Он так заразительно расхохотался, что даже я улыбнулась.
— И тебе меня не жалко? Вымокну ведь весь! Замерзну... И вообще, это вэдэвэшники купаются, а не пограничники!
— Тогда ты войдешь в историю как первый водоплавающий пограничник! Давай дальше рассказывай! Какие мои способности усилятся?
— Например — Виорика так сказала — внушать людям и одаренным все, что угодно. Как ты могла это делать и раньше, только на дольше и большему кругу одновременно. Про остальное не знаю.
— А волкам? — прищурилась я.
— Нет. Волкам — нет. Можешь даже не пытаться. А что ты хотела внушить? Мне, я полагаю?
— Чтобы ты про зайцев забыл уже!
— Считай, что забыл.
— Свежо преданье...
— И ещё. Эту силу ты черпаешь из Нави и не зависишь от источника мира, в отличии от «кровавых» же. Мара тебе позволяет это. В обмен на кровь.
Я задумалась. Не завишу от источника мира. Вот какие безграничные возможности обещал мне Ярослав! Зачем мне они?
— Но мне не нужна эта чёртова сила! А есть способ избавиться от этого? — я нервно погрызла ноготь.
— Есть один способ, — уже очень серьёзно сказал он. — Но он нам не подходит. По многим причинам. Больше даже не спрашивай об этом.
Я задумчиво пожевала губами. Если способ всё-таки есть, то на крайний случай сойдет и он. Каким бы опасным не был. Я всё равно узнаю, что это за способ. Потом.
— Чувствую себя ужасно из-за всего этого. Боюсь, что причиню кому-то из вас вред. Вдруг на меня найдет какое-нибудь помутнение сознания, и я перегрызу тебе или Федьке горло? Тем более, что я хоть и на некоторое время сильна, как Геракл, и могу крошить в щепки любую мебель, — невесело усмехнулась я. Даже в этой ситуации я не утратила способность к сарказму. Что ж, похвально. Но от этого не легче.
Ян, с трудом сдерживая улыбку, покосился на «инвалидное» кресло, стоящее в углу.
— Ничего страшного, о мебели можешь не беспокоиться, — он погладил меня по голове, улыбка всё-таки проскользнула по его лицу. Но тут же, серьёзно добавил, — мы позаботимся о том, чтобы вовремя дать тебе необходимое, и ничего непоправимого не случиться.
— Очень на это надеюсь, — тяжело вздохнула я.
Мы вот уже почти неделю жили в Будапеште. Федька с Яном решительно взялись за задачу всяческими способами отвлечь меня от насущных проблем. Поэтому без конца развлекали меня, в том числе и самыми дурацкими способами. Но было забавно. Поэтому в данный момент мы втроем сидели на полу нашего с Яном номера, лицом друг к другу с налепленными на лоб стикерами. Следовало угадать, кто ты есть. У Федьки было написано, что он мисс Марпл, а Ян был представлен всем в качестве Трубадура.
— Я женщина? — спросила я.
— О, да, — сладострастно прогнусавил Федька.
Ладно, хоть бегемота не загадали.
— Привлекательная?
— Очень, — улыбнулся Ян.
— Очень? — ревниво уточнила я, глядя на ничуть не смутившегося Яна. — Я вымышленный персонаж?
— Нет. Мой ход! — обрадовался Федор. — Я мужчина? — в ожидании ответа он горделиво приосанился.
— Нет, — мстительно обрадовалась я. — Твой ход, — я повернулась к Яну.
— Ну, начну традиционно: я мужчина?
— Да, — сказала я и показала Федьке язык. Это я придумывала Яну кто он. Друг показал мне кулак.
— Симпатичный?
— Да.
— Вымышленный персонаж?
— Да.
— Из фильма?
— Нет. Так, — я потерла руки, — я какая-то известная личность?
— Нет, ты малоизвестная личность даже в узких кругах, — выпалил Федька. — Я животное?
— Очень хочется сказать, что да, но — нет! — развеселилась я.
— На что это ты намекаешь?
— Ян, твоя очередь!
— Я из мультфильма?
— Да.
— «Бременские музыканты»?
— У тебя там что, третий глаз под бумажкой? — спросила я и тут же проверила.
— Считать, что ответ — да? Трубадур, что ли?
— Так неинтересно. Ну ладно, значит я привлекательная малоизвестная женщина. Я одаренная?
— Да, — забеспокоился Федька.
— И как я должна догадаться, если я малоизвестная в узких кругах? Или... Так что, я — это я?
— Так неинтересно, — обиделся друг. — Кто я там? — он отлепил со лба стикер.
— Да, для мисс Марпл, ты какой-то малосообразительный. Видимо, впадаешь в маразм, возраст все-таки, — никогда не упускаю возможности его поддеть.
— Очень смешно. Ха, ха.
— Федька, не расстраивайся, тебе повезет в любви! — потрепала по волосам его я.
— В этом-то я как раз не сомневаюсь, — хитро прищурился он.
— Ну что еще: шашки, бильярд, стрельба из лука, биатлон — что на первом месте по списку? Слушайте, я уже спокойна как килька в банке, хватит выдумывать дурацкие развлечения.
— Мы вовсе не... — начал было Ян.
— Вот только не надо мне сказки рассказывать!
Они с Федькой уныло переглянулись.
— Ну, когда мы накупим кубиков Рубика и поедем домой? — решил сменить тему Федор. — Ужасно хочется, чтобы скорее повезло в любви, а то на вас смотреть — только душу бередить! А здесь меня никто не понимает! — пожаловался он.
Ян хмыкнул.
— Ага, и психику опять же травмировать! — припомнила я.
— Что есть — то есть, — согласился друг.
— Вот определимся с источником крови для Майи и поедем. Дома нужно быть очень осторожными, чтобы не выдать себя.
Мы с Федькой согласно кивнули. После упоминания о моей проблеме, мне стало не по себе. Уже прошло четыре дня, с тех пор как я покусала Яна. И я стала замечать, что иногда, задумавшись, таращусь на Янову шею, а зубам во рту становится тесно. В общем, довольно отвратительное ощущение. Для общей картины не хватает капающей слюны. А сегодня поглядев на себя в зеркало, я отметила, что под моими глазами залегли тени, а сами глаза стали гораздо темнее, чем обычно. Думаю, что и для окружающих это не осталось незамеченным.
— Кстати, сегодня я привез кое-что, и можно попробовать, — Ян показал на холодильник.
Я туда заглянула и действительно обнаружила четыре пакета с донорской кровью.
— Фу, не знаю, смогу ли я это сделать в здравом уме, — я достала один из пакетов. — А почему четыре? Ты оптом ограбил заборный пункт? — посмотрела я на Яна.
— Четыре группы. Может быть, какая-нибудь понравится больше.
— Ладно, была не была. Только не смотрите, мне ужасно неловко.
Они отвернулись, а я, с трудом подавляя отвращение, начала пить через воткнутую в пакет соломинку. В целом, все прошло нормально, не считая того, что она холодная. Я постаралась представить, что это не кровь, а скажем, странный на вкус молочный коктейль, и процесс пошел. Мне очень хотелось, чтобы все получилось. Так я выпила почти полпакета.
— Все.
— Ну как, ты себя нормально чувствуешь? — ко мне подошел Ян.
— Вроде бы. Только как-то душно.
Ян открыл окно, и мне стало лучше. Прислушиваясь к своему организму, я осторожно села в кресло. Кажется, сработало. Я посмотрела на напряжено глядевших на меня мужчин и выдавила подобие улыбки. Они хором облегченно выдохнули.
— Ну, слава Богу! Ты молодец, даже не капризничаешь, — Федя подошел ко мне и, присев на корточки возле кресла, погладил меня по руке, лежащей на подлокотнике. — Противно было?
Я пожала плечами. Уже совершенно успокоившись, я расслабилась.
— Приятного мало. Но все нормально.
— Тогда я пошел к себе, — он поднялся и, чмокнув меня на прощание в макушку, направился к двери.
В этот момент я почувствовала небольшое головокружение, и меня замутило. Зажав рот рукой, я рванула в ванную, но немного не донесла содержимое своего желудка. Зато успела закрыть дверь.
— Проклятье!
Весь пол ванной и вся ванна были залиты кровью, как в дешёвых фильмах ужасов. Я опустилась на пол и прижалась виском к холодному кафелю. Что же теперь делать? Кровь Яна во мне задержалась, а эта почему нет?
В дверь забарабанили.
— Май! У тебя все нормально? — послышался взволнованный голос Яна.
— Нет.
— Можешь открыть дверь?
Я встала и щелкнула замком — дверь сразу же распахнулась. Ян с Федей протолкнулись внутрь. Ян поскользнулся на луже «моей» крови и едва не упал.
— Еще ни разу мой поцелуй не вызывал такого эффекта, — задумчиво протянул Федор. Я кисло улыбнулась. — Ты сама как?
— Нормально. Весь мой внутренний мир перед вами. Выходите, я сейчас все уберу. — Я вытолкала их из ванной и бросила на пол полотенце.
Когда я вышла после глобальной уборки, то застала мужчин в задумчивом состоянии. Я поежилась и запахнула поглубже банный халат — из окна немилосердно дуло.
— Тебя больше не тошнит? — заволновался Ян.
— Всё равно больше нечем, — махнула я рукой.
— Итак, человеческая кровь тебе не подходит. Теперь нужно попробовать напоить тебя моей, — внес предложение Фёдор.
— Ну, уж нет! Сегодня я воздержусь от экспериментов, что-то больше не хочется выворачиваться наизнанку, — я устало села на кровать. — Может, это просто консервированная кровь не подходит?
— Да, пока вопросов больше, чем ответов, — Ян с задумчивым видом закрыл окно.
Федька с Яном пошли поужинать, а я осталась в гостинице. Есть совсем не хотелось. Не дай Бог, по инерции меня стошнит в ресторане. Мы с Яном встречаемся полтора месяца, а от меня у него одни заботы. Как он еще не сбежал? Постой-ка... Сколько, сколько мы с ним вместе?
О, боже! Как можно быть такой дурой!
Ну, конечно! Мы с ним вовсю любим друг друга, а я как последняя идиотка даже не позаботилась о предохранении! Понадеялась на его «волчьи способы» и даже ни разу не спросила его об этом. Как можно быть такой беспечной? Совсем мозгов нет!
Беззвучно шевеля губами, я принялась подсчитывать свой цикл. Задержка на две недели! Всё сходится: моя тошнота, аппетит, капризность и еще черт знает, что! Я в панике забегала по комнате. Если я беременна, то это ещё больше усугубляет проблему. Но с другой стороны, может, проблемы с человеческой кровью и нет, а просто это моя беременная тошнота! В смысле, токсикоз! Так это, кажется, называется.
Так, нужно срочно купить тест. Я заполошно начала вытряхивать из шкафа шмотки и одеваться. Уже взявшись за дверную ручку, я остановилась. Деньги! У меня их нет. Что же делать? Ждать пока Ян вернется? Да я умру от нетерпения. Да и не хочу ему пока ничего говорить. Вдруг он огорчится? А сама я рада или нет? Я положила руку на живот и представила маленького Янчика. Или Яночку. Ну, конечно, я рада! Не ко времени, правда. Ну и что? От мысли, что во мне растет маленькая жизнь, подаренная мне любимым чело... волком, по телу разлилось счастливое тепло. Как можно думать об этом по-другому? Так, вернемся к деньгам. Он что-то говорил про дар убеждения, можно попробовать. Если не получится, прикинусь дурочкой.
Выбежав на улицу, к своей радости я обнаружила неподалеку вывеску с крестом и змеей на рюмке и метнулась туда. Поздоровавшись с фармацевтом, я вспомнила, что не знаю языка и почувствовала себя Бриджит Джонс в швейцарской аптеке. Придется на пальцах объяснять, что мне нужно. Черт! А может он знает английский? Но его толком не знаю я. Немного знаю, но объяснить, что мне нужно, не смогу. Вот как по-английски будет «беременность»? С тестом-то все ясно... Тупик. Но у меня есть телефон! Справившись с нужным приложением-переводчиком я протянула мужчине телефон. Он прочитал и улыбнулся. Достал нужную коробочку и назвал сумму в форинтах. Отыскав в кармане завалявшийся там билет на трамвай, я стиснула его в кулаке. «Включила» сумеречное зрение и уставилась на пожилого мужчину. Протянула скомканный билет и, глядя фармацевту в глаза, повторила названную им сумму. От волнения я перестала дышать. А вдруг не получится? Он, глупо улыбаясь, положил «купюру» в кассу и отдал мне тест. Со скоростью звука я выскочила на улицу. Ура! Получилось!
Вернувшись в наш номер и досконально изучив инструкцию на английском (не без помощи переводчика, естественно), я поняла, что материала для исследования предоставить не могу. Ну не хочется мне и всё! Ладно, подожду. Для ускорения процесса я выпила две кружки воды и начала ждать. Стало скучно, и я, подойдя к зеркалу и подняв майку, принялась разглядывать свой живот со всех ракурсов в поисках зародившихся уже признаков беременности. За этим занятием меня и застал Ян. Замечтавшись, я даже не слышала, как он вошёл. Заметила я его, когда он уже вплотную подошел ко мне и, с интересом разглядывая меня, спросил:
— Чем это ты тут занимаешься?
От неожиданности я подпрыгнула, но майку одернуть не забыла.
— Ничем. Просто смотрюсь в зеркало.
— А что это у тебя в руках?
Упс! Я поспешно спрятала руки за спину.
— Ничего!
— Нет, ну я же видел, что у тебя что-то в руках! Покажи!
Вот не хотела я заранее говорить! Ну ладно. Всё равно узнает. Я протянула ему коробочку.
— Что это? — улыбаясь, спросил он и прочитал название.
Улыбка сползла с его лица. Мне стало нехорошо. Нет, не такой реакции мне хотелось от него.
— Не переживай, я его ещё не сделала. Может быть, я и не беременна, — на глаза навернулись слёзы, и я, скрывая их, отвернулась к окну.
— Май, — он подошёл ко мне сзади и обнял меня, а коробочку с тестом положил передо мной на подоконник, — ты меня неправильно поняла.
Я повернулась к нему лицом.
— Да что же непонятного? Моей беременности, если она есть, конечно, ты не рад, это видно по твоему лицу. Да, я глупо себя вела, не предохраняясь, — от обиды мой голос дрогнул.
— Мне очень хочется от тебя детей. И я был бы рад твоей беременности. Был бы счастлив. Но, к сожалению, это невозможно. Поэтому у меня такое лицо, — прижимаясь щекой к моему виску, тихо сказал Ян.
Я вывернулась из его объятий и посмотрела ему в глаза.
— К-как это невозможно? Но у меня задержка... и тошнит... И я подумала, что...
— Мне очень жаль, но это правда. Почему, ты думаешь, волки и ведьмы не заключают союзов? От наших связей дети не рождаются. Ведьмовской дар и не допускает зачатия от волка. Слишком разные мы по сути, хотя генетически совместимы. Я думал, ты знаешь... Вот и предохраняться нет никакого смысла, не от чего...
Я положила ладонь на живот, и из моих глаз закапали слёзы. А я уже привыкла к мысли, что у нас будет малыш. Я сжала руку в кулак, смяв майку на животе. Почему, как только я почувствую себя на короткий миг счастливой, судьба обрушивает на меня новый удар? Я повернулась к окну, взяла коробочку с тестом, скомкала её в руке и зашвырнула в стену и, оперевшись руками о подоконник, опустила голову.
— Значит, у меня никогда не будет детей?
— У тебя могут быть дети от другого мужчины, — печально сказал он.
— Но я не хочу от другого, хочу от тебя! — развернувшись, уткнулась лицом в его грудь и отчаянно зарыдала я. Он гладил меня по голове, прижимаясь губами к моей макушке.
— Когда-нибудь ты этого захочешь...
— И ты когда-нибудь захочешь детей. Мне больно от мысли, что у тебя будут дети, но не мои, — я посмотрела ему в глаза. В них я увидела отражение моей собственной тоски.
— И мне... непереносимо больно.
Значит, тошнит меня все-таки не из-за беременности. А задержка, наверное, из-за стресса. И, вообще, никакой беременности нет и быть не может. Как бы мне хотелось обратного. Раньше я никогда не задумывалась об этом, а теперь мне отчаянно хотелось невозможного. Почему все так? Всё против нас. Мы нарушаем законы природы, будучи вместе? Наша связь противоестественна. Но кому от этого плохо? Нам, только нам. Но я уже не представляю жизни без него. Как нам быть? А что, если он тоже уже об этом думал? Как страшно.
Нет. Не думал. Он ведь всё ещё со мной.
— И тебе меня не жалко? Вымокну ведь весь! Замерзну... И вообще, это вэдэвэшники купаются, а не пограничники!
— Тогда ты войдешь в историю как первый водоплавающий пограничник! Давай дальше рассказывай! Какие мои способности усилятся?
— Например — Виорика так сказала — внушать людям и одаренным все, что угодно. Как ты могла это делать и раньше, только на дольше и большему кругу одновременно. Про остальное не знаю.
— А волкам? — прищурилась я.
— Нет. Волкам — нет. Можешь даже не пытаться. А что ты хотела внушить? Мне, я полагаю?
— Чтобы ты про зайцев забыл уже!
— Считай, что забыл.
— Свежо преданье...
— И ещё. Эту силу ты черпаешь из Нави и не зависишь от источника мира, в отличии от «кровавых» же. Мара тебе позволяет это. В обмен на кровь.
Я задумалась. Не завишу от источника мира. Вот какие безграничные возможности обещал мне Ярослав! Зачем мне они?
— Но мне не нужна эта чёртова сила! А есть способ избавиться от этого? — я нервно погрызла ноготь.
— Есть один способ, — уже очень серьёзно сказал он. — Но он нам не подходит. По многим причинам. Больше даже не спрашивай об этом.
Я задумчиво пожевала губами. Если способ всё-таки есть, то на крайний случай сойдет и он. Каким бы опасным не был. Я всё равно узнаю, что это за способ. Потом.
— Чувствую себя ужасно из-за всего этого. Боюсь, что причиню кому-то из вас вред. Вдруг на меня найдет какое-нибудь помутнение сознания, и я перегрызу тебе или Федьке горло? Тем более, что я хоть и на некоторое время сильна, как Геракл, и могу крошить в щепки любую мебель, — невесело усмехнулась я. Даже в этой ситуации я не утратила способность к сарказму. Что ж, похвально. Но от этого не легче.
Ян, с трудом сдерживая улыбку, покосился на «инвалидное» кресло, стоящее в углу.
— Ничего страшного, о мебели можешь не беспокоиться, — он погладил меня по голове, улыбка всё-таки проскользнула по его лицу. Но тут же, серьёзно добавил, — мы позаботимся о том, чтобы вовремя дать тебе необходимое, и ничего непоправимого не случиться.
— Очень на это надеюсь, — тяжело вздохнула я.
***
Мы вот уже почти неделю жили в Будапеште. Федька с Яном решительно взялись за задачу всяческими способами отвлечь меня от насущных проблем. Поэтому без конца развлекали меня, в том числе и самыми дурацкими способами. Но было забавно. Поэтому в данный момент мы втроем сидели на полу нашего с Яном номера, лицом друг к другу с налепленными на лоб стикерами. Следовало угадать, кто ты есть. У Федьки было написано, что он мисс Марпл, а Ян был представлен всем в качестве Трубадура.
— Я женщина? — спросила я.
— О, да, — сладострастно прогнусавил Федька.
Ладно, хоть бегемота не загадали.
— Привлекательная?
— Очень, — улыбнулся Ян.
— Очень? — ревниво уточнила я, глядя на ничуть не смутившегося Яна. — Я вымышленный персонаж?
— Нет. Мой ход! — обрадовался Федор. — Я мужчина? — в ожидании ответа он горделиво приосанился.
— Нет, — мстительно обрадовалась я. — Твой ход, — я повернулась к Яну.
— Ну, начну традиционно: я мужчина?
— Да, — сказала я и показала Федьке язык. Это я придумывала Яну кто он. Друг показал мне кулак.
— Симпатичный?
— Да.
— Вымышленный персонаж?
— Да.
— Из фильма?
— Нет. Так, — я потерла руки, — я какая-то известная личность?
— Нет, ты малоизвестная личность даже в узких кругах, — выпалил Федька. — Я животное?
— Очень хочется сказать, что да, но — нет! — развеселилась я.
— На что это ты намекаешь?
— Ян, твоя очередь!
— Я из мультфильма?
— Да.
— «Бременские музыканты»?
— У тебя там что, третий глаз под бумажкой? — спросила я и тут же проверила.
— Считать, что ответ — да? Трубадур, что ли?
— Так неинтересно. Ну ладно, значит я привлекательная малоизвестная женщина. Я одаренная?
— Да, — забеспокоился Федька.
— И как я должна догадаться, если я малоизвестная в узких кругах? Или... Так что, я — это я?
— Так неинтересно, — обиделся друг. — Кто я там? — он отлепил со лба стикер.
— Да, для мисс Марпл, ты какой-то малосообразительный. Видимо, впадаешь в маразм, возраст все-таки, — никогда не упускаю возможности его поддеть.
— Очень смешно. Ха, ха.
— Федька, не расстраивайся, тебе повезет в любви! — потрепала по волосам его я.
— В этом-то я как раз не сомневаюсь, — хитро прищурился он.
— Ну что еще: шашки, бильярд, стрельба из лука, биатлон — что на первом месте по списку? Слушайте, я уже спокойна как килька в банке, хватит выдумывать дурацкие развлечения.
— Мы вовсе не... — начал было Ян.
— Вот только не надо мне сказки рассказывать!
Они с Федькой уныло переглянулись.
— Ну, когда мы накупим кубиков Рубика и поедем домой? — решил сменить тему Федор. — Ужасно хочется, чтобы скорее повезло в любви, а то на вас смотреть — только душу бередить! А здесь меня никто не понимает! — пожаловался он.
Ян хмыкнул.
— Ага, и психику опять же травмировать! — припомнила я.
— Что есть — то есть, — согласился друг.
— Вот определимся с источником крови для Майи и поедем. Дома нужно быть очень осторожными, чтобы не выдать себя.
Мы с Федькой согласно кивнули. После упоминания о моей проблеме, мне стало не по себе. Уже прошло четыре дня, с тех пор как я покусала Яна. И я стала замечать, что иногда, задумавшись, таращусь на Янову шею, а зубам во рту становится тесно. В общем, довольно отвратительное ощущение. Для общей картины не хватает капающей слюны. А сегодня поглядев на себя в зеркало, я отметила, что под моими глазами залегли тени, а сами глаза стали гораздо темнее, чем обычно. Думаю, что и для окружающих это не осталось незамеченным.
— Кстати, сегодня я привез кое-что, и можно попробовать, — Ян показал на холодильник.
Я туда заглянула и действительно обнаружила четыре пакета с донорской кровью.
— Фу, не знаю, смогу ли я это сделать в здравом уме, — я достала один из пакетов. — А почему четыре? Ты оптом ограбил заборный пункт? — посмотрела я на Яна.
— Четыре группы. Может быть, какая-нибудь понравится больше.
— Ладно, была не была. Только не смотрите, мне ужасно неловко.
Они отвернулись, а я, с трудом подавляя отвращение, начала пить через воткнутую в пакет соломинку. В целом, все прошло нормально, не считая того, что она холодная. Я постаралась представить, что это не кровь, а скажем, странный на вкус молочный коктейль, и процесс пошел. Мне очень хотелось, чтобы все получилось. Так я выпила почти полпакета.
— Все.
— Ну как, ты себя нормально чувствуешь? — ко мне подошел Ян.
— Вроде бы. Только как-то душно.
Ян открыл окно, и мне стало лучше. Прислушиваясь к своему организму, я осторожно села в кресло. Кажется, сработало. Я посмотрела на напряжено глядевших на меня мужчин и выдавила подобие улыбки. Они хором облегченно выдохнули.
— Ну, слава Богу! Ты молодец, даже не капризничаешь, — Федя подошел ко мне и, присев на корточки возле кресла, погладил меня по руке, лежащей на подлокотнике. — Противно было?
Я пожала плечами. Уже совершенно успокоившись, я расслабилась.
— Приятного мало. Но все нормально.
— Тогда я пошел к себе, — он поднялся и, чмокнув меня на прощание в макушку, направился к двери.
В этот момент я почувствовала небольшое головокружение, и меня замутило. Зажав рот рукой, я рванула в ванную, но немного не донесла содержимое своего желудка. Зато успела закрыть дверь.
— Проклятье!
Весь пол ванной и вся ванна были залиты кровью, как в дешёвых фильмах ужасов. Я опустилась на пол и прижалась виском к холодному кафелю. Что же теперь делать? Кровь Яна во мне задержалась, а эта почему нет?
В дверь забарабанили.
— Май! У тебя все нормально? — послышался взволнованный голос Яна.
— Нет.
— Можешь открыть дверь?
Я встала и щелкнула замком — дверь сразу же распахнулась. Ян с Федей протолкнулись внутрь. Ян поскользнулся на луже «моей» крови и едва не упал.
— Еще ни разу мой поцелуй не вызывал такого эффекта, — задумчиво протянул Федор. Я кисло улыбнулась. — Ты сама как?
— Нормально. Весь мой внутренний мир перед вами. Выходите, я сейчас все уберу. — Я вытолкала их из ванной и бросила на пол полотенце.
Когда я вышла после глобальной уборки, то застала мужчин в задумчивом состоянии. Я поежилась и запахнула поглубже банный халат — из окна немилосердно дуло.
— Тебя больше не тошнит? — заволновался Ян.
— Всё равно больше нечем, — махнула я рукой.
— Итак, человеческая кровь тебе не подходит. Теперь нужно попробовать напоить тебя моей, — внес предложение Фёдор.
— Ну, уж нет! Сегодня я воздержусь от экспериментов, что-то больше не хочется выворачиваться наизнанку, — я устало села на кровать. — Может, это просто консервированная кровь не подходит?
— Да, пока вопросов больше, чем ответов, — Ян с задумчивым видом закрыл окно.
***
Федька с Яном пошли поужинать, а я осталась в гостинице. Есть совсем не хотелось. Не дай Бог, по инерции меня стошнит в ресторане. Мы с Яном встречаемся полтора месяца, а от меня у него одни заботы. Как он еще не сбежал? Постой-ка... Сколько, сколько мы с ним вместе?
О, боже! Как можно быть такой дурой!
Ну, конечно! Мы с ним вовсю любим друг друга, а я как последняя идиотка даже не позаботилась о предохранении! Понадеялась на его «волчьи способы» и даже ни разу не спросила его об этом. Как можно быть такой беспечной? Совсем мозгов нет!
Беззвучно шевеля губами, я принялась подсчитывать свой цикл. Задержка на две недели! Всё сходится: моя тошнота, аппетит, капризность и еще черт знает, что! Я в панике забегала по комнате. Если я беременна, то это ещё больше усугубляет проблему. Но с другой стороны, может, проблемы с человеческой кровью и нет, а просто это моя беременная тошнота! В смысле, токсикоз! Так это, кажется, называется.
Так, нужно срочно купить тест. Я заполошно начала вытряхивать из шкафа шмотки и одеваться. Уже взявшись за дверную ручку, я остановилась. Деньги! У меня их нет. Что же делать? Ждать пока Ян вернется? Да я умру от нетерпения. Да и не хочу ему пока ничего говорить. Вдруг он огорчится? А сама я рада или нет? Я положила руку на живот и представила маленького Янчика. Или Яночку. Ну, конечно, я рада! Не ко времени, правда. Ну и что? От мысли, что во мне растет маленькая жизнь, подаренная мне любимым чело... волком, по телу разлилось счастливое тепло. Как можно думать об этом по-другому? Так, вернемся к деньгам. Он что-то говорил про дар убеждения, можно попробовать. Если не получится, прикинусь дурочкой.
Выбежав на улицу, к своей радости я обнаружила неподалеку вывеску с крестом и змеей на рюмке и метнулась туда. Поздоровавшись с фармацевтом, я вспомнила, что не знаю языка и почувствовала себя Бриджит Джонс в швейцарской аптеке. Придется на пальцах объяснять, что мне нужно. Черт! А может он знает английский? Но его толком не знаю я. Немного знаю, но объяснить, что мне нужно, не смогу. Вот как по-английски будет «беременность»? С тестом-то все ясно... Тупик. Но у меня есть телефон! Справившись с нужным приложением-переводчиком я протянула мужчине телефон. Он прочитал и улыбнулся. Достал нужную коробочку и назвал сумму в форинтах. Отыскав в кармане завалявшийся там билет на трамвай, я стиснула его в кулаке. «Включила» сумеречное зрение и уставилась на пожилого мужчину. Протянула скомканный билет и, глядя фармацевту в глаза, повторила названную им сумму. От волнения я перестала дышать. А вдруг не получится? Он, глупо улыбаясь, положил «купюру» в кассу и отдал мне тест. Со скоростью звука я выскочила на улицу. Ура! Получилось!
Вернувшись в наш номер и досконально изучив инструкцию на английском (не без помощи переводчика, естественно), я поняла, что материала для исследования предоставить не могу. Ну не хочется мне и всё! Ладно, подожду. Для ускорения процесса я выпила две кружки воды и начала ждать. Стало скучно, и я, подойдя к зеркалу и подняв майку, принялась разглядывать свой живот со всех ракурсов в поисках зародившихся уже признаков беременности. За этим занятием меня и застал Ян. Замечтавшись, я даже не слышала, как он вошёл. Заметила я его, когда он уже вплотную подошел ко мне и, с интересом разглядывая меня, спросил:
— Чем это ты тут занимаешься?
От неожиданности я подпрыгнула, но майку одернуть не забыла.
— Ничем. Просто смотрюсь в зеркало.
— А что это у тебя в руках?
Упс! Я поспешно спрятала руки за спину.
— Ничего!
— Нет, ну я же видел, что у тебя что-то в руках! Покажи!
Вот не хотела я заранее говорить! Ну ладно. Всё равно узнает. Я протянула ему коробочку.
— Что это? — улыбаясь, спросил он и прочитал название.
Улыбка сползла с его лица. Мне стало нехорошо. Нет, не такой реакции мне хотелось от него.
— Не переживай, я его ещё не сделала. Может быть, я и не беременна, — на глаза навернулись слёзы, и я, скрывая их, отвернулась к окну.
— Май, — он подошёл ко мне сзади и обнял меня, а коробочку с тестом положил передо мной на подоконник, — ты меня неправильно поняла.
Я повернулась к нему лицом.
— Да что же непонятного? Моей беременности, если она есть, конечно, ты не рад, это видно по твоему лицу. Да, я глупо себя вела, не предохраняясь, — от обиды мой голос дрогнул.
— Мне очень хочется от тебя детей. И я был бы рад твоей беременности. Был бы счастлив. Но, к сожалению, это невозможно. Поэтому у меня такое лицо, — прижимаясь щекой к моему виску, тихо сказал Ян.
Я вывернулась из его объятий и посмотрела ему в глаза.
— К-как это невозможно? Но у меня задержка... и тошнит... И я подумала, что...
— Мне очень жаль, но это правда. Почему, ты думаешь, волки и ведьмы не заключают союзов? От наших связей дети не рождаются. Ведьмовской дар и не допускает зачатия от волка. Слишком разные мы по сути, хотя генетически совместимы. Я думал, ты знаешь... Вот и предохраняться нет никакого смысла, не от чего...
Я положила ладонь на живот, и из моих глаз закапали слёзы. А я уже привыкла к мысли, что у нас будет малыш. Я сжала руку в кулак, смяв майку на животе. Почему, как только я почувствую себя на короткий миг счастливой, судьба обрушивает на меня новый удар? Я повернулась к окну, взяла коробочку с тестом, скомкала её в руке и зашвырнула в стену и, оперевшись руками о подоконник, опустила голову.
— Значит, у меня никогда не будет детей?
— У тебя могут быть дети от другого мужчины, — печально сказал он.
— Но я не хочу от другого, хочу от тебя! — развернувшись, уткнулась лицом в его грудь и отчаянно зарыдала я. Он гладил меня по голове, прижимаясь губами к моей макушке.
— Когда-нибудь ты этого захочешь...
— И ты когда-нибудь захочешь детей. Мне больно от мысли, что у тебя будут дети, но не мои, — я посмотрела ему в глаза. В них я увидела отражение моей собственной тоски.
— И мне... непереносимо больно.
***
Значит, тошнит меня все-таки не из-за беременности. А задержка, наверное, из-за стресса. И, вообще, никакой беременности нет и быть не может. Как бы мне хотелось обратного. Раньше я никогда не задумывалась об этом, а теперь мне отчаянно хотелось невозможного. Почему все так? Всё против нас. Мы нарушаем законы природы, будучи вместе? Наша связь противоестественна. Но кому от этого плохо? Нам, только нам. Но я уже не представляю жизни без него. Как нам быть? А что, если он тоже уже об этом думал? Как страшно.
Нет. Не думал. Он ведь всё ещё со мной.
