Рванув к выходу, совершенно обезумела. Однако снаружи все было устлано трупами демонов, крылатых. Не было больше живой улицы со снующими туда-сюда кицунэ и прочими созданиями. Темный кнут обвивал шею крылатого монстра, с каждой секундой все сильнее стягивая холодную кожу. Каин крепко держал его, не давая вырваться, затем с силой дернул на себя. Враг, словно кукла, покатился к моему богу.
- Ты посмел тронуть то, что принадлежит мне, - прорычал Вуд, наступая ногой на голову полностью побежденного создания, - и ответишь за это.
Один мощный удар и ботинок Каина размозжил крепкий череп главаря стаи, даже не попытавшегося сопротивляться. Вуд рухнул на колени, кнут исчез из его руки. Я рванула к своему богу, затем бросилась ему на шею.
- Каин! – не могла сдержать слез, все страхи скопом вернулись обратно.
Он обнял меня, успокаивая.
- Ты не ранен? – я заглянула в глаза, успевшие стать родными.
- Это… мой Сварг? – Чернобог выглядел удивленным.
Но когда попытался коснуться копья, его хлестнуло темной молнией по ладони, и Каин сморщился от боли.
- Теперь, значит, твой? Интересно.
С трудом поднявшись, он пошатнулся. Что? Я увидела, как вся кожа моего бога покрыта крошечными кровоточащими разрывами. Но они стремительно засыхали.
- Ты в порядке? – спросил он почти нежно.
Я кивнула, прижимаясь к нему всем телом. Как же страшно. Сражаться одной, без него. Не знать, жив ли он. Второй раз я такого не переживу.
- Я люблю тебя, - не в силах сдерживаться, припала к его губам.
Каин не отталкивал меня, даже несмотря на то, что буквально полчаса назад намеревался хорошенько наказать. Но все повернулось черти как. Когда мы вернулись в прямоугольный зал, Верховный осматривал наполовину разрушенный дворец. Белая Леди тихо плакала, а Рибенджи склонился над телом Супины. Мне даже стало жаль паучиху-оборотня.
- Ты знаешь их, Чернобог? – главный о?ни пнул ногой труп крылатого.
- Нет. Знаю лишь, что они смертоносны. И продолжат убивать. Им нужна моя ведьма. Вы теперь должны быть начеку.
- Тогда уходите. Нарака не переживет еще одной войны. Чувствую, что это нападение было лишь началом.
- Спасибо за помощь, - сдержанно произнес мой бог и дал знак колдуну.
- Твоя колдунья сильна и отважна, - прогремел Верховный, - и у меня есть подарок. Хару! Ты хотел заключить контракт? Поначалу мы решили отказать вам, но теперь заказчик подтвердил надежность.
В окровавленной руке о?ни появился новый чистый свиток, который мгновенно стал заполняться иероглифами.
- Служи ей, как положено о?ни, не полукровке, - говорил демон, - защищай от врагов, стань тенью и опорой. Подпиши контракт, колдунья.
Я подошла и коснулась кончиком пальца шершавой бумаги. Каин помог колдуну подняться. Что-то слегка кольнуло кожу и на свиток упала крошечная капля крови. Где-то внутри душа отозвалась на этот ритуал. Я почувствовала, что стала сильнее. Не за счет собственной силы или теней, которыми меня одарил Чернобог. Теперь у меня есть друзья. Не сдержавшись, глубоко поклонилась Верховному.
- Спасибо.
От автора:
Дорогие читатели! Спасибо за ваше внимание к моей книге!
В связи с запуском нового романа главы будут выходить два раза в неделю: по вторникам и четвергам!
Если Вам нравится книга, буду рада подпискам и звездочкам! Также жду всех желающих в комментариях. Приятного чтения!
Глава 25.1
С трудом помню, как мы вернулись в дом семьи Хошимура. Каин постоянно хмурился, то и дело бросая на меня жесткие взгляды. Мухорт помогал Хару идти, наставник был сильно ранен. Раны же Вуда стремительно заживали. Несмотря на недавний порыв, было страшно даже случайно коснуться моего бога, поэтому шла на некотором расстоянии. Нога, ребра – все зажило, как только Чернобог появился рядом. Возможно, я воздействую на него так же.
- Пожалуй, поеду посплю, - проскрипел колдун.
- Нам с ведьмой нужно кое-что обсудить, - сурово произнес Каин, - этой ночью дом должен быть в нашем распоряжении. Завтра утром жду всех на собрании.
- Но как же Хару? – не выдержала я, - он же ранен.
- Он демон, - отрезал Вуд, - тебе не о нем нужно беспокоиться.
- Но…
- Ты очень настырная ведьма, в курсе? – голос Каина изменился, стал ледяным и серьезным, - помимо того, что задира, еще и любопытная, непокорная. Придется преподать урок.
Никогда я еще не казалась себе такой маленькой, совсем крошечной на фоне Чернобога. Слишком долго проверяла его на прочность. Войдя в спальню, лишь смиренно топталась у порога. Вспоминала его уверенные движения в битве с крылатыми, жесткий свистящий кнут в руках. Все это рождало непотребные, до неприличия откровенные образы в голове. Однако я ушла без его ведома, ослушалась приказа.
- Проходи и раздевайся, - сказал он, - я скоро подойду.
Внутри появилась дрожь от предвкушения «наказания». Сходила с ума от одной мысли, что будут делать его пальцы и не только. Подойдя к широкой кровати, стянула с себя рваные леггинсы и футболку, оставшись в чудом не пострадавшем нижнем белье. После смрада Нараки кожа раскраснелась, наполняясь кислородом. Каин вернулся через несколько минут, снял рубашку, в руках увидела две аккуратные полоски черной плотной ткани.
- Повернись, - жестко скомандовал мужчина.
Я послушалась. На глаза легла первая повязка, руки Вуда четко и крепко завязали ее на затылке. От темноты вдруг стало так страшно, что показалось, будто падаю, стремительно теряя равновесие. Рядом с ухом прозвучал властный голос господина:
- Я сказал раздеться. Ты даже в этом меня не слушаешься.
После этих слов Каин одним резким движением разорвал мой бюстгальтер прямо на теле и швырнул куда-то, затем проделал тоже самое с трусиками. На коже остались красные следы, которые неприятно саднили.
- Если я что-то говорю, – прорычал он, - значит, это нужно выполнять, а не заниматься самодеятельностью.
Не видела его в тот момент, но жесткая хватка пальцев заставила вздрогнуть. Приподнял рукой подбородок, я же слегка раскрыла губы в ожидании хотя бы легкого поцелуя. Но вдруг Каин отпустил, подталкивая куда-то. Судя по звукам, сел на кровать, затем притянул меня, вынуждая лечь на его колени лицом вниз.
- Здесь тебе самое место, щеночек.
Сердце затрепетало, после его слов внутри плотно сжимался комок из множества разнообразных чувств. Бедра и ягодицы висели в воздухе. Второй лоскут ткани обернулся вокруг запястий, затем Каин заставил вытянуть руки. Я осталась совсем беззащитной.
- Я кое-что тебе скажу, ведьма, перед тем, как начать. Ты поэтому и маешься, что постоянно обдумываешь всё, что тебе говорю, оцениваешь каждое решение. Сказала, что доверяешь мне, однако все равно продолжаешь сопротивляться. Поэтому тебе так сложно сейчас.
- Нет, я…
- Это происходит не потому, что ты плохая или глупая. Ты прекрасна, малышка. Просто в жизни всегда могла рассчитывать лишь на себя и это вросло в тебя, словно второе нутро. Но если хочешь быть ведьмой, вместилищем силы, тогда придется слепо довериться мне.
Он тихонько провел по моей спине кончиками пальцев, от шеи до поясницы. С губ сорвался громкий стон.
- В нашей игре нет правил, - сказал Вуд, поглаживая мои ягодицы, - нет стоп-слов. Лишь мое желание и твоя реакция. Ты говорила, что способна доверить мне свою жизнь. Но это очень громкие слова. Готова ли доверить мне свою боль?
Рука жестко опустилась на кожу, вызвав жжение и резкий всплеск боли. Он и правда особо не сдерживался. Я вскрикнула.
- Вот так, молодец, - прошептал он, - ты вся напряжена. Поверь, так будет куда больнее. Расслабишься – и сможешь получить удовольствие.
Второй удар пришелся на вторую ягодицу и тоже вызвал сильную и резкую боль. Но я молчала, стиснув зубы. Он медленно, дразня ввел два пальца в киску, проверяя реакцию на первые два удара.
- Интересно, - усмехнулся, резко вытаскивая их и заставляя меня в агонии выгибаться, умоляя о продолжении, - значит, все-таки нравится.
И новый шлепок, сильнее предыдущих, сотряс ягодицы. Затем еще один, и еще.
- Ладонь будет индикатором, - прошептал почти над моим ухом, - когда она заболит, значит сила достаточна. А пока…
Следующий удар, еще сильнее. Кожа горела так, словно ее жарили на медленном огне. Я почувствовала, как из глаз потекли слезы, а внутри появилась обида и желание убежать. Попыталась вырваться, но это было невозможно, потому что все нутро было раскрыто и лежало перед моим богом, как на ладони.
- Каин, пожалуйста, молю, остановись, - шептала я, но очередной град ударов посыпался на горячие ягодицы.
Уже не могла сдерживать крики. Я плакала, умоляла прекратить. Но он продолжал наносить удары, один сильнее другого. Вдруг темп выровнялся, и сила прекратила увеличиваться.
- Катюша, - почти нежно промурлыкал Каин, - ты все еще напряжена. Если попробуешь расслабиться, станет легче это переносить.
- Зачем ты это делаешь?! Это нисколечки не возбуждает! – крикнула, шмыгая носом, - наоборот!
- Давай проверим, - сказал он и снова коснулся пальцами разгоряченной дырочки.
Одно единственное касание вызвало такую бурю эмоций, что все поплыло перед глазами. Словно вспышка яркого света, распространяющаяся на тело до самых кончиков. Я издала громкий стон.
- Вот видишь, - сказал Каин, - тебе нравится. Любишь быть покорной, но привычки не дают раскрыться. Не хочешь ничего решать, хочешь подчиняться и доверять. Но этому нужно учиться, щеночек.
Стала извиваться в попытке вырваться. Рычала, кусалась и пыталась куда-то уползти. Но Вуд с легкостью держал меня.
Но еще были силы терпеть. Не может Каин быть таким жестоким, не со мной. Но мужчина шлепал меня по ягодицам, бедрам, по промежности, совсем не жалея. В один миг показалось, что больше не могу, что умираю, но чувствительность кожи стала увеличиваться. Что это? В голове появился туман, заволакивающий мысли, уничтожающий и поглощающий внутреннее сопротивление. Подобные ощущения я испытывала впервые в жизни. От его ладони зависело удовольствие и боль, которая с каждым ударом трансформировалась в волну, ревущую и разрушающую изнутри. Почему мне так хорошо?
- Ты начала понимать, - сказал Каин, останавливаясь и слегка поглаживая горячую плоть.
Затем новый удар, я будто растворялась в нем, а тело стало легким, как облачко. Теряла себя, чувствовала, как меняюсь, выдавливаю из себя тяготы, заботы, проблемы. Только я и его руки, жестокие и беспощадные. Он победил в очередной раз.
- Позволь мне решать, - мягко говорил господин, - позволь мне думать о том, что будет. Прекрати сопротивляться. Отдайся вся без остатка, растворись во мне.
- Да, господин, - прошептала я, - не останавливайтесь, прошу.
Однако Каин прекратил порку, не давая взорваться окончательно. Он взял меня на руки, положил на кровать животом вниз, затем приказал подняться.
- А теперь твоя награда, малышка, - сказал мужчина и резко вошел сзади.
Движения были быстрыми и глубокими. Хотелось кричать, но голос будто пропал. Его ладони нежно гладили кожу, которая растворялась, превращаясь в ничто. Я – холст, на котором он может изобразить все, что захочет. Взрыв произошел быстро, лишь вскрикнула и содрогнулась, не в силах сдерживать волны, накатывающие снова и снова. Пытаясь унять накатывающий оргазм, сжалась в комок, пытаясь восстановить дыхание. Каин достал из тумбочки зеленый тюбик, затем нанес ледяную мазь на мои разгоряченные ягодицы. Приятный холод, легкое покалывание вперемешку с остаточными спазмами заставили громко стонать.
- Что, все еще никак не кончишь? – с улыбкой спросил коварный бог, - вот и узнали о тебе что-то новое, щеночек.
Но я не могла вымолвить ни слова, да и желания не было. Он накрыл меня мягкой тканью пододеяльника и лег рядом со мной. Почему ты знаешь меня лучше, чем я сама? Как ты каждый раз уничтожаешь мое сопротивление, растворяешь характер и стойкость? Сердце колотилось, как сумасшедшее, я подползла к мужчине и крепко обняла его.
- Не уходи, никогда, - прошептала я, - будь со мной, будь во мне всегда. Иначе я умру…
Он обнял меня, затем вдохнул запах волос, еле касаясь их губами.
- Я никогда тебя не оставлю.
Глава 26.1
Горе убивает. Очень быстро. Чувство вины тоже. Особенно тех, у кого есть хотя бы малая толика совести. (с) Филипп Клодель
День сменял день, а ночи перетекали одна в другую. Быстров не спешил отпускать синеглазку. Вопреки ее словам, рана от пули затягивалась медленно. Каждый день следователь старательно обрабатывал ее, выслушивая шипение и недовольство Евы. Тем не менее желание прижимать хрупкое тело к себе становилось все сильнее и навязчивее.
- Я должна пойти к брату, - буянила, пытаясь выйти из квартиры.
Быстров знал, что, если бы хотела, могла бы его просто отпихнуть или снова начать угрожать кинжалами. Но чувствовал свою власть над синеглазой девушкой. Каждую ночь он наслаждался податливым телом, готовым на любой его каприз. Она всегда сначала сопротивлялась, но заканчивалось все одинаково. Из того, как ведет себя в постели, Быстров узнал многое. Снаружи колючая, как еж, внутри Евы пряталась хрупкая и нежная девушка, которая просила защиты. Теперь ее крик слышал лишь он.
Стояло утро понедельника. Апрельское небо сияло голубизной, солнце уже потягивалось первыми лучиками. Ева лежала в постели со следователем и вычерчивала на широкой груди узоры острыми ноготками. Он же вдыхал ее аромат, наслаждаясь редкими минутами спокойствия.
- Ну так ты останешься со мной? – Быстров снова задал свой главный вопрос.
Синеглазка попыталась спрыгнуть с кровати, но его рука жестко удержала ее, притягивая к себе.
- Ответь, - так сильно этого хотел, что был готов связать Еву, лишь бы не исчезла.
- Я не могу, - пропищала она, тем не менее прижимаясь к своему любовнику.
Спустя час Быстров шагал к машине. Несмотря на ситуацию, брать больше отгулов он не мог. Нужно возвращаться на службу. Несмотря на хорошую погоду что-то было не так. Вокруг на улице почти никого не было, хотя обычно повсюду сновали люди. Кто на работу, кто на учебу или по другим делам. Внутри словно собирался нервный ком, интуиция кричала, что вокруг что-то не так. Никита осознавал, что смерть Муратова вызовет вопросы. Войдя в отделение, поразился густой и мрачной атмосфере, царящей внутри. На регистрации тоже никого не было. Почему-то не смог войти в их кабинет, сердце словно защемило. Они слишком долго работали вместе. Ну почему так случилось?
Окунувшись в заботу о Еве, Быстров думал, что справился с тоской по другу. Но это было не так. Мужчину обуяла злость: на тех, кто за этим стоит, на самого себя. Почему не смог прочитать Алексея, почему не обратил внимания на странное поведение? Мысли завели прямиком к Ткачеву. Майор явно был на взводе. Несмотря на пустующее отделение, шеф был на месте.
- Где тебя носит?! – рявкнул, не скрывая раздражения.
- Брал отгулы по семейным обстоятельствам, - голос следователя звенел, словно сталь.
- Я не могу дозвониться до Муратова, где он?
Быстров пожал плечами. Мало кто во всем мире знал, чего ему стоил этот воздушный и простой жест. Ведь сам пристрелил собственного напарника.
