Но отступать поздно: носки надеты, фланелевая пижамка с рюшами в собачку — тоже... Я резко выдохнула, как алкаш перед стопкой, зажала пальцами нос и опрокинула целебную дрянь в себя. Она (дрянь) медленно стекала по горлу, приятно разливаясь теплом по внутренностям. Горчица грела пятки, фланелька мягко щекотала кожу, глаза слипались... «М-да... Федькина бабушка просто волшебница... ха-ха...» — погружаясь в негу и улыбаясь собственному остроумию, блаженно думала я. Все, спать, спать, спать... Чтобы не мешал Федькин телевизионный выбор, мои уши заткнулись 30 STM.
Разбудил меня настырный трезвон в дверь. Я мысленно взвыла и нахлобучила подушку на голову: пусть Федька открывает. Кто из нас, в конце концов, больной?
Звонивший в дверь не унимался. Я со стоном сползла с кровати и, еле выпутавшись из одеяла, потопала открывать. Федьки нигде не было.
На пороге стоял сумасшедше прекрасный Джаред Лето. Прямо как в клипе «A Beautiful Lie»: с длинной на пол-лица чeлкой, в тяжелых ботинках, пальто и длинном шарфе. Я тряхнула головой, протeрла глаза, что только спросоня не пригрезиться... Но видение мало того, что не исчезло, а ещё и широко улыбнулось.
— Ю а велкам, — только и смогла вымолвить я. — То есть… кам ин.
Больше всего хотелось спросить «Вам кого?», но то ли с перепугу, то ли от радости я не могла сообразить, как сказать это по-английски, и только по-идиотски улыбалась и продолжала стоять в дверях.
— Привет, — улыбнулся гость и уточнил, — так могу я войти?
— Да, да, входи… те, — совсем оторопела я и на подогнувшихся коленях отступила во мрак коридора. — Ааа.. ээ...
— Не знала, что я хорошо знаю русский? — угадал Джаред. — Пусть это останется нашей тайной, — подмигнул мне он, прошёл в комнату и, повернувшись ко мне лицом, лучезарно улыбнулся.
— Может, чаю? — смутившись, сама не знаю отчего, предложила я. Хотя нет, знаю. Это же Джаред. В моей квартире! — У меня варенье есть. Малиновое.
— Не откажусь, — все так же улыбаясь, кивнул он.
— Вкусно, — призналась нежданно-негаданно нагрянувшая в нашу дыру знаменитость, когда я угомонилась с приготовлением чая и всего прочего и тоже уселась за стол напротив гостя. — Сама варила?
— Нет, что ты, я не умею. Это всё Федькина бабушка, — махнула рукой я. — Но мы с Фёдором собирали. Знаешь, сколько у них на даче малины с том году было, ужас!..
Мне о многом хотелось его расспросить: когда выйдет новый альбом, планирует ли он турне по России, как в прошлый раз, хотелось получить автограф, в конце концов! Но наше чаепитие неожиданно прервал звонок в дверь.
Фокус глазка предъявил грузную фигуру Олимпиады Андреевны. Она с интервалом в десять секунд давила кнопку звонка, а другой рукой нежно прижимала к груди трехлитровую банку с вишневым компотом. Была ли эта банка просто предлогом или адресовалась подарком посетившей меня звезде мирового масштаба, выяснять абсолютно не улыбалось.
— Это Олимпиада, принесла нелёгкая, — с досадой констатировала я.
— Неприятный визитёр? Хочешь, сбежим?
— Куда? В окно? Высоко прыгать.
— Нет, у меня есть предложение получше.
Джаред встал из-за стола, неторопливо прошёлся по квартире и задумчиво остановился ровно напротив самой невзрачной двери в квартире.
— Что убежим в кладовку? Там, кстати, не заперто, — весело, но несколько нервно, предложила я, оценив его выбор.
Олимпиада за дверью и не думала сдаваться.
— Хочешь в кладовку? Желание дамы — закон, — он отвесил мне шуточный лёгкий поклон, но с абсолютно серьёзным выражением лица, и шагнул в сторону хлипкой двери. Повернул ручку, а когда дверь распахнулась, с меня слетело всё скептическое веселье, потому что вдруг послышалось щебетание птиц, шелест листьев, и тёплый летний ветерок донес до меня запахи хвои, разнотравья и нагретой солнцем земли. И откуда это всё в нашей кладовке?
Я потрясённо шагнула за Джаредом, который вовсе не удивился такой метаморфозе, а уже стоял на лесной тропинке и протягивал мне руку, приглашая следовать его примеру. Я недоверчиво огляделась — это был натурально лес! Чирикали птички, в кустах похрюкивал кабанчик. Свой шок скрывать было бессмысленно, да я и не скрывала.
— Это что, лес?.. — ничего вразумительного так и не пришло мне в голову.
— Да, — просто ответил Джаред.
— А Олимпиада... она хм... — махнула я рукой в сторону двери, но он меня понял.
— Нет, кроме нас никто не сможет таким способом попасть в это место. Мы с тобой особенные, — лукаво улыбнулся мне он.
— Понятно, — хмыкнула я, однако понятного было мало.
— Прогуляемся? — предложил Джаред мне свой локоть.
— Почему бы и нет? — легко согласилась я, взяла его под руку, и мы прогулочным шагом двинулись по лесной тропинке.
— А кто это мы? И чем мы особенные? — спросила я.
— Потомки древних, конечно, — буднично ответил Джаред. — Некоторые считают, что драконов.
У меня вырвался нервный смешок. И я оглянулась на дверь, ведущую в мою кладовку.
— Извини. Ты, может быть, и потомок, конечно, но я, увы, — нет.
Он пожал плечами.
— Ты сама можешь открыть любую дверь, которая будет вести абсолютно в любое место, куда пожелаешь.
— Да? — скептически хмыкнула я.
— Драконья кровь даёт много больший потенциал, чем прочая. Попробуешь — узнаем.
— И как это сделать?
— Пожелать, естественно. Ну, ты же в курсе основ, надеюсь: желание, воля, действие, — повернулся ко мне он. Я закатила глаза, а Джаред усмехнулся. — Ах, да. На первых порах тебе понадобится ключ. Держи,— он достал из кармана небольшой, чуть меньше ладони, ключик и протянул его мне.
— Точно ключ? Не волшебная палочка, нет? Скучно даже как-то, — усмехнулась я, принимая подарок.
Это был обычный латунный, местами облезлый, ключ, которыми обычно закрывают простецкие замки шкафов. Не знаю почему, но я продолжала его рассматривать. И вдруг «изображение» будто поплыло, как в старом ламповом телевизоре. Я удивленно моргнула, и с изумлением обнаружила на навершии ключа маленького серебряного дракончика. Он эффектно выгнул спину, махнул маленькими крылышками, разинул пасть, смачно щёлкнул зубами, обвил хвостиком стержень ключа и застыл. Сам ключ тоже неуловимо преобразился не только появлением хранителя, но и сам стал крупнее, увесистее и посеребрел, а бородки приняли замысловатую изящную форму. «Ни фига себе!» — не преминула подивиться таким метаморфозам я.
— Ну же. Попытайся, — голосом искусителя молвил Джаред.
— Что же, мне нужно найти подходящую дверь? — я покосилась на вход в мою кладовку, которая осталась позади.
— Ключом ты можешь открыть любую дверь.
— Да? А если там замка нет?
— А ты его пожелай. Я тебе больше скажу: ты даже дверь можешь пожелать. Это, конечно, сложнее. Здесь ты вообще всё что угодно можешь пожелать.
Так это сон. Дошло наконец.
— Во сне мне удаются многие фокусы.
— Фокусы, — усмехнулся он, — это мелочь. При должном посыле и концентрации потока возможности возрастают кратно. Ну, со временем научишься, — подмигнул мне он.
И я зажмурилась и пожелала: «Хочу, чтобы появилась подходящая дверь», почему-то вспомнив мультик «Корпорация монстров» и дверь Бу в цветочек. На эффект я особо не рассчитывала.
А когда открыла глаза, даже вздрогнула: именно эта мультяшная розовая дверь стояла передо мной во всей красе прямо посредине дороги. Джаред улыбался и с интересом исследователя осмотрел сначала дверь, постучал в неё, а потом с одобрением перевёл взгляд на меня.
— Для первого раза — просто шикарно, — похвалил он. — Или и трансформации для тебя не в новинку? — лукаво прищурился он.
Я неопределённо повела плечами.
— Ладно, пойдём, познакомлю тебя кое с кем, — с этими словами он открыл мою дверь.
За дверью вечерело. Вроде бы тот же лес, но с каждым шагом окружающая нас атмосфера тёплого летнего денька неуловимо менялась, становясь всё мрачнее.
Сумерки стремительно сгущались, и солнце нереально быстро опустилось за горизонт, а власть над небом захватила ночная холодная царица. Но было ещё что-то, придающее самой природе безжизненность.
В какой-то момент до меня дошло, чего не хватает. Стояла неестественная для леса тишина: смолкло пение птиц, ни ветерка, ничего. Только шелест потревоженной палой листвы под ногами. Ощущение неправильности усиливалось с каждой проведённой в этом месте минутой. Будто с уходом света всё вокруг выцвело, утратило краски: пожухлая трава, болезненно-жёлтые цветочки. Будто разом и досрочно в этом несчастном лесу наступила поздняя промозглая осень.
И только луна единственным ярким пятном серебрилась во мраке, высвечивая кривые стволы деревьев, которые отбрасывали на землю причудливые тени. Облака на небе не двигались. Совсем.
— Странно здесь как-то и… жутко, — поёжилась я.
— Не бойся, — ободрил меня Джаред, — вид здесь не очень, конечно, влияние Нави больше чувствуется.
Класс. Объяснил, называется.
Скоро на блeклой опушке серого леса показалась изба. Чёрная от древности и покрытая местами мхом. Когда я разглядела, что у неё из-под нижнего венца сруба виднеются закостенелые птичьи лапы, спокойствие и невозмутимость мои некоторым образом пошатнулись.
— Ты меня с Бабой Ягой знакомить ведёшь?! — в ужасе подпрыгнула я. — Для чего?
— Как для чего? Чтобы съесть тебя, конечно, — безмятежно улыбнулся Джаред.
— В к-каком смысле съесть? То есть как — съесть?.. — оторопела я.
— Как-как... обыкновенно. Сварить и съесть, — усмехнулся он, глядя на моё вытянувшееся лицо. — Как курицу варят. Да шучу я! Пошли, — расхохотался он.
Чёрт с пятаком галантно шаркнул ножкой, красиво взмахнул хвостом и, зафиксировав его лёгком изгибе, поцеловал мне ручку.
— Позвольте выразить своё восхищение, прекрасная госпожа. Вы чарующе обворожительны...
Несмотря на то, что чёрт был вдвое меньше меня ростом, манерность его выглядела весьма органично. Даже пассы хвостом. На фоне избушки на курьих ногах, по-деловому беседующей в Джаредом Лето её хозяйки и отчитавшего нас за появление не по записи черепа, насаженного на дрын у калитки, воспитанные черти с пятаками выглядели верхом обыденности и благолепия.
— Афанасий, прошу, не нужно церемоний.
Чёрт кивнул и, выразительно тараща глаза, увлёк меня за калитку — череп сверкнул огнём в провалах глазниц, крутанулся на дрыне вокруг своей оси, но от воспитательных восклицаний воздержался. На лужайке с пожухлыми одуванчиками Афанасий наконец остановился. Теперь, когда нас официально представили друг другу и оставили вместе, как детишек на взрослой вечеринке, чёрт, воровато косясь в сторону «взрослых» наклонился к самому моему уху.
— Не поймите меня неправильно, но здешние гиблые места не самое хорошее место для молодой неопытной особы…
— К чему ты ведёшь? Я, конечно, тоже не в восторге от здешних пейзажей, — обвела взглядом я увядшие цветочки и полу облетевшие кроны деревьев.
— Госпожа, вы не совсем осознаeте, с кем имеете дело, — взволнованным шёпотом поведал мне он.
— Да? И с кем же?
— Это ведь Лунник — господарь лунных драконов!
— Серьёзно? Господин — ты имеешь в виду? — уточнила я, всe ещё не решив, пугаться мне или нет. Джаред это особо не скрывает и даже намекнул на то, что во мне будто бы тоже хм… имеется драконья кровь.
— Ах, это не важно... — махнул лапкой Афанасий, всe также страшно нервничая. — Мне всe равно оставаться здесь немыслимо… Но я в западне и, если бы мог, даже не раздумывая, бежал прочь!
— Что же он хочет от меня?
— Полагаю, инициации вашей у Госпожи мёртвых.
— Звучит зловеще.
Поверила ли я Афанасию? Скорее нет, чем да. Впрочем, вскоре быстро убедилась в обратном.
— Уверен ли ты, что она к этому готова? Сам знаешь, покойники бывают очень навязчивы. И это, несомненно, дополнительное бремя.
— Уверен. Тянуть уже некуда. А покойники, ну что с ними... Справится.
Слушая все это, я медленно покрывалась холодным потом. С покойниками знаться мне вовсе не улыбалось. И с чего вдруг Джаред решает, что мне пора, а что нет? Странный какой-то. Но спрашивать я точно не буду. Похоже, пора сваливать.
— Боюсь, я буду вынужден настоять, — с нажимом, но все еще мягко, произнес он.
Я молча попятилась, холодея с каждым шагом все больше и больше.
Пожелала мимоходом дверь. Куда-нибудь. Обернулась и даже не удивилась. Дверь была. Метра два в высоту, резная, с тяжёлыми ручками-кольцами по полпуда каждая. Достойная готического собора, не меньше.
Взявшись за массивную ручку мегадвери и потянув ее на себя, я последний раз оглянулась на Джареда. Он не бросился меня догонять и теперь всё так же стоял возле дуба. И как будто даже улыбался. Как мне показалось, удовлетворённо. Я не стала анализировать, правда ли это или мне примерещилось, а если и правда, то чему он там обрадовался, а шагнула в дыру дверного проема. Вдруг кто-то вцепился мне в руку, я от неожиданности дeрнулась, резко высвободила конечность из захвата и оглянулась: это был Афанасий с бледным от ужаса пятаком. Он снова повис на рукаве, чтобы отчаянно ломануться за мной.
Через секунду дверь с грохотом захлопнулась, я вздрогнула, а моя пижама внезапно освободилась от волосатых рук Афанасия. Вокруг царила непроглядная тьма, земля ушла из-под ног, а я в страхе зажмурилась, нелепо болтаясь между небом и землёй. Принялась снова повторять про себя: «Хочу оказаться в месте, где нас никто не найдёт!»
Вдруг вся эта дрянь с невесомостью неожиданно кончилась. Что-то дeрнуло меня за ноги, мир вокруг качнулся, и я рухнула в пыльную кучу хлама. Тьма вокруг не рассеялась, но уже не ощущалась абсолютно непроглядной. Но я по-прежнему ничего не могла разглядеть. Да уж, в этой куче вообще сложно будет что-то найти. Теперь и меня.
Афанасия рядом не было. Я попыталась встать, попутно ощупывая пространство вокруг себя в поисках чего-то вертикального. Стены, например, с включателем. Под ногами тут и там мешался разнообразный хлам: какое-то тряпьe, тяжёлый объeмный предмет вроде сундука, щётка на длинной ручке, таз и другой не поддающийся опознанию скарб — в носу свербело от поднятой вверх пыли. Да что это за чулан со швабрами? И тут моя рука наткнулась на нечто шерстяное и тёплое. Оно вздрогнуло и зашевелилось. «Крыса», — как-то сразу определила я и от первобытного слепого ужаса зашлась в истошном визге. К моему ультразвуку тут же присоединился ещe один, вторя в унисон на октаву ниже, а через секунду распахнулась чуланная дверь, впуская ---свет: на пороге стоял шотландец. Космато-бородатый, в килте, обнажавшем волосатые голени и колени, и с мечом в руках.
От удивления я моментально заткнулась. Меховое оно (после нашего чудного дуэта — определённо не крыса) — тоже. Шотландец недобро усмехнулся и шагнул в чулан.
— Останется только один, — проникновенно объяснил он.
Я попятилась вглубь кладовки, ежесекундно натыкаясь на щедро наваленное повсюду барахло. Косматый сделал еще один, но значительный, шаг в мою сторону.
— Не надо... меч уберите... — забормотала я, споткнулась об очередной кусок хлама и с размаха уселась на пол.
Шотландец медленно, но верно, наступал. Я упeрлась спиной в стену и зажмурилась, отступать было больше некуда.
— Останется только… — снова загудел он, но резко замолчал с оборвавшим его монолог свистящим звуком, а затем что-то тяжело бухнулось об пол и… покатилось.
***
Разбудил меня настырный трезвон в дверь. Я мысленно взвыла и нахлобучила подушку на голову: пусть Федька открывает. Кто из нас, в конце концов, больной?
Звонивший в дверь не унимался. Я со стоном сползла с кровати и, еле выпутавшись из одеяла, потопала открывать. Федьки нигде не было.
На пороге стоял сумасшедше прекрасный Джаред Лето. Прямо как в клипе «A Beautiful Lie»: с длинной на пол-лица чeлкой, в тяжелых ботинках, пальто и длинном шарфе. Я тряхнула головой, протeрла глаза, что только спросоня не пригрезиться... Но видение мало того, что не исчезло, а ещё и широко улыбнулось.
— Ю а велкам, — только и смогла вымолвить я. — То есть… кам ин.
Больше всего хотелось спросить «Вам кого?», но то ли с перепугу, то ли от радости я не могла сообразить, как сказать это по-английски, и только по-идиотски улыбалась и продолжала стоять в дверях.
— Привет, — улыбнулся гость и уточнил, — так могу я войти?
— Да, да, входи… те, — совсем оторопела я и на подогнувшихся коленях отступила во мрак коридора. — Ааа.. ээ...
— Не знала, что я хорошо знаю русский? — угадал Джаред. — Пусть это останется нашей тайной, — подмигнул мне он, прошёл в комнату и, повернувшись ко мне лицом, лучезарно улыбнулся.
— Может, чаю? — смутившись, сама не знаю отчего, предложила я. Хотя нет, знаю. Это же Джаред. В моей квартире! — У меня варенье есть. Малиновое.
— Не откажусь, — все так же улыбаясь, кивнул он.
— Вкусно, — призналась нежданно-негаданно нагрянувшая в нашу дыру знаменитость, когда я угомонилась с приготовлением чая и всего прочего и тоже уселась за стол напротив гостя. — Сама варила?
— Нет, что ты, я не умею. Это всё Федькина бабушка, — махнула рукой я. — Но мы с Фёдором собирали. Знаешь, сколько у них на даче малины с том году было, ужас!..
Мне о многом хотелось его расспросить: когда выйдет новый альбом, планирует ли он турне по России, как в прошлый раз, хотелось получить автограф, в конце концов! Но наше чаепитие неожиданно прервал звонок в дверь.
Фокус глазка предъявил грузную фигуру Олимпиады Андреевны. Она с интервалом в десять секунд давила кнопку звонка, а другой рукой нежно прижимала к груди трехлитровую банку с вишневым компотом. Была ли эта банка просто предлогом или адресовалась подарком посетившей меня звезде мирового масштаба, выяснять абсолютно не улыбалось.
— Это Олимпиада, принесла нелёгкая, — с досадой констатировала я.
— Неприятный визитёр? Хочешь, сбежим?
— Куда? В окно? Высоко прыгать.
— Нет, у меня есть предложение получше.
Джаред встал из-за стола, неторопливо прошёлся по квартире и задумчиво остановился ровно напротив самой невзрачной двери в квартире.
— Что убежим в кладовку? Там, кстати, не заперто, — весело, но несколько нервно, предложила я, оценив его выбор.
Олимпиада за дверью и не думала сдаваться.
— Хочешь в кладовку? Желание дамы — закон, — он отвесил мне шуточный лёгкий поклон, но с абсолютно серьёзным выражением лица, и шагнул в сторону хлипкой двери. Повернул ручку, а когда дверь распахнулась, с меня слетело всё скептическое веселье, потому что вдруг послышалось щебетание птиц, шелест листьев, и тёплый летний ветерок донес до меня запахи хвои, разнотравья и нагретой солнцем земли. И откуда это всё в нашей кладовке?
Я потрясённо шагнула за Джаредом, который вовсе не удивился такой метаморфозе, а уже стоял на лесной тропинке и протягивал мне руку, приглашая следовать его примеру. Я недоверчиво огляделась — это был натурально лес! Чирикали птички, в кустах похрюкивал кабанчик. Свой шок скрывать было бессмысленно, да я и не скрывала.
— Это что, лес?.. — ничего вразумительного так и не пришло мне в голову.
— Да, — просто ответил Джаред.
— А Олимпиада... она хм... — махнула я рукой в сторону двери, но он меня понял.
— Нет, кроме нас никто не сможет таким способом попасть в это место. Мы с тобой особенные, — лукаво улыбнулся мне он.
— Понятно, — хмыкнула я, однако понятного было мало.
— Прогуляемся? — предложил Джаред мне свой локоть.
— Почему бы и нет? — легко согласилась я, взяла его под руку, и мы прогулочным шагом двинулись по лесной тропинке.
— А кто это мы? И чем мы особенные? — спросила я.
— Потомки древних, конечно, — буднично ответил Джаред. — Некоторые считают, что драконов.
У меня вырвался нервный смешок. И я оглянулась на дверь, ведущую в мою кладовку.
— Извини. Ты, может быть, и потомок, конечно, но я, увы, — нет.
Он пожал плечами.
— Ты сама можешь открыть любую дверь, которая будет вести абсолютно в любое место, куда пожелаешь.
— Да? — скептически хмыкнула я.
— Драконья кровь даёт много больший потенциал, чем прочая. Попробуешь — узнаем.
— И как это сделать?
— Пожелать, естественно. Ну, ты же в курсе основ, надеюсь: желание, воля, действие, — повернулся ко мне он. Я закатила глаза, а Джаред усмехнулся. — Ах, да. На первых порах тебе понадобится ключ. Держи,— он достал из кармана небольшой, чуть меньше ладони, ключик и протянул его мне.
— Точно ключ? Не волшебная палочка, нет? Скучно даже как-то, — усмехнулась я, принимая подарок.
Это был обычный латунный, местами облезлый, ключ, которыми обычно закрывают простецкие замки шкафов. Не знаю почему, но я продолжала его рассматривать. И вдруг «изображение» будто поплыло, как в старом ламповом телевизоре. Я удивленно моргнула, и с изумлением обнаружила на навершии ключа маленького серебряного дракончика. Он эффектно выгнул спину, махнул маленькими крылышками, разинул пасть, смачно щёлкнул зубами, обвил хвостиком стержень ключа и застыл. Сам ключ тоже неуловимо преобразился не только появлением хранителя, но и сам стал крупнее, увесистее и посеребрел, а бородки приняли замысловатую изящную форму. «Ни фига себе!» — не преминула подивиться таким метаморфозам я.
— Ну же. Попытайся, — голосом искусителя молвил Джаред.
— Что же, мне нужно найти подходящую дверь? — я покосилась на вход в мою кладовку, которая осталась позади.
— Ключом ты можешь открыть любую дверь.
— Да? А если там замка нет?
— А ты его пожелай. Я тебе больше скажу: ты даже дверь можешь пожелать. Это, конечно, сложнее. Здесь ты вообще всё что угодно можешь пожелать.
Так это сон. Дошло наконец.
— Во сне мне удаются многие фокусы.
— Фокусы, — усмехнулся он, — это мелочь. При должном посыле и концентрации потока возможности возрастают кратно. Ну, со временем научишься, — подмигнул мне он.
И я зажмурилась и пожелала: «Хочу, чтобы появилась подходящая дверь», почему-то вспомнив мультик «Корпорация монстров» и дверь Бу в цветочек. На эффект я особо не рассчитывала.
А когда открыла глаза, даже вздрогнула: именно эта мультяшная розовая дверь стояла передо мной во всей красе прямо посредине дороги. Джаред улыбался и с интересом исследователя осмотрел сначала дверь, постучал в неё, а потом с одобрением перевёл взгляд на меня.
— Для первого раза — просто шикарно, — похвалил он. — Или и трансформации для тебя не в новинку? — лукаво прищурился он.
Я неопределённо повела плечами.
— Ладно, пойдём, познакомлю тебя кое с кем, — с этими словами он открыл мою дверь.
Прода от 10.06.2024, 12:55
За дверью вечерело. Вроде бы тот же лес, но с каждым шагом окружающая нас атмосфера тёплого летнего денька неуловимо менялась, становясь всё мрачнее.
Сумерки стремительно сгущались, и солнце нереально быстро опустилось за горизонт, а власть над небом захватила ночная холодная царица. Но было ещё что-то, придающее самой природе безжизненность.
В какой-то момент до меня дошло, чего не хватает. Стояла неестественная для леса тишина: смолкло пение птиц, ни ветерка, ничего. Только шелест потревоженной палой листвы под ногами. Ощущение неправильности усиливалось с каждой проведённой в этом месте минутой. Будто с уходом света всё вокруг выцвело, утратило краски: пожухлая трава, болезненно-жёлтые цветочки. Будто разом и досрочно в этом несчастном лесу наступила поздняя промозглая осень.
И только луна единственным ярким пятном серебрилась во мраке, высвечивая кривые стволы деревьев, которые отбрасывали на землю причудливые тени. Облака на небе не двигались. Совсем.
— Странно здесь как-то и… жутко, — поёжилась я.
— Не бойся, — ободрил меня Джаред, — вид здесь не очень, конечно, влияние Нави больше чувствуется.
Класс. Объяснил, называется.
Скоро на блeклой опушке серого леса показалась изба. Чёрная от древности и покрытая местами мхом. Когда я разглядела, что у неё из-под нижнего венца сруба виднеются закостенелые птичьи лапы, спокойствие и невозмутимость мои некоторым образом пошатнулись.
— Ты меня с Бабой Ягой знакомить ведёшь?! — в ужасе подпрыгнула я. — Для чего?
— Как для чего? Чтобы съесть тебя, конечно, — безмятежно улыбнулся Джаред.
— В к-каком смысле съесть? То есть как — съесть?.. — оторопела я.
— Как-как... обыкновенно. Сварить и съесть, — усмехнулся он, глядя на моё вытянувшееся лицо. — Как курицу варят. Да шучу я! Пошли, — расхохотался он.
***
Чёрт с пятаком галантно шаркнул ножкой, красиво взмахнул хвостом и, зафиксировав его лёгком изгибе, поцеловал мне ручку.
— Позвольте выразить своё восхищение, прекрасная госпожа. Вы чарующе обворожительны...
Несмотря на то, что чёрт был вдвое меньше меня ростом, манерность его выглядела весьма органично. Даже пассы хвостом. На фоне избушки на курьих ногах, по-деловому беседующей в Джаредом Лето её хозяйки и отчитавшего нас за появление не по записи черепа, насаженного на дрын у калитки, воспитанные черти с пятаками выглядели верхом обыденности и благолепия.
— Афанасий, прошу, не нужно церемоний.
Чёрт кивнул и, выразительно тараща глаза, увлёк меня за калитку — череп сверкнул огнём в провалах глазниц, крутанулся на дрыне вокруг своей оси, но от воспитательных восклицаний воздержался. На лужайке с пожухлыми одуванчиками Афанасий наконец остановился. Теперь, когда нас официально представили друг другу и оставили вместе, как детишек на взрослой вечеринке, чёрт, воровато косясь в сторону «взрослых» наклонился к самому моему уху.
— Не поймите меня неправильно, но здешние гиблые места не самое хорошее место для молодой неопытной особы…
— К чему ты ведёшь? Я, конечно, тоже не в восторге от здешних пейзажей, — обвела взглядом я увядшие цветочки и полу облетевшие кроны деревьев.
— Госпожа, вы не совсем осознаeте, с кем имеете дело, — взволнованным шёпотом поведал мне он.
— Да? И с кем же?
— Это ведь Лунник — господарь лунных драконов!
— Серьёзно? Господин — ты имеешь в виду? — уточнила я, всe ещё не решив, пугаться мне или нет. Джаред это особо не скрывает и даже намекнул на то, что во мне будто бы тоже хм… имеется драконья кровь.
— Ах, это не важно... — махнул лапкой Афанасий, всe также страшно нервничая. — Мне всe равно оставаться здесь немыслимо… Но я в западне и, если бы мог, даже не раздумывая, бежал прочь!
— Что же он хочет от меня?
— Полагаю, инициации вашей у Госпожи мёртвых.
— Звучит зловеще.
Поверила ли я Афанасию? Скорее нет, чем да. Впрочем, вскоре быстро убедилась в обратном.
— Уверен ли ты, что она к этому готова? Сам знаешь, покойники бывают очень навязчивы. И это, несомненно, дополнительное бремя.
— Уверен. Тянуть уже некуда. А покойники, ну что с ними... Справится.
Слушая все это, я медленно покрывалась холодным потом. С покойниками знаться мне вовсе не улыбалось. И с чего вдруг Джаред решает, что мне пора, а что нет? Странный какой-то. Но спрашивать я точно не буду. Похоже, пора сваливать.
***
— Боюсь, я буду вынужден настоять, — с нажимом, но все еще мягко, произнес он.
Я молча попятилась, холодея с каждым шагом все больше и больше.
Пожелала мимоходом дверь. Куда-нибудь. Обернулась и даже не удивилась. Дверь была. Метра два в высоту, резная, с тяжёлыми ручками-кольцами по полпуда каждая. Достойная готического собора, не меньше.
Взявшись за массивную ручку мегадвери и потянув ее на себя, я последний раз оглянулась на Джареда. Он не бросился меня догонять и теперь всё так же стоял возле дуба. И как будто даже улыбался. Как мне показалось, удовлетворённо. Я не стала анализировать, правда ли это или мне примерещилось, а если и правда, то чему он там обрадовался, а шагнула в дыру дверного проема. Вдруг кто-то вцепился мне в руку, я от неожиданности дeрнулась, резко высвободила конечность из захвата и оглянулась: это был Афанасий с бледным от ужаса пятаком. Он снова повис на рукаве, чтобы отчаянно ломануться за мной.
Через секунду дверь с грохотом захлопнулась, я вздрогнула, а моя пижама внезапно освободилась от волосатых рук Афанасия. Вокруг царила непроглядная тьма, земля ушла из-под ног, а я в страхе зажмурилась, нелепо болтаясь между небом и землёй. Принялась снова повторять про себя: «Хочу оказаться в месте, где нас никто не найдёт!»
Вдруг вся эта дрянь с невесомостью неожиданно кончилась. Что-то дeрнуло меня за ноги, мир вокруг качнулся, и я рухнула в пыльную кучу хлама. Тьма вокруг не рассеялась, но уже не ощущалась абсолютно непроглядной. Но я по-прежнему ничего не могла разглядеть. Да уж, в этой куче вообще сложно будет что-то найти. Теперь и меня.
Афанасия рядом не было. Я попыталась встать, попутно ощупывая пространство вокруг себя в поисках чего-то вертикального. Стены, например, с включателем. Под ногами тут и там мешался разнообразный хлам: какое-то тряпьe, тяжёлый объeмный предмет вроде сундука, щётка на длинной ручке, таз и другой не поддающийся опознанию скарб — в носу свербело от поднятой вверх пыли. Да что это за чулан со швабрами? И тут моя рука наткнулась на нечто шерстяное и тёплое. Оно вздрогнуло и зашевелилось. «Крыса», — как-то сразу определила я и от первобытного слепого ужаса зашлась в истошном визге. К моему ультразвуку тут же присоединился ещe один, вторя в унисон на октаву ниже, а через секунду распахнулась чуланная дверь, впуская ---свет: на пороге стоял шотландец. Космато-бородатый, в килте, обнажавшем волосатые голени и колени, и с мечом в руках.
От удивления я моментально заткнулась. Меховое оно (после нашего чудного дуэта — определённо не крыса) — тоже. Шотландец недобро усмехнулся и шагнул в чулан.
— Останется только один, — проникновенно объяснил он.
Я попятилась вглубь кладовки, ежесекундно натыкаясь на щедро наваленное повсюду барахло. Косматый сделал еще один, но значительный, шаг в мою сторону.
— Не надо... меч уберите... — забормотала я, споткнулась об очередной кусок хлама и с размаха уселась на пол.
Шотландец медленно, но верно, наступал. Я упeрлась спиной в стену и зажмурилась, отступать было больше некуда.
— Останется только… — снова загудел он, но резко замолчал с оборвавшим его монолог свистящим звуком, а затем что-то тяжело бухнулось об пол и… покатилось.
