Не лишним будет и с матушкой пообщаться, которая имела репутацию не то, чтобы сплетницы, но была в курсе всех новостей и событий. Это может оказаться важным или дать толчок к какой-нибудь идее, как уже случалось не раз, ну и в целом, следовало быть в курск столичных событий, особенно если учесть, что он собирается надолго оторваться от местного общества. Так же следует лично сообщить хоть кому-нибудь из семьи, той же матушке, что уезжает на неопределённо-долгое время, а то передавать подобные известия через слуг, не очень-то вежливо.
Когда Герверт спустился вниз к ужину, он понял, что на этот раз ему вполне повезло – матушка, которую он и желал видеть, была дома, а случалось это, надо сказать, далеко не каждый вечер, и, судя по её домашнему платью, даже никуда не собиралась. А вот отец и братья уже успели разбежаться, кто по делам, кто за развлечениями, кто успешно совмещая, что тоже было расценено им как удачное стечение обстоятельств.
- Я завтра уезжаю, - первым делом, сообщил Герверт, когда стало прилично начинать застольную беседу.
- Да, милый, конеяно. Я надеюсь, ты уладишь это дело ко всеобщему удовольствию, - произнесла матушка со значением.
- Да, постараюсь, - автоматически кивнул Герверт, но тут же насторожился: обычно-то матушка не проявляла особого интереса к его занятиям, а тут, похоже, даже знала, что едет он именно что по делам семьи, а не, скажем на книжную ярмарку. Или конную. Впрочем, развлекаться младший сын семейства позволял себе крайне редко, так что это, возможно было предположение. – Ты что-то конкретное имеешь ввиду?
- Только то, что мой младший сын весьма умён и, как обычно, поработает на благо роду на славу, - ответила матушка, чинно пододвигая к себе соусник.
- У нас, имеется какой-то свой интерес? – Герверт сделал ударение на слове «нас» имея ввиду не целиком весь род Ланновиков, а конкретно своё семейство.
- Что ты, дорогой, все наши, - она сделала акцент на лове «наши», - интересы полностью совпадают с интересами рода.
Это был явно какой-то намёк, который сделать более ясным матушка не захотела.
Иные наводящие вопросы, которые он рискнул задать, она проигнорировала, в одностороннем порядке перейдя к обсуждению каких-то второстепенных тем, вроде того, кого с кем видели, у кого появилось новое украшение и какие выводы из этого сделать можно, какие были заключены браки и просто договорённости на них. Герверт не перебивал и больше не пытался выдавить из матушким, что же именно она имела ввиду под своими загадочными репликами, в самом начале их разговора. Даже живо интересовался некоторыми вопросами, особенно когда в матушкином монологе промелькнуло уже знакомое ему имя. Надо же, какие бывают совпадения!
А всё же интересно (Герверт на несколько минут выпал из разговора), почему ему об этом обстоятельстве не сообщили заранее? Всё же, информация касается его непосредственно, особенно, когда он спросил лорда о связывающих их с Этельганами раскладах? Как и все проичие обстоятельства, связанные с расследованием. Или не сообщили, потому как потеряла эта информация свою актуальность? Но документы отказа от договорённостей для принимающей стороны он не оформлял и, значит, Этельганы уверены, что всё в силе. Нужно будет с утра заехать в контору, проверить, не составлялись ли ещё какие бумаги на эту тему и выяснить, не работает ли кто-то другой из семейных законников в этом направлении.
- … кажется, меня совсем не слушаешь?
- Нет-нет, просто слова ваши, дорогая матушка, наткнули меня на одну мысль.
- Какую же, позволь полюбопытствовать?
Пришлось споро пораскинуть мозгами, чтобы выцепить какое-нибудь обстоятельство, лишь косвенно связанное с тем, обдумыванием чего он занимался.
- Почему брат мой средний Ферсон до сих пор не обсмеял то обстоятельство, что Герверт Ланновик является договорным женихом какой-то неизвестной барышни?
- Наверное, не знает ещё, - плечи матушки чуть дрогнули в пожатии. Уж в чём, в чём, а в характере своего среднего сына она, так же, ни на секунду не сомневалась. Тот готов был веселиться за чужой счёт, даже если повод к веселью выглядел несколько сомнительно.
Зато у Герверта сошлась с ответом очередная задачка, благодаря чему, заканчивал ужин он в гораздо более приподнятом настроении, чем начинал. Не нужно больше выдумывать, под каким именем ехать в Хольмск и кем представляться. Под собственным, конечно же.
Сам же только на прошлой неделе просматривал документы на предмет всяческих юридических тонкостей, которые должен был подписать лорд Леннор. Тогда ещё, помнится его немного позабавил факт заключения намерения о помолвке между Гервером Ланновиком и Ваей-О-Лоей Этельган. Позабавил, но особо не запомнился, а вот теперь очень кстати всплыл в памяти, когда матушка начала перечислять имена тех, кто в этом сезоне нашёл себе пару и тех, за кого это сделали родичи. Убеждённые холостяки в этот её список не попали и уже это одно говорило о матушкином к ним отношении.
По пути в собственные покои, на одном из лестничных поворотов, том, где свободную стену занимала не картина и не стенная роспись, а довольно большое зеркало, Герверт остановился. Оглядел себя в фас и в профиль, хмыкнул, но собственным видом остался вполне доволен. Не то, чтобы красавец писаный, чтобы с ходу очаровать любую из барышень, но на что на что, а на его внешность ни одна из его любовниц не жаловалась.
И собственную «невесту» было бы неплохо очаровать. Ему ли не знать, насколько, в некоторых обстоятельствах, неосторожны в словах становятся женщины?
В крови взбурлило нечто авантюрное и легкомысленное, что присутствовало там всегда, но чему Герверт обычно не давал прорываться на волю. А тут, без определённой доли сумасбродства с возложенной на него миссией, похоже, и не справиться.
Поздно вечером Герверту доставили обещанные лордом материалы по следствию. Негусто. Ему самому, через личные связи удалось раздобыть даже больше. Много больше.
Пока не понятно, совпадение это, или же начальство, памятуя о связях некоего Левница Веъера среди благородных, специально так сделало, но одним из следователей по громкому убийству был поставлен именно он, давний приятель Герверта ещё со времён учёбы в юридической академии. Он и поделился, чем мог.
Единственное, что было действительно ценного в переданных лордом документах, это несколько дагерротипов хорошего качества, сделанных с оригинальной матрицы, а не двадцать раз переснятых с копии. Ну и содержимое этих бумаг позволяло судить о имеющихся у лорда Леннора сведениях и направлении его мысли. К примеру, приписка на полях одного из документов, деланная лично лордом Ланновиком, а его руку Герверт знал, о том, что в семействе Этельган имеется свой талантливый алхимик, собственно, невестка Кукольных Дел Мастера. Помним, о яде, фигурировавшем в деле. И уточнение это, как нельзя более ясно говорящее о возложенной на него миссии, заставило Герверта хмыкнуть. А вот в имеющихся у него материалах, полученных путём неофициальным, был и состав того зелья, которым смазали шпильку, что проколола сердце старого богатея. Да, средство сильнодействующее, не то, которое можно в любой аптекарской или алхимической лавке приобрести, но вполне известное и распространённое, не требующее для своего создания какого-то особого таланта.
Выезжал Герверт ранним утром – но не сразу в сторону Хольмска. Сначала ему пришлось завернуть на службу, в собственную контору, где он не служил, нет, но имел некоторое количество помощников, дабы было на чьи плечи переложить скучную текучку. В конторе следовало просмотреть некоторые важные документы и на их основании составить собственные тоже. Несколько чистых бланков, которые овормил малой семейной печатью, лишь немногими деталями отличавшейся от большой, которую имел право ставить только лорд Леннор, он прихватил заранее. И, кстати, изрядно всполошил собственных помощников из числа младших родичей и просто наёмных работников, когда те явились на службу и увидели, что начальник прискакал ни свет, ни заря и уже разложил кучу бумаг по всем имеющимся поверхностям.
Ничего, в его отсутствие пламенней служить интересам рода будут.
Однако же и задержаться в конторе надолго Герверт возможности не имел: путь до Хольмска долгий, если в карете, то почти неделю занимает. У него-то понятное дело быстрее получится – авто способно развивать гораздо более приличную скорость, а его собственное ещё и не страшно на тракт и сельские дороги выпустить. Благодаря тому, что каждый из узлов агрегата был перебран им собственноручно, а многое и усовершенствовано (Герверт не был гением големостроения, но многому из семейных навыков нашёл применение), авто получилось повышенной проходимости. Собственно, это единственное его заметное достижение на ниве големостроения и у Герверта руки чесались, ещё раз всё переделать по-новому, но как-то свободного времени нехватало.
Правда, весь выигрыш в скорости, что он получит от своего быстроходного авто, придётся потратить на визит к престарелой дальней родственнице.
Из чего можно было бы сделать вывод, что основное дело, с которым он сейчас начал разбираться, не такое уж срочное. А это странно. Ведь на том, чтобы Герверт выехал из города как можно быстрее, настаивал сам его лорд.
Поместье престарелой дамы Фаолины было не то, чтобы так уж по пути, тут лорд несколько преобразил действительность под свои о ней представления и для собственного же удобства. Но крюк и правда, получился не очень большой.
И что ещё важнее, сельская местность в этой части империи была хорошо обжитой, с частыми поместьями и деревеньками, трактирами и гостевыми домами при них и, самое главное с густой сетью неплохо обустроенных дорог между ними. Его любимое авто, в совершенствование и безупречную работу которого Герверт вкладывал всё свободное время, на бездорожье становилось капризным, хотя выносило своего хорзяина и из него.
В «Липовые сады» (да-да, как бы странно не звучало это название, там действительно, до сих пор выращивали какие-то сортовые, особо душистые липы) Геверт прибыл поздновато, во всех приличных домах к этому времени ужин уже заканчивался, однако же задолго до того, как положено было ложиться спать. И в каком другом случае он предпочёл бы заночевать в ближайшей гостинице, а в дом явиться, как положено, следующим утром, но страсть как хотелось разделаться со всеми мелкими проблемами, чтобы освободить голову для одной, крупной и Герверт позволил себе быть не до конца вежливым.
Минут десять ожидания, пока доложат хозяйке поместья о прибывшем неожиданно госте, дались ему с некоторым напряжением. Липы, которые ближе к концу лета всё ещё продолжали цвести и томно-приторно пахнуть – это ещё ладно, но вот пчёлы… Пчёлы, вместо того, чтобы заниматься своим прямым делом, почему-то проявили ненормальный интерес к гостю и вились вокруг него в количестве десятка штук. И вроде бы не кусали и даже присаживаться на одежду не пробовали, но нервировали. Не говоря уж о том, что господин, размахивающий руками в попытках разогнать надоедливых насекомых, выглядит как минимум глупо. Как максимум ещё и смешно. Не то впечатление, которое Герверту производить хотелось.
- Ах, проводите немедленно этого милого мальчика, - чуть подрагивающий старческий голос послышался раньше, чем сама госпожа Фаолина показалась в дверях и даже раньше постукивания её трости. – Не заставляйте его ждать!
С этой госпожой Герверт раньше знаком не был, но возраст у неё был таков, что и вполне взрослого мужчину назвать «мальчиком», и некоторая фамильярность вполне допускались. Не то, чтобы правилами этикета, но дам преклонных лет уже бесполезно учить жизни и с этим все смирились.
Мышцы на его лице сами собой расслабились, а на губах возникла лёгкая приязненная улыбка.
- Счастлив быть представленным: Герверт Ланновик, третий сын Альера Ланновика.
- Наслышана-наслышана, - госпожа Фаолина протянула ему руку, на которой Герверт и запечатлел вежливый поцелуй. Или скорее даже над ней, что было даже ещё более вежливо. – Вам, милый мальчик, уже пора представляться только собственным именем, без упоминания прочих родственников. Положение позволяет.
С возрастом госпожа Фаолина приобрела некоторую округлость фигуры, которой отличаются многие дамы преклонных лет, правда в строгие скучные наряды рядиться не пробовала. Да и общий жизнерадостный вид старушки говорил о том, что в деревню она удалилась вовсе не для того, чтобы доживать последние дни в печали и вдали от людей.
- Вы преувеличиваете мою известность даже в наших, узких кругах.
В подобных вежливых расшаркиваниях они дошли до жилой части дома, где Герверту был предложен поздний ужин, от которого он с некоторым сожалением отказался. Сама трапеза, за которой не принято вести серьёзных разговоров, а потом темнеть начнёт и на ночь глядя тоже никто никаких дел не обговаривает, а с проблемами хотелось бы всё же поскорее покончить. Хотя бы разобраться, в чём там дело и что от него лично потребуется.
- Спасибо, - он легко поклонился, - но я бы предпочёл узнать, что там с нашими големами случилось.
- Ах, молодёжь-молодёжь и вечно её куда-то несёт! Впрочем, я в своё время тоже спешила жить, так что мне ли вам пенять. Всё же, откушайте, а за едой я и поведаю вам за каким хрымом я сдёрнула в нашу глухомань молодого-интересного мужчину, оторвав его от несомненно более занимательных дел. И не надо мне возражать всяческой вежливой ерундой, вроде как я ещё вполне даже молода и вас устраивает моё общество, - она даже немного голос повысила. – Потому что, если это и правда так, то с вами что-то очень не в порядке, а мне бы не хотелось знать, что у такого привлекательного молодого человека есть проблемы с психикой.
Герверт негромко рассмеялся и жестом сдаюсь-сдаюсь поднял руки.
- Хорошо, но только при условии, что вы и дальше не будете тратить свою и мою жизнь на бесполезную вежливость. Так что же у вас случилось?
- Ничего у меня не случилось. Подождите, я кликну слуг, чтобы на стол накрывали.
Некоторое время, пока старая дама отдавала распоряжения, Герверт маялся неудовлетворённым любопытством. Пока они шли по дому и створки дверей сами перед ними раскрывались и сходились за их спинами – именно зачарованными дверными петлями, которые сами знают, перед кем открывать дверь, а перед кем не стоит, и был оборудован дом госпожи Фаолины. И, насколько Герверт мог судить, всё с ними было в совершеннейшем порядке. Правда, не все их он видел, так что, может быть, дело как раз в этом.
Ужин накрыли быстро. Так быстро, словно бы у слуг всё стояло в полной готовности и в ожидании команды хозяйки. И был он не особенно изысканным, если сравнивать с богатейшими домами столицы, но по-деревенски богатым и основательным.
- Итак? – Герверт смешал себе индивидуальный соус из поданных ингредиентов, коих было семнадцать – вполне даже пристойный выбор. И приготовился макнуть в него пирожок с начинкой из мяса и диких трав. – Если, как вы утверждаете, с нашими големами всё в порядке, то что явилось причиной запроса с вашей стороны?
Госпожа Фаолина одобрительно проследила за тем, как крохотный, буквально на один укус, пирожок сначала макается в соус, а затем отправляется в рот. Но убедившись, что молодой человек действительно кушает, не отлынивает, начала рассказ:
Когда Герверт спустился вниз к ужину, он понял, что на этот раз ему вполне повезло – матушка, которую он и желал видеть, была дома, а случалось это, надо сказать, далеко не каждый вечер, и, судя по её домашнему платью, даже никуда не собиралась. А вот отец и братья уже успели разбежаться, кто по делам, кто за развлечениями, кто успешно совмещая, что тоже было расценено им как удачное стечение обстоятельств.
- Я завтра уезжаю, - первым делом, сообщил Герверт, когда стало прилично начинать застольную беседу.
- Да, милый, конеяно. Я надеюсь, ты уладишь это дело ко всеобщему удовольствию, - произнесла матушка со значением.
- Да, постараюсь, - автоматически кивнул Герверт, но тут же насторожился: обычно-то матушка не проявляла особого интереса к его занятиям, а тут, похоже, даже знала, что едет он именно что по делам семьи, а не, скажем на книжную ярмарку. Или конную. Впрочем, развлекаться младший сын семейства позволял себе крайне редко, так что это, возможно было предположение. – Ты что-то конкретное имеешь ввиду?
- Только то, что мой младший сын весьма умён и, как обычно, поработает на благо роду на славу, - ответила матушка, чинно пододвигая к себе соусник.
- У нас, имеется какой-то свой интерес? – Герверт сделал ударение на слове «нас» имея ввиду не целиком весь род Ланновиков, а конкретно своё семейство.
- Что ты, дорогой, все наши, - она сделала акцент на лове «наши», - интересы полностью совпадают с интересами рода.
Это был явно какой-то намёк, который сделать более ясным матушка не захотела.
Иные наводящие вопросы, которые он рискнул задать, она проигнорировала, в одностороннем порядке перейдя к обсуждению каких-то второстепенных тем, вроде того, кого с кем видели, у кого появилось новое украшение и какие выводы из этого сделать можно, какие были заключены браки и просто договорённости на них. Герверт не перебивал и больше не пытался выдавить из матушким, что же именно она имела ввиду под своими загадочными репликами, в самом начале их разговора. Даже живо интересовался некоторыми вопросами, особенно когда в матушкином монологе промелькнуло уже знакомое ему имя. Надо же, какие бывают совпадения!
А всё же интересно (Герверт на несколько минут выпал из разговора), почему ему об этом обстоятельстве не сообщили заранее? Всё же, информация касается его непосредственно, особенно, когда он спросил лорда о связывающих их с Этельганами раскладах? Как и все проичие обстоятельства, связанные с расследованием. Или не сообщили, потому как потеряла эта информация свою актуальность? Но документы отказа от договорённостей для принимающей стороны он не оформлял и, значит, Этельганы уверены, что всё в силе. Нужно будет с утра заехать в контору, проверить, не составлялись ли ещё какие бумаги на эту тему и выяснить, не работает ли кто-то другой из семейных законников в этом направлении.
- … кажется, меня совсем не слушаешь?
- Нет-нет, просто слова ваши, дорогая матушка, наткнули меня на одну мысль.
- Какую же, позволь полюбопытствовать?
Пришлось споро пораскинуть мозгами, чтобы выцепить какое-нибудь обстоятельство, лишь косвенно связанное с тем, обдумыванием чего он занимался.
- Почему брат мой средний Ферсон до сих пор не обсмеял то обстоятельство, что Герверт Ланновик является договорным женихом какой-то неизвестной барышни?
- Наверное, не знает ещё, - плечи матушки чуть дрогнули в пожатии. Уж в чём, в чём, а в характере своего среднего сына она, так же, ни на секунду не сомневалась. Тот готов был веселиться за чужой счёт, даже если повод к веселью выглядел несколько сомнительно.
Зато у Герверта сошлась с ответом очередная задачка, благодаря чему, заканчивал ужин он в гораздо более приподнятом настроении, чем начинал. Не нужно больше выдумывать, под каким именем ехать в Хольмск и кем представляться. Под собственным, конечно же.
Сам же только на прошлой неделе просматривал документы на предмет всяческих юридических тонкостей, которые должен был подписать лорд Леннор. Тогда ещё, помнится его немного позабавил факт заключения намерения о помолвке между Гервером Ланновиком и Ваей-О-Лоей Этельган. Позабавил, но особо не запомнился, а вот теперь очень кстати всплыл в памяти, когда матушка начала перечислять имена тех, кто в этом сезоне нашёл себе пару и тех, за кого это сделали родичи. Убеждённые холостяки в этот её список не попали и уже это одно говорило о матушкином к ним отношении.
По пути в собственные покои, на одном из лестничных поворотов, том, где свободную стену занимала не картина и не стенная роспись, а довольно большое зеркало, Герверт остановился. Оглядел себя в фас и в профиль, хмыкнул, но собственным видом остался вполне доволен. Не то, чтобы красавец писаный, чтобы с ходу очаровать любую из барышень, но на что на что, а на его внешность ни одна из его любовниц не жаловалась.
И собственную «невесту» было бы неплохо очаровать. Ему ли не знать, насколько, в некоторых обстоятельствах, неосторожны в словах становятся женщины?
В крови взбурлило нечто авантюрное и легкомысленное, что присутствовало там всегда, но чему Герверт обычно не давал прорываться на волю. А тут, без определённой доли сумасбродства с возложенной на него миссией, похоже, и не справиться.
Поздно вечером Герверту доставили обещанные лордом материалы по следствию. Негусто. Ему самому, через личные связи удалось раздобыть даже больше. Много больше.
Пока не понятно, совпадение это, или же начальство, памятуя о связях некоего Левница Веъера среди благородных, специально так сделало, но одним из следователей по громкому убийству был поставлен именно он, давний приятель Герверта ещё со времён учёбы в юридической академии. Он и поделился, чем мог.
Единственное, что было действительно ценного в переданных лордом документах, это несколько дагерротипов хорошего качества, сделанных с оригинальной матрицы, а не двадцать раз переснятых с копии. Ну и содержимое этих бумаг позволяло судить о имеющихся у лорда Леннора сведениях и направлении его мысли. К примеру, приписка на полях одного из документов, деланная лично лордом Ланновиком, а его руку Герверт знал, о том, что в семействе Этельган имеется свой талантливый алхимик, собственно, невестка Кукольных Дел Мастера. Помним, о яде, фигурировавшем в деле. И уточнение это, как нельзя более ясно говорящее о возложенной на него миссии, заставило Герверта хмыкнуть. А вот в имеющихся у него материалах, полученных путём неофициальным, был и состав того зелья, которым смазали шпильку, что проколола сердце старого богатея. Да, средство сильнодействующее, не то, которое можно в любой аптекарской или алхимической лавке приобрести, но вполне известное и распространённое, не требующее для своего создания какого-то особого таланта.
Выезжал Герверт ранним утром – но не сразу в сторону Хольмска. Сначала ему пришлось завернуть на службу, в собственную контору, где он не служил, нет, но имел некоторое количество помощников, дабы было на чьи плечи переложить скучную текучку. В конторе следовало просмотреть некоторые важные документы и на их основании составить собственные тоже. Несколько чистых бланков, которые овормил малой семейной печатью, лишь немногими деталями отличавшейся от большой, которую имел право ставить только лорд Леннор, он прихватил заранее. И, кстати, изрядно всполошил собственных помощников из числа младших родичей и просто наёмных работников, когда те явились на службу и увидели, что начальник прискакал ни свет, ни заря и уже разложил кучу бумаг по всем имеющимся поверхностям.
Ничего, в его отсутствие пламенней служить интересам рода будут.
Однако же и задержаться в конторе надолго Герверт возможности не имел: путь до Хольмска долгий, если в карете, то почти неделю занимает. У него-то понятное дело быстрее получится – авто способно развивать гораздо более приличную скорость, а его собственное ещё и не страшно на тракт и сельские дороги выпустить. Благодаря тому, что каждый из узлов агрегата был перебран им собственноручно, а многое и усовершенствовано (Герверт не был гением големостроения, но многому из семейных навыков нашёл применение), авто получилось повышенной проходимости. Собственно, это единственное его заметное достижение на ниве големостроения и у Герверта руки чесались, ещё раз всё переделать по-новому, но как-то свободного времени нехватало.
Правда, весь выигрыш в скорости, что он получит от своего быстроходного авто, придётся потратить на визит к престарелой дальней родственнице.
Из чего можно было бы сделать вывод, что основное дело, с которым он сейчас начал разбираться, не такое уж срочное. А это странно. Ведь на том, чтобы Герверт выехал из города как можно быстрее, настаивал сам его лорд.
Прода от 31.07.2023, 10:05
Поместье престарелой дамы Фаолины было не то, чтобы так уж по пути, тут лорд несколько преобразил действительность под свои о ней представления и для собственного же удобства. Но крюк и правда, получился не очень большой.
И что ещё важнее, сельская местность в этой части империи была хорошо обжитой, с частыми поместьями и деревеньками, трактирами и гостевыми домами при них и, самое главное с густой сетью неплохо обустроенных дорог между ними. Его любимое авто, в совершенствование и безупречную работу которого Герверт вкладывал всё свободное время, на бездорожье становилось капризным, хотя выносило своего хорзяина и из него.
В «Липовые сады» (да-да, как бы странно не звучало это название, там действительно, до сих пор выращивали какие-то сортовые, особо душистые липы) Геверт прибыл поздновато, во всех приличных домах к этому времени ужин уже заканчивался, однако же задолго до того, как положено было ложиться спать. И в каком другом случае он предпочёл бы заночевать в ближайшей гостинице, а в дом явиться, как положено, следующим утром, но страсть как хотелось разделаться со всеми мелкими проблемами, чтобы освободить голову для одной, крупной и Герверт позволил себе быть не до конца вежливым.
Минут десять ожидания, пока доложат хозяйке поместья о прибывшем неожиданно госте, дались ему с некоторым напряжением. Липы, которые ближе к концу лета всё ещё продолжали цвести и томно-приторно пахнуть – это ещё ладно, но вот пчёлы… Пчёлы, вместо того, чтобы заниматься своим прямым делом, почему-то проявили ненормальный интерес к гостю и вились вокруг него в количестве десятка штук. И вроде бы не кусали и даже присаживаться на одежду не пробовали, но нервировали. Не говоря уж о том, что господин, размахивающий руками в попытках разогнать надоедливых насекомых, выглядит как минимум глупо. Как максимум ещё и смешно. Не то впечатление, которое Герверту производить хотелось.
- Ах, проводите немедленно этого милого мальчика, - чуть подрагивающий старческий голос послышался раньше, чем сама госпожа Фаолина показалась в дверях и даже раньше постукивания её трости. – Не заставляйте его ждать!
С этой госпожой Герверт раньше знаком не был, но возраст у неё был таков, что и вполне взрослого мужчину назвать «мальчиком», и некоторая фамильярность вполне допускались. Не то, чтобы правилами этикета, но дам преклонных лет уже бесполезно учить жизни и с этим все смирились.
Мышцы на его лице сами собой расслабились, а на губах возникла лёгкая приязненная улыбка.
- Счастлив быть представленным: Герверт Ланновик, третий сын Альера Ланновика.
- Наслышана-наслышана, - госпожа Фаолина протянула ему руку, на которой Герверт и запечатлел вежливый поцелуй. Или скорее даже над ней, что было даже ещё более вежливо. – Вам, милый мальчик, уже пора представляться только собственным именем, без упоминания прочих родственников. Положение позволяет.
С возрастом госпожа Фаолина приобрела некоторую округлость фигуры, которой отличаются многие дамы преклонных лет, правда в строгие скучные наряды рядиться не пробовала. Да и общий жизнерадостный вид старушки говорил о том, что в деревню она удалилась вовсе не для того, чтобы доживать последние дни в печали и вдали от людей.
- Вы преувеличиваете мою известность даже в наших, узких кругах.
В подобных вежливых расшаркиваниях они дошли до жилой части дома, где Герверту был предложен поздний ужин, от которого он с некоторым сожалением отказался. Сама трапеза, за которой не принято вести серьёзных разговоров, а потом темнеть начнёт и на ночь глядя тоже никто никаких дел не обговаривает, а с проблемами хотелось бы всё же поскорее покончить. Хотя бы разобраться, в чём там дело и что от него лично потребуется.
- Спасибо, - он легко поклонился, - но я бы предпочёл узнать, что там с нашими големами случилось.
- Ах, молодёжь-молодёжь и вечно её куда-то несёт! Впрочем, я в своё время тоже спешила жить, так что мне ли вам пенять. Всё же, откушайте, а за едой я и поведаю вам за каким хрымом я сдёрнула в нашу глухомань молодого-интересного мужчину, оторвав его от несомненно более занимательных дел. И не надо мне возражать всяческой вежливой ерундой, вроде как я ещё вполне даже молода и вас устраивает моё общество, - она даже немного голос повысила. – Потому что, если это и правда так, то с вами что-то очень не в порядке, а мне бы не хотелось знать, что у такого привлекательного молодого человека есть проблемы с психикой.
Герверт негромко рассмеялся и жестом сдаюсь-сдаюсь поднял руки.
- Хорошо, но только при условии, что вы и дальше не будете тратить свою и мою жизнь на бесполезную вежливость. Так что же у вас случилось?
- Ничего у меня не случилось. Подождите, я кликну слуг, чтобы на стол накрывали.
Некоторое время, пока старая дама отдавала распоряжения, Герверт маялся неудовлетворённым любопытством. Пока они шли по дому и створки дверей сами перед ними раскрывались и сходились за их спинами – именно зачарованными дверными петлями, которые сами знают, перед кем открывать дверь, а перед кем не стоит, и был оборудован дом госпожи Фаолины. И, насколько Герверт мог судить, всё с ними было в совершеннейшем порядке. Правда, не все их он видел, так что, может быть, дело как раз в этом.
Ужин накрыли быстро. Так быстро, словно бы у слуг всё стояло в полной готовности и в ожидании команды хозяйки. И был он не особенно изысканным, если сравнивать с богатейшими домами столицы, но по-деревенски богатым и основательным.
- Итак? – Герверт смешал себе индивидуальный соус из поданных ингредиентов, коих было семнадцать – вполне даже пристойный выбор. И приготовился макнуть в него пирожок с начинкой из мяса и диких трав. – Если, как вы утверждаете, с нашими големами всё в порядке, то что явилось причиной запроса с вашей стороны?
Госпожа Фаолина одобрительно проследила за тем, как крохотный, буквально на один укус, пирожок сначала макается в соус, а затем отправляется в рот. Но убедившись, что молодой человек действительно кушает, не отлынивает, начала рассказ:
