- Ты говоришь?
Ворон чуть укоризненно махнул головой, спрыгнул на землю, вырос мне по пояс, и продолжил:
- Мое имя Голован. Послание у меня для тебя от Варуны и его сестры Мары.
Я непонимающе смотрела на ворона, ставшего размером с крупную овчарку, и теперь расхаживающего с важным видом передо мной:
- Кто такие Варуна и Мара? Персонажи старинного фольклора? Они что, реально существуют? Хотя, это же сон.
До меня, наконец, дошло, что я сплю, и мне снится немного странный, но интересный, чуточку сказочный сон.
Ворон вздохнул и продолжил:
- Верный спутник я бога Варуны, вершителя судеб человеческих и хранителя справедливости. В былые времена мог он вернуть жизнь безвременно ушедшему в навь. Морана, сестра его - богиня зимы и смерти, царица ночи. Ведала она сезонными ритуалами умирания и воскресения природы. Много их было, богов древних, живших в мире с явью и навью. Долгое время они хранили покой наш, но пришли вороги и сверзили их в небытие, насильно окрестив землю русскую и одарив верой в единого бога, забрав истинную веру. Оказались разорваны корни, крепко связывающие детей земли русской с матушкой-родной землей, уничтожены исконные традиции, забыт покон. Древние боги ушли, но не умерли. Пребывают они в нави в полном забвении, почти без сил. Но иногда смотрят, что делается на земле нашей, и видят они, неладное творится. Черствеют души людские, страдают твари земные, стонет измученная матушка земля. В былые страшные времена за богами ушли все духи - хранители, которые оберегали матушку - природу и традиции родовые. Не было в них зла, не могли они противостоять напасти и сгинули вместе с богами. Даже в нави редко встретишь теперь духа леса аль реки, аль иного какого. В нынешнее время только в сказках и найдешь упоминание о них, да и то, только о домовом да лешем. О других утеряна память. А были они добрыми помощниками богам на земле.
Ворон грустно опустил голову и задумался. Я молча ждала, не прерывая печальных мыслей разумной птицы.
Ворон встрепенулся, гордо поднял голову и вновь заговорил, только теперь его речь звучала торжественно:
- Елена, трижды по три прошла ты по истинному пути. Проявила сострадание к безвинно погубленному существу леса, желала воздать справедливую кару сотворившему зло, оказала последнюю почесть по обряду предков, открыв ему путь в навь.
Три ночи подряд приходила проведать могилу тронувшего твое сердце существа. Три раза к ряду накормила посланника смерти. Выпив напиток из цветков бузины, выросшей на свежей могиле, облегчила свой переход в навь. По покону прошла обряд инициации и попала в царство мертвых.
- Бузины? Обряд инициации? – шёпотом помертвевшими губами переспросила я.
- Провела несколько похоронных ритуалов: омовение и поминальный прием пищи, как в сказках бают «баньку затопи, накорми и спать уложи». После того, как ты засыпаешь, читай, умираешь, тебе открывается путь в навь, мир мертвых.
- Мир мертвых? - еще тише, еле слышно переспросила я. Сон из интересного и сказочного быстро превращался в жуткий кошмар.
«Надо проснуться, надо срочно проснуться» билась заполошная мысль в мозгу. Слишком все было реалистично, логично и оттого страшно. Сердце перепугано колотилось в груди, отдаваясь оглушающей пульсацией в ушах.
Ворон словно понял моё состояние и успокаивающе произнёс:
- Тебе нечего бояться в нави. Ты прошла верным путем и можешь здесь находиться полноправно. Но главное, Лена, то, что боги, Варуна и Морана, шлют тебе свой дар и свое благословение.
Ворон на мгновение замолчал, а потом серьёзно, чётко проговаривая отдельные слова, словно вбивая их мне в голову, продолжил:
- Отныне ты обретаешь силы духа-хранителя лесного. Днем человеком будешь, ночью сможешь оборачиваться духом лесным, но не простым. Обычный дух лесной, защитник животных да деревьев, по сути своей не злой. Ходит по лесу, оберегает его от людей, изредка показывается на глаза, для чего умеет принимать любой облик — растения, гриба, животного аль человека. Отличен от людей тем, что его глаза горят волшебным огнем, а обувь надета задом наперед. Иногда может наказать он злодея, что бьёт зверей без меры, или лес губит. Тропы спутает ему и водит по лесу кругами, пока тот из сил не выбьется, аль заведет подальше в чащу и бросит на съедение зверям диким. Может в болото завести на погибель. Защитник он, не вой.
Ты иная. Сила твоя от двух древних богов, Варуны и Мораны. Лесавка ты, дочь света, но и дочь богини смерти. День и ночь в тебе объединились. Можешь призывать и жизнь, и смерть. Можешь ходить везде, не только по своему лесу. Свободна ты в отличие от лешего, и сильнее любого духа.
Запомни накрепко, Лена, боги щедро одарили тебя, но и потребовали ответного дара. Трижды помоги, трижды спаси, трижды соверши месть, и твой долг богам будет уплачен.
И напоследок скажу очень важные слова. Оборачиваться духом лесным должна ты только под ночным светилом. Единожды ты сможешь без последствий обернуться лесавкой днем. В другой раз, обернувшись под солнцем, ты навеки останешься духом, потеряв человеческую суть.
И ещё. Один раз бог Варун способен оказать тебе услугу и вернуть к жизни, отобрав у смерти. Теперь отправляйся назад. Твое время в нави нынче вышло.
Я, замерев и не дыша, внимательно слушала ворона. Как только он замолчал, светляки и звезды закружились вокруг меня бешеным хороводом, я отшатнулась в испуге и провалилась в темноту.
Открыла глаза, осмотрелась. Я лежала в своей постели на мансарде родительской дачи. Вокруг тихо и светло. Солнце било косыми лучами по мохнатому напольному ковру, изменяя привычный узор. Значит уже часов десять утра, и значит, мама не вернулась с бабушкой. Жаль, мне сейчас не помешало бы живое человеческое общение с родными людьми. Странный сон оставил странное послевкусие. Слишком яркий, слишком логичный, слишком невероятный и уж слишком хорошо я его помню. Обычно со снами такого не бывает. Сначала помнишь какую-то яркую часть сновидения, а потом все равно забываешь, просто помнишь, что ночью видел хороший сон. А этот я помню очень чётко, словно это реальное воспоминание, а не сон. Попыталась успокоиться и здраво порассуждать. Подумав с полчаса, решила пока никак не реагировать, оставить всё как есть. Нужны реальные доказательства якобы произошедших со мной изменений. А пока их нет, буду жить как жила. Вполне логично в такой яркий и живой сон укладываются события последней недели. Моё подсознание переварило всё со мной произошедшее и выдало вот такое сновидение – сказку. Смотреть было интересно и даже жутко. Но теперь настало утро и пора заняться реальными делами. Я бодро поднялась и отправилась в душ. Мельком глянула в окно и увидела в глубине сада угол баньки, по спине пробежали ледяные мурашки. Значит, баньку затопи, накорми и спать уложи, и путь в мир мёртвых перед тобой открыт. Брр.
- Больше никогда не буду париться в бане – эмоционально высказалась я, и стало чуть легче.
Хм, может выйти на улицу и поорать в голос, как японцы, для излечения стресса. Все равно нет никого. Представила картинку, улыбнулась и пошла мыться. Вода всегда была для меня лучше любого успокоительного. Смывая с себя грязь и пот, я смывала с ними все негативные эмоции. Сейчас душ сработал, как и должен был. Вышла в кухню я весьма приободрившаяся. Открыла холодильник и начала метать на стол вкусности. Затем заварила чай с ароматным травяным сбором, и счастливо выдохнула, обозревая полный стол вкуснейшей снеди. Я гурман, и всегда получаю настоящее наслаждение от вкусной еды.
- Кар – неожиданно раздалось над ухом, отчего я испуганно отпрыгнула газелью метра на полтора. На спинке стула восседал Голован.
- Вот же нелегкая принесла – в сердцах высказалась я – Садись есть, посланничек. И прекрати уже считать!
Ворон хитро блеснул глазом и принялся стучать клювом по предложенному беляшу. Был Голован непривередлив и всеяден, но больше всего уважал мясо. В этом я уже убедилась, поэтому молча положила перед ним еще и пару котлет. Я пила чай, косилась на ворона, и снова возвращалась мыслями ко сну. Не давал он мне покоя. Отчего-то хотелось верить, что это правда, а не выверт моего подсознания. В обыденной, привычной жизни так не хватает настоящего чуда. Как мне это узнать, действительно ли я изменилась, или просто увидела необычный и яркий сон? Ясно, что надо ждать ночи, ведь оборачиваться днем мне нельзя. Хмыкнула про себя, я, что, верю в эту чушь? Нет, не верю, но очень хочу поверить!
- Чего молчишь, гость дорогой? Ночью до чего ж говорлив был, а днем онемел прямо.
Я подтрунивала над птицей, не ожидая ответа. Заметила, что нервничаю в ожидании ночи. Чтобы отвлечься, решила отправиться на озеро. В этот раз прихватила с собой книгу, которую давно мечтала прочесть, но все время не находила. Скинув футболку, я с наслаждением поплавала в прохладных водах лесного озера. Накупавшись, вышла из воды и улеглась греться на солнышке. Открыла книжку и потерялась во времени. Как всегда, мой любимый автор меня не разочаровал. Отвлекли меня от захватывающего повествования голодные рулады в животе. Я посмотрела, сколько время, и удивилась. Было пять вечера, обед я пропустила, поэтому ощутимо хотелось есть. Все же на работе привыкла питаться по графику. Бодро поскакала домой. На веранде спал ворон. Будить не стала и сразу отправилась к холодильнику. На ужин решила разогреть борща, приправить сметаной, мелко нарезанным чесноком и потребить его вприкуску с беляшом. Голован нарисовался, когда я уже наливала в мисочку разогретый, исходящий паром борщ. Пришлось вторую миску наливать птице. Молча поели, посидели и я вдруг сказала:
- Голован, я ночью отправлюсь в лес и попробую обернуться.
Ворон промолчал, а я почувствовала себя полной дурой. Ладно, схожу ночью в лес, проверю, что это бред и выброшу сон из головы.
И на этом всё.
Помыла посуду, быстро убралась на кухне и завалилась на диван бездумно смотреть телевизор, переключая каналы. Обычно я его не смотрю, но сосредоточиться на чем-то сейчас не могу. Меня опять накрыло волнение, и в тоже время предвкушение чего-то волшебного. Не предполагала, что я такая азартная фантазёрка.
В десять вечера я решила, что уже достаточно поздно и отправилась в лес к озеру. Ночью лес звучит совсем по-другому, чем днем. Таинственно и загадочно. Мне нравилось. Быстро подойдя к озеру, осмотрелась. Место знакомое, любимое, потому не страшное. Задумалась, а как вообще оборачиваться? Голован мне не сказал, а я даже не представляю, что делать.
- Гляди ж ты, лешачек, да молоденький какой!
Я резко повернулась и увидела маленького сухонького старичка с хитрыми глазками и густой бородой, в которой кое-где застряли листики и веточки. Одет дедушка был в длинную, подпоясанную цветным кушаком рубаху, широкие порты и настоящие лапоточки. Лапти были развёрнуты носами назад. Я в изумлении раскрыла рот.
- Леший? – восторженно выдохнула.
- Ага. Леший.
Дедок по-доброму улыбнулся и, поклонившись в пояс, представился:
- Дедушкой Добраном меня кличут.
Я низко поклонилась в ответ.
- А что означает ваше имя? – без страха, с живым интересом я рассматривала приветливого старичка, оказавшегося настоящим лешим.
- Значит то «добро дающий». А ты, стало быть, только народилась. Дай-ка на тебя поближе поглядеть.
Дедушка подошел ко мне вплотную. От него пахло прелой листвой, хвоей и терпким смоляным духом. Дедушка неспешно обошел меня, понюхал воздух и радостно подтвердил:
- Лешачек, как есть, лешачек. Только народился. Давно не видал такого чуда.
Дедок только что не приплясывал вокруг меня. Затем замер и задумчиво протянул:
- Хмм, есть в тебе еще что-то странное и тёмное. Чую, от двух богов сила твоя. Только имени нет. Знаешь ли ты, девонька, что пока сакральное имя не обретешь, обернуться не сможешь и зов почуять тоже.
- Как же мне имя обрести, дедушка Добран? – растерянно спросила у лешего.
- Обычно оно само приходит, когда новый дух нарождается. Но у тебя так не вышло. Видать, от того, что сила двух в тебе, а не только лесная. Да, не было такого раньше, чтобы леший силу от двух богов брал. Вот и имя не пришло.
Я чуть нахмурилась:
- И что же мне делать?
- А что тебе в нави поведали?
- Ворон Голован передал весть о даре двух богов, Варуны и Мары. О том, что я отныне днем человек, а ночью дух лесной, и о долге перед богами.
- О долге, значит – хмуро протянул леший.
В задумчивости потоптался рядом, потом продолжил, вопросительно глядя на меня:
- Никогда такого не было, чтобы леший брал силу от богини смерти, повелительницы мира мертвых.
- Боги хотят мести – глянула я на лешего.
Лесной дух потоптался рядом ещё чуток и сочувственно вздохнул:
- Вот оно как. Знать, осерчали боги за детей своих малых да за землю измученную. Сами без сил, но позвали тебя. Ах, Голован, ах, баламошка лободырный. Как же он тебя без пригляда оставил. Ну да я подсоблю твоей беде, нареку тебя. Войдешь ты с моей помощью в силу, девонька, не печалься. Идем за мной!
Леший повернулся и быстро пошел по неожиданно открывшейся туманной тропке вглубь леса. Я припустила за ним. Минут через пять мы вышли на светлую полянку, окруженную плотной стеной высоких деревьев-исполинов.
В центре полянки возвышался холм, в нем виднелась широкая нора, а рядом из земли бил звонкий ключ. Из норы вылез маленький мужичок с грустными глазами на пол лица и лохматой головой.
- Митрич, гости у нас! – крикнул Добран – Девонька прошедшей ночью в нави побывала, и дар от богов получила. Теперь наполовину лесавка она. Надо сакральное имя ей дать, чтобы смогла оборот завершить да в силу войти.
- Лена меня зовут – запоздало представилась я. Два маленьких существа одновременно глянули на меня. Леший покатал на языке мое имя, затем вытянулся во весь свой невысокий рост и торжественно выдал, сделав рукой странный жест:
- Нарекаю тебя, новорожденную лесавку, сакральным именем Аленка. Значит то «вобравшая в себя всю красоту нави».
Как только прозвучали его слова, мир вокруг меня мгновенно изменился. Стало светло. Деревья, с трудом различимые в темноте, показали четкие узоры коры. Листочки в кроне с тихим шуршанием заиграли на ветру, с хрустом жучки торили тропы под корой. Громко застрекотала белка, мелькнув пышным хвостом в кроне дерева за десять метров от меня. Все словно стало крупнее и четче. Лунный свет струился и освещал самые темные уголки чащи. Я видела вглубь леса на сто шагов. Заглянула в себя и поняла, что вместе с сакральным именем ко мне пришло потаённое знание о мире. Отныне я ведала.
- Ох – раздалось испуганное сбоку. Два старичка с некоторым опасением изучали меня.
Я взмахнула рукой, мысленно призывая силу, и передо мной взметнулись воды родничка, образуя зеркальное отражение. Я взглянула на себя и замерла.
Короткие каштановые кудри вытянулись, заструились густыми волнами по спине и потемнели до угольной черноты. Темно - синие глаза засветились в темноте как у кошки. Кожа от природы ровная и чистая, стала мраморно-белой. Одежда исчезла. Я стояла совершенно обнаженная. Мое девичье тело оплетал черный рисунок татуировки. Снизу вверх бежали тонкие черные веточки, словно застывшие и покрывшиеся инеем на морозе. Только лицо и руки частично были свободны от раскинувшегося по телу узора.
Ворон чуть укоризненно махнул головой, спрыгнул на землю, вырос мне по пояс, и продолжил:
- Мое имя Голован. Послание у меня для тебя от Варуны и его сестры Мары.
Я непонимающе смотрела на ворона, ставшего размером с крупную овчарку, и теперь расхаживающего с важным видом передо мной:
- Кто такие Варуна и Мара? Персонажи старинного фольклора? Они что, реально существуют? Хотя, это же сон.
До меня, наконец, дошло, что я сплю, и мне снится немного странный, но интересный, чуточку сказочный сон.
Ворон вздохнул и продолжил:
- Верный спутник я бога Варуны, вершителя судеб человеческих и хранителя справедливости. В былые времена мог он вернуть жизнь безвременно ушедшему в навь. Морана, сестра его - богиня зимы и смерти, царица ночи. Ведала она сезонными ритуалами умирания и воскресения природы. Много их было, богов древних, живших в мире с явью и навью. Долгое время они хранили покой наш, но пришли вороги и сверзили их в небытие, насильно окрестив землю русскую и одарив верой в единого бога, забрав истинную веру. Оказались разорваны корни, крепко связывающие детей земли русской с матушкой-родной землей, уничтожены исконные традиции, забыт покон. Древние боги ушли, но не умерли. Пребывают они в нави в полном забвении, почти без сил. Но иногда смотрят, что делается на земле нашей, и видят они, неладное творится. Черствеют души людские, страдают твари земные, стонет измученная матушка земля. В былые страшные времена за богами ушли все духи - хранители, которые оберегали матушку - природу и традиции родовые. Не было в них зла, не могли они противостоять напасти и сгинули вместе с богами. Даже в нави редко встретишь теперь духа леса аль реки, аль иного какого. В нынешнее время только в сказках и найдешь упоминание о них, да и то, только о домовом да лешем. О других утеряна память. А были они добрыми помощниками богам на земле.
Ворон грустно опустил голову и задумался. Я молча ждала, не прерывая печальных мыслей разумной птицы.
Ворон встрепенулся, гордо поднял голову и вновь заговорил, только теперь его речь звучала торжественно:
- Елена, трижды по три прошла ты по истинному пути. Проявила сострадание к безвинно погубленному существу леса, желала воздать справедливую кару сотворившему зло, оказала последнюю почесть по обряду предков, открыв ему путь в навь.
Три ночи подряд приходила проведать могилу тронувшего твое сердце существа. Три раза к ряду накормила посланника смерти. Выпив напиток из цветков бузины, выросшей на свежей могиле, облегчила свой переход в навь. По покону прошла обряд инициации и попала в царство мертвых.
- Бузины? Обряд инициации? – шёпотом помертвевшими губами переспросила я.
- Провела несколько похоронных ритуалов: омовение и поминальный прием пищи, как в сказках бают «баньку затопи, накорми и спать уложи». После того, как ты засыпаешь, читай, умираешь, тебе открывается путь в навь, мир мертвых.
- Мир мертвых? - еще тише, еле слышно переспросила я. Сон из интересного и сказочного быстро превращался в жуткий кошмар.
«Надо проснуться, надо срочно проснуться» билась заполошная мысль в мозгу. Слишком все было реалистично, логично и оттого страшно. Сердце перепугано колотилось в груди, отдаваясь оглушающей пульсацией в ушах.
Ворон словно понял моё состояние и успокаивающе произнёс:
- Тебе нечего бояться в нави. Ты прошла верным путем и можешь здесь находиться полноправно. Но главное, Лена, то, что боги, Варуна и Морана, шлют тебе свой дар и свое благословение.
Ворон на мгновение замолчал, а потом серьёзно, чётко проговаривая отдельные слова, словно вбивая их мне в голову, продолжил:
- Отныне ты обретаешь силы духа-хранителя лесного. Днем человеком будешь, ночью сможешь оборачиваться духом лесным, но не простым. Обычный дух лесной, защитник животных да деревьев, по сути своей не злой. Ходит по лесу, оберегает его от людей, изредка показывается на глаза, для чего умеет принимать любой облик — растения, гриба, животного аль человека. Отличен от людей тем, что его глаза горят волшебным огнем, а обувь надета задом наперед. Иногда может наказать он злодея, что бьёт зверей без меры, или лес губит. Тропы спутает ему и водит по лесу кругами, пока тот из сил не выбьется, аль заведет подальше в чащу и бросит на съедение зверям диким. Может в болото завести на погибель. Защитник он, не вой.
Ты иная. Сила твоя от двух древних богов, Варуны и Мораны. Лесавка ты, дочь света, но и дочь богини смерти. День и ночь в тебе объединились. Можешь призывать и жизнь, и смерть. Можешь ходить везде, не только по своему лесу. Свободна ты в отличие от лешего, и сильнее любого духа.
Запомни накрепко, Лена, боги щедро одарили тебя, но и потребовали ответного дара. Трижды помоги, трижды спаси, трижды соверши месть, и твой долг богам будет уплачен.
И напоследок скажу очень важные слова. Оборачиваться духом лесным должна ты только под ночным светилом. Единожды ты сможешь без последствий обернуться лесавкой днем. В другой раз, обернувшись под солнцем, ты навеки останешься духом, потеряв человеческую суть.
И ещё. Один раз бог Варун способен оказать тебе услугу и вернуть к жизни, отобрав у смерти. Теперь отправляйся назад. Твое время в нави нынче вышло.
Я, замерев и не дыша, внимательно слушала ворона. Как только он замолчал, светляки и звезды закружились вокруг меня бешеным хороводом, я отшатнулась в испуге и провалилась в темноту.
Глава 5
Открыла глаза, осмотрелась. Я лежала в своей постели на мансарде родительской дачи. Вокруг тихо и светло. Солнце било косыми лучами по мохнатому напольному ковру, изменяя привычный узор. Значит уже часов десять утра, и значит, мама не вернулась с бабушкой. Жаль, мне сейчас не помешало бы живое человеческое общение с родными людьми. Странный сон оставил странное послевкусие. Слишком яркий, слишком логичный, слишком невероятный и уж слишком хорошо я его помню. Обычно со снами такого не бывает. Сначала помнишь какую-то яркую часть сновидения, а потом все равно забываешь, просто помнишь, что ночью видел хороший сон. А этот я помню очень чётко, словно это реальное воспоминание, а не сон. Попыталась успокоиться и здраво порассуждать. Подумав с полчаса, решила пока никак не реагировать, оставить всё как есть. Нужны реальные доказательства якобы произошедших со мной изменений. А пока их нет, буду жить как жила. Вполне логично в такой яркий и живой сон укладываются события последней недели. Моё подсознание переварило всё со мной произошедшее и выдало вот такое сновидение – сказку. Смотреть было интересно и даже жутко. Но теперь настало утро и пора заняться реальными делами. Я бодро поднялась и отправилась в душ. Мельком глянула в окно и увидела в глубине сада угол баньки, по спине пробежали ледяные мурашки. Значит, баньку затопи, накорми и спать уложи, и путь в мир мёртвых перед тобой открыт. Брр.
- Больше никогда не буду париться в бане – эмоционально высказалась я, и стало чуть легче.
Хм, может выйти на улицу и поорать в голос, как японцы, для излечения стресса. Все равно нет никого. Представила картинку, улыбнулась и пошла мыться. Вода всегда была для меня лучше любого успокоительного. Смывая с себя грязь и пот, я смывала с ними все негативные эмоции. Сейчас душ сработал, как и должен был. Вышла в кухню я весьма приободрившаяся. Открыла холодильник и начала метать на стол вкусности. Затем заварила чай с ароматным травяным сбором, и счастливо выдохнула, обозревая полный стол вкуснейшей снеди. Я гурман, и всегда получаю настоящее наслаждение от вкусной еды.
- Кар – неожиданно раздалось над ухом, отчего я испуганно отпрыгнула газелью метра на полтора. На спинке стула восседал Голован.
- Вот же нелегкая принесла – в сердцах высказалась я – Садись есть, посланничек. И прекрати уже считать!
Ворон хитро блеснул глазом и принялся стучать клювом по предложенному беляшу. Был Голован непривередлив и всеяден, но больше всего уважал мясо. В этом я уже убедилась, поэтому молча положила перед ним еще и пару котлет. Я пила чай, косилась на ворона, и снова возвращалась мыслями ко сну. Не давал он мне покоя. Отчего-то хотелось верить, что это правда, а не выверт моего подсознания. В обыденной, привычной жизни так не хватает настоящего чуда. Как мне это узнать, действительно ли я изменилась, или просто увидела необычный и яркий сон? Ясно, что надо ждать ночи, ведь оборачиваться днем мне нельзя. Хмыкнула про себя, я, что, верю в эту чушь? Нет, не верю, но очень хочу поверить!
- Чего молчишь, гость дорогой? Ночью до чего ж говорлив был, а днем онемел прямо.
Я подтрунивала над птицей, не ожидая ответа. Заметила, что нервничаю в ожидании ночи. Чтобы отвлечься, решила отправиться на озеро. В этот раз прихватила с собой книгу, которую давно мечтала прочесть, но все время не находила. Скинув футболку, я с наслаждением поплавала в прохладных водах лесного озера. Накупавшись, вышла из воды и улеглась греться на солнышке. Открыла книжку и потерялась во времени. Как всегда, мой любимый автор меня не разочаровал. Отвлекли меня от захватывающего повествования голодные рулады в животе. Я посмотрела, сколько время, и удивилась. Было пять вечера, обед я пропустила, поэтому ощутимо хотелось есть. Все же на работе привыкла питаться по графику. Бодро поскакала домой. На веранде спал ворон. Будить не стала и сразу отправилась к холодильнику. На ужин решила разогреть борща, приправить сметаной, мелко нарезанным чесноком и потребить его вприкуску с беляшом. Голован нарисовался, когда я уже наливала в мисочку разогретый, исходящий паром борщ. Пришлось вторую миску наливать птице. Молча поели, посидели и я вдруг сказала:
- Голован, я ночью отправлюсь в лес и попробую обернуться.
Ворон промолчал, а я почувствовала себя полной дурой. Ладно, схожу ночью в лес, проверю, что это бред и выброшу сон из головы.
И на этом всё.
Помыла посуду, быстро убралась на кухне и завалилась на диван бездумно смотреть телевизор, переключая каналы. Обычно я его не смотрю, но сосредоточиться на чем-то сейчас не могу. Меня опять накрыло волнение, и в тоже время предвкушение чего-то волшебного. Не предполагала, что я такая азартная фантазёрка.
В десять вечера я решила, что уже достаточно поздно и отправилась в лес к озеру. Ночью лес звучит совсем по-другому, чем днем. Таинственно и загадочно. Мне нравилось. Быстро подойдя к озеру, осмотрелась. Место знакомое, любимое, потому не страшное. Задумалась, а как вообще оборачиваться? Голован мне не сказал, а я даже не представляю, что делать.
- Гляди ж ты, лешачек, да молоденький какой!
Я резко повернулась и увидела маленького сухонького старичка с хитрыми глазками и густой бородой, в которой кое-где застряли листики и веточки. Одет дедушка был в длинную, подпоясанную цветным кушаком рубаху, широкие порты и настоящие лапоточки. Лапти были развёрнуты носами назад. Я в изумлении раскрыла рот.
- Леший? – восторженно выдохнула.
- Ага. Леший.
Дедок по-доброму улыбнулся и, поклонившись в пояс, представился:
- Дедушкой Добраном меня кличут.
Я низко поклонилась в ответ.
- А что означает ваше имя? – без страха, с живым интересом я рассматривала приветливого старичка, оказавшегося настоящим лешим.
- Значит то «добро дающий». А ты, стало быть, только народилась. Дай-ка на тебя поближе поглядеть.
Дедушка подошел ко мне вплотную. От него пахло прелой листвой, хвоей и терпким смоляным духом. Дедушка неспешно обошел меня, понюхал воздух и радостно подтвердил:
- Лешачек, как есть, лешачек. Только народился. Давно не видал такого чуда.
Дедок только что не приплясывал вокруг меня. Затем замер и задумчиво протянул:
- Хмм, есть в тебе еще что-то странное и тёмное. Чую, от двух богов сила твоя. Только имени нет. Знаешь ли ты, девонька, что пока сакральное имя не обретешь, обернуться не сможешь и зов почуять тоже.
- Как же мне имя обрести, дедушка Добран? – растерянно спросила у лешего.
- Обычно оно само приходит, когда новый дух нарождается. Но у тебя так не вышло. Видать, от того, что сила двух в тебе, а не только лесная. Да, не было такого раньше, чтобы леший силу от двух богов брал. Вот и имя не пришло.
Я чуть нахмурилась:
- И что же мне делать?
- А что тебе в нави поведали?
- Ворон Голован передал весть о даре двух богов, Варуны и Мары. О том, что я отныне днем человек, а ночью дух лесной, и о долге перед богами.
- О долге, значит – хмуро протянул леший.
В задумчивости потоптался рядом, потом продолжил, вопросительно глядя на меня:
- Никогда такого не было, чтобы леший брал силу от богини смерти, повелительницы мира мертвых.
- Боги хотят мести – глянула я на лешего.
Лесной дух потоптался рядом ещё чуток и сочувственно вздохнул:
- Вот оно как. Знать, осерчали боги за детей своих малых да за землю измученную. Сами без сил, но позвали тебя. Ах, Голован, ах, баламошка лободырный. Как же он тебя без пригляда оставил. Ну да я подсоблю твоей беде, нареку тебя. Войдешь ты с моей помощью в силу, девонька, не печалься. Идем за мной!
Леший повернулся и быстро пошел по неожиданно открывшейся туманной тропке вглубь леса. Я припустила за ним. Минут через пять мы вышли на светлую полянку, окруженную плотной стеной высоких деревьев-исполинов.
В центре полянки возвышался холм, в нем виднелась широкая нора, а рядом из земли бил звонкий ключ. Из норы вылез маленький мужичок с грустными глазами на пол лица и лохматой головой.
- Митрич, гости у нас! – крикнул Добран – Девонька прошедшей ночью в нави побывала, и дар от богов получила. Теперь наполовину лесавка она. Надо сакральное имя ей дать, чтобы смогла оборот завершить да в силу войти.
- Лена меня зовут – запоздало представилась я. Два маленьких существа одновременно глянули на меня. Леший покатал на языке мое имя, затем вытянулся во весь свой невысокий рост и торжественно выдал, сделав рукой странный жест:
- Нарекаю тебя, новорожденную лесавку, сакральным именем Аленка. Значит то «вобравшая в себя всю красоту нави».
Как только прозвучали его слова, мир вокруг меня мгновенно изменился. Стало светло. Деревья, с трудом различимые в темноте, показали четкие узоры коры. Листочки в кроне с тихим шуршанием заиграли на ветру, с хрустом жучки торили тропы под корой. Громко застрекотала белка, мелькнув пышным хвостом в кроне дерева за десять метров от меня. Все словно стало крупнее и четче. Лунный свет струился и освещал самые темные уголки чащи. Я видела вглубь леса на сто шагов. Заглянула в себя и поняла, что вместе с сакральным именем ко мне пришло потаённое знание о мире. Отныне я ведала.
- Ох – раздалось испуганное сбоку. Два старичка с некоторым опасением изучали меня.
Я взмахнула рукой, мысленно призывая силу, и передо мной взметнулись воды родничка, образуя зеркальное отражение. Я взглянула на себя и замерла.
Короткие каштановые кудри вытянулись, заструились густыми волнами по спине и потемнели до угольной черноты. Темно - синие глаза засветились в темноте как у кошки. Кожа от природы ровная и чистая, стала мраморно-белой. Одежда исчезла. Я стояла совершенно обнаженная. Мое девичье тело оплетал черный рисунок татуировки. Снизу вверх бежали тонкие черные веточки, словно застывшие и покрывшиеся инеем на морозе. Только лицо и руки частично были свободны от раскинувшегося по телу узора.
