Джеймс спрашивал каждого. Спасшиеся участники с лёгкостью высказывались, желали удачи… Людмила сказала, что прошедшую неделю необходимо забыть. Не имеет смысла вспоминать обиды, когда борешься за себя самого.
Мы с Бернардо стояли за двумя средними тумбами. Я заметила его взгляд и тоже повернула голову. Он подмигнул, наверное, желая этим показать, что обид больше между нами нет. Я кивнула.
– Беркер, ну а ты что скажешь? – спросил Джеймс.
В этот момент я затаила дыхание и боялась смотреть наверх. Если я встречусь с ним глазами, то обязательно раскраснеюсь. Слушая Беркера, я смотрела на жюри, а один из них прямо смотрел на меня. И это был вполне понятный взгляд, ведь Беркер говорил обо мне.
– Я согласен с Ильёй Гуфо и многими другими. У Найджелы большой потенциал.
– А ты сам считаешь ее соперницей или же… думаешь, что у вас равные способности в той или иной степени? – спросил Руис.
– Я, честно сказать, не сравнивал наши способности, шеф, – посмеялся Беркер. – В любом случае, она среди других не самая слабая. Именно это я хочу сказать.
– По-твоему, Найджела выйдет из первого тура? Или как в прошлый раз будет играть до конца?
Беркер молчал. Казалось, он ждал, когда я подниму голову и взгляну на него, потому что именно в ту минуту на его лице заиграла улыбка.
– Я верю в ее силы и в то, что до конца она не дойдёт сегодня.
После вступительной речи жюри, я сосредоточилась на задании. Под крышкой нас ждал кусочек сыра рикотта. В первом задании от нас требовалась креативность. А поскольку я очень любила рикотту и знала много рецептов с ней, то быстро сообразила, чем поразить жюри. И поразила! Они молча смаковали приготовленное мной блюдо, потом отходили и ещё секунды две буравили тарелку взглядом. Мне так хотелось обернуться и посмотреть на балкон, чтобы Беркер показал мне большой палец, но участников попросили удалиться через десять минут после старта.
Возвращаясь к месту, я тихо пожелала Бернардо удачи. Пока его блюдо пробовали, ко мне повернулся Рико и шепотом сказал:
– Им понравилось.
– Хоть бы так.
– А у меня соус не получился… – И замолчал.
Как бы мне хотелось поддержать его, хоть каким-то словом взбодрить, но волнение зашкаливало до такой степени, что в голову не шла ни одна достойная мысль.
Нас выстроили в линию. Джеймсу Бардуго предстояло назвать победителя. Им оказался Эмиль. Второе место чудом досталось Зельде. Я не постыдилась выматериться про себя.
– Третье лучшее блюдо на сегодня… – Франко сделал паузу, неприятно действующую на нервы. – Равиоли с тыквой и рикоттой!
Рико пихнул меня в бок. Это же я! Я вышла из первого тура.
– Ты удивлена? – спросил Руис. Его широкая улыбка предоставила вид на идеально ровные зубы. – На твоём месте я бы ожидал такого результата, ведь равиоли были просто восхитительны. Начинка поразила даже меня, коренного итальянца! В жизни пробовал разные равиоли, но с рикоттой, да ещё и с соусом из шпината… Нет, это сможет не каждый. И тесто сделано профессионально. От других тебя отделял всего какой-то мизер.
– Спасибо, – я попыталась выжать радость, ведь знала, что слова «я бы ожидал» относятся не к моим равиолям, а к предстоящему походу в ресторан. Кстати, готовя равиоли, я вовсе не задумывалась о том, что подыгрываю Франко. И додумалась же приготовить итальянское блюдо! Я обняла Рико. – Ты пройдёшь. Буду ждать тебя первым.
– Поздравляю, – шепнул он в ответ. Я почувствовала совсем лёгкое прикосновение его губ к моей щеке. Затем я ушла.
Рико, Бернардо и Долон будут бороться за то, чтобы не улететь сегодня домой.
Я зашла в комнату, где ждали и волновались остальные участники. Беркер сорвался с места, подхватил и закружил меня по комнате от радости.
– Я знал! Знал! – кричал он смеясь.
– Ай, отпусти! – завизжала я.
Мы обнялись.
Потом по традиции я обнялась с каждым участником. Это всё сняла камера. Как только удалились режиссёр и камерамэн, мы все как один впали в уныние. Я смотрела на Йозо. Он нервно постукивал по губе костяшкой пальца, наверное, понимая, что с Бернардо и Рико Долону не справиться.
Время тянулось мучительно медленно. Первые десять минут все молчали, но потом Ханна завела разговор с Людмилой и Розалией. Затем свои пять копеек вставила и Зельда. Я сверлила ее взглядом и думала о Рико. Как же несправедлива жизнь! Всяким эгоистичным особам больше везёт, чем просто хорошим людям. Даже тот факт, что Бернардо по моему желанию оказался в тройке последних и теперь, скорее всего, нервничает и обливается потом, не радовал меня.
Беркер сидел рядом, откинувшись на спинку дивана. Его рука покоилась позади меня, и иногда я чувствовала, как он трогает мои косы. Как же я хотела положить ему на грудь голову и свернуться калачиком. Даже думать страшно о том, какой у меня будет вечер.
Прошёл заветный час. Мы знали, что на выполнение задания участникам дали сорок пять минут. Мерти предположил, что сейчас жюри ушли на совещание. Он был точен как никогда, потому что уже через пять минут открылась дверь, ввалились оператор и камерамэн.
Мы встали. Я сложила ладошки вместе, приговаривая: «Хоть бы Рико. Хоть бы Рико».
Но это был не Рико.
В комнату вошёл Бернардо, и я сразу почувствовала, как тело окатило волной холода, смешанного со странным покалыванием кожи. Я даже не заметила, когда Бернардо добрался до меня. Очнулась от скверных мыслей лишь тогда, когда он крепко стиснул меня в объятиях. От него пахло дымом и… рыбой?
Беркер похлопал меня по плечу.
– Он выйдет, – взбодрил он меня.
И Талия пристроилась рядом, обняла меня. На ее глазах мы заметили слёзы.
– Рико должен был справиться, – всхлипывая, сказала она.
Я же не могла произнести ни слова.
Когда Рико вошёл следующим, и стало ясно, что Долон покинул шоу, добрая половина вздохнула с облегчением. Мы с Талией с визгом радости набросились на него, поздравляя и нахваливая.
Однако радость быстро сменилась грустью. Йозо откровенно плакал.
– Кажется, кефир был несвежим, – сказала я Талии, делая вид, что мне нехорошо.
Подруга занервничала, понятия не имея, как мне помочь. Она принесла стакан воды, спросила у Розалии, что делать. Так та чуть не испортила всё: принесла мне таблетки от желудка и тошноты. С одной стороны, хотелось кинуть Франко. В конце концов, я могла бы сказать, что у меня ничего не вышло. Но всё же боялась. Откуда мне знать, что у него на уме!
– Вот, выпей и ложись спать. Завтра станет легче, – по-матерински заботливо сказала Розалия. – Наверное, срок годности прошёл, а ты и не заметила.
Через пять минут в нашей комнате находились все девушки, кроме Валерии и Зельды. Талия по моему знаку всех выгнала. Я сделала вид, что выпила таблетки, но уже через десять минут меня стал бить реальный озноб. Я нервничала. Франко писал по «Вотсапу», что высылает машину.
– Тебе не лучше? – беспокоилась Талия.
– Не волнуйся. Я написала нашим. Сейчас за мной машину пришлют, врач посмотрит, что со мной не так.
– Я поеду с тобой.
– Если разрешат, поедешь, – ответила я, ибо ничего другого не оставалось. Всё ведь должно было выглядеть естественно.
На мне были джинсы и клетчатая рубашка, которую я накинула поверх обычной серо-голубой футболки. Волосы завязала в хвост, а вот косметику я не стёрла после съёмок, поэтому мордаха моя была намалёвана красиво, если не считать отсутствие губной помады. Я ещё в туалете губы белой гигиенической помадой намалевала, чтобы бледнее казались. Не сказать, что вид у меня был прямо-таки больной, но я ведь не помирала.
Талия вывела меня на улицу под локоть. Мы пошли к воротам. Как назло, нас заметили Бернардо и Мерти.
– Что с Найджелой? – обеспокоился Бернардо, да так искренне, что мне захотелось прыснуть.
– Идите своей дорогой. Найджела отравилась, сейчас машина приедет за ней.
Мерти стал бледнее меня.
– Чем отравилась? Сюда каждый день привозят свежие продукты.
– Ой, а то ты не знаешь, что молочные продукты способны быстро портиться. Она выпила кефир, и ей стало плохо.
Слушая их, мне и впрямь стало смешно. Франко Руис создал поистине нешуточные проблемы. И ради чего? Чтобы «поужинать с красивой девушкой».
Машина не ехала, а возле меня уже собралась толпа. Элит и Людмила взбаламутили мальчишек. Дамьян тут же принялся логически рассуждать, прикидывать и потом поражаться тому, что нам привозят несвежие продукты. Эмиль советовал сделать мне клизму и успокоиться. Он просто подкалывал меня и всех собравшихся.
А потом появился Беркер.
Тонкая ирония, играющая на моих губах, мигом исчезла. Мы собирались отпраздновать на нашем месте. А теперь, получается, я сбегаю? За спиной послышался звук приближающегося мотора. Беркер сделал ко мне шаг, но тут возник Рико.
– Эй, подруга, ты чего это захворала? Завтра капитанский конкурс, а ты болеть вздумала?
– Сейчас врач посмотрит и, может быть, выпишет лекарство, – врала и ненавидела себя за это. – Со мной всё будет хорошо.
Рико обнял меня, затем повёл к машине, проигнорировав Талию, которая хотела помочь мне. Я не оборачивалась, не смотрела на Беркера. Наши отношения были в секрете, и о не мог выдать своего волнения, ибо все бы сразу догадались.
– Рико или Талия, езжайте с Найджелой! – крикнула Зельда, и я в испуге посмотрела на водителя. Тот вежливо сказал, что это запрещено.
В итоге я уехала одна.
Франко чётко продумал свой план. Только не учёл одного – через час они начнут волноваться.
Как только мы покинули наш район, водитель передал мне коробку и велел переодеться.
– Прямо в машине?
– Да, – ответил водитель и опустил ширму, которая отделила меня от него.
В недоумении я открыла коробку. Сначала достала серебристые туфли, а за ними чёрное платье-футляр. Надо было быть идиоткой, чтобы недооценить Франко.
Корячась и неестественно изгибаясь, а потом падая от резкого торможения, я с горем пополам сняла джинсы и втиснулась в платье. Удивительным образом, мне все подошло по размеру. На дне коробки лежала коробочка. Серьги и колье с бриллиантами. Да он с ума сошёл, если думает, что я продажная! Не стала надевать драгоценности, как не стала распускать волосы.
С трудом застегнув молнию на спине, я принялась ждать. Машина медленно подкатила к какому-то тёмному месту. Ни яркой вывески, ни людей я не увидела. Что говорить, в этом месте был один единственный фонарь, и тот подсвечивал крыльцо.
Водитель был предельно внимателен, открыл мне дверцу, затем проводил к двери. Лишь заметив приклеенный лист бумаги с напечатанным текстом (к счастью, не только на русском) «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЁН. ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА», стало ясно, что главный вход с другой стороны.
Преодолев несколько коротких коридоров, мы очутились в холле, где кроме кожаных кресел и низкого столика ничего больше не было. Стены были отделаны стеклом, поэтому я могла вдоволь наслаждаться лицезрением собственного отражения.
Когда водитель прошёл вперёд, чтобы скрыться за какой-то дверью, я заметила у него подмышкой коробочку с драгоценностями. Стоило отметить его наблюдательность.
Одна я пробыла всего две минуты. Затем появился Франко.
– Это была дурацкая идея, – выпалила я, едва завидев его.
– Не надо так волноваться, тесора миа, – его улыбка была ярче софитов на потолке. – С тобой ничего не случится, если будешь слушаться меня.
– Почему именно плохое самочувствие? Они все собрались вокруг меня, расспрашивали… Я в жизни столько не врала! – говорила я, с опаской наблюдая, как он подходит ко мне, а потом вдруг начинает обходить. – Уже через час они начнут беспокоиться.
Франко накрутил мой хвост себе на руку, а затем медленно снял резинку, выпустив волосы на волю.
– Через час, кара, ты позвонишь кому-нибудь из них и скажешь, что тебя оставили на ночь в больнице.
До меня не сразу дошёл смысл его слов, затем я свела брови. Ещё секунда, и я вспыхнула.
– На ночь?!
Ярость моя была столь велика, что я в момент забыла о том, где нахожусь, резко развернулась, сжимая кулачки, и вперила в итальянца негодующий взгляд.
– За кого вы меня принимаете, Франко? Ужин, на который вы нечестно меня подбили, не будет нести продолжения. Завтра игра! Через час я должна быть на вилле.
Франко Руис спокойно выслушал меня, затем достал колье из коробочки и надел на мою шею.
– Это слишком дорогое украшение, я не могу его принять.
– Хорошо. В таком случае, если тебя это устроит, пусть это будет только на сегодняшний вечер. Что до остального, – он с важным видом достал серёжки, – то за час мы не успеем покушать.
Отобрала серьги.
– Позвольте, я сама их надену.
– Как пожелаешь, кара.
Я молча надела украшения, распушила волосы и застыла. Франко стоял за спиной. В отражении стекляшек я видела его искаженный силуэт. Он любовался мной, и это мне не нравилось.
– Хорошо. Два часа, не дольше, – сдалась я, и Франко подставил свой локоть.
– Ты не пожалеешь.
Не стоило удивляться, что ресторан оказался итальянским и весь персонал преклонялся перед знаменитым шеф-поваром. Еда была вкусной и изысканной. Сама я не выбирала никаких блюд. Франко заранее побеспокоился о составе блюд. И вино не забыл, которое я пила с предельной аккуратностью.
К сожалению, даже пара глотков вызвала головокружение, я развеселилась, забив на всё на свете. Я понимала, что мои злость и недовольный вид не изменят ситуации. Франко хотел общения? Он его получил. В конце концов, я вкусно поела.
Спустя полтора часа я отправилась в дамскую комнату, прихватив с собой телефон. Меня покачивало. И дело было вовсе не в опьянении, а в странном головокружении. Я чувствовала, будто безостановочно низвергаюсь из одного мира в другой, поймав ощущение полёта. В туалете с минуту стояла, держась за раковину и закрыв глаза.
Придя в себя, я написала Талии, что мне промыли желудок и я лежу под капельницей, затем добавила, что скоро буду.
Ответ пришёл незамедлительно: «Никто не спит. Переживаем».
Всё это, конечно же, было бы приятно, будь это правдой.
«Идите спать. Я в полном порядке. Завтра буду как огурчик».
«Ладно», – написала Талия.
Я посмотрела на себя в зеркало и засомневалась в том, что завтра вообще смогу приготовить что-нибудь путёвое. Спасало то, что капитанский конкурс не требовал особых стараний. Подумаешь, напортачу. Кто-то станет капитаном, и меня возьмут в одну из двух команд. Остаток дня я смогу отоспаться.
Когда я вернулась за столик, то увидела довольное лицо Франко и два десерта.
– Сладкое на ночь? – усмехнулась, рассматривая красиво украшенное блюдо.
– Во-первых, Найджела, посмотри внимательно на этот шедевр. И запомни каждую деталь.
Я подчинилась из собственного любопытства. Маленькая гроздь винограда, дольки мандаринок, торчащее из густого крема печенье и красные хлопья из…
– Что это?
– Сушенная клубника.
Я уставилась на Франко.
– Вы сами его приготовили?
– Браво, кара! Утром постарался успеть сделать это наивкуснейшее блюдо. Оно называется сабайон.
– Ух ты! Итальянский десерт?
– Да. Запомни, что сабайон делается из яичных желтков, сахара и вина.
– Опять вино? Я вроде как «в больнице»!
– Успокойся, кара, – посмеялся Франко, – ты его не почувствуешь. А теперь слушай и мотай на ус. Яичный желток взбивается с сахаром до образования белой пены, затем добавляется вино, для аромата ром и корица. Ром и корица – мой секретик.
Мы с Бернардо стояли за двумя средними тумбами. Я заметила его взгляд и тоже повернула голову. Он подмигнул, наверное, желая этим показать, что обид больше между нами нет. Я кивнула.
– Беркер, ну а ты что скажешь? – спросил Джеймс.
В этот момент я затаила дыхание и боялась смотреть наверх. Если я встречусь с ним глазами, то обязательно раскраснеюсь. Слушая Беркера, я смотрела на жюри, а один из них прямо смотрел на меня. И это был вполне понятный взгляд, ведь Беркер говорил обо мне.
– Я согласен с Ильёй Гуфо и многими другими. У Найджелы большой потенциал.
– А ты сам считаешь ее соперницей или же… думаешь, что у вас равные способности в той или иной степени? – спросил Руис.
– Я, честно сказать, не сравнивал наши способности, шеф, – посмеялся Беркер. – В любом случае, она среди других не самая слабая. Именно это я хочу сказать.
– По-твоему, Найджела выйдет из первого тура? Или как в прошлый раз будет играть до конца?
Беркер молчал. Казалось, он ждал, когда я подниму голову и взгляну на него, потому что именно в ту минуту на его лице заиграла улыбка.
– Я верю в ее силы и в то, что до конца она не дойдёт сегодня.
После вступительной речи жюри, я сосредоточилась на задании. Под крышкой нас ждал кусочек сыра рикотта. В первом задании от нас требовалась креативность. А поскольку я очень любила рикотту и знала много рецептов с ней, то быстро сообразила, чем поразить жюри. И поразила! Они молча смаковали приготовленное мной блюдо, потом отходили и ещё секунды две буравили тарелку взглядом. Мне так хотелось обернуться и посмотреть на балкон, чтобы Беркер показал мне большой палец, но участников попросили удалиться через десять минут после старта.
Возвращаясь к месту, я тихо пожелала Бернардо удачи. Пока его блюдо пробовали, ко мне повернулся Рико и шепотом сказал:
– Им понравилось.
– Хоть бы так.
– А у меня соус не получился… – И замолчал.
Как бы мне хотелось поддержать его, хоть каким-то словом взбодрить, но волнение зашкаливало до такой степени, что в голову не шла ни одна достойная мысль.
Нас выстроили в линию. Джеймсу Бардуго предстояло назвать победителя. Им оказался Эмиль. Второе место чудом досталось Зельде. Я не постыдилась выматериться про себя.
– Третье лучшее блюдо на сегодня… – Франко сделал паузу, неприятно действующую на нервы. – Равиоли с тыквой и рикоттой!
Рико пихнул меня в бок. Это же я! Я вышла из первого тура.
– Ты удивлена? – спросил Руис. Его широкая улыбка предоставила вид на идеально ровные зубы. – На твоём месте я бы ожидал такого результата, ведь равиоли были просто восхитительны. Начинка поразила даже меня, коренного итальянца! В жизни пробовал разные равиоли, но с рикоттой, да ещё и с соусом из шпината… Нет, это сможет не каждый. И тесто сделано профессионально. От других тебя отделял всего какой-то мизер.
– Спасибо, – я попыталась выжать радость, ведь знала, что слова «я бы ожидал» относятся не к моим равиолям, а к предстоящему походу в ресторан. Кстати, готовя равиоли, я вовсе не задумывалась о том, что подыгрываю Франко. И додумалась же приготовить итальянское блюдо! Я обняла Рико. – Ты пройдёшь. Буду ждать тебя первым.
– Поздравляю, – шепнул он в ответ. Я почувствовала совсем лёгкое прикосновение его губ к моей щеке. Затем я ушла.
Рико, Бернардо и Долон будут бороться за то, чтобы не улететь сегодня домой.
Я зашла в комнату, где ждали и волновались остальные участники. Беркер сорвался с места, подхватил и закружил меня по комнате от радости.
– Я знал! Знал! – кричал он смеясь.
– Ай, отпусти! – завизжала я.
Мы обнялись.
Потом по традиции я обнялась с каждым участником. Это всё сняла камера. Как только удалились режиссёр и камерамэн, мы все как один впали в уныние. Я смотрела на Йозо. Он нервно постукивал по губе костяшкой пальца, наверное, понимая, что с Бернардо и Рико Долону не справиться.
Время тянулось мучительно медленно. Первые десять минут все молчали, но потом Ханна завела разговор с Людмилой и Розалией. Затем свои пять копеек вставила и Зельда. Я сверлила ее взглядом и думала о Рико. Как же несправедлива жизнь! Всяким эгоистичным особам больше везёт, чем просто хорошим людям. Даже тот факт, что Бернардо по моему желанию оказался в тройке последних и теперь, скорее всего, нервничает и обливается потом, не радовал меня.
Беркер сидел рядом, откинувшись на спинку дивана. Его рука покоилась позади меня, и иногда я чувствовала, как он трогает мои косы. Как же я хотела положить ему на грудь голову и свернуться калачиком. Даже думать страшно о том, какой у меня будет вечер.
Прошёл заветный час. Мы знали, что на выполнение задания участникам дали сорок пять минут. Мерти предположил, что сейчас жюри ушли на совещание. Он был точен как никогда, потому что уже через пять минут открылась дверь, ввалились оператор и камерамэн.
Мы встали. Я сложила ладошки вместе, приговаривая: «Хоть бы Рико. Хоть бы Рико».
Но это был не Рико.
В комнату вошёл Бернардо, и я сразу почувствовала, как тело окатило волной холода, смешанного со странным покалыванием кожи. Я даже не заметила, когда Бернардо добрался до меня. Очнулась от скверных мыслей лишь тогда, когда он крепко стиснул меня в объятиях. От него пахло дымом и… рыбой?
Беркер похлопал меня по плечу.
– Он выйдет, – взбодрил он меня.
И Талия пристроилась рядом, обняла меня. На ее глазах мы заметили слёзы.
– Рико должен был справиться, – всхлипывая, сказала она.
Я же не могла произнести ни слова.
Когда Рико вошёл следующим, и стало ясно, что Долон покинул шоу, добрая половина вздохнула с облегчением. Мы с Талией с визгом радости набросились на него, поздравляя и нахваливая.
Однако радость быстро сменилась грустью. Йозо откровенно плакал.
ГЛАВА 28
– Кажется, кефир был несвежим, – сказала я Талии, делая вид, что мне нехорошо.
Подруга занервничала, понятия не имея, как мне помочь. Она принесла стакан воды, спросила у Розалии, что делать. Так та чуть не испортила всё: принесла мне таблетки от желудка и тошноты. С одной стороны, хотелось кинуть Франко. В конце концов, я могла бы сказать, что у меня ничего не вышло. Но всё же боялась. Откуда мне знать, что у него на уме!
– Вот, выпей и ложись спать. Завтра станет легче, – по-матерински заботливо сказала Розалия. – Наверное, срок годности прошёл, а ты и не заметила.
Через пять минут в нашей комнате находились все девушки, кроме Валерии и Зельды. Талия по моему знаку всех выгнала. Я сделала вид, что выпила таблетки, но уже через десять минут меня стал бить реальный озноб. Я нервничала. Франко писал по «Вотсапу», что высылает машину.
– Тебе не лучше? – беспокоилась Талия.
– Не волнуйся. Я написала нашим. Сейчас за мной машину пришлют, врач посмотрит, что со мной не так.
– Я поеду с тобой.
– Если разрешат, поедешь, – ответила я, ибо ничего другого не оставалось. Всё ведь должно было выглядеть естественно.
На мне были джинсы и клетчатая рубашка, которую я накинула поверх обычной серо-голубой футболки. Волосы завязала в хвост, а вот косметику я не стёрла после съёмок, поэтому мордаха моя была намалёвана красиво, если не считать отсутствие губной помады. Я ещё в туалете губы белой гигиенической помадой намалевала, чтобы бледнее казались. Не сказать, что вид у меня был прямо-таки больной, но я ведь не помирала.
Талия вывела меня на улицу под локоть. Мы пошли к воротам. Как назло, нас заметили Бернардо и Мерти.
– Что с Найджелой? – обеспокоился Бернардо, да так искренне, что мне захотелось прыснуть.
– Идите своей дорогой. Найджела отравилась, сейчас машина приедет за ней.
Мерти стал бледнее меня.
– Чем отравилась? Сюда каждый день привозят свежие продукты.
– Ой, а то ты не знаешь, что молочные продукты способны быстро портиться. Она выпила кефир, и ей стало плохо.
Слушая их, мне и впрямь стало смешно. Франко Руис создал поистине нешуточные проблемы. И ради чего? Чтобы «поужинать с красивой девушкой».
Машина не ехала, а возле меня уже собралась толпа. Элит и Людмила взбаламутили мальчишек. Дамьян тут же принялся логически рассуждать, прикидывать и потом поражаться тому, что нам привозят несвежие продукты. Эмиль советовал сделать мне клизму и успокоиться. Он просто подкалывал меня и всех собравшихся.
А потом появился Беркер.
Тонкая ирония, играющая на моих губах, мигом исчезла. Мы собирались отпраздновать на нашем месте. А теперь, получается, я сбегаю? За спиной послышался звук приближающегося мотора. Беркер сделал ко мне шаг, но тут возник Рико.
– Эй, подруга, ты чего это захворала? Завтра капитанский конкурс, а ты болеть вздумала?
– Сейчас врач посмотрит и, может быть, выпишет лекарство, – врала и ненавидела себя за это. – Со мной всё будет хорошо.
Рико обнял меня, затем повёл к машине, проигнорировав Талию, которая хотела помочь мне. Я не оборачивалась, не смотрела на Беркера. Наши отношения были в секрете, и о не мог выдать своего волнения, ибо все бы сразу догадались.
– Рико или Талия, езжайте с Найджелой! – крикнула Зельда, и я в испуге посмотрела на водителя. Тот вежливо сказал, что это запрещено.
В итоге я уехала одна.
Франко чётко продумал свой план. Только не учёл одного – через час они начнут волноваться.
Как только мы покинули наш район, водитель передал мне коробку и велел переодеться.
– Прямо в машине?
– Да, – ответил водитель и опустил ширму, которая отделила меня от него.
В недоумении я открыла коробку. Сначала достала серебристые туфли, а за ними чёрное платье-футляр. Надо было быть идиоткой, чтобы недооценить Франко.
Корячась и неестественно изгибаясь, а потом падая от резкого торможения, я с горем пополам сняла джинсы и втиснулась в платье. Удивительным образом, мне все подошло по размеру. На дне коробки лежала коробочка. Серьги и колье с бриллиантами. Да он с ума сошёл, если думает, что я продажная! Не стала надевать драгоценности, как не стала распускать волосы.
С трудом застегнув молнию на спине, я принялась ждать. Машина медленно подкатила к какому-то тёмному месту. Ни яркой вывески, ни людей я не увидела. Что говорить, в этом месте был один единственный фонарь, и тот подсвечивал крыльцо.
Водитель был предельно внимателен, открыл мне дверцу, затем проводил к двери. Лишь заметив приклеенный лист бумаги с напечатанным текстом (к счастью, не только на русском) «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЁН. ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА», стало ясно, что главный вход с другой стороны.
Преодолев несколько коротких коридоров, мы очутились в холле, где кроме кожаных кресел и низкого столика ничего больше не было. Стены были отделаны стеклом, поэтому я могла вдоволь наслаждаться лицезрением собственного отражения.
Когда водитель прошёл вперёд, чтобы скрыться за какой-то дверью, я заметила у него подмышкой коробочку с драгоценностями. Стоило отметить его наблюдательность.
Одна я пробыла всего две минуты. Затем появился Франко.
– Это была дурацкая идея, – выпалила я, едва завидев его.
– Не надо так волноваться, тесора миа, – его улыбка была ярче софитов на потолке. – С тобой ничего не случится, если будешь слушаться меня.
– Почему именно плохое самочувствие? Они все собрались вокруг меня, расспрашивали… Я в жизни столько не врала! – говорила я, с опаской наблюдая, как он подходит ко мне, а потом вдруг начинает обходить. – Уже через час они начнут беспокоиться.
Франко накрутил мой хвост себе на руку, а затем медленно снял резинку, выпустив волосы на волю.
– Через час, кара, ты позвонишь кому-нибудь из них и скажешь, что тебя оставили на ночь в больнице.
До меня не сразу дошёл смысл его слов, затем я свела брови. Ещё секунда, и я вспыхнула.
– На ночь?!
ГЛАВА 29
Ярость моя была столь велика, что я в момент забыла о том, где нахожусь, резко развернулась, сжимая кулачки, и вперила в итальянца негодующий взгляд.
– За кого вы меня принимаете, Франко? Ужин, на который вы нечестно меня подбили, не будет нести продолжения. Завтра игра! Через час я должна быть на вилле.
Франко Руис спокойно выслушал меня, затем достал колье из коробочки и надел на мою шею.
– Это слишком дорогое украшение, я не могу его принять.
– Хорошо. В таком случае, если тебя это устроит, пусть это будет только на сегодняшний вечер. Что до остального, – он с важным видом достал серёжки, – то за час мы не успеем покушать.
Отобрала серьги.
– Позвольте, я сама их надену.
– Как пожелаешь, кара.
Я молча надела украшения, распушила волосы и застыла. Франко стоял за спиной. В отражении стекляшек я видела его искаженный силуэт. Он любовался мной, и это мне не нравилось.
– Хорошо. Два часа, не дольше, – сдалась я, и Франко подставил свой локоть.
– Ты не пожалеешь.
Не стоило удивляться, что ресторан оказался итальянским и весь персонал преклонялся перед знаменитым шеф-поваром. Еда была вкусной и изысканной. Сама я не выбирала никаких блюд. Франко заранее побеспокоился о составе блюд. И вино не забыл, которое я пила с предельной аккуратностью.
К сожалению, даже пара глотков вызвала головокружение, я развеселилась, забив на всё на свете. Я понимала, что мои злость и недовольный вид не изменят ситуации. Франко хотел общения? Он его получил. В конце концов, я вкусно поела.
Спустя полтора часа я отправилась в дамскую комнату, прихватив с собой телефон. Меня покачивало. И дело было вовсе не в опьянении, а в странном головокружении. Я чувствовала, будто безостановочно низвергаюсь из одного мира в другой, поймав ощущение полёта. В туалете с минуту стояла, держась за раковину и закрыв глаза.
Придя в себя, я написала Талии, что мне промыли желудок и я лежу под капельницей, затем добавила, что скоро буду.
Ответ пришёл незамедлительно: «Никто не спит. Переживаем».
Всё это, конечно же, было бы приятно, будь это правдой.
«Идите спать. Я в полном порядке. Завтра буду как огурчик».
«Ладно», – написала Талия.
Я посмотрела на себя в зеркало и засомневалась в том, что завтра вообще смогу приготовить что-нибудь путёвое. Спасало то, что капитанский конкурс не требовал особых стараний. Подумаешь, напортачу. Кто-то станет капитаном, и меня возьмут в одну из двух команд. Остаток дня я смогу отоспаться.
Когда я вернулась за столик, то увидела довольное лицо Франко и два десерта.
– Сладкое на ночь? – усмехнулась, рассматривая красиво украшенное блюдо.
– Во-первых, Найджела, посмотри внимательно на этот шедевр. И запомни каждую деталь.
Я подчинилась из собственного любопытства. Маленькая гроздь винограда, дольки мандаринок, торчащее из густого крема печенье и красные хлопья из…
– Что это?
– Сушенная клубника.
Я уставилась на Франко.
– Вы сами его приготовили?
– Браво, кара! Утром постарался успеть сделать это наивкуснейшее блюдо. Оно называется сабайон.
– Ух ты! Итальянский десерт?
– Да. Запомни, что сабайон делается из яичных желтков, сахара и вина.
– Опять вино? Я вроде как «в больнице»!
– Успокойся, кара, – посмеялся Франко, – ты его не почувствуешь. А теперь слушай и мотай на ус. Яичный желток взбивается с сахаром до образования белой пены, затем добавляется вино, для аромата ром и корица. Ром и корица – мой секретик.
