- М-м-м, как вкусно.
Я немного заторможено наблюдала, как этот хитрый соблазнитель увлеченно ест с моих рук. Вздрагивала каждый раз от нежных прикосновений, пока он осторожно слизывал сок, и силилась понять – это я такая дурра или просто Васек настолько коварен.
- Попробуй, - Луганский поднес к моим губам ягодку.
- Уже наелась, - отмахнулась я, стараясь стряхнуть сладостный дурман, что теснился в мозгу от Васьковых нескромных манипуляций.
-Так вкуснее, - заверил он, хитро улыбаясь.
Не знаю, какой бес вселился в меня в тот момент, но отчего-то захотелось поучить Луганского его, же нечетными приемами. Я осторожно взяла губами предложенное лакомство, прикрыла глаза и демонстративно облизнулась. Тут же у губ оказалась следующая ягода. Повинуясь, съела ее, попутно слегка царапнув зубами подушечку пальца. Ответная реакция не заставила себя ждать, рука удерживающая за талию неумолимо поползла вниз, превращая скромное объятие в абсолютно развратное действо. Следующую ягодку я уже брала не торопясь, словно растягивая удовольствие. Охватила большой палец мужчины губами, немного пощекотала языком, пососала.
- М-м-м, - тихо выдохнула я, - Божественно…
Томно взглянула на Васька. Проняло его бедного. Дыхание участилось, взгляд ошалелый, возбужденный.
И все же в глубине души я стерва. Приподнялась на носочки, сократив расстояние между нашими лицами настолько, что губы почти соприкасались.
- Но не настолько, что бы я согласилась терпеть еще кого-то третьего.
И с силой оттолкнула Луганского, который потерял бдительность настолько, что неловко покачнулся и даже не сразу сориентировался в какой стороне меня ловить. Я же, как ошпаренная ринулась из сада в дом, прекрасно понимая, что Васек не за что не отстанет и день у нас обоих будет долгим и крайне насыщенным.
Заскочила на летнюю кухню, фырча не хуже рассерженной кошки.
- Чего это на тебе лица нет? – удивилась баб Валя, что в тот момент методично помешивала тесто для блинов в большой эмалированной миске, - Аль Васеньке не рада?
- Отчего же, – с сарказмом ответила я, - Так рада, что прибить хочется.
- Его?! – еще больше удивилась она и перестала помешивать тесто.
Я молча взяла у нее из рук миску и стала ожесточенно бороться с комочками будто это стая наглых Васьков.
- Но не себя же.
Поймала недоуменный взгляд и пожала плечами.
- Достал, придурок.
Баб Валя погладила меня по плечу и дала глубокомысленный совет:
- Не руби с плеча. Кабы не пожалеть после.
- Да знаю я. Знаю, - устало отозвалась я, - Только не дает он мне остыть и поразмыслить. Прет напролом, как локомотив. Еще бабы его проклятущие. Развел любовниц на каждом углу.
Пожилая женщина вздохнула и огорченно покачала головой.
- Да-а-а. Нелегко вам придется. У обоих характер…
Тут я не могла не согласиться. Характерец что у меня, что у Луганского. Два сапога пара не иначе.
Злость отчаянно требовала выхода, и я направила ее в дело. Баб Валя встала у плиты печь блинчики, а мне доверила их заворачивать с творогом.
Тем временем дед Сеня и Луганский вытащили на улицу с веранды две лавки и уютно расположились за уличным столом, о чем-то негромко беседуя.
Перемешиваю я творог, поглядываю в окошко, а чувство раздражения все усиливается. Приперся! Блинов ему с малинкой захотелось! Не извинился даже толком, а туда же. Казанова чертов!
И тут мой рассерженный взгляд уперся в целую груду овощей, что хозяйственная баб Валя намыла и подготовила на салат Лечо. Она тушит их и закатывает в банки на зиму. И чего там только не было. И помидорчики спелые красные, и луч репчатый только с грядки, и перец болгарский зеленый, и перец острый красный. Вот на нем-то и задержался мой жаждущий мести взгляд. Лежит такой красивенький, а самое гласное такой остренький, что после его употребления огнедышащий дракон отдыхает.
Я радостно оскалилась от внезапно пришедшей в голову мысли. О, да-а-а…
Осторожно отложила на тарелку творог и стащила со стола парочку красивеньких перчиков. Поймала удивленный взгляд баб Вали и приложила палец к губам.
- Т-с-с-с.
Она только закатила глаза, молчаливо выражая свое отношение к моим маленьким шалостям, но вмешиваться не стала. Только иногда поглядывала на процесс приготовления адской смеси творога и перца и тихонько посмеивалась.
Минут через пятнадцать я крайне довольная собой понесла блюдо с блинчиками на улицу. Дед Сеня уже подсуетился, и на столе появились кружки с заварником, молоко и сметана.
- Ну, наконец-то! – обрадовался он, - Мы уже заждались. М-м-м, какой аромат. Это вам Василий Михайлович не ресторанные блины. Таких никто печь не умеет. Толька Валечка моя.
- Скажешь тоже. Самые обычные, - возразила баб Валя, опускаясь на лавку и разливая чай.
Я уселась рядом с Васьком. В ответ на его настороженный взгляд очаровательно улыбнулась и положила ему на тарелку парочку блинов. Мужчина, немного дезориентированный резкой сменой моего поведения, послушно взялся за вилку и…начал есть. Пожевал немного и закрыл глаза с блаженным стоном:
- Вкуснятина. Пожалуй, я буду вас объедать постоянно, - пошутил он, подмигивая.
Я невольно хмыкнула. Конечно же, вкуснятина. Я решила свои «бомбочки» подавать после того как Луганский распробует. А уж после, учитывая недюжинный аппетит, он не заподозрит подвоха.
С истинным умилением глядела, как Василий ловко оправляет в рот первый блинчик, а на душе становилось все прекраснее и прекраснее. И, видимо, до того у меня было злорадное выражение лица, когда я на тарелочку «любимому» подкладывала очередной блинчик, что баб Валя решила спасти его от страшной участи. Она совершенно неожиданно выхватила из под Васькова носа лакомство и воскликнула:
- Батюшки! Сюда клоп попал. Фу, гадость, какая. Пойду курям отдам.
Эх, жалко. Снаряд пойман и обезврежен. Но у меня в запасе еще несколько штук.
Васек тоскливым взглядом проводил блинчик, но тут же воодушевился – ведь перед ним была еще целая гора таких же вкусняшек. Я услужливо положила ему «бомбочку», старательно полила вареньем, нежно посмотрела. Васек улыбнулся в ответ, свято веря, что прощен, и потянулся откусить кусочек, как тут же вздрогнул от резкого:
- Не ешьте! А этот, похоже, не прожаренный!
Я мысленно застонала. Она что от курятника вприпрыжку назад бежала? Ну, баб Валя! Я же не вмешивалась, когда она не сильно трезвому деду Сене вместо водки святую воду наливала приговаривая: «Сенечка, она просто мягко пьется».
Васек несколько секунд недоуменно разглядывал блинчик, словно пытаясь осознать каким таким волшебным образом, это тоненькое произведение кулинарного искусства может не прожариться, но спорить с хозяйкой дома не стал.
Я с коротким вздохом разочарования сложила руки на груди и решила, что операция с треском провалилась, как тут раскрасневшаяся от пробежки Васькова спасительница, перепутав лево и право, подцепила одну «бомбочку» со словами:
- Да что это я за гостем не ухаживаю. Вот, самый вкусный выбрала.
А дальше я только наблюдала и блаженствовала. Легким движением руки Луганский обмакнул блинчик в смородиновое варенье, поднес ко рту и с явным наслаждением откусил. Я, признаюсь, даже дыхание затаила и метнула взгляд в сторону баб Вали. Та, похоже, с ужасом осознала свою ошибку, прикрыла рот ладонями, но в следующую секунду ее локтем ткнул дед Сеня, и она бессильно опустилась на лавку, как, ни странно тихонько посмеиваясь в ладонь.
Луганский тем временем прикрыл глаза, явно надеясь на нежный творожный вкус, но птица по имени Обломинго не заставила себя ждать, и тут же с широко распахнутыми глазами стал шарить по столу в поисках запивки. Схватил кружку с чаем…отпил. А чай был горячий… Даже мне его жалко стало…немного…
Дураком Васек не был поэтому, не взирая на жгучий костер во рту повернулся ко мне и диким ревом:
- Женька!!!
Я на всякий случай отскочила подальше и для верности спряталась за дед Сеню.
- Что-то случилось «любимый»? – елейным голоском отозвалась я, предусмотрительно пригнувшись.
- Любимый?!! – офигел от такой наглости он.
- А как же. Самый-самый, - с придыханием ответила я.
Он недолгое время тупо смотрел на мою довольную рожу, а затем щеки директора резко заалели и он решительно поднялся… И взгляд такой сделался, будто собрался прикопать меня тут же – под яблонькой. Я похолодела. Луганский сделал широкий шаг в мою сторону и… пулей полетел в сторону колодца. И, правда… водичка там ледяная….
Как бы ни были прекрасны выходные, есть у них одно неприятное свойство - быстро заканчиваются. Но как, ни странно, но я, несмотря на ударную трудотерапию, проснулась в понедельник отдохнувшая и полная сил.
Наряд выбирала не долго – неизменные джинсы со стразиками и белая футболка. Сегодня я намеревалась провести ревизию на току. Нужно проверить насколько хорошо ребята подготовились к уборочной. В обязанности мои это не входило, но Луганский вчера прозрачно намекнул, что был бы особенно благодарен если бы я ему помогла.
Да-да! Мы все же помирились. Примирение вышло бурным и запинающимся. От одного воспоминания губы сами собой расползались в улыбке. Это совсем не то, что вы сейчас подумали. Просто позавчера Луганский в пылу обуревающих его эмоций после жаркого чаепития, совершенно случайно отодрал у колодца несколько запчастей. Каким образом у него это вышло не спрашивайте. Для самой полнейшая загадка. Но факт в том, что до позднего вечера мы на пару совершенствовали систему водоснабжения во дворе. Васек поехал в Стройхоз. Купил небольшой электрический насос и метров двадцать шланга. Все раскидал, подключил, и к вечеру я уже не таскала ведра для полива, а мирно поливала помидорчики из шланга. Я говорила, что жутко корыстна? Так вот, только после всех этих заслуг снизошла для откровенного разговора.
- Луганский, если ты хочешь попробовать построить со мной нормальные отношения, то лучше разберись со всеми своими бывшими раз и навсегда, - серьезно заявила ему я, - Я не ревнива, но терпеть шашни на стороне так же не намерена. Если для тебя это условие не приемлемо, то нам однозначно не по пути.
Сказала, предельно честно и откровенно. Васек на полминуты завис, явно обдумывая ответ. А потом просто взял и сгреб в охапку, как ребенок любимого плюшевого мишку. Пыталась отбиться. Не вышло. Да и не особенно, то и хотелось.
- Вредина ты моя любимая, - нежно промурлыкал Васек мне в волосы, - Собственница ненасытная.
Хотела возмутиться, но рта не успела открыть – его тут же заткнули поцелуем. Вышло только невнятное мычание.
- Нет, и не будет у меня никого кроме тебя, - заверил мужчина, прервав поцелуй.
Невольно нахмурилась и недоверчиво произнесла:
- Да ну? А как же Анечка? Или ты ее подле себя держишь только исключительно из-за ее уникальных профессиональных навыков?
Тут Луганский немного замешкался, явно не зная как лучше оправдаться.
- Я не дура, Вась. И мне прекрасно известна твоя репутация бабника, но ты мне на самом деле нравишься на столько, что я готова попробовать встречаться. Не играть в служебный роман, а по-настоящему со всеми вытекающими. В конце концов, мы оба взрослые люди и должны уже понимать чего от жизни хотим. Я тебе свои приоритеты обозначила. А ты будь добр либо прими, либо отвергни.
Пытливо заглянула ему в лицо. Луганский был собран и сдержан, словно пытался принять какое-то крайне важное решение. Взгляд его прошелся по моему лицу, остановился на губах.
- Я согласен, - наконец выдохнул он, - Готов рискнуть.
Луганский снова начал склоняться ко мне. Невольно отшатнулась и уперлась ладонями в твердокаменную грудь.
- А как же Аня?
- Да сдалась тебе эта Аня! - разозлился он, - Уволю я ее и дело с концом…, если найдешь достойную замену.
Ответ пришелся мне по душе. Поэтому сама потянулась к директору, схватила на немного растрепавшиеся вихры и впилась в губы страстным поцелуем.
Так вот. Сегодня Василий помчался по своим гостиничным и ресторанным делам, а меня оставил типа за главную. Польстил самолюбию. На самом же деле в свете последних событий Луганский похоже махнул рукой на колхоз со всеми его проблемами и решил сосредоточиться на собственном бизнесе. Как экономист – прекрасно его понимала, тем более, что в хозяйстве он не на зарплату жил. И теперь, когда лавочка прикрыта ему не улыбается тратить свое время непонятно на что. Но как Женька Яковлева и она же Николавна была возмущена до глубины души. Как вот так за просто можно плюнуть практически на дело своей жизни? Собственно из-за этого мы вчера еще немного поспорили. Потом помирились. Затем опять поспорили. И каждый остался при своем мнении.
- Делай что хочешь, - устало сказал мне Васек, - Хоть сожги дотла, если тебе станет спокойнее, но я умываю руки. Все что мог уже сделал.
Хотелось возмутиться, но вовремя сдержалась. Если рассуждать честь по чести, то не фига он не сделал. Да, руководил. Да, поддерживал производственный процесс от сева до уборки, от отела до сухостоя и так по кругу из года в год. Но!!! Не задумывался о будущем. Не вникал в финансовые показатели, не нанял квалифицированного специалиста, что бы тот на пальцах объяснил, что к чему, не принял радикальных мер, когда это было возможно. И теперь заявляет, что сделал все что смог. Снимает с себя всю ответственность, будто это не он десять лет назад пахал на стареньком ДТ-75 под зноем палящего солнца, радуясь работе, за то, что она вообще есть.
Чистой воды эгоизм. Вот она – непостижимая мужская логика. Один прагматизм и никого сожаления и чувства вины. За то, что две сотни людей останутся без работы, за то, что две тысячи голов скота пойдут под нож на ближайшем мясокомбинате.
В тот момент я всеми фибрами души возненавидела капитализм и демократию. Сталина на них не хватает! У того разговор был короткий со всеми был. А сейчас кому ты пойдешь жаловаться? В администрацию? Смешно. У главы района в мозгу калькулятор покруче моего ноутбука будет. Он в уме уже прикинул, сколько денежек ему накапает от этой сделки. Прием здесь он? Притом, что ничего в районе не происходит без его ведома. Легальная крыша. Не нравиться – вали в другой район со своими коровами. Вы думаете большие города – это центры вселенной? Как бы ни так. Здесь в этой всеми забытой глуши такими деньгами ворочают, что подумать страшно. Не зря же дед Сеня часто говорит, что в России к власти пришли бандиты. Он, конечно, сильно утрирует, но аналогия прослеживается.
И как бы я ни злилась, как бы не пыталась что-то изменить, а против системы не попрешь. Можно только лишь внедриться во вражескую среду и партизанить понемногу, что бы попытаться перевесить чашу весов в сторону справедливости.
В общем, когда я припарковала свою Белочку на колхозной территории, настроение было самое боевое. Душа пылала решимостью показать господину немцу иную сторону жизни нашей деревни, а не только те сухие финансовые показатели, что он видит на отчетах. Ведь когда смотришь на табличку с оборотом стада, как-то не сразу приходит в голову, что это все живое, настоящее. По себе знаю.
Непринужденно помахала деду Сени, неизменно восседающему в своей будке, как на царском троне и направилась в контору. Тут на полпути меня перехватил агроном, который мчался с мастерской так, словно у него поезд от платформы отъезжает.
Я немного заторможено наблюдала, как этот хитрый соблазнитель увлеченно ест с моих рук. Вздрагивала каждый раз от нежных прикосновений, пока он осторожно слизывал сок, и силилась понять – это я такая дурра или просто Васек настолько коварен.
- Попробуй, - Луганский поднес к моим губам ягодку.
- Уже наелась, - отмахнулась я, стараясь стряхнуть сладостный дурман, что теснился в мозгу от Васьковых нескромных манипуляций.
-Так вкуснее, - заверил он, хитро улыбаясь.
Не знаю, какой бес вселился в меня в тот момент, но отчего-то захотелось поучить Луганского его, же нечетными приемами. Я осторожно взяла губами предложенное лакомство, прикрыла глаза и демонстративно облизнулась. Тут же у губ оказалась следующая ягода. Повинуясь, съела ее, попутно слегка царапнув зубами подушечку пальца. Ответная реакция не заставила себя ждать, рука удерживающая за талию неумолимо поползла вниз, превращая скромное объятие в абсолютно развратное действо. Следующую ягодку я уже брала не торопясь, словно растягивая удовольствие. Охватила большой палец мужчины губами, немного пощекотала языком, пососала.
- М-м-м, - тихо выдохнула я, - Божественно…
Томно взглянула на Васька. Проняло его бедного. Дыхание участилось, взгляд ошалелый, возбужденный.
И все же в глубине души я стерва. Приподнялась на носочки, сократив расстояние между нашими лицами настолько, что губы почти соприкасались.
- Но не настолько, что бы я согласилась терпеть еще кого-то третьего.
И с силой оттолкнула Луганского, который потерял бдительность настолько, что неловко покачнулся и даже не сразу сориентировался в какой стороне меня ловить. Я же, как ошпаренная ринулась из сада в дом, прекрасно понимая, что Васек не за что не отстанет и день у нас обоих будет долгим и крайне насыщенным.
Заскочила на летнюю кухню, фырча не хуже рассерженной кошки.
- Чего это на тебе лица нет? – удивилась баб Валя, что в тот момент методично помешивала тесто для блинов в большой эмалированной миске, - Аль Васеньке не рада?
- Отчего же, – с сарказмом ответила я, - Так рада, что прибить хочется.
- Его?! – еще больше удивилась она и перестала помешивать тесто.
Я молча взяла у нее из рук миску и стала ожесточенно бороться с комочками будто это стая наглых Васьков.
- Но не себя же.
Поймала недоуменный взгляд и пожала плечами.
- Достал, придурок.
Баб Валя погладила меня по плечу и дала глубокомысленный совет:
- Не руби с плеча. Кабы не пожалеть после.
- Да знаю я. Знаю, - устало отозвалась я, - Только не дает он мне остыть и поразмыслить. Прет напролом, как локомотив. Еще бабы его проклятущие. Развел любовниц на каждом углу.
Пожилая женщина вздохнула и огорченно покачала головой.
- Да-а-а. Нелегко вам придется. У обоих характер…
Тут я не могла не согласиться. Характерец что у меня, что у Луганского. Два сапога пара не иначе.
Злость отчаянно требовала выхода, и я направила ее в дело. Баб Валя встала у плиты печь блинчики, а мне доверила их заворачивать с творогом.
Тем временем дед Сеня и Луганский вытащили на улицу с веранды две лавки и уютно расположились за уличным столом, о чем-то негромко беседуя.
Перемешиваю я творог, поглядываю в окошко, а чувство раздражения все усиливается. Приперся! Блинов ему с малинкой захотелось! Не извинился даже толком, а туда же. Казанова чертов!
И тут мой рассерженный взгляд уперся в целую груду овощей, что хозяйственная баб Валя намыла и подготовила на салат Лечо. Она тушит их и закатывает в банки на зиму. И чего там только не было. И помидорчики спелые красные, и луч репчатый только с грядки, и перец болгарский зеленый, и перец острый красный. Вот на нем-то и задержался мой жаждущий мести взгляд. Лежит такой красивенький, а самое гласное такой остренький, что после его употребления огнедышащий дракон отдыхает.
Я радостно оскалилась от внезапно пришедшей в голову мысли. О, да-а-а…
Осторожно отложила на тарелку творог и стащила со стола парочку красивеньких перчиков. Поймала удивленный взгляд баб Вали и приложила палец к губам.
- Т-с-с-с.
Она только закатила глаза, молчаливо выражая свое отношение к моим маленьким шалостям, но вмешиваться не стала. Только иногда поглядывала на процесс приготовления адской смеси творога и перца и тихонько посмеивалась.
Минут через пятнадцать я крайне довольная собой понесла блюдо с блинчиками на улицу. Дед Сеня уже подсуетился, и на столе появились кружки с заварником, молоко и сметана.
- Ну, наконец-то! – обрадовался он, - Мы уже заждались. М-м-м, какой аромат. Это вам Василий Михайлович не ресторанные блины. Таких никто печь не умеет. Толька Валечка моя.
- Скажешь тоже. Самые обычные, - возразила баб Валя, опускаясь на лавку и разливая чай.
Я уселась рядом с Васьком. В ответ на его настороженный взгляд очаровательно улыбнулась и положила ему на тарелку парочку блинов. Мужчина, немного дезориентированный резкой сменой моего поведения, послушно взялся за вилку и…начал есть. Пожевал немного и закрыл глаза с блаженным стоном:
- Вкуснятина. Пожалуй, я буду вас объедать постоянно, - пошутил он, подмигивая.
Я невольно хмыкнула. Конечно же, вкуснятина. Я решила свои «бомбочки» подавать после того как Луганский распробует. А уж после, учитывая недюжинный аппетит, он не заподозрит подвоха.
С истинным умилением глядела, как Василий ловко оправляет в рот первый блинчик, а на душе становилось все прекраснее и прекраснее. И, видимо, до того у меня было злорадное выражение лица, когда я на тарелочку «любимому» подкладывала очередной блинчик, что баб Валя решила спасти его от страшной участи. Она совершенно неожиданно выхватила из под Васькова носа лакомство и воскликнула:
- Батюшки! Сюда клоп попал. Фу, гадость, какая. Пойду курям отдам.
Эх, жалко. Снаряд пойман и обезврежен. Но у меня в запасе еще несколько штук.
Васек тоскливым взглядом проводил блинчик, но тут же воодушевился – ведь перед ним была еще целая гора таких же вкусняшек. Я услужливо положила ему «бомбочку», старательно полила вареньем, нежно посмотрела. Васек улыбнулся в ответ, свято веря, что прощен, и потянулся откусить кусочек, как тут же вздрогнул от резкого:
- Не ешьте! А этот, похоже, не прожаренный!
Я мысленно застонала. Она что от курятника вприпрыжку назад бежала? Ну, баб Валя! Я же не вмешивалась, когда она не сильно трезвому деду Сене вместо водки святую воду наливала приговаривая: «Сенечка, она просто мягко пьется».
Васек несколько секунд недоуменно разглядывал блинчик, словно пытаясь осознать каким таким волшебным образом, это тоненькое произведение кулинарного искусства может не прожариться, но спорить с хозяйкой дома не стал.
Я с коротким вздохом разочарования сложила руки на груди и решила, что операция с треском провалилась, как тут раскрасневшаяся от пробежки Васькова спасительница, перепутав лево и право, подцепила одну «бомбочку» со словами:
- Да что это я за гостем не ухаживаю. Вот, самый вкусный выбрала.
А дальше я только наблюдала и блаженствовала. Легким движением руки Луганский обмакнул блинчик в смородиновое варенье, поднес ко рту и с явным наслаждением откусил. Я, признаюсь, даже дыхание затаила и метнула взгляд в сторону баб Вали. Та, похоже, с ужасом осознала свою ошибку, прикрыла рот ладонями, но в следующую секунду ее локтем ткнул дед Сеня, и она бессильно опустилась на лавку, как, ни странно тихонько посмеиваясь в ладонь.
Луганский тем временем прикрыл глаза, явно надеясь на нежный творожный вкус, но птица по имени Обломинго не заставила себя ждать, и тут же с широко распахнутыми глазами стал шарить по столу в поисках запивки. Схватил кружку с чаем…отпил. А чай был горячий… Даже мне его жалко стало…немного…
Дураком Васек не был поэтому, не взирая на жгучий костер во рту повернулся ко мне и диким ревом:
- Женька!!!
Я на всякий случай отскочила подальше и для верности спряталась за дед Сеню.
- Что-то случилось «любимый»? – елейным голоском отозвалась я, предусмотрительно пригнувшись.
- Любимый?!! – офигел от такой наглости он.
- А как же. Самый-самый, - с придыханием ответила я.
Он недолгое время тупо смотрел на мою довольную рожу, а затем щеки директора резко заалели и он решительно поднялся… И взгляд такой сделался, будто собрался прикопать меня тут же – под яблонькой. Я похолодела. Луганский сделал широкий шаг в мою сторону и… пулей полетел в сторону колодца. И, правда… водичка там ледяная….
Глава 10
Как бы ни были прекрасны выходные, есть у них одно неприятное свойство - быстро заканчиваются. Но как, ни странно, но я, несмотря на ударную трудотерапию, проснулась в понедельник отдохнувшая и полная сил.
Наряд выбирала не долго – неизменные джинсы со стразиками и белая футболка. Сегодня я намеревалась провести ревизию на току. Нужно проверить насколько хорошо ребята подготовились к уборочной. В обязанности мои это не входило, но Луганский вчера прозрачно намекнул, что был бы особенно благодарен если бы я ему помогла.
Да-да! Мы все же помирились. Примирение вышло бурным и запинающимся. От одного воспоминания губы сами собой расползались в улыбке. Это совсем не то, что вы сейчас подумали. Просто позавчера Луганский в пылу обуревающих его эмоций после жаркого чаепития, совершенно случайно отодрал у колодца несколько запчастей. Каким образом у него это вышло не спрашивайте. Для самой полнейшая загадка. Но факт в том, что до позднего вечера мы на пару совершенствовали систему водоснабжения во дворе. Васек поехал в Стройхоз. Купил небольшой электрический насос и метров двадцать шланга. Все раскидал, подключил, и к вечеру я уже не таскала ведра для полива, а мирно поливала помидорчики из шланга. Я говорила, что жутко корыстна? Так вот, только после всех этих заслуг снизошла для откровенного разговора.
- Луганский, если ты хочешь попробовать построить со мной нормальные отношения, то лучше разберись со всеми своими бывшими раз и навсегда, - серьезно заявила ему я, - Я не ревнива, но терпеть шашни на стороне так же не намерена. Если для тебя это условие не приемлемо, то нам однозначно не по пути.
Сказала, предельно честно и откровенно. Васек на полминуты завис, явно обдумывая ответ. А потом просто взял и сгреб в охапку, как ребенок любимого плюшевого мишку. Пыталась отбиться. Не вышло. Да и не особенно, то и хотелось.
- Вредина ты моя любимая, - нежно промурлыкал Васек мне в волосы, - Собственница ненасытная.
Хотела возмутиться, но рта не успела открыть – его тут же заткнули поцелуем. Вышло только невнятное мычание.
- Нет, и не будет у меня никого кроме тебя, - заверил мужчина, прервав поцелуй.
Невольно нахмурилась и недоверчиво произнесла:
- Да ну? А как же Анечка? Или ты ее подле себя держишь только исключительно из-за ее уникальных профессиональных навыков?
Тут Луганский немного замешкался, явно не зная как лучше оправдаться.
- Я не дура, Вась. И мне прекрасно известна твоя репутация бабника, но ты мне на самом деле нравишься на столько, что я готова попробовать встречаться. Не играть в служебный роман, а по-настоящему со всеми вытекающими. В конце концов, мы оба взрослые люди и должны уже понимать чего от жизни хотим. Я тебе свои приоритеты обозначила. А ты будь добр либо прими, либо отвергни.
Пытливо заглянула ему в лицо. Луганский был собран и сдержан, словно пытался принять какое-то крайне важное решение. Взгляд его прошелся по моему лицу, остановился на губах.
- Я согласен, - наконец выдохнул он, - Готов рискнуть.
Луганский снова начал склоняться ко мне. Невольно отшатнулась и уперлась ладонями в твердокаменную грудь.
- А как же Аня?
- Да сдалась тебе эта Аня! - разозлился он, - Уволю я ее и дело с концом…, если найдешь достойную замену.
Ответ пришелся мне по душе. Поэтому сама потянулась к директору, схватила на немного растрепавшиеся вихры и впилась в губы страстным поцелуем.
Так вот. Сегодня Василий помчался по своим гостиничным и ресторанным делам, а меня оставил типа за главную. Польстил самолюбию. На самом же деле в свете последних событий Луганский похоже махнул рукой на колхоз со всеми его проблемами и решил сосредоточиться на собственном бизнесе. Как экономист – прекрасно его понимала, тем более, что в хозяйстве он не на зарплату жил. И теперь, когда лавочка прикрыта ему не улыбается тратить свое время непонятно на что. Но как Женька Яковлева и она же Николавна была возмущена до глубины души. Как вот так за просто можно плюнуть практически на дело своей жизни? Собственно из-за этого мы вчера еще немного поспорили. Потом помирились. Затем опять поспорили. И каждый остался при своем мнении.
- Делай что хочешь, - устало сказал мне Васек, - Хоть сожги дотла, если тебе станет спокойнее, но я умываю руки. Все что мог уже сделал.
Хотелось возмутиться, но вовремя сдержалась. Если рассуждать честь по чести, то не фига он не сделал. Да, руководил. Да, поддерживал производственный процесс от сева до уборки, от отела до сухостоя и так по кругу из года в год. Но!!! Не задумывался о будущем. Не вникал в финансовые показатели, не нанял квалифицированного специалиста, что бы тот на пальцах объяснил, что к чему, не принял радикальных мер, когда это было возможно. И теперь заявляет, что сделал все что смог. Снимает с себя всю ответственность, будто это не он десять лет назад пахал на стареньком ДТ-75 под зноем палящего солнца, радуясь работе, за то, что она вообще есть.
Чистой воды эгоизм. Вот она – непостижимая мужская логика. Один прагматизм и никого сожаления и чувства вины. За то, что две сотни людей останутся без работы, за то, что две тысячи голов скота пойдут под нож на ближайшем мясокомбинате.
В тот момент я всеми фибрами души возненавидела капитализм и демократию. Сталина на них не хватает! У того разговор был короткий со всеми был. А сейчас кому ты пойдешь жаловаться? В администрацию? Смешно. У главы района в мозгу калькулятор покруче моего ноутбука будет. Он в уме уже прикинул, сколько денежек ему накапает от этой сделки. Прием здесь он? Притом, что ничего в районе не происходит без его ведома. Легальная крыша. Не нравиться – вали в другой район со своими коровами. Вы думаете большие города – это центры вселенной? Как бы ни так. Здесь в этой всеми забытой глуши такими деньгами ворочают, что подумать страшно. Не зря же дед Сеня часто говорит, что в России к власти пришли бандиты. Он, конечно, сильно утрирует, но аналогия прослеживается.
И как бы я ни злилась, как бы не пыталась что-то изменить, а против системы не попрешь. Можно только лишь внедриться во вражескую среду и партизанить понемногу, что бы попытаться перевесить чашу весов в сторону справедливости.
В общем, когда я припарковала свою Белочку на колхозной территории, настроение было самое боевое. Душа пылала решимостью показать господину немцу иную сторону жизни нашей деревни, а не только те сухие финансовые показатели, что он видит на отчетах. Ведь когда смотришь на табличку с оборотом стада, как-то не сразу приходит в голову, что это все живое, настоящее. По себе знаю.
Непринужденно помахала деду Сени, неизменно восседающему в своей будке, как на царском троне и направилась в контору. Тут на полпути меня перехватил агроном, который мчался с мастерской так, словно у него поезд от платформы отъезжает.
