Одно грело душу – взять чемодан с вещами, вопреки всем усилиям Марка застать меня своими планами врасплох, я всё равно смогла. Вот прибудем до места, и я отомщу. Правда пока не придумала как, но обязательно отомщу…
Видимо, сквозь маску тщательно изображаемого благодушия особенно сильные эмоции всё - же прорывались, поскольку время от времени Марк бросал на меня полные подозрений взгляды. А я улыбалась и из последних сил держала внутреннее равновесие, стараясь не обращать внимания на то, с каким любопытством смотрит брат Марка на наши с телохранителем взаимные переглядывания. Ну и чего спрашивается меня сканировать своим любопытным взглядом? На мне узоров нет. Вот и нечего…
А всё - же интересно – Марк мужчина довольно видный, с надежной работой, да и сам вызывает доверие, а всё ещё один… Я бросила очередной взгляд на лицо хмурого телохранителя. Вот что-то он был не в особенном восторге от собственного решения ухать. Или это он так свою радость талантливо скрывает…
Я тихонечко вздохнула, невольно отводя взгляд от героя собственных размышлений. Похоже, что в мои собственные расчеты на предстоящий год неожиданно закралась досадная ошибка.
А может я просто излишне быстро освоилась с несколько непривычной ролью «вновь свободной» женщины. Нет, надо выбросить все эти глупости из головы пока они не расцвели там пышным цветом.
Хотя, было бы интересно попробовать… Я почувствовала, как мои щеки, в ответ на промелькнувшие перед мысленным взором яркие образы, услужливо полыхнули стыдливым румянцем. Ох, что-то мысли мои устремились явно куда-то не туда. Уф, что-то даже жарко стало. Хорошо, что люди не умеют читать мысли, иначе я бы уже со стыда сгорела.
Ну, какое мне скажите дело до того, одинок ли Марк в настоящее время или у него всё - же есть постоянная любовница в городе, которую он, в силу сложившихся рабочих моментов будет вынужден покинуть? Всё равно мы договорились поддерживать с ним исключительно деловые отношения и точка.
И совсем не обязательно так сильно реагировать на приятный запах одеколона мужчины с теми особенными нотками, присущими именно этому человеку. Точнее не совсем человеку. Вот парфюм его братца на меня совершенно не действовал, хотя из этих двоих именно младшенький был, безусловно, более легкой добычей. Если конечно не вспоминать о его «невесте», с которой оказалось не всё так уж просто.
Вот только братец этот меня совершенно не интересовал. Сердце не вздрагивало, пульс не менялся, мысли текли вполне спокойно и размеренно. Даже будь он в настоящее время совершенно свободен, такой типаж мне совершенно не нравился. В отличии от Марка, с невозмутимым видом что-то искавшего по сети на своём недавно купленном телефоне.
Я усилием воли перевела взгляд на пейзаж за окном, стараясь максимально отрешится от критической оценки происходящего и собственных эмоций. Я где-то читала, что в критической ситуации, как например возникла у меня, подсознание просто ищет опору в стремительно меняющемся мире.
И на почве таких вот «поисков», а точнее происков «внутреннего я» и может неожиданно сформироваться «векторная» влюбленность в мужчину, в силу «обстоятельств непреодолимой силы» находящегося рядом. Особенно если он на определенном промежутке времени для тебя очень важен.
Ничего принципиально отличного от мимолетной влюбленности школьниц в преподавателей, разного рода инструкторов и тому подобное в таком «чувстве» нет, и пройдет всё относительно быстро, но вот нервы… Мне такое «счастье» ни к чему, да и объект выбран не особенно удачно.
Лишь бы у меня получилось не только держать свою реакцию под контролем, но и умудриться не допустить, чтобы эти симптомы переросли в нечто гораздо большее. Иначе беда - беда. Ясно же, что этот мужчина в такой, как я домашней, насквозь «правильной девочке» совершенно не заинтересован. Как впрочем, и я в нём.
Всё это - лишь невольная химия наших тел, спровоцированная стрессовой ситуацией. Нужно взять себя в руки и держать собственную впечатлительную натуру под контролем. И не фантазировать. Ни в коем случае не фантазировать. Хватит уже и того, что я фактически заставила Марка заключить со мной этот контракт. Хотя гораздо проще и разумнее было выбрать одного из оставшихся соискателей.
И как итог – сижу в машине с тремя смесками и собираюсь провести с двоими из них что-то вроде отпуска у моря. Ну надеюсь там, куда мы едем море все-таки будет. На худой конец хоть бассейн. Не хотелось бы все дни напролет слоняться в четырех стенах, созерцая пару недовольных мужских физиономий.
Чтобы там не придумал дальше Марк, я верила, что при всей врожденной вредности его характера, действия его направлены исключительно мне во благо.
Дорога до аэропорта со всеми этими внутренними переживаниями, метаниями и неуверенностью показалась мне до обидного короткой. Перспектива провести рядом со своими спутниками приличное количество часов в замкнутом пространстве салона самолёта совершенно не радовала.
Марк наверняка взял нам билеты рядом со своим не в меру любопытным братцем, который не преминет воспользоваться случаем расспросить меня «о жизни».
Не люблю быть грубой, но и от таких разговоров мне обычно бывает не по себе. От перспективы такого рода общения мне уже заранее захотелось выпить снотворного и проспать богатырским сном вплоть до финальной точки нашего путешествия. Интересно, а какой нас ждет дом? Фантазия невольно пасовала. Но я надеялась, что не обманусь в своих ожиданиях.
Процедура регистрации на рейс прошла в штатном режиме. Брат Марка не стремился качать права или как-то оспаривать решение покинуть город, хотя я признаться желала именно этого. Мы спокойно устроились на борту самолета. Мне повезло – досталось место у окна. Значит, в воздухе можно будет любоваться небом. Несколько часов подряд. Хорошо хоть, на моем телефоне имелся приличный набор музыки и аудиокниг. Смотреть фильмы в дороге я не любила.
Взлет почти не запомнился. К полетам я всегда относилась вполне спокойно. Ни страха, ни восхищения тем фактом, что многотонная стальная махина каким-то образом спокойно поднимается в небо, и летит на огромной высоте, не падая, я не испытывала. Ну летит и летит. Значит это возможно. Вот мгновенные перемещения в пространстве – это уже из области фантастики, а тут – чистейшая механика и физика.
Самолет некоторое время трясло, но вот полет выровнялся, я включила любимый музыкальный альбом и попыталась отрешиться от близости одного не в меру самоуверенного субъекта по имени Марк Светлый. Его брат сидел в соседнем ряду пытаясь смотреть что-то на встроенном в подголовник кресла жк - экране. У него тоже были на голове наушники. Незаметно для себя самой я задремала.
ПРОДОЛЖЕНИЕ от 18.12.2017
Идя по берегу незнакомого тропического острова, я вдыхала влажные ароматы близкого моря.
Тело казалось удивительно загорелым, а странное одеяние было чем-то средним между нарядом полинезийки и одичавшей европейки – вполне традиционная верхняя часть раздельного купальника и плетеная в традиционном островном стиле юбка на бедрах. В руке удобно устроилась привычная гладкость серьезного вида копья. И кажется я даже умела этим жутковатым орудием пользоваться.
Шла я от небольшой полосы мангровых зарослей, росших с восточной стороны острова по направлению к пляжу. Мои лишенные защиты ступни вовсе не казались такими уж чувствительными, хотя уже по щиколотку утопали в теплом светлом песке, с редкими вкраплениями одиноких ракушек. Трава подлеска осталась позади. Солнышко ласково припекало, небо было нестерпимо, пронзительно голубым и удивительно глубоким, но это тоже почему-то казалось мне вполне естественным.
Было в эти мгновения мне одновременно и необыкновенно хорошо, и слегка тревожно. Словно впереди, на берегу, где обнаженный песок вплотную соприкасается с кромкой прибоя, меня ожидало нечто необычное и важное.
Одновременно с очень живым, глубоким восприятием окружающего мира я откуда-то знала, что всё-таки нахожусь во сне. В моем собственном сне. Говорят, что во сне трудно оглянуться или убежать от опасности. Но пока опасности не было. Было лишь предчувствие и что-то сродни предвкушению или даже азарту искателя.
Наконец, я окончательно выбралась из тени последних прибрежных деревьев на открытое пространство песчаного берега и замерла, настороженно оглядывая кромку прибоя. Почему-то казалось, что если сейчас и должно возникнуть что-то необычное, то именно здесь, где шаловливый прибой нежно накатывал на светлую гладкость песчаного пляжа.
И я заметила! Это было крупное деревянное сооружение, по форме и деталям больше всего напоминающее клетку с толстыми кольями решетками. Клетка эта, изрядно потрепанная волнами, оказалась всё ещё довольно крепкой. И она не была пустой. Я подошла вплотную и остановилась, вглядываясь внутрь. Там лежало бессильно распластанное тело не то огромной лохматой собаки неизвестной мне породы, не то слишком светлого, почти белого волка.
В любом случае животное явно находилось не в лучшей форме, хоть и ещё живым. В любом случае изнутри выбраться из этой странной деревянной клети не представлялось для него возможным. Не будь это сном, я бы ни за что не рискнула выпустить на волю такого, пусть и неожиданно ослабевшего великана. Но это был сон, а у меня имелось копье и железобетонная уверенность в правильности собственных действий по спасению пострадавшего.
Решив пока не забивать голову причинами этого странного несоответствия моей всегдашней осторожности и вот этого почти отчаянного порыва помочь ближнему своему, я принялась кружить вокруг клети в поисках способа её открыть.
Про себя я даже решила, что если не найду запора и не смогу открыть обычным способом, всё равно животное освобожу сломав клетку с помощью копья как рычага. Дерево это не сталь. Разобраться с запорным механизмом клети получилось далеко не сразу. Дерево изрядно размокло и пришлось делать изрядное усилие, чтобы освободить беднягу из заточения. Но мне каким-то образом удалось выволочь безвольное тело зверя наружу и даже оттащить его в тень деревьев.
Ох и тяжелая туша была, несмотря на изможденный вид. Даже странно для сна так натурально ощущать чью-то тяжесть. Мысль эта промелькнула и исчезла под ворохом других, более своевременных. О спасенном хищнике было необходимо незамедлительно позаботиться, иначе все недавние усилия окажутся напрасными, чего я просто не могла допустить.
Выживший даже не сопротивлялся всем моим явно болезненным для него усилиям. Но лишь некоторое время спустя я наконец поняла почему. Под влажной, местами свалявшейся, но некогда роскошной шерстью хищника отчетливо ощущались рубцы не так давно затянувшихся ран. Похоже, до того как поместить зверя в клеть его били чем-то похожим на кнут. Интересно зачем, если он и так находился в сильном истощении и едва ли мог дать достойный отпор? В ответ на мои осторожные прикосновения к его телу, мой подопечный лишь разомкнул тяжелые веки и окинул меня единственным внимательным взглядом, после чего более не делал ни малейшей попытки как-либо помешать мне с собою возиться. Доверился.
Почему-то зверь этот вовсе не казался мне опасным. Хотя, вливая в его горло пресную воду из своей небольшой фляжки, я смогла отлично рассмотреть весьма впечатляющие клыки огромного, пусть и изрядно изможденного зверя. Должно быть, в лучшую свою пору этот хищник производил весьма устрашающее впечатление.
По размеру зверь вполне достигал длинны тела взрослого человека. Да и высота в холке была у него весьма приличной. Крупный экземпляр – самое то чтобы напугать такую как я. Но страха почему-то по прежнему не было. Я отчего-то была совершенно уверена, что спасенный именно мне ни малейшего вреда не причинит. Основа этой уверенности мне была неизвестна, но я просто приняла её как данность.
И вообще, сам зверь этот, как и остров на котором я сейчас находилась, был весьма странный. Мангровые заросли без намека на болотистую низменность, собственная уверенность в том, что я тут почти как дома, хотя ни разу в таких местах даже не бывала, разве что фильмы про путешественников смотрела.
Неожиданный выбор подсознания вероятнее всего был каким-то образом связан именно с этим хвостатым найденышем. Ничем другим я свои сонные фантазии объяснить больше не могла.
Сколько себя помню, сны мои не отличались ни особой четкостью, ни глубиной восприятия иллюзорного мира.
А здесь и сейчас я сполна ощущала не только лучи солнца на своей коже, всё многообразие запахов тропического острова о половине из которых вообще не должна была иметь ни малейшего понятия, но и малейшее движение воздуха. Очень реалистичный, просто пугающе реалистичный сон. Но это как раз для сна, наверное, являлось нормой. У других.
Насколько я знала, во сне порой даже самые обычные существа и вещи, окружающие нас в обыденной жизни, приобретают черты странные и порой совершенно нереальные.
А вот у спасенного из этих самых странностей был, пожалуй, уж слишком разумный для пса или волка взгляд. Почти человеческий, что навело меня на мысль о двойственной природе этого существа. Но оборачиваться или как либо ещё проявлять свою «человеческую» сущность зверь отчего – то не спешил.
ПРОДОЛЖЕНИЕ от 19.12.2017
Внутри хижины было прохладнее, но главное, что здесь я могла более детально осмотреть найденыша. Он же, едва тело его коснулось толстой циновки рядом с моим гамаком, провалился в какое-то забытье и осмотру совершенно не мешал. Выводы меня, правда, не обрадовали.
Зверь выглядел изрядно истощенным и если застарелые шрамы хоть и выглядели удручающе, особых опасений у меня не вызвали, то странный ошейник, плотно перетягивающий шею найденыша внушал опасения.
А странным он был потому, что ощущался лишь на ощупь, а вот видеть я на том месте, где его ощущала пальцами, я продолжала лишь обычную шерсть зверя. И ещё – слабое холодное покалывание, исходившее от гладкой поверхности ошейника, намекало на то, что избавиться от такого сомнительного украшения будет вовсе не просто.
Найдя среди «своих» вещей небольшой нож, я постаралась подцепить ошейник изнутри и просто его перерезать. Но лезвие не причинило невидимому ошейнику ни малейшего вреда. Я попыталась прорезать материал снаружи, но это было равнозначно попытке продавить прутиком ровную поверхность камня. Как же быть? В том, что от этого странного до сих пор невидимого для меня украшения, найденыша необходимо избавить, у меня не имелось ни малейших сомнений. Даже возникла откуда-то уверенность, что это именно из-за ошейника он пребывает в столь плачевном состоянии.
И что стоит убрать ошейник, как тело его само начнет восстанавливаться.
Чего только я в итоге не перепробовала, пока не вспомнила о небольшом флакончике с кислотой. Действовать нужно было крайне осторожно, ведь малейшее неловкое движение с этим опасным составом могут причинить зверю серьёзные мучения. А это вовсе не входило в мои планы. С чуть подрагивающими от напряжения руками и стремительно колотящимся сердцем я приступила к рискованной операции. Что буду делать, если даже кислота не поможет, старалась не думать.
