Охота на Сталина

07.10.2021, 17:45 Автор: Хватов Вячеслав

Закрыть настройки

Показано 13 из 35 страниц

1 2 ... 11 12 13 14 ... 34 35


— Да теперь все по-другому, а тогда сначала под конвоем ходили или даже ездили по окраинам на грузовиках, но потом как конвоиры да водители, так же как и унтерменьши дохнуть начали, сразу прекратили это дело. Одно время разные полицаи из прибалтов, да западенцев их заменили, но потом и они взбунтовались. Жить-то всем охота. Стали тогда фрицы на сопровождение трофейных команд обманом всяких добровольцев подписывать. Кого из местных жителей, готовых на все ради лишней пайки, кого из военнопленных, которые в лагерях с голоду пухли. Так я здесь и оказался. Начал в зону ходить. Одним из первых почитай. Да пожалуй, один из тех первых и остался. У нас ведь тогда ни противогазов, ни костюмов, ни гейгеров не было. Нас вообще в подробности никто не посвящал. Народ залезал в самые «пятна» и дох пачками. Это сейчас у нас все есть, — Глум кивнул на открытую коробку с четырьмя десятками персональных дозиметров и зарядным устройством к ним. — Да и то вы новички умудряетесь куда-нибудь влезть. Да и так по глупости гибнет вашего брата много. Сколько не говори, — гляди в оба, при выходе из зоны не расслабляйся. Тут ведь и под американские пулеметы попасть можно и на охотничков до легкой наживы нарваться. Кто поздоровее, мы их «свежачки» называем, те начет трофеев промышляют. Очень удобно — ни ходить никуда не надо, ни тащить на себе ничего по нескольку десятков километров. Грохнул зазевавшегося Хантера и обшмонал его на предмет жратвы, одежды, оружия, патронов и товара, и в дамках.
        — Мародеры.
       — Ну, можно и так сказать.
       В комнате воцарилась тишина. Каждый из присутствующих задумался о чем-то своем, вспоминая, наверное, как докатился до жизни такой. Только Орловский нетерпеливо ерзал на лежанке. Его интересовал, прежде всего автомат. Самому-то Виктору выдали видавшую виды «мосинку», которая того и гляди развалиться, да еще по дороге к базе он подобрал начинающий ржаветь старый «Шмайсер» без магазина. Нашел он его случайно, когда отошел в кусты отлить, то напоролся на торчащий из-под щебня пыльный кованный немецкий сапог. Автомат валялся неподалеку. Первым делом Виктор снял с трупа сапоги. Хоть сопровождающий его хантер и не советовал ему это делать. Шут с ним. Не ходить же по апрельской слякоти в обмотках. А то, что за эти сапоги его может шлепнуть первый же попавшийся фриц, ерунда. Откуда ему здесь в американском секторе взяться? Шинель бойца вермахта уже порядком прогнила, каска ему на фиг не сдалась. А вот отличный походный термос очень даже пригодиться.
       
       
       — Зато тогда трофеев было, наверное, гораздо больше, — решился, наконец, нарушить тишину Орловский.
       — Вам новичкам не понять нас первопроходцев, — отозвался Глум. — Вы ведь теперь на всем готовом. База есть, оборудование есть, оружием каким-никаким обеспечены, да еще и за трофеи баксы дают, а нам ведь тогда даже стволов поначалу не давали. Доходило до того, что искали сами себе в зоне что-нибудь и на выходе заначки делали. А появишься с оружием в буферной зоне — сразу к стенке.
        — А автомат, автомат-то у тебя откуда?
       — Погоди, всему свое время. Вот потом до хозяев доходить стало, что, гоняя зеков в зону, они только сами себе проблем наживают. Трофеев с гулькин хрен, да еще добровольцев, от которых хоть какой-то толк был все меньше и меньше. Стали они набирать группы так называемых «фольсксфраев». Вот я туда и подался. Тоже не сахар конечно, но все же… Старенький еще начала сороковых годов выпуска «Шмайсер» дали, индивидуальные дозиметры по одному на группу. Потом и противогазы появились. За трофеи стали рейхсмарками расплачиваться. Кто из «фольксов» поумнее, те на первые заработанные марки средства защиты покупали, оружие получше, антирадиационные препараты. Кто поглупее, все деньжата копили. Был у нас в группе товарищ один, «Аргентинцем» его звали, все мечтал накопить несколько тысчонок и в Аргентину рвануть. Вон его могилка за оврагом. Там особо «лучистых» закапывали.
        — А что, просто так, без денег уехать нельзя было, — спросил сразу как-то скисший Орловский.
       — А куда и главное зачем? — Глум закончив чистить «Хеклер» и собрав прислонил его стволом к стенке. — В зону бегут только идиоты. Там выживает лишь каждый десятый, да и то, век тамошних обитателей короток. Лет пять-шесть, максимум десять. Вне зон же рано или поздно отловят и к стенке. Разве что в СКА податься, но до Сибири еще добраться надо. А потом времена-то изменились. Теперь и здесь прожить можно, и даже жирком обрасти. Главное делать все умеючи. Вот я еще годок другой и хоть в ту же Аргентину, хоть в Индию с Африкой смогу уехать.
        — Ага, я уже года три от тебя эту песню слышу, — Морок сплюнул и, раздавив подошвой окурок, направился к выходу. — Не верь ему парень. Все мы здесь до последних своих дней. Зона затягивает, и никуда нам от этого не деться. хантером стал, хантером и умрешь.
       — А почему нас называют хантерами? — Виктор чиркнул спичкой по коробку и принялся раскуривать отсыревшую папиросу.
       — Это янки нас так называют, — Глум подошел к керосинке и, растопырив над ней пальцы, блаженно зажмурился. — Полное название «trophy hunters» — охотники за трофеями значит. Но прижилось просто короткое «hunter». Уже и сами хозяева к этому привыкли. Я к ним от немцев в пятьдесят втором сдернул. У янки более денежно и сытно, сектор попроще и на трофеи побогаче. А «Хекслер»-то я на накопленные рейхсмарки у одного обожравшегося шнапсом немца купил. Из полевой жандармерии. Его потом за это дело расстреляли. Ух и кипиш же был. Мне теперь в немецкий сектор дорога закрыта. Ну да все равно нам хантерам там делать нечего. Если уж в центре на нейтральной территории даже от «фольксфрая» пулю получить можно, то что уж говорить о западе. Это хозяева еще друг с другом сквозь зубы разговаривают, а у их холопов, не чубы — шкуры трещат.
        — В Сибири говорят даже сфоровцы, друг в друга постреливают, — Морок достал финский нож и принялся чистить рыбу — первую жертву трофейного динамита в этом году.
       — Нет, это опять же нац. батальоны так развлекаются. Полицаи по-старому.
       — Да, им там не до выяснения отношений, — подал голос Сеня, — по лесам СКА пошаливает.
       — Да брось ты, Сеня! — Морок отрезал рыбине голову. — Эти Сибирские красноармейцы по землянкам сидят. Жрут, срут и баб трахают. Вон, многие из них сюда подались, деньгу зашибать, — Хантер покосился на Орловского. — Только им и здесь скоро делать будет нечего.
        — Вот и я о том же, — Глум поморщился глядя на Морока, потрошащего вторую рыбью тушку. — Ты бы, Морок, в предбанник вышел что ли? Всю комнату провонял.
       — Щаз-з-з.
       — Вот и я говорю — скоро здесь нам всем делать будет нечего. Почти все продукты, оружие и амуницию из Москвы уже выгребли.
       — Зато сейчас новый бизнес наклевывается, — возразил молчавший до этого Бивень. — На сувенирах можно целое состояние сделать. Главное места надо знать. Тут в Обнинске японские коммерсанты ошиваются. Очень уж они всяческие советские прибамбасы любят. Каски, пряжки, оружие, награды, часы, компасы и прочую хрень. Американцы тоже глядя на них подключились. Но они более разборчивые. Им ценные документы подавай. Фотографии. А если какое наградное оружие найдешь, сразу сотен пять зеленых можно получить.
        — Ерунда это все, — Морок наконец закончил чистить рыбу и, поставив на плитку сковороду, плюхнул туда три тушки отощавших за зиму окуней. — Меня тут Камчат обещал с одним итальяшкой познакомить. Так тот на предметах искусства специализируется. Вот где бабки. Музеи-то эвакуировать ни хрена не успели.
       — Нашел с кем связаться, — фыркнул Глум. — Камчат тебя как осинку обдерет. Опомниться не успеешь, как ты ему года на два вперед должен. Сколько новичков через него погорело. Слышь, как там тебя, Витя, с Камчатом ни в коем случае не связывайся. Всю свою короткую жизнь на него работать будешь.
        — Много ты понимаешь, — обиженно проворчал Морок.
       — А тут и понимать нечего. Если найдешь какую картину или еще чего — тащи любому офицеру, они и то больше чем Камчат дадут. Ну или ищи другие каналы. Только картин там этих нет ни хера, сгорело все. Музеи-то все в центре.
       — Ну, во-первых, не все, — Сеня вынул изо рта огромную иглу, которой он штопал потрепанные кеды, — а во-вторых, есть еще кроме картин статуэтки всякие, камни, золото, посуда драгоценная, старинное оружие и книги, опять же запасники. Они, как правило, все в подвалах, а там и картины сохраниться могли.
        Все опять замолчали, наверное, представив себе эти несметные сокровища.
       
       
       Да. Сокровища! Знал бы он тогда, чем это все закончится. Правильно говорят — жадность фраера сгубила. Надо было начинать помаленьку со всяких касок и пряжек. Нет, захотелось сразу в дамки. Не купись он тогда на эту авантюру Морока — не лежал бы сейчас в собственной блевотине.
       Виктор повернулся к стене. Его опять вырвало. Локтем он задел горшок и его содержимое выплеснулось на и без того загаженный пол.
        — Может, уже отнесем его туда? — оседлавший стул Морок зло посмотрел на умирающего.
       — Негоже еще живого человека к трупам определять, — Сеня покачал головой. — А если с тобой такое. Морок?
       — Тьфу на тебя, Сеня. Не каркай. Со мной такого не будет. Я не идиот в «пятно» ломиться!
       — А если прижмут тебя, как его?
       — Я лучше там от пули сдохну, чем здесь в собственном дерьме, — Морок встал и направился к выходу. — Вот ты, Сеня, комендант, ты и убирай за ним. По мне, я бы его пристрелил. Чего человек мучается? Все одно сдохнет.
        — Иди, иди, проветрись, гуманист, — комендант подошел к Орловсому и поставил перед ним кружку с лечебным отваром. Виктор с благодарностью посмотрел на Сеню. Он, конечно, тоже понимал, что жить ему осталось всего ничего, но отвар хоть на немного облегчал его страдания. Эх, была бы у него с собой его «мосинка», он бы сам избавил хантеров от своего присутствия. Но винтовка осталась где-то там, возле музея. Он закрыл глаза, и откуда-то из скопления малиновых бликов всплыли очертания обезглавленных домов на Волхонке.
       
       
       — Эх, жалко Глум с нами не пошел, — Морок остановился и в который раз поднял руку, словно хотел вытереть пот с лица. Наверное, это получалось у него чисто инстинктивно. В противогазе пот не вытрешь. А взмок Морок еще до того, как они вошли в Останкино. Еще бы! Не надо было брать с собой этот тяжеленный ППШ, да еще с двумя массивными дисками магазинов к нему. Что он в Музее с батальоном «фольксфраев» воевать собрался?
       Орловскому-то тоже было не сладко. Он с непривычки задыхался в старом советском противогазе. Допотопный громоздкий фильтр которого постоянно натягивал потертую гофру. Об американском противогазе можно было только мечтать.
        Виктор поправил ремень винтовки, так и норовящий перепутаться с лямкой подсумка. А тут еще надо смотреть по сторонам. Того и гляди либо «свежачок» из-за плиты высунется, либо «фольксфраевская» оптика бликанет. Вообще-то времена, когда хантеры рубились с «фольксами» стенка на стенку прошли, и, по крайней мере, по окраинам теперь можно ходить спокойно. Знай себе «свежачков» отстреливай. Но вот ближе к хлебным местам ухо надо держать востро. А до их хлебного места еще пилить и пилить. Сначала, железку перейти, потом Лихоборку форсировать, пройти Останкино, а там, через Динамо, по Тверской к станции метро «Площадь Свердлова». Затем им предстояло под землей миновать один из самых загаженных участков и, пройдя через «Библиотеку имени Ленина», подняться наверх, с платформы станции «Дом Советов». А пока самое сложное — Лихоборка. Зимой ее еще по льду перейти можно было, а теперь только мост. А на мосту ты словно в метро в час пик голышом — все так и сморят на тебя со всех сторон. Кстати о метро. Еще по тоннелям два перегона колдыбать до самого «Дома Советов». Зато там уже до музея один бросок. Виктору почему-то казалось, что это будет самый опасный участок пути.
        Орловский так задумался, что едва не растянулся на земле, спотыкнувшись о кусок ржавой арматуры. Эта зараза была покрыта слоем мутной вонючей воды. Запах исходящий от лужи не оставлял сомнений в ее происхождении.
       Интересно город уже десять лет как покинут его жителями, а канализационный сток продолжает порождать эту ароматную жидкость.
       Пытаясь устоять на ногах, Виктор сделал несколько неуклюжих шагов и ухватился левой рукой за кусок какой-то истлевшей ткани, которая с треском разорвалась, увлекая за собой хантера-новичка. Он все-таки упал. Но, слава Богу, упал не в зловонную лужу, а просто в кучу пепла. Предохраняемая старым брезентом, она не была развеяна по ветру и подобно одному из Египетских песчаных барханов сохранила во чреве своем доисторическую для них находку.
        Доисторическую, потому что трупу, законсервированному в пепле было уже лет десять от роду. Принадлежал он одному из младших чинов «зондеркоманды» СС, сопровождавших в свое время группы уберменьшей в их вылазках в Московскую зону. То, что это не современный «фолькс» было понятно не только по его медальону. Сразу бросалась яркая пятнистая раскраска его камуфляжа, совершенно не уместная в разрушенном городе. Ее ядовито-зеленые и темно-коричневые пятна резко выделялись на фоне бетонной крошки. Да, тогда так ходили, потому что считалось, что в зоне поражения атомным оружием выжить никто не может и жить никто не будет. Зачем маскироваться?
        Эсэсовец лежал широко раскинув в стороны ноги. Колени, глядящие в небо осколками костей, были неестественно вывернуты, а череп с остатками противогаза развернут на сто восемьдесят градусов.
       — Гранатой, — Морок подошел и ткнул носком сапога валяющуюся неподалеку каску.
       Скорее всего, его и еще несколько человек пришили его же подопечные, перед тем как сбежать. С оружием, судя по всему у беглецов проблем не было, поскольку рядом с оскалившейся мумией унтершарфюрера валялся «Шмайсер». Автомат, правда, искорежен взрывом, но магазин его был полон и не поврежден. Вот когда Орловский пожалел, что не прихватил с собой свой «Шмайсер». И основной магазин и два запасных, обнаруженных в подсумке, сейчас сильно бы пригодились. А так очередной трофей, не больше.
        До реки они дошли без приключений. На углу одной из улиц им попался сгоревший американский бронетранспортер. Ничего ценного возле него обнаружить не удалось, и Морок сделал знак, чтобы группа двигалась дальше.
       Виктор и еще один новичок, у которого тоже еще не было клички, шли в середине, а Морок и Бивень попеременно менялись местами. То впереди шел мрачный, как всегда, Морок, а Бивень прикрывал их экспедицию, водя по руинам стволом немецкого, ручного пулемета, то Морок пыхтел позади со своим ППШ, а Бивень прокладывал путь группе среди куч мусора, битого кирпича и обломков бетона.
        У реки их ожидал неприятный сюрприз. Еще издалека Бивень первым заметил поднимающийся вверх столб дыма. Ничего особенного в этом не было. В зоне часто что-нибудь да горело. Но, когда хантеры со всеми предосторожностями подобрались поближе, им удалось через бинокль рассмотреть на мосту сборище каких-то ушлепков, преспокойно жарящих на костре разделанную перед этим лошадь. Компания, надо сказать, подобралась разношерстная. Изорванное советское, немецкое, английское и американское обмундирование перемежалось с гражданской одеждой такого же качества. Из оружия преобладали охотничьи двустволки, карабины и винтовки едва ли не дореволюционного года выпуска.

Показано 13 из 35 страниц

1 2 ... 11 12 13 14 ... 34 35