- Вы так добры, леди Кьяра! Надеюсь, эта история кончится счастливо для всех нас.
Тифлингесса просто улыбнулась. Хоть кто-то был рад и благодарен.
Она вспомнила о словах, которые сгоряча сказала Аруму, и ей стало совестно.
- Скаг, пойдем, прогуляемся. До лазарета.
Встав, волк подставил ей шею, а после повел по лагерю. На этот раз лазарет поставили далеко от шатра Эридана.
Зайдя под полог, она осознала, что внутри было практически пусто. Какой контраст с той неразберихой, которая царила здесь в ночь прихода Аурил.
- Арум? - тихо позвала она.
Послышались шаги, и рядом с ней возник высокий силуэт:
- Чем могу служить?
Голос прозвучал так формально, что Кьяре на мгновение показалось, что это кто-то другой, но массивность силуэта не вызывала сомнений.
- Арум, можно с тобой поговорить? - спросила она.
- Что тебе нужно?
- Хотела перед тобой извиниться, - вздохнула девушка.
Драконид замолчал на какое-то время:
- Узнала, да?
Тифлингесса грустно кивнула.
- Я злюсь на себя за свое бессилие, - с горечью проговорил он. - На Темпуса за его бездействие. На Эридана за то, что втравил нас в это.
Кьяра подошла ближе и хотела было обнять драконида, но тот быстро отстранился:
- Не нужно. Когда ты боевой жрец, ты готов умереть. Страшно только, что смерть была такой неминуемой и не на поле боя.
- Можно спросить, а почему Темпус, а не ваши боги драконорожденных? - немного помолчав, спросила тифлингесса.
- Темпус говорил со мной с самого детства, - в голосе его скользнули теплые нотки. - Мой брат считал это знаком великой судьбы. Поэтому он сделал все возможное, чтобы мы в итоге стали жрецами.
Теплые нотки пропали, сменившись горечью:
- Но теперь бог молчит. Моего брата нет, и я боюсь. Аурил напугала меня так, что мне снятся кошмары.
- Мне тоже снятся, - пожаловалась девушка. - Про то, как вернулась на родину, и меня там пытают, а я ничего не могу сделать.
- Никогда не встречал такого зла, - сокрушенно вздохнул жрец. - И я служу ей…
- В первую очередь ты служишь Эридану, - поправила его Кьяра. - Он тоже себя винит.
- А кому служит Эридан? Он служит чистому злу, - он вновь сокрушенно вздохнул. - Мы были слепы в своей гордыне и жажде подвигов. Мы понимали, что делаем, но не глубоко. Нам было все равно. А теперь я в ужасе. Я увидел ее, и не понимаю, как можно служить такому злу.
Он помолчал немного, а затем проговорил чуть мягче:
- Но все равно... Хочу возненавидеть Эридана и не могу. Он не ее рыцарь, как мне думалось раньше. Она издевается над ним с особым изощрением.
- Знаешь, даже богов можно победить, хотя это и очень сложно, - произнесла чародейка после недолгих раздумий. - Может Темпус именно к этому тебя и готовил, и это твой путь. Хотя кто их знает, этих богов. Аурил глупа.
- Я надеюсь, что душу моего брата приберет к себе Темпус, хоть тот и погиб не на поле боя, - произнес драконид тоном, словно давал присягу. - Я надеюсь, что Аурил превратится в жалкий миф, воспоминание на Астральном Плане, но сейчас я чувствую только бессилие и пустоту. Брат был моим примером и опорой. Теперь я не знаю, как мне быть.
- Для меня было честью сражаться рядом с твоим братом и Эртой.
Это были не пустые слова. Она успела проникнуться симпатией и уважением к этим двоим.
- Думаю, для него это тоже было честью, - тихо ответил Арум.
Кивнув, чародейка вышла из лазарета. Подозвав Скага, пошла обратно. На душе скребли кошки.
Она вернулась в шатер, все еще пахнувший исчадием. Умылась, вновь нанесла мазь. Грустные мысли мешали ей заснуть. Когда же заснуть удалось, она не испытала облегчения. Во сне она была прикована над огненной бездной, и раскаленные докрасна оковы прожигали ее плоть до костей. Жар все усиливался, и, наконец, она начала гореть заживо. Тифлингесса просыпалась в поту, несколько раз за ночь, но каждый раз ей снился один и тот же сон.
Поднявшись утром, она долго думала, что бы это значило. Если это было очередное знамение, то смысл его был неясен. Умываясь, девушка с радостью поняла, что может видеть. Картинка расплывалась перед глазами, стоило только немного повернуть голову, но в целом она уже могла разглядеть не только очертания, но и детали окружения. Зрение было еще далеко от идеального, но она больше не нуждалась в услугах поводыря и была больше не такой беспомощной и бесполезной, какой чувствовала себя последние несколько дней. Выйдя в зал, она немного пообщалась с волком.
- Вам нужно торопиться, - затараторил вбежавший Лиам. - Господин уже встал и ушел. А значит, мы скоро тронемся, а вы ещё не завтракали!
- Спасибо, - кивнула девушка и быстро принялась за еду.
Поев, она все-таки решила нанести на глаза мазь. Раздался зов рога. Закончив с мазью, Кьяра вновь пошла к казармам, одоспешить волка. Элледин привычным образом скомандовал строиться. В этот момент с неба спустился Змей, одетый в единорожью броню. Эридан спешился, а пегас продолжил пританцовывать, жуя удила острыми зубами. На эльфе были черные латы с яркими кобальтового цвета узорами.
- Спасибо, Элледин, - произнес паладин. - Я слишком много взвалил на тебя. Сегодня я веду.
Голос под гладкой маской звучал низко и глухо.
Гвардия тронулась вперед, по эльфам прокатились шепотки любопытства.
- Я слышал, начали ходить толки про недобрые знамения, - громко проговорил Эридан, ведя эльфов вперед. - Единственное, чего вы должны опасаться - моего недовольства. А с черными единорогами и прочими эльфийскими страшилками я, так и быть, разберусь. Детишки.
Последнее он произнес с беззлобным пренебрежением. Значит, вернулся к обязанностям, подумала Кьяра. Хоть к чему-то полезному привела их вчерашняя ругань. И все же девушке было жаль, что разговор оборвался так внезапно, эльф был не прав насчет нее, но сказать об этом она просто не успела. Приказ Королевы все больше отходил на второй план, она про него почти забыла в этой кутерьме событий, даже несмотря на регулярное одергивание поводка.
Гвардейцы немного приободрились, это было заметно. Среди эльфов она разглядела спину Арума. Вчера они все обсудили, но осадок все равно остался. Остро не хватало Эрты. Уж кто умел и строить этих мальчишек, и вправить им мозги. Кьяра была не уверена, что способна занять место заклинательницы в этом нелегком деле.
К обеду паладин скомандовал небольшую остановку. Все спешились, немного размялись и сели перекусить. Эридан и сам немного прошелся, после чего, сняв шлем, начал о чем-то общаться с Элледином. Кьяра вытащила один из пайков.
- Как твое зрение? - спросила она Каленгила, отдыхавшего неподалеку.
- Уже полностью восстановилось, а твое?
Эльф сиял как начищенная монета.
- Мое похуже, ещё размытое, - посетовала девушка, - но ты и заболел позже. Может поэтому.
- Может, - кивнул зеленый, - а может я здоровей тебя, салага.
Он показал ей язык.
- Эй, это наглость! - возмутилась тифлингесса.
- Кто сказал наглость? - отозвался Арадрив, внезапно возникший рядом с Каленгилом.
- Твое второе имя? - подшутила над ним чародейка. - Поэтому ты пришел?
Зеленый рассмеялся, а синий нисколько не растерялся.
- В таком случае твое второе имя - Нелюбезность, - съехидничал он. - Нелюбезность Оскаловна. Ее Нешутейшество. Леди Танцующий Хвост.
- Злые вы, уйду я от вас, - картинно оскорбилась Кьяра и развернулась к ним спиной.
- Куда ты уйдешь? Вернёшься в Королевство Гримас? - насмешливо поинтересовался синий.
На этот раз к смеху Каленгила присоединился Задар и еще несколько эльфов из окружения. Даже Эридан, нахмурившись, повернулся в сторону развеселившихся.
- Куда-нибудь, а потом вернусь и жестоко отомщу, - посулила девушка, но в тоне ее было нескрываемое веселье.
- Слышал, Каленгил? - не унимался Арадрив. - Она вернётся и жестоко тебе отомстит. Выпьет все твое вино, поменяет правый ботинок с левым и украдёт струны с твоей мандолины.
- Ужас! - картинно испугался зеленый, схватившись за сердце.
Кьяра молчаливо надулась.
- Выдыхай, лопнешь же, - шутил синий. - Лорд потом с нас шкуры тебе на заплатки спустит.
Та только фыркнула в ответ.
- Ты не умеешь извиняться, - произнес Каленгил. - Надо это делать так.
Он дал Арадриву крепкий подзатыльник. Ойкнув, тот рассмеялся.
Волна веселья прокатилась по всей гвардии, и ею смыло любые следы недавнего напряжения.
- Так! - прикрикнул Эридан. - Отставить балаган! Построились все, живо!
Пытаясь вернуть себе серьезные выражения лиц, эльфы принялись собирать свои пожитки и строиться.
Кьяра подошло к своему волку и тихо шепнула на ухо:
- Скаг, сегодня ты ночуешь в загоне. Там будет спокойней, и кормят регулярней.
Зверь грустно вздохнул.
Взобравшись на него, она продолжила:
- Так будет лучше. Я уже привыкла, что ты всегда рядом.
Утешая, она погладила его по непокрытому доспехами меху. Эльфы закончили построение. Эридан, запрыгнув на пегаса, надел шлем. Войско двинулось вперед.
Рог протрубил остановку, эльфы разбрелись в разные стороны. Спешившись, Эридан передал поводья слуге. Кьяра заметила, что на шлеме паладина небольшие оленьи рожки. В таких доспехах он был в том видении, про женщину.
А бараньи подошли бы больше, хмыкнула про себя тифлингесса.
Попрощавшись с волком, девушка двинулась за Эриданом. Палатку уже установили, но мебель еще продолжали заносить. Подождав, пока обустроят его угол, эльф прошел в шатер, находу расстегивая крепления наплечников. Занося стол, Лиам объявил:
- Ужин будет чуть позже.
Кьяра заглянула за ширму:
- Вам помочь?
Обернувшись, эльф молча кивнул.
Не говоря ни слова, тифлингесса помогла ему снять доспехи и поддоспешник. В процессе она заметила на его руке что-то ярко-красное и светящееся.
Когда закончили с доспехами, эльф вышел в зал, умылся.
- Лиам, сделай ванну, - вздохнул он, наконец. - Я с ума схожу от этого запаха.
- Сейчас? Или после ужина желаете?
- После ужина.
Сев за стол, Кьяра начала разглядывать паладина. Красный ореол отбрасывал отблески на его белые ресницы и брови. Вид у него был немного болезненный, словно он мучился мигренью. Стоило ему только пошевелиться, и лицо его превратилось в смазанное пятно, окутанное пламенем.
- Господин, как вы думаете, стоит продолжать мазать? - поинтересовалась она.
Эльф поднял взгляд. Какое-то время он смотрел ей прямо в глаза, затем сказал:
- До полного выздоровления.
Это прозвучало довольно безэмоционально. Кьяра кивнула, и паладин вновь отвел взгляд, словно задумавшись о чем-то.
Лиам накрыл на стол, принес вино для тифлингессы и травяной отвар для Эридана. Тот поел немного, выпил чашечку напитка и, взяв перевязь с мечом, двинулся из шатра.
Девушка почти физически ощутила холодность и отстраненность эльфа. Как же он невыносим, подумала она, надевая теплый плащ. Она хотела немного прогуляться перед сном. Выйдя из шатра, она услышала хлопки перемещения исчадий. Один второй, третий, и все с небольшим интервалом. Заинтересовавшись, тифлингесса решила посмотреть, что происходит. Массовый сбор суккубов?
Каково же было ее удивление, когда она увидела только эльфа, с солнечным клинком наперевес. Хлопок, он внезапно исчез в одном месте, и появился в совершенно другом, в клубах сероватого дыма. Он хаотично мерцал по всему тренировочному полю, словно пытался понять, сколько раз в секунду сможет переместиться.
- Интересный фокус, - ошеломленно сказала чародейка.
Пуф! - паладин с шумом и дымной завесой появился прямо перед носом у девушки, заставив ту попятиться от неожиданности.
- Небольшой дьявольский дар, - объяснил он. - Минус - запах серы. Из-за этого не могу нормально пользоваться божественным чувством.
- Ну да, для вас это испытание, - пробормотала тифлингесса.
- А что, если так попробовать? - произнес эльф вполголоса, словно разговаривая сам с собой.
Эридан исчез, и хлопок его перемещения слабо донесся откуда-то сверху. Мгновение, и он вернулся туда, откуда переместился.
- Ай-шуу, - удовлетворенно произнес эльф.
- Вчера вы ушли сами? - уточнила Кьяра.
- Да, теперь я могу телепортироваться в Нижние Миры.
Фыркнув, чародейка развернулась в сторону шатра. Значит, вчера он сам ушел, не закончив разговора, не выслушав, что она хотела сказать. Это взбесило девушку. Ей захотелось крикнуть и со всей дури вмазать ему по лицу, чтобы ладонь оставила красный след оплеухи и, может, немного царапин от когтей. Он должен был выслушать ее до конца!
Спрятавшись в своем уголке, она принялась разминать пальцы с помощью веревки. К тому же, это здорово успокаивало ее. Немного остыв, она подумала, что может и хорошо, что они не договорили. Могла бы сказать много лишнего, потом пожалеть. Интересно, что за дела у Маммона и паладина, что Повелитель Жадности расщедрился на подарочек. А не пересекаются ли их интересы с Королевой? Скорее всего хозяйка дала бы знать, если что-то поменялось. И что же она все-таки хотела от белобрысого?.
Через некоторое время Эридан вернулся принять ванну. Судя по звукам, он примерно час остервенело оттирался мылом и щеткой.
- Фоморджак, - ругнулся он в итоге.
Обернувшись полотенцем, он скрылся за своей ширмой, и Лиам принялся убирать ванну.
Умывшись и нанеся мазь, Кьяра легла спать. Ночью она увидела Эрту и Янтаря. Они лежали на своих койках, недалеко друг от друга. Вдруг они очень медленно стали превращаться в лед. Кажется, им было нестерпимо больно, их тела вздрагивали в агонии, но криков не было, только мертвая тишина. Кьяра дернулась было, но поняла, что не может ни шевельнуться, ни крикнуть, ни закрыть глаза. Вдруг тишина разорвалась оглушительным треском льда и громкими воплями. Это был ее собственный крик то ли от боли, то ли от ужаса, то ли от безнадежности.
Проснувшись среди ночи, девушка поняла, что ей очень холодно. Она испуганно бросила взгляд на жаровню, но та все еще горела, распространяя тепло. Встав, немного походила, чтобы отогреться. Стоило ей сомкнуть глаза, и она попадала в ледяной ад. Ночь прошла ужасно.
...Сине-черный мрак. “Я не раб и не вещь. Мое служение это мой выбор!” - прозвучало откуда-то издалека. Если бы все было так просто.
Сковывающий холод. Аурил знала его ужас перед неподвижностью. Ей ничего не стоило продлить агонию боли на эоны, но рано или поздно даже сильный страх ослабевает, как эхо громкого крика. Ледяная Дева придумала что-то новое, изощренное. Ей незачем было пытать его плоть, если есть душа.
Тела Эрты и Янтаря медленно превращались в лед. Они должны были потерять сознание от боли, но Аурил не желала им легкой смерти. Она зациклила их в бесконечной петле льда и плоти.
Боль - музыкальный инструмент Ледяной Девы. Именно у нее Эридан выучил: для каждого человека можно сочинить свою мелодию. Он воочию увидел ледяную мандолину, по струнам которой текла кровь. Он прикоснулся к ним, и оказалось, что гриф - это чья-то обнажившаяся гортань. Эрта. Ее глаза смотрели прямо на него, а лицо было перекошено от боли.
“Ты стал мягок и слаб. Уничтожь свою слабость!”
Его рука крепко обхватила гриф. Он медлил, но боль в глазах Эрты была невыносима. Хруст дерева, стон порванных струн. Эридан и раньше делал это, но сейчас было иначе. В руках оказалась другая мандолина. Гриф - голова дракона. Краем глаза он увидел свое отражение в окружающей его ледяной стене. За спиной у него стояла Маленур, только кожа у нее была разных оттенков инея, а в глазах - два ледяных океана. Она склонилась к его уху.
Тифлингесса просто улыбнулась. Хоть кто-то был рад и благодарен.
Она вспомнила о словах, которые сгоряча сказала Аруму, и ей стало совестно.
- Скаг, пойдем, прогуляемся. До лазарета.
Встав, волк подставил ей шею, а после повел по лагерю. На этот раз лазарет поставили далеко от шатра Эридана.
Зайдя под полог, она осознала, что внутри было практически пусто. Какой контраст с той неразберихой, которая царила здесь в ночь прихода Аурил.
- Арум? - тихо позвала она.
Послышались шаги, и рядом с ней возник высокий силуэт:
- Чем могу служить?
Голос прозвучал так формально, что Кьяре на мгновение показалось, что это кто-то другой, но массивность силуэта не вызывала сомнений.
- Арум, можно с тобой поговорить? - спросила она.
- Что тебе нужно?
- Хотела перед тобой извиниться, - вздохнула девушка.
Драконид замолчал на какое-то время:
- Узнала, да?
Тифлингесса грустно кивнула.
- Я злюсь на себя за свое бессилие, - с горечью проговорил он. - На Темпуса за его бездействие. На Эридана за то, что втравил нас в это.
Кьяра подошла ближе и хотела было обнять драконида, но тот быстро отстранился:
- Не нужно. Когда ты боевой жрец, ты готов умереть. Страшно только, что смерть была такой неминуемой и не на поле боя.
- Можно спросить, а почему Темпус, а не ваши боги драконорожденных? - немного помолчав, спросила тифлингесса.
- Темпус говорил со мной с самого детства, - в голосе его скользнули теплые нотки. - Мой брат считал это знаком великой судьбы. Поэтому он сделал все возможное, чтобы мы в итоге стали жрецами.
Теплые нотки пропали, сменившись горечью:
- Но теперь бог молчит. Моего брата нет, и я боюсь. Аурил напугала меня так, что мне снятся кошмары.
- Мне тоже снятся, - пожаловалась девушка. - Про то, как вернулась на родину, и меня там пытают, а я ничего не могу сделать.
- Никогда не встречал такого зла, - сокрушенно вздохнул жрец. - И я служу ей…
- В первую очередь ты служишь Эридану, - поправила его Кьяра. - Он тоже себя винит.
- А кому служит Эридан? Он служит чистому злу, - он вновь сокрушенно вздохнул. - Мы были слепы в своей гордыне и жажде подвигов. Мы понимали, что делаем, но не глубоко. Нам было все равно. А теперь я в ужасе. Я увидел ее, и не понимаю, как можно служить такому злу.
Он помолчал немного, а затем проговорил чуть мягче:
- Но все равно... Хочу возненавидеть Эридана и не могу. Он не ее рыцарь, как мне думалось раньше. Она издевается над ним с особым изощрением.
- Знаешь, даже богов можно победить, хотя это и очень сложно, - произнесла чародейка после недолгих раздумий. - Может Темпус именно к этому тебя и готовил, и это твой путь. Хотя кто их знает, этих богов. Аурил глупа.
- Я надеюсь, что душу моего брата приберет к себе Темпус, хоть тот и погиб не на поле боя, - произнес драконид тоном, словно давал присягу. - Я надеюсь, что Аурил превратится в жалкий миф, воспоминание на Астральном Плане, но сейчас я чувствую только бессилие и пустоту. Брат был моим примером и опорой. Теперь я не знаю, как мне быть.
- Для меня было честью сражаться рядом с твоим братом и Эртой.
Это были не пустые слова. Она успела проникнуться симпатией и уважением к этим двоим.
- Думаю, для него это тоже было честью, - тихо ответил Арум.
Кивнув, чародейка вышла из лазарета. Подозвав Скага, пошла обратно. На душе скребли кошки.
Она вернулась в шатер, все еще пахнувший исчадием. Умылась, вновь нанесла мазь. Грустные мысли мешали ей заснуть. Когда же заснуть удалось, она не испытала облегчения. Во сне она была прикована над огненной бездной, и раскаленные докрасна оковы прожигали ее плоть до костей. Жар все усиливался, и, наконец, она начала гореть заживо. Тифлингесса просыпалась в поту, несколько раз за ночь, но каждый раз ей снился один и тот же сон.
Поднявшись утром, она долго думала, что бы это значило. Если это было очередное знамение, то смысл его был неясен. Умываясь, девушка с радостью поняла, что может видеть. Картинка расплывалась перед глазами, стоило только немного повернуть голову, но в целом она уже могла разглядеть не только очертания, но и детали окружения. Зрение было еще далеко от идеального, но она больше не нуждалась в услугах поводыря и была больше не такой беспомощной и бесполезной, какой чувствовала себя последние несколько дней. Выйдя в зал, она немного пообщалась с волком.
- Вам нужно торопиться, - затараторил вбежавший Лиам. - Господин уже встал и ушел. А значит, мы скоро тронемся, а вы ещё не завтракали!
- Спасибо, - кивнула девушка и быстро принялась за еду.
Поев, она все-таки решила нанести на глаза мазь. Раздался зов рога. Закончив с мазью, Кьяра вновь пошла к казармам, одоспешить волка. Элледин привычным образом скомандовал строиться. В этот момент с неба спустился Змей, одетый в единорожью броню. Эридан спешился, а пегас продолжил пританцовывать, жуя удила острыми зубами. На эльфе были черные латы с яркими кобальтового цвета узорами.
- Спасибо, Элледин, - произнес паладин. - Я слишком много взвалил на тебя. Сегодня я веду.
Голос под гладкой маской звучал низко и глухо.
Гвардия тронулась вперед, по эльфам прокатились шепотки любопытства.
- Я слышал, начали ходить толки про недобрые знамения, - громко проговорил Эридан, ведя эльфов вперед. - Единственное, чего вы должны опасаться - моего недовольства. А с черными единорогами и прочими эльфийскими страшилками я, так и быть, разберусь. Детишки.
Последнее он произнес с беззлобным пренебрежением. Значит, вернулся к обязанностям, подумала Кьяра. Хоть к чему-то полезному привела их вчерашняя ругань. И все же девушке было жаль, что разговор оборвался так внезапно, эльф был не прав насчет нее, но сказать об этом она просто не успела. Приказ Королевы все больше отходил на второй план, она про него почти забыла в этой кутерьме событий, даже несмотря на регулярное одергивание поводка.
Гвардейцы немного приободрились, это было заметно. Среди эльфов она разглядела спину Арума. Вчера они все обсудили, но осадок все равно остался. Остро не хватало Эрты. Уж кто умел и строить этих мальчишек, и вправить им мозги. Кьяра была не уверена, что способна занять место заклинательницы в этом нелегком деле.
К обеду паладин скомандовал небольшую остановку. Все спешились, немного размялись и сели перекусить. Эридан и сам немного прошелся, после чего, сняв шлем, начал о чем-то общаться с Элледином. Кьяра вытащила один из пайков.
- Как твое зрение? - спросила она Каленгила, отдыхавшего неподалеку.
- Уже полностью восстановилось, а твое?
Эльф сиял как начищенная монета.
- Мое похуже, ещё размытое, - посетовала девушка, - но ты и заболел позже. Может поэтому.
- Может, - кивнул зеленый, - а может я здоровей тебя, салага.
Он показал ей язык.
- Эй, это наглость! - возмутилась тифлингесса.
- Кто сказал наглость? - отозвался Арадрив, внезапно возникший рядом с Каленгилом.
- Твое второе имя? - подшутила над ним чародейка. - Поэтому ты пришел?
Зеленый рассмеялся, а синий нисколько не растерялся.
- В таком случае твое второе имя - Нелюбезность, - съехидничал он. - Нелюбезность Оскаловна. Ее Нешутейшество. Леди Танцующий Хвост.
- Злые вы, уйду я от вас, - картинно оскорбилась Кьяра и развернулась к ним спиной.
- Куда ты уйдешь? Вернёшься в Королевство Гримас? - насмешливо поинтересовался синий.
На этот раз к смеху Каленгила присоединился Задар и еще несколько эльфов из окружения. Даже Эридан, нахмурившись, повернулся в сторону развеселившихся.
- Куда-нибудь, а потом вернусь и жестоко отомщу, - посулила девушка, но в тоне ее было нескрываемое веселье.
- Слышал, Каленгил? - не унимался Арадрив. - Она вернётся и жестоко тебе отомстит. Выпьет все твое вино, поменяет правый ботинок с левым и украдёт струны с твоей мандолины.
- Ужас! - картинно испугался зеленый, схватившись за сердце.
Кьяра молчаливо надулась.
- Выдыхай, лопнешь же, - шутил синий. - Лорд потом с нас шкуры тебе на заплатки спустит.
Та только фыркнула в ответ.
- Ты не умеешь извиняться, - произнес Каленгил. - Надо это делать так.
Он дал Арадриву крепкий подзатыльник. Ойкнув, тот рассмеялся.
Волна веселья прокатилась по всей гвардии, и ею смыло любые следы недавнего напряжения.
- Так! - прикрикнул Эридан. - Отставить балаган! Построились все, живо!
Пытаясь вернуть себе серьезные выражения лиц, эльфы принялись собирать свои пожитки и строиться.
Кьяра подошло к своему волку и тихо шепнула на ухо:
- Скаг, сегодня ты ночуешь в загоне. Там будет спокойней, и кормят регулярней.
Зверь грустно вздохнул.
Взобравшись на него, она продолжила:
- Так будет лучше. Я уже привыкла, что ты всегда рядом.
Утешая, она погладила его по непокрытому доспехами меху. Эльфы закончили построение. Эридан, запрыгнув на пегаса, надел шлем. Войско двинулось вперед.
Рог протрубил остановку, эльфы разбрелись в разные стороны. Спешившись, Эридан передал поводья слуге. Кьяра заметила, что на шлеме паладина небольшие оленьи рожки. В таких доспехах он был в том видении, про женщину.
А бараньи подошли бы больше, хмыкнула про себя тифлингесса.
Попрощавшись с волком, девушка двинулась за Эриданом. Палатку уже установили, но мебель еще продолжали заносить. Подождав, пока обустроят его угол, эльф прошел в шатер, находу расстегивая крепления наплечников. Занося стол, Лиам объявил:
- Ужин будет чуть позже.
Кьяра заглянула за ширму:
- Вам помочь?
Обернувшись, эльф молча кивнул.
Не говоря ни слова, тифлингесса помогла ему снять доспехи и поддоспешник. В процессе она заметила на его руке что-то ярко-красное и светящееся.
Когда закончили с доспехами, эльф вышел в зал, умылся.
- Лиам, сделай ванну, - вздохнул он, наконец. - Я с ума схожу от этого запаха.
- Сейчас? Или после ужина желаете?
- После ужина.
Сев за стол, Кьяра начала разглядывать паладина. Красный ореол отбрасывал отблески на его белые ресницы и брови. Вид у него был немного болезненный, словно он мучился мигренью. Стоило ему только пошевелиться, и лицо его превратилось в смазанное пятно, окутанное пламенем.
- Господин, как вы думаете, стоит продолжать мазать? - поинтересовалась она.
Эльф поднял взгляд. Какое-то время он смотрел ей прямо в глаза, затем сказал:
- До полного выздоровления.
Это прозвучало довольно безэмоционально. Кьяра кивнула, и паладин вновь отвел взгляд, словно задумавшись о чем-то.
Лиам накрыл на стол, принес вино для тифлингессы и травяной отвар для Эридана. Тот поел немного, выпил чашечку напитка и, взяв перевязь с мечом, двинулся из шатра.
Девушка почти физически ощутила холодность и отстраненность эльфа. Как же он невыносим, подумала она, надевая теплый плащ. Она хотела немного прогуляться перед сном. Выйдя из шатра, она услышала хлопки перемещения исчадий. Один второй, третий, и все с небольшим интервалом. Заинтересовавшись, тифлингесса решила посмотреть, что происходит. Массовый сбор суккубов?
Каково же было ее удивление, когда она увидела только эльфа, с солнечным клинком наперевес. Хлопок, он внезапно исчез в одном месте, и появился в совершенно другом, в клубах сероватого дыма. Он хаотично мерцал по всему тренировочному полю, словно пытался понять, сколько раз в секунду сможет переместиться.
- Интересный фокус, - ошеломленно сказала чародейка.
Пуф! - паладин с шумом и дымной завесой появился прямо перед носом у девушки, заставив ту попятиться от неожиданности.
- Небольшой дьявольский дар, - объяснил он. - Минус - запах серы. Из-за этого не могу нормально пользоваться божественным чувством.
- Ну да, для вас это испытание, - пробормотала тифлингесса.
- А что, если так попробовать? - произнес эльф вполголоса, словно разговаривая сам с собой.
Эридан исчез, и хлопок его перемещения слабо донесся откуда-то сверху. Мгновение, и он вернулся туда, откуда переместился.
- Ай-шуу, - удовлетворенно произнес эльф.
- Вчера вы ушли сами? - уточнила Кьяра.
- Да, теперь я могу телепортироваться в Нижние Миры.
Фыркнув, чародейка развернулась в сторону шатра. Значит, вчера он сам ушел, не закончив разговора, не выслушав, что она хотела сказать. Это взбесило девушку. Ей захотелось крикнуть и со всей дури вмазать ему по лицу, чтобы ладонь оставила красный след оплеухи и, может, немного царапин от когтей. Он должен был выслушать ее до конца!
Спрятавшись в своем уголке, она принялась разминать пальцы с помощью веревки. К тому же, это здорово успокаивало ее. Немного остыв, она подумала, что может и хорошо, что они не договорили. Могла бы сказать много лишнего, потом пожалеть. Интересно, что за дела у Маммона и паладина, что Повелитель Жадности расщедрился на подарочек. А не пересекаются ли их интересы с Королевой? Скорее всего хозяйка дала бы знать, если что-то поменялось. И что же она все-таки хотела от белобрысого?.
Через некоторое время Эридан вернулся принять ванну. Судя по звукам, он примерно час остервенело оттирался мылом и щеткой.
- Фоморджак, - ругнулся он в итоге.
Обернувшись полотенцем, он скрылся за своей ширмой, и Лиам принялся убирать ванну.
Умывшись и нанеся мазь, Кьяра легла спать. Ночью она увидела Эрту и Янтаря. Они лежали на своих койках, недалеко друг от друга. Вдруг они очень медленно стали превращаться в лед. Кажется, им было нестерпимо больно, их тела вздрагивали в агонии, но криков не было, только мертвая тишина. Кьяра дернулась было, но поняла, что не может ни шевельнуться, ни крикнуть, ни закрыть глаза. Вдруг тишина разорвалась оглушительным треском льда и громкими воплями. Это был ее собственный крик то ли от боли, то ли от ужаса, то ли от безнадежности.
Проснувшись среди ночи, девушка поняла, что ей очень холодно. Она испуганно бросила взгляд на жаровню, но та все еще горела, распространяя тепло. Встав, немного походила, чтобы отогреться. Стоило ей сомкнуть глаза, и она попадала в ледяной ад. Ночь прошла ужасно.
Глава 33. Особая магия
***
...Сине-черный мрак. “Я не раб и не вещь. Мое служение это мой выбор!” - прозвучало откуда-то издалека. Если бы все было так просто.
Сковывающий холод. Аурил знала его ужас перед неподвижностью. Ей ничего не стоило продлить агонию боли на эоны, но рано или поздно даже сильный страх ослабевает, как эхо громкого крика. Ледяная Дева придумала что-то новое, изощренное. Ей незачем было пытать его плоть, если есть душа.
Тела Эрты и Янтаря медленно превращались в лед. Они должны были потерять сознание от боли, но Аурил не желала им легкой смерти. Она зациклила их в бесконечной петле льда и плоти.
Боль - музыкальный инструмент Ледяной Девы. Именно у нее Эридан выучил: для каждого человека можно сочинить свою мелодию. Он воочию увидел ледяную мандолину, по струнам которой текла кровь. Он прикоснулся к ним, и оказалось, что гриф - это чья-то обнажившаяся гортань. Эрта. Ее глаза смотрели прямо на него, а лицо было перекошено от боли.
“Ты стал мягок и слаб. Уничтожь свою слабость!”
Его рука крепко обхватила гриф. Он медлил, но боль в глазах Эрты была невыносима. Хруст дерева, стон порванных струн. Эридан и раньше делал это, но сейчас было иначе. В руках оказалась другая мандолина. Гриф - голова дракона. Краем глаза он увидел свое отражение в окружающей его ледяной стене. За спиной у него стояла Маленур, только кожа у нее была разных оттенков инея, а в глазах - два ледяных океана. Она склонилась к его уху.
