Белогор обернулся.
Ух, как же это оказывается тяжело смотреть в глаза мужчине, когда в крови пузырьками играет вино, а дыхание еще сбито от поцелуя! И вдвойне тяжело удержать себя от того, чтобы шагнуть к нему и снова ощутить… почувствовать…
Ну скажи что-нибудь, пенек иномирный! Я же нутром чувствую, что обидела тебя!
И тут Белогор улыбнулся, отчего от пяток к макушке мгновенно прошла горячая волна.
— Не думал, что для тебя это настолько важно, — произнес он. — Извини. Еще раз спокойной ночи… Марья.
Дверь за ним закрылась. А я поймала себя на том, что стою и широко улыбаюсь в ответ.
Горячая волна отступила, но не оставила опустошения. Наоборот, во мне поселилось предчувствие чего-то хорошего и радостного.
Конечно, может это было просто вино, но заснула я в самом замечательном настроении. Да и проснулась тоже.
Потом, правда, вспомнила события вчерашнего вечера, и радость слегка поутихла, сменившись неуверенностью.
Теперь, когда алкоголь полностью выветрился из головы, я полностью осознала, что натворила. Но вместе со смущением и руганью самой на себя за несдержанность от воспоминания о поцелуе сердце забилось чаще, и я поняла: влипла. И сильно.
Потому что даже будучи трезвой, хотела его повторения.
И как теперь Белогору в глаза смотреть? Делать вид, что ничего не было?
А ведь именно так, похоже, и придется поступить. Не могу же я взять и отбросить все подозрения и опасения из-за одного поцелуя и улыбки Белогора на прощание… чтоб о нем думать поменьше!
Пока я умывалась в прилегающей к спальне ванной комнате с мозаичными стенами и мраморной купальней, упорно убеждала себя в том, что ничего особенного, по сути, не произошло. А, значит, так сильно нервничать не из-за чего.
Это был обычный поцелуй! Да, не похожий ни на один из тех, которые были раньше, но разве я так много целовалась, чтобы сравнивать? Вот то-то и оно, что нет!
Поэтому надо принять как факт — поцелуй был простым и продолжения иметь не будет. Так что нечего о нем думать, лучше сосредоточиться на более важных вещах. Например, на спасении отца.
А еще надеяться, что излишнее любопытство Будур не обернется в последний момент помехой нашим планам. Ведь теперь, в здравом уме и твердой памяти, мысленно возвращаясь к разговору с Будур, я понимала, что та явно пыталась вытянуть побольше информации о Белогоре. Исподволь, осторожно, но настойчиво.
Вот только зачем? Хотела понять, насколько он опасен для них? Или еще почему-то?
А я потеряла осторожность, повелась, напилась и… впрочем, не так много я и рассказала — сама слишком мало знала. Да и Белогор, словно почуяв, вовремя пришел.
Но не стоит забывать, что Будур — чародейка, и сильная, а, значит, как и все они, себе на уме. И ладно если ее интересует сотрудничество. А если нет? Если она начнет гадости строить, как Василиса?
Ну не верится мне в бескорыстную помощь! Они ведь с Ала Ад-Дином ничего взамен не попросили! Ни денег, ни услуг…
В общем, в гостиную я выходила озабоченная исключительно возможными проблемами от новых пока еще союзников.
Белогор уже был здесь и, сидя за столом, завтракал какими-то мясными шариками в красном и явно очень перченом соусе. Впрочем, едва завидев меня, колдун улыбнулся и поднялся.
— Доброе утро, Марья, — поприветствовал он и, было, шагнул ко мне, но почти сразу остановился и посерьезнел. — Что-то не так?
— Наверное. Не знаю, — ответила я и вывалила на Белогора весь ворох утренних подозрений.
— Да, я думал, зачем им это, и пока ответа не нашел, — он кивнул. — Но все же от помощи отказываться нам нет причины. Ли-Сан действительно сможет заменить Ала Ад-Дина, а клятву, которую я с нее взял, снять нельзя. Никак. Только исполнить. Так что не волнуйся. Я все держу под контролем.
Ой, как же приятно такое слышать!
«Если только забыть о том, что под контролем нужно держать и тебя…»
— Садись лучше, поешь, — предложил Белогор, возвращаясь к столу. — Скоро отправимся обратно.
— Снова через Навь? — подавив вздох досады, я последовала за ним. — Надо бы попросить у Аладдина одежду потеплее. Особенно для Ли-Сан. Если она оденется как вчера, совсем окоченеет.
Но Белогор отрицательно качнул головой:
— Нет необходимости, я открою Тайную тропу прямо ко дворцу Кащея. Источник я чувствую, он нас и притянет. Возвращаться домой всегда легко.
Домой? Вот даже не знаю, как и реагировать на то, что он мой дом уже своим считает…
Ладно, разберусь с этим позже, а сейчас все-таки надо поесть. Кто знает, что сегодня еще произойдет?
С этой мудрой мыслью я переключила внимание на стол и все, что на нем находится. Кроме перченых мясных шариков здесь обнаружились блюда со свежими лепешками, тарелка хрустящих спиралек, которые неожиданно оказались такой специфической яичницей и мисочка с кунжутной пастой. На сладкое — пахлава, ореховый щербет и что-то похожее на наш рахат-лукум. Запивать все предлагалось легким вином или жасминовым чаем.
Памятуя о вчерашней винной дегустации, я на всякий случай выбрала чай.
С едой покончили быстро. И мне, и Белогору хотелось поскорее вернуться. Причем на протяжении завтрака колдун хмурился все сильнее, так что я даже заволновалась.
— Мать зов прислала, — в ответ на мой вопрос, пояснил Белогор. — Мой Источник очень нестабилен после вмешательства Василисы с Иваном, так что его необходимо постоянно держать под контролем. Меня не было больше суток, а матери в одиночку делать это сложно. Она устала, так что надо бы поторопиться.
Словно в ответ на его пожелание, в гостиную вошел слуга и с поклоном объявил, что «если господа готовы к отбытию, пусть следуют за ним».
Мы, разумеется, безотлагательно последовали и вышли во внутренний двор. Там, у большого фонтана, нас уже ждали Аладдин, Будур и Ли-Сан.
В отличие от нас всех теперь японка была одета не по-арабски. На ней были легкие штаны из тонкой кожи, заправленные в мягкие сапожки, серая, безо всяких украшений рубашка с широкими рукавами и короткая кожаная жилетка, проклепанная на спине металлическими пластинами величиной с монету. Волосы она заплела в тугую толстенную косу.
Из-за правого плеча девушки торчала длинная рукоять меча с гардой в виде овального диска. На левом плече висела небольшая сумка, крепко перевязанная бечевкой.
Здороваясь, Ли-Сан поклонилась нам по-японски, прижав руки к телу по бокам. Аладдин и Будур же просто улыбнулись.
Прощание было хоть и недолгим, но по-арабски многословным. Аладдин в очередной раз посетовал, что не может составить нам компанию сам, после чего вместе с Будур пожелал всяческих успехов. Ну а под конец Белогору торжественно дозволили применить магию в пределах дворца.
Когда огненный росчерк разорвал пространство, открывая Тайную тропу, я втайне облегченно вздохнула. До последнего боялась какой-нибудь нежданной каверзы! Так что в переход вошла первой и даже с легкой поспешностью.
А через мгновение уже стояла на знакомой площади перед кощеевым дворцом. Наконец-то!
Впрочем, радость от возвращения домой длилась недолго. Как и в прошлый раз, нам навстречу выбежал Костопрах, вот только теперь вид у него был очень и очень встревоженный. Скелет даже не обратил особого внимания на Ли-Сан, которая смотрелась в этих местах весьма экзотично.
— Беда, царевна! — на ходу выпалил он. — Беда пришла, откуда и не ждали!
— Не удивлена, — буркнула я, гадая, что могло произойти во время нашего отсутствия. — Что случилось?
— Напали на нас, повелительница! С двух сторон напали! Снаружи… и изнутри!
— Это как? — нахмурилась я, мельком бросая взгляд на японку.
Не так я ожидала ввести ее в курс дела. Да и вообще, если честно, упустила этот момент. Но та стояла рядом с самым невозмутимым видом, словно каждый день видела вокруг себя скелетов, упырей и прочив вурдалаков. Что ж, уже легче, значит, объяснимся потом.
— Войско у границ стоит, царевна, — ответил Костопрах. — Да не токмо простые ратники пожаловали. С ними богатырь заявился! Говорят, речью да образом странный, но все-равно, богатырь он и есть. Мы в этом не ошибаемся. Сейчас они лагерь разбили, ждут какого-то колдуна заморского, чтоб через реку Смородину переправу организовал.
Я задумалась, закусив губу.
— А изнутри откуда враг взялся? — спросил Белогор.
— А этого, Князь, вы сами привели! — огрызнулся скелет, но тотчас опомнился. — Воин ваш, что на излечении лежал, утром в себя пришел. Ну и…
— Что «ну и»?! — воскликнула я. — Только попробуй мне сказать, что его сожрали!
— Да такого сожрешь, как же! — залепетал он. — Он как очнулся, первым делом албасту прикончил…
— Это ту копну сена с глазами и длинным языком? — быстро уточнила я.
Костопрах мрачно подтвердил:
— Ее, родимую, и воскресить ее теперь только батюшка ваш сможет. А потом вообще все подряд крушить начал. Подхватил стул и бросился на прислугу, крича что-то про бабу какую-то, и что весь этот, уж прости за слово, беспредел, он посвящает исключительно ей. Видать, крепко его по головушке то приголубили.
— Где он сейчас?
— В опочивальне и заперли, — со вздохом ответил скелет. — Вы же сами приказали его не трогать. Дескать, гость он. Только гости так себя не ведут, — в его голосе прорезалась обида. — Ну а сейчас воин пытается дверь высадить, хорошо хоть она зачарованная. Прислушайся, царевна. Даже отсюда слышно этого, гм, больного.
Я последовала его совету. Из недр дворца и впрямь едва слышно доносилось равномерное глухое «БУМ».
И если учесть, что в этом часовом поясе солнце уже перевалило за полдень, а Ланселот очнулся утром, то даже страшно предположить, в каком он состоянии!
Н-да. Без вариантов, сначала надо утихомирить рыцаря, а уж потом думать, что с вражеским войском на границе делать. Вот только как его успокоить-то? Я рассчитывала, что успею поговорить с рыцарем в момент, когда тот очнется, и все объяснить. А сейчас Ланселот в ярости, считает себя пленником нежити и… и вот фиг знает, как на меня отреагирует вообще!
Нервно куснув губу, я с надеждой посмотрела на Белогора:
— Надо успокоить рыцаря, а то он человек упертый, нервный и нежить сильно не любит. Ведь разнесет мне весь дворец по камушку. И с войском что-то решить. Поможешь?
Вопрос задала ради формальности, полностью уверенная в положительном ответе. Потому что я все-таки слабая женщина, а он — мужчина, у которого в кармане доступ к двум источникам, крутой колдун, Князь мира Нави и вот это вот все.
Но вместо этого мой фактически жених отрицательно качнул головой и сообщил:
— Не могу. Извини. Мне нужно идти.
В первый миг я даже ушам не поверила. Опомнилась лишь, когда Белогор рукой взмахнул, открывая новую Тайную тропу, и возмущенно выдохнула:
— Ты что, меня бросаешь?! Одну?! Против всех этих богатырей с колдунами и войсками?!
— Не бросаю, Марья. Просто ухожу на время, потому что нет другого выбора, — поправил Белогор. — Помнишь, что я говорил тебе о своем Источнике? Мать слабеет. Ее магия не такая, как моя. Удерживать нестабильный Источник для нее сложно, и если я останусь, есть риск, что сила Мертвого огня вырвется наружу. А в таком случае проблемы с богатырями и войском покажутся тебе очень несущественными. Как и всем в этом мире.
Я посмотрела на Ли-Сан, на Костопраха… и поняла, что крупно влипла. Потому что кроме меня разгребать проблемы было просто некому!
Видимо на моем лице отразилось такое паническое отчаяние, что Белогор прежде, чем шагнуть в огненный росчерк, добавил:
— До утра в любом случае вам опасаться нечего: без колдуна войско Смородину не перейдет. А к утру я постараюсь вернуться. Ну и если уж совсем неотложная помощь понадобится — позови.
— Как позвать?! — запоздало крикнула я, но огненная черта уже растаяла в воздухе с тихим треском.
Н-да.
— Хорошего защитника ты выбрала, царевна, — констатировал Костопрах.
— Не язви, — буркнула я нервно. — Сам мечтал, чтобы его здесь не было. Вот и радуйся, твоя мечта сбылась.
Скелет растерянно кашлянул.
— Аиста гнездо на ветру.
А под ним, за пределами бури,
Вишня спокойно цветет, — вдруг тихо сказала Ли-Сан.
— Вишня? Какая вишня? У нас их тут отродясь не водилось, — не понял Костопрах.
— Это образное выражение. Восточная мудрость, — мрачно пояснила я. — Жаль, что я не там, где эта вишня… Да, кстати, Ли-Сан, это Костопрах, он первый помощник моего отца. Ты, наверное, уже поняла, что у нас тут не совсем обычное царство, но нежить — тоже живые люди… и не люди, хоть и мертвые, так что ну-у… — я поняла, что сама в объяснениях запуталась, и закруглилась: — В общем, надеюсь, тебе не слишком неприятно здесь находиться, и прикажу, чтобы они меньше попадались тебе на глаза.
— Не волнуйтесь, госпожа, — произнесла японка и поклонилась. — Кицунэ известно, что в мире живут разные существа. Мы спокойно относимся ко всем, кто не вредит нам.
— Вот и отлично, — я облегченно выдохнула. Хоть с кем-то проблем нет! — Костопрах, знакомься: Ли-Сан — наш умелый вор. От нее зависит свобода Кощея.
— О! — глазницы скелета вспыхнули, а в голосе послышалось уважение. — Я искренне приветствую тебя, глубокоуважаемая Лиса, и заверяю, что в нашем королевстве все будут относиться к тебе со всем возможным почтением!
«Ли-Сан», — хотела было поправить я Костопраха, но потом вдруг сообразила, что японка, по сути, и есть лиса. Затем в голову пришли сказки о лисе-воровке, заставив мысленно фыркнуть.
«Надо будет для конспирации ей отчество выдать — Патрикеевна. Идеально подойдет!» — решила я.
И, решительно вздохнув, потребовала:
— Ладно, Костопрах, веди к Ланселоту. Будем разговаривать.
Тот послушно поклонился и, развернувшись, быстрым шагом направился к дворцу. Мы последовали за ним.
Насколько я помнила, для лечения рыцарю выбрали комнаты неподалеку от главного входа — не было времени куда-то его тащить. Там он до сих пор и находился.
И вот откуда такое упорство в человеке? Долбит и долбит!
БУМ!
При нашем приближении удары становились все слышней, и, наконец, показалась знакомая дверь. Возле нее стояло порядка десятка скелетов, одетых в латы и с длинными мечами в руках. Завидев нас, они как по команде быстро отступили к стене, освобождая дорогу.
БУМ!
От очередного удара дверь содрогнулась так, что с потолка что-то посыпалось.
— И что тут у нас происходит? — спросила я. Надо же было хоть что-то сказать.
Один из скелетов молча показал на дверь, которая вновь содрогнулась от удара изнутри.
— Ланселот! Сэр Ланселот Озерный! — воскликнула я. — Вы меня слышите?
— Леди Марья? — тотчас раздалось из-за двери. — Вы тоже в плену у нежити?! Прошу, обождите немного, и я освобожу вас!
БУМ!!!
От этого удара под ногами аж пол вздрогнул. Видимо мой голос не только не успокоил рыцаря, а наоборот, придал тому сил.
— Эта проклятая дверь явно зачарована! — посетовал Ланселот из своей комнаты. — Но, клянусь Камелотом, она не устоит передо мной!
БУМ!!!
А ведь и вправду может не устоять…
— Сэр Ланселот! — вновь закричала я. — Прошу вас, остановитесь! Мне ничего не угрожает в данный момент!
Удары прекратились, а потом Ланселот недоуменно произнес:
— Ничего не угрожает? Я не понимаю вас, леди Марья. Вокруг все кишит нежитью, а вы столь спокойны, что мне начинает казаться… нехорошее. И вспоминается еще конь ваш, посох, доспех странный…
— Клянусь вам, я на вашей стороне и не желаю вам зла, — быстро перебила я. — Просто выслушайте меня. Хорошо?
Ух, как же это оказывается тяжело смотреть в глаза мужчине, когда в крови пузырьками играет вино, а дыхание еще сбито от поцелуя! И вдвойне тяжело удержать себя от того, чтобы шагнуть к нему и снова ощутить… почувствовать…
Ну скажи что-нибудь, пенек иномирный! Я же нутром чувствую, что обидела тебя!
И тут Белогор улыбнулся, отчего от пяток к макушке мгновенно прошла горячая волна.
— Не думал, что для тебя это настолько важно, — произнес он. — Извини. Еще раз спокойной ночи… Марья.
Дверь за ним закрылась. А я поймала себя на том, что стою и широко улыбаюсь в ответ.
Горячая волна отступила, но не оставила опустошения. Наоборот, во мне поселилось предчувствие чего-то хорошего и радостного.
Конечно, может это было просто вино, но заснула я в самом замечательном настроении. Да и проснулась тоже.
Потом, правда, вспомнила события вчерашнего вечера, и радость слегка поутихла, сменившись неуверенностью.
Теперь, когда алкоголь полностью выветрился из головы, я полностью осознала, что натворила. Но вместе со смущением и руганью самой на себя за несдержанность от воспоминания о поцелуе сердце забилось чаще, и я поняла: влипла. И сильно.
Потому что даже будучи трезвой, хотела его повторения.
И как теперь Белогору в глаза смотреть? Делать вид, что ничего не было?
А ведь именно так, похоже, и придется поступить. Не могу же я взять и отбросить все подозрения и опасения из-за одного поцелуя и улыбки Белогора на прощание… чтоб о нем думать поменьше!
Пока я умывалась в прилегающей к спальне ванной комнате с мозаичными стенами и мраморной купальней, упорно убеждала себя в том, что ничего особенного, по сути, не произошло. А, значит, так сильно нервничать не из-за чего.
Это был обычный поцелуй! Да, не похожий ни на один из тех, которые были раньше, но разве я так много целовалась, чтобы сравнивать? Вот то-то и оно, что нет!
Поэтому надо принять как факт — поцелуй был простым и продолжения иметь не будет. Так что нечего о нем думать, лучше сосредоточиться на более важных вещах. Например, на спасении отца.
А еще надеяться, что излишнее любопытство Будур не обернется в последний момент помехой нашим планам. Ведь теперь, в здравом уме и твердой памяти, мысленно возвращаясь к разговору с Будур, я понимала, что та явно пыталась вытянуть побольше информации о Белогоре. Исподволь, осторожно, но настойчиво.
Вот только зачем? Хотела понять, насколько он опасен для них? Или еще почему-то?
А я потеряла осторожность, повелась, напилась и… впрочем, не так много я и рассказала — сама слишком мало знала. Да и Белогор, словно почуяв, вовремя пришел.
Но не стоит забывать, что Будур — чародейка, и сильная, а, значит, как и все они, себе на уме. И ладно если ее интересует сотрудничество. А если нет? Если она начнет гадости строить, как Василиса?
Ну не верится мне в бескорыстную помощь! Они ведь с Ала Ад-Дином ничего взамен не попросили! Ни денег, ни услуг…
В общем, в гостиную я выходила озабоченная исключительно возможными проблемами от новых пока еще союзников.
Белогор уже был здесь и, сидя за столом, завтракал какими-то мясными шариками в красном и явно очень перченом соусе. Впрочем, едва завидев меня, колдун улыбнулся и поднялся.
— Доброе утро, Марья, — поприветствовал он и, было, шагнул ко мне, но почти сразу остановился и посерьезнел. — Что-то не так?
— Наверное. Не знаю, — ответила я и вывалила на Белогора весь ворох утренних подозрений.
— Да, я думал, зачем им это, и пока ответа не нашел, — он кивнул. — Но все же от помощи отказываться нам нет причины. Ли-Сан действительно сможет заменить Ала Ад-Дина, а клятву, которую я с нее взял, снять нельзя. Никак. Только исполнить. Так что не волнуйся. Я все держу под контролем.
Ой, как же приятно такое слышать!
«Если только забыть о том, что под контролем нужно держать и тебя…»
— Садись лучше, поешь, — предложил Белогор, возвращаясь к столу. — Скоро отправимся обратно.
— Снова через Навь? — подавив вздох досады, я последовала за ним. — Надо бы попросить у Аладдина одежду потеплее. Особенно для Ли-Сан. Если она оденется как вчера, совсем окоченеет.
Но Белогор отрицательно качнул головой:
— Нет необходимости, я открою Тайную тропу прямо ко дворцу Кащея. Источник я чувствую, он нас и притянет. Возвращаться домой всегда легко.
Домой? Вот даже не знаю, как и реагировать на то, что он мой дом уже своим считает…
Ладно, разберусь с этим позже, а сейчас все-таки надо поесть. Кто знает, что сегодня еще произойдет?
С этой мудрой мыслью я переключила внимание на стол и все, что на нем находится. Кроме перченых мясных шариков здесь обнаружились блюда со свежими лепешками, тарелка хрустящих спиралек, которые неожиданно оказались такой специфической яичницей и мисочка с кунжутной пастой. На сладкое — пахлава, ореховый щербет и что-то похожее на наш рахат-лукум. Запивать все предлагалось легким вином или жасминовым чаем.
Памятуя о вчерашней винной дегустации, я на всякий случай выбрала чай.
С едой покончили быстро. И мне, и Белогору хотелось поскорее вернуться. Причем на протяжении завтрака колдун хмурился все сильнее, так что я даже заволновалась.
— Мать зов прислала, — в ответ на мой вопрос, пояснил Белогор. — Мой Источник очень нестабилен после вмешательства Василисы с Иваном, так что его необходимо постоянно держать под контролем. Меня не было больше суток, а матери в одиночку делать это сложно. Она устала, так что надо бы поторопиться.
Словно в ответ на его пожелание, в гостиную вошел слуга и с поклоном объявил, что «если господа готовы к отбытию, пусть следуют за ним».
Мы, разумеется, безотлагательно последовали и вышли во внутренний двор. Там, у большого фонтана, нас уже ждали Аладдин, Будур и Ли-Сан.
В отличие от нас всех теперь японка была одета не по-арабски. На ней были легкие штаны из тонкой кожи, заправленные в мягкие сапожки, серая, безо всяких украшений рубашка с широкими рукавами и короткая кожаная жилетка, проклепанная на спине металлическими пластинами величиной с монету. Волосы она заплела в тугую толстенную косу.
Из-за правого плеча девушки торчала длинная рукоять меча с гардой в виде овального диска. На левом плече висела небольшая сумка, крепко перевязанная бечевкой.
Здороваясь, Ли-Сан поклонилась нам по-японски, прижав руки к телу по бокам. Аладдин и Будур же просто улыбнулись.
Прощание было хоть и недолгим, но по-арабски многословным. Аладдин в очередной раз посетовал, что не может составить нам компанию сам, после чего вместе с Будур пожелал всяческих успехов. Ну а под конец Белогору торжественно дозволили применить магию в пределах дворца.
Когда огненный росчерк разорвал пространство, открывая Тайную тропу, я втайне облегченно вздохнула. До последнего боялась какой-нибудь нежданной каверзы! Так что в переход вошла первой и даже с легкой поспешностью.
А через мгновение уже стояла на знакомой площади перед кощеевым дворцом. Наконец-то!
Впрочем, радость от возвращения домой длилась недолго. Как и в прошлый раз, нам навстречу выбежал Костопрах, вот только теперь вид у него был очень и очень встревоженный. Скелет даже не обратил особого внимания на Ли-Сан, которая смотрелась в этих местах весьма экзотично.
— Беда, царевна! — на ходу выпалил он. — Беда пришла, откуда и не ждали!
— Не удивлена, — буркнула я, гадая, что могло произойти во время нашего отсутствия. — Что случилось?
— Напали на нас, повелительница! С двух сторон напали! Снаружи… и изнутри!
Глава 12
— Это как? — нахмурилась я, мельком бросая взгляд на японку.
Не так я ожидала ввести ее в курс дела. Да и вообще, если честно, упустила этот момент. Но та стояла рядом с самым невозмутимым видом, словно каждый день видела вокруг себя скелетов, упырей и прочив вурдалаков. Что ж, уже легче, значит, объяснимся потом.
— Войско у границ стоит, царевна, — ответил Костопрах. — Да не токмо простые ратники пожаловали. С ними богатырь заявился! Говорят, речью да образом странный, но все-равно, богатырь он и есть. Мы в этом не ошибаемся. Сейчас они лагерь разбили, ждут какого-то колдуна заморского, чтоб через реку Смородину переправу организовал.
Я задумалась, закусив губу.
— А изнутри откуда враг взялся? — спросил Белогор.
— А этого, Князь, вы сами привели! — огрызнулся скелет, но тотчас опомнился. — Воин ваш, что на излечении лежал, утром в себя пришел. Ну и…
— Что «ну и»?! — воскликнула я. — Только попробуй мне сказать, что его сожрали!
— Да такого сожрешь, как же! — залепетал он. — Он как очнулся, первым делом албасту прикончил…
— Это ту копну сена с глазами и длинным языком? — быстро уточнила я.
Костопрах мрачно подтвердил:
— Ее, родимую, и воскресить ее теперь только батюшка ваш сможет. А потом вообще все подряд крушить начал. Подхватил стул и бросился на прислугу, крича что-то про бабу какую-то, и что весь этот, уж прости за слово, беспредел, он посвящает исключительно ей. Видать, крепко его по головушке то приголубили.
— Где он сейчас?
— В опочивальне и заперли, — со вздохом ответил скелет. — Вы же сами приказали его не трогать. Дескать, гость он. Только гости так себя не ведут, — в его голосе прорезалась обида. — Ну а сейчас воин пытается дверь высадить, хорошо хоть она зачарованная. Прислушайся, царевна. Даже отсюда слышно этого, гм, больного.
Я последовала его совету. Из недр дворца и впрямь едва слышно доносилось равномерное глухое «БУМ».
И если учесть, что в этом часовом поясе солнце уже перевалило за полдень, а Ланселот очнулся утром, то даже страшно предположить, в каком он состоянии!
Н-да. Без вариантов, сначала надо утихомирить рыцаря, а уж потом думать, что с вражеским войском на границе делать. Вот только как его успокоить-то? Я рассчитывала, что успею поговорить с рыцарем в момент, когда тот очнется, и все объяснить. А сейчас Ланселот в ярости, считает себя пленником нежити и… и вот фиг знает, как на меня отреагирует вообще!
Нервно куснув губу, я с надеждой посмотрела на Белогора:
— Надо успокоить рыцаря, а то он человек упертый, нервный и нежить сильно не любит. Ведь разнесет мне весь дворец по камушку. И с войском что-то решить. Поможешь?
Вопрос задала ради формальности, полностью уверенная в положительном ответе. Потому что я все-таки слабая женщина, а он — мужчина, у которого в кармане доступ к двум источникам, крутой колдун, Князь мира Нави и вот это вот все.
Но вместо этого мой фактически жених отрицательно качнул головой и сообщил:
— Не могу. Извини. Мне нужно идти.
В первый миг я даже ушам не поверила. Опомнилась лишь, когда Белогор рукой взмахнул, открывая новую Тайную тропу, и возмущенно выдохнула:
— Ты что, меня бросаешь?! Одну?! Против всех этих богатырей с колдунами и войсками?!
— Не бросаю, Марья. Просто ухожу на время, потому что нет другого выбора, — поправил Белогор. — Помнишь, что я говорил тебе о своем Источнике? Мать слабеет. Ее магия не такая, как моя. Удерживать нестабильный Источник для нее сложно, и если я останусь, есть риск, что сила Мертвого огня вырвется наружу. А в таком случае проблемы с богатырями и войском покажутся тебе очень несущественными. Как и всем в этом мире.
Я посмотрела на Ли-Сан, на Костопраха… и поняла, что крупно влипла. Потому что кроме меня разгребать проблемы было просто некому!
Видимо на моем лице отразилось такое паническое отчаяние, что Белогор прежде, чем шагнуть в огненный росчерк, добавил:
— До утра в любом случае вам опасаться нечего: без колдуна войско Смородину не перейдет. А к утру я постараюсь вернуться. Ну и если уж совсем неотложная помощь понадобится — позови.
— Как позвать?! — запоздало крикнула я, но огненная черта уже растаяла в воздухе с тихим треском.
Н-да.
— Хорошего защитника ты выбрала, царевна, — констатировал Костопрах.
— Не язви, — буркнула я нервно. — Сам мечтал, чтобы его здесь не было. Вот и радуйся, твоя мечта сбылась.
Скелет растерянно кашлянул.
— Аиста гнездо на ветру.
А под ним, за пределами бури,
Вишня спокойно цветет, — вдруг тихо сказала Ли-Сан.
— Вишня? Какая вишня? У нас их тут отродясь не водилось, — не понял Костопрах.
— Это образное выражение. Восточная мудрость, — мрачно пояснила я. — Жаль, что я не там, где эта вишня… Да, кстати, Ли-Сан, это Костопрах, он первый помощник моего отца. Ты, наверное, уже поняла, что у нас тут не совсем обычное царство, но нежить — тоже живые люди… и не люди, хоть и мертвые, так что ну-у… — я поняла, что сама в объяснениях запуталась, и закруглилась: — В общем, надеюсь, тебе не слишком неприятно здесь находиться, и прикажу, чтобы они меньше попадались тебе на глаза.
— Не волнуйтесь, госпожа, — произнесла японка и поклонилась. — Кицунэ известно, что в мире живут разные существа. Мы спокойно относимся ко всем, кто не вредит нам.
— Вот и отлично, — я облегченно выдохнула. Хоть с кем-то проблем нет! — Костопрах, знакомься: Ли-Сан — наш умелый вор. От нее зависит свобода Кощея.
— О! — глазницы скелета вспыхнули, а в голосе послышалось уважение. — Я искренне приветствую тебя, глубокоуважаемая Лиса, и заверяю, что в нашем королевстве все будут относиться к тебе со всем возможным почтением!
«Ли-Сан», — хотела было поправить я Костопраха, но потом вдруг сообразила, что японка, по сути, и есть лиса. Затем в голову пришли сказки о лисе-воровке, заставив мысленно фыркнуть.
«Надо будет для конспирации ей отчество выдать — Патрикеевна. Идеально подойдет!» — решила я.
И, решительно вздохнув, потребовала:
— Ладно, Костопрах, веди к Ланселоту. Будем разговаривать.
Тот послушно поклонился и, развернувшись, быстрым шагом направился к дворцу. Мы последовали за ним.
Насколько я помнила, для лечения рыцарю выбрали комнаты неподалеку от главного входа — не было времени куда-то его тащить. Там он до сих пор и находился.
И вот откуда такое упорство в человеке? Долбит и долбит!
БУМ!
При нашем приближении удары становились все слышней, и, наконец, показалась знакомая дверь. Возле нее стояло порядка десятка скелетов, одетых в латы и с длинными мечами в руках. Завидев нас, они как по команде быстро отступили к стене, освобождая дорогу.
БУМ!
От очередного удара дверь содрогнулась так, что с потолка что-то посыпалось.
— И что тут у нас происходит? — спросила я. Надо же было хоть что-то сказать.
Один из скелетов молча показал на дверь, которая вновь содрогнулась от удара изнутри.
— Ланселот! Сэр Ланселот Озерный! — воскликнула я. — Вы меня слышите?
— Леди Марья? — тотчас раздалось из-за двери. — Вы тоже в плену у нежити?! Прошу, обождите немного, и я освобожу вас!
БУМ!!!
От этого удара под ногами аж пол вздрогнул. Видимо мой голос не только не успокоил рыцаря, а наоборот, придал тому сил.
— Эта проклятая дверь явно зачарована! — посетовал Ланселот из своей комнаты. — Но, клянусь Камелотом, она не устоит передо мной!
БУМ!!!
А ведь и вправду может не устоять…
— Сэр Ланселот! — вновь закричала я. — Прошу вас, остановитесь! Мне ничего не угрожает в данный момент!
Удары прекратились, а потом Ланселот недоуменно произнес:
— Ничего не угрожает? Я не понимаю вас, леди Марья. Вокруг все кишит нежитью, а вы столь спокойны, что мне начинает казаться… нехорошее. И вспоминается еще конь ваш, посох, доспех странный…
— Клянусь вам, я на вашей стороне и не желаю вам зла, — быстро перебила я. — Просто выслушайте меня. Хорошо?
