— Вообще нет! Раньше был, а теперь нет! — отрезала Ольга.
— Он… умер? — ужаснулась Яра.
Ольга помолчала, глядя в сторону. Лёгкий ветер задувал снежинки в прихожую.
— Не знаю. Его уже год нету. Не было. А потом появился, вот такой. Как привидение. Не ел, не спал, не говорил. А теперь опять пропал. Уходи, Яра, ничем ты не поможешь. И если увидишь его ещё, держись подальше.
С этими словами она всё-таки захлопнула дверь.
Яра немного постояла и пошла выбираться сквозь калитку — пришлось поискать в темноте кнопку открытия.
В тот день уже не было времени идти в заброс, и так вернулась домой позже обычного. Мама начала что-то говорить про поздние гулянья и про то, что надо прилично себя вести в школе, а то учительница по математике звонила, жаловалась, но Яра слишком устала, чтобы изображать раскаянье. Ей просто нужно было дождаться утра и пойти обратно в заброс, найти Тёму. И если он стал каким-нибудь мстительным духом или вампиром или ещё неизвестно чем, то будь что будет.
Да, она хотела уехать, измениться, начать новую жизнь… Но сейчас это всё казалось так далеко и безнадёжно, какой смысл мечтать о дальних краях, если не можешь справиться даже с тем, что у тебя на глазах происходит? Да и кому она будет нужна там, в большом городе, если и здесь был один-единственный человек, которому она могла помочь? А то и не могла.
Нет, больше размышлять она не могла, и прямо в присутствии мамы выключила свет и легла в кровать. Мама поперхнулась нотацией и вышла из комнаты, сказав что-то папе про визит к наркологу. Яра измученно вздохнула и провалилась в сон.
Утром она даже не подумала идти в школу: во-первых, думать ни о чём, кроме разыскивания Тёмы, она не могла, а во-вторых, первым уроком была математика, и Яра совершенно не желала встречаться с той училкой.
В заброшенном доме с позавчера ничего не изменилось. Тёмно-красный силуэт был на месте, а Тёмин рюкзак вместе с пакетом из киоска стояли на полу посреди комнаты.
— Тёма? — позвала Яра. — Ты здесь?
Ответа не было, так что Яра подошла чуть ближе к человечку на стене и попыталась говорить, обращаясь к его голове.
— Тёма? Ты меня слышишь?
— Слышу, — его голос прозвучал сразу со всех сторон, Яра аж присела. — Ты пришла… Значит, больше не боишься меня?
— Боюсь, — призналась Яра. — Но ничего не делать боюсь ещё больше. Ты можешь… ну, появиться?
— Могу, но тогда не будет сил говорить, — ответил Тёмин голос. — А ты ведь, наверное, хочешь знать, как так вышло?
Бумажный пакет посреди комнаты сильно действовал ей на нервы — Тёма ведь купил тогда еды и на её долю, а она всё бросила вот так. Дома учили, что еду нельзя выбрасывать, и что с ней теперь делать? Она же замёрзла, как в морозильнике, тут ночью было градусов минус пятнадцать!
— Почему ты не вернулся домой позавчера? — спросила она, отвлекаясь от пакета.
Тёма помолчал.
— Ты говорила с мамой? — спросил он наконец удивлённо. Яра не ответила, и он продолжил: — Я не знаю, как хуже, приходить туда или нет. Мама вообще на себя не похожа. И потом, у меня не было сил воплотиться. Я за каникулы и так подрастерял, а позавчера ты совсем закрылась от меня, и я не смог восстановиться.
— Ч-что? — Яра нахмурилась. — Я-то тут при чём?
Ей показалось, что стены вздохнули — и по комнатам скользнул ветерок.
— Давай я всё с самого начала расскажу, можно? — попросил Тёма. — Присядь, что ли…
Яра угрюмо осталась стоять, тем более, что её ящик замело снегом из пустого окна.
— В общем, — начал Тёма, — Понимаешь, у моей сестры дурной глаз. Ну, знаешь, как говорят «не сглазь» — вот, а она может именно что сглазить. У них это в роду через поколение передаётся, бабушка такая же была…
— «У них»? — уточнила Яра.
— Да. Я-то приёмный, а Дашка родная. Меня мама взяла трёхлетним, и Дашка тогда такая же была.
— Зачем? — удивилась Яра. В кругу общения её родителей ни у кого приёмных детей не было, и над причинами такого поступка она никогда не задумывалась.
— Не знаю точно, захотела… — Тёмин голос на пару секунд умолк в раздумьях. — Наверное, потому что папа всё время в командировках, он работает за границей, а двум женщинам тяжело жить… Не знаю, неважно. Главное, Дашка меня сразу невзлюбила.
— За что? — спросила Яра, хотя, вспомнив Дашу, могла бы и сама предположить.
— Ну, до того она была центром вселенной, — в голосе Тёмы послышалась насмешка, — а тут вдруг с кем-то делиться. Она была не готова. В общем, с детства пакостила мне за спиной у родителей, гадости говорила всё время, а год назад совсем разошлась, наплевала на бабушкины объяснения, ну и… сглазила.
— И что же с тобой стало? — нахмурилась Яра.
— Да вот, как видишь. Теперь я — этот дом.
— Подожди… Я что, по тебе тут хожу, что ли? — Яра уставилась себе под ноги на припорошенный снегом бетонный пол.
— Ну, нет, сам-то дом и правда существует, — пояснил Тёма. — Его как раз заканчивали строить в прошлом году. А потом я в него вселился… Поначалу ещё толком не понял, что к чему. Напугал рабочих, кто-то даже с лесов сверзился, хоть не покалечился… Ну и это, — по стенам пробежала лёгкая рябь, как будто все граффити поочерёдно мигнули. — Они и отмывать пытались, и закрашивать. Полиции нагнали дежурить тут. Но в итоге бросили, хлопот больше, а сдать дом в таком виде нереально. Вот я тут и остался один, пока ты не пришла.
— Так эти все надписи… — Яра огляделась, по-новому оценивая обрывки стихов и цитаты.
— Ты… ну, не читай особо, если можешь, — Тёмин голос зазвучал смущённо. — Я так-то не собирался этим ни с кем делиться, но меня никто не спросил.
— То есть, это всё из твоей головы? — содрогнулась Яра. Не дай бог ей бы пришлось выставить напоказ весь тот хлам, что творится у неё в голове! — Я… я почти ничего не читала!
Это была не совсем правда, но Яра подумала, что Тёме так должно быть спокойнее.
— Спасибо, — ответил голос.
— Слушай, — продолжила осмыслять ситуацию Яра. — А тело-то твоё где?
— Да всё здесь же. Видишь красного человечка? Вот тут оно и спрятано. А когда воплощаюсь, человечки исчезают. Ну и ещё кой-чего по мелочи, я же не просто трупом ходячим становлюсь. Хотя почти…
— А ты не можешь… ну, весь воплотиться, со всеми надписями?
— Может, и мог бы, но сил не хватает. Ты вот поделилась, и я смог в школу ходить.
— Стоп. Что значит, я поделилась?
— Да я сам не очень понимаю, — Тёма снова вздохнул ветерком-позёмкой. — Но ты стала сюда приходить и читать свою сказку, ну и всяко… От тебя прям фонтаном било. Потом, в школе ещё немного сочилось, не так сильно, но хватало.
— А теперь? — Яра попыталась почувствовать всё своё тело сразу, чтобы найти брешь, из которой что-то «сочилось».
— Теперь еле капает. Ты меня боишься, вот и закупорилась.
— То есть, ты из меня типа энергию тянул, что ли? — ужаснулась Яра.
— Да я не тянул, говорю же, ты сама отдавала. У тебя её много было осенью, через край. Я уж понадеялся, что, может, накоплю, чтобы вернуться. Попробовал воплотиться, маму проведать… А ты вдруг перестала приходить. Я испугался, стал искать тебя, вот, в школу эту пошёл. Так-то я в частной учился, но мама на всё согласилась, даже взятку директору дала.
— Слушай, так что же получается, это я из-за тебя похудела? — развела руками Яра.
— Не знаю, наверное. Хотя из тебя энергия так пёрла… Не знаю, может, если бы я её не забирал, она бы как-то потом обратно к тебе возвращалась… Я же ничего не понимаю в этом.
— Хорошо, — Яра потёрла глаза основанием ладоней. Хоть одной загадкой стало меньше. — Ну и как мне опять начать фонтанировать, чтобы ты смог вернуться домой?
— А ты… согласна мне помочь? — с замиранием спросил Тёмин голос.
Яра пожала плечами.
— Больше-то некому…
— Спасибо! — с чувством сказал Тёма, и надписи на стенах как будто стали ярче.
— Да не за что пока, — нахмурилась Яра. Она не умела принимать благодарности, и ей было неловко. — Понять бы ещё, что делать.
— Ну, — Тёма помедлил, и Яра почувствовала, что он хочет ей предложить что-то неприятное. — Больше всего поток был, когда ты свои истории записывала. Вот только там же не сначала было, да? Я, например, не знаю, откуда Гретани узнала про кольцо?
Яра на секунду онемела. До неё только что дошло, что Тёма слышал ВСЁ. И, вероятно, видел все её ужимки перед камерой. И разговоры с собой слышал тоже…
— Эй, ты чего? — голос Тёмы был озабоченным. — Я что-то не так сказал?
«Тёма же не виноват», — подумала Яра. — «Я сама в его дом припёрлась, и его не спросила, хочет ли он слушать. А он, наверное, боялся подать голос, напугать меня…»
Яра тяжело вздохнула и зажмурилась. Выхода у неё всё равно не было. Раз Тёма мог получать загадочную энергию только если она «открывалась», значит, уберечь что-то личное шансов не было. Можно было просто расслабиться и принять ситуацию как данность. Это было очень страшно и стыдно, Яру даже немножко замутило от такой перспективы, но, как обычно, ей было не привыкать пересиливать себя «потому что надо».
— Да нет, всё хорошо, — дрожащим голосом сказала она. — Я просто никогда раньше никому не рассказывала свои истории.
— В смысле? — удивился Тёма. — Ты же ведёшь канал, как я понял.
Яра помотала головой.
— Я только записываю, но никогда не выкладываю.
— Почему? — ещё больше удивился Тёма.
Яра с трудом сдерживала слёзы. Ей и так было плохо и страшно, как перед визитом к гинекологу, а тут вдруг ещё и это.
— Слушай, ты историю слушать хочешь или вот эту всю фигню?! Мне и так плохо! Я, между прочим, школу прогуливаю ради тебя, а ты мне тут ещё допрос устраиваешь!!!
— Прости, — оторопел Тёма. — Я просто удивился, ты же так здорово рассказываешь… Я думал, ты уже давно звезда, можно сказать, гордился знакомством.
Яра сжала зубы почти до боли и полезла в рюкзак за скетчбуком и блокнотом для идей. Начало истории Гретани она сочиняла почти год назад и уже подзабыла. Полистала странички и ужаснулась. «М-да-а, тут бред какой-то вообще,» — Яра почесала в голове. «Что же делать? Видео то, первое, тоже было отстойное, там и звук плохой, и разрешение, я же это ещё на старый телефон снимала…»
Но делать нечего, рассказывать-то как-то надо.
— Сейчас, — пообещала она, нервно перелистывая страницы дрожащими руками. «Так, это выкинуть, это сойдёт, вот тут у меня где-то позже было по-другому, а это… мамочки, что я курила вообще?!» — Сейчас.
— Да ты не спеши, — успокоил Тёма. — Я понимаю, тебе надо с мыслями собраться.
Его заверения не шибко-то помогли, Яра чувствовала себя копушей и тупицей, в голову ничего не шло, начало истории она помнила плохо, и боялась, что наговорит чего-нибудь, что не стыкуется с более поздними эпизодами.
— Ну, давай попробуем, — выдавила она наконец. — В некотором царстве, в некотором государстве…
Тёма слушал её сбивчивые, нервные объяснения минут десять, но даже он не выдержал.
— Яра? Постой.
— Что?! — вздрогнула она.
— Ты… успокойся. А то так ничего не получится. Ты как будто силком давишь из себя, а энергия вообще не идёт, смысла нет.
— Да? — разочаровалась Яра. — Блин, а что же делать?
— Я думаю, тебе нужно побольше времени, чтобы с мыслями собраться. Ты ведь сначала обычно рисовала что-то или ещё как…
— Ну да, — согласилась Яра. — Хорошо, подожди, я попробую как следует.
Она снова принялась листать страницы и что-то выписывать и зарисовывать в двух тетрадках, при этом роняла то одну, то другую, ругалась и всё твердила:
— Подожди-подожди. Я сейчас..
— Я-то сколько угодно могу ждать, — сказал Тёмин голос. — Но тебе лучше пойти пообедать, а то я боюсь, как бы ты все силы не растеряла вообще.
Яра удивлённо подняла голову и сунула руку в карман. Там бренчали три монетки, даже на булку не хватит. Пакет с замёрзшим обедом стоял посреди комнаты и угнетал.
— Я не хочу грызть позавчерашние хот-доги, — призналась Яра.
— Конечно, нет! — согласился Тёма. — Сходи купи чего-нибудь.
— Не на что, — созналась Яра.
В комнате как будто потемнело.
— Тебе родители не дают на обед? — нейтральным тоном спросил Тёма.
— Они думают, что я в школе ем. А так только мелочь дают, — объяснила она.
— Ну возьми у меня в рюкзаке, там во внутреннем кармане бумажник.
Яра не шевельнулась.
— Я не буду брать чужие деньги.
— Ну ты чего! — возмутился Тёма. — Ты же мне помогаешь! И потом, мне-то эти деньги на что сдались, я даже есть не могу! Отец присылает, он-то не в курсе, мама ему не сказала, он думает, я на английский ходить буду или там в спортзал с тренером. Бери, да бери ты!
Яра подумала и согласилась, что это логично. В конце концов, если она должна отдавать Тёме энергию, то и брать её где-то надо. Да и есть хотелось отчаянно.
— Я немножко, — пообещала она, робко открывая рюкзак.
— Да бери всё, — вздохнул Тёма. — Говорю же, мне незачем.
Яра открыла бумажник и оторопела. Ну нет, всё она точно не заберёт! Взяла мелкие купюры, кивнула силуэту на стене и поспешила к киоскам.
— Пакет этот старый выкинь, — попросил вслед Тёма. — Он меня раздражает.
Вернулась Яра в более благостном расположении духа. Горячая вкусная еда утолила и эмоциональный голод, к тому же у неё осталось на влажные салфетки и даже на маленькую расчёску, так что можно было привести себя в порядок. Дома у неё была огромная щётка, которую мама запретила носить с собой, потому что тяжёлая и испачкается.
— Ты тут? — спросила она пустую комнату.
— Да, — откликнулся Тёма. — А ты повеселела.
— Ну так, — ухмыльнулась Яра. — Спасибо за угощение.
Её настроение несколько померкло, когда она увидела раскрытый блокнот. Конечно, пара идей у неё возникла, пока она ходила до киосков, но их ещё надо было причесать и обмозговать. «И потом… рассказывать их Тёме…» Яра сглотнула. Ей казалось ужасно диким рассказывать мальчику, который знал её в реальной жизни, о выдуманной ею прекрасной и сильной принцессе. Он ведь поймёт, что это о том, чего у самой Яры никогда не было и не могло быть. Пока жалкий человек притворяется, что доволен своей жизнью, он ещё может сохранить достоинство, но стоит показать, что на самом деле хочется совсем иного, и сразу твоя ничтожность затмевает собой хоть какие твои достоинства.
— Может, тебе будет проще говорить на камеру? — спросил Тёма, видя, что Яра в затруднении.
Яра задумалась. Наверное, если внушить себе (а это она хорошо умела), что никакого Тёмы нет, а она просто перезаписывает свои старые видео, то будет легче. Вот только она собиралась перезаписать их, когда станет стройной и красивой… Ну, допустим, стройной она и правда стала, во всяком случае, худой. Фигура у неё по-прежнему была некрасивой, но уж тут какой уродилась. Ещё бы с лицом что-нибудь сделать… И с волосами. Если мешки под глазами можно было скрыть, выбрав более удачный угол освещения, то безжизненные мышастые волосы выглядели убого, что ты с ними ни делай, а делать Яра умела не так уж и много. Ну и свитер, оставшийся от прежнего веса, тоже не добавлял гламура. Пусть на видео попадает только воротник, но и он ужасен, а главное, Яра-то знала, что плохо одета, и это категорически мешало войти в образ.
Но как это всё объяснить Тёме? Да и вообще, разве такие вещи объясняют мальчикам? Хотя… Ведь целью всего мероприятия было «открыться» — чтобы её энергия свободно пошла к Тёме. Наверное, истории о Гретани не так уж принципиальны, важно было просто поделиться чем-то глубоко личным. Ну что ж, почему бы и не этим. Куда уж более личное…
— Он… умер? — ужаснулась Яра.
Ольга помолчала, глядя в сторону. Лёгкий ветер задувал снежинки в прихожую.
— Не знаю. Его уже год нету. Не было. А потом появился, вот такой. Как привидение. Не ел, не спал, не говорил. А теперь опять пропал. Уходи, Яра, ничем ты не поможешь. И если увидишь его ещё, держись подальше.
С этими словами она всё-таки захлопнула дверь.
Яра немного постояла и пошла выбираться сквозь калитку — пришлось поискать в темноте кнопку открытия.
В тот день уже не было времени идти в заброс, и так вернулась домой позже обычного. Мама начала что-то говорить про поздние гулянья и про то, что надо прилично себя вести в школе, а то учительница по математике звонила, жаловалась, но Яра слишком устала, чтобы изображать раскаянье. Ей просто нужно было дождаться утра и пойти обратно в заброс, найти Тёму. И если он стал каким-нибудь мстительным духом или вампиром или ещё неизвестно чем, то будь что будет.
Да, она хотела уехать, измениться, начать новую жизнь… Но сейчас это всё казалось так далеко и безнадёжно, какой смысл мечтать о дальних краях, если не можешь справиться даже с тем, что у тебя на глазах происходит? Да и кому она будет нужна там, в большом городе, если и здесь был один-единственный человек, которому она могла помочь? А то и не могла.
Нет, больше размышлять она не могла, и прямо в присутствии мамы выключила свет и легла в кровать. Мама поперхнулась нотацией и вышла из комнаты, сказав что-то папе про визит к наркологу. Яра измученно вздохнула и провалилась в сон.
Утром она даже не подумала идти в школу: во-первых, думать ни о чём, кроме разыскивания Тёмы, она не могла, а во-вторых, первым уроком была математика, и Яра совершенно не желала встречаться с той училкой.
В заброшенном доме с позавчера ничего не изменилось. Тёмно-красный силуэт был на месте, а Тёмин рюкзак вместе с пакетом из киоска стояли на полу посреди комнаты.
— Тёма? — позвала Яра. — Ты здесь?
Ответа не было, так что Яра подошла чуть ближе к человечку на стене и попыталась говорить, обращаясь к его голове.
— Тёма? Ты меня слышишь?
— Слышу, — его голос прозвучал сразу со всех сторон, Яра аж присела. — Ты пришла… Значит, больше не боишься меня?
— Боюсь, — призналась Яра. — Но ничего не делать боюсь ещё больше. Ты можешь… ну, появиться?
— Могу, но тогда не будет сил говорить, — ответил Тёмин голос. — А ты ведь, наверное, хочешь знать, как так вышло?
Бумажный пакет посреди комнаты сильно действовал ей на нервы — Тёма ведь купил тогда еды и на её долю, а она всё бросила вот так. Дома учили, что еду нельзя выбрасывать, и что с ней теперь делать? Она же замёрзла, как в морозильнике, тут ночью было градусов минус пятнадцать!
— Почему ты не вернулся домой позавчера? — спросила она, отвлекаясь от пакета.
Тёма помолчал.
— Ты говорила с мамой? — спросил он наконец удивлённо. Яра не ответила, и он продолжил: — Я не знаю, как хуже, приходить туда или нет. Мама вообще на себя не похожа. И потом, у меня не было сил воплотиться. Я за каникулы и так подрастерял, а позавчера ты совсем закрылась от меня, и я не смог восстановиться.
— Ч-что? — Яра нахмурилась. — Я-то тут при чём?
Ей показалось, что стены вздохнули — и по комнатам скользнул ветерок.
— Давай я всё с самого начала расскажу, можно? — попросил Тёма. — Присядь, что ли…
Яра угрюмо осталась стоять, тем более, что её ящик замело снегом из пустого окна.
— В общем, — начал Тёма, — Понимаешь, у моей сестры дурной глаз. Ну, знаешь, как говорят «не сглазь» — вот, а она может именно что сглазить. У них это в роду через поколение передаётся, бабушка такая же была…
— «У них»? — уточнила Яра.
— Да. Я-то приёмный, а Дашка родная. Меня мама взяла трёхлетним, и Дашка тогда такая же была.
— Зачем? — удивилась Яра. В кругу общения её родителей ни у кого приёмных детей не было, и над причинами такого поступка она никогда не задумывалась.
— Не знаю точно, захотела… — Тёмин голос на пару секунд умолк в раздумьях. — Наверное, потому что папа всё время в командировках, он работает за границей, а двум женщинам тяжело жить… Не знаю, неважно. Главное, Дашка меня сразу невзлюбила.
— За что? — спросила Яра, хотя, вспомнив Дашу, могла бы и сама предположить.
— Ну, до того она была центром вселенной, — в голосе Тёмы послышалась насмешка, — а тут вдруг с кем-то делиться. Она была не готова. В общем, с детства пакостила мне за спиной у родителей, гадости говорила всё время, а год назад совсем разошлась, наплевала на бабушкины объяснения, ну и… сглазила.
— И что же с тобой стало? — нахмурилась Яра.
— Да вот, как видишь. Теперь я — этот дом.
— Подожди… Я что, по тебе тут хожу, что ли? — Яра уставилась себе под ноги на припорошенный снегом бетонный пол.
— Ну, нет, сам-то дом и правда существует, — пояснил Тёма. — Его как раз заканчивали строить в прошлом году. А потом я в него вселился… Поначалу ещё толком не понял, что к чему. Напугал рабочих, кто-то даже с лесов сверзился, хоть не покалечился… Ну и это, — по стенам пробежала лёгкая рябь, как будто все граффити поочерёдно мигнули. — Они и отмывать пытались, и закрашивать. Полиции нагнали дежурить тут. Но в итоге бросили, хлопот больше, а сдать дом в таком виде нереально. Вот я тут и остался один, пока ты не пришла.
— Так эти все надписи… — Яра огляделась, по-новому оценивая обрывки стихов и цитаты.
— Ты… ну, не читай особо, если можешь, — Тёмин голос зазвучал смущённо. — Я так-то не собирался этим ни с кем делиться, но меня никто не спросил.
— То есть, это всё из твоей головы? — содрогнулась Яра. Не дай бог ей бы пришлось выставить напоказ весь тот хлам, что творится у неё в голове! — Я… я почти ничего не читала!
Это была не совсем правда, но Яра подумала, что Тёме так должно быть спокойнее.
— Спасибо, — ответил голос.
— Слушай, — продолжила осмыслять ситуацию Яра. — А тело-то твоё где?
— Да всё здесь же. Видишь красного человечка? Вот тут оно и спрятано. А когда воплощаюсь, человечки исчезают. Ну и ещё кой-чего по мелочи, я же не просто трупом ходячим становлюсь. Хотя почти…
— А ты не можешь… ну, весь воплотиться, со всеми надписями?
— Может, и мог бы, но сил не хватает. Ты вот поделилась, и я смог в школу ходить.
— Стоп. Что значит, я поделилась?
— Да я сам не очень понимаю, — Тёма снова вздохнул ветерком-позёмкой. — Но ты стала сюда приходить и читать свою сказку, ну и всяко… От тебя прям фонтаном било. Потом, в школе ещё немного сочилось, не так сильно, но хватало.
— А теперь? — Яра попыталась почувствовать всё своё тело сразу, чтобы найти брешь, из которой что-то «сочилось».
— Теперь еле капает. Ты меня боишься, вот и закупорилась.
— То есть, ты из меня типа энергию тянул, что ли? — ужаснулась Яра.
— Да я не тянул, говорю же, ты сама отдавала. У тебя её много было осенью, через край. Я уж понадеялся, что, может, накоплю, чтобы вернуться. Попробовал воплотиться, маму проведать… А ты вдруг перестала приходить. Я испугался, стал искать тебя, вот, в школу эту пошёл. Так-то я в частной учился, но мама на всё согласилась, даже взятку директору дала.
— Слушай, так что же получается, это я из-за тебя похудела? — развела руками Яра.
— Не знаю, наверное. Хотя из тебя энергия так пёрла… Не знаю, может, если бы я её не забирал, она бы как-то потом обратно к тебе возвращалась… Я же ничего не понимаю в этом.
— Хорошо, — Яра потёрла глаза основанием ладоней. Хоть одной загадкой стало меньше. — Ну и как мне опять начать фонтанировать, чтобы ты смог вернуться домой?
— А ты… согласна мне помочь? — с замиранием спросил Тёмин голос.
Яра пожала плечами.
— Больше-то некому…
— Спасибо! — с чувством сказал Тёма, и надписи на стенах как будто стали ярче.
— Да не за что пока, — нахмурилась Яра. Она не умела принимать благодарности, и ей было неловко. — Понять бы ещё, что делать.
— Ну, — Тёма помедлил, и Яра почувствовала, что он хочет ей предложить что-то неприятное. — Больше всего поток был, когда ты свои истории записывала. Вот только там же не сначала было, да? Я, например, не знаю, откуда Гретани узнала про кольцо?
Яра на секунду онемела. До неё только что дошло, что Тёма слышал ВСЁ. И, вероятно, видел все её ужимки перед камерой. И разговоры с собой слышал тоже…
— Эй, ты чего? — голос Тёмы был озабоченным. — Я что-то не так сказал?
«Тёма же не виноват», — подумала Яра. — «Я сама в его дом припёрлась, и его не спросила, хочет ли он слушать. А он, наверное, боялся подать голос, напугать меня…»
Яра тяжело вздохнула и зажмурилась. Выхода у неё всё равно не было. Раз Тёма мог получать загадочную энергию только если она «открывалась», значит, уберечь что-то личное шансов не было. Можно было просто расслабиться и принять ситуацию как данность. Это было очень страшно и стыдно, Яру даже немножко замутило от такой перспективы, но, как обычно, ей было не привыкать пересиливать себя «потому что надо».
— Да нет, всё хорошо, — дрожащим голосом сказала она. — Я просто никогда раньше никому не рассказывала свои истории.
— В смысле? — удивился Тёма. — Ты же ведёшь канал, как я понял.
Яра помотала головой.
— Я только записываю, но никогда не выкладываю.
— Почему? — ещё больше удивился Тёма.
Яра с трудом сдерживала слёзы. Ей и так было плохо и страшно, как перед визитом к гинекологу, а тут вдруг ещё и это.
— Слушай, ты историю слушать хочешь или вот эту всю фигню?! Мне и так плохо! Я, между прочим, школу прогуливаю ради тебя, а ты мне тут ещё допрос устраиваешь!!!
— Прости, — оторопел Тёма. — Я просто удивился, ты же так здорово рассказываешь… Я думал, ты уже давно звезда, можно сказать, гордился знакомством.
Яра сжала зубы почти до боли и полезла в рюкзак за скетчбуком и блокнотом для идей. Начало истории Гретани она сочиняла почти год назад и уже подзабыла. Полистала странички и ужаснулась. «М-да-а, тут бред какой-то вообще,» — Яра почесала в голове. «Что же делать? Видео то, первое, тоже было отстойное, там и звук плохой, и разрешение, я же это ещё на старый телефон снимала…»
Но делать нечего, рассказывать-то как-то надо.
— Сейчас, — пообещала она, нервно перелистывая страницы дрожащими руками. «Так, это выкинуть, это сойдёт, вот тут у меня где-то позже было по-другому, а это… мамочки, что я курила вообще?!» — Сейчас.
— Да ты не спеши, — успокоил Тёма. — Я понимаю, тебе надо с мыслями собраться.
Его заверения не шибко-то помогли, Яра чувствовала себя копушей и тупицей, в голову ничего не шло, начало истории она помнила плохо, и боялась, что наговорит чего-нибудь, что не стыкуется с более поздними эпизодами.
— Ну, давай попробуем, — выдавила она наконец. — В некотором царстве, в некотором государстве…
Тёма слушал её сбивчивые, нервные объяснения минут десять, но даже он не выдержал.
— Яра? Постой.
— Что?! — вздрогнула она.
— Ты… успокойся. А то так ничего не получится. Ты как будто силком давишь из себя, а энергия вообще не идёт, смысла нет.
— Да? — разочаровалась Яра. — Блин, а что же делать?
— Я думаю, тебе нужно побольше времени, чтобы с мыслями собраться. Ты ведь сначала обычно рисовала что-то или ещё как…
— Ну да, — согласилась Яра. — Хорошо, подожди, я попробую как следует.
Она снова принялась листать страницы и что-то выписывать и зарисовывать в двух тетрадках, при этом роняла то одну, то другую, ругалась и всё твердила:
— Подожди-подожди. Я сейчас..
— Я-то сколько угодно могу ждать, — сказал Тёмин голос. — Но тебе лучше пойти пообедать, а то я боюсь, как бы ты все силы не растеряла вообще.
Яра удивлённо подняла голову и сунула руку в карман. Там бренчали три монетки, даже на булку не хватит. Пакет с замёрзшим обедом стоял посреди комнаты и угнетал.
— Я не хочу грызть позавчерашние хот-доги, — призналась Яра.
— Конечно, нет! — согласился Тёма. — Сходи купи чего-нибудь.
— Не на что, — созналась Яра.
В комнате как будто потемнело.
— Тебе родители не дают на обед? — нейтральным тоном спросил Тёма.
— Они думают, что я в школе ем. А так только мелочь дают, — объяснила она.
— Ну возьми у меня в рюкзаке, там во внутреннем кармане бумажник.
Яра не шевельнулась.
— Я не буду брать чужие деньги.
— Ну ты чего! — возмутился Тёма. — Ты же мне помогаешь! И потом, мне-то эти деньги на что сдались, я даже есть не могу! Отец присылает, он-то не в курсе, мама ему не сказала, он думает, я на английский ходить буду или там в спортзал с тренером. Бери, да бери ты!
Яра подумала и согласилась, что это логично. В конце концов, если она должна отдавать Тёме энергию, то и брать её где-то надо. Да и есть хотелось отчаянно.
— Я немножко, — пообещала она, робко открывая рюкзак.
— Да бери всё, — вздохнул Тёма. — Говорю же, мне незачем.
Яра открыла бумажник и оторопела. Ну нет, всё она точно не заберёт! Взяла мелкие купюры, кивнула силуэту на стене и поспешила к киоскам.
— Пакет этот старый выкинь, — попросил вслед Тёма. — Он меня раздражает.
Глава 4
Вернулась Яра в более благостном расположении духа. Горячая вкусная еда утолила и эмоциональный голод, к тому же у неё осталось на влажные салфетки и даже на маленькую расчёску, так что можно было привести себя в порядок. Дома у неё была огромная щётка, которую мама запретила носить с собой, потому что тяжёлая и испачкается.
— Ты тут? — спросила она пустую комнату.
— Да, — откликнулся Тёма. — А ты повеселела.
— Ну так, — ухмыльнулась Яра. — Спасибо за угощение.
Её настроение несколько померкло, когда она увидела раскрытый блокнот. Конечно, пара идей у неё возникла, пока она ходила до киосков, но их ещё надо было причесать и обмозговать. «И потом… рассказывать их Тёме…» Яра сглотнула. Ей казалось ужасно диким рассказывать мальчику, который знал её в реальной жизни, о выдуманной ею прекрасной и сильной принцессе. Он ведь поймёт, что это о том, чего у самой Яры никогда не было и не могло быть. Пока жалкий человек притворяется, что доволен своей жизнью, он ещё может сохранить достоинство, но стоит показать, что на самом деле хочется совсем иного, и сразу твоя ничтожность затмевает собой хоть какие твои достоинства.
— Может, тебе будет проще говорить на камеру? — спросил Тёма, видя, что Яра в затруднении.
Яра задумалась. Наверное, если внушить себе (а это она хорошо умела), что никакого Тёмы нет, а она просто перезаписывает свои старые видео, то будет легче. Вот только она собиралась перезаписать их, когда станет стройной и красивой… Ну, допустим, стройной она и правда стала, во всяком случае, худой. Фигура у неё по-прежнему была некрасивой, но уж тут какой уродилась. Ещё бы с лицом что-нибудь сделать… И с волосами. Если мешки под глазами можно было скрыть, выбрав более удачный угол освещения, то безжизненные мышастые волосы выглядели убого, что ты с ними ни делай, а делать Яра умела не так уж и много. Ну и свитер, оставшийся от прежнего веса, тоже не добавлял гламура. Пусть на видео попадает только воротник, но и он ужасен, а главное, Яра-то знала, что плохо одета, и это категорически мешало войти в образ.
Но как это всё объяснить Тёме? Да и вообще, разве такие вещи объясняют мальчикам? Хотя… Ведь целью всего мероприятия было «открыться» — чтобы её энергия свободно пошла к Тёме. Наверное, истории о Гретани не так уж принципиальны, важно было просто поделиться чем-то глубоко личным. Ну что ж, почему бы и не этим. Куда уж более личное…
