Однако портал не закрывался и крылатые Стражи, с интервалом примерно в час, ещё несколькими отрядами отправились в небо над болотами. Шерил, занятая то и дело возникающими проблемами с переселенцами, время от времени тревожно поглядывала в сторону пространственного окна. Чудилось ей, что оно то и дело начинает подёргиваться тонким дымчатым маревом. Обман зрения? Или происходит что-то незапланированное?
Кто-то, она даже не обернулась, чтобы посмотреть кто именно, проговорил удручённо:
- Не успеваем, потры скоро распадутся.
Охваченная предчувствием, что вот-вот случится нечто непоправимое, Шерил протянула руку, чтобы коснуться одного из столбов и хоть как-то удержать его. Это был инстинктивный, иррациональный порыв и, тем не менее, сработал он именно так, как того хотелось Шерил. Рука прилипла к тёплой древесине, словно притянутая магнитом, а пошедшее было слабой рябью пространство дёрнулось и рывком стало на место. По крайней мере, именно такое создалось у неё впечатление. Шерил, с некоторым усилием, отняла руку, и болотный край вновь начал утрачивать чёткость, теряться в лёгкой дымке. Шерил оглянулась: вроде бы никто не засёк её эксперимента и решительно шагнула во врата. Точнее между. Один её сапог остался стоять на зелёном, уже изрядно вытоптанном лужке, второй почти по щиколотку утонул в жидкой грязи, спина упёрлась в столб как раз тем местом, откуда начинали расти крылья.
Отток магической энергии из тела она прямо-таки почувствовала. Давно, по крайней мере, ей казалось, что это было уже очень давно, подобное ощущение появлялось, когда ей приходилось слишком долго летать на артефактных крыльях, но тогда оно было настолько лёгким, что и не поймёшь, правда что-то такое почувствовала или это воображение разыгралось.
Ощущение было … странное. Словно бы к её спине, между крыльев, как раз в том месте где её касался столб, прилип какой-то груз. Не столь тяжёлый, сколь неудобный, но мешающий сдвинуться с места легко. Впрочем, зная что сейчас проход поддерживается за счёт её магических сил, и от неё зависит, смогут ли добраться до спасения последние, застрявшие в болотах ойры и вернуться домой Стражи, Шерил ещё плотнее прижалась к изрезанному сложным орнаментом дереву. Потекли минуты, постепенно складывающиеся в десятки минут, слившиеся потом в получасие … кажется. Медлительные, неспешные, томительные. Наполняющие рот вязкой горечью, заставляющие веки отяжелеть, а глаза закрыться.
Несколько раз она ловило на себе тревожные взгляды окружающих, появившаяся откуда-то Мастер Аяна впихнула в руку рюмку с укрепляющей настойкой и попробовала начать что-то выговаривать девушке, но Шерил ничего, кроме звона в ушах не услышала. Попробовала что-нибудь напеть, чтобы поддержать иссякающие силы, но звуки словно бы вязли в густом воздухе.
А потом, в один момент, напротив неё, у второго такого же столба появилась мальчишеская, незнакомая в своей лихости, улыбка Лейва. И всё внезапно закончилась. Нет, врата стояли и даже уже стала различима невооружённым глазом очередная группа опоздавших, упрямо тянущихся сквозь предвечные болотные хляби, но невнятная, изматывающая тяжесть исчезла. А вот возможность оглядеться, оценить состояние дел у той группы ойров, которая никак не могла добраться до открытых пространственных врат, наоборот появилась.
Лейв Сиятельный
Обычно магию, если, конечно, не ты сам её творишь, почувствовать невозможно. Разве что заметить её последствия. Но для того, чтобы не почувствовать то, что творилось далеко внизу, в долине, нужно было быть кем-то более толстокожим, или менее талантливым, чем Лейв Сиятельный. Словно наждаком кто-то по нервам прошёлся. А между тем, ни о каких крупномасштабных магических экспериментах заранее объявлено не было. У крылатых с этим строго, как ему объяснили в первый раз, когда прозвучало первое такое предупреждение: «Горы шуток не любят». И это кажется, было любимой поговоркой и основным жизненным кредо айев.
Почему-то в тот момент ничего, кроме испытаний особо секретного оружия, ему в голову не пришло. Наверное, виновата общая направленность мыслей в последние недели и даже месяцы. И учитывая это, то, что он немедленно решил выяснить, в чём там дело, казалось вполне логичным. И даже то, что на выяснения отправился он сам лично, тоже было вполне объяснимо. Конечно, не дело фактическому главе государства в шпионские игры встревать, да ещё вот так, спонтанно, но кого вместо себя отправить? Из всей делегации он самый сильный маг и единственный, кто без проблем способен уйти от слежки. Даже если наблюдателей почти (только почти!) не заметно, никто ведь не думает, что ияннорирцам позволят бесконтрольно ходить по Горному Престолу? Другое дело, что до сих пор отделываться от них не было никакой надобности. Не мешали.
Простейший, но весьма мощный и эффективный в руках Сиятельного манипулятора отвод глаз, и вот он уже затерялся в неразберихе на рыночной площади (была здесь и такая). Спуск в долину на грузовом подъёмнике – и это тоже было довольно легко. А вот дальше… Никто о подходящем для Сиятельного транспорте почему-то не побеспокоился и дальше, к месту, где происходило нечто непонятное и явно магического толка, пришлось добираться на своих двоих. И было это довольно долго. Лейв даже пару раз подумал: а не бросить ли эту затею, но на путь вверх времени пришлось бы затратить не меньше, чем вниз. Знал бы, как далеко находится магическая аномалия, может и не сунулся бы.
А между тем, там продолжало происходить нечто любопытное: то и дело мимо него проносились, обгоняя, тени летящих вперёд айев. И если проследить взглядом их маршруты, можно заметить, что все они сходятся в одной точке. И магическая аномалия, которая никуда не делась, продолжала словно бы пульсировать в странном ритме.
И вот очередной поворот еле заметной тропки, осыпающейся мелким каменным крошевом под сапогами, и перед Лейвом открылся вид на долину, в которой, как в котле, кипела и бурлила непонятая деятельность. И прямо посреди людской толпы была воткнута эта самая аномалия. Нет, оружием это определённо не было. А чем было? С такого расстояния не рассмотреть, придётся продолжить путь.
Всё равно, для того, чтобы вернуться к ияннорирскому посольству придётся явиться перед хозяевами этих мест, так почему бы уже не довести эту авантюру до логического конца?
С того момента, как Лейв ступил на открытую равнину, он постоянно ожидал, что его кто-то остановит, окликнет, вернёт назад. Да хотя бы поинтересуется, кто он такой и что здесь делает. Но нет, всем здесь было не до него. Вокруг сновали чем-то озабоченные крылатые, группками жались друг к другу растерянные ойры (откуда их здесь столько?!), с решительным видом пробегали отряды Стражей. А потом он увидел и откуда и куда… Прямо посреди долины стояло легендарное чудо древних ойров – портал. Между прочим, считалось, что эти знания давно и надёжно утрачены, а те несколько экспедиций, что были посланы порыться в развалинах ойрских городов, вернулись ни с чем.
А главное, у одного из столбов стояла Шерил с видом «умру, но не сдамся». Идиотка. Разве же можно браться за подзарядку бинарного артефакта в одиночку?! И эти, которые столпились на некотором отдалении от девушки, почему они стоят и ничего не предпринимают?! Хотя грубо вырывать её из деформированных магических потоков, тем более потоков такой силы, нельзя. Он даже последствия такого действия просчитывать не взялся бы. На принятие решения Лейву потребовалось не больше нескольких секунд. Решительно растолкав бесполезно столпившихся, он направился ко второму, не занятому ещё столбу. И вот тут его заметили. И узнали! Но сделать ничего не успели. Его спина коснулась резного дерева, а левый сапог утонул в болотной грязи. Отличный сапог, между прочим, его было даже немного жаль.
Он отвлёкся от мелочного, перевёл взгляд на Шерил, улыбнулся и даже подмигнул ей, поймав ответный удивлённый и благодарный взгляд. А потом Лейв обернулся в сторону болот и прикипел взглядом к открывающейся картине. Эпической по своему размаху. Бескрайнее зелёное пространство, отлично просматриваемое с небольшого возвышения, низкое серое небо над ним, в небе множество мелких юрких корабликов и ещё большее количество крылатых Стражей ведут воздушный поединок – отгоняют металлических хищников от длинной тропы, по которой идут, растянувшись длинной змеёй, ойры. Медленно и тяжело, даже отсюда видно. Над ними кружат трое айев и поначалу Лейв не понял, что они там делают, только когда процессия немного приблизилась, стало заметно, что крылатые время от времени сбрасывают бечёвки самым слабым, сошедшим с тропы и падающим в трясину, тем помогая им вернуться на относительно ровную поверхность.
А потом разглядел идущую впереди кошку. Шаманку. Она медленно и тяжело ступала, продвигаясь вперёд и словно бы плечами раздвигала неподатливый и густой воздух. В лапах зажат посох, на морде такая же решимость пополам с упрямством, какую он только что читал на лице у Шерил. А когда она подошла ещё ближе, стало возможным разглядеть и две тонкие лапки, высовывающиеся из-за правого плеча ойры, намертво вцепившиеся в навершие посоха и мордочку, удивительно серьёзную для такого мелкого существа.
Дошли до острова посреди болот, добрались до круга шаманов, но внутрь прохода не пошли, ойра остановилась, повернулась к нему спиной (тут стало возможным разглядеть, что детёныш не просто так цепляется, а сидит в своеобразном заплечном мешке), расставила пошире ноги, словно бы собираясь врасти в землю памятником самой себе и уставилась на болота. И только тут до Лейва дошло, что именно она делает и откуда вдруг посреди болота могла взяться твёрдая тропа. Конечно же её проложила и поддерживает шаманка.
Сколько это продолжалось? Кто знает? На часы никто не смотрел, а их личное время тянулось так медленно, словно тоже увязло в болотной трясине. Но вот последний из вереницы ойров ступил на твёрдую землю (большая часть остальных уже успела перебраться проходом в горы и лежала ничком на земле кто где упал, тяжело дыша и глядя в небо бессмысленным взглядом), тонкие лапки котёнка первыми отцепились от посоха, она широко зевнула, показав ярко-красную пасть с белыми игольно-острыми зубками, протёрла кулаками большие и ясные глаза и нырнула с головой в мамин заплечный мешок, свернувшись там клубком. Отдыхать. Затем отмерла её мать: тяжело повела натруженными плечами, сунула длинную палку в ременные петли и тяжело побрела в проход. Следом за нею, как по команде ссыпались с неба айи, оставив в покое летучие корабли (кому они там теперь нужны и интересны?), последними в проход завернули шаманы, и двое самых молодых из них, отпихнули от потров и Лейва и Шерил, одновременно обхватили их и так же синхронно выдернули из земли.
Всё. Дыра в пространстве исчезла, как и не было её, и только слабый запах сырости постепенно растворялся в воздухе.
Алишер
Он здорово опасался, что экспериментировать придётся с чучелом-артефактом денежного ящера. Напрасно. У айев оказалось достаточно здравого смысла, чтобы не отдавать сразу ценный прибор в его кривые ручки. Вместо этого его отвели в сокровищницу, где хранился «золотой» запас одного из горных городов. Нет, горы драконьей чешуи, вперемешку с золотыми цепями и канделябрами, как ему представилось при слове «сокровищница», там не было. Зато имелось несколько длинных столов, на которых группами и поодиночке были выложены монеты-чешуйки – материалы, предоставленные ему для работы.
Начал Алишер с самого для себя простого и логичного – с Опознавательного Канона, который некоторые эстеты иногда называют Исследовательским. Повторил. И ещё раз, и ещё, с каждой попыткой немного меняя тональность. Отклик шёл. Но каждая чешуйка отзывалась немного по-своему и отдельно от своих товарок. Плюнул на непонятное, попробовал войти в резонанс, но только чуть поколебал поле, окружающее их. Словно только струну тронул, вместо того, чтобы взять в руки инструмент и начать играть.
Кстати об этом. Давненько он не пел и не играл. Наверное, уже дня два прошло с тех пор, как он в последний раз брал в руки гитару. Алишер с некоторой неприязнью оглядел денежные кучки, немного поворошил их, разрушая созданный кем-то непонятный порядок. В конце концов, никто же не думал, что он расправится с проблемой в пару жалких часов? Он менестрель, певец в первую очередь и маг во вторую, но уж никак не исследователь. Прочные перламутровые чешуйки отозвались еле заметной вибрацией под пальцами и опять надолго приковали внимание мага. Этот тот самый резонанс, которого он никак не мог добиться? А почему только с некоторыми и только с этими, а не с иными? Вот эта и эта поют в один голос.
Через некоторое время, сколько его там было Алишер, увлекшись, не заметил, он вытребовал себе одного из хранителей сокровищницы и попросил, чтобы его проводили в основное хранилище. Потребовал, не объясняя причины. Потому как от азарта и предвкушения открытия не мог связно изложить свои мысли. Хранитель посмотрел на него с жалостью, но к основным городским «золотым» запасам допустил, пусть и выделив в сопровождение пару охранников.
Пусть их, лишь бы не мешали. Алишер выпустил в пространство небрежно составленный звуковой ряд, прошёлся вдоль стеллажей с ящичками, быстро и нервно перебирая пальцами в воздухе. Нашёл тот, который отозвался знакомой вибрацией и из денежной россыпи извлёк всего одну майну. Сравнил с зажатыми в кулаке. Даже на свет просветил. Немного похожи, хотя оттенок вроде бы слегка не тот. Или как раз тот, а такое впечатление складывается из-за неодинакового размера чешуек? Эх, был бы он художником, а не менестрелем!
- Могу я узнать, что именно вы ищете? – прозвучал голос от двери. Умеренно-любопытный и настороженный.
- Скажите, вы можете определить, это от одного ли ящера чешуя? – Алишер с надеждой уставился на хранителя городской казны. Тот перебрал в воздухе длинными тонкими пальцами:
- Более или менее. На них имеются годовые кольца, как на стволах деревьях, которые видны они только под увеличительным прибором. У одного ящера количество годовых колец на чешуйках всегда одинаково. Правда, это не исключает той вероятности, что вам попадутся два ящера одного возраста. Другие признаки, по оттенку перламутра и относительному размеру ещё мене надёжны.
Алишер всё-таки возжелал проверить и даже самостоятельно счёл все еле видимые рисочки. Одинаково. Нет, он почти не сомневался, в том, что нашёл четыре родственные частички, но подтверждение всё же было нелишним. Да помнил он, помнил, как ему рассказывали, что целиком шкура действует как целостное образование, и вполне логично было предположить, что отдельные чешуйки, принадлежавшие одному дракону, будут вести себя примерно так же. Но толком осознать это смог только когда «пальцами» прочувствовал этот эффект.
Первый успех вдохновил его настолько, что Алишер уже и не думал о том, чтобы бросить работу, наоборот, с головой погрузился в маготворчество.
36
Шерил
Что бывает сразу после того, как завершилось большое дело? В данном конкретном случае произошел хаос и неразбериха.
Толпа здоровых, активных и отменно любопытных особей, которая не знает, куда себя приложить.
Кто-то, она даже не обернулась, чтобы посмотреть кто именно, проговорил удручённо:
- Не успеваем, потры скоро распадутся.
Охваченная предчувствием, что вот-вот случится нечто непоправимое, Шерил протянула руку, чтобы коснуться одного из столбов и хоть как-то удержать его. Это был инстинктивный, иррациональный порыв и, тем не менее, сработал он именно так, как того хотелось Шерил. Рука прилипла к тёплой древесине, словно притянутая магнитом, а пошедшее было слабой рябью пространство дёрнулось и рывком стало на место. По крайней мере, именно такое создалось у неё впечатление. Шерил, с некоторым усилием, отняла руку, и болотный край вновь начал утрачивать чёткость, теряться в лёгкой дымке. Шерил оглянулась: вроде бы никто не засёк её эксперимента и решительно шагнула во врата. Точнее между. Один её сапог остался стоять на зелёном, уже изрядно вытоптанном лужке, второй почти по щиколотку утонул в жидкой грязи, спина упёрлась в столб как раз тем местом, откуда начинали расти крылья.
Отток магической энергии из тела она прямо-таки почувствовала. Давно, по крайней мере, ей казалось, что это было уже очень давно, подобное ощущение появлялось, когда ей приходилось слишком долго летать на артефактных крыльях, но тогда оно было настолько лёгким, что и не поймёшь, правда что-то такое почувствовала или это воображение разыгралось.
Ощущение было … странное. Словно бы к её спине, между крыльев, как раз в том месте где её касался столб, прилип какой-то груз. Не столь тяжёлый, сколь неудобный, но мешающий сдвинуться с места легко. Впрочем, зная что сейчас проход поддерживается за счёт её магических сил, и от неё зависит, смогут ли добраться до спасения последние, застрявшие в болотах ойры и вернуться домой Стражи, Шерил ещё плотнее прижалась к изрезанному сложным орнаментом дереву. Потекли минуты, постепенно складывающиеся в десятки минут, слившиеся потом в получасие … кажется. Медлительные, неспешные, томительные. Наполняющие рот вязкой горечью, заставляющие веки отяжелеть, а глаза закрыться.
Несколько раз она ловило на себе тревожные взгляды окружающих, появившаяся откуда-то Мастер Аяна впихнула в руку рюмку с укрепляющей настойкой и попробовала начать что-то выговаривать девушке, но Шерил ничего, кроме звона в ушах не услышала. Попробовала что-нибудь напеть, чтобы поддержать иссякающие силы, но звуки словно бы вязли в густом воздухе.
А потом, в один момент, напротив неё, у второго такого же столба появилась мальчишеская, незнакомая в своей лихости, улыбка Лейва. И всё внезапно закончилась. Нет, врата стояли и даже уже стала различима невооружённым глазом очередная группа опоздавших, упрямо тянущихся сквозь предвечные болотные хляби, но невнятная, изматывающая тяжесть исчезла. А вот возможность оглядеться, оценить состояние дел у той группы ойров, которая никак не могла добраться до открытых пространственных врат, наоборот появилась.
Лейв Сиятельный
Обычно магию, если, конечно, не ты сам её творишь, почувствовать невозможно. Разве что заметить её последствия. Но для того, чтобы не почувствовать то, что творилось далеко внизу, в долине, нужно было быть кем-то более толстокожим, или менее талантливым, чем Лейв Сиятельный. Словно наждаком кто-то по нервам прошёлся. А между тем, ни о каких крупномасштабных магических экспериментах заранее объявлено не было. У крылатых с этим строго, как ему объяснили в первый раз, когда прозвучало первое такое предупреждение: «Горы шуток не любят». И это кажется, было любимой поговоркой и основным жизненным кредо айев.
Почему-то в тот момент ничего, кроме испытаний особо секретного оружия, ему в голову не пришло. Наверное, виновата общая направленность мыслей в последние недели и даже месяцы. И учитывая это, то, что он немедленно решил выяснить, в чём там дело, казалось вполне логичным. И даже то, что на выяснения отправился он сам лично, тоже было вполне объяснимо. Конечно, не дело фактическому главе государства в шпионские игры встревать, да ещё вот так, спонтанно, но кого вместо себя отправить? Из всей делегации он самый сильный маг и единственный, кто без проблем способен уйти от слежки. Даже если наблюдателей почти (только почти!) не заметно, никто ведь не думает, что ияннорирцам позволят бесконтрольно ходить по Горному Престолу? Другое дело, что до сих пор отделываться от них не было никакой надобности. Не мешали.
Простейший, но весьма мощный и эффективный в руках Сиятельного манипулятора отвод глаз, и вот он уже затерялся в неразберихе на рыночной площади (была здесь и такая). Спуск в долину на грузовом подъёмнике – и это тоже было довольно легко. А вот дальше… Никто о подходящем для Сиятельного транспорте почему-то не побеспокоился и дальше, к месту, где происходило нечто непонятное и явно магического толка, пришлось добираться на своих двоих. И было это довольно долго. Лейв даже пару раз подумал: а не бросить ли эту затею, но на путь вверх времени пришлось бы затратить не меньше, чем вниз. Знал бы, как далеко находится магическая аномалия, может и не сунулся бы.
А между тем, там продолжало происходить нечто любопытное: то и дело мимо него проносились, обгоняя, тени летящих вперёд айев. И если проследить взглядом их маршруты, можно заметить, что все они сходятся в одной точке. И магическая аномалия, которая никуда не делась, продолжала словно бы пульсировать в странном ритме.
И вот очередной поворот еле заметной тропки, осыпающейся мелким каменным крошевом под сапогами, и перед Лейвом открылся вид на долину, в которой, как в котле, кипела и бурлила непонятая деятельность. И прямо посреди людской толпы была воткнута эта самая аномалия. Нет, оружием это определённо не было. А чем было? С такого расстояния не рассмотреть, придётся продолжить путь.
Всё равно, для того, чтобы вернуться к ияннорирскому посольству придётся явиться перед хозяевами этих мест, так почему бы уже не довести эту авантюру до логического конца?
С того момента, как Лейв ступил на открытую равнину, он постоянно ожидал, что его кто-то остановит, окликнет, вернёт назад. Да хотя бы поинтересуется, кто он такой и что здесь делает. Но нет, всем здесь было не до него. Вокруг сновали чем-то озабоченные крылатые, группками жались друг к другу растерянные ойры (откуда их здесь столько?!), с решительным видом пробегали отряды Стражей. А потом он увидел и откуда и куда… Прямо посреди долины стояло легендарное чудо древних ойров – портал. Между прочим, считалось, что эти знания давно и надёжно утрачены, а те несколько экспедиций, что были посланы порыться в развалинах ойрских городов, вернулись ни с чем.
А главное, у одного из столбов стояла Шерил с видом «умру, но не сдамся». Идиотка. Разве же можно браться за подзарядку бинарного артефакта в одиночку?! И эти, которые столпились на некотором отдалении от девушки, почему они стоят и ничего не предпринимают?! Хотя грубо вырывать её из деформированных магических потоков, тем более потоков такой силы, нельзя. Он даже последствия такого действия просчитывать не взялся бы. На принятие решения Лейву потребовалось не больше нескольких секунд. Решительно растолкав бесполезно столпившихся, он направился ко второму, не занятому ещё столбу. И вот тут его заметили. И узнали! Но сделать ничего не успели. Его спина коснулась резного дерева, а левый сапог утонул в болотной грязи. Отличный сапог, между прочим, его было даже немного жаль.
Он отвлёкся от мелочного, перевёл взгляд на Шерил, улыбнулся и даже подмигнул ей, поймав ответный удивлённый и благодарный взгляд. А потом Лейв обернулся в сторону болот и прикипел взглядом к открывающейся картине. Эпической по своему размаху. Бескрайнее зелёное пространство, отлично просматриваемое с небольшого возвышения, низкое серое небо над ним, в небе множество мелких юрких корабликов и ещё большее количество крылатых Стражей ведут воздушный поединок – отгоняют металлических хищников от длинной тропы, по которой идут, растянувшись длинной змеёй, ойры. Медленно и тяжело, даже отсюда видно. Над ними кружат трое айев и поначалу Лейв не понял, что они там делают, только когда процессия немного приблизилась, стало заметно, что крылатые время от времени сбрасывают бечёвки самым слабым, сошедшим с тропы и падающим в трясину, тем помогая им вернуться на относительно ровную поверхность.
А потом разглядел идущую впереди кошку. Шаманку. Она медленно и тяжело ступала, продвигаясь вперёд и словно бы плечами раздвигала неподатливый и густой воздух. В лапах зажат посох, на морде такая же решимость пополам с упрямством, какую он только что читал на лице у Шерил. А когда она подошла ещё ближе, стало возможным разглядеть и две тонкие лапки, высовывающиеся из-за правого плеча ойры, намертво вцепившиеся в навершие посоха и мордочку, удивительно серьёзную для такого мелкого существа.
Дошли до острова посреди болот, добрались до круга шаманов, но внутрь прохода не пошли, ойра остановилась, повернулась к нему спиной (тут стало возможным разглядеть, что детёныш не просто так цепляется, а сидит в своеобразном заплечном мешке), расставила пошире ноги, словно бы собираясь врасти в землю памятником самой себе и уставилась на болота. И только тут до Лейва дошло, что именно она делает и откуда вдруг посреди болота могла взяться твёрдая тропа. Конечно же её проложила и поддерживает шаманка.
Сколько это продолжалось? Кто знает? На часы никто не смотрел, а их личное время тянулось так медленно, словно тоже увязло в болотной трясине. Но вот последний из вереницы ойров ступил на твёрдую землю (большая часть остальных уже успела перебраться проходом в горы и лежала ничком на земле кто где упал, тяжело дыша и глядя в небо бессмысленным взглядом), тонкие лапки котёнка первыми отцепились от посоха, она широко зевнула, показав ярко-красную пасть с белыми игольно-острыми зубками, протёрла кулаками большие и ясные глаза и нырнула с головой в мамин заплечный мешок, свернувшись там клубком. Отдыхать. Затем отмерла её мать: тяжело повела натруженными плечами, сунула длинную палку в ременные петли и тяжело побрела в проход. Следом за нею, как по команде ссыпались с неба айи, оставив в покое летучие корабли (кому они там теперь нужны и интересны?), последними в проход завернули шаманы, и двое самых молодых из них, отпихнули от потров и Лейва и Шерил, одновременно обхватили их и так же синхронно выдернули из земли.
Всё. Дыра в пространстве исчезла, как и не было её, и только слабый запах сырости постепенно растворялся в воздухе.
Алишер
Он здорово опасался, что экспериментировать придётся с чучелом-артефактом денежного ящера. Напрасно. У айев оказалось достаточно здравого смысла, чтобы не отдавать сразу ценный прибор в его кривые ручки. Вместо этого его отвели в сокровищницу, где хранился «золотой» запас одного из горных городов. Нет, горы драконьей чешуи, вперемешку с золотыми цепями и канделябрами, как ему представилось при слове «сокровищница», там не было. Зато имелось несколько длинных столов, на которых группами и поодиночке были выложены монеты-чешуйки – материалы, предоставленные ему для работы.
Начал Алишер с самого для себя простого и логичного – с Опознавательного Канона, который некоторые эстеты иногда называют Исследовательским. Повторил. И ещё раз, и ещё, с каждой попыткой немного меняя тональность. Отклик шёл. Но каждая чешуйка отзывалась немного по-своему и отдельно от своих товарок. Плюнул на непонятное, попробовал войти в резонанс, но только чуть поколебал поле, окружающее их. Словно только струну тронул, вместо того, чтобы взять в руки инструмент и начать играть.
Кстати об этом. Давненько он не пел и не играл. Наверное, уже дня два прошло с тех пор, как он в последний раз брал в руки гитару. Алишер с некоторой неприязнью оглядел денежные кучки, немного поворошил их, разрушая созданный кем-то непонятный порядок. В конце концов, никто же не думал, что он расправится с проблемой в пару жалких часов? Он менестрель, певец в первую очередь и маг во вторую, но уж никак не исследователь. Прочные перламутровые чешуйки отозвались еле заметной вибрацией под пальцами и опять надолго приковали внимание мага. Этот тот самый резонанс, которого он никак не мог добиться? А почему только с некоторыми и только с этими, а не с иными? Вот эта и эта поют в один голос.
Через некоторое время, сколько его там было Алишер, увлекшись, не заметил, он вытребовал себе одного из хранителей сокровищницы и попросил, чтобы его проводили в основное хранилище. Потребовал, не объясняя причины. Потому как от азарта и предвкушения открытия не мог связно изложить свои мысли. Хранитель посмотрел на него с жалостью, но к основным городским «золотым» запасам допустил, пусть и выделив в сопровождение пару охранников.
Пусть их, лишь бы не мешали. Алишер выпустил в пространство небрежно составленный звуковой ряд, прошёлся вдоль стеллажей с ящичками, быстро и нервно перебирая пальцами в воздухе. Нашёл тот, который отозвался знакомой вибрацией и из денежной россыпи извлёк всего одну майну. Сравнил с зажатыми в кулаке. Даже на свет просветил. Немного похожи, хотя оттенок вроде бы слегка не тот. Или как раз тот, а такое впечатление складывается из-за неодинакового размера чешуек? Эх, был бы он художником, а не менестрелем!
- Могу я узнать, что именно вы ищете? – прозвучал голос от двери. Умеренно-любопытный и настороженный.
- Скажите, вы можете определить, это от одного ли ящера чешуя? – Алишер с надеждой уставился на хранителя городской казны. Тот перебрал в воздухе длинными тонкими пальцами:
- Более или менее. На них имеются годовые кольца, как на стволах деревьях, которые видны они только под увеличительным прибором. У одного ящера количество годовых колец на чешуйках всегда одинаково. Правда, это не исключает той вероятности, что вам попадутся два ящера одного возраста. Другие признаки, по оттенку перламутра и относительному размеру ещё мене надёжны.
Алишер всё-таки возжелал проверить и даже самостоятельно счёл все еле видимые рисочки. Одинаково. Нет, он почти не сомневался, в том, что нашёл четыре родственные частички, но подтверждение всё же было нелишним. Да помнил он, помнил, как ему рассказывали, что целиком шкура действует как целостное образование, и вполне логично было предположить, что отдельные чешуйки, принадлежавшие одному дракону, будут вести себя примерно так же. Но толком осознать это смог только когда «пальцами» прочувствовал этот эффект.
Первый успех вдохновил его настолько, что Алишер уже и не думал о том, чтобы бросить работу, наоборот, с головой погрузился в маготворчество.
36
Шерил
Что бывает сразу после того, как завершилось большое дело? В данном конкретном случае произошел хаос и неразбериха.
Толпа здоровых, активных и отменно любопытных особей, которая не знает, куда себя приложить.
