Уколов палец, я откинула рубашку, боясь ее замарать.
-Поди рубашку испортила. Иза, пока ты живешь в моем доме, будь добра следовать моим правилам. Посватается кто-нибудь, думать не буду, соглашусь, а деток себе оставлю.
-а если я откажу?- спросила я.
-сама на себя беду накличешь. Сын то мой разбойник тот ещё, хоть и редко меня навещает, но, завидев тебя, да и гляди сделает что-нибудь на дурную голову.
-зачем вы мне помогаете?
-виновата я перед их матерью. Ой, как виновата. Выживут ее детки, буду считать, свой грех вымолвила.
Отвернувшись, я задумалась о том, насколько слабы мы перед мужчинами. Отбиться от разбойника мне вряд ли получится, да и идти пока некуда. Неужели придется смириться и пойти за того, от которого сердце завоет и разобьется на множество осколков.
Прошла ещё одна неделя, а весточки от Ричарда все ещё не было. Здоровье Оттавиани заметно пошатнулось, поэтому он и раздражался по всякому поводу. Неделя дождей и холодного ветра проскользнули и в его обитель, от чего он захворал и простудился.
-твой сын точно справится и разыщет эту девчонку?
-когда ты болеешь, ты такой несносный, - ответил Артур, вглядываясь в окно.
Если сказать по совести, сын его и раньше пропадал, но весточку одну да другую хоть как-нибудь, но пришлет. Дело то важное, а о Ричарде ничего неизвестно. Подозрения поселились в его сердце, но уверяя Оттавиани в обратном, и он сам стал в это верить.
-Иза, Иза,- подбежала ко мне самая младшенькая девочка.
-Что случилось?- присев, начала спрашивать я ее.
Достав из внутреннего кармана лоскут ткани, я стала вытирать измазанное лицо малютки.
-там адя тебя спашивал,- торопясь, говорила она, протирая носик.
Завидев грязные ручонки, я покачала головой.
-че головой то качаешь, у нас это в порядке вещей. Ишь грязная, беда, то какая,- сказала мне баба Клава, заходя в дом,- Рудик, открой дверь.
Самый старшенький, засучив рукава, поспешил к ней, перепрыгивая через грядки. Дождавшись, когда баба Клава скроется из виду, я переспросила:
-Что случилось?
-там…-вытянув руку в сторону огорода, Амалия сказала,- адя тобой интересовался, каворил мама у нас маладая.
-А ты что?- побледнев, спросила ее.
- А я не знаю. Маму,я то, давно не видела. Я че то не то скала?
-Сказала. Нет, все в порядке,- ответила я, вытерев на ее лице застывшие слезы, - а что он ответил?
- ничего. Только как завидел тебя, сразу же скрылся.
-описать его можешь?
-это тот злой адя, от которого ты к нам сбешала?
-а подслушивать не хорошо,- ответила ей.
Несмотря на жаркий летний день, в душе подкрался холодок и медленно распространялся по телу. Неужели это конец?
-класивый. Высокий,- сказала она, - и гласа темные.
-это не он,- облегченно ответила я, но при этом, не переставая смотреть туда, где раньше стоял незнакомец.
-ты не оставишь нас?- спросила она, обняв своими ручонками за шею.
-вы моя семья,- ответила я, крепче сжимая малютку, -пошли на речку, тебе надо умыться, а то вся грязная такая.
Работа в деревне бурлила, и крестьянская жизнь шла своим чередом. В реке купались пару ребят, которые пытались поймать рыбу, но своими громкими криками, скорее всего ее отпугивали.
Зайдя прямо так в одежде в воду, я стала умывать малютку.
В воде было прекрасно, и я бы сказала даже хорошо.
-Иза, а вот и он!- крикнула мне девочка, указав рукой на незнакомца.
Молодой юноша пристально вглядывался в мои черты лица. Прислонившись к дереву, он, расслабив ворот рубашки, испепелял своим взглядом поистине темных глаз.
Амалия, как и большинство крестьянских детей, не любила умываться и, воспользовавшись моим замешательством, убежала к хохочущим ребятам.
Подобрав тунику и выжав волосы, я с тревогой подошла к незнакомцу. Он этого и ждал, так как стоило мне оказаться рядом, он заговорил:
-Изабелла?
Я опасливо оступилась назад.
-я так понимаю, вам известно кто я.
-более того.
-Вы от Оттавиани?
Сорвав ветку, он одним движением сломал ее и ответил:
-жду вас завтра на этом же месте.
-А если я не приду?- спросила я его уже в спину.
- давайте только без этого, - ответил он, не поворачиваясь ко мне.
Приподнятое настроение Оттавиани заметили все, да и на поправку он шел значительнее быстрее, чем предполагалось. Закончив службу, он с нетерпением ожидал Артура, который должен был прибыть уже к концу этой недели. И все-таки он был прав, его щенок, то есть сын Артура, пошел даже против отца и решил спрятать эту девчонку. Ему не хотелось вдаваться в подробности, как так вышло, но он лишний раз убедился в своем умение разбираться в людях.
Исходя из того, что даже хваленый инквизитор положил свой глаз на данную девушку, все это время поисков было не зря, оставалось лишь дождаться приезда Изабеллы. Артур, обманув своего сына, заключил ее под стражу и вез в этот роковой для нее город.
Не смотря, что под окном была противная и скверная погода. Сильный ливень и отголоски грома, грели его душу и, заслышав топот лошадей, он улыбнулся.
Баба Клава отправляла меня на рынок так, словно прощаясь. Смахнув со своего лица скупые слезы, она не переставала твердить, что Ричард мне поможет. Приняв все это за ее бредни из-за горячки, я с грузом на сердце пошла на рынок. С этим походом можно смело перечеркнуть мою жизнь до и после.
Я не успела дойти до рынка, как мужчина резко схватил меня за локоть и развернул к себе. Знак на его плаще был мне прекрасно знаком. Инквизитор, прошептала я и с этим моя мирная жизнь закончилась.
Ведьма закричал народ, отдавая меня этому извергу, тем самым, подписывая смертный приговор. Ведь колдовство считалось преступлением исключительным, и потому на большинстве ведовских процессов пытки были более жестокими и длительными и применялись помногу раз. Соответственно велико было и число тех, кто в руках своих мучителей лишался чувств, умирал или кончал жизнь самоубийством.
Однако это не только не останавливало инквизиторов, но, напротив, считалось еще одним доказательством коварства нечистой силы. Ведь они считали, что те, кто лишился под пытками чувств, были усыплены Дьяволом, решившим спасти их от допроса. Умиравшие под пытками или совершавшие от отчаяния самоубийство были вовсе не жертвами суда, а все теми же жертвами Сатаны, отбиравшего у них жизнь.
Холод от каменного пола давно уже пробрался под мое платье. Поэтому, поджав ноги, я с трепетом смотрела на дверь. В любую секунду могут войти мои мучители и начать допрос, который они так успешно делали в соседней камере. Сначала звучали крики о помощи, затем мольба, потом они сменились оглушающими криками. Бедная, сорвав голос, теперь лишь отдалено издавала стоны и в муках заканчивала последние минуты свои жизни.
Дверь со скрипом открылась, и предстали так называемые эксперты по нечисти. Трое мужчин одетые в рясы с легкой сединой на голове победоносно улыбнулись. Подперев и без того холодную стену, я вся сжалась от ужаса.
Истощенная от переживаний, я как безмолвная кукла, оказалась в руках мучителей. Схватив меня за руки, они потащили из комнаты, волоча тем самым, по каменному полу. Ударившись об дверь, я не издала и звука, и лишь молилась о скорой смерти. Как далеко мы ушли от камеры, я не знала. Оказавшись в помещение, которая была идентично моей, разве что размытые кровавые следы, были явно свежее.
Подняв голову, я увидела, что помимо нас в этой комнате были ещё люди. Старость давно пробрала их в свои ручки, поэтому их жадный взгляд на молодое тело впускали в мою душу нехорошие мысли.
-Думаю, можем начать процесс,- провозгласил в тишине знакомый голос священнослужителя.
И он, выходя из глубины комнаты, приблизился ко мне.
Расспросами он не планировал калечить девушку, а скорее всего напугать, все-таки на нее у Оттавиани были совсем иные планы. Желание проучить строптивую девчонку было сильнее, чем он ожидал, поэтому и не заметил, как увлекся процессом.
Облачив ее в просторное одеяние, которое открывало все ее прелести, мужчина непроизвольно отвел глаза. Как же она исхудала с их последней встречи. Когда девушка стала чаще терять сознание, мужчина приказал остановиться и отвести обратно в камеру.
Судя по тому, каким прозрачным взглядом она смотрела на присутствующих, видать не скоро они свидятся. Покорив себя за несдержанность, он, заложив руки за спину, нервно удалился из помещения.
Очнувшись и ощутив всю боль своего тела, я поняла, что душа моя ещё здесь, а это значит, мучения мои не кончились. Открыв кое-как глаза, я увидела знакомую трещинку на стене и все тот же пол, от которого все также веяло холодом. Как давно я в своей камере, было трудно определить. Тусклый свет, исходящий из окна мало освещал пространство, что даже было проблематично понять день сейчас или ночь. Помимо боли, я испытывала холод, от чего в горле неприятно запершило. Сил встать совершенно не было, и я лишь поплотнее прижала к себе ноги. Скупая слеза покатилась по моей щеке, и я услышала глухие шаги недалеко от своей двери.
-Вы уверены, что Оттавиани в курсе?- донесся за дверью голос сторожа.
-Это личный его приказ. Если не верите, то можете подойти и уточнить, -ответил ему тот, кого увидеть сейчас, я явно не была готова. Ричард, я так и думала, что он за мной придет. Интересно, через сколько минут дойдет весть, что инквизитор очарованный «ведьмой» покинул эти земли, прихватив ее собой.
В замке послышался скрежет и шум открывающей двери.
Оттавиани сидел в своей комнате, когда до него дошла весть о том, что пару минут назад на костре была сожжена ведьма и Артур в спешке уехал. Как так вышло? и почему он узнал об этом событие столь поздно? На часах показывало шесть утра, и священнослужителю не было понятно, как за каких-то восемь часов Артур все успел. Подойдя к костру и взяв в руки пепел, он, почему-то был уверен, что на костре горела не Изабелла, и в срочном порядке приказал догнать друга. Но не мог он поверить в то, что его друг собственноручно казнил сына и ведьму, зная, что Изабелла нужна Оттавиани лишь для утех. Не могла же судьба пойти против него и снова помочь этой беглянке. Кто дал приказ на сожжение, ему тоже не было известно. Гневаясь за беспорядок, он рвал и метал, но, успокоившись, решил посетить ее камеру.
Баба Клава, узнав о том, что в городе была сожжена ведьма, уложив детей спать, горько заплакала. Но не может ведь так закончиться история той, которая желала жить и рвалась к справедливости? Посмотрев в окно, ей показалось, что она видела два силуэта, которые, заметив хозяйку, едва заметно помахали ей рукой. Не успела она моргнуть, как все опустело. Признав все это за плод своей фантазии, она призадумалась.
Неспокойное все-таки нынче время. Ведьмы, она усмехнулась, на самом-то деле всего лишь жертвы людей, за личинкой которых скрывается дьявол. А ведь Изабелла не единственная жертва в этой истории.
Глупцы списывали все свои неудачи на мистику, стремясь найти оправдание нелегкости судьбы. Будто от того, чем больше ведьм они истребят, прибудет счастье.
Эта охота на ведьм стоило жизни тысячам женщин, от чего мужчин становилось все больше. Как будто это было вчера, как она, баба Клава, наблюдала первый в своей жизни процесс. Костер полыхал красным пламенем, что даже в ту снежную зиму, повеяло жаром лета. Среди приговоренных к смерти, она увидела слепую девушку и студента, который поражал своими знаниями. Они были красивой парой, но жизнь не смогла уберечь их от столь горькой несправедливости. Будучи не такими как все, за это они и поплатились. И вот снова костер разлучил две половинки. Хоть она с опаской наблюдала за романом Изабеллы и Ричарда, но все-таки верила, что история так не закончится.
Когда Оттавиани пришел в ее камеру, он, пройдясь по периметру, пытался уловить хоть какую то зацепку. Вот размытые следы на полу и длинный лоскут ткани, служащей когда-то одеждой. Солома, постеленная у стены, была пропитанной влагой и представляла собой бесформенную кучу. Сев на пол, он увидел едва различимую надпись. Чем больше он вчитывался в строки, тем бледнее становилось его лицо. Взявшись за сердце, он издал хриплые звуки, доносящие из его груди и, повалившись на бок, застонал. Затем, закрыв глаза, глухим стуком упал на пол. И когда сердце его замерло, и тело переставало издавать признаки жизни, незаметный силуэт покинул ту камеру.
Конец.
-Поди рубашку испортила. Иза, пока ты живешь в моем доме, будь добра следовать моим правилам. Посватается кто-нибудь, думать не буду, соглашусь, а деток себе оставлю.
-а если я откажу?- спросила я.
-сама на себя беду накличешь. Сын то мой разбойник тот ещё, хоть и редко меня навещает, но, завидев тебя, да и гляди сделает что-нибудь на дурную голову.
-зачем вы мне помогаете?
-виновата я перед их матерью. Ой, как виновата. Выживут ее детки, буду считать, свой грех вымолвила.
Отвернувшись, я задумалась о том, насколько слабы мы перед мужчинами. Отбиться от разбойника мне вряд ли получится, да и идти пока некуда. Неужели придется смириться и пойти за того, от которого сердце завоет и разобьется на множество осколков.
***
Прошла ещё одна неделя, а весточки от Ричарда все ещё не было. Здоровье Оттавиани заметно пошатнулось, поэтому он и раздражался по всякому поводу. Неделя дождей и холодного ветра проскользнули и в его обитель, от чего он захворал и простудился.
-твой сын точно справится и разыщет эту девчонку?
-когда ты болеешь, ты такой несносный, - ответил Артур, вглядываясь в окно.
Если сказать по совести, сын его и раньше пропадал, но весточку одну да другую хоть как-нибудь, но пришлет. Дело то важное, а о Ричарде ничего неизвестно. Подозрения поселились в его сердце, но уверяя Оттавиани в обратном, и он сам стал в это верить.
***
-Иза, Иза,- подбежала ко мне самая младшенькая девочка.
-Что случилось?- присев, начала спрашивать я ее.
Достав из внутреннего кармана лоскут ткани, я стала вытирать измазанное лицо малютки.
-там адя тебя спашивал,- торопясь, говорила она, протирая носик.
Завидев грязные ручонки, я покачала головой.
-че головой то качаешь, у нас это в порядке вещей. Ишь грязная, беда, то какая,- сказала мне баба Клава, заходя в дом,- Рудик, открой дверь.
Самый старшенький, засучив рукава, поспешил к ней, перепрыгивая через грядки. Дождавшись, когда баба Клава скроется из виду, я переспросила:
-Что случилось?
-там…-вытянув руку в сторону огорода, Амалия сказала,- адя тобой интересовался, каворил мама у нас маладая.
-А ты что?- побледнев, спросила ее.
- А я не знаю. Маму,я то, давно не видела. Я че то не то скала?
-Сказала. Нет, все в порядке,- ответила я, вытерев на ее лице застывшие слезы, - а что он ответил?
- ничего. Только как завидел тебя, сразу же скрылся.
-описать его можешь?
-это тот злой адя, от которого ты к нам сбешала?
-а подслушивать не хорошо,- ответила ей.
Несмотря на жаркий летний день, в душе подкрался холодок и медленно распространялся по телу. Неужели это конец?
-класивый. Высокий,- сказала она, - и гласа темные.
-это не он,- облегченно ответила я, но при этом, не переставая смотреть туда, где раньше стоял незнакомец.
-ты не оставишь нас?- спросила она, обняв своими ручонками за шею.
-вы моя семья,- ответила я, крепче сжимая малютку, -пошли на речку, тебе надо умыться, а то вся грязная такая.
***
Работа в деревне бурлила, и крестьянская жизнь шла своим чередом. В реке купались пару ребят, которые пытались поймать рыбу, но своими громкими криками, скорее всего ее отпугивали.
Зайдя прямо так в одежде в воду, я стала умывать малютку.
В воде было прекрасно, и я бы сказала даже хорошо.
-Иза, а вот и он!- крикнула мне девочка, указав рукой на незнакомца.
Молодой юноша пристально вглядывался в мои черты лица. Прислонившись к дереву, он, расслабив ворот рубашки, испепелял своим взглядом поистине темных глаз.
Амалия, как и большинство крестьянских детей, не любила умываться и, воспользовавшись моим замешательством, убежала к хохочущим ребятам.
Подобрав тунику и выжав волосы, я с тревогой подошла к незнакомцу. Он этого и ждал, так как стоило мне оказаться рядом, он заговорил:
-Изабелла?
Я опасливо оступилась назад.
-я так понимаю, вам известно кто я.
-более того.
-Вы от Оттавиани?
Сорвав ветку, он одним движением сломал ее и ответил:
-жду вас завтра на этом же месте.
-А если я не приду?- спросила я его уже в спину.
- давайте только без этого, - ответил он, не поворачиваясь ко мне.
Глава 4
Приподнятое настроение Оттавиани заметили все, да и на поправку он шел значительнее быстрее, чем предполагалось. Закончив службу, он с нетерпением ожидал Артура, который должен был прибыть уже к концу этой недели. И все-таки он был прав, его щенок, то есть сын Артура, пошел даже против отца и решил спрятать эту девчонку. Ему не хотелось вдаваться в подробности, как так вышло, но он лишний раз убедился в своем умение разбираться в людях.
Исходя из того, что даже хваленый инквизитор положил свой глаз на данную девушку, все это время поисков было не зря, оставалось лишь дождаться приезда Изабеллы. Артур, обманув своего сына, заключил ее под стражу и вез в этот роковой для нее город.
Не смотря, что под окном была противная и скверная погода. Сильный ливень и отголоски грома, грели его душу и, заслышав топот лошадей, он улыбнулся.
***
Баба Клава отправляла меня на рынок так, словно прощаясь. Смахнув со своего лица скупые слезы, она не переставала твердить, что Ричард мне поможет. Приняв все это за ее бредни из-за горячки, я с грузом на сердце пошла на рынок. С этим походом можно смело перечеркнуть мою жизнь до и после.
Я не успела дойти до рынка, как мужчина резко схватил меня за локоть и развернул к себе. Знак на его плаще был мне прекрасно знаком. Инквизитор, прошептала я и с этим моя мирная жизнь закончилась.
Ведьма закричал народ, отдавая меня этому извергу, тем самым, подписывая смертный приговор. Ведь колдовство считалось преступлением исключительным, и потому на большинстве ведовских процессов пытки были более жестокими и длительными и применялись помногу раз. Соответственно велико было и число тех, кто в руках своих мучителей лишался чувств, умирал или кончал жизнь самоубийством.
Однако это не только не останавливало инквизиторов, но, напротив, считалось еще одним доказательством коварства нечистой силы. Ведь они считали, что те, кто лишился под пытками чувств, были усыплены Дьяволом, решившим спасти их от допроса. Умиравшие под пытками или совершавшие от отчаяния самоубийство были вовсе не жертвами суда, а все теми же жертвами Сатаны, отбиравшего у них жизнь.
Холод от каменного пола давно уже пробрался под мое платье. Поэтому, поджав ноги, я с трепетом смотрела на дверь. В любую секунду могут войти мои мучители и начать допрос, который они так успешно делали в соседней камере. Сначала звучали крики о помощи, затем мольба, потом они сменились оглушающими криками. Бедная, сорвав голос, теперь лишь отдалено издавала стоны и в муках заканчивала последние минуты свои жизни.
Дверь со скрипом открылась, и предстали так называемые эксперты по нечисти. Трое мужчин одетые в рясы с легкой сединой на голове победоносно улыбнулись. Подперев и без того холодную стену, я вся сжалась от ужаса.
***
Истощенная от переживаний, я как безмолвная кукла, оказалась в руках мучителей. Схватив меня за руки, они потащили из комнаты, волоча тем самым, по каменному полу. Ударившись об дверь, я не издала и звука, и лишь молилась о скорой смерти. Как далеко мы ушли от камеры, я не знала. Оказавшись в помещение, которая была идентично моей, разве что размытые кровавые следы, были явно свежее.
Подняв голову, я увидела, что помимо нас в этой комнате были ещё люди. Старость давно пробрала их в свои ручки, поэтому их жадный взгляд на молодое тело впускали в мою душу нехорошие мысли.
-Думаю, можем начать процесс,- провозгласил в тишине знакомый голос священнослужителя.
И он, выходя из глубины комнаты, приблизился ко мне.
***
Расспросами он не планировал калечить девушку, а скорее всего напугать, все-таки на нее у Оттавиани были совсем иные планы. Желание проучить строптивую девчонку было сильнее, чем он ожидал, поэтому и не заметил, как увлекся процессом.
Облачив ее в просторное одеяние, которое открывало все ее прелести, мужчина непроизвольно отвел глаза. Как же она исхудала с их последней встречи. Когда девушка стала чаще терять сознание, мужчина приказал остановиться и отвести обратно в камеру.
Судя по тому, каким прозрачным взглядом она смотрела на присутствующих, видать не скоро они свидятся. Покорив себя за несдержанность, он, заложив руки за спину, нервно удалился из помещения.
***
Очнувшись и ощутив всю боль своего тела, я поняла, что душа моя ещё здесь, а это значит, мучения мои не кончились. Открыв кое-как глаза, я увидела знакомую трещинку на стене и все тот же пол, от которого все также веяло холодом. Как давно я в своей камере, было трудно определить. Тусклый свет, исходящий из окна мало освещал пространство, что даже было проблематично понять день сейчас или ночь. Помимо боли, я испытывала холод, от чего в горле неприятно запершило. Сил встать совершенно не было, и я лишь поплотнее прижала к себе ноги. Скупая слеза покатилась по моей щеке, и я услышала глухие шаги недалеко от своей двери.
-Вы уверены, что Оттавиани в курсе?- донесся за дверью голос сторожа.
-Это личный его приказ. Если не верите, то можете подойти и уточнить, -ответил ему тот, кого увидеть сейчас, я явно не была готова. Ричард, я так и думала, что он за мной придет. Интересно, через сколько минут дойдет весть, что инквизитор очарованный «ведьмой» покинул эти земли, прихватив ее собой.
В замке послышался скрежет и шум открывающей двери.
Глава 5
Оттавиани сидел в своей комнате, когда до него дошла весть о том, что пару минут назад на костре была сожжена ведьма и Артур в спешке уехал. Как так вышло? и почему он узнал об этом событие столь поздно? На часах показывало шесть утра, и священнослужителю не было понятно, как за каких-то восемь часов Артур все успел. Подойдя к костру и взяв в руки пепел, он, почему-то был уверен, что на костре горела не Изабелла, и в срочном порядке приказал догнать друга. Но не мог он поверить в то, что его друг собственноручно казнил сына и ведьму, зная, что Изабелла нужна Оттавиани лишь для утех. Не могла же судьба пойти против него и снова помочь этой беглянке. Кто дал приказ на сожжение, ему тоже не было известно. Гневаясь за беспорядок, он рвал и метал, но, успокоившись, решил посетить ее камеру.
***
Баба Клава, узнав о том, что в городе была сожжена ведьма, уложив детей спать, горько заплакала. Но не может ведь так закончиться история той, которая желала жить и рвалась к справедливости? Посмотрев в окно, ей показалось, что она видела два силуэта, которые, заметив хозяйку, едва заметно помахали ей рукой. Не успела она моргнуть, как все опустело. Признав все это за плод своей фантазии, она призадумалась.
Неспокойное все-таки нынче время. Ведьмы, она усмехнулась, на самом-то деле всего лишь жертвы людей, за личинкой которых скрывается дьявол. А ведь Изабелла не единственная жертва в этой истории.
Глупцы списывали все свои неудачи на мистику, стремясь найти оправдание нелегкости судьбы. Будто от того, чем больше ведьм они истребят, прибудет счастье.
Эта охота на ведьм стоило жизни тысячам женщин, от чего мужчин становилось все больше. Как будто это было вчера, как она, баба Клава, наблюдала первый в своей жизни процесс. Костер полыхал красным пламенем, что даже в ту снежную зиму, повеяло жаром лета. Среди приговоренных к смерти, она увидела слепую девушку и студента, который поражал своими знаниями. Они были красивой парой, но жизнь не смогла уберечь их от столь горькой несправедливости. Будучи не такими как все, за это они и поплатились. И вот снова костер разлучил две половинки. Хоть она с опаской наблюдала за романом Изабеллы и Ричарда, но все-таки верила, что история так не закончится.
***
Когда Оттавиани пришел в ее камеру, он, пройдясь по периметру, пытался уловить хоть какую то зацепку. Вот размытые следы на полу и длинный лоскут ткани, служащей когда-то одеждой. Солома, постеленная у стены, была пропитанной влагой и представляла собой бесформенную кучу. Сев на пол, он увидел едва различимую надпись. Чем больше он вчитывался в строки, тем бледнее становилось его лицо. Взявшись за сердце, он издал хриплые звуки, доносящие из его груди и, повалившись на бок, застонал. Затем, закрыв глаза, глухим стуком упал на пол. И когда сердце его замерло, и тело переставало издавать признаки жизни, незаметный силуэт покинул ту камеру.
Конец.
