Тогда при гостях закатывать истерику я не стала, а вот после вышел грандиозный скандал. В итоге я хлопнула дверью и ушла из дома, напросившись переночевать у Ани в общаге. Одногруппница не отказала. Вот только в ту ночь я к ней так и не попала. Точнее я пришла к ней, но лишь для того, чтобы попросить прикрыть меня. Сама отправилась к Владу, который тоже жил в университетском общежитие.
Если Влад и удивился моему появлению, то вида не подал. Пригласил к себе в комнату, выслушал сбивчивый рассказ о ссоре с родителями – я не стала говорить о причине ссоры – и успокоил так, как мог только он.
Но мне оказалось мало нежных объятий и поцелуев, разжигающих пожар в животе. Мне было необходимо потушить этот самый пожар. Мне нужен был Казаков. Весь и полностью. И прямо сейчас.
Я потянулась к нему, чтобы снять майку, но была остановлена:
- Ты же пожалеешь об этом, - перехватив мои руки и прижавшись к моему лбу прошептал Влад, тяжело дыша.
- Пожалуйста, - всхлипнула я, пытаясь выдернуть руки из крепкого захвата и продолжить ими свои поползновения по такому желанному телу, - не останавливай меня. Не прогоняй. Ты нужен мне, Влад. Очень.
И он сдался.
Это была лучшая ночь в моей жизни, наполненная откровенными ласками, жарким шёпотом, нежностью и страстью. Эта ночь сделала меня счастливой.
А на утро меня вызвали в деканат, где сидел молчаливый отец и суровый декан факультета. В итоге мне устроили лекцию на тему, как плохо уходить из дома и тайно пробираться в общежитие к парню.
И всё это втолковывал мне декан, в то время, пока отец буравил недовольным взглядом. А после нравоучений меня официально отпустили с пар, чтобы дома разобраться с возникшей проблемой.
И вот дома мне поставили жёсткие условия.
- Или ты сама прекращаешь эти отношения, или я устрою такую жизнь этому парню, что мало не покажется!
- Отец, ты не можешь так поступить! Я люблю его!
- Чтобы я даже не слышал этого! Никаких «люблю»! Он – оборванец! Ему нужны только мои деньги! Он и позарился на тебя только из-за них!
- Виктор! Не смей говорить такое ребёнку!
- А что, хочешь сказать, что я не прав? Около Оксанки только и вьются альфонсы, желающие отхватить себе лакомый кусочек от моих денег. Сколько таких я уже отвадил?
- Да ты просто помешался на своих деньгах! Везде только и видишь, как их у тебя пытаются отнять!
- Оксана!
- Значит так, - резко выдохнул родитель, остановив мамины возмущения, и бросив на меня тяжёлый взгляд, - ты уже взрослая, а значит можешь работать. Будешь набираться опыта у меня под боком. А в университете я договорюсь, чтобы тебя перевели на заочное обучение. Так меньше времени будет на всякую дурь.
- Папа!
- Не «папкай»! Или так, и ты сама разрываешь все отношения со своим, «ухажёром», - последнее слово он точно выплюнул, - или это сделаю я. А ты знаешь, что я могу. Так что решай, дочь. И делай что хочешь, но за Матвея всё равно замуж выйдешь! Я всё сказал!
И он развернулся и ушёл, растоптав мою жизнь. Но самым горьким было то, что и мама оказалась на его стороне.
- Дочка, послушай. Матвей – уже обеспеченный взрослый парень, не то, что тот твой, как там его? – но её вопрос был проигнорирован, как и следующие нравоучения. Я просто молча развернулась и ушла.
- Ты ещё поймешь, что мы поступили правильно! – неслось мне вслед, когда я сама неслась по лестнице вверх, в свою комнату, чтобы закрыться там и дать волю скопившейся горечи.
Вот так просто можно играть чужими судьбами, даже если эти судьбы принадлежат собственным детям. Деньги меняют всё. Они меняю жизнь. Чью-то, как, например, мамину – в лучшую сторону, а чью-то… сталкивают в пропасть. В этот раз пропасть раскрылась надо мною. Но вопрос в том, не утянет ли она вместе со мной и остальных?
Глава 4
Следующий день стал для меня настоящим кошмаром. Я знала, что у отца достаточно связей, чтобы разрушить жизнь Влада и именно поэтому должна была разобраться во всём сама. Вот только я понятия не имела, как это сделать. На душе было так плохо, что даже едва увидев Казакова, мне хотелось взвыть от безысходности и горечи. Как не старалась, успокоиться не могла. Слишком тяжело было даже думать о расставании, не говоря уж о том, чтобы сделать это.
Первую половину дня я старательно избегала встречи с Казаковым, искала причины, чтобы не пересекаться вообще и корила себя за трусость. Мне нужно было поговорить с ним в открытую, рассказать всё как есть, но я…боялась. Боялась, что он тогда отвернётся от меня и бросит, хотя именно этого и хотел от меня мой отец. Как же тяжело быть дочерью того, кто полностью контролирует твою жизнь, от и до, включая личные отношения. Навязывать своих женихов только ради укрепления каких-то связей и пополнения банковских счетов? Противно! И слишком эгоистично. А страдать от этого приходится мне.
Как я не старалась, но после третьей пары Влад всё же поймал меня. Перехватил, когда я, скрываясь за спинами одногруппников, пыталась прошмыгнуть мимо него. Выдернул из толпы подхихикивающих предателей, разошедшихся, стоило только Казакову бросить на них очень выразительный взгляд, и тут прижал к стене, нависая надо мной всем своим высоченным ростом.
- Поговорим? – спросил вкрадчиво, пока я лихорадочно соображала, что же такое сказать, чтобы избежать его внимания.
- Прости, но я спешу, - пискнула полузадушено, стараясь не смотреть на объект своих внутренних страданий, - давай после пар…
Близость Влада безумно волновала и в то же время нервировала и тяготила. Я безумно хотела прижаться к нему и скрыться от всего мира за его широкой спиной. Но вместо этого мне предстояло оттолкнуть его. Разрушить то хрупкое счастье, что успело зародиться между нами.
Ведь только позавчера он стал мом первым мужчиной, а уже сегодня приходится всё разрушать. Всего одна ночь, наполненная чувственностью и желанием – и я больше не смогу ощутить его ласки, прикосновения, нежность…
Как же в тот момент я ненавидела отца!
- Оксан, что происходит? Почему ты меня избегаешь? – Казаков склонился ещё ниже, обдавая своим умопомрачительным запахом, который я готова была вдыхать вечность. Вот только этой вечности у нас не было. Как и будущего.
- Я… - горло запершило и в итоге следующие слова вышли сиплыми, и такими не убедительными, - я не избегаю, правда.
- Пожалуйста, не надо врать, - мягко упрекнул Влад и тут же, сбавив голос до шёпота, спросил: - Это из-за той ночи, да? Ты всё же жалеешь…
Последнее он произнёс с горькой усмешкой на губах, которую мне захотелось стереть поцелуем. Но вместо этого приходилось сдерживаться и оправдываться.
- Нет! Я ни о чём не жалею!
Вышло достаточно громко – на нас даже обернулось несколько проходящих мимо студентов. Я уж не говорю о тех, кто остановился рядом по каким-либо причинам, грея свои уши.
- Тогда в чём дело? – Влад же не обращал на посторонних никакого внимания, одаривая меня тяжёлым взглядом, от которого заныло сердце.
Ну как ему сказать, что отец против наших отношений? Как признаться в том, что у меня уже есть жених?
Поджав губы, качнула головой, с трудом проглатывая подступающий комок слёз. Попыталась сбежать, но мне не дали.
Когда меня схватили за руку я ещё держалась. И пока вели в укромное место – тоже. Держалась, когда, найдя пустую аудиторию, Влад втянул меня туда, бережно придерживая за талию, и закрыл за собой дверь, вставая на входе точно страж, отрезающий все пути к отступлению. И даже взгляд очередной выразительный выдержала. Но стоило ему подойти ко мне и обнять так нежно и трепетно, что я не выдержала и разревелась.
- В чём дело? Ну чего ты плачешь? Оксан? – он целовал моё мокрое от слёз лицо, собирая губами солёные капли, и всё шептал, спрашивал. – Я тебя чем-то обидел? Или родители опять? Ну, маленькая, перестань, пожалуйста…
А у меня сердце рвалось на куски. От его слов, от теплоты его рук, от искреннего беспокойства в голосе. Всё это я должна уничтожить, растоптать, как это сделал мой отец. Но лучше я, чем он.
- Влад, прости, - пришлось глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться и немного прийти в себя. Вот только зря я так сделала. Такой родной и любимый аромат заполнил собой лёгкие, вновь вызывая слёзы. Пришлось зло смахнуть их рукой, а после оттолкнуть от себя опешившего от моих действий Влада. – Между нами всё кончено!
Как же больно было это говорить! Хотелось кричать и топать ногами от несправедливости! Но я не могла иначе. Влад не должен страдать лишь из-за того, что мой отец решил, будто меня полюбили из-за его денег. Да и вообще, есть ли эта любовь? Да, Казаков предложил мне встречаться, да он сдался под моим напором и стал моим первым мужчиной. Но он никогда не говорил, что любит меня. Возможно это слишком сентиментально, но так мне легче воспринимать действительность. Раз не говорил – значит, не любит. А если не любит, то и не зачем встречаться. Да, всё правильно. И не надо на меня так смотреть, будто у меня на лбу появился третий глаз!
- Оксан…. – он снова попытался обнять меня, но я вывернулась.
И, наконец, решилась.
- Я… я замуж скоро выйду. – Говорить было трудно, а смотреть в любимые, ничего не понимающие глаза – ещё труднее. – Тогда мы с родителями поссорились из-за того, что они решили всё за меня. Нашли мне жениха, так сказать, по статусу… Я была зла на них и… решила отомстить, расставшись с девственностью. Конечно, это было глупо… Но я ни о чём не жалею. А теперь… теперь всё…
- Ты… что такое говоришь? – боль в голосе Казакова я слышала отчётливо, ибо это был отголосок моей боли, которую я всеми силами старалась скрыть, и не могла. – Если это родители тебя заставили, так и скажи… Только не надо мне врать, пожалуйста.
- Я не вру! – нервы всё же не выдержали, и голос сорвался. - Всё, хватит! Всё кончено! Отстань от меня!
Влад дёрнулся точно от удара, и отшатнулся. Его боль и горечь стала осязаемой. И я больше не могла этого выдержать.
Развернулась и пока Казаков не пришёл в себя, обогнула его и выбежала в коридор, расталкивая всех попадавшихся на пути.
Я думала, что Влад не ринется за мной, но уже на лестнице услышала за спиной окрик:
- Оксан, постой!
Но это придало мне только сил и ускорения. Выбежав на улицу, наткнулась взглядом на знакомую машину, и сердце рухнуло в пятки. Матвей. Что он забыл возле моего места учёбы? Хотя, скорее всего, его прислал отец. Мой или его. И прислал слишком уж «удачно».
Навязанный жених как раз вышел из машины и теперь смотрел прямо на меня. А сзади уже нагонял Влад.
Сделать последний, решающий шаг, который полностью перечеркнёт наши отношения с Казаковым, оказалось невыносимо. Но я его сделала.
- Увези меня отсюда, - схватив мужчину за дорогую рубашку, вцепилась в неё, точно в спасательный круг.
Лишь бы не смотреть назад. Лишь бы не скатиться окончательно в истерику.
- И я тоже рад тебя видеть, дорогая невестушка, - усмехнулся на мой внешний вид Матвей, но просьбу выполнил.
Передо мной открыли дверь, и я юркнула в салон, краем глаза всё же уловив знакомую фигуру, застывшую на крыльце. Сердце в очередной раз болезненно дёрнулось, но я шикнула на глупый орган и отвернулась, смахивая слёзы.
Половину пути ехала молча, медленно успокаиваясь.
- Ты вообще зачем приехал? – угрюмо поинтересовалась, продолжая таращиться в окно. На душе было гадко.
- О, ты и говорить умеешь? – очередная подколка прошла по касательной, не задев выжженную душу. Мне, если честно, было плевать. Накатила усталость и апатия.
- Что ж, я тоже от тебя не в восторге, - как-то резко помрачнел Матвей, чем привлёк моё внимание.
- То есть ты… тоже против женитьбы? – в груди вспыхнула искорка надежды.
- Представь себе, да – против. – Матвей сам того не подозревая только что разжёг эту искорку до настоящего пламени. - Но отец поставил довольно жёсткие условия. И если я не выполню его просьбу, - издевательски протянул он, барабаня пальцами по рулю, пока мы остановились на перекрёстке на красный, - то он лишит меня всего.
- Как знакомо…
Только-только разгоревшаяся надежда сразу же потухла, не успев полностью оформиться.
- Значит, у тебя тоже без вариантов, - с тоской заметила я, окончательно успокаиваясь и смиряясь с неизбежным.
- Без вариантов, - подтвердил мои самые мрачные предположения будущий муж. – Но у меня к тебе есть выгодное предложение.
- Да неужели? – саркастично заметила я, в очередной раз прогоняя из мыслей Влада.
Разговор с Матвеем отвлекал от слёз, но не от тупой боли в сердце.
- Мы с тобой оба заложники сложившейся ситуации, - проигнорировав тон моего голоса продолжал вдохновлённо вещать «жених». – Так давай подстроим эту ситуацию под себя!
- Говори яснее, я не понимаю тебя.
И мне всё доступно объяснили. И даже обрисовали положительные стороны этой затеи.
- Значит, только штамп в паспорте и никаких супружеских обязанностей? – в который раз уточнила у собеседника. Или называть его сообщником?
- Никаких, - охотно подтвердил Матвей, - ни к чему я тебя принуждать не собираюсь. У нас не средневековье в конце концов! Только лишь на важных встречах и перед родителями придётся делать вид самой порядочной семейной пары.
- А как же эмммм…. Интимная сторона?
- Тут уж никого из нас не должно волновать, кто, где и с кем проводит свои ночи. Главное, не палиться. Не хочется, знаешь ли, слыть в обществе рогоносцем.
- Что ж, я тебя поняла. – Предложение Матвея мне начинало нравиться. Но всё же кое-чего не хватало. - Только мне нужны гарантии. Письменный договор, заверенный нашими подписями. Сам понимаешь…мало ли что может произойти…
На меня посмотрели долгим внимательный взглядом, а потом салон автомобиля наполнился мужским смехом.
- Теперь я понимаю, что ты точно дочь своего отца, - и не ясно, комплимент это был или насмешка.
- Так ты согласен?
- Согласен.
На этом и порешили.
А через несколько дней я преподнесла родителям «радостную» новость.
Ох, как же приятно было видеть их лица, когда за обедом я сообщила, что выполнила их волю и вышла замуж. А в подтверждение своих слов, продемонстрировала паспорт со штампом о браке.
Скандал был обеспечен. Только в этот раз от мамы, которая хотела устроить настоящее торжество с сотней гостей и белоснежным платьем невесты. Но тут уж ничего не поделаешь. Хорошо всё же иметь родственников в ЗАГСе.
Отец же, справившись с первым шоком, лишь хмыкнул:
- Отомстила, да?
Отомстила. Вот только и себе тоже. Теперь, когда я училась заочно, мы практически не виделись с Казаковым. Возможно, это было и к лучшему, но стоило нам пересечься, как меня одаривали взглядом полным ненависти и тоски. Отец не простил мне тайного заключения брака и настоял на том, чтобы я сменила свою фамилию на фамилию мужа. Естественно, новость о моём поспешном замужестве облетела универ и обросла просто-таки нереальными подробностями. Больше всех злорадствовали завистницы наших отношений с Казаковым. Они и распространяли слухи о том, что я так скоро вышла замуж из-за нежданной беременности. Конечно, это не могло не дойти до Влада. И в очередную сессию я узнала, что Казаков перевёлся в другой университет.
