Хамелеон

ПРОЛОГ

       
       “Лицедеи меняют лица с помощью уловок, — говорил добрый человек.
       – Колдуны используют чары, сплетая свет с тенями и желанием,
       чтобы сотворить иллюзии, обманывающие глаза.
       Ты научишься этим искусствам, но то, что делаем мы здесь – гораздо глубже.
       Мудрец может видеть сквозь грим, чары развеиваются под проницательным взглядом,
       но лицо, что ты наденешь, будет таким же истинным и прочным, как то, с которым ты родилась.”
       Дж. Мартин «Танец с драконами»
       
       В кабинете директрисы из настежь открытых окон дул холодный сырой ветер, ворошил стопку документов на большом столе, шевелил мясистые листья высокого фикуса, росшего здесь с незапамятных времен. Директриса всегда проветривала кабинет, когда в нем появлялись посторонние. Берта Карловна считала, что посетители забирают у нее кислород, а она любила свежий, наполненный озоном, воздух. Накидывала на острые плечи вязанную крючком шаль и глубоко дышала. У нее расправлялись легкие, натягивали ткань строгой белой блузы на плоской груди. И в голове прояснялось так, что из густого пучка каштановых волос вылезали шпильки. Берта Карловна верила, что такое целебное действие холод оказывает на всех, поэтому несмотря на присутствие сутулого, задротного вида мужчины, кутающегося в теплую бабушкину кофту, и девочки-подростка в тонкой футболке, лечебные процедуры не прекратились.
       Берта Карловна, высокая, прямая, похожая на коричневую сухую камышину, взяла девочку за подбородок и повертела ее головой вправо-влево.
       – Пакман ^[1] , посмотри на эту девочку. Ее шестилетней сестре поставили диагноз нейропатия, ребенок находится в детской больнице. Девчонка мечтает ее вылечить, но нужна операция. Квоту ждать долго, малышка не доживет, поэтому старшенькая зарабатывает деньги, как может.
       – Проституцией что ли занимается? – хмыкнул мужчина, которого назвали Пакман. – Берта, закрой окно! Холодрыга, как на улице! – Он расчихался, выудил из кармана клетчатый платок и утробно высморкался.
       Берта Карловна заботливо застегнула на Пакмане кофту, сняла с себя шаль, накинула ему на плечи, но окно не закрыла.
       – Ты всегда был неженкой, Пакман, – укорила она мужчину. – Слушай, не отвлекайся. Ты сам просил оповестить, когда попадется кто-то достойный. И хотя я не одобряю твои противозаконные делишки, но нашла для тебя редчайший экземпляр!
       Пакман пренебрежительно посмотрел на девочку-подростка, стоявшую с отсутствующим видом, лишь глаза жили на бледном прозрачном личике.
       – Малолетняя проститутка мне без надобности, я ищу особую девочку.
       – Не говори глупости, Пакман, – строго сказала Берта Карловна. – Проституток в моем интернате нет и не будет, – срываясь на фальцет, она повысила голос, и подтолкнула девочку к двери. – Детка, иди к себе, дяде ты не подходишь.
       – Прости, Берта, – повинился мужчина, – рассказывай, я слушаю.
       Берта погладила девочку по светлым волосам и продолжила.
       – Проституцией много не заработаешь, а этой девочке нужна большая сумма. Она придумала вот что. Когда к нам приходят попечители с инспекцией, малышка с легкостью разводит глав благотворительных фондов на приличную помощь интернату. Обычно, когда появляются чужие взрослые люди, наши дети вьются ужами, лезут под ноги, по-собачьи смотрят в глаза. Сам знаешь, как это раздражает. А эта девочка стоит в сторонке, но вскоре все благодетели поворачивают головы в ее сторону. Даже самые прожженные из них вытирают слезы, когда видят несчастную сиротку с потусторонним взглядом брошенного ребенка. И тут же раскошеливаются. Они не знают, что девчонка вытребовала себе пятнадцать процентов от суммы помощи. Я плачу ей! На полученные деньги она пытается вылечить сестру, но конечно, таких малых средств не хватает. Она хочет выбить оплату всего лечения, но пока такого щедрого спонсора не нашлось. – Берта отпустила девочку и подтолкнула ее к мерзнувшему мужчине. – Детка, подойди к дяде поближе, не бойся.
       Пакман брезгливо взял девочку за подбородок и разглядывал ее, как товар, снятый с витрины – вдруг с дефектами.
       – Бледная немочь какая-то. На лице одни глаза, тощенькая. Но таких недокормленных подростков у вас много. Неужели именно этот воробышек смог выжать жалость у лицемеров? Так хорошо притворяется?
       – В том-то и дело, Пакман! – воскликнула Берта Карловна. – Малышка не притворяется и не играет. Она перевоплощается! Как называется та ящерица, которая меняет окраску?
       – Хамелеон?
       – Да, точно. Но она даже не хамелеон, а лучше. Девочка меняет не только окраску, она меняет себя, становится другим человеком! И ей не нужны ни грим, ни одежда. Для полного перевоплощения ей надо время, но кое-что она может сделать сразу. – Директриса забрала у Пакмана девочку и отвела ее на середину комнаты. – Детка, стань красивой!
       – Хорошо, Берта Карловна! – прошептала девочка.
       Она стояла спокойно и недвижимо, но через несколько минут ее поза стала свободной и раскованной, на бледных щеках появился румянец, глаза широко распахнулись и заблестели, губы заалели. А еще через секунду перед ними предстала обворожительная красотка, которую не портила даже дешевая одежда. Чудесное личико, стройная фигурка с грудью третьего размера, густые золотистые локоны. Красавица капризно выпятила нижнюю губку, дерзко засмеялась, кокетливо поправила волосы и повела бедрами.
       – Немного вульгарно, но впечатляет! – Мужчина взял в ледяные руки теплые ладошки девочки, заглянул в большие наивные глаза, – Чудеса, у нее даже руки смягчились, цыпки куда-то подевались! Она меняет обмен веществ? Может убыстрять его или замедлять? Уникальное существо! Детка, покажи еще что-нибудь.
       Легким движением руки девочка смахнула облик красотки, снова стала блеклой и бесцветной, но постепенно меняла свой естественный вид и преображалась.
       Лицо заострилось, кожа побелела, большие глаза стали еще выразительнее, губы порозовели, грудь выпятилась вперед. Оп, и хорошенькая смешная девчонка тряхнула волосами и озорно улыбнулась из-под челки.
       – Невероятно! – удивленно воскликнул мужчина. – Какая кавайная няша! Берта, ты догадалась кто это? Девочка из аниме. Имя не припомню. Как тебя зовут, детка?
       – Не знаю, – прошелестел голос, – видела мульт по телеку и запомнила облик.
       – Берта, сколько ей лет? – поинтересовался Пакман.
       Немного подумав, Берта Карловна ответила:
       – Семнадцать ей уже стукнуло. Так ведь, детка? – Девочка кивнула. – Ты ведь учить ее будешь, не так ли, Пакман?
       – Берта, ну сама подумай! На ней же слово «Интернат» большими буквами написано. Конечно, буду учить! Год, а может и больше. Как пойдет.
       – Вот и хорошо! Как раз к концу обучения она и станет совершеннолетней, – заключила директриса.
       Пакман погладил девочку по светлым волосам. Тогда Она еще не знала, что это был первый и единственный его ласковый жест и еле сдержалась, чтобы не дернуться от отвращения.
       – Я беру тебя на работу, малышка. Пойдешь со мной? С твоим твоими уникальными способностями и с моими знаниями, мы заработаем кучу денег. Тебе ведь нужны деньги?
       Она кивнула. Деньги были очень нужны и на кого работать ей было все равно. Хоть на черта, хоть на этого плешивого дохляка Пакмана.
       
       
       

       ГЛАВА 1. Хамелеон

       Она внимательно изучала видео по созданию макияжа нюд на канале известного визажиста. Пластмассового вида девица с надутыми губами умело размалевывала левую часть лица, оставив правую в первозданном бесцветном виде. Полученные знания скоро ей пригодятся. Раньше Она и не знала, что приличные девушки нынче не «красятся», а наносят основу, растушевывают глиттер, используют метеориты и моделируют брови. Картину нарисовать легче, чем правильно нанести современный макияж.
       Она усердно шевелила губами, повторяя за стилистом новые термины: база, праймер, корректор, хайлайтер, подтон кожи.
       Озабоченно подумала: «Вот засада! Это же целый чемодан тюбиков и баночек придется таскать с собой на тележке!»
       Но гуриня визажа профессионально ласково успокоила: «Для поддержания макияжа в течении дня вам нужен распылитель с минеральной водой. Попрыскали на личико и ваш мэйк-ап останется свежим до позднего вечера».
       Она выдохнула, не надо таскать чемодан, утром все это намалевала и морда весь день в порядке. Вытащила из ящика тумбочки зеркало и внимательно рассмотрела свое бледное лицо. Просто находка для гримера, то есть для визажиста, рисуй чего хочешь. Хоть женщину-вамп, хоть девочку-ромашку.
       «Надо сделать заказ в интернет-магазине. Или лучше съездить в косметический салон и купить все это с помощью продавцов-консультантов».
       Устав от обилия новой информации, Она захлопнула ютуб и открыла досье будущей жертвы. Полистала галерею нечетких снимков: толстый лысый немолодой мужчина в дорогом костюме и оплывшая женщина, с пергидрольными волосами, в серой норковой шубе-гусенице садились в огромный джип с затонированными стеклами. На другом фото та же пара куда-то вела под руки изможденную лохматую девицу в драных джинсах и в поношенной толстовке.
       Пакман пришел, когда Она разглядывала фото, на котором женщина в красном домашнем халате с золотыми драконами заталкивала безвольную девицу в джип, а мужчина с обреченным видом стоял рядом.
       – Досье на нового клиента изучила?
       – Изучила, – безэмоционально ответила Она.
       – И? Какой выберешь подход? – с нетерпением спросил Пакман.
       Она оторвалась от экрана и спокойно сказала:
       – Легкий случай. Клиент женился рано, для жены он так и остался студентом, который изо всех сил карабкался наверх. Она не поняла, что мальчик давно вырос, стал крутым мужчиной. Жена продолжает строить мужа как раньше. А он хочет от женщины признания и уважения. Он его получит.
       – Ты делаешь успехи. Раньше приходилось многое тебе разжевывать. Совет: научись готовить, жена домом почти не занимается. Все ее силы забирает проблемная дочь. Повариха готовит из рук вон плохо, но она давно работает у них, жена неумеху не выгоняет, боится, что другая будет болтать.
       – Не успею научиться.
       – Что-нибудь придумаешь. Но не увлекайся, – предупредил Пакман. – Жертва должна остаться в семье.
       – Покажи Дашку, – неожиданно потребовала Она. – Не начну работать, пока не увижу ее.
       Пакман открыл на планшете галерею и протянул ей. Она с нетерпением запустила видео и долго разглядывала девочку лет семи в розовой пижаме, худенькую, наголо побритую. Судя по стойке с капельницей, ребенок находился в больнице. На тумбочке лежали блистеры с таблетками, валялись фломастеры и книжки-раскраски. Белые стены палаты украшали детские рисунки, приклеенные скотчем за уголки. На рисунках сияло круглое солнышко с длинными лучиками-палочками, а на зеленой траве стояла женская фигурка с длинными волосами и в желтом платье, на котором юная художница тщательно нарисовала красный горох. Малышка сидела на кровати, болтала босыми ножками, напевала песенку, баюкала старого потрепанного мишку. Вдруг девочка бросила игрушку и косолапо проковыляла к окну, посмотреть на свару, затеянную воробьями на высокой елке.
       Она тут же развернула видео на весь экран, пытаясь разглядеть видневшиеся за деревом домики европейского вида с красночерепичными крышами.
       – Хочешь опознать город? – усмехнулся Пакман, отбирая планшет. – Не получится. Работай лучше и я оплачу дальнейшее лечение твоей сестры.
       – Оплати сейчас, девочка может не дождаться!
       – Собранной суммы не хватает для повторного курса терапии, я могу оплачивать только содержание и поддерживающее лечение, а свои деньги докладывать не собираюсь. Начинай работать!
       Она заплакала, когда Пакман вышел. По щекам ползли соленые слезы, затекали в рот, разъедали уголки губ. Она всхлипнула, вытерла лицо кулаками и снова взялась за мышку.
       
       
       

       ГЛАВА 2. Лера – любовница

       Лера с нетерпением ждала Илюшу. Она волновалась: вдруг Илюшин автомобиль опять попадет в пробку, и Илья Сергеевич опоздает к ужину. Лера, конечно, дождется, не ляжет спать, но горячее остынет, придется разогревать, а Илюша не любит подогретую еду. Лера бегала от плиты к окну, глядела вниз, на ярко освещенный фонарями двор, высматривала громадный черный джип и сердилась на неумелых водителей, создающих заторы на дорогах. Она негодующе повторяла фразу, которую часто слышала от Илюшиного водителя: «Купят права и прутся на дорогу, му....ы неумелые».
       Во двор въехал красный феррари. Хлопнула дверца, и из салона изящно выпорхнула девушка, создание небесной красоты, содержанка известного политика. Лера надменно поджала подкрашенные розовым блеском губы – содержанок она не уважала. Они продажные и корыстные, считала Лера, которая, искренне любила немолодого, толстого, некрасивого, но такого обаятельного и смешного Илюшу. Что же поделать, если Илья Сергеевич женат? Разве она, Лера, виновата, что они разошлись во времени и встретились так поздно. Но все же встретились, и она будет любить Илюшу столько, сколько позволит судьба.
       Лера надела на руку желтую силиконовую перчатку, осторожно приоткрыв дверцу, заглянула в жаркое нутро духовки, где кремировалась индейка, и потыкала загорелую упитанную птицу вилкой.
       «Почти готова, еще минут десять и можно доставать».
       Она с удовлетворением оглядела накрытый стол: салат столичный – любимое блюдо Ильи, итальянский салатик с зеленью и помидорами черри, тушеные овощи, отварная картошечка, посыпанная укропом, рулетики из баклажан с сыром и чесноком, водка в запотевшем графине, дорогое французское вино – хороший домашний ужин.
       Лера осталась довольна собой. И ничего, что сама она приготовила только итальянский салат и запекла купленную у фермера замаринованную индейку, а все остальные кушанья заказала в ресторане. Илюше об этом знать необязательно. Он считал, что Лера – хорошая хозяйка, в отличие от его жены, и Лера делала все, чтобы Илюша оставался в неведении как можно дольше. Она училась, каждый день осваивала новое блюдо и скоро услуги ресторана ей уже не понадобятся.
       Лера побежала в спальню, скинула халатик, надела красивое платье с длинным разрезом сзади и обула туфли на высоченных каблуках. Илюша считал, что женщина без каблучков – не женщина, а тетка, и Лера в его присутствии всегда ходила на шпильках. Туфли, конечно, очень дорогие, от Джимми Чу, с отличной колодкой, и Лере в них было комфортно, она порхала как мотылек, а Илюша радовался и кривил в улыбке бледные синюшные губы.
       Иногда Лера как бы невзначай скидывала туфельку, чуть морщась, разминала ступню, массировала изящную голень в тончайшем чулке. Колготки Илюша не любил, настоящая женщина, а Лера, несомненно, она, должна носить только чулки, чтобы между трусиками и капроном проглядывала полоска голого аппетитного бедра, которое так приятно гладить ладонью. А колготки – удел теток.
       Илюша, заметив Лерину мимолетную гримаску, чувствовал себя виноватым и тут же прилично увеличивал еженедельную дотацию.
       «Лерочка, птенчик мой, – говорил он, – купи новые туфельки, самые лучшие. Я не хочу, чтобы на твоих стройных ножках появились мозоли».
       Илюша никогда не обижал Леру.