Тем не менее, за многие века, проведенные рядом, Ваал знал, что Кроу как никто другой умел отключать эмоции на поле боя и принимать верные решения. И сегодняшний его эксперимент с духами Круатоса доказал это. Другие бы на его месте не решились жертвовать таким количеством, пусть и не опытных, но воинов, зная о предстоящем сражении, которому суждено войти в историю. Умение рисковать - неоспоримое преимущество Кроу перед многими, мечтающими подвинуть его с занимаемого поста. Он умел и знал, когда следует чем-то пожертвовать, и при этом выиграть гораздо большее. Сегодня он избавился от слабых звеньев, оставив только бойцов созревших морально и подготовленных физически к любым испытаниям.
       - Что-то произошло, о чем я не знаю? - нахмурился Кроу, дожидаясь ответа. Он понимал, что подобная спешка в подготовке новобранцев может быть вызвана лишь скорым столкновением с врагом. - Я думал, Кронид еще не готов к новому нападению.
       - Ситуация поменялась. Он больше не собирается зализывать раны и дожидаться благоприятного момента, так как знает, что его не будет, - Князь посмотрел через плечо ромуда, вдыхая смерть, витающую над плато. Битва окончилась. На мгновение он закрыл глаза, позволяя силе погибших растечься по телу. Тысячи душ демонов и тварей Круатоса подпитывали его, даруя свои силы. Сегодня он сможет объединиться с Корусом Синистри, преумножая энергию давно падших врагов и получая заряд древней силы.
       - Собирай свой центурион и жди приказа, - Князь запрыгнул на спину Морцефала, посылая Кроу предупреждающий взгляд.
       - Не терпится поставить его на место! - глаза ромуда сверкнули при мысли о расправе над зарвавшимся ублюдком.
       - Для тебя будет достаточно веселья, - слегка улыбнулся Ваал, натягивая вожжи.
       - Надеюсь, что все пройдёт не так быстро, как в прошлый раз, и я успею как следует размяться.
       - Для этого ты и отправил новобранцев к духам. Все или ничего!
       - Все или ничего! - выкрикнул ромуд, громко засмеявшись.
        Хохот Кроу эхом отразился от скал, окружая выживших на плато воинов. Подняв руку, он шлепнул круп коня Князя. Морцефал заржал, вздымаясь на дыбы.
       - Увидимся на поле боя! – сильнее натянув вожжи и пришпоривая коня, Имперод заставил животное опуститься.
       Кроу с улыбкой наблюдал за тем, как удаляется фигура Ваала. Обещание приближающейся битвы было для него слаще любых удовольствий. Его руки требовали крови врага. Эйфория, испытываемая при виде полностью разгромленного противника, не могла сравниться даже с сексом. Война - прямая демонстрация силы, не ведающая рамок и ограничений, величайшее из удовольствий. И возможность забрать столько жизней, насколько хватит сил, будоражила его воображение. Кроу возбуждался еще сильнее, представляя раздавленную голову щенка, возомнившего себя ровней Ваалу. Единственное, что его огорчало – это осознание того, что Имперод не позволит кому-то другому покончить с Кронидом, оставив его смерть для собственного удовольствия. И лучше ублюдку сдохнуть до того момента, как Ваал успеет добраться до него.
       Проводив взглядом Верховного Князя, Кроу резко развернулся, направляясь к обрыву скалы. Измученные воины, развалились по всему плато, приходя в себя после битвы.
       - Convinhr! – выкрикнул ромуд Кроу, приказывая солдатам собраться.
       Он наблюдал, как они подскакивают со своих мест и выстраиваются в ровные ряды. Пришло время объединить всех его воинов.
       
       Возвращение в замок, не сулило Князю ничего хорошего. С момента исчезновения девчонки он ни секунды не находился на месте. Ему требовалось занимать голову чем угодно, кроме неё. Без рабыни исполнение пророчества находилось под угрозой, превращая века подготовки и ожидания в пыль. Но теперь даже мысль о том, что возможно не сможет вернуть ее, повергала его сущность в еще больший хаос. Александра въелась в его сознание настолько сильно, что практически не покидала мыслей, и это настораживало Князя. Не понимая причины такого влияния, придумывал оправдания в виде пророчества и лишь со временем признался себе, что дело заключалось совершенно в другом. Она заставляла его чувствовать. Только подумав о девчонке, Князь сразу ощущал тесноту в груди. Ребра будто сжимались, сдавливая органы и затрудняя дыхание. Рядом с ней всё будто приобретало четкость, показывая все с новой стороны. Он смотрел на мир свежим взглядом. За все прожитые века Ваал не мог припомнить ни единого периода существования, когда он испытывал нечто настолько яркое. Тем не менее, несмотря на новые эмоции и проснувшиеся чувства, Князь не забывал, для чего девчонка появилась рядом и каково её предназначение. Ничто и никто не сможет этому помешать, тем более он сам.
        Стараясь сосредоточиться только на итоговом результате пророчества, Ваал все равно вновь и вновь возвращался к мыслям об Александре. Воспоминания о её дерзости, переходящей в полное подчинение во времена их близости, о том, как открывалась в эти мгновения её душа, и как отзывалось тело, вновь вызвали странное волнение внутри. Ему не терпелось снова увидеть её и испытать все открывшиеся эмоции, название которым он никак не мог дать. И в то же время знал, насколько это желание неверно. С каждым днём, с каждой новой мыслью о том, насколько жаждет вновь почувствовать аромат орхидей, прикоснуться к ней и увидеть мурашки от своего прикосновения к нежной коже, он становился противнее самому себе. Следовало обрубить нарастающую привязанность, обезопасив себя и всех вокруг. Скоро все закончится, и не придется заниматься постоянным самоконтролем, позволив жизни течь в привычном русле. Как только Александру вырвут из лап Кронида, нельзя будет медлить ни секунды. Время пришло. Пророчество должно осуществиться следующей луной. Никто не сможет этому противостоять.
       Проехав ворота, охраняемые иергонами у проезда на территорию замка и на башнях по всей территории стены, огораживающей дворец Верховного Князя, почувствовал её близость. Следы её сущности буквально окутывали двор, пропитав собой каждый камень. В груди Ваала появилась легкость, словно все то время, пока девчонки не было рядом, его изнутри заполняли гири, чудесным образом исчезнувшие с её возвращением. Спрыгнув с коня и передав вожжи рабу, он твёрдым шагом направился внутрь, сохраняя спокойствие. Под маской внешней невозмутимости пряталась буря, безумствующая в глубинах его сущности. Казалось, что в одно мгновение всё в нём встрепенулось, возвращаясь к жизни. Поднимаясь в свои покои, он старался игнорировать след девчонки, не позволяя себе впитывать его и хотя бы на мгновение насладиться им, прочувствовав энергетику и духовную силу, что так мощно раздражали его ранее, а теперь казались свежим глотком воздуха. Аромат орхидеи едва уловимым шлейфом витал по замку. Поймав первые нотки её запаха, сердце Князя замерло, возобновляя свой бег с такой силой, словно увеличившись в размере. С каждой новой пройденной ступенью аромат усиливался, дурманя Ваала. Оказавшись перед дверями в покои, он глубже втянул насыщенный запах орхидеи. Иергоны распахнули двери, и в тот же миг её аромат волной омыл Князя, опьяняя. Окунувшись в её запах, он непроизвольно закрыл глаза, растворяясь в нем. Сгорая от желания увидеть её, распахнул веки.
        Вместо той, о ком думал беспрестанно, его встретил у барной стойки Дор, потягивающий сарканим. Встретившись глазами с Князем, он улыбнулся, приподнимая серебряный бокал.
       - Ваше Превосходство, - слегка склонил голову.
       - Илиодор! - холодно поприветствовал его Князь, осматривая гостиную в поисках Александры.
       - Надеюсь, вы не против того, что я угостился, - взмахнул бокалом, - стараясь скрасить ожидание.
       - Где она? - резко спросил Ваал, игнорируя пустую болтовню бывшего Поверенного.
       - В твоей кровати, - усмехнулся Блондин.
       Ваал повернул голову в сторону спальни, желая наконец-то увидеть девчонку. Он сделал пару шагов к дверному проему, разделяющему гостиную и спальню, заметив спящую темноволосую девушку.
       - Пришлось впихивать ее в тело, не дожидаясь тебя. Все же пока безопаснее, чтобы она находилась без сознания.
       Ваал прошел в спальню, останавливаясь рядом с кроватью. Длинные ресницы девушки подрагивали во сне, свидетельствуя о скором пробуждении. Размеренное дыхание и умиротворенное выражение лица, подтверждали то, что с ней все в порядке. На фоне черной материи, резко выделялись раскинутые по покрывалу каштановые волосы. Корсет, в котором нашли её тело в день побега, все так же плотно облегал фигуру рабыни. Князь скользнул взглядом по обнаженным частям тела, не забывая о присутствии Дора. Он с удовольствием остался бы просто стоять и наблюдать за ее сном, находясь в молчаливой эйфории от возвращения Александры, но сперва ему требовалось разобраться с делами. Окинув ее еще раз взглядом с ног до головы, он вернулся в гостиную. Увидев девчонку, почувствовав ее запах, Ваал наконец-то смог свободно вдохнуть. Лишь получив доказательства её целостности и безопасности, поверил собственному предчувствию. Наполнявшая тело легкость вызывала желание просто жить, не задумываясь ни о чем. Еще по дороге в замок подобные ощущения насторожили бы Князя, но чувствуя ее рядом, зная о том, что она снова с ним, ему впервые стало плевать на последствия подобных эмоций. Сейчас он хотел прожить лишь этот миг, полностью игнорируя реальность.
       Вернувшись в гостиную, посмотрел на Дора, облокотившегося на барную стойку. Нахальное выражение лица Блондина не удивляло его, он знал, каким тот был в действительности, и под видом бунтаря скрывалась совсем другая личность. За прожитые тысячелетия Ваал понял на собственном опыте, что настолько верные друзья и подданные встречались чрезвычайно редко. Правда, порой одна ошибка могла перечеркнуть всё, полностью стерев предыдущие заслуги. И пусть это будет ошибкой лишь в глазах общественности. Ведь именно для жадной до сплетен публики обычно и выдумывается разыгрываемый фарс. Никто не должен знать, как обстоят дела на самом деле.
       Направляясь в сторону Дора, Князь обратил внимание на слегка сдвинутые вместе брови Блондина. Несмотря на привычную ухмылку, все его тело находилось в напряжении. Остановившись напротив него, Ваал почувствовал подавленность, терзающую проводника. Это мерзкое разрушительное чувство практически разъедало Блондина, затмевая все прочие эмоции. В его манере держать себя не было ни привычной легкости, ни дерзости, лишь абсолютная удрученность.
       Дора окутывала энергия Александры, он словно оказался завернут в нее, как в кокон. Это не могло быть чем-то странным для тех, кто провел вместе столько времени. Тем более такая сильная душа, как ее, не в состоянии не оставлять следа на любом соприкоснувшемся с ней. Только вот этот след оказался гораздо жирнее и глубже, чем после длительного нахождения вместе. Князю не требовалось объяснений появления подобной отметины.
       Через мгновение Дор лежал на спине, прижатый локтем Ваала к барной стойке. Длинные сильные пальцы Князя сжимали шею блондина, оставляя на его коже кровавые следы.
       - Ты трогал её! - прошипел Имперод. – Снова лапал своими завистливыми руками!
       Блондин не пытался остановить Князя, покорно принимая его гнев. Он знал, что наказания не избежать и не собирался искать пути остаться безнаказанным. Получив последнее предупреждение после свадьбы Лилит в виде прогулки до центра Круатоса, он навсегда выучил урок и четко видел разницу между Александрой и всеми остальными девками, появлявшимися ниоткуда и также быстро исчезавшими из постели Князя. Хотя в исключительности своей подопечной он уже давно перестал сомневаться.
       - И в этот раз ты получил, что хотел! – Ваал поднял Дора над барной стойкой, всё еще сжимая одной рукой его шею.
       Князь приблизил лицо Проводника к своему, проникая обжигающе холодным взглядом в самую глубину сущности Блондина, вытягивая все испытываемые им эмоции. Вожделение, перекрываемое омерзением к себе, наполняли воспоминания Дора. С самого начала его желание к Александре пребывало на самой поверхности, не являясь секретом для Ваала. Но если до этого Князь считал его не более чем животной тягой, то теперь усомнился в этом, увидев, насколько тошнотворным стал для Дора акт насилия над девчонкой. Ему не хотелось брать её против воли. Насколько бы беспринципным ублюдком не был бывший Поверенный, но его всегда привлекали только те женщины, которые сгорали от желания оказаться в его объятиях. Насилие никогда не возбуждало Дора. Тем более над кем-то вроде нее, к кому у него были проблески симпатии, и кто мыслями и душой принадлежал другому. Его Князю.
       Гнев жидкой лавой растекался по венам Ваала, пошатнув самоконтроль. Мысли о том, как Дор брал его женщину, сводили Князя с ума. Ему было настолько не все равно, что он готовился разорвать Блондина на мелкие кусочки и скормить выродкам. Внешне сохраняя спокойствие, он вел внутреннюю борьбу, усмиряя желание уничтожить Дора. Разжав пальцы, Князь бросил проводника на пол, перешагивая через его ноги и протягивая руку за бокалом. Сегодня в покоях не было рабынь. Видимо Дор позаботился об отсутствии посторонних глаз.
       - Ты знал, так будет, - прокашлялся Блондин. – Иначе я бы не смог вытащить её оттуда.
       Игнорируя слова Проводника, Князь наполнил бокал сарканимом, делая глоток терпкой жидкости.
       - Доставить любой ценой. И какой именно будет эта цена, мы знали оба, - медленно поднялся на ноги Илиодор, отряхивая брюки. – Кронид не идиот. Иначе не позволил бы мне даже встретиться с ней. Не важно, сколько раз я пожертвовал легионом для пропуска его войск, он никогда не смог бы доверять мне полностью.
       Ваал опустил серебряный бокал на место, медленно повернувшись к Проводнику, холодно посмотрев в глаза.
       - Даже отдав собственную сестру в услужение этому ничтожеству, я не смог обеспечить себя гарантией абсолютного доверия с его стороны. И ты все это знаешь!
       Рука Ваала резко взметнулась вверх, и тяжелый кулак врезался в нос Дора. Отшатнувшись назад, Блондин вытер тыльной стороной ладони кровь, стекающую струйкой по лицу.
       - Заслужил, - усмехнулся, посмотрев на кожу, окрашенную в черный.
       Глядя на ухмылку на наглом лице Блондина, Князь вновь замахнулся и снова ударил Блондина кулаком в лицо. Проводник упал на пол. Князь наносил Проводнику удар за ударом, пока лицо того не стало напоминать отбивную с кровью. Увидев, что Дор даже не пытался закрыться от кулаков Имперода или дать отпор, Ваал остановился, вытирая руки об испачканную кровью рубаху Дора.
        Проводник несколько секунд лежал, не шевелясь, тяжело дыша. Медленно сев, вытер тыльной стороной ладони капающую кровь. Князь молча смотрел на него, не произнося ни слова, Дор также не решался заговорить. Поднявшись на ноги, он не спеша направился к двери.
       - Когда свершится пророчество, мы вытащим Шию, - проговорил Князь.
       Дор остановился у самой двери, слегка повернув голову к Ваалу.
       - Будем надеяться, что еще не будет поздно.
       После побега Дора и Александры вероятность спасти Шию сводилась практически к нулю. Кронид выпустит весь свой гнев, стараясь как можно сильнее задеть Ваала и его окружение. И, наверняка, он начнет именно с младшей сестры бывшего Поверенного. Тонкая игра, затеянная Илиодором, требовала многих жертв. Перед ним никогда не стоял вопрос, какой именно выбор следует сделать.