Выход в самом низу. Ключ используй в самый последний момент или в случае опасности.
— Хорошо.
— Пожалуйста, только выживи. Я обязательно найду тебя. Сделаю всё для этого. Переверну Параллель верх дном, но найду. Приду и заберу тебя. Главное — дождись, — обняв меня за плечи и прижавшись щекой к моему виску, шептал мне Ян.
— Обещаешь?
— Обещаю.
— Я буду ждать тебя столько, сколько нужно. Хоть всю жизнь, — я улыбалась, а по щекам катились слёзы, смешиваясь с дождевыми каплями.
Ян прижал меня к себе так, что стало больно. Мне отчаянно захотелось, чтобы кто-то пришёл и сказал, что всё, что происходит с нами — нелепая шутка, и мы, облегченно выдохнув, вернулись бы домой и наслаждались своим счастьем — быть вместе. Но никто не приходил. Жестокая судьба смеялась над нами, над моими слабыми попытками уцепиться за жизнь и быть, несмотря ни на что, с Яном.
— Ужасно, что мне нельзя пойти с тобой. Сама, без посредников... — он отчего-то замер и нахмурился.
— Ян, мне пора... Иначе я не решусь.
Мы подошли к большому, в человеческий рост, зеркалу, укрепленному прямо среди деревьев. Его поверхность подёрнулась сумрачной дымкой и совсем перестала походить на настоящую. Я коснулась её рукой — мои пальцы не встретили никакого препятствия и погрузились туда, по ту сторону. Не отрывая взгляда от глаз моего любимого волка, я шагнула навстречу неизвестности. Ян выпустил мою руку на секунду... чтобы потом снова поймать.
Мы стояли перед моей дверью.
— Зачем ты пошёл со мной? — тихо спросила я.
— Понял кое-что. Знал с самого начала. А понял только сейчас.
— Что?
— Владыка Волх сказал, что существует два правила игры: Боги не лгут и не влияют напрямую на волю смертных. Выбор всегда остается за нами. И сейчас он есть. Между другим плохим и очень плохим. И мы сделаем этот выбор. Без посредников.
— Мы пойдем к ней? Просить, чтобы она освободила меня от сделки?
— Да. Пойдём вместе.
Дверь поддалась без усилий: дракончик на ключе по-свойски подмигнул мне и радостно крутанулся в замке.
В задверье было странно. В воздухе витал запах запустения, паутины и безысходности. Неестественная тишина давила, гулкий отзвук шагов отражался где-то в высоте и возвращался двойным эхом. А ещё чувствовался легчайший аромат крови... Я яростно сцепила зубы, в горле моментально пересохло.
Здесь туман не был серым, вязким, как в сумраке. Здесь царила тьма. Сначала я не могла ничего разглядеть, как ни старалась — мы просто шли вперёд, держась за руки — но какое-то время спустя глаза привыкли к темноте, и стала различать неопределенные движения в поле моего зрения. Кого-то. Или чего-то. Как только эти мысли пришли мне в голову, вдоль позвоночника пробежали ледяные мурашки, я зябко передернула плечами и до боли стиснула ладонь Яна.
— Не бойся.
Совсем скоро тьма отступила, и мы вышли в мрачный замковый зал. Всюду горели свечи, а у дальней стены на возвышенности, на троне сидела прекрасная женщина. Тонкие черты лица, тёмные, глубокие, как озёра, глаза, иссиня-чёрные до пояса волосы; платье из парчи глубокого синего цвета туго обхватывало фигуру, голову украшал сверкающий сапфирами венец.
— Приветствую тебя, Владычица Тьмы, моя Госпожа Мара! — Ян опустился перед женщиной на одно колено и склонил голову. У него это вышло изящно и органично, а я, не зная, как правильно себя вести, последовала его примеру, но вышло это не слишком грациозно.
— Какая неожиданность! — с усмешкой в голосе произнесла красавица. — Сыну предавшего меня народа что-то нужно от Госпожи. Знаешь ли ты, что я ничего не делаю просто так?
— Знаю, моя Госпожа.
— И всё же ты здесь.
— Да.
— Волх не в силах помочь тебе? — всё та же усмешка скользнула по её лицу.
Она и без вопроса всё знает. Не поднимая головы, я украдкой разглядывала её лицо. Она улыбнулась и с интересом посмотрела на меня.
— Знаю. Я всё знаю.
Я вздрогнула: она мои мысли прочла! Скосила глаза на Яна, а он предостерегающе глянул на меня и взял за руку.
— Только в силах Госпожи помочь мне. Нам.
Богиня поднялась с трона и медленно подошла к Яну, от повеявшего от неё могильного холода кожа моментально покрылась мурашками. Я содрогнулась и ещё крепче вцепилась в руку Яна.
Мара долго и пристально смотрела Яну в глаза, будто читая его, а он спокойно и уверенно не отводил взгляда. На меня она только мельком глянула, но даже это мимолётное смазанное визуальное прикосновение, прожгло льдом в моем лбу дыру, являя миру мои мозги, мысли и страхи. Хотя, по-моему, и без вскрытия черепа у меня и так всё на лице написано.
— Да. И к тому же ты очень громко думаешь, — мелодично рассмеялась Мара. — Поднимитесь.
— Итак, условия ты знаешь. Пришёл сам, никто тебя не неволил. Выбор всегда за смертным.
Ян кивнул. Я испуганно уставилась на него, а ладони вспотели от волнения. Такого разговора у нас не было! Зачем он пошёл со мной? Теперь и он будет связан сделкой.
— Потому что слишком любит тебя. Непозволительная роскошь в наши дни — так отдаваться собственным эмоциям. Ты — его опасная уязвимость. Впрочем, он и сам это знает, — пояснила она для меня. Ян, глядя на Мару, едва заметно сжал пальцы моей руки. И я поняла, что нужно молчать и по возможности потише думать. — Скажи вслух, чего ты хочешь, — обратилась она к Яну, — помимо желания быть с ней. Только хорошо подумай, прежде чем озвучить.
— Я хочу... — Ян немного помедлил, последний раз взвешивая свои слова, — чтобы Майя была свободна от любых обязательств перед тобой, Госпожа. Разумеется, и навья сила ей не нужна.
— Что ж, хорошо сказано. Но то, что ты хочешь — невозможно, — обожгла нас холодным взглядом Мара, — сделок я не расторгаю. Тот факт, что выполнить обязательства невозможно — её трудности. Сирин давно мечтает выпить девчонкину душу.
Рука Яна дёрнулась, и его пальцы до боли стиснули мою ладошку.
— Госпожа, вероятно, я не совсем ясно выразился. Прошу меня простить. Речь идёт не о расторжении. Я хочу, чтобы обязательства Майи стали предметом моей сделки.
— Вот, значит, как? — усмехнулась она. — А ты дерзок, волк! И в сообразительности тебе не откажешь. Ты мне нравишься. Давно ко мне не приходили смертные со своими условиями... Но всё же освобождать от обязательств дочь двух светил я не стану. Но, — она выразительно повела рукой возле моей груди, — могу запечатать её дар. Она не сможет пользоваться силой, и обязательства по сделке, естественно, выполнять будет не нужно. Такой вариант тебя устроит?
— А если печать сломать?
— Всё вернется на прежних условиях: и сила, и обязательства, — буднично произнесла Богиня. — Нет, без постороннего вмешательства дар останется запечатанным — всё справедливо.
— Это опасно для самой Майи?
— Скажем так, физически и душевно она останется жива-здорова. А это немало, учитывая теперешнее её положение, — последняя фраза прозвучала зловеще. — А сейчас она на краю пропасти, волк.
— Знаю.
— Ну, что? Ты готов выслушать мои условия?
— Да.
— За мою печать на дар дочери двух светил я желаю, чтобы ты ни при каких обстоятельствах не причинял физического вреда лейру Фраймирису Эргарду и не лишал его жизни и сделал всё, чтобы он попал на Землю, когда придёт время.
Ян недоуменно посмотрел на Мару, а затем нахмурился.
— Почему именно ему?
— Это важно?
— Просто хочу знать, на что иду.
— Ищешь подвох? В твоём представлении я абсолютное зло и не могу заключить честной сделки без каверзы? — обманчиво ласково поинтересовалась Богиня. Ян выглядел напряжённым под пристальным взором прекрасной женщины, как натянутая до предела струна, но всё же это не заставило его даже шелохнуться. — Тебе не кажется, что ты забываешь, с кем говоришь? — угрожающе прошептала она, вплотную приблизив своё лицо к Яну. Вдруг она резко отстранилась, и выражение её лица кардинально изменилось, озарившись сияющей улыбкой. — Но я удовлетворю твоё любопытство, волк. Возможно, он — важная фигура в моей игре, — как-то совсем по-человечески пожала плечами Богиня.
— И это всё? Никаких уточняющих дополнительных условий?
— Это всё.
— Ян! Подожди, — не выдержала я. — Прошу меня извинить, Госпожа, могу я поговорить с Яном? Совсем недолго.
Богиня милостиво кивнула и повела рукой, удовлетворяя мою просьбу, и немного от нас отдалилась. Я повернулась к Яну и взволнованно зашептала:
— Ян, зачем ты идешь на сделку? Я знаю, что она выйдет боком! Прошу тебя не надо.
— Майя, условия меня устраивают. Не вмешивайся. Боги не лгут, помнишь?
— Помню. Но чтобы ввести в заблуждение не обязательно лгать. Ты заметил, что когда ты задаешь неудобные вопросы, она отвечает вопросом или использует такие слова, как: «возможно» или «скажем так»?
— Поверь, мне важно, чтобы ты была жива-здорова и свободна от обязательств. Остальное — мелочи.
— А что если этот Эргард намеревается убить тебя? А ты даже защититься не сможешь?
— Это неважно, — он повернулся лицом к Маре. — Я согласен.
Она обворожительно улыбнулась ему, а меня одарила многозначительным задумчивым взглядом. Затем, не глядя мимо него, предложила Яну:
— Тогда поклянись двумя мирами.
— Владычица Мара, уповаю на твою милость и заключаю с тобой эту сделку. Клянусь двумя мирами, что ни при каких обстоятельствах не причиню физического вреда лейру Фраймирису Эргарду, не лишу его жизни и сделаю всё, чтобы он попал на Землю, когда придёт время, взамен печати на дар Майи.
— Тогда скрепим наш договор поцелуем! — она подошла к Яну и, притянув его к себе за шею поцеловала в губы. Настоящим таким поцелуем. С языком, наверное. Честно говоря, у меня отвисла челюсть. — Сделка состоялась! — объявила она, оторвавшись, наконец, от моего волка, но продолжая обвивать его шею руками. — Помни, моим условием ты не сможешь пренебречь, даже если захочешь, — томно прошептала она.
— Я не пренебрегу им.
— Итак, пора выполнить условия сделки, — она повернулась ко мне и поманила пальцем. — Подойди, девочка.
Я метнула взволнованный взгляд на Яна. Он шагнул ко мне, обнял и прошептал на ухо:
— Не бойся, я буду с тобой.
Я подошла к Богине, она поднесла свою руку к моей груди, задумчиво пошевелила пальцами.
— Ох, и хитрец — родитель твой, — улыбнулась краешком губ она. — Заманил знаниями, дал инструмент. Стратег... Но всё же просчитался. Выбор-то твой не ко двору папенькиному…
Тем временем вокруг её пальцев завертелся туманный вихрь, втягиваясь дымком мне в солнечное сплетение, и быстро стало не до анализа её слов. Дыхание резко перехватило, и я ощутила сильное жжение на спине между лопаток, стиснула зубы изо всех сил, чтобы не вскрикнуть от боли.
Через несколько секунд Мара отняла от моей груди руку, и способность дышать вернулась. От нахлынувшей волны слабости ноги подкосились, заставляя меня рухнуть на пол. Ян бросился ко мне, но Богиня остановила его взмахом руки: он со всей дури врезался в невидимую стену и, беззвучно крича моё имя и стуча руками по преграде, так и остался стоять за ней.
— А теперь, поговорим с тобой, милая, — Мара наклонилась ко мне и цепкими ледяными пальцами ухватила за подбородок. — А ты, я вижу, неглупа — кровь не водица, да. И сама догадалась, что это не всё... — она задумчиво разглядывала моё лицо. — Поднимайся. Для тебя тоже найдётся кое-что.
Я встала, отряхнула джинсы; кожа между лопаток горела огнём. И ещё кое-что я почувствовала. Низ живота наполнила тянущая боль.
— Что это? Что со мной? — прошептала я, прижимая руку к животу.
— Твой ребёнок, — ровно ответила Богиня. — Совсем скоро ты его потеряешь.
Её слова ударили хлыстом. Я всё-таки беременна! И потеряю ребёнка.
— Ребёнок? — я посмотрела на моего волка мечущегося загнанным зверем в застеколье, растворяясь в наступающем по ту сторону сумеречном тумане, который медленно, но верно делал его силуэт уже едва различимым. — Но... как?
— Навья сила позволила тебе зачать и бороться волчонку против силы мира в тебе. А теперь ты её не получаешь. Твой дар запечатан, но сила мира циркулирует в твоём теле. Она и убьёт его, — спокойно произнесла она.
— Как я могу это исправить? — сдавленно просипела я, отчётливо понимая, что она имеет абсолютную власть надо мной: я сделаю всё, чтобы мой малыш жил.
— Предлагаю тебе сделку. Я обеспечу защиту твоему ребёнку, а ты выполнишь моё условие.
— Хорошо.
— Ты согласна? До того, как я объясню, какое?
— Да.
Я обречённо закрыла глаза. Сейчас она скажет, что заберёт у меня самое дорогое. То, что обещает помочь сберечь. Моего сына. Она сказала «его», ведь так?
— О, смертные! Какая глупость! Как будто я какой-то сказочно идиотский Румпельштильцхен. И что бы я бы стала делать с бесчисленными орущими младенцами? Тем более, волчатами? Растить их в своре?
Мой рот открылся сам собой, и я, прекрасно понимая, что выгляжу полной дебилкой, только и смогла из себя выдавить:
— Румпельшти...
— Мой братец, — махнула она рукой, — развлекался так в своё время.
— Значит... Условие, в чём оно состоит? — наконец, я взяла себя в руки.
— Ты должна привести с Параллели на Землю оракула. Николис Ферро.
— С Параллели? Как я туда попаду?
— Об этом не тревожься. Клянись двумя мирами.
— Клянусь двумя мирами, что приведу с Параллели на Землю Николис Ферро, взамен на возможность выносить моего малыша и сохранить его жизнь и здоровье.
— Ты не по годам прагматична и сообразительна, не смотря на столь юный возраст, — усмехнулась она. — И не в меру наблюдательна. Не бойся, я не имею намерения ввести тебя в заблуждение. С твоим ребёнком всё будет благополучно. Он будет жить — его ждут великие дела. И имей в виду, без моего вмешательства у тебя не было ни единого шанса выжить самой при желании дать жизнь волчонку. Надеюсь, ты оценишь моё великодушие.
Боги не лгут! Она не лжёт! Мой малыш будет жить. Это самое главное. И условие приемлемое — никого убивать не нужно. По крайней мере, чётко, по букве договора.
— Спасибо, — прошелестела я.
— То-то же, — удовлетворённо кивнула она.
— Госпожа, могу я спросить... Почему вы не поставили более, я не знаю... страшное условие?
— Потому что я беспощадная Богиня Тьмы, а ты бы сделала всё, что угодно?
— Ну... да.
— Считай, что тебе повезло. Сейчас для моей игры нужны эти смертные. И только. Кроме того, на твоём месте я бы не обольщалась простотой условия, — проникновенно улыбнулась она. — А теперь скрепим сделку.
Я испуганно дотронулась пальцами до своих губ, а Богиня вскинула брови и звонко, совсем по-девичьи, расхохоталась.
— Тебя я поцелую иначе.
С этими словами она запечатлела на моем лбу ледяной поцелуй, обхватив лицо холодными руками.
Затем Мара опустила руку к моему животу, и теперь тьма окутала, холодя собой, область ниже пупка.
— И ещё, девочка, — будто бы даже тепло, сказала она, когда всё закончилось. — Когда окажешься на Параллели, забудешь всё, что было здесь. Это нужно для твоей безопасности. Твой папенька не отказался от идеи заполучить тебя, дорогая. И волка тебе не простит.
Я кивнула.
— Но как я найду Николис?
— Об этом не думай. Обязательство заставит его исполнить, само по себе. Приведёт, куда и когда нужно. Сложит обстоятельства для удачного исхода.
— А если оракул не захочет идти со мной?
— Пойдет. На Параллели оракула ждет незавидная участь. А теперь иди, тебя проводят. Сам вызвался...
Туман передо мной сгустился, соткавшись в абрис человека...
— Хорошо.
— Пожалуйста, только выживи. Я обязательно найду тебя. Сделаю всё для этого. Переверну Параллель верх дном, но найду. Приду и заберу тебя. Главное — дождись, — обняв меня за плечи и прижавшись щекой к моему виску, шептал мне Ян.
— Обещаешь?
— Обещаю.
— Я буду ждать тебя столько, сколько нужно. Хоть всю жизнь, — я улыбалась, а по щекам катились слёзы, смешиваясь с дождевыми каплями.
Ян прижал меня к себе так, что стало больно. Мне отчаянно захотелось, чтобы кто-то пришёл и сказал, что всё, что происходит с нами — нелепая шутка, и мы, облегченно выдохнув, вернулись бы домой и наслаждались своим счастьем — быть вместе. Но никто не приходил. Жестокая судьба смеялась над нами, над моими слабыми попытками уцепиться за жизнь и быть, несмотря ни на что, с Яном.
— Ужасно, что мне нельзя пойти с тобой. Сама, без посредников... — он отчего-то замер и нахмурился.
— Ян, мне пора... Иначе я не решусь.
Мы подошли к большому, в человеческий рост, зеркалу, укрепленному прямо среди деревьев. Его поверхность подёрнулась сумрачной дымкой и совсем перестала походить на настоящую. Я коснулась её рукой — мои пальцы не встретили никакого препятствия и погрузились туда, по ту сторону. Не отрывая взгляда от глаз моего любимого волка, я шагнула навстречу неизвестности. Ян выпустил мою руку на секунду... чтобы потом снова поймать.
Мы стояли перед моей дверью.
— Зачем ты пошёл со мной? — тихо спросила я.
— Понял кое-что. Знал с самого начала. А понял только сейчас.
— Что?
— Владыка Волх сказал, что существует два правила игры: Боги не лгут и не влияют напрямую на волю смертных. Выбор всегда остается за нами. И сейчас он есть. Между другим плохим и очень плохим. И мы сделаем этот выбор. Без посредников.
— Мы пойдем к ней? Просить, чтобы она освободила меня от сделки?
— Да. Пойдём вместе.
Дверь поддалась без усилий: дракончик на ключе по-свойски подмигнул мне и радостно крутанулся в замке.
В задверье было странно. В воздухе витал запах запустения, паутины и безысходности. Неестественная тишина давила, гулкий отзвук шагов отражался где-то в высоте и возвращался двойным эхом. А ещё чувствовался легчайший аромат крови... Я яростно сцепила зубы, в горле моментально пересохло.
Здесь туман не был серым, вязким, как в сумраке. Здесь царила тьма. Сначала я не могла ничего разглядеть, как ни старалась — мы просто шли вперёд, держась за руки — но какое-то время спустя глаза привыкли к темноте, и стала различать неопределенные движения в поле моего зрения. Кого-то. Или чего-то. Как только эти мысли пришли мне в голову, вдоль позвоночника пробежали ледяные мурашки, я зябко передернула плечами и до боли стиснула ладонь Яна.
— Не бойся.
Совсем скоро тьма отступила, и мы вышли в мрачный замковый зал. Всюду горели свечи, а у дальней стены на возвышенности, на троне сидела прекрасная женщина. Тонкие черты лица, тёмные, глубокие, как озёра, глаза, иссиня-чёрные до пояса волосы; платье из парчи глубокого синего цвета туго обхватывало фигуру, голову украшал сверкающий сапфирами венец.
— Приветствую тебя, Владычица Тьмы, моя Госпожа Мара! — Ян опустился перед женщиной на одно колено и склонил голову. У него это вышло изящно и органично, а я, не зная, как правильно себя вести, последовала его примеру, но вышло это не слишком грациозно.
— Какая неожиданность! — с усмешкой в голосе произнесла красавица. — Сыну предавшего меня народа что-то нужно от Госпожи. Знаешь ли ты, что я ничего не делаю просто так?
— Знаю, моя Госпожа.
— И всё же ты здесь.
— Да.
— Волх не в силах помочь тебе? — всё та же усмешка скользнула по её лицу.
Она и без вопроса всё знает. Не поднимая головы, я украдкой разглядывала её лицо. Она улыбнулась и с интересом посмотрела на меня.
— Знаю. Я всё знаю.
Я вздрогнула: она мои мысли прочла! Скосила глаза на Яна, а он предостерегающе глянул на меня и взял за руку.
— Только в силах Госпожи помочь мне. Нам.
Богиня поднялась с трона и медленно подошла к Яну, от повеявшего от неё могильного холода кожа моментально покрылась мурашками. Я содрогнулась и ещё крепче вцепилась в руку Яна.
Мара долго и пристально смотрела Яну в глаза, будто читая его, а он спокойно и уверенно не отводил взгляда. На меня она только мельком глянула, но даже это мимолётное смазанное визуальное прикосновение, прожгло льдом в моем лбу дыру, являя миру мои мозги, мысли и страхи. Хотя, по-моему, и без вскрытия черепа у меня и так всё на лице написано.
— Да. И к тому же ты очень громко думаешь, — мелодично рассмеялась Мара. — Поднимитесь.
— Итак, условия ты знаешь. Пришёл сам, никто тебя не неволил. Выбор всегда за смертным.
Ян кивнул. Я испуганно уставилась на него, а ладони вспотели от волнения. Такого разговора у нас не было! Зачем он пошёл со мной? Теперь и он будет связан сделкой.
— Потому что слишком любит тебя. Непозволительная роскошь в наши дни — так отдаваться собственным эмоциям. Ты — его опасная уязвимость. Впрочем, он и сам это знает, — пояснила она для меня. Ян, глядя на Мару, едва заметно сжал пальцы моей руки. И я поняла, что нужно молчать и по возможности потише думать. — Скажи вслух, чего ты хочешь, — обратилась она к Яну, — помимо желания быть с ней. Только хорошо подумай, прежде чем озвучить.
— Я хочу... — Ян немного помедлил, последний раз взвешивая свои слова, — чтобы Майя была свободна от любых обязательств перед тобой, Госпожа. Разумеется, и навья сила ей не нужна.
— Что ж, хорошо сказано. Но то, что ты хочешь — невозможно, — обожгла нас холодным взглядом Мара, — сделок я не расторгаю. Тот факт, что выполнить обязательства невозможно — её трудности. Сирин давно мечтает выпить девчонкину душу.
Рука Яна дёрнулась, и его пальцы до боли стиснули мою ладошку.
— Госпожа, вероятно, я не совсем ясно выразился. Прошу меня простить. Речь идёт не о расторжении. Я хочу, чтобы обязательства Майи стали предметом моей сделки.
— Вот, значит, как? — усмехнулась она. — А ты дерзок, волк! И в сообразительности тебе не откажешь. Ты мне нравишься. Давно ко мне не приходили смертные со своими условиями... Но всё же освобождать от обязательств дочь двух светил я не стану. Но, — она выразительно повела рукой возле моей груди, — могу запечатать её дар. Она не сможет пользоваться силой, и обязательства по сделке, естественно, выполнять будет не нужно. Такой вариант тебя устроит?
— А если печать сломать?
— Всё вернется на прежних условиях: и сила, и обязательства, — буднично произнесла Богиня. — Нет, без постороннего вмешательства дар останется запечатанным — всё справедливо.
— Это опасно для самой Майи?
— Скажем так, физически и душевно она останется жива-здорова. А это немало, учитывая теперешнее её положение, — последняя фраза прозвучала зловеще. — А сейчас она на краю пропасти, волк.
— Знаю.
— Ну, что? Ты готов выслушать мои условия?
— Да.
— За мою печать на дар дочери двух светил я желаю, чтобы ты ни при каких обстоятельствах не причинял физического вреда лейру Фраймирису Эргарду и не лишал его жизни и сделал всё, чтобы он попал на Землю, когда придёт время.
Ян недоуменно посмотрел на Мару, а затем нахмурился.
— Почему именно ему?
— Это важно?
— Просто хочу знать, на что иду.
— Ищешь подвох? В твоём представлении я абсолютное зло и не могу заключить честной сделки без каверзы? — обманчиво ласково поинтересовалась Богиня. Ян выглядел напряжённым под пристальным взором прекрасной женщины, как натянутая до предела струна, но всё же это не заставило его даже шелохнуться. — Тебе не кажется, что ты забываешь, с кем говоришь? — угрожающе прошептала она, вплотную приблизив своё лицо к Яну. Вдруг она резко отстранилась, и выражение её лица кардинально изменилось, озарившись сияющей улыбкой. — Но я удовлетворю твоё любопытство, волк. Возможно, он — важная фигура в моей игре, — как-то совсем по-человечески пожала плечами Богиня.
— И это всё? Никаких уточняющих дополнительных условий?
— Это всё.
— Ян! Подожди, — не выдержала я. — Прошу меня извинить, Госпожа, могу я поговорить с Яном? Совсем недолго.
Богиня милостиво кивнула и повела рукой, удовлетворяя мою просьбу, и немного от нас отдалилась. Я повернулась к Яну и взволнованно зашептала:
— Ян, зачем ты идешь на сделку? Я знаю, что она выйдет боком! Прошу тебя не надо.
— Майя, условия меня устраивают. Не вмешивайся. Боги не лгут, помнишь?
— Помню. Но чтобы ввести в заблуждение не обязательно лгать. Ты заметил, что когда ты задаешь неудобные вопросы, она отвечает вопросом или использует такие слова, как: «возможно» или «скажем так»?
— Поверь, мне важно, чтобы ты была жива-здорова и свободна от обязательств. Остальное — мелочи.
— А что если этот Эргард намеревается убить тебя? А ты даже защититься не сможешь?
— Это неважно, — он повернулся лицом к Маре. — Я согласен.
Она обворожительно улыбнулась ему, а меня одарила многозначительным задумчивым взглядом. Затем, не глядя мимо него, предложила Яну:
— Тогда поклянись двумя мирами.
— Владычица Мара, уповаю на твою милость и заключаю с тобой эту сделку. Клянусь двумя мирами, что ни при каких обстоятельствах не причиню физического вреда лейру Фраймирису Эргарду, не лишу его жизни и сделаю всё, чтобы он попал на Землю, когда придёт время, взамен печати на дар Майи.
— Тогда скрепим наш договор поцелуем! — она подошла к Яну и, притянув его к себе за шею поцеловала в губы. Настоящим таким поцелуем. С языком, наверное. Честно говоря, у меня отвисла челюсть. — Сделка состоялась! — объявила она, оторвавшись, наконец, от моего волка, но продолжая обвивать его шею руками. — Помни, моим условием ты не сможешь пренебречь, даже если захочешь, — томно прошептала она.
— Я не пренебрегу им.
— Итак, пора выполнить условия сделки, — она повернулась ко мне и поманила пальцем. — Подойди, девочка.
Я метнула взволнованный взгляд на Яна. Он шагнул ко мне, обнял и прошептал на ухо:
— Не бойся, я буду с тобой.
Я подошла к Богине, она поднесла свою руку к моей груди, задумчиво пошевелила пальцами.
— Ох, и хитрец — родитель твой, — улыбнулась краешком губ она. — Заманил знаниями, дал инструмент. Стратег... Но всё же просчитался. Выбор-то твой не ко двору папенькиному…
Тем временем вокруг её пальцев завертелся туманный вихрь, втягиваясь дымком мне в солнечное сплетение, и быстро стало не до анализа её слов. Дыхание резко перехватило, и я ощутила сильное жжение на спине между лопаток, стиснула зубы изо всех сил, чтобы не вскрикнуть от боли.
Через несколько секунд Мара отняла от моей груди руку, и способность дышать вернулась. От нахлынувшей волны слабости ноги подкосились, заставляя меня рухнуть на пол. Ян бросился ко мне, но Богиня остановила его взмахом руки: он со всей дури врезался в невидимую стену и, беззвучно крича моё имя и стуча руками по преграде, так и остался стоять за ней.
— А теперь, поговорим с тобой, милая, — Мара наклонилась ко мне и цепкими ледяными пальцами ухватила за подбородок. — А ты, я вижу, неглупа — кровь не водица, да. И сама догадалась, что это не всё... — она задумчиво разглядывала моё лицо. — Поднимайся. Для тебя тоже найдётся кое-что.
Я встала, отряхнула джинсы; кожа между лопаток горела огнём. И ещё кое-что я почувствовала. Низ живота наполнила тянущая боль.
— Что это? Что со мной? — прошептала я, прижимая руку к животу.
— Твой ребёнок, — ровно ответила Богиня. — Совсем скоро ты его потеряешь.
Её слова ударили хлыстом. Я всё-таки беременна! И потеряю ребёнка.
— Ребёнок? — я посмотрела на моего волка мечущегося загнанным зверем в застеколье, растворяясь в наступающем по ту сторону сумеречном тумане, который медленно, но верно делал его силуэт уже едва различимым. — Но... как?
— Навья сила позволила тебе зачать и бороться волчонку против силы мира в тебе. А теперь ты её не получаешь. Твой дар запечатан, но сила мира циркулирует в твоём теле. Она и убьёт его, — спокойно произнесла она.
— Как я могу это исправить? — сдавленно просипела я, отчётливо понимая, что она имеет абсолютную власть надо мной: я сделаю всё, чтобы мой малыш жил.
— Предлагаю тебе сделку. Я обеспечу защиту твоему ребёнку, а ты выполнишь моё условие.
— Хорошо.
— Ты согласна? До того, как я объясню, какое?
— Да.
Я обречённо закрыла глаза. Сейчас она скажет, что заберёт у меня самое дорогое. То, что обещает помочь сберечь. Моего сына. Она сказала «его», ведь так?
— О, смертные! Какая глупость! Как будто я какой-то сказочно идиотский Румпельштильцхен. И что бы я бы стала делать с бесчисленными орущими младенцами? Тем более, волчатами? Растить их в своре?
Мой рот открылся сам собой, и я, прекрасно понимая, что выгляжу полной дебилкой, только и смогла из себя выдавить:
— Румпельшти...
— Мой братец, — махнула она рукой, — развлекался так в своё время.
— Значит... Условие, в чём оно состоит? — наконец, я взяла себя в руки.
— Ты должна привести с Параллели на Землю оракула. Николис Ферро.
— С Параллели? Как я туда попаду?
— Об этом не тревожься. Клянись двумя мирами.
— Клянусь двумя мирами, что приведу с Параллели на Землю Николис Ферро, взамен на возможность выносить моего малыша и сохранить его жизнь и здоровье.
— Ты не по годам прагматична и сообразительна, не смотря на столь юный возраст, — усмехнулась она. — И не в меру наблюдательна. Не бойся, я не имею намерения ввести тебя в заблуждение. С твоим ребёнком всё будет благополучно. Он будет жить — его ждут великие дела. И имей в виду, без моего вмешательства у тебя не было ни единого шанса выжить самой при желании дать жизнь волчонку. Надеюсь, ты оценишь моё великодушие.
Боги не лгут! Она не лжёт! Мой малыш будет жить. Это самое главное. И условие приемлемое — никого убивать не нужно. По крайней мере, чётко, по букве договора.
— Спасибо, — прошелестела я.
— То-то же, — удовлетворённо кивнула она.
— Госпожа, могу я спросить... Почему вы не поставили более, я не знаю... страшное условие?
— Потому что я беспощадная Богиня Тьмы, а ты бы сделала всё, что угодно?
— Ну... да.
— Считай, что тебе повезло. Сейчас для моей игры нужны эти смертные. И только. Кроме того, на твоём месте я бы не обольщалась простотой условия, — проникновенно улыбнулась она. — А теперь скрепим сделку.
Я испуганно дотронулась пальцами до своих губ, а Богиня вскинула брови и звонко, совсем по-девичьи, расхохоталась.
— Тебя я поцелую иначе.
С этими словами она запечатлела на моем лбу ледяной поцелуй, обхватив лицо холодными руками.
Затем Мара опустила руку к моему животу, и теперь тьма окутала, холодя собой, область ниже пупка.
— И ещё, девочка, — будто бы даже тепло, сказала она, когда всё закончилось. — Когда окажешься на Параллели, забудешь всё, что было здесь. Это нужно для твоей безопасности. Твой папенька не отказался от идеи заполучить тебя, дорогая. И волка тебе не простит.
Я кивнула.
— Но как я найду Николис?
— Об этом не думай. Обязательство заставит его исполнить, само по себе. Приведёт, куда и когда нужно. Сложит обстоятельства для удачного исхода.
— А если оракул не захочет идти со мной?
— Пойдет. На Параллели оракула ждет незавидная участь. А теперь иди, тебя проводят. Сам вызвался...
Туман передо мной сгустился, соткавшись в абрис человека...
