Из-за угла остановки появился ботинок, следом за ним — темные джинсы, серая куртка, а после и лицо.
Я затаила дыхание.
Как оказалось, все это время я боялась не того, чего следовало бояться.
Лицо у него было задумчивым, и он уж точно не смотрел по сторонам, как я. Так что заметил меня не сразу. Зато я узнала его в первое мгновение, едва взглянув. Помехой не стали ни снегопад, ни тусклый фонарь, освещающий остановку. Как я могла забыть эти глаза? Это благородное лицо? Эти светлые кудри, делающие его едва ли не ангелом?
Как же так получилось?
Я отпустила его, чтобы потом приехать самой? Разве такое возможно? И если да — как это называют? Судьбой? Идиотским стечением обстоятельств?
Он прошел мимо, не глядя в мою сторону. Завернул за угол остановки — остался только край ботинка. И остановился. Сделал шаг назад. Развернулся. Посмотрел в мои глаза.
Это правда был он.
И именно он сейчас стоял и смотрел на меня, сохраняя невообразимое молчание.
«Но, когда мы встретимся вновь, просто пройди мимо меня, как это сделала я», — это ведь были мои слова. Моя последняя просьба. А он из тех, что привык сдерживать обещание. И ни за что не приблизится ко мне. Я попросила об этом сама.
Но разве я — из тех, кто настолько не верен себе, чтобы отрицать собственные слова? Я… По правилам гордости мне следовало остаться на месте, а ещё лучше — отвернуться, чтобы он понял, что я ему не рада. Чтобы он исчез до следующего раза, пока Всевышняя не решит нас столкнуть.
Однако же его глаза слишком внимательно смотрели на меня, и в них было столько боли и неверия (как и в моих), что я не смогла исполнить свои же слова.
Его имя само соскользнуло с языка, точно нежный лепесток земляники, которой не место среди наших ужасных морозов.
Я шагнула вперед и произнесла:
— Яр.
— Ведьма, — улыбнулся он. Улыбка получилась грустной.
Это ведь он обещал меня найти.
Но нашла его все же я.
— Так ты теперь живешь здесь, маг? — поинтересовалась я. Голос неожиданно дрогнул — то ли от переизбытка событий, свалившихся на меня за короткий сегодняшний день, то ли из-за того что я попросту замерзла.
— Вроде того, Яна, — отозвался Яр.
— А я уже решила, что ты забыл, как меня зовут.
— Последнее, что я забуду — это твое имя.
Мороз вновь прошелся по коже, и я дернулась.
— Давно тут стоишь? — поинтересовался Яр. Ещё на шаг приблизился ко мне.
Когда я смотрела в зеркало на себя, мне всегда казалось, что внешне последние года три я почти совсем не меняюсь — лицо у меня до сих пор как у той шестнадцатилетней девушки, какой я когда-то была. Зато Яр… Несмотря на то что я так легко смогла его узнать, от прежнего Яра в нем мало что осталось. Тот был мальчишкой с горящим сердцем. Этот — настоящим мужчиной, красивым и благородным. Чужим, если так можно сказать. Пусть я и не уверена, что могу назвать прежнего Яра «своим».
— Нет, — ответила я наконец.
— Неважно выглядишь, — Яр качнул головой. В глазах, сейчас стальных, проскользнуло что-то вроде заботы.
Я вспомнила магический купол, под которым Яр однажды скрывал меня от дождя. В тот день глаза у него тоже были совсем серыми.
Но сейчас и на меня, и на него падал снег. Пусть мы и совсем не обращали на него внимания.
— Зато ты, как обычно, неплохо, — заметила я.
Яр не улыбнулся.
Прежний Яр наверняка бы выдавил из себя хотя бы подобие улыбки.
— Ты совсем замерзла, — пробормотал он. — У тебя губы синие…
— Можно не смотреть на мои губы.
— Ты ждешь автобус? Какой?
Я послушно назвала номер.
— Не хочу тебя огорчать, — сказал Яр, — но у него настолько интересное расписание, что оно не подразумевает вечерних рейсов.
Ещё лучше.
Я поморщилась.
И куда дальше? Пешком здесь около двух часов пути, а то и все три, если не больше. К закрытию общаги на ночь я наверняка успею, но потом ещё неделю пролежу пластом. Другие маршруты? Но из этой глуши, куда меня завели Софа и собственная глупость, больше ничего не ходит. Такси? Не сказала бы, что могу похвастаться устойчивым финансовым положением. Напротив, подготовка к новому семестру отняла все мои накопления и даже больше, так что, если сейчас я с ветерком прокачусь на такси, еще две недели (вместо одной) буду питаться крупой без каких-либо гарниров. И пить чай с баночкой абрикосового джема, что в дорогу вручила мне Милана. Не самая радужная перспектива.
Ладно.
Если нет смысла стоять здесь, так зачем же мерзнуть дальше?..
Я окончательно вышла из-под крыши остановки и направилась в противоположную от Яра сторону. Не успела сделать и двух полных шагов, как он осторожно придержал меня за локоть.
— Да? — обернувшись, я недовольно воззрилась на него. Бросила: — Ах, точно, забыла поблагодарить за информацию. Спасибо.
Но, судя по всему, Яру требовалась все-таки не благодарность.
— Я живу неподалеку, — заметил он.
Я приподняла брови.
— Рада за тебя.
— Не хочешь согреться, прежде чем отправишься совершать очередной подвиг?
— Не уверена, что тепло поможет мне найти способ выбраться из этого райончика.
— Я помогу, — заметил Яр неожиданно.
— Терпеть не могу твой альтруизм, — бросила я.
— Хорошо… — протянул он. — Тогда давай договоримся. Сейчас я помогу тебе, а потом поможешь ты. Когда помощь мне понадобится.
— Терпеть не могу быть кому-то должной.
Яр скривился.
В этот момент приблизилось третье действующее лицо нашей драмы — женщина с двумя большими пакетами. Она шла прямо на меня, и, чтобы не быть сбитой, я шагнула чуть в сторону. И попала едва ли не в объятия Яра.
Женщина прошла мимо, даже не посмотрев на нас, зато Яр остался.
И вместо того, чтобы отшагнуть, Яр вдруг действительно обнял меня. Прижал к себе, прямо к присыпанной снегом, точно пудрой, куртке, и впервые за полтора года я почувствовала себя хрупкой девушкой, которую нужно защищать. А Яр выступил неплохим защитником.
Я чуть подняла голову, заглянула ему в глаза.
Маг смотрел на меня, не отрывая взгляда.
— Если бы ты знала, как я по тебе скучал, ты бы так не говорила.
— Не могу ответить взаимностью, — пробормотала я. И тут же пожалела, что произнесла эти слова. Глаза Яра стали холодными настолько, что их холод не удастся зафиксировать ни одному из известных мне термометров.
Это ведь моя привычная тактика.
На любое прикосновение я привыкла отвечать иголками. Даже если собеседник не желает мне ничего плохого. Я всегда так поступаю. И если Яр этого не понимает, это ведь не моя вина, верно?
Но ведь он ничем не заслужил такое к себе отношение.
Не считая того, что внутри он такой же дурак, каким я его помню.
— Хорошо, — произнесла я, будто делала одолжение, будто это не я мерзла на остановке, а Яр, будто именно он напрашиваллся в гости к человеку, который завуалированно послал его полтора года назад. — Если тебе не трудно, я могу зайти ненадолго. У меня, — не выдержав, я хмыкнула, — контрольная завтра. По механике. Нужно готовиться.
— Так ты здесь учишься? — спросил Яр.
Он выпустил меня из объятий, но не из поля зрения.
Мы двинулись вперед, туда, куда изначально шел Яр, и он каждые полсекунды проверял, не отстала ли я.
— Не совсем здесь, но учусь. Химик.
— Это здорово, — отозвался он искренне.
— А ты? Не забросил учебу, променяв ее на магию?
— Нет. Хотя единожды стоял на грани отчисления… Никак не мог сдать анатомию. И все же сдал. А есть те, кто променяли учебу на магию? — И тут же ответил сам себе: — Ну, конечно. Предположу, что это черный друг.
Я кивнула, не пытаясь сохранить тайну Влада.
— Вы до сих пор поддерживаете контакт? — поинтересовался Яр осторожно.
Внезапно мы оказались на улице, гораздо более оживленной, чем прежняя. И только сейчас я поняла, что ощущаю спокойствие. Что было тому виной? Большее количество людей и света — или же Яр, который так внезапно оказался рядом?..
— Я ни с кем не поддерживаю контакт.
— Тогда понятно, — с умным видом кивнул Яр.
— Что тебе понятно?
— Случилось то, чего я опасался…
— А чего ты опасался?
— Много чего. И этого в том числе, — не пожелал он ответить на мой вопрос. Не дав мне шанса его повторить, махнул рукой на ближайший подъезд, принадлежащий многоэтажному серому дому. — А мы пришли.
— И вправду недалеко, — заметила я.
— Конечно. Какой мне резон тебя обманывать?
Мы вошли в подъезд, и нас встретил мягких желтоватый свет ламп.
Тесный лифт, в котором мы хранили величественное молчание, заняв противоположные углы, освободил нас из заточения на седьмом этаже. Седьмой этаж, ностальгия…
Дверь была хорошей, железной. Через такую не пройдешь, даже если очень захочешь. Я коснулась ее кончиками пальцев. Теплая. Чуть шероховатая.
Скрипнул замок. Дверь плавно отъехала в сторону, и через плечо Яра я заглянула внутрь. Внутри было тихо и темно.
— А с кем ты живешь? — спросила только сейчас, к тому же почему-то шепотом.
— С сестрой, — шепотом ответил мне Яр. — Вы обязательно подружитесь. Если встретитесь. Но вообще она никогда не возвращается раньше десяти.
Он шагнул назад, к лифту, лишая возможности сбежать (как будто я могла сбежать).
И я перешагнула порог.
В следующую секунду Яр оказался рядом, и прихожую залил нежный лимонный свет.
Прихожая оказалось маленькой, но уютной. Мне тут же стало жарко — захотелось снять куртку. Я с вопросом посмотрела на Яра, и он кивнул. Заметил:
— Предлагаю выпить чай, это не займет много времени.
Я пожала плечами.
Раз уж пришла, чего бы и не выпить. Все равно уже вляпалась. Спасаться поздно.
На крючках, помимо нашей с Яром курткой, висели ещё две мужские и женские.
— А твой отец? — спросила вдруг я. Тут же поправила себя: — То есть папа. Он не живет с вами?
— Раньше жил, — отозвался Яр. Он уже ушел на кухню, тогда как я до сих пор возилась в прихожей, расстегивая обувь, так что сейчас нам приходилось едва ли не кричать. — Но сейчас у него другая семья.
— И у моего, — призналась я.
— Неожиданно.
— Сама не поверила, когда узнала. Ведьму себе нашел. А твой?
— Простую земную женщину.
Я наконец-то покинула прихожую, заглянула на кухню. Горело только бра на стене. Яр стоял возле раковины, держа в руках металлический чайник. На круглом деревянном столе увядали в вазе хрупкие белые розы.
— Сестре дарят, — заметил Яр, проследив за моим взглядом. — В ее комнате место уже закончилось.
Мне ведь когда-то тоже цветы дарили…
— Где можно вымыть руки?
— Дверь справа…
После — мы сидим друг напротив друга. Между нами — розы. И две чашки с ягодным чаем, от которых, изящно изгибаясь, отходит пар.
Нужно было что-то сказать. Тишина казалась слишком… сокровенной, я не знаю. Я не привыкла молчать вместе с кем-то — только одна. Совместное молчание опасно. Оно может поведать намного больше, чем слова.
— Как твоя магия? — спросил Яр, выглянув из-за букета. Состоянием магии собеседника постоянно интересовались при встрече белые.
— Становится лучше день ото дня, — не стала проявлять излишнюю скромность. И задала традиционный для черных вопрос: — А как твоя душа?
— Сложно сказать, — маг вздохнул. Кратко посмотрел на меня, будто решался. Потом признался: — Я… странно себя ощущаю. Как будто одновременно и живу, и нет. Как будто жизнь одновременно моя — и чужая. — И почти сразу перевел тему: — Мне нравится твой кулон.
— Не боишься, что лунный камень ослабит твою магию? Говорят, белые маги не слишком его уважают.
— Не сказал бы, что верю в магическую силу камней.
— Почему-то тем летом это не помешало тебе забрать мой кошачий глаз.
— Ты сама его отдала.
— Идиотка, соглашусь.
— Я не это имел в виду.
Казалось, все было так же, как до нашего расставания: бесконечные перепалки, бросаемые друг на друга взгляды, поздние вечерние разговоры, — и все-таки поменялось очень многое.
Я была другой.
И Яр тоже.
Непонятно, до чего бы дошла наша перепалка, но в то время, когда настал черед моей фразы, скрипнул дверной замок.
Мы с Яром переглянулись. И он заметил:
— Похоже, сестра впервые за три месяца решила вернуться раньше.
— Неплохо, — только и сказала я.
Дверь скрипнула — по-видимому, распахнулась.
Я осталась сидеть на месте, зато Яр поднялся и вышел в прихожую. Произнес:
— Добрый вечер, Веста.
У его сестры оказалось необычное, очень звучное имя.
— Добрый вечер, Яр, — ответил ему красивый уверенный голос.
— У меня гость, — продолжил он.
— Бывает и такое? — мне показалось, что Веста улыбнулась. — Сейчас познакомимся. Можешь вернуться к гостю, я сейчас подойду.
И Яр, как и велела ему сестра, снова показался в кухне. Не скажу, что при этом у него было невероятно счастливое выражение лица. Напротив — Яр кривился. Кажется, знакомство меня ждет не самое приятное.
Но, с другой стороны, какая разница?..
Единственный вывод, который мне нужно вынести с этого знакомства: никогда не верь белым магам, которые твердят, что сестра вернется нескоро.
Через минуту после Яра в кухне появилась сама Веста.
Остановилась на пороге и критически посмотрела на меня, наверняка отметив и черную одежду, и лунный камень, и то, что обычному человеческому взгляду недоступно.
Я же в ответ посмотрела на нее.
На первый взгляд можно было сказать, что она старше Яра лет на пять.
Высокий рост — возможно, выше меня. Стройное (даже худое) тело, которое только подчеркивают широкие брюки и голубой свитер. Короткие пшеничные волосы. Светлые глаза с черными стрелками. Острые скулы. Темно-красные губы.
На Яра очень похожа.
Смотрит на меня недоуменно (как будто удивляясь, кого хватило ума ее брату привести в дом).
Раньше я отвернулась бы. Сейчас ответила своим самым скептическим взглядом.
Но, справедливости ради, в битве взглядов у нас была ничья.
— Это моя старшая сестра, Веста, — представил нас друг другу Яр, — а это Яна.
— Яна, — повторила за ним Веста. В ее голосе послышалась насмешливость. — И кто же она такая, Яна?
И она воззрилась на Яра.
Я тоже посмотрела на него. Я привыкла отвечать сама за себя, — но даже мне было интересно, кто же я такая с точки зрения Ярослава.
— Друг, — сказал Яр, ни секунды не колеблясь.
Кажется, удивилась не только я. По крайней мере, внешне Веста выглядела потерянной.
На самом деле, все это было очень мило.
Спустя полтора года, за которые мы не сказали друг другу ни слова — все еще друг. А были ли мы вообще куда-то друзьями? Коллегами по борьбе с нечистью — пожалуйста. Врагами, которые решили собраться на поле с иван-чаем и поесть приготовленных мной бутербродов — тоже. Но друзьями?..
Если бы на вопрос Весты отвечала я сама, то сказала бы одно лишь слово — ведьма. Яр поступил иначе. Но он, наверное, знает, что делает?
— И давно она тебе друг? — поинтересовалась Веста.
— Давнее, чем ты предполагаешь.
— Настолько, что я ни разу о ней не слышала? Ах, — как будто что-то вспомнила она. — Неужели это та самая… — И сразу вновь обратила внимание на меня: — И как твоя душа, Яна?
Она знала, кто я такая.
Без моих представлений. Но, похоже, все-таки с подсказками со стороны.
— Так же, как и твоя магия, Веста, — заметила я.
— Неплохо, — отреагировала Веста. Карты были раскрыты. Сущность друг друга мы разгадали, не приложив для этого почти никаких усилий. — Яна, значит. Хорошо.
В этот момент она показалась мне настоящей старшей сестрой: той, что непреклонно охраняет младшего брата от всяких нехороших девушек, которые в теории могут принести ему вред.
Я затаила дыхание.
Как оказалось, все это время я боялась не того, чего следовало бояться.
Лицо у него было задумчивым, и он уж точно не смотрел по сторонам, как я. Так что заметил меня не сразу. Зато я узнала его в первое мгновение, едва взглянув. Помехой не стали ни снегопад, ни тусклый фонарь, освещающий остановку. Как я могла забыть эти глаза? Это благородное лицо? Эти светлые кудри, делающие его едва ли не ангелом?
Как же так получилось?
Я отпустила его, чтобы потом приехать самой? Разве такое возможно? И если да — как это называют? Судьбой? Идиотским стечением обстоятельств?
Он прошел мимо, не глядя в мою сторону. Завернул за угол остановки — остался только край ботинка. И остановился. Сделал шаг назад. Развернулся. Посмотрел в мои глаза.
Это правда был он.
И именно он сейчас стоял и смотрел на меня, сохраняя невообразимое молчание.
«Но, когда мы встретимся вновь, просто пройди мимо меня, как это сделала я», — это ведь были мои слова. Моя последняя просьба. А он из тех, что привык сдерживать обещание. И ни за что не приблизится ко мне. Я попросила об этом сама.
Но разве я — из тех, кто настолько не верен себе, чтобы отрицать собственные слова? Я… По правилам гордости мне следовало остаться на месте, а ещё лучше — отвернуться, чтобы он понял, что я ему не рада. Чтобы он исчез до следующего раза, пока Всевышняя не решит нас столкнуть.
Однако же его глаза слишком внимательно смотрели на меня, и в них было столько боли и неверия (как и в моих), что я не смогла исполнить свои же слова.
Его имя само соскользнуло с языка, точно нежный лепесток земляники, которой не место среди наших ужасных морозов.
Я шагнула вперед и произнесла:
— Яр.
— Ведьма, — улыбнулся он. Улыбка получилась грустной.
Это ведь он обещал меня найти.
Но нашла его все же я.
— Так ты теперь живешь здесь, маг? — поинтересовалась я. Голос неожиданно дрогнул — то ли от переизбытка событий, свалившихся на меня за короткий сегодняшний день, то ли из-за того что я попросту замерзла.
— Вроде того, Яна, — отозвался Яр.
— А я уже решила, что ты забыл, как меня зовут.
— Последнее, что я забуду — это твое имя.
Мороз вновь прошелся по коже, и я дернулась.
— Давно тут стоишь? — поинтересовался Яр. Ещё на шаг приблизился ко мне.
Когда я смотрела в зеркало на себя, мне всегда казалось, что внешне последние года три я почти совсем не меняюсь — лицо у меня до сих пор как у той шестнадцатилетней девушки, какой я когда-то была. Зато Яр… Несмотря на то что я так легко смогла его узнать, от прежнего Яра в нем мало что осталось. Тот был мальчишкой с горящим сердцем. Этот — настоящим мужчиной, красивым и благородным. Чужим, если так можно сказать. Пусть я и не уверена, что могу назвать прежнего Яра «своим».
— Нет, — ответила я наконец.
— Неважно выглядишь, — Яр качнул головой. В глазах, сейчас стальных, проскользнуло что-то вроде заботы.
Я вспомнила магический купол, под которым Яр однажды скрывал меня от дождя. В тот день глаза у него тоже были совсем серыми.
Но сейчас и на меня, и на него падал снег. Пусть мы и совсем не обращали на него внимания.
— Зато ты, как обычно, неплохо, — заметила я.
Яр не улыбнулся.
Прежний Яр наверняка бы выдавил из себя хотя бы подобие улыбки.
— Ты совсем замерзла, — пробормотал он. — У тебя губы синие…
— Можно не смотреть на мои губы.
— Ты ждешь автобус? Какой?
Я послушно назвала номер.
— Не хочу тебя огорчать, — сказал Яр, — но у него настолько интересное расписание, что оно не подразумевает вечерних рейсов.
Ещё лучше.
Я поморщилась.
И куда дальше? Пешком здесь около двух часов пути, а то и все три, если не больше. К закрытию общаги на ночь я наверняка успею, но потом ещё неделю пролежу пластом. Другие маршруты? Но из этой глуши, куда меня завели Софа и собственная глупость, больше ничего не ходит. Такси? Не сказала бы, что могу похвастаться устойчивым финансовым положением. Напротив, подготовка к новому семестру отняла все мои накопления и даже больше, так что, если сейчас я с ветерком прокачусь на такси, еще две недели (вместо одной) буду питаться крупой без каких-либо гарниров. И пить чай с баночкой абрикосового джема, что в дорогу вручила мне Милана. Не самая радужная перспектива.
Ладно.
Если нет смысла стоять здесь, так зачем же мерзнуть дальше?..
Я окончательно вышла из-под крыши остановки и направилась в противоположную от Яра сторону. Не успела сделать и двух полных шагов, как он осторожно придержал меня за локоть.
— Да? — обернувшись, я недовольно воззрилась на него. Бросила: — Ах, точно, забыла поблагодарить за информацию. Спасибо.
Но, судя по всему, Яру требовалась все-таки не благодарность.
— Я живу неподалеку, — заметил он.
Я приподняла брови.
— Рада за тебя.
— Не хочешь согреться, прежде чем отправишься совершать очередной подвиг?
— Не уверена, что тепло поможет мне найти способ выбраться из этого райончика.
— Я помогу, — заметил Яр неожиданно.
— Терпеть не могу твой альтруизм, — бросила я.
— Хорошо… — протянул он. — Тогда давай договоримся. Сейчас я помогу тебе, а потом поможешь ты. Когда помощь мне понадобится.
— Терпеть не могу быть кому-то должной.
Яр скривился.
В этот момент приблизилось третье действующее лицо нашей драмы — женщина с двумя большими пакетами. Она шла прямо на меня, и, чтобы не быть сбитой, я шагнула чуть в сторону. И попала едва ли не в объятия Яра.
Женщина прошла мимо, даже не посмотрев на нас, зато Яр остался.
И вместо того, чтобы отшагнуть, Яр вдруг действительно обнял меня. Прижал к себе, прямо к присыпанной снегом, точно пудрой, куртке, и впервые за полтора года я почувствовала себя хрупкой девушкой, которую нужно защищать. А Яр выступил неплохим защитником.
Я чуть подняла голову, заглянула ему в глаза.
Маг смотрел на меня, не отрывая взгляда.
— Если бы ты знала, как я по тебе скучал, ты бы так не говорила.
— Не могу ответить взаимностью, — пробормотала я. И тут же пожалела, что произнесла эти слова. Глаза Яра стали холодными настолько, что их холод не удастся зафиксировать ни одному из известных мне термометров.
Это ведь моя привычная тактика.
На любое прикосновение я привыкла отвечать иголками. Даже если собеседник не желает мне ничего плохого. Я всегда так поступаю. И если Яр этого не понимает, это ведь не моя вина, верно?
Но ведь он ничем не заслужил такое к себе отношение.
Не считая того, что внутри он такой же дурак, каким я его помню.
— Хорошо, — произнесла я, будто делала одолжение, будто это не я мерзла на остановке, а Яр, будто именно он напрашиваллся в гости к человеку, который завуалированно послал его полтора года назад. — Если тебе не трудно, я могу зайти ненадолго. У меня, — не выдержав, я хмыкнула, — контрольная завтра. По механике. Нужно готовиться.
— Так ты здесь учишься? — спросил Яр.
Он выпустил меня из объятий, но не из поля зрения.
Мы двинулись вперед, туда, куда изначально шел Яр, и он каждые полсекунды проверял, не отстала ли я.
— Не совсем здесь, но учусь. Химик.
— Это здорово, — отозвался он искренне.
— А ты? Не забросил учебу, променяв ее на магию?
— Нет. Хотя единожды стоял на грани отчисления… Никак не мог сдать анатомию. И все же сдал. А есть те, кто променяли учебу на магию? — И тут же ответил сам себе: — Ну, конечно. Предположу, что это черный друг.
Я кивнула, не пытаясь сохранить тайну Влада.
— Вы до сих пор поддерживаете контакт? — поинтересовался Яр осторожно.
Внезапно мы оказались на улице, гораздо более оживленной, чем прежняя. И только сейчас я поняла, что ощущаю спокойствие. Что было тому виной? Большее количество людей и света — или же Яр, который так внезапно оказался рядом?..
— Я ни с кем не поддерживаю контакт.
— Тогда понятно, — с умным видом кивнул Яр.
— Что тебе понятно?
— Случилось то, чего я опасался…
— А чего ты опасался?
— Много чего. И этого в том числе, — не пожелал он ответить на мой вопрос. Не дав мне шанса его повторить, махнул рукой на ближайший подъезд, принадлежащий многоэтажному серому дому. — А мы пришли.
— И вправду недалеко, — заметила я.
— Конечно. Какой мне резон тебя обманывать?
Мы вошли в подъезд, и нас встретил мягких желтоватый свет ламп.
Тесный лифт, в котором мы хранили величественное молчание, заняв противоположные углы, освободил нас из заточения на седьмом этаже. Седьмой этаж, ностальгия…
Дверь была хорошей, железной. Через такую не пройдешь, даже если очень захочешь. Я коснулась ее кончиками пальцев. Теплая. Чуть шероховатая.
Скрипнул замок. Дверь плавно отъехала в сторону, и через плечо Яра я заглянула внутрь. Внутри было тихо и темно.
— А с кем ты живешь? — спросила только сейчас, к тому же почему-то шепотом.
— С сестрой, — шепотом ответил мне Яр. — Вы обязательно подружитесь. Если встретитесь. Но вообще она никогда не возвращается раньше десяти.
Он шагнул назад, к лифту, лишая возможности сбежать (как будто я могла сбежать).
И я перешагнула порог.
В следующую секунду Яр оказался рядом, и прихожую залил нежный лимонный свет.
Глава 7. Дорога
Прихожая оказалось маленькой, но уютной. Мне тут же стало жарко — захотелось снять куртку. Я с вопросом посмотрела на Яра, и он кивнул. Заметил:
— Предлагаю выпить чай, это не займет много времени.
Я пожала плечами.
Раз уж пришла, чего бы и не выпить. Все равно уже вляпалась. Спасаться поздно.
На крючках, помимо нашей с Яром курткой, висели ещё две мужские и женские.
— А твой отец? — спросила вдруг я. Тут же поправила себя: — То есть папа. Он не живет с вами?
— Раньше жил, — отозвался Яр. Он уже ушел на кухню, тогда как я до сих пор возилась в прихожей, расстегивая обувь, так что сейчас нам приходилось едва ли не кричать. — Но сейчас у него другая семья.
— И у моего, — призналась я.
— Неожиданно.
— Сама не поверила, когда узнала. Ведьму себе нашел. А твой?
— Простую земную женщину.
Я наконец-то покинула прихожую, заглянула на кухню. Горело только бра на стене. Яр стоял возле раковины, держа в руках металлический чайник. На круглом деревянном столе увядали в вазе хрупкие белые розы.
— Сестре дарят, — заметил Яр, проследив за моим взглядом. — В ее комнате место уже закончилось.
Мне ведь когда-то тоже цветы дарили…
— Где можно вымыть руки?
— Дверь справа…
После — мы сидим друг напротив друга. Между нами — розы. И две чашки с ягодным чаем, от которых, изящно изгибаясь, отходит пар.
Нужно было что-то сказать. Тишина казалась слишком… сокровенной, я не знаю. Я не привыкла молчать вместе с кем-то — только одна. Совместное молчание опасно. Оно может поведать намного больше, чем слова.
— Как твоя магия? — спросил Яр, выглянув из-за букета. Состоянием магии собеседника постоянно интересовались при встрече белые.
— Становится лучше день ото дня, — не стала проявлять излишнюю скромность. И задала традиционный для черных вопрос: — А как твоя душа?
— Сложно сказать, — маг вздохнул. Кратко посмотрел на меня, будто решался. Потом признался: — Я… странно себя ощущаю. Как будто одновременно и живу, и нет. Как будто жизнь одновременно моя — и чужая. — И почти сразу перевел тему: — Мне нравится твой кулон.
— Не боишься, что лунный камень ослабит твою магию? Говорят, белые маги не слишком его уважают.
— Не сказал бы, что верю в магическую силу камней.
— Почему-то тем летом это не помешало тебе забрать мой кошачий глаз.
— Ты сама его отдала.
— Идиотка, соглашусь.
— Я не это имел в виду.
Казалось, все было так же, как до нашего расставания: бесконечные перепалки, бросаемые друг на друга взгляды, поздние вечерние разговоры, — и все-таки поменялось очень многое.
Я была другой.
И Яр тоже.
Непонятно, до чего бы дошла наша перепалка, но в то время, когда настал черед моей фразы, скрипнул дверной замок.
Мы с Яром переглянулись. И он заметил:
— Похоже, сестра впервые за три месяца решила вернуться раньше.
— Неплохо, — только и сказала я.
Дверь скрипнула — по-видимому, распахнулась.
Я осталась сидеть на месте, зато Яр поднялся и вышел в прихожую. Произнес:
— Добрый вечер, Веста.
У его сестры оказалось необычное, очень звучное имя.
— Добрый вечер, Яр, — ответил ему красивый уверенный голос.
— У меня гость, — продолжил он.
— Бывает и такое? — мне показалось, что Веста улыбнулась. — Сейчас познакомимся. Можешь вернуться к гостю, я сейчас подойду.
И Яр, как и велела ему сестра, снова показался в кухне. Не скажу, что при этом у него было невероятно счастливое выражение лица. Напротив — Яр кривился. Кажется, знакомство меня ждет не самое приятное.
Но, с другой стороны, какая разница?..
Единственный вывод, который мне нужно вынести с этого знакомства: никогда не верь белым магам, которые твердят, что сестра вернется нескоро.
Через минуту после Яра в кухне появилась сама Веста.
Остановилась на пороге и критически посмотрела на меня, наверняка отметив и черную одежду, и лунный камень, и то, что обычному человеческому взгляду недоступно.
Я же в ответ посмотрела на нее.
На первый взгляд можно было сказать, что она старше Яра лет на пять.
Высокий рост — возможно, выше меня. Стройное (даже худое) тело, которое только подчеркивают широкие брюки и голубой свитер. Короткие пшеничные волосы. Светлые глаза с черными стрелками. Острые скулы. Темно-красные губы.
На Яра очень похожа.
Смотрит на меня недоуменно (как будто удивляясь, кого хватило ума ее брату привести в дом).
Раньше я отвернулась бы. Сейчас ответила своим самым скептическим взглядом.
Но, справедливости ради, в битве взглядов у нас была ничья.
— Это моя старшая сестра, Веста, — представил нас друг другу Яр, — а это Яна.
— Яна, — повторила за ним Веста. В ее голосе послышалась насмешливость. — И кто же она такая, Яна?
И она воззрилась на Яра.
Я тоже посмотрела на него. Я привыкла отвечать сама за себя, — но даже мне было интересно, кто же я такая с точки зрения Ярослава.
— Друг, — сказал Яр, ни секунды не колеблясь.
Кажется, удивилась не только я. По крайней мере, внешне Веста выглядела потерянной.
На самом деле, все это было очень мило.
Спустя полтора года, за которые мы не сказали друг другу ни слова — все еще друг. А были ли мы вообще куда-то друзьями? Коллегами по борьбе с нечистью — пожалуйста. Врагами, которые решили собраться на поле с иван-чаем и поесть приготовленных мной бутербродов — тоже. Но друзьями?..
Если бы на вопрос Весты отвечала я сама, то сказала бы одно лишь слово — ведьма. Яр поступил иначе. Но он, наверное, знает, что делает?
— И давно она тебе друг? — поинтересовалась Веста.
— Давнее, чем ты предполагаешь.
— Настолько, что я ни разу о ней не слышала? Ах, — как будто что-то вспомнила она. — Неужели это та самая… — И сразу вновь обратила внимание на меня: — И как твоя душа, Яна?
Она знала, кто я такая.
Без моих представлений. Но, похоже, все-таки с подсказками со стороны.
— Так же, как и твоя магия, Веста, — заметила я.
— Неплохо, — отреагировала Веста. Карты были раскрыты. Сущность друг друга мы разгадали, не приложив для этого почти никаких усилий. — Яна, значит. Хорошо.
В этот момент она показалась мне настоящей старшей сестрой: той, что непреклонно охраняет младшего брата от всяких нехороших девушек, которые в теории могут принести ему вред.
