– Альбина? – удивилась Пуля, подходя к шкафу.
Она вытащила сумку и принялась набивать ее одеждой. Положила туда лыжный костюм, запихнула обувь, утрамбовала серый пуховик. Чувствовалось, что мыслей у Пули много, они цепляются друг за друга, и ей трудно сосредоточиться. Когда для свитера и платья не нашлось места, она на полном серьезе решила, что сумка волшебным образом уменьшилась. Погладила опушку капюшона, после чего опомнилась. Вытащила пуховик и вернула его на вешалку.
Через полчаса приехал Виталик Репин и увез Пулю. Варвара выдержала слезы подруги, но уезжать из «Беломорья» отказалась, мотивирую решение тем, что она не простилась с Данькой и Тимом.
В полном одиночестве Варвара застегнула чемодан, встала возле окна и стала ждать. Спустя время, когда шестьдесят тяжелых минут спрессовались в глыбу часа, она отправилась к близнецам.
«Сутки добиралась. Нет, даже больше! Вчера в три часа дня вылетела и, – Варвара отодвинула рукав на запястье, – в четыре часа следующего прибыла домой».
Из-за разыгравшейся непогоды областной город не принимал самолеты, а потому высадили их где-то в четырехстах километрах севернее финишной точки. Некоторое время пассажиры неудачного рейса чего-то ждали, но спустя семь часов стали потихоньку разъезжаться. Варвара просидела в аэропорту всю ночь, а утром решила добираться до города на перекладных. Сначала на автобусе, потом на электричке. Впрочем, она никуда не спешила. Зачем и к кому? На работу выходить десятого, а сидеть одной в пустой квартире – как в яму свалиться. То, что неделю назад казалось нормальной жизнью, сейчас воспринималось тоскливым существованием.
Варвара потерла кулаком защипавшие глаза.
Пуля, Егор, Костик, Тим и Данька остались в той волшебной жизни, которую она ежечасно рассматривала сквозь воображаемую призму зеленоватого северного сияния. Там она каждое утро танцевала и каждый вечер пела, днем в биллиард играла, на лыжах каталась и флиртовала с Константином. Еще Дедом Морозом по улицам ходила, воображая, что творит чудеса.
За последнее Варвара зацепилась, как за спасательный круг. Все началось с Деда Мороза, пусть им и закончится.
Она очень удивила двух парней в сквере, когда прямо на скамейке распахнула чемодан и без тени смущения принялась разоблачаться. Натягивая кафтан Деда Мороза, вспоминала, как со сжатыми кулаками стояла в аэропорту возле регистрационной стойки и костерила себя на разные лады:
«Глупая, куда ты смотрела и что видела? Сама виновата!»
Цепляя бороду, грустно размышляла, что иногда очень трудно разжать ладони и отпустить воспоминания, будоражащие сердце, переключится на ту жизнь, что была до праздника.
Натягивая шапку, видела себя в аэропортовском накопителе, где застал ее звонок подруги. Пуля жизнерадостно информировала, что они в полном составе выезжают из дома и…
– Не надо, – вздохнула отъезжающая. – Пуля, у меня самолет в пятнадцать ноль-ноль, а не в пять. Не знаю, куда я смотрела! Наверное, мечтала опоздать. Нас уже гонят в автобус, чтобы отвезти на посадку.
Тишина в телефоне сменилась общим шумовым фоном.
– Тим и Данька на мои звонки не отвечала, – пожаловалась Варвара. – Я им четыре раза звонила, …и у меня телефон снова разряжается. А зарядку я на базе забыла, в розетке, за тумбочкой.
– Они сюрприз готовили, – всхлипнула несчастная Пуля. – Это я виновата, надо было забрать тебя с собой, и ты бы никуда не полетела.
– Я скоро вернусь. Ашидовым пламенный привет.
При виде родного подъезда Варвара заставила себя улыбнуться. Поднимаясь на пятый этаж, ухнула грустным филином, вполсилы притопнула и последний лестничный пролет одолела бегом, прыгая с дребезжащим багажом через ступеньку. На развороте Дед Мороз с чемоданом подрезал Деда Мороза с красным мешком. Они так и присели возле стеночки вдвоем, прижатые ручкой розового монстра.
– Думал, не дождусь, – посетовал Дед номер два несчастным голосом Константина. – С утра под дверью дежурю.
– Плохо было без меня?
– Очень.
– Хорошо-то как! – Дед Мороз номер один взволнованно полез обниматься, тыкаясь лбом в усы и бороду Деда Мороза номер два.
Обнимающихся Дедов застал сосед, который вышел на лестничную площадку с гостеприимной чашкой свежезаваренного чая. Чай был опрокинут, чашка разбита, а деморализованный Генка пометался среди осколков и сбежал от греха подальше.
Деды Морозы крепко взялись за руки и уселись на лестнице, ведущей дальше на чердак. Ступеньки были узкие, поэтому эти двое прижались друг к другу, как попугаи-неразлучники, и затихли, сраженные силой любви и усталостью долгой дороги.
– Эй! – мальчишеский голос разбудил Константина. – А у Варвары квартира есть.
Генка признал в одном из Дедов блудную соседку, неделю назад усвиставшую по зову сердца к однокласснику.
– Приехал зачем? – поинтересовалась девушка с квартирой, вжимаясь плечом в теплую грудь заезжего молодца.
– За тобой, – признался Константин. – Предложение буду делать. Даже эти купил …обручальные. – И он потряс мешком, откуда послышался громкий звон металла.
– Браслеты что ли? – удивилась Варвара. – Или ошейник?
– А? – он озадаченно встряхнул мешок и прислушался. – Не-ет, это термос с ложкой встретились.
Снова вмешался Генка, внес разумное предложение:
– Вы бы к ней пошли, а то женитесь прямо на лестнице.
Деды Морозы, красный мешок и розовый чемодан гуськом отправились в Варварину квартиру. Третьим лишним выступал сосед.
– Можно и мне с вами? – жалобно попросил он. – Я тоже хочу про ошейник послушать.
– Когда исполнится восемнадцать, бери подсвечник и приходи, – разрешил добрый Костик.
Они зашли в прихожую, где принялись дружно разоблачаться, скидывая многослойную амуницию. На вешалке и на тумбочке образовалась цветная гора из вещей. Хозяйка по привычке отправилась хлопотать на кухню, а Константин пошел в ванную умываться. Позже он вернулся и бросил красный мешок на диван.
– Что там? – спросила Варвара, вкатывая в зал сервировочный столик.
– Они, – и он достал из мешка обувную коробку.
Варвара недоверчиво протянула руки к коробке, прерывисто выдохнула и осторожно сняла картонную крышку. Там, завернутые в слои тонкой белой бумаги, лежали «ее кроссовки». Последние двадцать четыре часа, на фоне потери Костика, близнецов, Пули и всего севера, она даже о них не вспоминала.
– Италия, – она погладила пальцем кожаный задник. – Демисезон. Ты мне предложение делаешь?
– Варь, выходи за меня замуж, а я тебе еще одни куплю.
– Я себя Золушкой чувствую, – бормотала Варвара, завязывая шнурки. – Сейчас, если подойдет, сразу выйду.
Она вскочила с дивана и довольно притопнула.
– Сразу она выйдет, – отозвался скрипучий старческий фальцет. – А кольца твой Редюк купил?
Константин и Варвара развернулись на звук голоса и обнаружили в комнате соседа Генку и бабульку-божий одуванчик, в очках, шали и стеганых бурках. Оба зрителя держали в руках по металлическому подсвечнику.
– Мне уже исполнилось восемнадцать, – сообщил Генка, – а бабуле почти пять раз по восемнадцать. Она тоже хочет на ошейник поглядеть.
– Я – не Редюк, – смешался жених. – Я – Ашидов.
Все развернулись к хозяйке, которая радостно подпрыгивала на месте, осваивая новые кроссовки.
– Варвара, ты кого привезла? – сурово спросила бабуля.
– Костика, – кротко ответила соседка. – Мой одноклассник давно женат на мегере и вот… можно мне за Костика? Он добрый и такое на бильярдном столе вытворяет!
Генка и бабуля переглянулись, последняя смущенно кашлянула, не желая представлять, что же такое вытворяет на столе грешный Костик.
– Квартира есть? – поинтересовался меркантильный Генка.
– Большая, – отозвался жених. – Дом целый, куда мы завтра улетаем
Бабуля поджала губы и грозно взмахнула подсвечником.
– Распишетесь в ЗАГСе, как положено, тогда вези ее на свой север. Варвара, эту ночь жених поспит у нас. Сейчас – за кольцами! Геннадий, ты за старшего, вечером отчитаешься.
Невеста сообразила, что пока она радостно скачет в обручальных кроссовках, люди в комнате решают за нее очень важные вопросы.
– А как же… месяц или два надо ждать?
– В ЗАГСе? У меня там блат, – хитро подмигнула бабулька и, выпрямив спину, с видом царицы выплыла из комнаты.
– Пошли за кольцами, – поторапливал молодых Генка. – Бомбовые кроссы.
– Пушка! – гордилась Варвара, вспоминая высокую оценку близнецов. – А замуж в кроссовках можно?
День бракосочетания выдался солнечным и довольно теплым для начала января. Варваре он запомнился ощущением нереальности. В семь утра невесту разбудил бесцеремонный стук в дверь, после чего ее втолкнули в ванную. Потом бабуля и Генка бурно обсуждали ее неподходящий наряд, а она ждала возвращения Костика и скучала, разглядывая ноги в кроссовках. В девять утра с нее попытались стащить футболку, по версии бабули, – исподнее. Когда не получилось, поверх исподнего натянули выкопанную в недрах шкафа блузку в веселенький зеленый горох. Блузка казалась слегка тесноватой, но перебирать было некогда, потому что прибежал жених и сказал, что завывания у подъезда – это вопли таксиста, который «не может больше ждать». Они загрузились в транспорт, украшенный пятью шариками, и выехали в ЗАГС, где обнаружилось, что рассеянная Варвара забыла дома паспорт.
Рассеянная внезапно вышла из состоянии полудрёмы и высказалась, что надо бы оценить спортивные достоинства кроссовок, после чего помчалась домой на своих двоих. В пути она с удовольствием выполняла отдельные элементы паркура, ловко огибала препятствия, с разбега прыгала через лужи. За полчаса обернулась туда-назад, сжимая в руках ценный документ. Запыхалась, раскраснелась, но приобрела богатейший опыт, который вознамерилась передать Генке и бабуле междометиями.
Слушать ее не стали. Отобрали паспорт, вручили солидную охапку белых ромашек, завели в зал и поставили рядом с будущим супругом. Она еще не отошла от кросса, но мадам, что синим парусником взволнованно дрейфовала вдоль белой трибуны, с места в карьер взялась плести крепкие супружеские сети:
– …Сегодня узами любви и верности вы соединяете свои судьбы. Помните, что семья – это такая же трудная работа, как и любая другая…
Варвара даже пригорюнилась, услышав про работу. Как-то уже хотелось полноценных выходных, но парусник поймал ветер:
– Вам нужно научиться понимать друг друга, уважать, научиться верить и научиться прощать. Константин, готовы ли вы оберегать свою избранницу? Несмотря на тернии и бури…
Варвара заинтересовано прислушалась к интонации: речь парусника уже больше смахивала на речитатив рэппера. В этот момент она услышала свое имя.
– А вы, Варвара, готовы ли вы и впредь быть надежным другом своего возлюбленного? Разделять его мечты, верить в его успех и только в нем одном видеть…
– Да! – не дослушала невеста, но паруснику ее поспешность была только на руку.
– По вашему взаимному согласию…
Подписи и обмен кольцами был несколько затруднен выпадающими ромашками, пока Генка силой не отобрал их у жадной невесты. Дальше поступило предложение поздравить друг друга. Согласно спортивной традиции, Варвара протянула руку сопернику и буркнула «поздравляю», а Константин с готовностью ответил на пожатие и ответил «угу».
Бабуля-свидетельница зашипела, точно уголек в банке с водой, и вознамерилась отвесить невесте подзатыльник, но не допрыгнула. Генка озвучил ее негодование:
– Целуйтесь!
– Как-то неудобно на людях, – сопротивлялась Варвара.
– Горько! – уперлась бабуля, требуя инициации.
Константин прижал к себе смущенную молодую жену, крепко поцеловал и отпрыгнул. Как-то не хотелось огрести рефлекторный удар в челюсть. Шла третья минута счастливой супружеской жизни.
Варвара выскочила на улицу, чтобы в одиночестве принять новый статус и поднакопить хладнокровия. Она стояла на мраморных ступеньках Дворца Бракосочетаний и рассматривала воздушную невесту-зефирку, которую жених вместе с ее пышной юбкой торжественно вынул из машины.
В кармане куртки задрожал мобильник.
– На проводе, – ответила Варвара. – Привет, Пуля.
– Привет! – осторожно ответила подружка. – Как ты там?
– Все хорошо, – отрапортовала новобрачная. – Проснулась в семь часов, умылась, позавтракала, надела кроссовки и вышла замуж. Сейчас едем в библиотеку.
– Она замуж вышла в кроссовках! Замуж вышла! – кричала Пуля куда-то в сторону. – Поздравляем!
– Спасибо! Костик в ЗАГСе поцеловал меня без разрешения и сразу принял защитную боксерскую стойку. Представляешь, довольно грамотно сгруппировался, голова между плеч, лоб выдвинул вперед под прикрытие кулаков, руки защищали голову и ...самое ценное от ударов.
– А ты что?
– Я? Я его поцеловала в ответ.
– А он?
– Не знаю, – оглянулась Варвара, – еще не выносили из ЗАГСа.
– Тебя здесь все поздравляют, – смеялась Пуля. – Когда назад прилетаете?
Варвара страдальчески поморщилась.
– Костик мечтает затолкнуть меня в самолет сегодня, а я… Пуль, там же Альбина каблуками по лестницам громыхает. Не хочу я к ней.
– Не ходит, – ответил голос Константина у нее за спиной. – Уволил я ее. Еще тогда, на Рождество. Дал день, чтобы собрала вещи.
– Вот зараза! – оценила Варвара заключительную гастроль бывшей.
– Не ходит, – в унисон вторила Пуля. – Мы с Егором и мальчиками сейчас на базе. Без нее справляемся. Приезжайте! Лина в городе такую бурную деятельность развернула. Мою мачеху из города выселяет.
Варвара заулыбалась и кинулась к Генке, чтобы отобрать многострадальный цветочный сноп.
– Отдавай мои ромашки!
– Это ромашковые хризантемы, – важно уточнил сосед. – Куда сейчас?
– В библиотеку. Там фуршет.
– Что-о?
– Уволиться надо, книжку трудовую забрать и выслушать «Горько!» от бывших сотрудников.
От ЗАГСа до фуршета снова добирались на такси. Подъезжая, Варвара с удивлением выслушала забористое ругательство свежеиспеченного супруга. Генка страдальчески постанывал и держался за голову. Обзор заслоняли цветы, оттого она не сразу увидела великолепные плакаты, растянутые над главным входом в библиотеку. Кто-то креативный выдал размашисто красным по белому:
«Да здравствует семья Редюков!»
И второй:
«Шагайте по жизни в ногу!»
– Я этого Редюка!– ярился Константин, показывая руками, как он будет изничтожать вездесущего полярника. – Да он…
– Да пусть Редюк шагает по жизни, – фыркнула Варвара. – Главное, чтобы мимо нас.
Из широко распахнутых дверей навстречу молодоженам выплыла начальница, держа на вышитом полотенце хлеб с солью. Рядом с кривой улыбкой переминалась Анна Юрьевна, следом за которой тянулась незамужняя племянница. За их спинами сгрудился весь коллектив библиотеки, прибежали две молоденькие продавщицы из кафетерия напротив и три их постоянные клиентки. Присутствующих взволновала скоропалительная свадьба отчаянной Варвары. Неделю назад уехала в поисках Редюка, и ведь всё получилось!
– Как в сказке, – бормотала Анна Юрьевна.
– Совет вам да любовь! – торжественно провозгласила начальница. – Дорогая Варвара и…
– …Константин, – поспешно подсказала подчиненная.
– …и Константин! – запнулась начальница, в глазах которой мелькнуло сомнение. – Теперь вы не просто влюбленная пара, вы – семья! – Она сбилась с мысли, осознав неуместность «Редюка» в плакате. – Пусть вас скоро будет трое, – молодожены явно от нее что-то ожидали, – четверо, пятеро?!
Она вытащила сумку и принялась набивать ее одеждой. Положила туда лыжный костюм, запихнула обувь, утрамбовала серый пуховик. Чувствовалось, что мыслей у Пули много, они цепляются друг за друга, и ей трудно сосредоточиться. Когда для свитера и платья не нашлось места, она на полном серьезе решила, что сумка волшебным образом уменьшилась. Погладила опушку капюшона, после чего опомнилась. Вытащила пуховик и вернула его на вешалку.
Через полчаса приехал Виталик Репин и увез Пулю. Варвара выдержала слезы подруги, но уезжать из «Беломорья» отказалась, мотивирую решение тем, что она не простилась с Данькой и Тимом.
В полном одиночестве Варвара застегнула чемодан, встала возле окна и стала ждать. Спустя время, когда шестьдесят тяжелых минут спрессовались в глыбу часа, она отправилась к близнецам.
«Сутки добиралась. Нет, даже больше! Вчера в три часа дня вылетела и, – Варвара отодвинула рукав на запястье, – в четыре часа следующего прибыла домой».
Из-за разыгравшейся непогоды областной город не принимал самолеты, а потому высадили их где-то в четырехстах километрах севернее финишной точки. Некоторое время пассажиры неудачного рейса чего-то ждали, но спустя семь часов стали потихоньку разъезжаться. Варвара просидела в аэропорту всю ночь, а утром решила добираться до города на перекладных. Сначала на автобусе, потом на электричке. Впрочем, она никуда не спешила. Зачем и к кому? На работу выходить десятого, а сидеть одной в пустой квартире – как в яму свалиться. То, что неделю назад казалось нормальной жизнью, сейчас воспринималось тоскливым существованием.
Варвара потерла кулаком защипавшие глаза.
Пуля, Егор, Костик, Тим и Данька остались в той волшебной жизни, которую она ежечасно рассматривала сквозь воображаемую призму зеленоватого северного сияния. Там она каждое утро танцевала и каждый вечер пела, днем в биллиард играла, на лыжах каталась и флиртовала с Константином. Еще Дедом Морозом по улицам ходила, воображая, что творит чудеса.
За последнее Варвара зацепилась, как за спасательный круг. Все началось с Деда Мороза, пусть им и закончится.
Она очень удивила двух парней в сквере, когда прямо на скамейке распахнула чемодан и без тени смущения принялась разоблачаться. Натягивая кафтан Деда Мороза, вспоминала, как со сжатыми кулаками стояла в аэропорту возле регистрационной стойки и костерила себя на разные лады:
«Глупая, куда ты смотрела и что видела? Сама виновата!»
Цепляя бороду, грустно размышляла, что иногда очень трудно разжать ладони и отпустить воспоминания, будоражащие сердце, переключится на ту жизнь, что была до праздника.
Натягивая шапку, видела себя в аэропортовском накопителе, где застал ее звонок подруги. Пуля жизнерадостно информировала, что они в полном составе выезжают из дома и…
– Не надо, – вздохнула отъезжающая. – Пуля, у меня самолет в пятнадцать ноль-ноль, а не в пять. Не знаю, куда я смотрела! Наверное, мечтала опоздать. Нас уже гонят в автобус, чтобы отвезти на посадку.
Тишина в телефоне сменилась общим шумовым фоном.
– Тим и Данька на мои звонки не отвечала, – пожаловалась Варвара. – Я им четыре раза звонила, …и у меня телефон снова разряжается. А зарядку я на базе забыла, в розетке, за тумбочкой.
– Они сюрприз готовили, – всхлипнула несчастная Пуля. – Это я виновата, надо было забрать тебя с собой, и ты бы никуда не полетела.
– Я скоро вернусь. Ашидовым пламенный привет.
При виде родного подъезда Варвара заставила себя улыбнуться. Поднимаясь на пятый этаж, ухнула грустным филином, вполсилы притопнула и последний лестничный пролет одолела бегом, прыгая с дребезжащим багажом через ступеньку. На развороте Дед Мороз с чемоданом подрезал Деда Мороза с красным мешком. Они так и присели возле стеночки вдвоем, прижатые ручкой розового монстра.
– Думал, не дождусь, – посетовал Дед номер два несчастным голосом Константина. – С утра под дверью дежурю.
– Плохо было без меня?
– Очень.
– Хорошо-то как! – Дед Мороз номер один взволнованно полез обниматься, тыкаясь лбом в усы и бороду Деда Мороза номер два.
Обнимающихся Дедов застал сосед, который вышел на лестничную площадку с гостеприимной чашкой свежезаваренного чая. Чай был опрокинут, чашка разбита, а деморализованный Генка пометался среди осколков и сбежал от греха подальше.
Деды Морозы крепко взялись за руки и уселись на лестнице, ведущей дальше на чердак. Ступеньки были узкие, поэтому эти двое прижались друг к другу, как попугаи-неразлучники, и затихли, сраженные силой любви и усталостью долгой дороги.
– Эй! – мальчишеский голос разбудил Константина. – А у Варвары квартира есть.
Генка признал в одном из Дедов блудную соседку, неделю назад усвиставшую по зову сердца к однокласснику.
– Приехал зачем? – поинтересовалась девушка с квартирой, вжимаясь плечом в теплую грудь заезжего молодца.
– За тобой, – признался Константин. – Предложение буду делать. Даже эти купил …обручальные. – И он потряс мешком, откуда послышался громкий звон металла.
– Браслеты что ли? – удивилась Варвара. – Или ошейник?
– А? – он озадаченно встряхнул мешок и прислушался. – Не-ет, это термос с ложкой встретились.
Снова вмешался Генка, внес разумное предложение:
– Вы бы к ней пошли, а то женитесь прямо на лестнице.
Деды Морозы, красный мешок и розовый чемодан гуськом отправились в Варварину квартиру. Третьим лишним выступал сосед.
– Можно и мне с вами? – жалобно попросил он. – Я тоже хочу про ошейник послушать.
– Когда исполнится восемнадцать, бери подсвечник и приходи, – разрешил добрый Костик.
Они зашли в прихожую, где принялись дружно разоблачаться, скидывая многослойную амуницию. На вешалке и на тумбочке образовалась цветная гора из вещей. Хозяйка по привычке отправилась хлопотать на кухню, а Константин пошел в ванную умываться. Позже он вернулся и бросил красный мешок на диван.
– Что там? – спросила Варвара, вкатывая в зал сервировочный столик.
– Они, – и он достал из мешка обувную коробку.
Варвара недоверчиво протянула руки к коробке, прерывисто выдохнула и осторожно сняла картонную крышку. Там, завернутые в слои тонкой белой бумаги, лежали «ее кроссовки». Последние двадцать четыре часа, на фоне потери Костика, близнецов, Пули и всего севера, она даже о них не вспоминала.
– Италия, – она погладила пальцем кожаный задник. – Демисезон. Ты мне предложение делаешь?
– Варь, выходи за меня замуж, а я тебе еще одни куплю.
– Я себя Золушкой чувствую, – бормотала Варвара, завязывая шнурки. – Сейчас, если подойдет, сразу выйду.
Она вскочила с дивана и довольно притопнула.
– Сразу она выйдет, – отозвался скрипучий старческий фальцет. – А кольца твой Редюк купил?
Константин и Варвара развернулись на звук голоса и обнаружили в комнате соседа Генку и бабульку-божий одуванчик, в очках, шали и стеганых бурках. Оба зрителя держали в руках по металлическому подсвечнику.
– Мне уже исполнилось восемнадцать, – сообщил Генка, – а бабуле почти пять раз по восемнадцать. Она тоже хочет на ошейник поглядеть.
– Я – не Редюк, – смешался жених. – Я – Ашидов.
Все развернулись к хозяйке, которая радостно подпрыгивала на месте, осваивая новые кроссовки.
– Варвара, ты кого привезла? – сурово спросила бабуля.
– Костика, – кротко ответила соседка. – Мой одноклассник давно женат на мегере и вот… можно мне за Костика? Он добрый и такое на бильярдном столе вытворяет!
Генка и бабуля переглянулись, последняя смущенно кашлянула, не желая представлять, что же такое вытворяет на столе грешный Костик.
– Квартира есть? – поинтересовался меркантильный Генка.
– Большая, – отозвался жених. – Дом целый, куда мы завтра улетаем
Бабуля поджала губы и грозно взмахнула подсвечником.
– Распишетесь в ЗАГСе, как положено, тогда вези ее на свой север. Варвара, эту ночь жених поспит у нас. Сейчас – за кольцами! Геннадий, ты за старшего, вечером отчитаешься.
Невеста сообразила, что пока она радостно скачет в обручальных кроссовках, люди в комнате решают за нее очень важные вопросы.
– А как же… месяц или два надо ждать?
– В ЗАГСе? У меня там блат, – хитро подмигнула бабулька и, выпрямив спину, с видом царицы выплыла из комнаты.
– Пошли за кольцами, – поторапливал молодых Генка. – Бомбовые кроссы.
– Пушка! – гордилась Варвара, вспоминая высокую оценку близнецов. – А замуж в кроссовках можно?
Прода от 08.03.2021, 11:17
Эпилог
День бракосочетания выдался солнечным и довольно теплым для начала января. Варваре он запомнился ощущением нереальности. В семь утра невесту разбудил бесцеремонный стук в дверь, после чего ее втолкнули в ванную. Потом бабуля и Генка бурно обсуждали ее неподходящий наряд, а она ждала возвращения Костика и скучала, разглядывая ноги в кроссовках. В девять утра с нее попытались стащить футболку, по версии бабули, – исподнее. Когда не получилось, поверх исподнего натянули выкопанную в недрах шкафа блузку в веселенький зеленый горох. Блузка казалась слегка тесноватой, но перебирать было некогда, потому что прибежал жених и сказал, что завывания у подъезда – это вопли таксиста, который «не может больше ждать». Они загрузились в транспорт, украшенный пятью шариками, и выехали в ЗАГС, где обнаружилось, что рассеянная Варвара забыла дома паспорт.
Рассеянная внезапно вышла из состоянии полудрёмы и высказалась, что надо бы оценить спортивные достоинства кроссовок, после чего помчалась домой на своих двоих. В пути она с удовольствием выполняла отдельные элементы паркура, ловко огибала препятствия, с разбега прыгала через лужи. За полчаса обернулась туда-назад, сжимая в руках ценный документ. Запыхалась, раскраснелась, но приобрела богатейший опыт, который вознамерилась передать Генке и бабуле междометиями.
Слушать ее не стали. Отобрали паспорт, вручили солидную охапку белых ромашек, завели в зал и поставили рядом с будущим супругом. Она еще не отошла от кросса, но мадам, что синим парусником взволнованно дрейфовала вдоль белой трибуны, с места в карьер взялась плести крепкие супружеские сети:
– …Сегодня узами любви и верности вы соединяете свои судьбы. Помните, что семья – это такая же трудная работа, как и любая другая…
Варвара даже пригорюнилась, услышав про работу. Как-то уже хотелось полноценных выходных, но парусник поймал ветер:
– Вам нужно научиться понимать друг друга, уважать, научиться верить и научиться прощать. Константин, готовы ли вы оберегать свою избранницу? Несмотря на тернии и бури…
Варвара заинтересовано прислушалась к интонации: речь парусника уже больше смахивала на речитатив рэппера. В этот момент она услышала свое имя.
– А вы, Варвара, готовы ли вы и впредь быть надежным другом своего возлюбленного? Разделять его мечты, верить в его успех и только в нем одном видеть…
– Да! – не дослушала невеста, но паруснику ее поспешность была только на руку.
– По вашему взаимному согласию…
Подписи и обмен кольцами был несколько затруднен выпадающими ромашками, пока Генка силой не отобрал их у жадной невесты. Дальше поступило предложение поздравить друг друга. Согласно спортивной традиции, Варвара протянула руку сопернику и буркнула «поздравляю», а Константин с готовностью ответил на пожатие и ответил «угу».
Бабуля-свидетельница зашипела, точно уголек в банке с водой, и вознамерилась отвесить невесте подзатыльник, но не допрыгнула. Генка озвучил ее негодование:
– Целуйтесь!
– Как-то неудобно на людях, – сопротивлялась Варвара.
– Горько! – уперлась бабуля, требуя инициации.
Константин прижал к себе смущенную молодую жену, крепко поцеловал и отпрыгнул. Как-то не хотелось огрести рефлекторный удар в челюсть. Шла третья минута счастливой супружеской жизни.
Варвара выскочила на улицу, чтобы в одиночестве принять новый статус и поднакопить хладнокровия. Она стояла на мраморных ступеньках Дворца Бракосочетаний и рассматривала воздушную невесту-зефирку, которую жених вместе с ее пышной юбкой торжественно вынул из машины.
В кармане куртки задрожал мобильник.
– На проводе, – ответила Варвара. – Привет, Пуля.
– Привет! – осторожно ответила подружка. – Как ты там?
– Все хорошо, – отрапортовала новобрачная. – Проснулась в семь часов, умылась, позавтракала, надела кроссовки и вышла замуж. Сейчас едем в библиотеку.
– Она замуж вышла в кроссовках! Замуж вышла! – кричала Пуля куда-то в сторону. – Поздравляем!
– Спасибо! Костик в ЗАГСе поцеловал меня без разрешения и сразу принял защитную боксерскую стойку. Представляешь, довольно грамотно сгруппировался, голова между плеч, лоб выдвинул вперед под прикрытие кулаков, руки защищали голову и ...самое ценное от ударов.
– А ты что?
– Я? Я его поцеловала в ответ.
– А он?
– Не знаю, – оглянулась Варвара, – еще не выносили из ЗАГСа.
– Тебя здесь все поздравляют, – смеялась Пуля. – Когда назад прилетаете?
Варвара страдальчески поморщилась.
– Костик мечтает затолкнуть меня в самолет сегодня, а я… Пуль, там же Альбина каблуками по лестницам громыхает. Не хочу я к ней.
– Не ходит, – ответил голос Константина у нее за спиной. – Уволил я ее. Еще тогда, на Рождество. Дал день, чтобы собрала вещи.
– Вот зараза! – оценила Варвара заключительную гастроль бывшей.
– Не ходит, – в унисон вторила Пуля. – Мы с Егором и мальчиками сейчас на базе. Без нее справляемся. Приезжайте! Лина в городе такую бурную деятельность развернула. Мою мачеху из города выселяет.
Варвара заулыбалась и кинулась к Генке, чтобы отобрать многострадальный цветочный сноп.
– Отдавай мои ромашки!
– Это ромашковые хризантемы, – важно уточнил сосед. – Куда сейчас?
– В библиотеку. Там фуршет.
– Что-о?
– Уволиться надо, книжку трудовую забрать и выслушать «Горько!» от бывших сотрудников.
От ЗАГСа до фуршета снова добирались на такси. Подъезжая, Варвара с удивлением выслушала забористое ругательство свежеиспеченного супруга. Генка страдальчески постанывал и держался за голову. Обзор заслоняли цветы, оттого она не сразу увидела великолепные плакаты, растянутые над главным входом в библиотеку. Кто-то креативный выдал размашисто красным по белому:
«Да здравствует семья Редюков!»
И второй:
«Шагайте по жизни в ногу!»
– Я этого Редюка!– ярился Константин, показывая руками, как он будет изничтожать вездесущего полярника. – Да он…
– Да пусть Редюк шагает по жизни, – фыркнула Варвара. – Главное, чтобы мимо нас.
Из широко распахнутых дверей навстречу молодоженам выплыла начальница, держа на вышитом полотенце хлеб с солью. Рядом с кривой улыбкой переминалась Анна Юрьевна, следом за которой тянулась незамужняя племянница. За их спинами сгрудился весь коллектив библиотеки, прибежали две молоденькие продавщицы из кафетерия напротив и три их постоянные клиентки. Присутствующих взволновала скоропалительная свадьба отчаянной Варвары. Неделю назад уехала в поисках Редюка, и ведь всё получилось!
– Как в сказке, – бормотала Анна Юрьевна.
– Совет вам да любовь! – торжественно провозгласила начальница. – Дорогая Варвара и…
– …Константин, – поспешно подсказала подчиненная.
– …и Константин! – запнулась начальница, в глазах которой мелькнуло сомнение. – Теперь вы не просто влюбленная пара, вы – семья! – Она сбилась с мысли, осознав неуместность «Редюка» в плакате. – Пусть вас скоро будет трое, – молодожены явно от нее что-то ожидали, – четверо, пятеро?!
