Смешно, ничего не скажешь.
Матушку я старалась не замечать.
— Любовь? — переспросила она удивленно. Хмыкнула как-то горько, совсем как я делаю иногда. — Не любовь. Не столько любовь, и любовь иная, чем та, которую ты подразумеваешь… Мне не совсем не нравится твоя метафора про мотылька, признаюсь, она несколько меня задевает. Но я позволю себе ее продолжить. Мотылек летит на свет, потому что он символизирует жизнь, верно? Потому что во мраке его подстерегает смерть, смерть и забвение, а пушистое тельце слишком беззащитно, чтобы само себя защитить… — Матушка вздохнула. — Я обязательно расскажу тебе все-все то, что так тщательно скрывала от тебя. Нужно только дождаться подходящего времени.
Снежинки сияли, сверкали, расплывались…
Почему, даже спустя много лет, моя боль все еще острее всех льдинок и ножей?
— Когда-нибудь может стать поздно, — заметила я все же. И выдала себя.
— Твой голос дрожит, — заметила матушка обеспокоенно. Как настоящая мама. — Яна, с тобой все хорошо? Ты плачешь, Яна?
Я резко дернулась в другую сторону, успела сбежать до того, как она посмела меня прикоснуться. И вслед мне полетело такое живое, наполненное искренним сожалением: «Прости».
Но я так больше не играю.
Куда отправиться человеку, в очередной раз испытавшему обиду на весь мир за все свои детские травмы? Ведьме, приятельница которой исчезла в очень неблагополучное, опасное время? Студентке, в конце концов, которая уже с начала семестра начинает копить долги, чтобы потом потонуть в них окончательно?
Ну, конечно же, не в общежитие, где можно, наконец, заняться делом, спрятаться от угрозы (хотя настоящая угроза дверей не боится) и пообщаться с людьми, которые еще не успели обидеть тебя слишком сильно.
Я пошла в сторону дома Яра.
Сначала долго и упорно брела вдоль дороги, вылавливая слепящие глаза фары. Потом свернула на ту самую улочку, на освещении которой власти города решили сэкономить.
Впрочем, если сначала в глупой голове еще витала идея зайти на огонек и кофе (как я и обещала), то уже к середине пути я ее отбросила. Не хочу сейчас встречаться с ним. Снова что-то выяснять, оправдываться, сдерживаться…
Но сама прогулка мне понравилась.
Было холодно и темно. Но красиво. Особенно когда к мраку глаза все же привыкли.
Мрак. Придумала тоже. От него еще никто… точнее, от него начали умирать не так давно.
Но начали.
О Всевышняя, почему я такая глупая?.. Зачем я вечно делаю что-то не то, ломлюсь наперекор здравому смыслу?..
Я дошла, ни разу не засомневавшись в проложенном маршруте. Как будто хожу так каждый день. Интересно, каково это, вечер от вечера возвращаться в квартиру, где тебя ждут? Где тебе рады? Не знаю даже, хотела ли бы я когда-нибудь это испытать…
В том самом окне горел свет.
Ориентируясь на расположение квартиры, я легко его отыскала. Да и клочок нежно-голубых штор позволял отогнать любые сомнения. Помню эти шторы.
Жаль, этаж седьмой, ничего не увидишь. Разве что силуэт… Но мимо окна никто не проходил.
Я, впрочем, была бы не я, если бы не решила подождать.
Пять минут. Десять. Полное игнорирование. Интересно, а как Яр отреагировал бы, заметив меня из окна?
Двенадцать минут.
Свет погас. Кто-то из жителей квартиры вспомнил о необходимости экономить ресурсы? Или решил уйти?
Жизнь успела научить меня, что всегда нужно готовиться к худшему, так что я решила спрятаться за угол дома. На всякий случай.
И да, мои действия оправдались.
Пискнула дверь нужного подъезда. Но вышел из-за нее не Яр, которого я так боялась увидеть, а его сестра, Веста. Я узнала ее по высокому росту и кончикам светлых волос, выглядывающих из-под объемной серо-синей шапке. Значит ли это, что Яра сейчас просто нет дома?
Веста направилась в противоположную от меня сторону, и я, недолго думая, решила пойти за ней. Не знаю, с какой целью. Ведьминская дурь взыграла. Да и нужно же мне было куда-то идти…
Походка у Весты была уверенной, быстрой, так что мне пришлось едва ли не бежать, чтобы поспевать за ней. Она точно знала, куда идет, это было видно сразу. Куда? Я не додумалась узнать от Яра хоть что-нибудь толковое про ее жизнь. Кажется, как-то он упомянул, что Веста занимается преподаванием, но преподавание — такая неконкретная штука… Что еще? Помнится, когда я шла к Яру впервые, он всю дорогу убеждал меня, что его сестры точно не будет дома. Говорил, что у нее есть молодой человек…
Я не из породы влюбленных женщин, но, кажется, такую быструю скорость ходьбы вполне можно объяснить великими чувствами. Уф. Слишком быстро. Даже я, замерзшая, уже начинаю перегреваться. Хотя в идеале нужно дышать тише. Услышит… Не обрадуется. Веста меня не одобрила. И я ее понимаю. Если бы я была белой волшебницей, взрослой и уверенной себе, я бы тоже старалась оградить младшего наивного братика от всяких коварных ведьм. Вот когда Пашка станет взрослым, и к нему начнут подкатывать сомнительные личности… если я, конечно, доживу до этого момента…
Как там Пашка, интересно?
Когда уезжала, обещала чуть ли не каждый день звонить. Но так и не позвонила. Ни разу. Прекрасно знаю, что чувствуешь, когда тебя бросают, но сама поступаю точно так же. Как лицемерно.
А матушка… Она пообещала мне невероятно увлекательную историю своей жизни. Интересно, как скоро она на нее осмелится? Надеюсь, не раньше того времени, когда завершится вся эта ужасная ситуация, когда я залягу на дно вновь…
Я споткнулась о выступающий край плитки, выглянувший из-под снега, и едва не полетела вниз. Опомнилась. Силуэт Весты мелькал вдалеке, на расстоянии длинной новой многоэтажки, еще пустой — ни в одном из окон не горел свет.
Кажется, Веста собиралась повернуть и окончательно исчезнуть с моих глаз. Будто сама судьба давала знак — пожалуйста, Яна, ваши пути разошлись, можешь идти, куда захочешь, но…
Душа как будто рухнула вниз. Такое и раньше случалось. За мгновение до чего-то плохого.
Я почти сразу перешла на бег. Спасибо, что тротуар не был скользким. Через несколько секунд я перестала видеть Весту, но не перестала чувствовать, и от этого было так ужасно…
Нас на физкультуре каждую зиму заставляли сдавать короткие дистанции на скорость. Правда, уже в одиннадцатом классе как раз-таки во время такой сдачи моя одноклассница поскользнулась и ударилась так сильно, что вывихнула руку. Такой скандал был…
И вот сейчас я бежала, охваченная паникой, а в голове — никакой упорядоченности, только это повторяющееся воспоминание: небо еще светло-синее, мороз щиплет щеки, половина огней горит, а другая стоит с разбитыми лампочками уже второй десяток лет. А мы бежим, глотая ледяной воздух.
Всегда сдавала нормативы плохо. Хотя старалась... Наш физрук постоянно говорил — стараться нужно лучше. Раньше не понимала, каково это. Сейчас поняла.
Впрочем, эта дистанция оказалась самой длинной в моей жизни.
Прежде, чем я преодолела расстояние от одного угла дома до другого, прошло, кажется, не меньше часа. Я затормозила на углу, выдохнула. Куда дальше? В глазах потемнело, но я заставила себя смотреть — и я увидела.
Веста была близко. Слишком близко. Метрах в десяти от меня. Только уже не шла. Лежала на земле, прямо на этом несчастном тротуаре, и даже не пыталась встать, как та моя вывихнувшая руку одноклассницу.
А над ней стоял он.
Не пытался коснуться, не колдовал — просто стоял. И смотрел на меня, пытающуюся отдышаться.
Стоило лишь мельком увидеть его черты — как образ тут же восстановился.
Первое впечатление обманчиво, говорил. Но нет, он мне сразу не понравился. С нашего первого столкновения на крыльце университета.
Человек с тихим именем и глазами разного цвета.
Матвей.
Рядом с Вестой. С моей Вестой. Если она Ярикова, то ведь и моя тоже?
Дождавшись, пока все мое внимание будет сосредоточено на нем, Матвей улыбнулся галантно, чуть поклонился — и одним изящным движением завернул в переулочек. Не спеша. Просто ушел. Знал, что я не побегу за ним. Откуда он все знал?..
И что с Вестой, Всевышняя?..
Я наконец бросилась к ней, упала рядом. Знакомая, знакомая сцена. Пусть только она будет жива, пусть, пожалуйста… Я шла за ней, чтобы защитить, а не стать свидетельницей, я ведь предчувствовала…
Осторожно приподняла ее голову, положила к себе на колени. Замерзнет. Затылок голый. Хорошо, что присыпало снегом — мягче… Сконцентрировала душу, потянулась к душе Весты, чтобы проверить, все ли с ней в порядке. После встречи с охотником за душами, верно, — самой смешно. Но в тот момент, когда я только коснулась ее души (трепещущей, ура!), Веста распахнула глаза и посмотрела на меня, будто видела впервые.
А глаза ведь в самом деле как у Яра, совсем его. И даже вблизи каемки устроились светло-желтые пятнышки, что так похожи на солнечных зайчиков, весенним днем исследующих стены.
Солнце. Тепло.
Слезы тоже теплые. Глаза потом заледенеют… Ну и ладно.
Она жива, Всевышняя, слышишь!..
— Яна? — уточнила Веста. Голос обессиленный. Узнала все-таки. Почему? При первой встрече мы смотрели друг на друга не больше минуты.
— Ты на снегу лежишь. Можешь подняться? — я почему-то шептала. И все еще плакала, как будто давно этим не занималась. Но как же я все-таки была рада!.. И как несчастна из-за тех, кому не повезло, чьи жизни — и души — мы уберечь не смогли. А вдруг кто-то также склонялся над ними, желая услышать дыхание, почувствовать биение сердца и волнения души, но лишь наткнулся на стену из пустоты? Что он почувствовал в тот момент? Впрочем, мне ли не знать…
— Что случилось? Как ты здесь оказалась? Как… я? — она попыталась приподнять голову, но тут же уронила ее мне на колени. — Откуда слабость?
— Он на тебя напал, — ответила я. — Я видела, как он над тобой стоит. Он. Я теперь знаю наверняка.
И Веста, конечно же, сразу все поняла. Но, конечно, еще не осознала до конца. Нахмурилась:
— Можешь позвонить Яру? Он поможет.
— Яр с детства такой был? — не удержалась от вопроса я, дрожащими руками пытаясь достать телефон. Карман куртки, в котором он лежал, был расстегнут. И как только телефон не потерялся по дороге? — Спешащим всем на помощь?
— Да, мой добрый братик, — Веста улыбнулась слабо. И я тоже не смогла сдержать улыбки. Но плакать так и не перестала.
Яр ответил сразу же. Как будто ждал.
— Яна! — начал он, не дав мне сказать ни слова. — Ты не успела. Я ждал тебя возле твоего общежития. Но так и не дождался.
— Ты далеко? — только и спросила я.
Забавно. Мы караулили друг друга, но никто никого так и не дождался.
— Обратно не поеду, — Яр вздохнул. — Прости… Но я решил, что с меня хватит.
— Правильно, — согласилась я. — Яр… я неподалеку от твоего дома. Минут пять пешком. Я скину тебе координаты. Ты сможешь подъехать?
— Что случилось? — его голос тут же сменился с разочарованного на взволнованный.
— Он напал на твою сестру, Яр. Я… случайно оказалась рядом, душа заставила меня… посмотреть… Я видела, Яр, как он пытается сделать с ней что-то. Но он ушел. Я не знаю. Я не настолько грозная, чтобы его спугнуть. Но и бежать я за ним не стала. Я подошла… Она жива, Яр. Веста, как ты?
Слова лились из меня бесконечным несвязным потоком, но мне так хотелось, чтобы Яр проникнулся тем, что я говорю… И чтобы не переживал зазря.
— Лучше, — ответила Веста тихо.
— Лучше, — передала я.
— Я рядом. Жду координаты. Не уходите никуда.
— Да, я сейчас…
— Спасибо.
Я завершила звонок и отправила Яру сообщение с точным местом. Будет еще вокруг дома хороводить… Я ведь его знаю. Он плохо ориентируется на местности. По крайней мере, раньше на это жаловался. Может, с появлением машины что-то в его жизни изменилось?
— И все-таки, — Веста посмотрела на меня. Я провела варежкой по своим глазам, зареванным, и посмотрела в ответ. — Как ты оказалась рядом? Почему пошла за мной?
— Я навещала подругу, — ответила честно, — в паре остановок отсюда. А потом… мне не захотелось возвращаться в общагу, я вспомнила, как мы с Яром здесь шли… И решила прогуляться. Немного посмотрела на ваше кухонное окно. — Я покраснела. Надеюсь, румянцу от мороза удалось это скрыть. — А потом погас свет… И кто-то вышел из подъезда. Ты.
— И ты решила пойти за мной?
Я прекрасно понимала, как глупо выгляжу со стороны. Но да, именно все так и было. Сначала я следила за окном Яра, а потом решила проследить за его же сестрой.
— Душа подсказала мне, что так нужно.
— Ох, — Веста пошевелила головой. Похоже, ее состояние в самом деле улучшилось. — Знаменитая душа черных. Значит, мне следует тебя поблагодарить, верно?
— Нет… я ничего не сделала. Лишь заметила, и…
— Ладно, — перебила она. — Не люблю предлагать дважды. Лучше спрошу, пока Яр не приехал: что тебе от него нужно?
Старшая сестра осталась старшей сестрой даже после встречи с охотником за душами. И беспокоилась о братце больше, чем о себе. Это было даже мило. Не для меня, конечно.
— Мы просто приятели, — ответила я.
— Он тобой очарован, — и Веста, оттолкнувшись, попыталась приподняться. Я придержала ее за плечи, и вместе мы встали. Теперь она смотрела на меня чуть свысока. — Нет, я даже так скажу: он по тебе с ума сходит… Я его просканировала — тайно от его самого, конечно, — но не заметила следов черной магии. Иначе я могла бы подумать…
Веста не договорила.
Через минуту совсем рядом с нами остановилась машина Яра.
Он выскочил из машины, едва остановившись, и помчался в нашу сторону. Потом резко затормозил. Совсем рядом. Сначала посмотрел на сестру. Потом на меня. И спросил, именно ко мне обращаясь:
— Все хорошо?
И что я могла ему ответить? Я даже душу Весты не успела посмотреть. Это только она так резко всех сканирует. Интересно, на чем основан сканер белых? На физической оболочке? Излучаемом телом тепле?
— Конечно, все хорошо, братец, — Веста разулыбалась. — Меня пытались прикончить, но все обошлось, и вот — я здесь, перед тобой. Ты рад?
Яр ничего не ответил. Но осторожно взялся за локоть Весты. Боялся, что упадет?
Упадет — и обратно, на снежную холодную землю.
Я будто опомнилась — или уснула обратно после недолгого бодрствования, не знаю. Я ведь видела его. Я в самом деле его видела, но уже не в роли друга Софы, а в роли убийцы, которого тщетно разыскивают по крайней мере два города… Почему именно я? Почему он ничего не успел? Это хорошо, просто чудесно, что я успела вовремя, но почему? Выглядит так наигранно, будто я оказалась в дурацком школьном спектакле. Никогда не участвовала в школьных спектаклях. А сейчас еще и не понимаю, какая роль мне отведена.
— Яна заметила, как я вышла из подъезда, — продолжала Веста. С нее спала вся серьезность, и Веста сейчас больше всего напоминала испуганную девчонку, пытающуюся укрыться щитом из слов. — Пошла за мной. Чутье, говорит. Она рассказывала тебе о своем чутье?
Яр кивнул. Вопреки сестре, на его лице не было и тени улыбки.
— Сможешь сама добраться обратно? Нужно увести Весту домой.
— Со мной все в порядке, — заметила Веста и рассмеялась.
Страх, испытываемый ей, проникал даже под мою кожу. Не могла ведь я сама бояться так сильно?
Матвей… Он рядом. Он все это время был так близко, но не вернулся. Хотя, если он все же обладает какой-то силой, ему ничто не стоит расправиться с нами обеими, чтобы не оставлять свидетелей. Сплошная выгода. Да еще и две души вместо одной.
Матушку я старалась не замечать.
— Любовь? — переспросила она удивленно. Хмыкнула как-то горько, совсем как я делаю иногда. — Не любовь. Не столько любовь, и любовь иная, чем та, которую ты подразумеваешь… Мне не совсем не нравится твоя метафора про мотылька, признаюсь, она несколько меня задевает. Но я позволю себе ее продолжить. Мотылек летит на свет, потому что он символизирует жизнь, верно? Потому что во мраке его подстерегает смерть, смерть и забвение, а пушистое тельце слишком беззащитно, чтобы само себя защитить… — Матушка вздохнула. — Я обязательно расскажу тебе все-все то, что так тщательно скрывала от тебя. Нужно только дождаться подходящего времени.
Снежинки сияли, сверкали, расплывались…
Почему, даже спустя много лет, моя боль все еще острее всех льдинок и ножей?
— Когда-нибудь может стать поздно, — заметила я все же. И выдала себя.
— Твой голос дрожит, — заметила матушка обеспокоенно. Как настоящая мама. — Яна, с тобой все хорошо? Ты плачешь, Яна?
Я резко дернулась в другую сторону, успела сбежать до того, как она посмела меня прикоснуться. И вслед мне полетело такое живое, наполненное искренним сожалением: «Прости».
Но я так больше не играю.
***
Куда отправиться человеку, в очередной раз испытавшему обиду на весь мир за все свои детские травмы? Ведьме, приятельница которой исчезла в очень неблагополучное, опасное время? Студентке, в конце концов, которая уже с начала семестра начинает копить долги, чтобы потом потонуть в них окончательно?
Ну, конечно же, не в общежитие, где можно, наконец, заняться делом, спрятаться от угрозы (хотя настоящая угроза дверей не боится) и пообщаться с людьми, которые еще не успели обидеть тебя слишком сильно.
Я пошла в сторону дома Яра.
Сначала долго и упорно брела вдоль дороги, вылавливая слепящие глаза фары. Потом свернула на ту самую улочку, на освещении которой власти города решили сэкономить.
Впрочем, если сначала в глупой голове еще витала идея зайти на огонек и кофе (как я и обещала), то уже к середине пути я ее отбросила. Не хочу сейчас встречаться с ним. Снова что-то выяснять, оправдываться, сдерживаться…
Но сама прогулка мне понравилась.
Было холодно и темно. Но красиво. Особенно когда к мраку глаза все же привыкли.
Мрак. Придумала тоже. От него еще никто… точнее, от него начали умирать не так давно.
Но начали.
О Всевышняя, почему я такая глупая?.. Зачем я вечно делаю что-то не то, ломлюсь наперекор здравому смыслу?..
Я дошла, ни разу не засомневавшись в проложенном маршруте. Как будто хожу так каждый день. Интересно, каково это, вечер от вечера возвращаться в квартиру, где тебя ждут? Где тебе рады? Не знаю даже, хотела ли бы я когда-нибудь это испытать…
В том самом окне горел свет.
Ориентируясь на расположение квартиры, я легко его отыскала. Да и клочок нежно-голубых штор позволял отогнать любые сомнения. Помню эти шторы.
Жаль, этаж седьмой, ничего не увидишь. Разве что силуэт… Но мимо окна никто не проходил.
Я, впрочем, была бы не я, если бы не решила подождать.
Пять минут. Десять. Полное игнорирование. Интересно, а как Яр отреагировал бы, заметив меня из окна?
Двенадцать минут.
Свет погас. Кто-то из жителей квартиры вспомнил о необходимости экономить ресурсы? Или решил уйти?
Жизнь успела научить меня, что всегда нужно готовиться к худшему, так что я решила спрятаться за угол дома. На всякий случай.
И да, мои действия оправдались.
Пискнула дверь нужного подъезда. Но вышел из-за нее не Яр, которого я так боялась увидеть, а его сестра, Веста. Я узнала ее по высокому росту и кончикам светлых волос, выглядывающих из-под объемной серо-синей шапке. Значит ли это, что Яра сейчас просто нет дома?
Веста направилась в противоположную от меня сторону, и я, недолго думая, решила пойти за ней. Не знаю, с какой целью. Ведьминская дурь взыграла. Да и нужно же мне было куда-то идти…
Походка у Весты была уверенной, быстрой, так что мне пришлось едва ли не бежать, чтобы поспевать за ней. Она точно знала, куда идет, это было видно сразу. Куда? Я не додумалась узнать от Яра хоть что-нибудь толковое про ее жизнь. Кажется, как-то он упомянул, что Веста занимается преподаванием, но преподавание — такая неконкретная штука… Что еще? Помнится, когда я шла к Яру впервые, он всю дорогу убеждал меня, что его сестры точно не будет дома. Говорил, что у нее есть молодой человек…
Я не из породы влюбленных женщин, но, кажется, такую быструю скорость ходьбы вполне можно объяснить великими чувствами. Уф. Слишком быстро. Даже я, замерзшая, уже начинаю перегреваться. Хотя в идеале нужно дышать тише. Услышит… Не обрадуется. Веста меня не одобрила. И я ее понимаю. Если бы я была белой волшебницей, взрослой и уверенной себе, я бы тоже старалась оградить младшего наивного братика от всяких коварных ведьм. Вот когда Пашка станет взрослым, и к нему начнут подкатывать сомнительные личности… если я, конечно, доживу до этого момента…
Как там Пашка, интересно?
Когда уезжала, обещала чуть ли не каждый день звонить. Но так и не позвонила. Ни разу. Прекрасно знаю, что чувствуешь, когда тебя бросают, но сама поступаю точно так же. Как лицемерно.
А матушка… Она пообещала мне невероятно увлекательную историю своей жизни. Интересно, как скоро она на нее осмелится? Надеюсь, не раньше того времени, когда завершится вся эта ужасная ситуация, когда я залягу на дно вновь…
Я споткнулась о выступающий край плитки, выглянувший из-под снега, и едва не полетела вниз. Опомнилась. Силуэт Весты мелькал вдалеке, на расстоянии длинной новой многоэтажки, еще пустой — ни в одном из окон не горел свет.
Кажется, Веста собиралась повернуть и окончательно исчезнуть с моих глаз. Будто сама судьба давала знак — пожалуйста, Яна, ваши пути разошлись, можешь идти, куда захочешь, но…
Душа как будто рухнула вниз. Такое и раньше случалось. За мгновение до чего-то плохого.
Я почти сразу перешла на бег. Спасибо, что тротуар не был скользким. Через несколько секунд я перестала видеть Весту, но не перестала чувствовать, и от этого было так ужасно…
Нас на физкультуре каждую зиму заставляли сдавать короткие дистанции на скорость. Правда, уже в одиннадцатом классе как раз-таки во время такой сдачи моя одноклассница поскользнулась и ударилась так сильно, что вывихнула руку. Такой скандал был…
И вот сейчас я бежала, охваченная паникой, а в голове — никакой упорядоченности, только это повторяющееся воспоминание: небо еще светло-синее, мороз щиплет щеки, половина огней горит, а другая стоит с разбитыми лампочками уже второй десяток лет. А мы бежим, глотая ледяной воздух.
Всегда сдавала нормативы плохо. Хотя старалась... Наш физрук постоянно говорил — стараться нужно лучше. Раньше не понимала, каково это. Сейчас поняла.
Впрочем, эта дистанция оказалась самой длинной в моей жизни.
Прежде, чем я преодолела расстояние от одного угла дома до другого, прошло, кажется, не меньше часа. Я затормозила на углу, выдохнула. Куда дальше? В глазах потемнело, но я заставила себя смотреть — и я увидела.
Веста была близко. Слишком близко. Метрах в десяти от меня. Только уже не шла. Лежала на земле, прямо на этом несчастном тротуаре, и даже не пыталась встать, как та моя вывихнувшая руку одноклассницу.
А над ней стоял он.
Не пытался коснуться, не колдовал — просто стоял. И смотрел на меня, пытающуюся отдышаться.
Стоило лишь мельком увидеть его черты — как образ тут же восстановился.
Первое впечатление обманчиво, говорил. Но нет, он мне сразу не понравился. С нашего первого столкновения на крыльце университета.
Человек с тихим именем и глазами разного цвета.
Матвей.
Рядом с Вестой. С моей Вестой. Если она Ярикова, то ведь и моя тоже?
Дождавшись, пока все мое внимание будет сосредоточено на нем, Матвей улыбнулся галантно, чуть поклонился — и одним изящным движением завернул в переулочек. Не спеша. Просто ушел. Знал, что я не побегу за ним. Откуда он все знал?..
И что с Вестой, Всевышняя?..
Я наконец бросилась к ней, упала рядом. Знакомая, знакомая сцена. Пусть только она будет жива, пусть, пожалуйста… Я шла за ней, чтобы защитить, а не стать свидетельницей, я ведь предчувствовала…
Осторожно приподняла ее голову, положила к себе на колени. Замерзнет. Затылок голый. Хорошо, что присыпало снегом — мягче… Сконцентрировала душу, потянулась к душе Весты, чтобы проверить, все ли с ней в порядке. После встречи с охотником за душами, верно, — самой смешно. Но в тот момент, когда я только коснулась ее души (трепещущей, ура!), Веста распахнула глаза и посмотрела на меня, будто видела впервые.
А глаза ведь в самом деле как у Яра, совсем его. И даже вблизи каемки устроились светло-желтые пятнышки, что так похожи на солнечных зайчиков, весенним днем исследующих стены.
Солнце. Тепло.
Слезы тоже теплые. Глаза потом заледенеют… Ну и ладно.
Она жива, Всевышняя, слышишь!..
Глава 16. Самое видное место
— Яна? — уточнила Веста. Голос обессиленный. Узнала все-таки. Почему? При первой встрече мы смотрели друг на друга не больше минуты.
— Ты на снегу лежишь. Можешь подняться? — я почему-то шептала. И все еще плакала, как будто давно этим не занималась. Но как же я все-таки была рада!.. И как несчастна из-за тех, кому не повезло, чьи жизни — и души — мы уберечь не смогли. А вдруг кто-то также склонялся над ними, желая услышать дыхание, почувствовать биение сердца и волнения души, но лишь наткнулся на стену из пустоты? Что он почувствовал в тот момент? Впрочем, мне ли не знать…
— Что случилось? Как ты здесь оказалась? Как… я? — она попыталась приподнять голову, но тут же уронила ее мне на колени. — Откуда слабость?
— Он на тебя напал, — ответила я. — Я видела, как он над тобой стоит. Он. Я теперь знаю наверняка.
И Веста, конечно же, сразу все поняла. Но, конечно, еще не осознала до конца. Нахмурилась:
— Можешь позвонить Яру? Он поможет.
— Яр с детства такой был? — не удержалась от вопроса я, дрожащими руками пытаясь достать телефон. Карман куртки, в котором он лежал, был расстегнут. И как только телефон не потерялся по дороге? — Спешащим всем на помощь?
— Да, мой добрый братик, — Веста улыбнулась слабо. И я тоже не смогла сдержать улыбки. Но плакать так и не перестала.
Яр ответил сразу же. Как будто ждал.
— Яна! — начал он, не дав мне сказать ни слова. — Ты не успела. Я ждал тебя возле твоего общежития. Но так и не дождался.
— Ты далеко? — только и спросила я.
Забавно. Мы караулили друг друга, но никто никого так и не дождался.
— Обратно не поеду, — Яр вздохнул. — Прости… Но я решил, что с меня хватит.
— Правильно, — согласилась я. — Яр… я неподалеку от твоего дома. Минут пять пешком. Я скину тебе координаты. Ты сможешь подъехать?
— Что случилось? — его голос тут же сменился с разочарованного на взволнованный.
— Он напал на твою сестру, Яр. Я… случайно оказалась рядом, душа заставила меня… посмотреть… Я видела, Яр, как он пытается сделать с ней что-то. Но он ушел. Я не знаю. Я не настолько грозная, чтобы его спугнуть. Но и бежать я за ним не стала. Я подошла… Она жива, Яр. Веста, как ты?
Слова лились из меня бесконечным несвязным потоком, но мне так хотелось, чтобы Яр проникнулся тем, что я говорю… И чтобы не переживал зазря.
— Лучше, — ответила Веста тихо.
— Лучше, — передала я.
— Я рядом. Жду координаты. Не уходите никуда.
— Да, я сейчас…
— Спасибо.
Я завершила звонок и отправила Яру сообщение с точным местом. Будет еще вокруг дома хороводить… Я ведь его знаю. Он плохо ориентируется на местности. По крайней мере, раньше на это жаловался. Может, с появлением машины что-то в его жизни изменилось?
— И все-таки, — Веста посмотрела на меня. Я провела варежкой по своим глазам, зареванным, и посмотрела в ответ. — Как ты оказалась рядом? Почему пошла за мной?
— Я навещала подругу, — ответила честно, — в паре остановок отсюда. А потом… мне не захотелось возвращаться в общагу, я вспомнила, как мы с Яром здесь шли… И решила прогуляться. Немного посмотрела на ваше кухонное окно. — Я покраснела. Надеюсь, румянцу от мороза удалось это скрыть. — А потом погас свет… И кто-то вышел из подъезда. Ты.
— И ты решила пойти за мной?
Я прекрасно понимала, как глупо выгляжу со стороны. Но да, именно все так и было. Сначала я следила за окном Яра, а потом решила проследить за его же сестрой.
— Душа подсказала мне, что так нужно.
— Ох, — Веста пошевелила головой. Похоже, ее состояние в самом деле улучшилось. — Знаменитая душа черных. Значит, мне следует тебя поблагодарить, верно?
— Нет… я ничего не сделала. Лишь заметила, и…
— Ладно, — перебила она. — Не люблю предлагать дважды. Лучше спрошу, пока Яр не приехал: что тебе от него нужно?
Старшая сестра осталась старшей сестрой даже после встречи с охотником за душами. И беспокоилась о братце больше, чем о себе. Это было даже мило. Не для меня, конечно.
— Мы просто приятели, — ответила я.
— Он тобой очарован, — и Веста, оттолкнувшись, попыталась приподняться. Я придержала ее за плечи, и вместе мы встали. Теперь она смотрела на меня чуть свысока. — Нет, я даже так скажу: он по тебе с ума сходит… Я его просканировала — тайно от его самого, конечно, — но не заметила следов черной магии. Иначе я могла бы подумать…
Веста не договорила.
Через минуту совсем рядом с нами остановилась машина Яра.
Он выскочил из машины, едва остановившись, и помчался в нашу сторону. Потом резко затормозил. Совсем рядом. Сначала посмотрел на сестру. Потом на меня. И спросил, именно ко мне обращаясь:
— Все хорошо?
И что я могла ему ответить? Я даже душу Весты не успела посмотреть. Это только она так резко всех сканирует. Интересно, на чем основан сканер белых? На физической оболочке? Излучаемом телом тепле?
— Конечно, все хорошо, братец, — Веста разулыбалась. — Меня пытались прикончить, но все обошлось, и вот — я здесь, перед тобой. Ты рад?
Яр ничего не ответил. Но осторожно взялся за локоть Весты. Боялся, что упадет?
Упадет — и обратно, на снежную холодную землю.
Я будто опомнилась — или уснула обратно после недолгого бодрствования, не знаю. Я ведь видела его. Я в самом деле его видела, но уже не в роли друга Софы, а в роли убийцы, которого тщетно разыскивают по крайней мере два города… Почему именно я? Почему он ничего не успел? Это хорошо, просто чудесно, что я успела вовремя, но почему? Выглядит так наигранно, будто я оказалась в дурацком школьном спектакле. Никогда не участвовала в школьных спектаклях. А сейчас еще и не понимаю, какая роль мне отведена.
— Яна заметила, как я вышла из подъезда, — продолжала Веста. С нее спала вся серьезность, и Веста сейчас больше всего напоминала испуганную девчонку, пытающуюся укрыться щитом из слов. — Пошла за мной. Чутье, говорит. Она рассказывала тебе о своем чутье?
Яр кивнул. Вопреки сестре, на его лице не было и тени улыбки.
— Сможешь сама добраться обратно? Нужно увести Весту домой.
— Со мной все в порядке, — заметила Веста и рассмеялась.
Страх, испытываемый ей, проникал даже под мою кожу. Не могла ведь я сама бояться так сильно?
Матвей… Он рядом. Он все это время был так близко, но не вернулся. Хотя, если он все же обладает какой-то силой, ему ничто не стоит расправиться с нами обеими, чтобы не оставлять свидетелей. Сплошная выгода. Да еще и две души вместо одной.
