Ярая. Ярость Сокрушающая. Ненаписанный дневник.
Я постепенно всё больше и больше уверялась, что правильно разобралась в том, что со мною происходит. Эта необходимость постоянно видеть его, это воодушевление, которое поднимается в душе, когда он ко мне обращается… Для меня это было так, словно луч солнца из-за туч выходит. Очень похоже на то, что пытались вырастить во мне наставницы-менталистки в отношении Тлена Испепеляющего, но так и не добились успеха.
Побочным следствием этого состояния оказалось то, что я физически неспособна оказалась подолгу находиться вдали от него, не осязать, но хотя бы видеть, хотя бы издали, Арсина Лен-Альдена. Локальное сумасшествие? Да! Но бороться с ним я оказалась не способна. А потому во время недолгих наших стоянок ускользала от наблюдения сопровождавших нас слуг и следовала за ним на некотором отдалении. Понимала, что выглядят мои действия крайне подозрительно (шпионаж, как он есть), а потому старалась никому не попадаться на глаза.
И в первую очередь самому Арсину Лен-Альдену.
А потому, когда услышала сдавленный вопль, в котором отчётливо слышалась боль, ещё не видя и не понимая, что же такое произошло, опрометью кинулась на помощь. Быстро, очень быстро, как только могла, а умею я двигаться так, что почти становлюсь не видна человеческому глазу. Потому и успела вовремя. Приближаясь, я видела, как он, отшатнувшись от чего-то, падает и зажимает на ноге внезапно прорезавшийся кровавый поток.
А дальше, как в тумане. Внезапно ожили все вложенные в меня паттерны поведения. Клянусь, если бы у меня не оказалось случайно под рукой того, чем можно было оказать первую помощь, с меня сталось бы подхватить его на руки и перетащить в безопасное место, туда, где найдётся, кому помочь. После, наверное, сдохла бы от переутомления, но первый порыв был именно такой и мне стоило большого труда перенаправить свою энергию в более конструктивное русло.
И восприимчивость моя обострилась настолько, что, в поисках хоть чего-нибудь нужного, сунутая в поясной кошель рука, не только моментально ухватила сухой комок паутинообразной травы, но и отклик от неё настиг меня моментально, хотя обычно, на это требовались десятки минут медитации и сосредоточенной работы.
Ни разу раньше, за всю мою жизнь, мне не доводилось думать и действовать с такой потрясающей скоростью и эффективностью.
Это значит, вот оно что такое «боевой вампир» в полном смысле этого слова и не удивительно, что нас побаиваются.
Мда.
Арсин Лен-Альден.
Возвращение наше произвело если не фурор, то вызвало изрядную суету. И ещё, хорошо, что я находился в достаточно ясном рассудке, чтобы заметить, как подозрительно косятся мои слуги на вампирку. Ещё бы! Только что уходил бодрый и совсем целый, и вот уже возвращается весь хромой и пораненный в компании чужачки. Поневоле всякие нехорошие мысли возникать начнут. Пришлось кликнуть секретаря, не Мархина, одного из его помощников, тому-то пришлось остаться дома, чтобы присматривать за иными моими текущими делами, и отдать распоряжение достаточно громким голосом, чтобы все заинтересованные моли расслышать:
- Запишите: в квадрат на карте, карту приложим позднее, место я на ней укажу, выслать отряд городской стражи в сопровождении магов-экспертов для оценки рисков существования внедрённых Дикоземных организмов. Записали? Отлично. Не забудьте передать мне этот документ для доработки, как только мы вернёмся в Белокамень. Теперь, - я на секунду прикрыл глаза всего несколько фраз, а я умудрился устать, - я отведу к месту, где из подручных материалов нужно будет соорудить какое-никакое ограждение и предупреждающие флажки на нём развесить. Найдите что-нибудь яркое, желательно красное, чтобы можно было на них порвать. Всё понятно? Выполнять!
- Только на место людей отведу я, а не ты, - неожиданно возразила молчавшая до сих пор Ярая, на которую я, и я это осознал только что, опирался всё тяжелее и тяжелее.
- Да, - вынужден был согласиться я, трезво оценив свои силы.
Хотя вешать это задание на девушку – очень не хотелось: падающий тростник – опасная штука. Даже несмотря на её природную ловкость и скорость реакции, всё равно не хотелось. Как и доверять ей командование своими людьми – как она с этим справится ещё. Но пришлось подчиниться обстоятельствам.
К тому времени, как я при помощи единственного оставшегося со мной слуги привёл себя в относительный порядок и даже занял место в карете, вернулись все остальные с успешно выполненным поручением и квадратными глазами от столкновения с неведомым. Ну да, это же в основном уже горожане во втором-третьем, а то и больше, поколении, вряд ли им приходилось раньше сталкиваться с Дикоземьем так близко.
Первый же толчок кареты заставил меня болезненно скривиться, и тут же на мою ногу опустилась лёгкая ладошка Яраи. Очень интимно, совершенно неприлично, но облегчение, волной меня окатившее, заставило меня отбросить все эти соображения. Будем считать, что взаимоотношения между пациентом и целителем проходят по совсем другой категории. Но, кстати, я понял, почему целителями становятся, в основном, мужчины.
Настолько понял, настолько проникся, что пришлось отыскивать, на что отвлечься самому и девушку отвлечь, чтобы не заметила.
- Скажи, а откуда у тебя трава? – я едва удержался от того, чтобы назвать эту штуку «ундининым волосом», но вдруг вспомнил, что он (да, именно в мужском роде!) против. Нехорошо раздражать то, что теперь является частью твоего тела. Небольшой частью, но всё-таки. - Да ещё и умение с нею работать.
Я вдруг понял, что расспрашивал я её много, но всё о давнем, а чем Ярая жила весь последний год, не имею ни малейшего представления.
- Сама достала, - немедленно, даже без секундной задержки, отозвалась Ярая.
- Откуда?
- Её низинные ветры приносят. Ветры приносят, а поднимается она из-под воды в час, когда солнце висит низко-низко. Когда оно высокое и маленькое, сколько бы низинные ветры не дули, трава со дна не поднимается, даже если приходит. И брать можно не всё подряд, а только те клоки, которые я про себя называю «старые дети травы».
Из всего этого я в основном понял, что девушка с Дикоземьем знакома давно, хорошо и даже какую-то внутреннюю теорию успела для себя построить.
- А чем старые отличаются от новых, и дети от не детей? – я попытался разобраться в этой мудрёной концепции.
- Степенью зрелости и готовностью дальше меняться. Незрелые не смогут выжить в человеке, не готовые меняться не захотят, - она посмотрела на мня испытующе, не насмехаюсь ли, но я был серьёзен, и Ярая продолжила: - Понимаешь, общие свойства травы упоминаются в каждом из тех справочников, что присылал для меня Сильвин, но я уже привыкнуть успела, что по большинству вещей никакой вообще информации нет и научилась узнавать её сама. Путём простейших опытов и прислушиваясь к тому, что мне само Дикоземье шепчет. Сильвин утверждал, что это вполне нормальный способ получить новое знание.
Ага, значит, Лен-Лорены не только в курсе, но даже поощряют и потворствуют.
- Некоторые действительно подобное могут, - вздохнул я. - Дети, психи и менталисты. Ты из каких будешь?
- Боюсь, что меня определённо можно отнести ко вторым.
- Почему ты так решила? – я скосил глаза на девушку. Интересно, что будет врать на эту тему.
- Я не думаю, я знаю, - она вздохнула со скорбным выражением лица и, кажется, была вполне серьёзна. - Мне это сказали. Точнее, не мне, а при мне, когда я могла их услышать. В общем, подслушала я.
- А можно подробнее? – я поймал себя на том, что опять скребу пальцем переносицу. Дурацкая привычка, никак от неё отделаться не могу.
- Можно и подробнее. Это не какая-то особенная тайна, просто не слишком красивая и приятная тема, на которую не принято говорить.
То, что и девушке самой может быть неприятно, я проигнорировал. Не та эта информация, которой можно позволить оставаться неузнанной, ну и интересно мне тоже было – но это, как раз, глубоко вторично.
- Я – вампир, ты уже знаешь об этом. Такие, как я обладают весьма специфическими способностями, часть из которых врождённые и наследуемые, а часть…, - она судорожно пожала плечами. - Мы не сами по себе такие, какими знают нас легенды, нас такими делают. Наставники. В том числе маги-менталисты. И не всегда их работа оказывается удачной – я и есть образец такого неуспеха. Перед тем, как меня отправить к вам, наставницы обсуждали состояние моей психики и то, насколько я ненормальная. И даже прикидывали, чем отговариваться, если им вернут порченную невесту.
- И откуда у них возникли подобные опасения? – мы не так, чтобы давно были знакомы, однако ни малейших признаков того, что с головой у девушки что-то не в порядке, я не приметил. Несмотря на то, что являюсь, пусть не обученным, но природным менталистом.
- Они – менталистки, - терпеливо продолжила объяснять Ярая, - они сами работали с моей психикой и точно знали, чего не доделали, и к каким последствиям это могло привести. Возможно, и привело бы, если бы мне не повезло некоторое время пожить в полном одиночестве, ну и договориться с самой собой, что ли? Ну и Дикоземье, конечно же, тоже, там как нигде в другом месте, можно отдохнуть от себя самой.
Не врёт. Даже не пытается что-то исказить – это у меня в очередной раз «пробились» способности.
Тут меня посетила мысль, что я, некоторым образом, тоже менталист и не оттолкнёт ли это девушку от меня, надёжнее вопиющего уродства? И вот вопрос: признаваться, или нет? Не способный в этот момент ни к каким сложным размышлениям, я отложил решение этого вопроса на какое-нибудь иное, более удачное для того время.
- Ты не думай, я не настолько ненормальная, чтобы представлять какую-то опасность, - тихо проговорила девушка, явно не поняв, почему это я замолчал.
- Не думаю, - я хотел улыбнуться успокаивающе, но получилось криво. – Честно говоря, я сейчас соображаю не слишком хорошо.
Девушка пристально глянула на меня громадными чёрными глазищами – мне аж немного не по себе. Текуче-плавным движением она вскинула руку, сильно подалась вперёд – я не понял, как это понимать и даже успел вообразить невесть что – и положила лёгкую ладошку мне на лоб.
- Ты горячий. И если я правильно понимаю, тебе и дальше будет продолжать плохеть. Рана нешуточная и внедрение травы тоже не так уж безобидно, - она на секунду замолчала, задумавшись, потом продолжила: - Ты прикажи своим слугам, чтобы доставили нас куда-нибудь в ближайшую деревню, где можно переждать самое неприятное в относительном комфорте. А то меня они, боюсь, не послушаются.
Это была чрезвычайно здравая идея, которую я поспешил претворить в жизнь. Очень своевременно, между прочим.
Глава 3. Дом Исцелений.
Арсин Лен-Альден.
Время вдруг начало поджимать. Да, я и так, со всеми своими заездами в сторонку на предмет проверить то подозрительное местечко и ещё вон то, вписывался в сроки едва-едва, но всё это пришлось отменить, а, точнее, перенести проверки на тот период, когда у меня вдруг появится свободное время. Или же по делам окажусь в этих краях, или, что тоже не стоит исключать, появится толковый помощник, способный взять на себя часть его обязанностей.
Два дня после ранения я не мог никуда толком двигаться и всё это время провёл в крошечной таверне на краю маленького городка. Да и туда-то добраться стоило немалых мучений. Нога прилично себя вела, только когда я сидел, полностью расслабленный и не двигался с места. К ночи поднялась температура и следующие сутки я провалялся с жаром сбить который не помогало ни уксусное полотенце, ни снадобья лучшего в городке лекаря, который, по правде, оказался не так уж и хорош.
Много больше пользы принёс визит Яраи, которая минут десять просидела с ладошкой поверх моей, на тот момент окончательно закрывшейся раны. Сама процедура была не особенно приятной, однако выздоровление после неё пошло семимильными шагами – я прямо на себе ощутил это. А ещё смущающей. Рана была в таком месте, что открыть к ней доступ, соблюдая все приличия, оказалось совершенно невозможно. Да нет, я, конечно же, не юноша стеснительный и представать перед дамами в полуголом виде (а то и совсем) мне не впервой, но с теми дамами меня связывали отношения совершенно определённого рода. А Ярая и не совсем чтобы целитель, чтобы её не стесняться и вместе с тем, без её целительских способностей и навыков работы с Дикоземными артефактами (она сама сообщила, что как-то там договаривается с травой, что внедрилась в мой организм), я бы, боюсь, ещё долго с постели не встал.
В целом, слишком уж долгой вышла задержка.
Так и на свадьбу собственной сестры можно было бы не попасть.
Однако не заехать в госпиталь, как и обещал, я просто не мог. Да боги бы с ним, с самим обещанием, завёз бы девушку туда после свадьбы, должна же она была понять и простить вмешательство объективных обстоятельств. Но свои собственные нужды, необходимость квалифицированной проверки как там заживает нанесённая падающим тростником рана и приживается трава, вынудили меня сдержать данное слово.
Тем более и Императорский общественный Дом Исцелений, существующий на деньги правящей фамилии и, частично, на пожертвования иных меценатов, был почти по пути, и добираться до него осталось всего-ничего.
Я практически не сомневался, что руководством госпиталя мы будем приняты, как только изъявим желание с ним встретиться. Визит настолько высокопоставленного гостя как я (без ложной скромности, я точно знаю, какое место занимаю в своей провинции) мог означать только одно: госпиталю светят пожертвования и не копеечные. Я, кстати, и правда, готов был черкануть расписку в один из доверенных банковских домов, в этом не было ничего необычного, а в заведениях этих всегда чего-то да не хватало.
Почти так оно и получилось, только к акту дарения ценностей я оказался совершенно непричастен.
Дабы предупредить о нашем визите, своего секретаря я отправил ещё из того городка, где провалялся почти двое суток в поту и слабости и сделал это, едва оказался способен рассуждать и как-то планировать дальнейшую жизнь. И, что бы там не говорили некоторые, слабо осведомлённые в особенностях жизни высокого руководства люди, сделано это было не из врождённого снобизма, а для того, чтобы не сваливаться людям как снег на голову. Это хорошо бывает, когда ты хочешь поймать за руку нерадивого служащего, а во всех остальных случаях подобное только вводит людей в ненужную ажитацию, вносит хаос и делает твоё собственное пребывание в подотчётном заведении крайне некомфортным и малополезным.
Нас встретил управляющий госпиталем лично, чуть ли не у самых ворот, нас повели по территории, попутно рассказывая, что тут да как и аккуратно интересуясь, какая именно надобность нас к ним принесла. Да, точно, посылая секретаря, я не очень чётко очертил область своего интереса. Но это исключительно по причине дурного самочувствия.
- Я полагаю, специалист по работе с травмами, нанесёнными Дикоземьем, у вас здесь имеется? – я посмотрел на управляющего сверху вниз и сквозь ресницы. Знаю, этот взгляд людьми однозначно распознаётся как «тема важная, которой собеседник не хочет придавать большого значения». Честно говоря, болезненные последствия,
