Во избежание взрывов и прочей потери управляемости, которая может привести к аварии и падению на весьма не мягкий грунт вместе с диверсионной группой внутри. Или рекомендуется, если во время операции не будет другого выбора, кроме как обрушить корабль и себя вместе с ним. Война – жестокая штука, следовало учесть и такой вариант развития событий.
От Шерил требовалось ещё одно: не высовываться и не лезть на первый план.
- Ты, в этой колоде – джокер, - втолковывал ей Мастер Азорра в частной и очень личной беседе. – Козырная карта, припрятанная в рукаве. Было бы весьма глупо и недальновидно потерять тебя в рядовой стычке.
И всё равно, не смотря на знание что всё очень серьёзно, все эти тренировки Шерил воспринимала как такую своеобразную разновидность командного спорта. Просто не могла отделаться от этого ощущения. Особенно если учесть, что какими бы ни были изматывающими эти тренинги, в конце, после всего, они собирались с Нуэ Но, Никеей, прихватывали с собой ещё кого-нибудь и шли культурно отдыхать. Действительно культурно, на всякие глупости сил не оставалось. Но эти по мирному уютные вечера (а иногда и рассветы, смотря по тому, во сколько их отпускали) не давали ощутить гнетущую серьёзность обстановки.
Миррая
Жизнь совершила крутой поворот. И что самое удивительное, почти невозможное, поворот этот был к лучшему.
Исчезло постоянное опасение за жизнь свою и своих близких, пропала необходимость таиться, даже перестала нависать постоянная угроза голода. Как бы ни были богаты болота, но когда нужно постоянно и скрытно перемещаться, становится не до охоты и собирательства и уж тем более не до разведения полезных животных и растений. Конечно, горы и люди их населяющие – совершенно новая среда, к которой нужно было приспосабливаться, но ей, Хранительнице Знания, это было даже интересно. Климат, конечно подкачал: слишком сухой и какой-то пресный на вкус воздух, и почти полное отсутствие открытых водоёмов – не лучшие условия для жизни ойров. На Солёной Воде и то комфортнее себя чувствуешь - у Мирраи был случай погостить у Морских ойров, она знала, с чем сравнивать. Но если учесть, от скольких проблем они здесь были избавлены, это такие мелочи!
И всё бы было хорошо, если бы не беспокоила одна мысль: как они будут рассчитываться за гостеприимство. И за то, что люди полностью взяли на себя решение их общей проблемы. С них ведь даже воинов для грядущей битвы не потребовали – самим предлагать пришлось. И даже настаивать и навязывать их.
Не её одну эта проблема беспокоила. Старый Ниррай, шаман из её родного племени даже подошёл к ней с этим вопросом, когда она спустилась в оставленную «на разграбление» кошачьему племени долину. Хотя это не дело, старым и мудрым, обращаться с такими вопросами к молодёжи.
- Мы выставили две команды молодых охотников, - говорил он, подслеповато щуря глаза на высокое, чистое, словно бы ненастоящее небо. – Но этого так мало, что почти ничто. Нехорошо и неправильно будет, если ойры не внесут весомый вклад в освобождение родных вод. Что мы потом детям рассказывать будем? Пришли добрые чужаки, ойров спасли, врагов прогнали, а мы в это время в безопасном месте отсиживались. Как они потом своим народом гордиться смогут?
- Будем рассказывать, как благодаря нашей помощи удалось захватить и обезвредить вражеских командиров, - решительно рубанула Миррая. – Есть одно соображение, - добавила более спокойно, глядя в глаза старика со значением. – Я как раз посоветоваться хотела.
- Посоветоваться – это хорошо, - проворчал Ниррай довольно. И даже с лапы на лапу от удовольствия переступил, легко, танцующим шагом. А как же, и уважение к его возрасту и опыту выказали и возможно найдётся решение дилеммы, ранее казавшейся неразрешимой. – Пойдём, соберём всех незанятых шаманов, объяснишь свою идею поподробнее.
39
Шерил
Союзническую армию было решено собирать у Миретских Столпов, в том месте, где сходились границы Тёмной и Светлой Империй и Горного Престола. Памятное местечко, именно там она около года назад, (тогда, помнится, ранняя осень была), оставила названного братца. Ярека, деревенского парня и дальнего потомка Сиятельных, сбежавшего из дома искать свою судьбу. Интересно, нашёл ли? И вообще интересно, как он тут и жив ли вообще? Здесь-то, в отличие от родных гор шли отнюдь не единичные стычки. Граница, за время активного противостояния, сдвигалась несколько раз, а конкретно этот городок четырежды переходил из рук в руки. Можно себе представить, что от него осталось.
Как оказалось, осталось от него вполне достаточно, чтобы заблудиться.
Три диверсионные группы, в одну из которых входила Шерил, разместили в ближайшем к этому месту форте, носившем название Западный Предел и бывшем, соответственно, самым западным населённым пунктом Горного Престола. Но нужно было быть кем-то более дисциплинированным, чем Шерил и гораздо менее любопытным, чтобы не спуститься вниз, не попытаться разыскать давнего знакомца.
Шерил, залетев в комендатуру (как на неё смотрели! как будто впервые крылатого человека увидели!) и, узнав там, где размещены маги и офицеры, направилась на розыски. Небольшой городок, название которого со временем выветрилось из её головы, хаотично разросся и утратил милую провинциальную старомодность, следы которой можно было найти ещё год назад. Обшарпался, зарос грязью, утратил большую часть нехитрых украшений на зданиях. Симпатичные маленькие домики наспех переделаны в казармы и в госпитали, которых тут стало чуть ли не больше, чем всех остальных сооружений, включая даже склады. И где-то на этих хмурых улочках Шерил настигло осознание, что до сих пор она видела войну «в белых перчатках», когда после коротких стычек можно вернуться домой героями, отдохнуть в чистоте и уюте, получить всю необходимую помощь, в том числе и медицинскую. А здесь…
Здесь было всё совсем не то и не так. Первые слова, которые приходили на ум, это: «кровь и грязь». А усталое равнодушие привыкших ко всему людей просто вгоняло её в ступор, и почему-то именно это казалось самым страшным. И хотелось отвернуться, отойти в сторону, и вообще забыть как можно скорее. Но память, отдельными сценами, фрагментами, фиксировала страшные картины, которые и спустя годы, наверняка, будут обеспечивать ей бессонницу.
Ярек обнаружился в офицерском общежитии. В крохотной, зато отдельной комнатухе имевшей окно с видом на крышу соседнего дома и тощих после трудной зимы голубей. Не самый худший пейзаж, если вспомнить всё, что ей довелось увидеть во время короткой прогулки по оккупированному войной городку.
Ярек, нет, не возмужал, за то время, что они не виделись, в свои двадцать с небольшим он даже кажется как-то постарел. Здорово похудел, покатые плечи опустились, а вокруг губ залегли глубокие складки. Она даже не сразу признала его, настолько этот мужичина оказался непохож на деревенского увальня, каким в то время был её приятель.
- Не кормят тебя тут что ли? – Шерил сокрушённо покачала головой, ткнув его кулачком в ввалившийся живот.
- Не то, - он поджал губы, но всё же снизошёл до развёрнутого ответа: - Насмотришься тут всякого, потом кусок в горло не лезет.
- А говорят, ко всему привыкнуть можно, - она отвела взгляд, избегая смотреть ему в глаза.
- Ко многому, но не ко всему, - он помолчал и добавил: - И не все. Я вот не смог.
- Это профессиональное, - попробовала она его утешить. – Мы, маги, вообще существа тонкокожие.
- Это как?
- Это или ты тянешься всем своим существом наружу или запираешься в раковине собственной души. Второе – надёжнее, но это не наш выбор. Впрочем, если бы ты по складу характера был равнодушным негодяем, тебя бы это всё равно всё не трогало, будь ты хоть самым сильным магом на весь Ияннорир. Всё просто.
Кое-какие пробелы в азах магической теории, которую ей преподавали когда-то давно, в родном мире, в последнее время начал заполнять Алишер, который ради этого важного дела даже срывался с каких-то своих, суперважных проектов. О которых, если его просили о них рассказать, выражался исключительно непечатно.
- Странно, - Ярек чуть кривовато и совсем невесело улыбнулся, - почему мне этого никто не сказал?
- Да я заметила, что в вашем мире вообще магическая теория слабо разработана. А уж чтобы её преподавали таким как ты… Небось начал считать себя тряпкой, неженкой и вообще слабаком слабонервным?
- А ты бы не стала?
- А я женщина, мне общественное мнение дозволяет иметь слабости. Но из того, что ты уходишь от ответа, я делаю вывод, что так оно и есть.
- Да ну тебя, - он отмахнулся беззлобно. – Тоже мне, тема для разговора – моя тонкая душевная организация. Лучше о себе расскажи. Ты, я вижу, всё же добралась до айев. И даже крылья получила.
- А тебе не рассказывали? Вроде же те ребята, которые меня провожали, должны были сюда вернуться.
- Их почти сразу куда-то перевели, а я на тот момент ещё плохо знал к кому обращаться, да кого расспрашивать, чтобы сориентироваться быстро. А потом и вовсе не до того стало, - и видно, было что сам себя перебил: - а, впрочем, ладно, что-то я опять не о том. Давай лучше ты о своих приключениях расскажи.
Шерил уселась на узкую, жестковатую Ярекову постель, устроилась на ней поудобней, пошире расставив крылья (однако же, не приспособлена здесь мебель для имеющих крылья) и начала длинное, неспешное повествование о своей жизни в Горном Престоле. В голосе её постепенно появлялись напевные нотки, словно она сказание на память декламировала, а не делилась с приятелем дорожными впечатлениями. Постепенно, по мере повествования, тяжёлые складки на лице Ярека разглаживались, а взгляд прояснялся. Словно и сам он шаг за шагом, вместе с названной сестрой проходил тропами горной страны, по пути набираясь своеобразной айской мудрости.
Однако недолгое пребывание в гареме, как и близкое знакомство с Лейвом Сиятельным в этот рассказ не попало. Почему-то.
Миррая
Она сидела на плоской вершине громадного валуна, возвышающегося над всем окружающим пространством, улыбаясь, щурилась и казалось бы не замечала раскинувшейся у подножия гор долины. Ёжилась, плотнее закутывалась в привезенный Шерил плащ, сшитый из трёх десятков шкурок болотного рыбозверя (лучшее средство от пронизывающего, сырого холода), пряталась от ветра, неустанно и неприятно ерошащего шерсть и улыбалась, мыслями находясь далеко от этих мест. Так далеко, что отсюда не увидеть, даже забравшись на самую высокую вершину.
Хорошо, что глаза души намного зорче.
Конечно, люди, собравшиеся у излучины великой равнинной реки Ниппы, были ей совершенно чужими, не сородичами-шаманами, с которыми она в таком состоянии могла даже вполне осмысленно поговорить, но бурление их страстей ощущалось весьма отчётливо. Мир чувств виделся как нервно вибрирующие узлы чужих планов и надежд, как широкие потоки обыденных размышлений, как яростные водовороты гнева и трясины отчаянья. Обычно самым трудным было опознать нужное, но не в этот раз: к командной точке стекались надежды и чаянья стольких не-наших-воинов, что выглядела она как пульсирующий спрут, щупальцами тянущийся в разные стороны. Несколько сложнее было соотнести реальное положение этого места с материальным пространством. Но и с этим она, кажется, неплохо справилась.
Теперь, когда приставленный к ней летун поспешил передать информацию своим, которые только её и ждут, чтобы начать активные действия, она могла расслабленно улыбаться, перетирать в пальцах уже ненужные травы и развеивать их порошок по ветру. Всё от неё зависящее Миррая сделала, как выполнили свою часть работы и остальные шаманы. Теперь очередь за другими.
Шерил
Когда-нибудь, далёкие потомки, напишут, что финальная битва «добра» и «зла». Или ещё какую чушь пафосную придумают. Для воспитания правильных моральных ориентиров у подрастающего поколения и для того, чтобы самим себе объяснить, как же это всё могло произойти. Когда-нибудь, мечтательным подросткам она будет представляться эпической, героической, будить мечты и фантазии: «Ах, если бы я в то время был там!».
Реальность выглядела несколько иначе. А уж реальность, видимая с высоты летучих платформ, на которых расположились все три основные диверсионные группы и несколько вспомогательных и вовсе напоминала полный сюр, как его представляла себе Шерил.
Наземное сражение уже шло – айи должны были вступить в него немного позднее. С высоты их полёта, подробности происходящей внизу, в долине, битвы были если и видны, то непонятны. Ей, Шерил непонятны. Людское море мерно колыхалось, глухо рокотало, временами прерываемое грохотом и свистом (взрывы? откуда?!). Может быть, профессиональные военные с опытом и соответствующим образованием что-то могли понять в этой неразберихе, а Шерил с трудом различала, где свои, а где чужие. Хорошо ещё здесь, в воздухе, такой проблемы не было: все кто с крыльями и на открытой платформе – свои, все кто прячется в металлическом брюхе рукотворных монстров – чужие, и тут уж не перепутаешь.
Летучие платформы были сконструированы и собраны буквально в самый последний момент, даже ещё не успели пройти толковых испытаний, и являлись результатом разборки летучих кораблей, попавших в руки мастерам-айям и осмысления гегейргонских технологий. Казалось бы, зачем они от рождения крылатым? Но в этот раз им предстояло защищать родные горы, сражаясь над равниной, а это означало: или добираться из форта Западный Предел на собственных крыльях и прибыть к месту сражения утомлёнными длительным перелётом, или попытаться подняться с земли, что и тяжело, и делает во время набора высоты из крылатых отличную беззащитную мишень.
В общем, очень хорошо, что всё-таки успели и сделали.
- Время! – нет, Мастер Азорра не сказал этого вслух, он поднял в условном жесте руку, но все его отлично поняли и подготовились. Так же, в пару движений, объяснил, какая группа к какому кораблю движется - ему как раз сейчас пришла информация от тех, кому ойры-шаманы должны были передать суть своих видений, и это стало последним подтверждением.
Ряд за рядом спрыгивали Стражи с платформы, уже в воздухе разворачивали широкие крылья и выстраивались в боевые порядки, которые стороннему наблюдателю, с земли, показались бы полнейшим хаосом. Пилоты и штурманы летучих кораблей сторонними не были, превосходно понимали, что именно сейчас происходит и остро сожалели о том, что их собственное командование промедлило отдать приказ к атаке. Вопреки ожиданиям, те не кинулись к малым и средним кораблям, более приличествующим им по размеру, а сосредоточились вокруг трёх самых крупных, красе и гордости гегейргонских верфей.
Холодный высотный ветер хлестал её по лицу и пытался вырвать хоть прядь из плотно переплетенных волос. Её распирало и чуть ли не рвало на части от прилива энергии. Злости, бодрости, азарта. Так и тянуло сорваться с предписанного планом места, заложить крутой вираж и … ну пусть не с саблей наголо на корабль кинуться, но совершить нечто не менее безумное. Пока что Шерил удавалось сдерживать эти свои порывы – долгие воспитательные беседы Мастера Азорра не прошли даром, но надолго её точно не хватит, себя урождённая менестрелем знала превосходно.
Но вот группа взломщиков, под прикрытием своих подобралась к одному из входов, надёжно задраенному по случаю полёта и принялась за её вскрытие.
От Шерил требовалось ещё одно: не высовываться и не лезть на первый план.
- Ты, в этой колоде – джокер, - втолковывал ей Мастер Азорра в частной и очень личной беседе. – Козырная карта, припрятанная в рукаве. Было бы весьма глупо и недальновидно потерять тебя в рядовой стычке.
И всё равно, не смотря на знание что всё очень серьёзно, все эти тренировки Шерил воспринимала как такую своеобразную разновидность командного спорта. Просто не могла отделаться от этого ощущения. Особенно если учесть, что какими бы ни были изматывающими эти тренинги, в конце, после всего, они собирались с Нуэ Но, Никеей, прихватывали с собой ещё кого-нибудь и шли культурно отдыхать. Действительно культурно, на всякие глупости сил не оставалось. Но эти по мирному уютные вечера (а иногда и рассветы, смотря по тому, во сколько их отпускали) не давали ощутить гнетущую серьёзность обстановки.
Миррая
Жизнь совершила крутой поворот. И что самое удивительное, почти невозможное, поворот этот был к лучшему.
Исчезло постоянное опасение за жизнь свою и своих близких, пропала необходимость таиться, даже перестала нависать постоянная угроза голода. Как бы ни были богаты болота, но когда нужно постоянно и скрытно перемещаться, становится не до охоты и собирательства и уж тем более не до разведения полезных животных и растений. Конечно, горы и люди их населяющие – совершенно новая среда, к которой нужно было приспосабливаться, но ей, Хранительнице Знания, это было даже интересно. Климат, конечно подкачал: слишком сухой и какой-то пресный на вкус воздух, и почти полное отсутствие открытых водоёмов – не лучшие условия для жизни ойров. На Солёной Воде и то комфортнее себя чувствуешь - у Мирраи был случай погостить у Морских ойров, она знала, с чем сравнивать. Но если учесть, от скольких проблем они здесь были избавлены, это такие мелочи!
И всё бы было хорошо, если бы не беспокоила одна мысль: как они будут рассчитываться за гостеприимство. И за то, что люди полностью взяли на себя решение их общей проблемы. С них ведь даже воинов для грядущей битвы не потребовали – самим предлагать пришлось. И даже настаивать и навязывать их.
Не её одну эта проблема беспокоила. Старый Ниррай, шаман из её родного племени даже подошёл к ней с этим вопросом, когда она спустилась в оставленную «на разграбление» кошачьему племени долину. Хотя это не дело, старым и мудрым, обращаться с такими вопросами к молодёжи.
- Мы выставили две команды молодых охотников, - говорил он, подслеповато щуря глаза на высокое, чистое, словно бы ненастоящее небо. – Но этого так мало, что почти ничто. Нехорошо и неправильно будет, если ойры не внесут весомый вклад в освобождение родных вод. Что мы потом детям рассказывать будем? Пришли добрые чужаки, ойров спасли, врагов прогнали, а мы в это время в безопасном месте отсиживались. Как они потом своим народом гордиться смогут?
- Будем рассказывать, как благодаря нашей помощи удалось захватить и обезвредить вражеских командиров, - решительно рубанула Миррая. – Есть одно соображение, - добавила более спокойно, глядя в глаза старика со значением. – Я как раз посоветоваться хотела.
- Посоветоваться – это хорошо, - проворчал Ниррай довольно. И даже с лапы на лапу от удовольствия переступил, легко, танцующим шагом. А как же, и уважение к его возрасту и опыту выказали и возможно найдётся решение дилеммы, ранее казавшейся неразрешимой. – Пойдём, соберём всех незанятых шаманов, объяснишь свою идею поподробнее.
39
Шерил
Союзническую армию было решено собирать у Миретских Столпов, в том месте, где сходились границы Тёмной и Светлой Империй и Горного Престола. Памятное местечко, именно там она около года назад, (тогда, помнится, ранняя осень была), оставила названного братца. Ярека, деревенского парня и дальнего потомка Сиятельных, сбежавшего из дома искать свою судьбу. Интересно, нашёл ли? И вообще интересно, как он тут и жив ли вообще? Здесь-то, в отличие от родных гор шли отнюдь не единичные стычки. Граница, за время активного противостояния, сдвигалась несколько раз, а конкретно этот городок четырежды переходил из рук в руки. Можно себе представить, что от него осталось.
Как оказалось, осталось от него вполне достаточно, чтобы заблудиться.
Три диверсионные группы, в одну из которых входила Шерил, разместили в ближайшем к этому месту форте, носившем название Западный Предел и бывшем, соответственно, самым западным населённым пунктом Горного Престола. Но нужно было быть кем-то более дисциплинированным, чем Шерил и гораздо менее любопытным, чтобы не спуститься вниз, не попытаться разыскать давнего знакомца.
Шерил, залетев в комендатуру (как на неё смотрели! как будто впервые крылатого человека увидели!) и, узнав там, где размещены маги и офицеры, направилась на розыски. Небольшой городок, название которого со временем выветрилось из её головы, хаотично разросся и утратил милую провинциальную старомодность, следы которой можно было найти ещё год назад. Обшарпался, зарос грязью, утратил большую часть нехитрых украшений на зданиях. Симпатичные маленькие домики наспех переделаны в казармы и в госпитали, которых тут стало чуть ли не больше, чем всех остальных сооружений, включая даже склады. И где-то на этих хмурых улочках Шерил настигло осознание, что до сих пор она видела войну «в белых перчатках», когда после коротких стычек можно вернуться домой героями, отдохнуть в чистоте и уюте, получить всю необходимую помощь, в том числе и медицинскую. А здесь…
Здесь было всё совсем не то и не так. Первые слова, которые приходили на ум, это: «кровь и грязь». А усталое равнодушие привыкших ко всему людей просто вгоняло её в ступор, и почему-то именно это казалось самым страшным. И хотелось отвернуться, отойти в сторону, и вообще забыть как можно скорее. Но память, отдельными сценами, фрагментами, фиксировала страшные картины, которые и спустя годы, наверняка, будут обеспечивать ей бессонницу.
Ярек обнаружился в офицерском общежитии. В крохотной, зато отдельной комнатухе имевшей окно с видом на крышу соседнего дома и тощих после трудной зимы голубей. Не самый худший пейзаж, если вспомнить всё, что ей довелось увидеть во время короткой прогулки по оккупированному войной городку.
Ярек, нет, не возмужал, за то время, что они не виделись, в свои двадцать с небольшим он даже кажется как-то постарел. Здорово похудел, покатые плечи опустились, а вокруг губ залегли глубокие складки. Она даже не сразу признала его, настолько этот мужичина оказался непохож на деревенского увальня, каким в то время был её приятель.
- Не кормят тебя тут что ли? – Шерил сокрушённо покачала головой, ткнув его кулачком в ввалившийся живот.
- Не то, - он поджал губы, но всё же снизошёл до развёрнутого ответа: - Насмотришься тут всякого, потом кусок в горло не лезет.
- А говорят, ко всему привыкнуть можно, - она отвела взгляд, избегая смотреть ему в глаза.
- Ко многому, но не ко всему, - он помолчал и добавил: - И не все. Я вот не смог.
- Это профессиональное, - попробовала она его утешить. – Мы, маги, вообще существа тонкокожие.
- Это как?
- Это или ты тянешься всем своим существом наружу или запираешься в раковине собственной души. Второе – надёжнее, но это не наш выбор. Впрочем, если бы ты по складу характера был равнодушным негодяем, тебя бы это всё равно всё не трогало, будь ты хоть самым сильным магом на весь Ияннорир. Всё просто.
Кое-какие пробелы в азах магической теории, которую ей преподавали когда-то давно, в родном мире, в последнее время начал заполнять Алишер, который ради этого важного дела даже срывался с каких-то своих, суперважных проектов. О которых, если его просили о них рассказать, выражался исключительно непечатно.
- Странно, - Ярек чуть кривовато и совсем невесело улыбнулся, - почему мне этого никто не сказал?
- Да я заметила, что в вашем мире вообще магическая теория слабо разработана. А уж чтобы её преподавали таким как ты… Небось начал считать себя тряпкой, неженкой и вообще слабаком слабонервным?
- А ты бы не стала?
- А я женщина, мне общественное мнение дозволяет иметь слабости. Но из того, что ты уходишь от ответа, я делаю вывод, что так оно и есть.
- Да ну тебя, - он отмахнулся беззлобно. – Тоже мне, тема для разговора – моя тонкая душевная организация. Лучше о себе расскажи. Ты, я вижу, всё же добралась до айев. И даже крылья получила.
- А тебе не рассказывали? Вроде же те ребята, которые меня провожали, должны были сюда вернуться.
- Их почти сразу куда-то перевели, а я на тот момент ещё плохо знал к кому обращаться, да кого расспрашивать, чтобы сориентироваться быстро. А потом и вовсе не до того стало, - и видно, было что сам себя перебил: - а, впрочем, ладно, что-то я опять не о том. Давай лучше ты о своих приключениях расскажи.
Шерил уселась на узкую, жестковатую Ярекову постель, устроилась на ней поудобней, пошире расставив крылья (однако же, не приспособлена здесь мебель для имеющих крылья) и начала длинное, неспешное повествование о своей жизни в Горном Престоле. В голосе её постепенно появлялись напевные нотки, словно она сказание на память декламировала, а не делилась с приятелем дорожными впечатлениями. Постепенно, по мере повествования, тяжёлые складки на лице Ярека разглаживались, а взгляд прояснялся. Словно и сам он шаг за шагом, вместе с названной сестрой проходил тропами горной страны, по пути набираясь своеобразной айской мудрости.
Однако недолгое пребывание в гареме, как и близкое знакомство с Лейвом Сиятельным в этот рассказ не попало. Почему-то.
Миррая
Она сидела на плоской вершине громадного валуна, возвышающегося над всем окружающим пространством, улыбаясь, щурилась и казалось бы не замечала раскинувшейся у подножия гор долины. Ёжилась, плотнее закутывалась в привезенный Шерил плащ, сшитый из трёх десятков шкурок болотного рыбозверя (лучшее средство от пронизывающего, сырого холода), пряталась от ветра, неустанно и неприятно ерошащего шерсть и улыбалась, мыслями находясь далеко от этих мест. Так далеко, что отсюда не увидеть, даже забравшись на самую высокую вершину.
Хорошо, что глаза души намного зорче.
Конечно, люди, собравшиеся у излучины великой равнинной реки Ниппы, были ей совершенно чужими, не сородичами-шаманами, с которыми она в таком состоянии могла даже вполне осмысленно поговорить, но бурление их страстей ощущалось весьма отчётливо. Мир чувств виделся как нервно вибрирующие узлы чужих планов и надежд, как широкие потоки обыденных размышлений, как яростные водовороты гнева и трясины отчаянья. Обычно самым трудным было опознать нужное, но не в этот раз: к командной точке стекались надежды и чаянья стольких не-наших-воинов, что выглядела она как пульсирующий спрут, щупальцами тянущийся в разные стороны. Несколько сложнее было соотнести реальное положение этого места с материальным пространством. Но и с этим она, кажется, неплохо справилась.
Теперь, когда приставленный к ней летун поспешил передать информацию своим, которые только её и ждут, чтобы начать активные действия, она могла расслабленно улыбаться, перетирать в пальцах уже ненужные травы и развеивать их порошок по ветру. Всё от неё зависящее Миррая сделала, как выполнили свою часть работы и остальные шаманы. Теперь очередь за другими.
Шерил
Когда-нибудь, далёкие потомки, напишут, что финальная битва «добра» и «зла». Или ещё какую чушь пафосную придумают. Для воспитания правильных моральных ориентиров у подрастающего поколения и для того, чтобы самим себе объяснить, как же это всё могло произойти. Когда-нибудь, мечтательным подросткам она будет представляться эпической, героической, будить мечты и фантазии: «Ах, если бы я в то время был там!».
Реальность выглядела несколько иначе. А уж реальность, видимая с высоты летучих платформ, на которых расположились все три основные диверсионные группы и несколько вспомогательных и вовсе напоминала полный сюр, как его представляла себе Шерил.
Наземное сражение уже шло – айи должны были вступить в него немного позднее. С высоты их полёта, подробности происходящей внизу, в долине, битвы были если и видны, то непонятны. Ей, Шерил непонятны. Людское море мерно колыхалось, глухо рокотало, временами прерываемое грохотом и свистом (взрывы? откуда?!). Может быть, профессиональные военные с опытом и соответствующим образованием что-то могли понять в этой неразберихе, а Шерил с трудом различала, где свои, а где чужие. Хорошо ещё здесь, в воздухе, такой проблемы не было: все кто с крыльями и на открытой платформе – свои, все кто прячется в металлическом брюхе рукотворных монстров – чужие, и тут уж не перепутаешь.
Летучие платформы были сконструированы и собраны буквально в самый последний момент, даже ещё не успели пройти толковых испытаний, и являлись результатом разборки летучих кораблей, попавших в руки мастерам-айям и осмысления гегейргонских технологий. Казалось бы, зачем они от рождения крылатым? Но в этот раз им предстояло защищать родные горы, сражаясь над равниной, а это означало: или добираться из форта Западный Предел на собственных крыльях и прибыть к месту сражения утомлёнными длительным перелётом, или попытаться подняться с земли, что и тяжело, и делает во время набора высоты из крылатых отличную беззащитную мишень.
В общем, очень хорошо, что всё-таки успели и сделали.
- Время! – нет, Мастер Азорра не сказал этого вслух, он поднял в условном жесте руку, но все его отлично поняли и подготовились. Так же, в пару движений, объяснил, какая группа к какому кораблю движется - ему как раз сейчас пришла информация от тех, кому ойры-шаманы должны были передать суть своих видений, и это стало последним подтверждением.
Ряд за рядом спрыгивали Стражи с платформы, уже в воздухе разворачивали широкие крылья и выстраивались в боевые порядки, которые стороннему наблюдателю, с земли, показались бы полнейшим хаосом. Пилоты и штурманы летучих кораблей сторонними не были, превосходно понимали, что именно сейчас происходит и остро сожалели о том, что их собственное командование промедлило отдать приказ к атаке. Вопреки ожиданиям, те не кинулись к малым и средним кораблям, более приличествующим им по размеру, а сосредоточились вокруг трёх самых крупных, красе и гордости гегейргонских верфей.
Холодный высотный ветер хлестал её по лицу и пытался вырвать хоть прядь из плотно переплетенных волос. Её распирало и чуть ли не рвало на части от прилива энергии. Злости, бодрости, азарта. Так и тянуло сорваться с предписанного планом места, заложить крутой вираж и … ну пусть не с саблей наголо на корабль кинуться, но совершить нечто не менее безумное. Пока что Шерил удавалось сдерживать эти свои порывы – долгие воспитательные беседы Мастера Азорра не прошли даром, но надолго её точно не хватит, себя урождённая менестрелем знала превосходно.
Но вот группа взломщиков, под прикрытием своих подобралась к одному из входов, надёжно задраенному по случаю полёта и принялась за её вскрытие.
