. Из окна. Что же, девочка моя, скажу тебе одно: будь сильной. Не выказывай страха. И повторю: возможно, оно и к лучшему, что ты уедешь.
Она поцеловала меня и смахнула ладонью выступившие слезы.
– Ступай, Эрна. Я буду молить за тебя богов.
Напоследок я спустилась во двор. Огонек свечи в моем светильнике дрожал, будто собирался вот-вот погаснуть. Стражники поворачивались ко мне и тут же отворачивались обратно, ни один меня не окликнул, не остановил. Я добралась до каменного круга, в центре которого рос кряжистый дуб, опустилась на колени, поставила светильник на землю и прижала ладони к шершавой коре.
– Не знаю, имеете ли вы силу за перевалом, – зашептала горячо, страстно, – но прошу вашей защиты. Не оставляйте меня!
Пронесся ветерок, прежде неподвижный дуб зашумел, зашелестел листьями. Боги подавали мне знак, вот только смысл его я разгадать так и не смогла.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Ни Айла, ни Торнвальд, ни мама не спустились во двор для прощания. Они обняли меня в последний раз еще в замке. Айла всхлипывала, мама часто-часто моргала, а вот Торнвальд прошептал:
– Ух, Эрна, как же я тебе завидую! Своими глазами увидишь, что же там, за перевалом.
Ему мое предстоящее замужество казалось невероятным приключением, и он сам с радостью бы отправился в неведомые края, появись у него такая возможность. Я потрепала брата по светлым вихрам.
– Зато ты однажды станешь лаэрдом приграничной долины.
Торнвальд надулся от гордости.
– Это да!
Заплаканные служанки подали мне дорожный плащ и унесли сумку с вещами. Я повыше вздернула подбородок и спустилась с крыльца. Грета велела не выказывать страха, что ж, именно так я и намеревалась поступить.
Решимость моя поутихла, когда я вблизи увидела то подобие коня, на котором мне предстояло проделать весь путь до нового дома. Вблизи он выглядел еще более пугающим. Элред подошел и похлопал скакуна по холке.
– Не бойся норрана, Эрна, он тебя не обидит и не сбросит.
Голос его звучал мягко, дружелюбно, и я переспросила:
– Норран? Это его имя?
– Нет, его зовут Вихрь. Вскоре сама убедишься, что имя ему подходит.
Не без опаски я устроилась в седле, тронула поводья. Норран ступал мягко, на удивление бесшумно. Отец благословил меня на прощание, и наш небольшой отряд выехал из замка. В последний раз оглянулась я на место, где провела всю жизнь, сохраняя его в памяти, а дальше смотрела только вперед.
Норраны неслись по дороге стремительными стрелами, с такой скоростью, что ни одной, даже самой быстрой лошади не под силу. Я начала понимать, почему за мной прислали всего троих и почему Элред отказался от воинов отца. Да нас никакие преследователи, даже если они и появятся невесть откуда, ни за что не нагонят. Этак мы до перевала за пару дней доберемся!
Я ошиблась – в предгорье мы очутились еще на закате. Норраны словно летели над землей, не касаясь ее копытами. Во всяком случае, мне чудилось именно так. Дважды останавливался наш небольшой отряд на привал. Едой и питьем нас снабдили в замке, и ни голод, ни жажда мне не досаждали.
– Заночуем в крепости, – сказал Элред. – А завтра продолжим путь.
Полуразрушенную крепость я увидела издалека. Она торчала на перевале странным осколком, темнея на фоне сизого неба. Рядом росло покореженное дерево, нижние ветки его касались земли. Непонятно почему от этого зрелища у меня похолодела спина и перехватило дыхание. Все мирно и спокойно, вот только от спокойствия этого муторно становилось на душе и пробирала дрожь.
– Здесь не летают птицы, – негромко заметил Эфвир, помогая мне спешиться. – И зверье сюда не забредает. Пойдемте, госпожа, поищем, где лучше расположиться на ночлег.
До того из всех спутников ко мне обращался только Элред, и я уже привыкла, что он зовет меня по имени. Мне он тоже запретил называть себя господином, и я никак не ожидала, что со мной заговорят столь уважительно. Элстан остался заботиться о норранах, а Эфвир подхватил мою сумку и мы вошли внутрь. Небольшая комната караульных уцелела, остался даже грубо сколоченный стол и одна из лавок. Ее придвинули к стене и застелили плащами моих спутников.
– Вот, госпожа, – все так же учтиво сказал Эфвир. – Ложе скромное, но, увы, большего предложить мы вам не можем. Во дворе есть колодец, я принесу вам воды, чтобы умыться. Поужинайте и отдыхайте, а если что понадобится – зовите. Я буду за дверью.
Сторожит? Или действительно хочет услужить? Скорее второе, потому как куда мне отсюда бежать? И как? Всадник на норране догонит пешую беглянку в один миг.
Я умылась, поужинала холодным пирогом с зайчатиной и улеглась спать. Оставленная Эфвиром на столе свеча горела, и я долго смотрела на крохотный огонек, пока глаза не начали слипаться. Сновидения не мучили меня в ту ночь, сон словно накрыл темным пологом, милосердно отрезая от мира. И даже на узком неудобном ложе мне удалось хорошо выспаться.
Эфвир опять принес мне воды. Я умылась, переплела косы, разделила со своими спутниками завтрак: сваренную Элстаном в небольшом котелке кашу, вяленое мясо и сладкий пирог. Поев, мы тронулись в дальнейший путь.
Нам пришлось преодолеть еще одну горную гряду, но с этой стороны я не заметила никаких сторожевых башен. И впервые задумалась о том, как же так вышло, что после долгих кровопролитных стычек в приграничье, оставшихся только в полузабытых легендах, крепость на перевале оказалась заброшенной, а сам перевал – без охраны? Вот уже многие века никто не спускался с гор и не поднимался в горы. Хотя нет, неверно. Не просто же так взбрело в голову королю отдать замуж за монстра дочь лаэрда Ройгара и в приданое ей назначить крепость. Кто-то пообещал ему за это – что? Золото? Помощь? Увы, мне никогда не узнать, на что меня обменяли.
– Скоро прибудем, – пообещал Элред. – Осталось недолго.
Вот и еще одна странность. О монстрах из-за перевала до сих пор шепчутся украдкой, но мне спутники не показались такими уж пугающими. Я бы с легкостью приняла их за обычных людей, если бы не их рост и не глаза странного цвета. А что молчаливы – да мало ли у нас угрюмых да неразговорчивых? Того же лаэрда Дитриха взять – порой ни словечка от него не дождешься, ни улыбки, ни взгляда ласкового. Вот сын его совсем иной, да только куда хуже отца вырос.
Норраны с легкостью поднимались в горы, а у меня от высоты начала кружиться голова, и я покрепче вцепилась в повод. И, когда мой Вихрь остановился, решила поначалу, что сама его вынудила. Ослабила хватку и слегка сжала коленями бока, но норран вперед не двинулся. Только тут я заметила, что Элред уже спешился.
– Привал? – спросила я, удивленная столь скорой остановкой.
– Нет, дальше мы верхом не поедем.
Эфвир услужливо помог мне спуститься на землю, и я в недоумении огляделась. Ни одного строения, одни лишь голые камни, чуть ниже – редкая поросль низеньких кустарников. Что нам здесь делать?
– Сюда, госпожа. Позвольте, я помогу вам спуститься.
Он стоял на склоне за огромным валуном, потому-то я и не заметила его сразу. Длинный, узкий, с высокими бортами и оскаленной мордой свирепого чудовища на носу. Драккар. Как очутился он здесь, в горах? Выглядел он так, словно волны только-только вынесли его к берегу, левый борт почти касался усеянной каменными осколками земли, а правый завис в воздухе.
– Откуда он здесь взялся?
То, что вопрос невольно задала вслух, я поняла, только услышав ответ:
– Так мы оставили, госпожа. Перед спуском в долину.
Я споткнулась, и Эфвир крепко ухватил меня за локоть.
– Осторожнее, госпожа!
Меня же прошибала дрожь. Безумцы! Эти трое – безумцы, и я здесь, в горах, одна, без защиты, в их власти! Краем глаза я уловила, что норраны без седоков послушно идут к драккару. Что мне делать? Вырваться и бежать? Но куда? В горах без еды и воды я так и так погибну. Да и Эфвир все еще крепко сжимал мою руку, отпускать не собирался.
Элстан первым поднялся на борт, бросил дорожные сумки у скамьи. За ним на драккар ступил Элред, и тут произошло нечто неожиданное и пугающее. Деревянная фигура на носу ожила. Полыхнули алым пламенем глаза, из пасти вырвался мощный рык. Я отшатнулась.
– Ой!
– Не бойтесь, госпожа. С вами не случится ничего дурного.
Эфвир почти внес меня на драккар, усадил на скамью. Я вцепилась пальцами в гладкое дерево, зажмурилась в страхе, но заставила себя открыть глаза. Что бы ни уготовила мне судьба, я встречу испытание лицом к лицу!
Элред встал на носу, взмахнул рукой. Драккар вздрогнул, медленно оторвался от земли и завис в воздухе. От изумления у меня перехватило дыхание. Кто-то шумно фыркнул на ухо, толкнул мягко в плечо. Я с трудом повернула одеревеневшую шею. Вихрь фыркнул еще раз, немного насмешливо. Норран словно подбадривал меня, убеждал, что бояться нечего. Я хотела погладить густую шерсть, но не смогла разжать оцепеневшие пальцы. А драккар тем временем поднялся немного выше и поплыл прямо по небу вперед.
Затаив дыхание, я с ужасом ждала, что мы вот-вот упадем и разобьемся. Никто из моих спутников волнения не выказывал, словно такой способ путешествовать был им привычен. Негромко всхрапывали норраны, о чем-то тихо переговаривались за моей спиной Элстан и Эфвир, Элред смотрел вперед и не оборачивался. Капюшон слетел с его головы, темные пряди трепал ветер. Драккар скользил по воздуху, словно по воде в штиль, едва-едва покачиваясь.
Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем я рискнула посмотреть вниз. И ахнула в восхищении. Под нами проплывала цветущая плодородная долина, рассеченная надвое широкой полноводной рекой. Берега соединяли арки мостов, утопали в зелени красные крыши домов. Взволнованная, я позабыла свой страх и обернулась к Эфвиру и Элстану.
– Это и есть ваш край, да? Мы спустимся туда?
Элстан улыбнулся одними уголками губ, а Эфвир, проявлявший ко мне участие, ответил:
