Бездыханное тело Петра лежало, и его лицо, расплывшееся в страшной улыбке, отображало безграничный ужас. Доктор, довольный выполненной работой, отошёл и тихо любовался. За маленьким окном ярко светило солнце. Птицы пели, встречая новый день. Теперь не только на лице врача стояла улыбка.
Искусство смерти
Господин L. прогуливался по Есенинскому парку весь день, благо, времени у него было на это предостаточно. Восемь часов вечера. Сумерки ласково накрыли город. Искусно подстриженные кусты в форме сфер; ровный газон. Август. Постепенно подкрадываются холода. Приближается живописная осень.
- Простите, вы не знаете, как пройти на улицу Банди? – поинтересовалась запыхавшаяся девушка, подошедшая к незнакомому ей господину L. Мужчина оценил девушку: она была среднего роста, стройна, лет двадцати, с каштановыми волнистыми волосами, алебастровой кожей и серыми проницательными глазами. Одинокому гуляющему по парку она вмиг приглянулась.
- Не знаю. – честно ответил L.
- Извините. – повторно попросила прощения девушка, после чего направилась прочь, но L. успел остановить её.
- Вы торопитесь? – вежливо продолжил разговор L.
- Нет.
- Не хотите ли пройти в ближайшее кафе? – не замолкал мужчина.
- Но я же вас совсем не знаю. – опомнилась случайная спутница.
- Вот и познакомимся. Я вас угощу. Вы наверняка устали и проголодались, а потом были бы не прочь отдохнуть. – сказал, улыбаясь, L.
- Ну… - замялась девушка. – Ладно. Только не долго.
- Отлично.
В глазах господина L. возникли странные искорки.
- Смотрите. – отвлёк он внимание собеседницы. – Вон там, на углу, есть кафе «Капризница». Сходим туда?
- Да. Хоть я и не капризница, но давайте пройдём. – ответила девушка, улыбнувшись в ответ, не успев мысленно догнать молниеносно развивающиеся вокруг неё события.
Спустя несколько минут новоиспечённая парочка мирно сидела за столиком у большого окна в здании, построенном, вероятно, в XVIII веке, либо подделке, напоминающей архитектуру того времени. Однако это было совершенно неважно для двух одиноких сердец, с энтузиазмом болтающих об обыденных вещах.
На часах пробило десять, когда девушка опомнилась и заспешила домой. Заметив намерения Дианы (так звали незнакомку, как выяснилось по ходу разговора), L., повторяя её движения, также засуетился.
- Куда это вы? – спросил статный молодой человек.
- Пожалуй, пойду домой. – спокойно молвила Диана.
- Позволите вас проводить? – не унимался озадаченный L., добавив:
- Можно ли на «ты»?
- Хорошо, можете, ой, можешь проводить. – вновь продемонстрировала свою очаровательную улыбку красавица.
Парочка молча прогуливалась по ночному городу, огибая узкие европейские улочки и вдыхая лёгкий аромат свежего воздуха.
Девушка радовалась новому знакомству: ей был интересен молодой человек, показавшийся ей, плюс к тому, ещё и симпатичным. L., шагал рядом со своей спутницей, и его не волновали увлечения Дианы и её мысли. Для него сейчас являлось важным лишь одно – остаться с девушкой тет-а-тет как можно скорее. Его сознание окунулось в очарование тумана, порабощённого грехом.
L. шёл и не видел перед собой ничего, за исключением порочных мечтаний, овладевшими им полностью и неуклонно тянущих ко дну.
Добравших до входа советской многоэтажки, пара остановилась.
- Продолжим общение? – спросил L. с нескрываемым любопытством, не изменяя дружелюбного выражения лица, как и своих намерений.
- Давай. – послышался тихий голосок миловидной мадемуазель.
Зайдя в не самый изысканный подъезд, мужчина и женщина направились прямиком на третий этаж дома.
Диана медленно повернула ключ, находящийся в замочной скважине. Дверь отворилась, и из-за мрака, царящего в квартире, гость не мог разглядеть ни зги. Но девушка поспешила рассеять темноту и включила искусственный свет, вмиг озаривший пространство. L. уверенно переступил за порог. Среди торшеров, шкатулок, украшений и прочих мелочей его волновал лишь «живой предмет удовлетворения», робко стоящий поодаль.
- Милая квартира. – с теплотой констатировал факт мужчина, во взгляде которого, однако, присутствовало не подменное холодное равнодушие.
- Спасибо. – застенчиво произнесла Диана.
- Говорят, квартира – отражение души её хозяина. – продолжал беседу L.
- Наверное, правильно говорят. – задумчиво ответила девушка.
Мужчина подошёл к окну и заглянул во мрак города, освещаемый яркими точками фонарей и окон соседних домов. Диана, удивлённая резким прерыванием диалога, двинулась на встречу, как ей казалось, знакомому. Она приобняла его за плечи своими нежными руками и прислонилась к спине L.
- Ты такой необычный человек. Правда. Я никогда не встречала таких людей, как ты. – проговорила она.
L. незамедлительно обернулся и столкнулся лицом к лицу с девушкой.
- И ты мне тоже нравишься. – вновь улыбнулся он. Это выражение его лица стало привычным в глазах собеседницы.
Элегантный господин крепко прижал к себе хрупкую мадемуазель, что девушка, слегка дрогнув от неожиданности, растаяла, словно льдинка в объятьях пламени. Сомнений не оставалось: непредвиденная кратковременная встреча обернулась вечностью неподдельной любви, в которой виновница торжества была безгранично убеждена.
Идиллия была нарушена нежданным звонком. «Кого это угораздило позвонить в самый неподходящий момент?» - пронеслось в голове у девушки.
- Здравствуйте? – с интересом спросила она, взяв трубку. – Кто это?
Ей ответила тишина. Звонивший сразу отклонил вызов, как только услышал голос Дианы.
«Дурак» - безмолвно ответила она на это молчание.
Хозяйка поспешила вернуться к успевшему заскучать гостю:
- Прости. Какой-то дурак отвлёк.
- Да ничего. – поднял голову L. после разглядывания какой-то безделушки, стоящей на журнальном столике.
- Ну и отлично. – свела руки, словно в молитве, прелестница. – Присядем на диван?
- Конечно. – и в глазах мужчины снова разгорелся костёр из множества не самых благопристойных мыслей.
Парочка присела на манящий мягкий диванчик, покоящийся посреди комнаты.
- Ты вроде говорил, что ты художник? – задала риторический вопрос разгорячённая хозяйка.
- Да, я художник. – утвердительно произнёс господин L., обрадованный тем, что сказанные им раннее слова запомнили.
- Здорово! А я могла бы стать твоей моделью? – окончательно потеряла скромность девица.
L. притворился, что прикидывает, как девушка будет смотреться на его будущей картине, оглядывая Диану с ног до головы; на самом же деле он уже изучил её округлости вдоль и поперёк; к сожалению, лишь взглядом.
- Думаю, да. У тебя хорошая фигура.
- Да?! Ой, спасибо-спасибо.
С этими словами Диана подпитала собственную уверенность и принялась обнимать и расцеловывать так, в сути, не знакомого ей человека.
- Не за что пока благодарить… - очень тихо промолвил L., как бы не желая, чтобы его слышали.
Но, как и всё хорошее, порыв нежности был окончен.
Просидев с полчаса, иногда переговариваясь парой строчек, два не самых обычных человека решили сменить времяпровождение, от которого оба устали.
L. уходить ближайшие часа три не собирался, а потому делал всё, чтобы его не выгнали.
Диана не хотела, чтобы гость бросал её, но, смотря на циферблат, понимала, что порядочные люди уже должны сидеть у себя дома и, в лучшем случае, спать.
- Не хотите немного вина? – решилась она наконец разбавить атмосферу. – Правда, только красное.
- Отлично. – оживился собеседник.
Действительно, почему бы не добавить в картину красных красок? У L. на это был припасён ответный приём.
Девушка, собрав всё своё природное изящество, приподнялась и не торопясь направилась в кухню. L., не отрывая глаз, следил за ней, затем чётким движением, в котором виднелся многолетний опыт, вынул из внутреннего кармана пиджака искусно выполненный пистолет.
Миг, и раздался выстрел; за ним - другой. Тело барышни упало так, что можно подумать, будто девушка спит. Однако сон этот был вечен.
Мужчина немедля ринулся к трупу и, развернув без пяти минут живую леди, принялся смотреть на её уже иным взглядом. Новый вид, столь послушный и безвольный, очаровал его, а потому L., взяв со стола оказавшийся кстати чистый лист бумаги, запечатлел увиденное в наброске, сделанном в течение пяти минут.
Кончив с рисунком, спокойный за эту часть своего плана, L. испил злосчастное вино, пристально наблюдая за бывшей собеседницей, будто она ещё может изменить ход событий и чему-либо противиться. После, утолив жажду, господин снял чёрный выглаженный пиджак. Он склонился над тем, что было когда-то Дианой. Именно сейчас его глаза горели больше, чем за весь разговор; ведь L. наконец смотрел в глаза своих желаний, прибывающих последние полгода в виде безобидных мечт. L. нежно поцеловал приятное ему тело, вызвавшее в нём романтические чувства. Окутанный безмятежной тишиной и ягодным ароматом вина, L. наслаждался своей властью и отсутсвием сопротивления жертвы. Это были моменты упоения, которых он так ждал и которыми грезил.
Утреннее солнце озаряло всё вокруг, проникая в каждый уголок душных и мрачных комнат. Радостно пели птицы, встречая новый день. L. дописал очередную картину, довольно любуясь её и той, кто на ней изображён, вспоминая события сегодняшней ночи.
Свет проникнул и в квартиру Дианы, которую лучи солнца разбудить не могли. Новый день в лице вторника должен был начаться для неё с кастинга на роль в кино, но ей уже суждено было стать героиней фильма «Подглядывающий».
L., вдоволь насмотревшись, переложил картину с мольберта на стоящий рядом столик, чтоб та ему больше не мешала.
…И никто не знает, сколько ещё таких милых несчастниц до Дианы было запечатлено на картинах, история которых навсегда, как в лучших традициях написания батальных сцен, будет окрашена кровью. А сколько будет после?
8.02.19 г.
Недетские игры
Одним осенним вечером, когда дождь усиленно ударял по асфальту, делая его влажным и скользким, в тёплой и уютной комнате, не обращая внимания на погоду, стоящую за окном, спокойно расположились на роскошном диване малахитового цвета молодые мужчина и женщина. Парочка размеренно играла в карты; вероятно, в «Дурака».
- Ты проиграл. – улыбнулась женщина. На вид ей было лет двадцать пять. Короткие и волнистые волосы тиофосового цвета красиво обрамляли её жемчужное лицо.
- Да… - ответил мужчина, задумавшись. Ему нельзя было дать больше двадцати семи лет.
- Ну так что, Виктус? – продолжала улыбаться женщина.
- Абатта,.. – хотел он, видимо, что-то ответить, но вместо этого лишь вздохнул. Он проиграл уже четвёртую игру подряд и успел привыкнуть к неудачам.
Виктус снял рубашку, тем самым обнажив свой стройный торс. Абатта сделала вид, что это не вызвало у неё чувств. Сама она сидела без одной серёжки и туфель. На Виктусе же оставались только брюки и, соответственно, то, что под ними.
- Сдавай. – промолвила, подождав, Абатта, скрывая своё любование собеседником.
Началась новая партия, а вместе с тем – неприятности женщины. Виктус стал наконец побеждать, чему очень обрадовался, но продолжал думать об эфемерности этой победы. Внешне он казался спокойным и «побеждённым», но внутренне в нём кипела истинная злоба. Как такой далеко не глупый мужчина может проигрывать девчонке? А она ещё и улыбается… И всё же победа в новой партии внесла в Виктуса уверенность.
Абатта ко всему относилась несерьёзно. Карточные игры не были исключением. Но проигрыш возмутил её, ведь череда побед до этого так нагрела её самолюбие, что Абатта больше не верила в возможные неудачи. Она чувствовала себя королевой, и это ослепило её.
- Твоя очередь. – улыбнулся на этот раз Виктус.
Но Абатта не торопилась раздеваться.
Под конец молодая женщина всё же сняла серёжка с правой мочки и с недовольным видом положила её на журнальный столик.
- Дурак! – не выдержала она.
- По-моему, в этот раз ты дура. – вновь улыбнулся мужчина.
Абатта отвернулась, ожидая следующей игры, совершенно забыв правила.
- Сдавай. – сказал Виктус, высматривая за волосами лицо знакомой.
Женщина повернулась, и мужчины наконец увидел то, что и хотел увидеть: стыд и негодование.
И вот. Очередная партия была кончена. На этот раз Абатта, покрывшись лёгким румянцем, спустила чёрные колготки, продемонстрировав товарищу свои белоснежные ножки, чему Виктус был вполне рад, хоть и не показывал виду, оставаясь строгим и холодным.
Прошло восемь лет с того момента, как Абатта и Виктус впервые заговорили друг с другом. Это было ещё во времена их совместного обучения школы. А ведь Абатте всего лишь и стоило заговорить с мальчиком, который два года учился с ней в одном классе. И, по началу робея, девочка нашла общий язык с давно не новеньким учеником, показавшимся ей привлекательным. Они были ровесниками, но, несмотря на это, Виктус всегда выглядел немного старше. Закадычными друзьями назвать парочку было нельзя, а вот хорошими приятелями – вполне. Но время летит, и два школьника теперь превратились во взрослых мужчину и женщину.
- Красивые ноги. – проговорил Виктус, чем премного удивил Абатту; мужчина всегда критиковал и никогда не говорил ничего лестного.
- Спасибо. – оставалось ответить прелестнице.
Снова игра, и снова Абатте пришлось сдавать карты.
Теперь Абатта не знала: что же снять. На женщине оставались тёмно-коричневая юбка, а также бромадиолоновая блузка. Наконец, красавица выбрала меркаптофосовую юбку. Сложившаяся ситуация перестала казаться забавной, как это было изначально. Теперь скромная женщина сгорала от стыда и из-за положения полуобнажённой женщины, усугубляющегося каждую четверть часа (а для кого-то улучшающегося), и из-за собственной глупости, в равной степени продемонстрированных давнему знакомому. Таким образом, Абатта сидела, время от времени беспокойно поправляя блузку, чтобы та хотя бы частично скрывала трусы хадроничевого цвета. Это зрелище изрядно смешило Виктуса.
…Но последующий проигрыш Абатта стерпеть не могла.
- Всё. Повеселились, и хватит. Я пойду домой. – произнесла она в порыве возмущения и обиды, однако не истерически, а с привычными для неё чёткостью и рассудительностью; так, что никто бы не посмел возразить (если бы в комнате находился ещё кто-то, помимо известных нам личностей).
- Куда же ты? Мы же ещё не доиграли. – ответил Виктус, не желая отпускать соперницу в игре и подругу в жизни.
- Хочешь, чтобы я полностью разделась? – сказала, будто прочитав мысли бывшего одноклассника, Абатта.
- Было бы неплохо. – произнёс как бы в шутку Виктус. Но и ему самому, и Абатте было предельно ясно, что это совсем не шутка.
- Дурак!
Больше сказать ей было нечего. Абатта начала собирать вещи с журнального столика, но на секунду задумалась, чем воспользовался мужчина.
- Ты ещё можешь отыграться. – молвил, словно не слышав ответа женщины, Виктус. – На мне только брюки и трусы. Да и зачем так расстраиваться? Это же только игра. Подумаешь…
Женщина поколебалась.
- Ну ладно. Я выиграю, не беспокойся. – после недолгих раздумий заключила она.
- Не сомневаюсь. – ухмыльнулся Виктус, оставив за собой последнее слово.
Далее – ещё игра. Всё тот же «Дурак». И всё та же «дура» сдаёт карты.
- Нет! Мы же всё-таки друзья! Я стесняюсь! Всё. Я не буду. – проносилась тирада из уст прекрасной женщины, для которой всё было таким «несерьёзным».
Искусство смерти
Господин L. прогуливался по Есенинскому парку весь день, благо, времени у него было на это предостаточно. Восемь часов вечера. Сумерки ласково накрыли город. Искусно подстриженные кусты в форме сфер; ровный газон. Август. Постепенно подкрадываются холода. Приближается живописная осень.
- Простите, вы не знаете, как пройти на улицу Банди? – поинтересовалась запыхавшаяся девушка, подошедшая к незнакомому ей господину L. Мужчина оценил девушку: она была среднего роста, стройна, лет двадцати, с каштановыми волнистыми волосами, алебастровой кожей и серыми проницательными глазами. Одинокому гуляющему по парку она вмиг приглянулась.
- Не знаю. – честно ответил L.
- Извините. – повторно попросила прощения девушка, после чего направилась прочь, но L. успел остановить её.
- Вы торопитесь? – вежливо продолжил разговор L.
- Нет.
- Не хотите ли пройти в ближайшее кафе? – не замолкал мужчина.
- Но я же вас совсем не знаю. – опомнилась случайная спутница.
- Вот и познакомимся. Я вас угощу. Вы наверняка устали и проголодались, а потом были бы не прочь отдохнуть. – сказал, улыбаясь, L.
- Ну… - замялась девушка. – Ладно. Только не долго.
- Отлично.
В глазах господина L. возникли странные искорки.
- Смотрите. – отвлёк он внимание собеседницы. – Вон там, на углу, есть кафе «Капризница». Сходим туда?
- Да. Хоть я и не капризница, но давайте пройдём. – ответила девушка, улыбнувшись в ответ, не успев мысленно догнать молниеносно развивающиеся вокруг неё события.
Спустя несколько минут новоиспечённая парочка мирно сидела за столиком у большого окна в здании, построенном, вероятно, в XVIII веке, либо подделке, напоминающей архитектуру того времени. Однако это было совершенно неважно для двух одиноких сердец, с энтузиазмом болтающих об обыденных вещах.
***
На часах пробило десять, когда девушка опомнилась и заспешила домой. Заметив намерения Дианы (так звали незнакомку, как выяснилось по ходу разговора), L., повторяя её движения, также засуетился.
- Куда это вы? – спросил статный молодой человек.
- Пожалуй, пойду домой. – спокойно молвила Диана.
- Позволите вас проводить? – не унимался озадаченный L., добавив:
- Можно ли на «ты»?
- Хорошо, можете, ой, можешь проводить. – вновь продемонстрировала свою очаровательную улыбку красавица.
Парочка молча прогуливалась по ночному городу, огибая узкие европейские улочки и вдыхая лёгкий аромат свежего воздуха.
Девушка радовалась новому знакомству: ей был интересен молодой человек, показавшийся ей, плюс к тому, ещё и симпатичным. L., шагал рядом со своей спутницей, и его не волновали увлечения Дианы и её мысли. Для него сейчас являлось важным лишь одно – остаться с девушкой тет-а-тет как можно скорее. Его сознание окунулось в очарование тумана, порабощённого грехом.
L. шёл и не видел перед собой ничего, за исключением порочных мечтаний, овладевшими им полностью и неуклонно тянущих ко дну.
Добравших до входа советской многоэтажки, пара остановилась.
- Продолжим общение? – спросил L. с нескрываемым любопытством, не изменяя дружелюбного выражения лица, как и своих намерений.
- Давай. – послышался тихий голосок миловидной мадемуазель.
Зайдя в не самый изысканный подъезд, мужчина и женщина направились прямиком на третий этаж дома.
***
Диана медленно повернула ключ, находящийся в замочной скважине. Дверь отворилась, и из-за мрака, царящего в квартире, гость не мог разглядеть ни зги. Но девушка поспешила рассеять темноту и включила искусственный свет, вмиг озаривший пространство. L. уверенно переступил за порог. Среди торшеров, шкатулок, украшений и прочих мелочей его волновал лишь «живой предмет удовлетворения», робко стоящий поодаль.
- Милая квартира. – с теплотой констатировал факт мужчина, во взгляде которого, однако, присутствовало не подменное холодное равнодушие.
- Спасибо. – застенчиво произнесла Диана.
- Говорят, квартира – отражение души её хозяина. – продолжал беседу L.
- Наверное, правильно говорят. – задумчиво ответила девушка.
Мужчина подошёл к окну и заглянул во мрак города, освещаемый яркими точками фонарей и окон соседних домов. Диана, удивлённая резким прерыванием диалога, двинулась на встречу, как ей казалось, знакомому. Она приобняла его за плечи своими нежными руками и прислонилась к спине L.
- Ты такой необычный человек. Правда. Я никогда не встречала таких людей, как ты. – проговорила она.
L. незамедлительно обернулся и столкнулся лицом к лицу с девушкой.
- И ты мне тоже нравишься. – вновь улыбнулся он. Это выражение его лица стало привычным в глазах собеседницы.
Элегантный господин крепко прижал к себе хрупкую мадемуазель, что девушка, слегка дрогнув от неожиданности, растаяла, словно льдинка в объятьях пламени. Сомнений не оставалось: непредвиденная кратковременная встреча обернулась вечностью неподдельной любви, в которой виновница торжества была безгранично убеждена.
Идиллия была нарушена нежданным звонком. «Кого это угораздило позвонить в самый неподходящий момент?» - пронеслось в голове у девушки.
- Здравствуйте? – с интересом спросила она, взяв трубку. – Кто это?
Ей ответила тишина. Звонивший сразу отклонил вызов, как только услышал голос Дианы.
«Дурак» - безмолвно ответила она на это молчание.
Хозяйка поспешила вернуться к успевшему заскучать гостю:
- Прости. Какой-то дурак отвлёк.
- Да ничего. – поднял голову L. после разглядывания какой-то безделушки, стоящей на журнальном столике.
- Ну и отлично. – свела руки, словно в молитве, прелестница. – Присядем на диван?
- Конечно. – и в глазах мужчины снова разгорелся костёр из множества не самых благопристойных мыслей.
Парочка присела на манящий мягкий диванчик, покоящийся посреди комнаты.
- Ты вроде говорил, что ты художник? – задала риторический вопрос разгорячённая хозяйка.
- Да, я художник. – утвердительно произнёс господин L., обрадованный тем, что сказанные им раннее слова запомнили.
- Здорово! А я могла бы стать твоей моделью? – окончательно потеряла скромность девица.
L. притворился, что прикидывает, как девушка будет смотреться на его будущей картине, оглядывая Диану с ног до головы; на самом же деле он уже изучил её округлости вдоль и поперёк; к сожалению, лишь взглядом.
- Думаю, да. У тебя хорошая фигура.
- Да?! Ой, спасибо-спасибо.
С этими словами Диана подпитала собственную уверенность и принялась обнимать и расцеловывать так, в сути, не знакомого ей человека.
- Не за что пока благодарить… - очень тихо промолвил L., как бы не желая, чтобы его слышали.
Но, как и всё хорошее, порыв нежности был окончен.
Просидев с полчаса, иногда переговариваясь парой строчек, два не самых обычных человека решили сменить времяпровождение, от которого оба устали.
L. уходить ближайшие часа три не собирался, а потому делал всё, чтобы его не выгнали.
Диана не хотела, чтобы гость бросал её, но, смотря на циферблат, понимала, что порядочные люди уже должны сидеть у себя дома и, в лучшем случае, спать.
- Не хотите немного вина? – решилась она наконец разбавить атмосферу. – Правда, только красное.
- Отлично. – оживился собеседник.
Действительно, почему бы не добавить в картину красных красок? У L. на это был припасён ответный приём.
Девушка, собрав всё своё природное изящество, приподнялась и не торопясь направилась в кухню. L., не отрывая глаз, следил за ней, затем чётким движением, в котором виднелся многолетний опыт, вынул из внутреннего кармана пиджака искусно выполненный пистолет.
Миг, и раздался выстрел; за ним - другой. Тело барышни упало так, что можно подумать, будто девушка спит. Однако сон этот был вечен.
Мужчина немедля ринулся к трупу и, развернув без пяти минут живую леди, принялся смотреть на её уже иным взглядом. Новый вид, столь послушный и безвольный, очаровал его, а потому L., взяв со стола оказавшийся кстати чистый лист бумаги, запечатлел увиденное в наброске, сделанном в течение пяти минут.
Кончив с рисунком, спокойный за эту часть своего плана, L. испил злосчастное вино, пристально наблюдая за бывшей собеседницей, будто она ещё может изменить ход событий и чему-либо противиться. После, утолив жажду, господин снял чёрный выглаженный пиджак. Он склонился над тем, что было когда-то Дианой. Именно сейчас его глаза горели больше, чем за весь разговор; ведь L. наконец смотрел в глаза своих желаний, прибывающих последние полгода в виде безобидных мечт. L. нежно поцеловал приятное ему тело, вызвавшее в нём романтические чувства. Окутанный безмятежной тишиной и ягодным ароматом вина, L. наслаждался своей властью и отсутсвием сопротивления жертвы. Это были моменты упоения, которых он так ждал и которыми грезил.
***
Утреннее солнце озаряло всё вокруг, проникая в каждый уголок душных и мрачных комнат. Радостно пели птицы, встречая новый день. L. дописал очередную картину, довольно любуясь её и той, кто на ней изображён, вспоминая события сегодняшней ночи.
Свет проникнул и в квартиру Дианы, которую лучи солнца разбудить не могли. Новый день в лице вторника должен был начаться для неё с кастинга на роль в кино, но ей уже суждено было стать героиней фильма «Подглядывающий».
L., вдоволь насмотревшись, переложил картину с мольберта на стоящий рядом столик, чтоб та ему больше не мешала.
…И никто не знает, сколько ещё таких милых несчастниц до Дианы было запечатлено на картинах, история которых навсегда, как в лучших традициях написания батальных сцен, будет окрашена кровью. А сколько будет после?
8.02.19 г.
Недетские игры
Одним осенним вечером, когда дождь усиленно ударял по асфальту, делая его влажным и скользким, в тёплой и уютной комнате, не обращая внимания на погоду, стоящую за окном, спокойно расположились на роскошном диване малахитового цвета молодые мужчина и женщина. Парочка размеренно играла в карты; вероятно, в «Дурака».
- Ты проиграл. – улыбнулась женщина. На вид ей было лет двадцать пять. Короткие и волнистые волосы тиофосового цвета красиво обрамляли её жемчужное лицо.
- Да… - ответил мужчина, задумавшись. Ему нельзя было дать больше двадцати семи лет.
- Ну так что, Виктус? – продолжала улыбаться женщина.
- Абатта,.. – хотел он, видимо, что-то ответить, но вместо этого лишь вздохнул. Он проиграл уже четвёртую игру подряд и успел привыкнуть к неудачам.
Виктус снял рубашку, тем самым обнажив свой стройный торс. Абатта сделала вид, что это не вызвало у неё чувств. Сама она сидела без одной серёжки и туфель. На Виктусе же оставались только брюки и, соответственно, то, что под ними.
- Сдавай. – промолвила, подождав, Абатта, скрывая своё любование собеседником.
Началась новая партия, а вместе с тем – неприятности женщины. Виктус стал наконец побеждать, чему очень обрадовался, но продолжал думать об эфемерности этой победы. Внешне он казался спокойным и «побеждённым», но внутренне в нём кипела истинная злоба. Как такой далеко не глупый мужчина может проигрывать девчонке? А она ещё и улыбается… И всё же победа в новой партии внесла в Виктуса уверенность.
Абатта ко всему относилась несерьёзно. Карточные игры не были исключением. Но проигрыш возмутил её, ведь череда побед до этого так нагрела её самолюбие, что Абатта больше не верила в возможные неудачи. Она чувствовала себя королевой, и это ослепило её.
- Твоя очередь. – улыбнулся на этот раз Виктус.
Но Абатта не торопилась раздеваться.
Под конец молодая женщина всё же сняла серёжка с правой мочки и с недовольным видом положила её на журнальный столик.
- Дурак! – не выдержала она.
- По-моему, в этот раз ты дура. – вновь улыбнулся мужчина.
Абатта отвернулась, ожидая следующей игры, совершенно забыв правила.
- Сдавай. – сказал Виктус, высматривая за волосами лицо знакомой.
Женщина повернулась, и мужчины наконец увидел то, что и хотел увидеть: стыд и негодование.
***
И вот. Очередная партия была кончена. На этот раз Абатта, покрывшись лёгким румянцем, спустила чёрные колготки, продемонстрировав товарищу свои белоснежные ножки, чему Виктус был вполне рад, хоть и не показывал виду, оставаясь строгим и холодным.
Прошло восемь лет с того момента, как Абатта и Виктус впервые заговорили друг с другом. Это было ещё во времена их совместного обучения школы. А ведь Абатте всего лишь и стоило заговорить с мальчиком, который два года учился с ней в одном классе. И, по началу робея, девочка нашла общий язык с давно не новеньким учеником, показавшимся ей привлекательным. Они были ровесниками, но, несмотря на это, Виктус всегда выглядел немного старше. Закадычными друзьями назвать парочку было нельзя, а вот хорошими приятелями – вполне. Но время летит, и два школьника теперь превратились во взрослых мужчину и женщину.
- Красивые ноги. – проговорил Виктус, чем премного удивил Абатту; мужчина всегда критиковал и никогда не говорил ничего лестного.
- Спасибо. – оставалось ответить прелестнице.
Снова игра, и снова Абатте пришлось сдавать карты.
Теперь Абатта не знала: что же снять. На женщине оставались тёмно-коричневая юбка, а также бромадиолоновая блузка. Наконец, красавица выбрала меркаптофосовую юбку. Сложившаяся ситуация перестала казаться забавной, как это было изначально. Теперь скромная женщина сгорала от стыда и из-за положения полуобнажённой женщины, усугубляющегося каждую четверть часа (а для кого-то улучшающегося), и из-за собственной глупости, в равной степени продемонстрированных давнему знакомому. Таким образом, Абатта сидела, время от времени беспокойно поправляя блузку, чтобы та хотя бы частично скрывала трусы хадроничевого цвета. Это зрелище изрядно смешило Виктуса.
…Но последующий проигрыш Абатта стерпеть не могла.
- Всё. Повеселились, и хватит. Я пойду домой. – произнесла она в порыве возмущения и обиды, однако не истерически, а с привычными для неё чёткостью и рассудительностью; так, что никто бы не посмел возразить (если бы в комнате находился ещё кто-то, помимо известных нам личностей).
- Куда же ты? Мы же ещё не доиграли. – ответил Виктус, не желая отпускать соперницу в игре и подругу в жизни.
- Хочешь, чтобы я полностью разделась? – сказала, будто прочитав мысли бывшего одноклассника, Абатта.
- Было бы неплохо. – произнёс как бы в шутку Виктус. Но и ему самому, и Абатте было предельно ясно, что это совсем не шутка.
- Дурак!
Больше сказать ей было нечего. Абатта начала собирать вещи с журнального столика, но на секунду задумалась, чем воспользовался мужчина.
- Ты ещё можешь отыграться. – молвил, словно не слышав ответа женщины, Виктус. – На мне только брюки и трусы. Да и зачем так расстраиваться? Это же только игра. Подумаешь…
Женщина поколебалась.
- Ну ладно. Я выиграю, не беспокойся. – после недолгих раздумий заключила она.
- Не сомневаюсь. – ухмыльнулся Виктус, оставив за собой последнее слово.
Далее – ещё игра. Всё тот же «Дурак». И всё та же «дура» сдаёт карты.
***
- Нет! Мы же всё-таки друзья! Я стесняюсь! Всё. Я не буду. – проносилась тирада из уст прекрасной женщины, для которой всё было таким «несерьёзным».
