В животе тут же заурчало, напомнив, что в последний раз я ела не меньше шести часов назад. Мери покосилась на меня с неодобрением. Вероятно, провинциальным молодым лейсам не подобает издавать столь неприличные звуки. Ну, или кормить меня ужином никто не намеревался, и сейчас кухарка прикидывала, как бы улизнуть побыстрее – одно из двух. После фиаско с подогревом воды намекать на перекус я не решилась, но вот не покидало меня какое-то смутное неприятное ощущение. Как будто я упустила нечто важное, нечто серьезное. То, что способно здорово осложнить мою жизнь. О чем же мы говорили? Куры, хлеб… нет, не то! Теплая вода – о, это ближе! Водопровод!
– А как у вас обстоят дела с канализацией? – холодея от страшного предчувствия, поинтересовалась я.
Мери почесала нос.
– Так это, отлично все у нас.
– Правда?
Скрыть радость мне не удалось, оставалось только надеяться, что я не выглядела в тот миг совсем уж восторженной идиоткой, которую приводит в экстаз вид элементарнейшего унитаза.
Мери энергично кивнула.
– Ну так! Яму выгребную чистили недавно, так что все в порядке. И еще извести я засыпала, вот и не пахнет почти.
Радужное настроение сдулось проколотым воздушным шариком. Как-то неправильно я поняла слова кухарки.
– Куда вы засыпали извести?
– Так это, в то самое. Отхожее место которое. Там теперь и ничего так, уютно.
Уютно? Уютно?
Я икнула и прикрыла рот рукой.
– И где оно находится? – выдавила из себя полузадушенным голосом. – Это ваше место, эм, отхожее?
– Оно и ваше тоже теперь, лейса, – резонно поправила Мери. – А найти легко. Ежели с черного хода выйти и направо, значит, то будочку и увидите вскоре.
Мысль о том, чтобы искать «будочку» при свете масляной лампы, оптимизма не внушала.
– А черный ход где?
– Так я утречком вам все покажу, лейса. Вы как к завтраку спуститесь, так и осмотритесь, так оно и лучше будет, при солнышке-то. Верно я говорю, а?
– А если мне ночью в туалет захочется?
Мери задумалась. Тряхнула головой. И предложила:
– Так я вам горшок принесу. Ночной. Сейчас, обождите немного!
И вылетела за дверь.
Я кое-как обмылась холодной водой, дрожа, натянула ночную рубашку и халат. Интересно, как воспримет местные удобства, точнее, их отсутствие моя напарница? Линда сразу направилась в отведенную ей спальню, предоставив мне почетное право первой воспользоваться ванной комнатой.
– Вот!
Дверь без стука распахнулась, и я порадовалась, что успела одеться. И запоздало удивилась отсутствию задвижки.
– Так ее скрутили, – ответила кухарка на мой вопрос. – Еще в том году, когда хозяин поскользнулся и упал, тогда двери-то ломать пришлось. А я вот чего вам, лейса, принесла!
И жестом фокусника показала расписанный ярко-желтыми утятами детский горшок. У меня непроизвольно клацнули зубы.
– Это тоже… хозяина?
– Ах, лейса, какая вы шутница! Нет, это к хозяину в гости родственник дальний приезжал, ну, навроде вас.
Я похолодела. Неужели Райнольд выболтал слугам нашу тайну? И вообще – поставил на поток визиты лже-племянников? Но оказалось, что зря я подозревала порядочного лейса в нехорошем поведении.
– Только вряд ли с ним знакомы, лейса, – простодушно посетовала кухарка. – Вы ведь со стороны покойной хозяйки племянницы, верно? А тот лейс, Говард его имя, он-то родней самому хозяину приходится, только больно уж дальней. Мы-то и не слыхали о нем прежде. К чему это я? А! Так вот, лейс Говард с семейством у нас проездом был, по пути к морю останавливался. Они на континент перебрались, у его супруги там дядя важная шишка какая-то. А вещица эта, она их младшенького. Они при отъезде много всякого забыли, потому как собирались в спешке. Детишки, они, знаете, лейса, милые, когда их видишь редко, а вот ежели каждый день…
У меня голова пошла кругом. Кажется, Мери вознамерилась описать все проказы и проделки Говардов-младших, оставивших мне в наследство горшок.
– …а потом они пробрались на кухню и извозились в муке, пока я… кхм, отвлеклась. А еще ночью замотались в простыни и стучали в окно Хелен – уж та напугалась! И перелезли через ограду, и…
– Я поняла, – бесцеремонно перебила я. – Это были на редкость непоседливые ребятишки.
Мери закивала.
– Верно, лейса, именно так. А горшок – он младшего. Забыли его, значит, при отъезде. Я вам под кровать его поставлю, хорошо?
Я скрипнула зубами и пообещала себе, что ни за что не воспользуюсь столь любезно предоставленным предметом. Что-нибудь обязательно придумаю, потерплю, в конце концов, но без детского горшка как-нибудь обойдусь!
Я проснулась среди ночи. Круглая желтая луна заглядывала в окно, свет падал прямо на кровать, настолько широкую, что на ней вольготно бы уместилось как минимум четверо. Пуховая перина, пуховые подушки, пуховое же одеяло – несмотря на лето, толстые старые стены особняка хранили промозглый холод. Бархатный балдахин неопределенного темного цвета над головой: рассмотреть как следует при свете масляной лампы не получилось, тем более, что Мери, скороговоркой пожелав мне спокойной ночи, отправилась к Линде, показывать местное отсутствие удобств ей. Похоже, что пыль и из штор, и из балдахина выбивали давненько, потому как в носу у меня засвербело, и я отчаянно расчихалась. Вновь заснуть никак не получалось, и я выбралась из постели, нашарила босыми ногами тапочки и пошлепала к окну, задернуть занавески. Однако же задача оказалась не из простых. Это в моей современно квартире легко: потяни за ткань – и она охотно сдвинется в любую сторону. Здесь же я безрезультатно дергала тяжелый бархат, но в результате только принялась чихать снова. И только спустя несколько минут заметила длинную палку, которой, похоже, и полагалось орудовать. Кое-как справившись с задачей, я побрела обратно и тут поняла, что дело мое плохо. Мне потребовалось… словом, потребовалось.
Расписанный утятами горшок кокетливо выглядывал из-под кровати. В темноте я его не видела, но помнила, как Мери поставила его на пол. Вот только все внутри противилось тому, чтобы воспользоваться сим предметом. Надо бы отыскать местный санузел. Как там сказала кухарка? Выйти через черный ход и налево… или направо? Ничего, разберусь, не столь сложная задача. Благо, ночь выдалась лунная, обойдусь и без лампы.
Найдя наощупь халат, я затянула потуже пояс и вышла в коридор. Спустилась по лестнице и замерла в холле. Теперь куда? Где может располагаться упомянутый черный ход? Где-то рядом с кухней, это без сомнений, а вот кухня у нас где?
Я постаралась припомнить объяснения кухарки. Итак, прямо из холла поднимается парадная лестница, что ведет в хозяйские покои. Справа – крыло для гостей, там же находятся закрытые ныне огромные помещения: зал для приемов и гимнастический зал. А вот левое крыло отведено под хозяйственные нужды и комнаты прислуги. Следовательно, мне нужно свернуть влево.
Похвалив себя за блестяще выстроенную логическую цепочку, я зашагала по коридору, освещенному лишь тусклыми лунными лучами. На всякий случай пыталась заглянуть за каждую дверь, но некоторые из них оказались запертыми, а за теми, что легко открывались, не таилось ничего интересного. Какая-то квадратная комната, гостиная или музыкальный салон, затем, похоже, классная для детей: здесь все еще висела на стене темная школьная доска. А потом мне попалась столовая, и я возликовала: кухня где-то рядом! Ведь блюда не должны остыть, пока их перенесут из одного помещения в другое. Увы, но обнаружить искомое мне все не удавалось, зато я попала в очередную гостиную с огромными окнами от пола до потолка. Зов природы к тому времени стал совсем уж нестерпимым, и я бросила алчный взгляд на темные неровные шары плохо подстриженных кустов снаружи. В конце концов, полюбоваться местным санузлом можно и утром, а сейчас побуду истинным дитем природы. Вот за этими чудесными кустиками и присяду!
Повозившись с задвижкой и помянув несколькими не совсем приличными словами изобретателя хитрого механизма, я все-таки сумела открыть окно, двумя гигантскими прыжками преодолела расстояние и со вздохом облегчения устроилась под колючими ветками. Одна из них оцарапала мне руку, но такая мелочь не могла испортить того поистине блаженного состояния, что охватило меня. Наконец, поднявшись, я крадучись двинулась обратно – и тут же замерла, услышав голоса.
– …как условились, да, лейс? – спросил первый, сиплый и какой-то скрипучий.
– Деньги получишь, когда будет результат, – предупредил второй.
Я навострила уши. Неужели мне повезло в первую же ночь выяснить нечто важное? К сожалению, собеседники задерживаться у кустов не стали, и я расслышала только удаляющиеся шаги и обрывки слов. Похоже, сиплый выпрашивал аванс, а его наниматель не соглашался.
Осторожно, на четвереньках, я выползла из своего укрытия в надежде если не услышать, то хотя бы увидеть, кто же это ходит по ночам под чужими окнами. И пожалела, что у меня нет оружия: сейчас устроила бы допрос с пристрастием. Увы, но против двоих мужчин одной девушке двадцати двух лет от роду не выстоять. Удрать-то можно, но смысл? Только раскрою себя и вызову ненужные вопросы, так что лучше оставаться незамеченной. И все же мне было над чем подумать. И что обсудить с напарницей.
* * *
Утром особняк уже не казался мне таким мрачным, да и трудности при свете дня выглядели вполне преодолимыми. Подумаешь, удобства на улице! Да мы с Линдой еще будем смеяться над нашими приключениями! Станем веселить все агентство рассказами о том, как провели лето в «Уютном уголке». Надо только велеть Хелен хорошенько убрать комнаты и выстирать демонов балдахин. Ну, или хотя бы просто стянуть его. Не хочу каждое утро просыпаться с распухшим носом.
Чемодан так и стоял у кровати, и я принялась распаковывать его самостоятельно. Расставила многочисленные баночки и флакончики на туалетном столике, развесила бережно одежду. День обещал быть теплым, жарким даже, и я выбрала подходящее для первого выхода в деревенское светское общество премилое платьице. Корсаж плотно обхватывал пышную высокую грудь и тонкую талию, широкая юбка не сковывала движений. Изумрудный цвет замечательно оттенял зелень глаз, глубокий вырез привлекал внимание. Я расчесала перед зеркалом каштановые локоны и подмигнула собственному отражению. Мазнула помадой по губам и довольно крутанулась, любуясь собой. Да, Линда обладала внешностью более экзотической: ярко-рыжие волосы, удлиненные и слегка приподнятые к вискам золотисто-карие глаза, смуглая кожа. Зато меня часто называли классической красавицей за правильные черты лица и сливочно-белую кожу. Сунув ноги в туфельки на каблуках, я вышла в коридор и сбежала по лестнице. Откуда-то доносились голоса: напарница меня опередила и спустилась к завтраку первой. Идя на звук, я с легкостью обнаружила столовую и Линду возле буфета, где выстроились блюда под серебряными колпаками. Мери нашлась там же. При виде меня она неодобрительно поджала губы, а я отметила, что Линда выбрала платье того же фасона, что и мое, только белого цвета.
– Представляешь, – возбужденно заговорила она, стоило мне приблизиться, – наш садовник заболел.
– Прихворнул, – подтвердила кухарка.
Я кивнула, не совсем понимая, как следует реагировать на данную информацию. Конечно, нас ставят в известность, как временных хозяек, но каких действий ожидают? Мы должны проведать недужного? Принести ему пирог и сказать слова поддержки? Кажется, нечто подобное я видела в старомодных фильмах.
Но вскоре выяснилось, что все намного прозаичнее.
– Сделать кой-чего надобно бы, лейсы, – смущаясь и устремив взгляд в пол, говорила кухарка. – Оно мы бы с Хелен и сами управились, но вот обед теперь и господский готовить надо, а вы ведь, лейсы, не удовольствуетесь овсяным супчиком, как хозяин, верно я понимаю?
Мысль об овсяном супе не вдохновляла. Желудок так и вовсе мучительно сжался, протестуя против эдакого деликатеса. Я поспешно подняла крышку на ближайшем ко мне блюде: надо же посмотреть, какие лакомства Мери в принципе способна приготовить? Пышные ломти омлета с грибами и сыром заставили сглотнуть голодную слюну. Под второй крышкой обнаружился в меру поджаренный бекон, под третьей – купающийся в лужице масла молодой картофель, щедро посыпанный зеленью. И после такого роскошества мне предлагают клейкий противный супчик? Нет уж, спасибо!
Кухарка кивнула.
– Да, лейсы, я так и подумала, что вам-то супчик ни к чему. Это у хозяина сложности имелись, не к столу будет сказано. А только овсяный супчик – он при проблемах со стулом очень хорош.
– Да-да, мы поняли, – поспешно вставила Линда. – Нам, пожалуйста, другое что-нибудь. Мясо, например. Или рыбу. А что делать-то надо?
Мери почесала нос, посмотрела с сомнением.
– Ну… в теплицу, пожалуй, Хелен сходит. А зелени и я нарву. А вот курам корму задать и яйца собрать, это, наверное… Справитесь или нет?
Да с чем здесь справляться? Подумаешь, пустячная задача!
Вот только знакомство с горничной пока что откладывалось. Все свои пожелания мы передали через Мери, и я надеялась, что служанки ничего не напутают и следующей ночью мне не придется дышать пылью.
В курятник мы направились после завтрака, действительно умопомрачительно вкусного. Разделаться с заданием собирались быстро – а чего зря время терять? Правда, Мери окинула нас странным каким-то взглядом, а потом спросила невпопад:
– Что, так и пойдете?
Линда поправила кокетливо ниспадавший на плечо огненный локон, посмотрела на украшенные пряжками в виде бантов острые носки туфелек.
– Самый модный фасон сезона, – проинформировала далекую от столичной жизни провинциалку. – На пикники этим летом принято одеваться именно так. И в целом на прогулки на природе.
Взгляд Мери стал задумчивым, она покивала.
– А-а-а, ну если так, то оно конечно, да. Пикники, да.
И закашлялась.
– Вы не заболели? – встревожилась я. – Может, заразились от садовника?
– Нет-нет, со мной все в порядке, – лающим каким-то голосом сообщила кухарка и опять закашлялась.
– Вам нужно показаться врачу! – настаивала я.
– Да какой тут врач! Все хорошо, лейса, не беспокойтесь. Я вам вот укажу, где курятник, кха-кха. Оно, конечно, не то, чтобы пикника, но природа, да.
Курятник оказался небольшим строением из красного кирпича с огороженным высоким сетчатым забором загончиком, где важно прогуливались несушки, рыжие и белые. Между ними прохаживался петух, крупный и яркий, оглядывал свой гарем внимательным взором.
– Засыпать в кормушки зерно и налить в поилку воды, – вполголоса повторила я свое задание.
У Линды на локте небрежно болталась корзинка для яиц, и я даже немного позавидовала: все же садовая лейка, коей вооружили меня, выглядела не так эффектно. А вот напарницу можно снимать для рекламного плаката фермерского хозяйства.
– Кормушки и поилка здесь, в дворике, – пояснила Мери, – а яйца чтобы собрать, надо зайти в сам курятник, они там, в соломе. Ну, удачи, лейсы.
Несмотря на все прежние заверения о столь сильной занятости, что и вверх не посмотреть, уходить кухарка не спешила. Напротив, устроилась у деревца неподалеку от калитки, скрестила на груди руки и как будто принялась чего-то ожидать. Наверно, желала получить свежие яйца как можно скорее.
– А как у вас обстоят дела с канализацией? – холодея от страшного предчувствия, поинтересовалась я.
Мери почесала нос.
– Так это, отлично все у нас.
– Правда?
Скрыть радость мне не удалось, оставалось только надеяться, что я не выглядела в тот миг совсем уж восторженной идиоткой, которую приводит в экстаз вид элементарнейшего унитаза.
Мери энергично кивнула.
– Ну так! Яму выгребную чистили недавно, так что все в порядке. И еще извести я засыпала, вот и не пахнет почти.
Радужное настроение сдулось проколотым воздушным шариком. Как-то неправильно я поняла слова кухарки.
– Куда вы засыпали извести?
– Так это, в то самое. Отхожее место которое. Там теперь и ничего так, уютно.
Уютно? Уютно?
Я икнула и прикрыла рот рукой.
– И где оно находится? – выдавила из себя полузадушенным голосом. – Это ваше место, эм, отхожее?
– Оно и ваше тоже теперь, лейса, – резонно поправила Мери. – А найти легко. Ежели с черного хода выйти и направо, значит, то будочку и увидите вскоре.
Мысль о том, чтобы искать «будочку» при свете масляной лампы, оптимизма не внушала.
– А черный ход где?
– Так я утречком вам все покажу, лейса. Вы как к завтраку спуститесь, так и осмотритесь, так оно и лучше будет, при солнышке-то. Верно я говорю, а?
– А если мне ночью в туалет захочется?
Мери задумалась. Тряхнула головой. И предложила:
– Так я вам горшок принесу. Ночной. Сейчас, обождите немного!
И вылетела за дверь.
Я кое-как обмылась холодной водой, дрожа, натянула ночную рубашку и халат. Интересно, как воспримет местные удобства, точнее, их отсутствие моя напарница? Линда сразу направилась в отведенную ей спальню, предоставив мне почетное право первой воспользоваться ванной комнатой.
– Вот!
Дверь без стука распахнулась, и я порадовалась, что успела одеться. И запоздало удивилась отсутствию задвижки.
– Так ее скрутили, – ответила кухарка на мой вопрос. – Еще в том году, когда хозяин поскользнулся и упал, тогда двери-то ломать пришлось. А я вот чего вам, лейса, принесла!
И жестом фокусника показала расписанный ярко-желтыми утятами детский горшок. У меня непроизвольно клацнули зубы.
– Это тоже… хозяина?
– Ах, лейса, какая вы шутница! Нет, это к хозяину в гости родственник дальний приезжал, ну, навроде вас.
Я похолодела. Неужели Райнольд выболтал слугам нашу тайну? И вообще – поставил на поток визиты лже-племянников? Но оказалось, что зря я подозревала порядочного лейса в нехорошем поведении.
– Только вряд ли с ним знакомы, лейса, – простодушно посетовала кухарка. – Вы ведь со стороны покойной хозяйки племянницы, верно? А тот лейс, Говард его имя, он-то родней самому хозяину приходится, только больно уж дальней. Мы-то и не слыхали о нем прежде. К чему это я? А! Так вот, лейс Говард с семейством у нас проездом был, по пути к морю останавливался. Они на континент перебрались, у его супруги там дядя важная шишка какая-то. А вещица эта, она их младшенького. Они при отъезде много всякого забыли, потому как собирались в спешке. Детишки, они, знаете, лейса, милые, когда их видишь редко, а вот ежели каждый день…
У меня голова пошла кругом. Кажется, Мери вознамерилась описать все проказы и проделки Говардов-младших, оставивших мне в наследство горшок.
– …а потом они пробрались на кухню и извозились в муке, пока я… кхм, отвлеклась. А еще ночью замотались в простыни и стучали в окно Хелен – уж та напугалась! И перелезли через ограду, и…
– Я поняла, – бесцеремонно перебила я. – Это были на редкость непоседливые ребятишки.
Мери закивала.
– Верно, лейса, именно так. А горшок – он младшего. Забыли его, значит, при отъезде. Я вам под кровать его поставлю, хорошо?
Я скрипнула зубами и пообещала себе, что ни за что не воспользуюсь столь любезно предоставленным предметом. Что-нибудь обязательно придумаю, потерплю, в конце концов, но без детского горшка как-нибудь обойдусь!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Я проснулась среди ночи. Круглая желтая луна заглядывала в окно, свет падал прямо на кровать, настолько широкую, что на ней вольготно бы уместилось как минимум четверо. Пуховая перина, пуховые подушки, пуховое же одеяло – несмотря на лето, толстые старые стены особняка хранили промозглый холод. Бархатный балдахин неопределенного темного цвета над головой: рассмотреть как следует при свете масляной лампы не получилось, тем более, что Мери, скороговоркой пожелав мне спокойной ночи, отправилась к Линде, показывать местное отсутствие удобств ей. Похоже, что пыль и из штор, и из балдахина выбивали давненько, потому как в носу у меня засвербело, и я отчаянно расчихалась. Вновь заснуть никак не получалось, и я выбралась из постели, нашарила босыми ногами тапочки и пошлепала к окну, задернуть занавески. Однако же задача оказалась не из простых. Это в моей современно квартире легко: потяни за ткань – и она охотно сдвинется в любую сторону. Здесь же я безрезультатно дергала тяжелый бархат, но в результате только принялась чихать снова. И только спустя несколько минут заметила длинную палку, которой, похоже, и полагалось орудовать. Кое-как справившись с задачей, я побрела обратно и тут поняла, что дело мое плохо. Мне потребовалось… словом, потребовалось.
Расписанный утятами горшок кокетливо выглядывал из-под кровати. В темноте я его не видела, но помнила, как Мери поставила его на пол. Вот только все внутри противилось тому, чтобы воспользоваться сим предметом. Надо бы отыскать местный санузел. Как там сказала кухарка? Выйти через черный ход и налево… или направо? Ничего, разберусь, не столь сложная задача. Благо, ночь выдалась лунная, обойдусь и без лампы.
Найдя наощупь халат, я затянула потуже пояс и вышла в коридор. Спустилась по лестнице и замерла в холле. Теперь куда? Где может располагаться упомянутый черный ход? Где-то рядом с кухней, это без сомнений, а вот кухня у нас где?
Я постаралась припомнить объяснения кухарки. Итак, прямо из холла поднимается парадная лестница, что ведет в хозяйские покои. Справа – крыло для гостей, там же находятся закрытые ныне огромные помещения: зал для приемов и гимнастический зал. А вот левое крыло отведено под хозяйственные нужды и комнаты прислуги. Следовательно, мне нужно свернуть влево.
Похвалив себя за блестяще выстроенную логическую цепочку, я зашагала по коридору, освещенному лишь тусклыми лунными лучами. На всякий случай пыталась заглянуть за каждую дверь, но некоторые из них оказались запертыми, а за теми, что легко открывались, не таилось ничего интересного. Какая-то квадратная комната, гостиная или музыкальный салон, затем, похоже, классная для детей: здесь все еще висела на стене темная школьная доска. А потом мне попалась столовая, и я возликовала: кухня где-то рядом! Ведь блюда не должны остыть, пока их перенесут из одного помещения в другое. Увы, но обнаружить искомое мне все не удавалось, зато я попала в очередную гостиную с огромными окнами от пола до потолка. Зов природы к тому времени стал совсем уж нестерпимым, и я бросила алчный взгляд на темные неровные шары плохо подстриженных кустов снаружи. В конце концов, полюбоваться местным санузлом можно и утром, а сейчас побуду истинным дитем природы. Вот за этими чудесными кустиками и присяду!
Повозившись с задвижкой и помянув несколькими не совсем приличными словами изобретателя хитрого механизма, я все-таки сумела открыть окно, двумя гигантскими прыжками преодолела расстояние и со вздохом облегчения устроилась под колючими ветками. Одна из них оцарапала мне руку, но такая мелочь не могла испортить того поистине блаженного состояния, что охватило меня. Наконец, поднявшись, я крадучись двинулась обратно – и тут же замерла, услышав голоса.
– …как условились, да, лейс? – спросил первый, сиплый и какой-то скрипучий.
– Деньги получишь, когда будет результат, – предупредил второй.
Я навострила уши. Неужели мне повезло в первую же ночь выяснить нечто важное? К сожалению, собеседники задерживаться у кустов не стали, и я расслышала только удаляющиеся шаги и обрывки слов. Похоже, сиплый выпрашивал аванс, а его наниматель не соглашался.
Осторожно, на четвереньках, я выползла из своего укрытия в надежде если не услышать, то хотя бы увидеть, кто же это ходит по ночам под чужими окнами. И пожалела, что у меня нет оружия: сейчас устроила бы допрос с пристрастием. Увы, но против двоих мужчин одной девушке двадцати двух лет от роду не выстоять. Удрать-то можно, но смысл? Только раскрою себя и вызову ненужные вопросы, так что лучше оставаться незамеченной. И все же мне было над чем подумать. И что обсудить с напарницей.
* * *
Утром особняк уже не казался мне таким мрачным, да и трудности при свете дня выглядели вполне преодолимыми. Подумаешь, удобства на улице! Да мы с Линдой еще будем смеяться над нашими приключениями! Станем веселить все агентство рассказами о том, как провели лето в «Уютном уголке». Надо только велеть Хелен хорошенько убрать комнаты и выстирать демонов балдахин. Ну, или хотя бы просто стянуть его. Не хочу каждое утро просыпаться с распухшим носом.
Чемодан так и стоял у кровати, и я принялась распаковывать его самостоятельно. Расставила многочисленные баночки и флакончики на туалетном столике, развесила бережно одежду. День обещал быть теплым, жарким даже, и я выбрала подходящее для первого выхода в деревенское светское общество премилое платьице. Корсаж плотно обхватывал пышную высокую грудь и тонкую талию, широкая юбка не сковывала движений. Изумрудный цвет замечательно оттенял зелень глаз, глубокий вырез привлекал внимание. Я расчесала перед зеркалом каштановые локоны и подмигнула собственному отражению. Мазнула помадой по губам и довольно крутанулась, любуясь собой. Да, Линда обладала внешностью более экзотической: ярко-рыжие волосы, удлиненные и слегка приподнятые к вискам золотисто-карие глаза, смуглая кожа. Зато меня часто называли классической красавицей за правильные черты лица и сливочно-белую кожу. Сунув ноги в туфельки на каблуках, я вышла в коридор и сбежала по лестнице. Откуда-то доносились голоса: напарница меня опередила и спустилась к завтраку первой. Идя на звук, я с легкостью обнаружила столовую и Линду возле буфета, где выстроились блюда под серебряными колпаками. Мери нашлась там же. При виде меня она неодобрительно поджала губы, а я отметила, что Линда выбрала платье того же фасона, что и мое, только белого цвета.
– Представляешь, – возбужденно заговорила она, стоило мне приблизиться, – наш садовник заболел.
– Прихворнул, – подтвердила кухарка.
Я кивнула, не совсем понимая, как следует реагировать на данную информацию. Конечно, нас ставят в известность, как временных хозяек, но каких действий ожидают? Мы должны проведать недужного? Принести ему пирог и сказать слова поддержки? Кажется, нечто подобное я видела в старомодных фильмах.
Но вскоре выяснилось, что все намного прозаичнее.
– Сделать кой-чего надобно бы, лейсы, – смущаясь и устремив взгляд в пол, говорила кухарка. – Оно мы бы с Хелен и сами управились, но вот обед теперь и господский готовить надо, а вы ведь, лейсы, не удовольствуетесь овсяным супчиком, как хозяин, верно я понимаю?
Мысль об овсяном супе не вдохновляла. Желудок так и вовсе мучительно сжался, протестуя против эдакого деликатеса. Я поспешно подняла крышку на ближайшем ко мне блюде: надо же посмотреть, какие лакомства Мери в принципе способна приготовить? Пышные ломти омлета с грибами и сыром заставили сглотнуть голодную слюну. Под второй крышкой обнаружился в меру поджаренный бекон, под третьей – купающийся в лужице масла молодой картофель, щедро посыпанный зеленью. И после такого роскошества мне предлагают клейкий противный супчик? Нет уж, спасибо!
Кухарка кивнула.
– Да, лейсы, я так и подумала, что вам-то супчик ни к чему. Это у хозяина сложности имелись, не к столу будет сказано. А только овсяный супчик – он при проблемах со стулом очень хорош.
– Да-да, мы поняли, – поспешно вставила Линда. – Нам, пожалуйста, другое что-нибудь. Мясо, например. Или рыбу. А что делать-то надо?
Мери почесала нос, посмотрела с сомнением.
– Ну… в теплицу, пожалуй, Хелен сходит. А зелени и я нарву. А вот курам корму задать и яйца собрать, это, наверное… Справитесь или нет?
Да с чем здесь справляться? Подумаешь, пустячная задача!
Вот только знакомство с горничной пока что откладывалось. Все свои пожелания мы передали через Мери, и я надеялась, что служанки ничего не напутают и следующей ночью мне не придется дышать пылью.
В курятник мы направились после завтрака, действительно умопомрачительно вкусного. Разделаться с заданием собирались быстро – а чего зря время терять? Правда, Мери окинула нас странным каким-то взглядом, а потом спросила невпопад:
– Что, так и пойдете?
Линда поправила кокетливо ниспадавший на плечо огненный локон, посмотрела на украшенные пряжками в виде бантов острые носки туфелек.
– Самый модный фасон сезона, – проинформировала далекую от столичной жизни провинциалку. – На пикники этим летом принято одеваться именно так. И в целом на прогулки на природе.
Взгляд Мери стал задумчивым, она покивала.
– А-а-а, ну если так, то оно конечно, да. Пикники, да.
И закашлялась.
– Вы не заболели? – встревожилась я. – Может, заразились от садовника?
– Нет-нет, со мной все в порядке, – лающим каким-то голосом сообщила кухарка и опять закашлялась.
– Вам нужно показаться врачу! – настаивала я.
– Да какой тут врач! Все хорошо, лейса, не беспокойтесь. Я вам вот укажу, где курятник, кха-кха. Оно, конечно, не то, чтобы пикника, но природа, да.
Курятник оказался небольшим строением из красного кирпича с огороженным высоким сетчатым забором загончиком, где важно прогуливались несушки, рыжие и белые. Между ними прохаживался петух, крупный и яркий, оглядывал свой гарем внимательным взором.
– Засыпать в кормушки зерно и налить в поилку воды, – вполголоса повторила я свое задание.
У Линды на локте небрежно болталась корзинка для яиц, и я даже немного позавидовала: все же садовая лейка, коей вооружили меня, выглядела не так эффектно. А вот напарницу можно снимать для рекламного плаката фермерского хозяйства.
– Кормушки и поилка здесь, в дворике, – пояснила Мери, – а яйца чтобы собрать, надо зайти в сам курятник, они там, в соломе. Ну, удачи, лейсы.
Несмотря на все прежние заверения о столь сильной занятости, что и вверх не посмотреть, уходить кухарка не спешила. Напротив, устроилась у деревца неподалеку от калитки, скрестила на груди руки и как будто принялась чего-то ожидать. Наверно, желала получить свежие яйца как можно скорее.
