Но Лорена ее перебила:
— Нет, нельзя было ждать! Он уже и так сильно истощен, думаешь, папе или маме было бы приятней узнать, что он погиб? или покалечен?
Против такой логики у Айон аргументов не нашлось и она, грустно вздохнув, притихла.
Зато аргументы были у меня:
— Но, тем самым, ты дала карт-бланш Смотрителю, который всеми силами пытается очистить академию от «неподобающих ей элементов». Он в любой момент теперь может отправить тебя назад, прикрывшись, например, твоим возрастом.
— Но это же неправильно… — совсем тихо попробовал протестовать Лорена. — У меня мама человек и мне почти двадцать лет, в этом возрасте у людей дети считаются уже взрослыми. Я…
— Об этом при нем даже не заикайся. Это точно заставит Смотрителя выставить тебя отсюда как можно скорее…
Айон, слышавшая наш разговор с Ринраелем на празднике первогодок, печально кивнула, подтверждая мои слова, затем невесело добавила:
— Ну… выставить у него возможностей не хватит, а вот превратить нашу жизнь в кошмар — это запросто! Я уже с одним таким ненормальным директором, Игниром, имела дело, это был ужас!
Пока, закашлявшись, я с недоумением смотрел на Айон, — ну, сколько можно об этом вспоминать! — Лорена от подобной несправедливости в конец расстроилась и печально спросила:
— И что? За меня никто не заступится? А Таниель?
Айонель кивнула:
— Таниель? Заступится, конечно! Но и он ничего не сможет противопоставить доводам Смотрителя, если тебе в вину будут ставить детское поведение. Он и сам тебе крошкой считает… И меня. И вообще, сейчас против него идет настоящая война. Думаешь, темное заклинание на нем случайно оказалось?
— Я слышала об этом, родители говорили, — печально кивнула она. — Но мы же ему поможем. Правда?
— Где уж нам помочь… — со вздохом отозвалась Айонка. — Тут хоть не помещать.
Лоренка, прикрыв рот ладошкой, вдруг зевнула.
— Сегодня день выдался бесконечным… Ты не обидишься, если я без ужина завалюсь спать? Ничего не хочу, устала.
— Ну вот… — расстроилась Айонка. — А я думала ты с нами…
Кузина весело отмахнулась:
— Еще насидимся… Я же тут учиться буду, так что, у нас впереди куча времени.
Лорена поднялась и, махнув на прощение рукой, подошла к двери. Но вдруг остановилась и, озабоченно оглядев меня, сказала Айон:
— Ты только его не оставляй. Над ним то жуткий ворон с железным клювом носится и ударить норовит, то пауки висят, страсть какие огромные и ядом плюются. Бр-р…
— Ты их видишь? — странным голосом отозвалась драконница.
— Еще бы! — И странная девица мне подмигнула.
За Лореной захлопнулась дверь, Айон перевела задумчивый взгляд с двери на меня:
— Они тебя сильно достают?
Я равнодушно пожал плечами.
— Как всегда…
Пользуясь произведенным Лореной эффектом, я протянул руку и поймал ладонь Айонель.
— У меня есть для тебя кое-что… — и показал взглядом на свитки. — Смотри, это древние записи… этим свиткам лет восемьсот. Не меньше. Надеюсь, твой учитель по традициям и истории поставит тебе высшие баллы.
Она с восторгом на меня посмотрела:
— Спасибо! Я смогу их прочесть? Мне надо составить по ним краткий план.
— Даже не сомневайся, это небольшие рецепты из прошлого… они краткие. Там конспектировать всего ничего. Специально выбирал.
Она радостно покачала головой и тут же оторвала взгляд от свитков и озабочено спросила:
— А тебе не жалко отдавать их?
— Для тебя — не жалко. Только почитаешь их завтра, а лучше через неделю. Ты обещала взять отдых после экзамена.
— Спасибо большое! А то я папе написала, но он свои не скоро мне пришлет.
Я довольно кивнул. Прижимая ее ладонь к себе до тех пор, пока окончательно не подтянул к себе и полностью не обнял, наслаждаясь ароматом ее волос и теплом ее объятий.
Но не долго. Ровно две секунды. Она тут же подняла голову, в ее глазах плескалось раздражение:
— Арм…
Я не дал договорить, насмешливо перебив:
— Неужели такая многоопытная и наблюдательная девушка не может уяснить для себя, что невинные объятия не то же самое, что прямое соблазнение?
Она измерила меня тяжелым взглядом, явно размышляя о том, как вырваться из моих невинных объятий.
Я усилил нажим и горячо ей прошептал:
— Думаю, для тебя не секрет, что опытному мужчине соблазнить молоденькую девушку минутное дело и чтобы ты не сомневалась, что мои объятия чисты и невинны... я покажу тебе разницу между соблазнением и…
Я склонился и нежно поцеловал край ее рта. Ее лицо стало мертвенно-бледным. Склонился и поцеловал еще, и еще… Она распахнула глаза и испуганно на меня посмотрела.
Твои условия, это игра, которую надо играть вдвоем. Я усмехнулся.
Передвигаясь по ее губам, крепко прижав ее к себе, очень скоро позабыл, зачем и к чему все начал. Эмоции зашкаливали, голова шла кругом от простого осознания, что это неугомонное «проклятие» наконец замерло в моих объятиях.
Нас прервал грубый стук в дверь. Я поморщился, словно мне дали под дых, Айон, очнувшись, отпрянула от меня и подскочила к двери. За ней стояла Чери с двумя подносами, полными еды.
— Прости. Руки заняты. Не нашла ничего лучше, как постучать ногой.
Айон в ответ просто равнодушно кивнула, все еще пребывая под впечатлением от моего «сравнения». Хозяйка молча помогла служанке выставить тарелки на стол и, поблагодарив, закрыла за Чери дверь.
Я ждал возмущения, ворчания и прочего выражения своего неудовольствия, но Айон молчала, этого времени ей хватило, чтобы полностью прийти в себя. Так что, закончив с сервировкой, вежливым, но равнодушным жестом она позвала меня за стол. При этом смотреть на меня она не желала, и мои насмешливые взгляды пропали втуне.
Позже, ужиная почти в полной тишине, она, наконец, отозвалась.
— Чтобы ты не говорил… все это и объятия и остальное… больше смахивает на банальный соблазн, чем на что-то другое.
Вот значит как… Пока я, прикрываясь насмешкой, прятал то чувство, что возникло между нами, она хладнокровно анализировала происшедшее.
И кто кого тогда соблазнял?
Айонель
Я так и не выполнила обещание отдохнуть, недавно данное Арминелю. Нет, я честно написала секретарю просьбу на отмену занятий на два дня, оправдываясь необходимостью приготовиться к экзамену по традициям.
Судя по тому, как Гатлинель быстро одобрил и оформил мне самостоятельные занятия, к подобным выходным после экзаменов прибегали многие.
Армин вел уроки, Лорена пошла на занятия по целебной магии, девчонки, Софиель и Тернипель готовились к экзамену по минералогии, мне ничего не осталось, как пойти погулять.
Солнце щедро заливало улицы светом, голубое небо без единого облачка манило на волю, то и дело поднимавший пыль на недавно просохших улочках, теплый ветерок от души радовал.
Мне на самом деле хотелось развеяться после напряженных занятий. Накинув на плечи пелеринку помощницы, через черный ход вышла на улицу. Я ничего не хотела от этой прогулки, только беспечно гулять и наслаждаться весной и солнцем.
По улице мимо меня с глиняными свистелками в руках пробежала веселая стайка мальчишек. Словно вторя детской радости, в голых ветвях зачирикали, радуясь теплу, какие-то громкоголосые пташки.
Я медленно шла по длинной аллее, подставив нежному солнцу лицо, и наслаждалась. Мне не хотелось ни о чем думать, только дышать прозрачным воздухом и впитывать кожей первое робкое весеннее тепло.
Рядом прошла милая парочка: изящная эльфийка и высокий молодой эльф держались за руки и просто светились от счастья, глядя друг на друга. Я незаметно проводила их взглядом, чувствуя, что расстроилась, мне тоже очень захотелось, чтобы и на меня кто-то вот так зачарованно смотрел.
Странное дело, но под этим «кто-то» я видела конкретную личность. Высокого боевого мага… Сама удивилась результату, и даже вслух проворчала, чтобы поскорее привести себя в чувство и скинуть с себя нахлынувший флер романтики.
— Ага, только намекни… и тут же получишь коробку насмешек. Что за сентиментальный бред иногда в голову приходит!
Но не только глупые мысли взялись портить мне прогулку.
Где-то рядом послышался шум и топот. Я несколько мгновений раздумывала куда свернуть, но все же пошла по аллее дальше, смиряясь с тем, что безмятежность и моя жизнь — понятия явно противоположные.
Вышла на площадь, куда как раз въехал Таниель с отрядом всадников.
Лорена недавно рассказывала, что в горах появилась банда из Непруга, и он, как владыка, лично организовал ее поиски. Запыленные и усталые эльфы равнодушно подгоняли измученных лошадей, торопясь быстрее миновать городские кварталы и вернуться во дворец эльфийских владык к теплой воде и горячему обеду.
Среди воинов владыки я увидела и дядю Лорма. Подняла руку, чтобы радостно ему помахать, но тут же ее опустила.
Он не станет докладывать папе, что я гуляю по городу одна. Скорее, будет ворчать на меня сам, высказывая все лично…
Вдруг до меня дошло, что эльфы, столпившиеся на площади, вдруг замолчали, провожая владыку ледяными взглядами. Огромное белое облако закрыло солнце, на площади стразу потемнело и стало холодно и угрюмо. И ветерок, гонявший пыль и понимавший мусор, уже не казался забавным, скорее враждебным и неприятным.
Что происходит?
Я внимательно вгляделась в гуляющих по площади горожан…
Быстро обвела взглядом площадь и тут же, за высокими арками плотно увитыми голыми побегами плетущихся роз, обнаружила кучку непонятных личностей, укрытых темными плащами.
Кто мне скажет, зачем в такой теплый день натягивать на себя капюшоны?
Но долго размышлять на эту тему мне не дали, странные личности в плащах вдруг подняли руки с заклинаниями. И кинули их в спину воинам Таниеля!
Я даже вскрикнуть не успела, а ведь нападавших никто из мечников владыки не видел! Механически закрывая Таниеля, Лорма и остальных от смертельного удара в спину, я подняла руки и воспроизвела огромный щит размером в пол улицы.
Конечно, эту атаку было сложнее выдержать, чем попытки мальчишек на соревновании, но, все равно, для меня это была мелочь.
Противники Таниеля повторили атаку, нона была изначально обречена на поражение, на площади стало твориться невообразимое. Паника, крики и бег горожан с площади спутал преступникам все планы.
Довольная собой, я улыбалась ровно пол минуты. Один из типов с закрытым лицом в плаще указал на меня, я ведь не умею воспроизводить щит, не поднимая рук, так что им обнаружить меня, не составило никакого труда.
Пока всадники Таниеля оглядывались, пытаясь разобраться в творившемся на площади хаосе, расталкивая оторопевших не успевших убежать горожан, неизвестные в плащах кинулись ко мне.
— Наглость-то какая! Ну неимоверная! Вообще никого не боятся! — проворчала я. Страха не было, наоборот, я воспринимала происходящее, как занимательное приключение.
Даже не выставляя щита, я растворила в воздухе заклинания врагов Владыки, и тихо прошептала:
— Все замерли! — имея в виду только нападавших в плащах, а припомнив, как блестяще подобное провернул Черешен, добавила:
— И медленно взлетели…
С этим пунктом у меня произошла заминка, почему-то все разом взлетать они не категорически хотели. И даже сопротивлялись, пытаясь снять с себя мое обездвиживающее заклинание.
Подвесив последнего, я вдруг поймала на себе грозный взгляд дядюшки Лорма.
Я виновато улыбнулась, пожала плечами, резко развернулась и побежала в академию. На бегу думая о том, что надо предупредить Лорену о скором визите отца. А вернувшись, сразу решила, что прогулок с меня хватит, лучше закончить с еще одним предметом.
Тем более, мне с ним так замечательно помог Армин, подарив древние свитки!
Написание конспектов на все пять свитков заняло у меня два дня. Так что, закончив со всеми необходимыми условиями, подхватив ларец с древними свитками, поспешила в библиотеку.
На это раз с учителем Соломирелем мы сидели не в самой библиотеке, а в маленькой комнате за книгохранилищем, в котором всегда стоял терпкий запах времени, — так пахли древние свитки аккуратно сложенные на стеллажах.
— Итак, ты изучила и законспектировала все свитки?
Я послушно кивнула. Соломирель, расположив древние свитки перед собой на столе, продолжал:
— В трех из них записан рецепт древних химических зелий, применяемых для воздействия на минералы. Даже не знаю, используют ли их сейчас. Кажется, нет. — Об этом мне уже рассказал Армин, так что, я послушно кивнула.
Соломирель, нежно раскрыв один из них, между делом спросил:
— Я слышал… что ты блестяще сдала минералогию сразу за два уровня?
Я довольно кивнула.
— Ну, раз ты в этом разбираешься, тогда я тебе скажу, что подобные зелья использовали только в Черешене. Это не эльфийские рецепты.
— Где? В Черешене? — удивленно переспросила я, услышав такое знакомое название. — Не эльфийские? Это как?
Соломир, словно одобряя мои вопросы, кивнул:
— Да… Черешен — это людское название тех давних времен, когда человеческая Лазурь и свободные приморские города были одним королевством. Называлось оно очень по-людски: Край Цветущей Черешни. Или коротко Край Черешен. Я, правда, не застал этого, но мои родители по-старинке долго так называли ту часть лазурянского материка.
Закончив рассказ, библиотекарь открыл второй свиток, вчитываясь в темные слова на пожелтевшем пергаменте.
— Значит, эти свитки вам не подходят. Они же не эльфийские, — расстроилась я, заерзав на месте.
Соломирель, оторвавшись от чтения, тут же заверил:
— Что ты, что ты! Это великая редкость. На самом деле там жили великие мастера, что любому эльфу было за честь учиться у них. Сейчас таких учителей у людей нет.
— О, это хорошо. А то я испугалась… — с облегчением выдохнула я. Потом задумалась… Черешен.
Черешен.
Черешен… Он точно знал гномий-староэльфийский. И древнюю историю о короле-драконе с кучей подробностей… Не слишком ли много совпадений?
Почему никто, кроме него, на эту тему никогда не говорил? Папа, например. Он же лично знал короля-дракона? Здесь возникал другой вопрос, почему об этом Черешен вообще заговорил?
Соломирель глянул на меня вопросительно:
— О чем так тяжело задумалась, девочка? Что тебя так гложет, милая?
Перевела задумчивый взгляд на учителя. У меня в рассуждениях не было никаких логических связей, как не было ни одного факта, только смутные едва понятные ощущения.
Но я чувствовала, что связь здесь есть и она не одна, так что, совершенно наобум спросила:
— А вы не подскажите, учитель, с этим Краем Черешен связан ли как-то принц ДеРинги?
— Ну как же… конечно связан! — старый эльф миг помолчав, удивленно отозвался. — Еще бы! Его титул так и назывался: принц Черешен. Это титул ему подарил отец по достижению Ринги пятидесяти лет.
— Его высочество, принц Черешен… — задумчиво повторила я. Пытаясь связать все данные в одно целое.
Соломирель, который в этот момент читал свиток, с легким опозданием отозвался:
— Да-да, все верно! Так бы его и называли, если бы он был жив.
Все еще думая об услышанном, рассеяно отмахнулась:
— Конечно, жив. Я это точно знаю. ДеРинги жив.
Соломирель напряженно уставился на меня, затем взволнованно произнес:
— Откуда такая уверенность? После гибели короля-дракона принца никто не видел. Ты просто не понимаешь!! Если он жив как многое меняется! Наши предки на крови клялись его отцу, что они и дети их — его рабы.
— Нет, нельзя было ждать! Он уже и так сильно истощен, думаешь, папе или маме было бы приятней узнать, что он погиб? или покалечен?
Против такой логики у Айон аргументов не нашлось и она, грустно вздохнув, притихла.
Зато аргументы были у меня:
— Но, тем самым, ты дала карт-бланш Смотрителю, который всеми силами пытается очистить академию от «неподобающих ей элементов». Он в любой момент теперь может отправить тебя назад, прикрывшись, например, твоим возрастом.
— Но это же неправильно… — совсем тихо попробовал протестовать Лорена. — У меня мама человек и мне почти двадцать лет, в этом возрасте у людей дети считаются уже взрослыми. Я…
— Об этом при нем даже не заикайся. Это точно заставит Смотрителя выставить тебя отсюда как можно скорее…
Айон, слышавшая наш разговор с Ринраелем на празднике первогодок, печально кивнула, подтверждая мои слова, затем невесело добавила:
— Ну… выставить у него возможностей не хватит, а вот превратить нашу жизнь в кошмар — это запросто! Я уже с одним таким ненормальным директором, Игниром, имела дело, это был ужас!
Пока, закашлявшись, я с недоумением смотрел на Айон, — ну, сколько можно об этом вспоминать! — Лорена от подобной несправедливости в конец расстроилась и печально спросила:
— И что? За меня никто не заступится? А Таниель?
Айонель кивнула:
— Таниель? Заступится, конечно! Но и он ничего не сможет противопоставить доводам Смотрителя, если тебе в вину будут ставить детское поведение. Он и сам тебе крошкой считает… И меня. И вообще, сейчас против него идет настоящая война. Думаешь, темное заклинание на нем случайно оказалось?
— Я слышала об этом, родители говорили, — печально кивнула она. — Но мы же ему поможем. Правда?
— Где уж нам помочь… — со вздохом отозвалась Айонка. — Тут хоть не помещать.
Лоренка, прикрыв рот ладошкой, вдруг зевнула.
— Сегодня день выдался бесконечным… Ты не обидишься, если я без ужина завалюсь спать? Ничего не хочу, устала.
— Ну вот… — расстроилась Айонка. — А я думала ты с нами…
Кузина весело отмахнулась:
— Еще насидимся… Я же тут учиться буду, так что, у нас впереди куча времени.
Лорена поднялась и, махнув на прощение рукой, подошла к двери. Но вдруг остановилась и, озабоченно оглядев меня, сказала Айон:
— Ты только его не оставляй. Над ним то жуткий ворон с железным клювом носится и ударить норовит, то пауки висят, страсть какие огромные и ядом плюются. Бр-р…
— Ты их видишь? — странным голосом отозвалась драконница.
— Еще бы! — И странная девица мне подмигнула.
За Лореной захлопнулась дверь, Айон перевела задумчивый взгляд с двери на меня:
— Они тебя сильно достают?
Я равнодушно пожал плечами.
— Как всегда…
Пользуясь произведенным Лореной эффектом, я протянул руку и поймал ладонь Айонель.
— У меня есть для тебя кое-что… — и показал взглядом на свитки. — Смотри, это древние записи… этим свиткам лет восемьсот. Не меньше. Надеюсь, твой учитель по традициям и истории поставит тебе высшие баллы.
Она с восторгом на меня посмотрела:
— Спасибо! Я смогу их прочесть? Мне надо составить по ним краткий план.
— Даже не сомневайся, это небольшие рецепты из прошлого… они краткие. Там конспектировать всего ничего. Специально выбирал.
Она радостно покачала головой и тут же оторвала взгляд от свитков и озабочено спросила:
— А тебе не жалко отдавать их?
— Для тебя — не жалко. Только почитаешь их завтра, а лучше через неделю. Ты обещала взять отдых после экзамена.
— Спасибо большое! А то я папе написала, но он свои не скоро мне пришлет.
Я довольно кивнул. Прижимая ее ладонь к себе до тех пор, пока окончательно не подтянул к себе и полностью не обнял, наслаждаясь ароматом ее волос и теплом ее объятий.
Но не долго. Ровно две секунды. Она тут же подняла голову, в ее глазах плескалось раздражение:
— Арм…
Я не дал договорить, насмешливо перебив:
— Неужели такая многоопытная и наблюдательная девушка не может уяснить для себя, что невинные объятия не то же самое, что прямое соблазнение?
Она измерила меня тяжелым взглядом, явно размышляя о том, как вырваться из моих невинных объятий.
Я усилил нажим и горячо ей прошептал:
— Думаю, для тебя не секрет, что опытному мужчине соблазнить молоденькую девушку минутное дело и чтобы ты не сомневалась, что мои объятия чисты и невинны... я покажу тебе разницу между соблазнением и…
Я склонился и нежно поцеловал край ее рта. Ее лицо стало мертвенно-бледным. Склонился и поцеловал еще, и еще… Она распахнула глаза и испуганно на меня посмотрела.
Твои условия, это игра, которую надо играть вдвоем. Я усмехнулся.
Передвигаясь по ее губам, крепко прижав ее к себе, очень скоро позабыл, зачем и к чему все начал. Эмоции зашкаливали, голова шла кругом от простого осознания, что это неугомонное «проклятие» наконец замерло в моих объятиях.
Нас прервал грубый стук в дверь. Я поморщился, словно мне дали под дых, Айон, очнувшись, отпрянула от меня и подскочила к двери. За ней стояла Чери с двумя подносами, полными еды.
— Прости. Руки заняты. Не нашла ничего лучше, как постучать ногой.
Айон в ответ просто равнодушно кивнула, все еще пребывая под впечатлением от моего «сравнения». Хозяйка молча помогла служанке выставить тарелки на стол и, поблагодарив, закрыла за Чери дверь.
Я ждал возмущения, ворчания и прочего выражения своего неудовольствия, но Айон молчала, этого времени ей хватило, чтобы полностью прийти в себя. Так что, закончив с сервировкой, вежливым, но равнодушным жестом она позвала меня за стол. При этом смотреть на меня она не желала, и мои насмешливые взгляды пропали втуне.
Позже, ужиная почти в полной тишине, она, наконец, отозвалась.
— Чтобы ты не говорил… все это и объятия и остальное… больше смахивает на банальный соблазн, чем на что-то другое.
Вот значит как… Пока я, прикрываясь насмешкой, прятал то чувство, что возникло между нами, она хладнокровно анализировала происшедшее.
И кто кого тогда соблазнял?
Айонель
Я так и не выполнила обещание отдохнуть, недавно данное Арминелю. Нет, я честно написала секретарю просьбу на отмену занятий на два дня, оправдываясь необходимостью приготовиться к экзамену по традициям.
Судя по тому, как Гатлинель быстро одобрил и оформил мне самостоятельные занятия, к подобным выходным после экзаменов прибегали многие.
Армин вел уроки, Лорена пошла на занятия по целебной магии, девчонки, Софиель и Тернипель готовились к экзамену по минералогии, мне ничего не осталось, как пойти погулять.
Солнце щедро заливало улицы светом, голубое небо без единого облачка манило на волю, то и дело поднимавший пыль на недавно просохших улочках, теплый ветерок от души радовал.
Мне на самом деле хотелось развеяться после напряженных занятий. Накинув на плечи пелеринку помощницы, через черный ход вышла на улицу. Я ничего не хотела от этой прогулки, только беспечно гулять и наслаждаться весной и солнцем.
По улице мимо меня с глиняными свистелками в руках пробежала веселая стайка мальчишек. Словно вторя детской радости, в голых ветвях зачирикали, радуясь теплу, какие-то громкоголосые пташки.
Я медленно шла по длинной аллее, подставив нежному солнцу лицо, и наслаждалась. Мне не хотелось ни о чем думать, только дышать прозрачным воздухом и впитывать кожей первое робкое весеннее тепло.
Рядом прошла милая парочка: изящная эльфийка и высокий молодой эльф держались за руки и просто светились от счастья, глядя друг на друга. Я незаметно проводила их взглядом, чувствуя, что расстроилась, мне тоже очень захотелось, чтобы и на меня кто-то вот так зачарованно смотрел.
Странное дело, но под этим «кто-то» я видела конкретную личность. Высокого боевого мага… Сама удивилась результату, и даже вслух проворчала, чтобы поскорее привести себя в чувство и скинуть с себя нахлынувший флер романтики.
— Ага, только намекни… и тут же получишь коробку насмешек. Что за сентиментальный бред иногда в голову приходит!
Но не только глупые мысли взялись портить мне прогулку.
Где-то рядом послышался шум и топот. Я несколько мгновений раздумывала куда свернуть, но все же пошла по аллее дальше, смиряясь с тем, что безмятежность и моя жизнь — понятия явно противоположные.
Вышла на площадь, куда как раз въехал Таниель с отрядом всадников.
Лорена недавно рассказывала, что в горах появилась банда из Непруга, и он, как владыка, лично организовал ее поиски. Запыленные и усталые эльфы равнодушно подгоняли измученных лошадей, торопясь быстрее миновать городские кварталы и вернуться во дворец эльфийских владык к теплой воде и горячему обеду.
Среди воинов владыки я увидела и дядю Лорма. Подняла руку, чтобы радостно ему помахать, но тут же ее опустила.
Он не станет докладывать папе, что я гуляю по городу одна. Скорее, будет ворчать на меня сам, высказывая все лично…
Вдруг до меня дошло, что эльфы, столпившиеся на площади, вдруг замолчали, провожая владыку ледяными взглядами. Огромное белое облако закрыло солнце, на площади стразу потемнело и стало холодно и угрюмо. И ветерок, гонявший пыль и понимавший мусор, уже не казался забавным, скорее враждебным и неприятным.
Что происходит?
Я внимательно вгляделась в гуляющих по площади горожан…
Быстро обвела взглядом площадь и тут же, за высокими арками плотно увитыми голыми побегами плетущихся роз, обнаружила кучку непонятных личностей, укрытых темными плащами.
Кто мне скажет, зачем в такой теплый день натягивать на себя капюшоны?
Но долго размышлять на эту тему мне не дали, странные личности в плащах вдруг подняли руки с заклинаниями. И кинули их в спину воинам Таниеля!
Я даже вскрикнуть не успела, а ведь нападавших никто из мечников владыки не видел! Механически закрывая Таниеля, Лорма и остальных от смертельного удара в спину, я подняла руки и воспроизвела огромный щит размером в пол улицы.
Конечно, эту атаку было сложнее выдержать, чем попытки мальчишек на соревновании, но, все равно, для меня это была мелочь.
Противники Таниеля повторили атаку, нона была изначально обречена на поражение, на площади стало твориться невообразимое. Паника, крики и бег горожан с площади спутал преступникам все планы.
Довольная собой, я улыбалась ровно пол минуты. Один из типов с закрытым лицом в плаще указал на меня, я ведь не умею воспроизводить щит, не поднимая рук, так что им обнаружить меня, не составило никакого труда.
Пока всадники Таниеля оглядывались, пытаясь разобраться в творившемся на площади хаосе, расталкивая оторопевших не успевших убежать горожан, неизвестные в плащах кинулись ко мне.
— Наглость-то какая! Ну неимоверная! Вообще никого не боятся! — проворчала я. Страха не было, наоборот, я воспринимала происходящее, как занимательное приключение.
Даже не выставляя щита, я растворила в воздухе заклинания врагов Владыки, и тихо прошептала:
— Все замерли! — имея в виду только нападавших в плащах, а припомнив, как блестяще подобное провернул Черешен, добавила:
— И медленно взлетели…
С этим пунктом у меня произошла заминка, почему-то все разом взлетать они не категорически хотели. И даже сопротивлялись, пытаясь снять с себя мое обездвиживающее заклинание.
Подвесив последнего, я вдруг поймала на себе грозный взгляд дядюшки Лорма.
Я виновато улыбнулась, пожала плечами, резко развернулась и побежала в академию. На бегу думая о том, что надо предупредить Лорену о скором визите отца. А вернувшись, сразу решила, что прогулок с меня хватит, лучше закончить с еще одним предметом.
Тем более, мне с ним так замечательно помог Армин, подарив древние свитки!
Написание конспектов на все пять свитков заняло у меня два дня. Так что, закончив со всеми необходимыми условиями, подхватив ларец с древними свитками, поспешила в библиотеку.
На это раз с учителем Соломирелем мы сидели не в самой библиотеке, а в маленькой комнате за книгохранилищем, в котором всегда стоял терпкий запах времени, — так пахли древние свитки аккуратно сложенные на стеллажах.
— Итак, ты изучила и законспектировала все свитки?
Я послушно кивнула. Соломирель, расположив древние свитки перед собой на столе, продолжал:
— В трех из них записан рецепт древних химических зелий, применяемых для воздействия на минералы. Даже не знаю, используют ли их сейчас. Кажется, нет. — Об этом мне уже рассказал Армин, так что, я послушно кивнула.
Соломирель, нежно раскрыв один из них, между делом спросил:
— Я слышал… что ты блестяще сдала минералогию сразу за два уровня?
Я довольно кивнула.
— Ну, раз ты в этом разбираешься, тогда я тебе скажу, что подобные зелья использовали только в Черешене. Это не эльфийские рецепты.
— Где? В Черешене? — удивленно переспросила я, услышав такое знакомое название. — Не эльфийские? Это как?
Соломир, словно одобряя мои вопросы, кивнул:
— Да… Черешен — это людское название тех давних времен, когда человеческая Лазурь и свободные приморские города были одним королевством. Называлось оно очень по-людски: Край Цветущей Черешни. Или коротко Край Черешен. Я, правда, не застал этого, но мои родители по-старинке долго так называли ту часть лазурянского материка.
Закончив рассказ, библиотекарь открыл второй свиток, вчитываясь в темные слова на пожелтевшем пергаменте.
— Значит, эти свитки вам не подходят. Они же не эльфийские, — расстроилась я, заерзав на месте.
Соломирель, оторвавшись от чтения, тут же заверил:
— Что ты, что ты! Это великая редкость. На самом деле там жили великие мастера, что любому эльфу было за честь учиться у них. Сейчас таких учителей у людей нет.
— О, это хорошо. А то я испугалась… — с облегчением выдохнула я. Потом задумалась… Черешен.
Черешен.
Черешен… Он точно знал гномий-староэльфийский. И древнюю историю о короле-драконе с кучей подробностей… Не слишком ли много совпадений?
Почему никто, кроме него, на эту тему никогда не говорил? Папа, например. Он же лично знал короля-дракона? Здесь возникал другой вопрос, почему об этом Черешен вообще заговорил?
Соломирель глянул на меня вопросительно:
— О чем так тяжело задумалась, девочка? Что тебя так гложет, милая?
Перевела задумчивый взгляд на учителя. У меня в рассуждениях не было никаких логических связей, как не было ни одного факта, только смутные едва понятные ощущения.
Но я чувствовала, что связь здесь есть и она не одна, так что, совершенно наобум спросила:
— А вы не подскажите, учитель, с этим Краем Черешен связан ли как-то принц ДеРинги?
— Ну как же… конечно связан! — старый эльф миг помолчав, удивленно отозвался. — Еще бы! Его титул так и назывался: принц Черешен. Это титул ему подарил отец по достижению Ринги пятидесяти лет.
— Его высочество, принц Черешен… — задумчиво повторила я. Пытаясь связать все данные в одно целое.
Соломирель, который в этот момент читал свиток, с легким опозданием отозвался:
— Да-да, все верно! Так бы его и называли, если бы он был жив.
Все еще думая об услышанном, рассеяно отмахнулась:
— Конечно, жив. Я это точно знаю. ДеРинги жив.
Соломирель напряженно уставился на меня, затем взволнованно произнес:
— Откуда такая уверенность? После гибели короля-дракона принца никто не видел. Ты просто не понимаешь!! Если он жив как многое меняется! Наши предки на крови клялись его отцу, что они и дети их — его рабы.
