Целоваться с Люськой было одно удовольствие. Нежные, пухлые губы были еще и сладкими, потому что она очень любила леденцы. Вечно сосала что-то или грызла. Лешка стыдил ее: « - если так трескать леденцы у тебя к тридцати годам зубов не останется!».
- Отстань! Огрызалась Люда: - Не твоя забота, вставлю челюсть. Как у бабушки!
Они смеялись. Вообще с Люськой ему было хорошо: легкая, веселая, отличная подруга жизни. И хотя они оба студенты, он уже начинал задумываться…. Может, она и правда, та самая «ПОДРУГА»?
Хотя…об этом думать еще рано.. второй курс! А пока они учатся в одной группе и у них студенческий роман. Правда, Люда оказалась на удивление старомодной: ничего такого – только поцелуи. И Лешка терпел… уважал ее позицию.
Они жили на разных концах Москвы, после занятий приходилось разъезжаться в противоположные стороны. А как тут разъедешься когда тебя, как магнитом, неудержимо тянет к этим губам…
В будни надо было заниматься. «Отрывались» они накануне выходных: до ночи слонялись по городу, болтали, смеялись и целовались… целовались…
- Леш, пора. Сейчас уже метро закроется. Упустим последний поезд. Мне мать голову оторвет.
- Да, пора..
Он с сожалением последний раз целует подругу и они разбегаются на разные платформы. Люсин поезд приходит раньше, Алексей слышит его прощальный грохот. Вздохнув, заглядывает в темный тоннель. Как-то там... подозрительно темно. Или последнего поезда в его сторону не будет?
Порыв в лицо теплого воздуха с запахом металла и резины дает ему понять, что опасения напрасны. Издалека начинает доноситься гул.
Один на перроне он с нетерпением переминается на платформе. Усталость берет свое, ему очень хочется спать.
Наконец, из тоннеля показывается поезд. И усталость от удивления… исчезает. Всего три вагона. Два темные, только в первом горит свет. Там сидит всего одна пассажирка. Вагоны пыльные.. как будто простояли в депо немытыми сто лет.
- Парень, садись, не бойся! Последний рейс! В прямом и переносном смысле слова! Сейчас в депо и на металлолом. Отъездились вагончики!
Это кричит ему из открытой двери кабины «невидимый» машинист. Дверь в кабину захлопывается. Поезд дает гудок. Лешка прыгает в вагон. Поезд трогается.
Плюхнувшись на лавку Алексей оглядывается… И правда, вагон очень древний. Мягкие диваны еще с пружинами, потрескавшийся дермантин, старые светильники.. Интересно, сколько же лет этому «антиквариату»?
Он продолжает рассеянно огладывать вагон: подслеповатые круглые светильники, горящие через одного, еле рассеивают кромешную тоннельную тьму. На стенах видны дырки от шурупов, на которых, видимо, раньше висели схемы метрополитена. И только напротив он видит одну-единственную, сохранившуюся под стеклом. Странная схема… Она какая-то очень древняя…Бумага под стеклом от времени пожелтела, станций мало…И они, соединенные линиями тоннелей, как-то совсем не похожи на привычную современную «паутину». Впрочем, почти засыпающему от усталости Леше уже наплевать на окружающий мир. Ему хочется одного: поскорей добраться до дома и спать… спать… Он полусонно, бесцельно водит глазами по вагону, опасаясь уснуть и проехать свою станцию.
В его поле зрения попадает единственный пассажир: женщина, которую он увидел на перроне. Ничего особенного: женщина средних лет с широким, напоминающим картофелину, лицом и маленькими, как буравчики, карими глазами.
« - Некрасивая. Наверное, она очень несчастлива в любви» почему-то вдруг проносится у него в голове.
Женщина, видно почувствовав, что на нее смотрят, повернула голову и посмотрела на Лешу со страхом. Это удивило его. Впрочем.. Мало ли какие мысли бродят у людей в голове? Может, ей страшно с незнакомцем вдвоем в пустом вагоне. Но женщина была одета как-то странно…старомодное коричневое непонятное пальто. Старые стоптанные сапоги. Но мало ли фриков ездят в метро?
И тут погас свет. Поезд, визгливо затормозив, встал в тоннеле. Леша был не из пугливых. И на последнем поезде он ездил уже не раз. Но как-то в этот раз заволновался… И эта полная, непроглядная темнота…
К счастью, ожил динамик. Видимо, вагон, и правда, был таким старым, что оборудование уже почти не работало. Голос машиниста был слышен а слов разобрать было нельзя.
Наступила тишина. Только в кабине машиниста громко щелкали переключатели.
Наконец, шумно вздохнув, дернувшись, поезд медленно тронулся. Вместе с ним выдохнул и Леха.. Тоннельные огни замелькали быстрее: видимо, скоро станция. В вагоне зажегся свет, стало совсем хорошо.
Поезд подъехал к перрону и открыл двери. И тут Алексей понял, что начал радоваться рано. Станция была маленькая, грязная и полутемная. Такую станцию на этой ветке он видел вообще впервые. Техническая? Закрытая? Депо? Как они вообще сюда попали? Машинист перепутал направление? Или заехали «по техническим делам» а потом снова выедут на основной путь? Все-таки последний рейс… Ожидая, когда поезд снова тронется, Леша начал рассеянно огладываться… СТОП! ТЕТКА ПРОПАЛА! ОНА ВЫШЛА?! Но куда?! На пустой безлюдной станции не было слышно ни людских голосов, ни шагов. Куда она могла пойти?!
Шло время, а поезд все стоял. На станции не было ни души, только неярко горели несколько фонарей. Сколько времени прошло? Десять минут? Пятнадцать?
Леха решительно встал и постучал в кабину машиниста. Тишина. Помявшись, он все-таки вышел из вагона и заглянул к нему в кабину. Она была совершенно пустой.
Алексей почувствовал, как по спине побежали липкие струйки пота, про усталость он уже и не думал. Он медленно, крадучись, прошел в вестибюль станции. Да, похоже, что станция была технической или законсервирована очень давно, еще в первые годы метростройки. На полу обыкновенная грязная плитка, стены даже не оштукатурены – просто цемент. Только полукруглые потолочные своды говорили о том, что, наверное, она должна была бы стать пассажирской. А может в те времена у всех, даже технических, станций были такие своды?
Справа, в конце станции, была сплошная стена. Слева…Был скошенный тоннель под эскалаторы, но эскалаторов не было. Только голый цемент и деревянная лестница, ведущая наверх и исчезающая во тьме.
« - Ну, взобраться по этой лестнице, на худой конец, я всегда успею» подумал он: « - А ведь должна еще быть на перроне комната дежурного. Может, там кто-то есть? Может, тетка ушла к нему?»
И тут с перрона донесся гудок. Алексей рванул туда, но увидел лишь удаляющиеся в тоннеле красные огни. Поезд ушел. И он остался на перроне совершенно один.
« - Хорошо еще, что не погасили свет». Подумал он и пошел в комнату дежурного за металлической калиткой. Но та оказалась закрыта.
Куда идти и что делать дальше он уже совершенно не знал. Взгляд его упал на простую деревянную лавочку, которую он раньше не увидел.
Ее, видимо, сделали рабочие, чтобы можно было посидеть и отдохнуть и она была довольно широкой.
Усталость снова навалилась на Лешку со страшной силой. Он сел на лавку, потом лег, подложив под голову рюкзак и, натянув капюшон от куртки на лицо, мгновенно провалился в сон.
Проснулся Алексей оттого, что кто-то тряс его за плечо. С трудом просыпаясь, он тер глаза..в памяти начали всплывать последние события: вагон, перрон, лестница.. тетка… Может, это все ему приснилось?! Он сел и открыл глаза. Нет, это был по-прежнему тот самый перрон. Рядом с ним стоял рабочий: мужик средних лет, в засаленном комбинезоне и забрызганных грязью сапогах. Только на голове у него почему-то был летный шлем с летными очками.
- Парень, просыпайся. Ты как тут оказался?
Алексей растерянно смотрел на мужика: - Если бы я знал, как тут оказался.. я бы рассказал.
- Ну и дела.. Ты пьяным был, что ли, раз ничего не помнишь?
- Да каким пьяным!
И Алексей выпалил ему про последний поезд, три вагона, исчезнувшую тетку и кабину машиниста.
- Ах, вот оно что! И тут мужик расхохотался: - Ну, тогда все понятно.
- Что понятно?! Вам понятно, мне ничего непонятно!
Ворчал Алексей:
- Как мне отсюда выбраться?
- Выбраться отсюда, брат, будет сложно.
Вдруг став сразу серьезным, сказал мужик.
- Что значит сложно? Я сюда не по своей воле попал. Я тут случайно оказался.
- Случайно?!
Мужик раскатисто расхохотался.
- Нееет, парень, тут не оказываются случайно. Это означает, что тебя ВЫБРАЛИ.
- Что значит выбрали?
Снова противно потея, спросил Алексей.
Вместо отвела мужик спрыгнул с перрона. Лешка за ним не пошел. Ноги отказывались ему служить. От надвигающегося страха его парализовало.
Откуда-то из тоннеля послышалось сопение, потом урчание, потом противно запахло бензином и раздался мощный рев двигателя. Около перрона «нарисовалось» ржавое, дребезжащее металлическое «чудовище», за рулем которого восседал уже знакомый Алексею мужик.
Он поманил Леху рукой и что-то ему прокричал. Слова потонули в реве мотора. Леха молчал, тупо глядя на мужика, не в состоянии двинуться с места.
Мужик махнул рукой и заглушил двигатель. Стало, наконец, слышно, что он говорит:
- Парень иди садись. На этой лавке ты точно никуда не уедешь.
- А… кто была эта женщина?
Вдруг спросил Алексей.
Видимо, его мозг, ища выход из положения, зацепился за последнюю известную деталь, силясь получить дополнительную информацию и потянуть время.
- Баба эта… эта наша Глаша.
- Какая.. Глаша?
- Ну, была у нас такая…в метрострое маляром работала. Несчастная любовь у ей случилась. Влюбилась тут в одного…А он и нашим и вашим. Начал ей голову морочить: то люблю, то – не люблю. Мы ему говорим: «- Хорош над девкой издеваться. И так ее жизнь обделила, да еще и ты ей горюшка в котомку набить хочешь?». В общем, отмутузили его .. надавали слегка, чтоб отстал. Вот как раз на этой станции. Ну, он заявление на увольнение подал и больше мы его и не видели..А Глафира через неделю – того…
- Чего – того? Заерзал на лавке Лешка.
- Под поезд бросилась, вот чего. Но ты не боись. Если она тебе показалась, значит добрый знак. Она хорошая, добрая.
- Значит это… призрак? Холодея, переспросил Алексей.
- Ага. Да чего ты испугался? Нашел, чего бояться! Тут, брат и пострашнее… мужик осекся: - Так ты едешь или нет?!
- Не поеду! Вдруг решился Алексей: - Я лучше по лестнице вверх полезу! Она меня на поверхность точно выведет!
- Да что ты говоришь?! Скривился мужик: - А ты по ней лазал?! Ну, иди, попробуй! Посмотрим, как далеко залезешь! Она там для вида стоит! Даже до середины не доходит!
- А как же вы наверх поднимаетесь?
Вместо ответа мужик вздохнул, слез с дрезины и снова сел на скамейку рядом с Лешей.
- Куришь?
- Нет.
- И правильно делаешь. А я вот пристрастился.. надо бы бросить.. а все никак…
Он закурил, задумчиво пустив дым в бетонный потолок.
- Меня, кстати, Прохор звать. А тебя?
- Алексей.
- Лешка, значит. Ну, будем, знакомы, Лешка.
Шершавая натруженная мужская ладонь крепко пожала руку Лешке.
- А ты молодец, даже не ойкнул. Сильная рука. Занимаешься чем?
- Боксом.
- Спортсмен, значит.. дважды молодец.
- Слышь, дядя. Повернулся к нему Алексей, сузив глаза: - Ты мне тут давай ..кончай зубы заговаривать! Что это за поезд был такой? С привидением? И без машиниста? Что тут у вас за фигня творится? И что это вообще за станция? С которой можно только на твоем «драндулете» выбраться? И вообще.. а ты сам-то живой?
- Ну ты даешь!!! Мужик захохотал так, что слезы брызнули у него из глаз: - А где ты видел, чтобы покойники курили?
- Да я вообще покойников как-то до этого момента не встречал! И курящих и не курящих!
- Ну, ты же мою руку жал. Похожа она на труп?
- Нет, и правда, не похожа…Леха осознал, что протянутая ему рука явно была рукой живого человека.
- А может.. может еще поезд какой-то придет? Ну.. такой? Технический?
Лехе отчаянно не хотелось лезть на дрезину.
- Я тебе открою один секрет.
Странно улыбаясь, сказал Прохор:
- Поезд управляется дистанционно. Это у вас там наверху только пробовать начинают. А у нас тут давно все налажено.
- У кого это – у вас?
- Но есть тут у нас один персонаж. Вместо отвела продолжал Прохор.
- Работал давно у нас машинист. Хороший такой парень. Но со «странностями». Все коллегам про летающие тарелочки рассказывал и про марсиан. Многие смеялись, пальцем у виска крутили, а он все свое: про космос и пришельцев. В конце концов, от него уже бегать начали, так он всем с тарелками своими надоел. В метро народ простой. В общем, объяснили ему, чтобы он шел со своими «зелеными человечками» на… ну, в общем ты понял – куда. И разговаривать почти перестали. Проще говоря, от него шарахаться начали, чтобы куда подальше не посылать. Кому ж охота на работе собачиться?
Парень это понял, озлобился. Здороваться перестал, при встрече на всех «сычем» смотрел. Но разговоры свои прекратил. А тут кто-то возьми да и «стукани» на его «космическую пропаганду» в партбюро. А тогда такие разговоры ох как не любили..
Вызвали его на партбюро и устроили выволочку: дескать, дома маме на диване рассказывай, что хочешь, а нам тут народ своими баснями не мути. А то с работы «попрем».
И так все это было жестко и зло… что, видно, совсем заобижался парень. И «кукуха» у него того.. «поехала». Стал он поезд в депо отгонять. И так его разогнал, что махина эта с рельс слетела и разворотила тогда весь запасной тоннель. Хорошо хоть не основной. Поэтому-то «наверху» про эту аварию никто и не узнал. Ну, тогда про аварии вообще все скрывали… В общем, когда груду железа стали разбирать его по кускам складывали… вот такая жись…
Прохор помолчал, задумчиво пуская дым, потом продолжил:
- А потом в подземке стали слухи ходить…про призрачный поезд. Ну, как на море летучий голландец, значит. Что катается состав с хохочущим машинистом. И кто его встретит – примета плохая. Жди беды.
- Значит, и мне ждать? Холодея. Спросил Алексей.
- Нет, Лешка. Твой поезд был всамделишный. Но в кабинет тот самый Машинист и был. Он иногда так катается. Все кажется ему, что живой и поездом до сих пор управляет. А поезд управлялся из диспетчерской.
Слушая его Алексей постепенно понимал, что Прохор говорит про какое-то другое метро…которого он не знает!
- А у кого это тут поезда на радиоуправлении? Или ты мне тут, как про летающие тарелки, заливаешь?
- Поедешь со мной - покажу!
Прохор расплылся в лукавой улыбке.
- Есть тут одно интересное место… Если тебе понравится век меня благодарить будешь. Не понравится – отведу тебя наверх и забудешь про него, как про страшный сон. Ну как, согласен?
- Хорошо, согласен. Покорно сказал Лешка, чувствуя, что мужик не отвяжется.
- Точно? Переспросил Прохор.
Алексей приблизил к нему лицо и громко отчеканил: - СОГЛАСЕН! ТОЧНО!
- Ну, вот и хорошо! Обрадовался Прохор, хлопнув Алексея по плечу: - Чего сидишь? Пошли!
Лешка со страхом оглядел древний ржавый «самодел». Вместо кабины машиниста – дверь от метровагона с окном вместо лобового стекла. Кресло, видимо взятое из старой кабины машиниста, под ним двигатель. Руль от какого-то самосвала. Вместо пассажирского сиденья - старая ржавая металлическая кровать с такой же грубой деревянной лавкой вместо матраса. Алексей бросил на нее свою куртку и сел.
- Тут трясет прилично. Вылететь можно. Ты за перила держись, ежели че.
Сказал Прохор и спустил на глаза свои авиа-очки:
- Отстань! Огрызалась Люда: - Не твоя забота, вставлю челюсть. Как у бабушки!
Они смеялись. Вообще с Люськой ему было хорошо: легкая, веселая, отличная подруга жизни. И хотя они оба студенты, он уже начинал задумываться…. Может, она и правда, та самая «ПОДРУГА»?
Хотя…об этом думать еще рано.. второй курс! А пока они учатся в одной группе и у них студенческий роман. Правда, Люда оказалась на удивление старомодной: ничего такого – только поцелуи. И Лешка терпел… уважал ее позицию.
Они жили на разных концах Москвы, после занятий приходилось разъезжаться в противоположные стороны. А как тут разъедешься когда тебя, как магнитом, неудержимо тянет к этим губам…
В будни надо было заниматься. «Отрывались» они накануне выходных: до ночи слонялись по городу, болтали, смеялись и целовались… целовались…
- Леш, пора. Сейчас уже метро закроется. Упустим последний поезд. Мне мать голову оторвет.
- Да, пора..
Он с сожалением последний раз целует подругу и они разбегаются на разные платформы. Люсин поезд приходит раньше, Алексей слышит его прощальный грохот. Вздохнув, заглядывает в темный тоннель. Как-то там... подозрительно темно. Или последнего поезда в его сторону не будет?
Порыв в лицо теплого воздуха с запахом металла и резины дает ему понять, что опасения напрасны. Издалека начинает доноситься гул.
Один на перроне он с нетерпением переминается на платформе. Усталость берет свое, ему очень хочется спать.
Наконец, из тоннеля показывается поезд. И усталость от удивления… исчезает. Всего три вагона. Два темные, только в первом горит свет. Там сидит всего одна пассажирка. Вагоны пыльные.. как будто простояли в депо немытыми сто лет.
- Парень, садись, не бойся! Последний рейс! В прямом и переносном смысле слова! Сейчас в депо и на металлолом. Отъездились вагончики!
Это кричит ему из открытой двери кабины «невидимый» машинист. Дверь в кабину захлопывается. Поезд дает гудок. Лешка прыгает в вагон. Поезд трогается.
Плюхнувшись на лавку Алексей оглядывается… И правда, вагон очень древний. Мягкие диваны еще с пружинами, потрескавшийся дермантин, старые светильники.. Интересно, сколько же лет этому «антиквариату»?
Он продолжает рассеянно огладывать вагон: подслеповатые круглые светильники, горящие через одного, еле рассеивают кромешную тоннельную тьму. На стенах видны дырки от шурупов, на которых, видимо, раньше висели схемы метрополитена. И только напротив он видит одну-единственную, сохранившуюся под стеклом. Странная схема… Она какая-то очень древняя…Бумага под стеклом от времени пожелтела, станций мало…И они, соединенные линиями тоннелей, как-то совсем не похожи на привычную современную «паутину». Впрочем, почти засыпающему от усталости Леше уже наплевать на окружающий мир. Ему хочется одного: поскорей добраться до дома и спать… спать… Он полусонно, бесцельно водит глазами по вагону, опасаясь уснуть и проехать свою станцию.
В его поле зрения попадает единственный пассажир: женщина, которую он увидел на перроне. Ничего особенного: женщина средних лет с широким, напоминающим картофелину, лицом и маленькими, как буравчики, карими глазами.
« - Некрасивая. Наверное, она очень несчастлива в любви» почему-то вдруг проносится у него в голове.
Женщина, видно почувствовав, что на нее смотрят, повернула голову и посмотрела на Лешу со страхом. Это удивило его. Впрочем.. Мало ли какие мысли бродят у людей в голове? Может, ей страшно с незнакомцем вдвоем в пустом вагоне. Но женщина была одета как-то странно…старомодное коричневое непонятное пальто. Старые стоптанные сапоги. Но мало ли фриков ездят в метро?
И тут погас свет. Поезд, визгливо затормозив, встал в тоннеле. Леша был не из пугливых. И на последнем поезде он ездил уже не раз. Но как-то в этот раз заволновался… И эта полная, непроглядная темнота…
К счастью, ожил динамик. Видимо, вагон, и правда, был таким старым, что оборудование уже почти не работало. Голос машиниста был слышен а слов разобрать было нельзя.
Наступила тишина. Только в кабине машиниста громко щелкали переключатели.
Наконец, шумно вздохнув, дернувшись, поезд медленно тронулся. Вместе с ним выдохнул и Леха.. Тоннельные огни замелькали быстрее: видимо, скоро станция. В вагоне зажегся свет, стало совсем хорошо.
Поезд подъехал к перрону и открыл двери. И тут Алексей понял, что начал радоваться рано. Станция была маленькая, грязная и полутемная. Такую станцию на этой ветке он видел вообще впервые. Техническая? Закрытая? Депо? Как они вообще сюда попали? Машинист перепутал направление? Или заехали «по техническим делам» а потом снова выедут на основной путь? Все-таки последний рейс… Ожидая, когда поезд снова тронется, Леша начал рассеянно огладываться… СТОП! ТЕТКА ПРОПАЛА! ОНА ВЫШЛА?! Но куда?! На пустой безлюдной станции не было слышно ни людских голосов, ни шагов. Куда она могла пойти?!
Шло время, а поезд все стоял. На станции не было ни души, только неярко горели несколько фонарей. Сколько времени прошло? Десять минут? Пятнадцать?
Леха решительно встал и постучал в кабину машиниста. Тишина. Помявшись, он все-таки вышел из вагона и заглянул к нему в кабину. Она была совершенно пустой.
Алексей почувствовал, как по спине побежали липкие струйки пота, про усталость он уже и не думал. Он медленно, крадучись, прошел в вестибюль станции. Да, похоже, что станция была технической или законсервирована очень давно, еще в первые годы метростройки. На полу обыкновенная грязная плитка, стены даже не оштукатурены – просто цемент. Только полукруглые потолочные своды говорили о том, что, наверное, она должна была бы стать пассажирской. А может в те времена у всех, даже технических, станций были такие своды?
Справа, в конце станции, была сплошная стена. Слева…Был скошенный тоннель под эскалаторы, но эскалаторов не было. Только голый цемент и деревянная лестница, ведущая наверх и исчезающая во тьме.
« - Ну, взобраться по этой лестнице, на худой конец, я всегда успею» подумал он: « - А ведь должна еще быть на перроне комната дежурного. Может, там кто-то есть? Может, тетка ушла к нему?»
И тут с перрона донесся гудок. Алексей рванул туда, но увидел лишь удаляющиеся в тоннеле красные огни. Поезд ушел. И он остался на перроне совершенно один.
« - Хорошо еще, что не погасили свет». Подумал он и пошел в комнату дежурного за металлической калиткой. Но та оказалась закрыта.
Куда идти и что делать дальше он уже совершенно не знал. Взгляд его упал на простую деревянную лавочку, которую он раньше не увидел.
Ее, видимо, сделали рабочие, чтобы можно было посидеть и отдохнуть и она была довольно широкой.
Усталость снова навалилась на Лешку со страшной силой. Он сел на лавку, потом лег, подложив под голову рюкзак и, натянув капюшон от куртки на лицо, мгновенно провалился в сон.
Проснулся Алексей оттого, что кто-то тряс его за плечо. С трудом просыпаясь, он тер глаза..в памяти начали всплывать последние события: вагон, перрон, лестница.. тетка… Может, это все ему приснилось?! Он сел и открыл глаза. Нет, это был по-прежнему тот самый перрон. Рядом с ним стоял рабочий: мужик средних лет, в засаленном комбинезоне и забрызганных грязью сапогах. Только на голове у него почему-то был летный шлем с летными очками.
- Парень, просыпайся. Ты как тут оказался?
Алексей растерянно смотрел на мужика: - Если бы я знал, как тут оказался.. я бы рассказал.
- Ну и дела.. Ты пьяным был, что ли, раз ничего не помнишь?
- Да каким пьяным!
И Алексей выпалил ему про последний поезд, три вагона, исчезнувшую тетку и кабину машиниста.
- Ах, вот оно что! И тут мужик расхохотался: - Ну, тогда все понятно.
- Что понятно?! Вам понятно, мне ничего непонятно!
Ворчал Алексей:
- Как мне отсюда выбраться?
- Выбраться отсюда, брат, будет сложно.
Вдруг став сразу серьезным, сказал мужик.
- Что значит сложно? Я сюда не по своей воле попал. Я тут случайно оказался.
- Случайно?!
Мужик раскатисто расхохотался.
- Нееет, парень, тут не оказываются случайно. Это означает, что тебя ВЫБРАЛИ.
- Что значит выбрали?
Снова противно потея, спросил Алексей.
Вместо отвела мужик спрыгнул с перрона. Лешка за ним не пошел. Ноги отказывались ему служить. От надвигающегося страха его парализовало.
Откуда-то из тоннеля послышалось сопение, потом урчание, потом противно запахло бензином и раздался мощный рев двигателя. Около перрона «нарисовалось» ржавое, дребезжащее металлическое «чудовище», за рулем которого восседал уже знакомый Алексею мужик.
Он поманил Леху рукой и что-то ему прокричал. Слова потонули в реве мотора. Леха молчал, тупо глядя на мужика, не в состоянии двинуться с места.
Мужик махнул рукой и заглушил двигатель. Стало, наконец, слышно, что он говорит:
- Парень иди садись. На этой лавке ты точно никуда не уедешь.
- А… кто была эта женщина?
Вдруг спросил Алексей.
Видимо, его мозг, ища выход из положения, зацепился за последнюю известную деталь, силясь получить дополнительную информацию и потянуть время.
- Баба эта… эта наша Глаша.
- Какая.. Глаша?
- Ну, была у нас такая…в метрострое маляром работала. Несчастная любовь у ей случилась. Влюбилась тут в одного…А он и нашим и вашим. Начал ей голову морочить: то люблю, то – не люблю. Мы ему говорим: «- Хорош над девкой издеваться. И так ее жизнь обделила, да еще и ты ей горюшка в котомку набить хочешь?». В общем, отмутузили его .. надавали слегка, чтоб отстал. Вот как раз на этой станции. Ну, он заявление на увольнение подал и больше мы его и не видели..А Глафира через неделю – того…
- Чего – того? Заерзал на лавке Лешка.
- Под поезд бросилась, вот чего. Но ты не боись. Если она тебе показалась, значит добрый знак. Она хорошая, добрая.
- Значит это… призрак? Холодея, переспросил Алексей.
- Ага. Да чего ты испугался? Нашел, чего бояться! Тут, брат и пострашнее… мужик осекся: - Так ты едешь или нет?!
- Не поеду! Вдруг решился Алексей: - Я лучше по лестнице вверх полезу! Она меня на поверхность точно выведет!
- Да что ты говоришь?! Скривился мужик: - А ты по ней лазал?! Ну, иди, попробуй! Посмотрим, как далеко залезешь! Она там для вида стоит! Даже до середины не доходит!
- А как же вы наверх поднимаетесь?
Вместо ответа мужик вздохнул, слез с дрезины и снова сел на скамейку рядом с Лешей.
- Куришь?
- Нет.
- И правильно делаешь. А я вот пристрастился.. надо бы бросить.. а все никак…
Он закурил, задумчиво пустив дым в бетонный потолок.
- Меня, кстати, Прохор звать. А тебя?
- Алексей.
- Лешка, значит. Ну, будем, знакомы, Лешка.
Шершавая натруженная мужская ладонь крепко пожала руку Лешке.
- А ты молодец, даже не ойкнул. Сильная рука. Занимаешься чем?
- Боксом.
- Спортсмен, значит.. дважды молодец.
- Слышь, дядя. Повернулся к нему Алексей, сузив глаза: - Ты мне тут давай ..кончай зубы заговаривать! Что это за поезд был такой? С привидением? И без машиниста? Что тут у вас за фигня творится? И что это вообще за станция? С которой можно только на твоем «драндулете» выбраться? И вообще.. а ты сам-то живой?
- Ну ты даешь!!! Мужик захохотал так, что слезы брызнули у него из глаз: - А где ты видел, чтобы покойники курили?
- Да я вообще покойников как-то до этого момента не встречал! И курящих и не курящих!
- Ну, ты же мою руку жал. Похожа она на труп?
- Нет, и правда, не похожа…Леха осознал, что протянутая ему рука явно была рукой живого человека.
- А может.. может еще поезд какой-то придет? Ну.. такой? Технический?
Лехе отчаянно не хотелось лезть на дрезину.
- Я тебе открою один секрет.
Странно улыбаясь, сказал Прохор:
- Поезд управляется дистанционно. Это у вас там наверху только пробовать начинают. А у нас тут давно все налажено.
- У кого это – у вас?
- Но есть тут у нас один персонаж. Вместо отвела продолжал Прохор.
- Работал давно у нас машинист. Хороший такой парень. Но со «странностями». Все коллегам про летающие тарелочки рассказывал и про марсиан. Многие смеялись, пальцем у виска крутили, а он все свое: про космос и пришельцев. В конце концов, от него уже бегать начали, так он всем с тарелками своими надоел. В метро народ простой. В общем, объяснили ему, чтобы он шел со своими «зелеными человечками» на… ну, в общем ты понял – куда. И разговаривать почти перестали. Проще говоря, от него шарахаться начали, чтобы куда подальше не посылать. Кому ж охота на работе собачиться?
Парень это понял, озлобился. Здороваться перестал, при встрече на всех «сычем» смотрел. Но разговоры свои прекратил. А тут кто-то возьми да и «стукани» на его «космическую пропаганду» в партбюро. А тогда такие разговоры ох как не любили..
Вызвали его на партбюро и устроили выволочку: дескать, дома маме на диване рассказывай, что хочешь, а нам тут народ своими баснями не мути. А то с работы «попрем».
И так все это было жестко и зло… что, видно, совсем заобижался парень. И «кукуха» у него того.. «поехала». Стал он поезд в депо отгонять. И так его разогнал, что махина эта с рельс слетела и разворотила тогда весь запасной тоннель. Хорошо хоть не основной. Поэтому-то «наверху» про эту аварию никто и не узнал. Ну, тогда про аварии вообще все скрывали… В общем, когда груду железа стали разбирать его по кускам складывали… вот такая жись…
Прохор помолчал, задумчиво пуская дым, потом продолжил:
- А потом в подземке стали слухи ходить…про призрачный поезд. Ну, как на море летучий голландец, значит. Что катается состав с хохочущим машинистом. И кто его встретит – примета плохая. Жди беды.
- Значит, и мне ждать? Холодея. Спросил Алексей.
- Нет, Лешка. Твой поезд был всамделишный. Но в кабинет тот самый Машинист и был. Он иногда так катается. Все кажется ему, что живой и поездом до сих пор управляет. А поезд управлялся из диспетчерской.
Слушая его Алексей постепенно понимал, что Прохор говорит про какое-то другое метро…которого он не знает!
- А у кого это тут поезда на радиоуправлении? Или ты мне тут, как про летающие тарелки, заливаешь?
- Поедешь со мной - покажу!
Прохор расплылся в лукавой улыбке.
- Есть тут одно интересное место… Если тебе понравится век меня благодарить будешь. Не понравится – отведу тебя наверх и забудешь про него, как про страшный сон. Ну как, согласен?
- Хорошо, согласен. Покорно сказал Лешка, чувствуя, что мужик не отвяжется.
- Точно? Переспросил Прохор.
Алексей приблизил к нему лицо и громко отчеканил: - СОГЛАСЕН! ТОЧНО!
- Ну, вот и хорошо! Обрадовался Прохор, хлопнув Алексея по плечу: - Чего сидишь? Пошли!
Лешка со страхом оглядел древний ржавый «самодел». Вместо кабины машиниста – дверь от метровагона с окном вместо лобового стекла. Кресло, видимо взятое из старой кабины машиниста, под ним двигатель. Руль от какого-то самосвала. Вместо пассажирского сиденья - старая ржавая металлическая кровать с такой же грубой деревянной лавкой вместо матраса. Алексей бросил на нее свою куртку и сел.
- Тут трясет прилично. Вылететь можно. Ты за перила держись, ежели че.
Сказал Прохор и спустил на глаза свои авиа-очки:
