Отпираться было бесполезно. Вот она — будущая госпожа Орская.
Лимира, поблескивая чешуйками, молча поднялась с песка и подплыла к Тимиру. Тим вопросительно изогнул бровь, глядя на неё, а Лимира спросила серьезно:
— Поплывем поговорить?
И что Лимире могло от него понадобиться? Она смотрела на Тимира так выжидающе и волнительно… Наверняка это было что-то срочное. Ну или Лимира сама считала таковым то, что собиралась сказать. Молодые русалочки всегда все преувеличивают и превозносят.
— Поплыли, — согласился Тим.
— Плывите-плывите, — закивала госпожа Римини. — Деточки, — она посмотрела на сестричек, — не грустите, Тим скоро вернется. Так вот, Неничка. И тогда я сказала, что…
Тим мысленно вздохнул и порадовался, что так давно не виделся с госпожой Римини, которая необъяснимым образом его раздражала. Ну как Велессу — ее дочка. Про такое говорят ещё: «Это у вас семейное»… Русал качнул головой. Глупости.
Тимир выплыл из гостиной, оказался в затемненном коридоре и свернул налево, туда, где была его и сестричек спальня. Увидев родную кровать и стены, он почувствовал усталость. А ведь сейчас, по сути, уже утро, пусть и раннее. А Тим даже не ложился спать.
— Проходи, — пригласил он Лимиру, скромно машущую хвостом на пороге. Ни она, ни Тим внутрь заплыть так и не решились. — Ты, наверное, хотела сказать мне что-то важное. Так просто ты бы меня не звала. Я же тебя знаю.
На самом деле, она могла с легкостью позвать его просто так. Тимир так считал.
А ещё он мечтал об отдыхе.
— Да, — ответила Лимира уверенно своим бархатным голосом, который почему-то сильно нравился многим русалам. — Что-то важное. И поинтересоваться ещё… — Она направилась внутрь комнаты. Тим последовал за ней, и, оказавшись внутри, плюхнулся на желтый в рыжие пятнышки стул и откинулся на него спиной. Русалка села напротив него, на стул полосатый и розово-синий, удачно сочетающийся с её хвостом, и спросила прямо:
— Куда ты плавал сегодня с Золотым Карасиком?
Лицо ее стало серьезным. А Тим совершенно перестал соображать и уточнил:
— С Велессой?
— Именно с ней, — согласилась Лимира. — Вы тогда уплыли, и вас долго не было, я видела. Куда ты с ней плавал, Тим? Уж не…
Кажется, Тимира второй раз за последнюю прошедшую в его жизни половину прилива обвиняли в чем-то не совсем культурном. Но вполне естественном… Тем не менее, он отрицательно покачал головой и ответил:
— Уж не.
Лимира, видимо, не собиралась отставать, потому что тут же последовал другой вопрос, сопровожденный расстроенным взглядом карих глаз:
— Куда, Тим? Ну же, скажи, пожалуйста. Ниллена говорила мне что-то про дела королевской важности, но, ты думаешь, я так просто в это поверю? Я не такая глупая, Тим, как тебе кажется!
Все понятно. Ничего важного совершать Лимира не собиралась, а просто решила немного… как бы… поскандалить? Выяснить отношения. Молоденькие русалки это тоже любили. Некоторые. Велессе больше нравилось приписывать Тиму всякие болезни.
— Конечно, — согласился Тимир, не собираясь отвечать на ее вопрос. — Не глупая. Но ведешь себя сейчас глупо.
— Ты так мило разговаривал со мной сегодня на балу, Тим… Как ты думаешь, если я сейчас скажу тебе кое-какую правду, твое отношение ко мне изменится? — поинтересовалась Лимира вдруг и подняла на Тимира светло-карие, почти золотые, глаза.
Тим мысленно отметил, что они были почти такого же цвета, как хвост у Велессы. Только он ещё отливал рыжеватым огоньком…
Почему в обществе вполне себе соблазнительной русалки он постоянно вспоминает о другой, язвительной и несносной?
Тимир покачал головой, отгоняя глупые мысли, но Лимира восприняла это как отрицательный ответ.
— Думаешь, не изменится, да?
— Зависит от того, что ты скажешь, — Тимир пожал плечами. Он не видел смысла в этих играх, мол, изменится — не изменится, рыба — не карась, то есть, к-хм, не окунь какой-нибудь… — Говори, и поплывем обратно.
— Скажу, — согласилась Лимира. — Думаешь, я просто так интересуюсь, как ты проводишь время с Велессой? Нет, не просто так, Тим. Просто… я тебя люблю.
Последнюю фразу Лимира произнесла тихо-тихо, но Тимир смог ее услышать.
Ему вообще стало казаться, что все русалки Подводного королевства в один момент вдруг съехал с ракушек… Им, наверное, нравится и это — постоянно куда-то съезжать… Хотя Велесса постоянно обзывала съехавшим именно Тимира.
Велли, и почему ты никак не уплывешь из головы Тима?
Тимир взглянул в глаза Лимиры, пылающие сейчас надеждой, и ответил тихо:
— Может быть.
На самом деле, он давно уже любит другую русалку.
В Подводном королевстве, несмотря на приближение утра, с появлением Велессы наступила настоящая ночь: даже в коридорах заботливые слуги уже погасили светлячки, чтобы те не отвлекали королевскую семью ото сна. Поспать действительно не мешало бы — ведь уже через половину прилива, а, может, даже меньше, необходимо было вставать.
Но королевская семья, включающая в себя всего двух упрямых русалок, спать никоим образом не собиралась. По крайней мере, взбудораженная Велесса не собиралась точно. Она плавала туда-сюда по комнате и обдумывала свои дальнейшие действия, правда, мысли ее были похоже больше не на четкий план, а на грядку с одинаковыми водорослями, качающимися туда-сюда из-за движения волны.
«Что же делать, что же делать, что же делать, что же…»
Около входа в её комнату хвостами махали два несговорчивых русала, которых туда привела королева Рителлека. Её мама все просчитала и от своих слов не отнекивалась: раз сказала, что Велесса сегодня никуда не поплывет, значит, Велесса никуда не поплывет.
Ну, это она так думала. На самом деле Велесса поплывет, да ещё как…
Скажи русалке, что ей делать, и она сделает все наоборот. Тем более, если у этой русалки есть цель. Достойная цель, каковой считала свою Подводная принцесса.
Стражники, как никогда четко соблюдающие свои обязанности, из комнаты Велессу отпускать никуда не собирались, это она уже проверила. Несчастной русалке, несмотря на ее мольбы, не дали сходит даже в столовую: сказали, мол, назови то, что тебе нужно, и все принесут.
Как будто она сама не может взять в столовой то, что ей нужно. И она не голодна вообще-то. Только им это знать было не обязательно.
Из комнаты можно было выйти ещё одним способом: через окна, широкие и просторные. Велесса только сейчас осознала все великолепие окон. И они, к счастью русалки, охранялись не так бдительно, как хотелось бы: около них хвостом махал всего один русал, да и тот — неплохой знакомый Велессы. Если бы она его попросила, он бы с легкостью ее пропустил. Так она считала сначала.
Но, к ее же несчастью, этот самый неплохой знакомый никуда русалку пускать не собирался. Велесса уже подплывала к нему пару раз, но он на ее просьбы отвечал с заумным видом:
— Не положено.
Подводный бог троицу любит, и прямо сейчас Велли хотела подплыть к стражнику третий раз. Может, именно благодаря этой попытке ей повезет, и он все-таки даст Велессе выплыть из комнаты?..
— Киир! — воскликнула она, приблизившись к окну.
Русал обернулся к ней и смерил Велессу уставшим взглядом. Русалка чуть не взвыла от досады: сразу видно, что своего решения он не изменил!
— Что, Велесса? — поинтересовался Киир. Каменный, словно статуэтка. И такой серьезный, что даже маме до него далеко!
— Ты подумал над моей просьбой? — с улыбкой поинтересовалась Велесса. — Может, все-таки…
— Все-таки что? — спросил Киир мрачно.
Что, что, что. Зачтокал. Чтокалка. Не знает как будто.
— Все-таки дашь мне сплавать к Тимиру? Я забыла отдать ему кое-что очень важное, то, что ему очень нужно. Очень-очень нужно. Он жить без этого не может, честное русалочье!
— К Тимиру — не дам.
— А просто так? — глаза Велессы загорелись. — Ты можешь дать мне просто так куда-нибудь сплавать, например, на прогулку? — русалка совершенно не обращала внимания на то, что время сейчас не слишком располагает к прогулкам. — К Тимиру я точно не поплыву, клянусь! Переживет он без той важной вещи… Тоже мне, выдумал, я же не подводная служба доставки!
— Велесса, — проговорил Киир серьезно. — Ты пойми: если я тебя куда-нибудь отпущу, то королева с меня потом чешую счистит.
— Я понимаю, — Велесса покивала, и волосы ее покивали в такт. — И мне очень-очень тебя жаль. Бедный-бедный Киир. Но сам подумай: королеву ты слушаешься и выполняешь ее приказы, так почему бы хоть один разок не послушаться меня? Я тоже не последний хвост в этом Дворце, и… Ну правда, Киир! Мы же не скажем ей, что я ушла… А я быстро сплаваю на прогулку.
— Не сегодня, принцесса.
От досады Велесса чуть не плюхнулась на пол. Лучше бы плюхнулась: глядишь, она пробила бы его, а этаж под ней не охраняется, а это значит, что она сможет быстренько отсюда уплыть…
Нет, пока что она для таких подвигов слишком легкая. О, а что, если ей сейчас попросить, чтобы принесли все пирожные, что остались в зале после бала? Она быстренько все их съест, станет тяжелее раза в полтора, а лучше два, и сможет пробить пол!
Велесса тут же отдернула себя от глупых мыслей. Лучше пусть голову себе пробьет, угу, может, хоть чуть-чуть умнее станет.
Но на свободу так хочется! Она же не устрица с жемчужиной, чтобы находиться под вечным просмотром, а вполне себе взрослая и самостоятельная русалка!
Нормальных идей по высвобождению не было, и Велесса со злости прилегла на кровать. Может, лежа думать будет лучше.
— Ты спать? — поинтересовался за спиной Киир.
— Да, — отозвалась Велесса. — Ты же не даешь мне погулять, — укоризненно добавила она.
В ответ Киир ничего говорить не стал, и Велесса решила, что он наверняка успокоился. Решил, пожалуй, что сегодня Велесса мудрая и никакую чушь рыбешью творить не собирается.
Но мудрой русалка быть не собиралась. Молодая, чтобы мудрой быть. Про молодую говорила мама, так что тут все по-настоящему!
Велесса уже придумала: ей надо дождаться подходящего момента. Сейчас все успокоятся, снизят бдительность, а Велесса — раз! — и тут как тут.
В комнате погасли светлячки, зато улыбка на лице Велли стала яркой-яркой и довольной. Наивные стражники, привыкшие к тихой и мирной русалке, решили, что та успокоилась и больше стремиться к свободе не будет.
Но как можно быть тихой и мирной, когда внутри тебя захлестывает волнами любовь?
Одно упоминание этого чувства навеяло в мыслях Велессы образ её первой настоящей любви. О, эти золотые, королевские волосы, сияющие ярче, чем хвост Велли! Может, этот турист там, на суше, тоже принц? Для Велессы он был принцем. Тем, из сказок, который освобождал настоящих принцесс, каковой и являлась Велесса. А глаза! Такого чистого голубого оттенка глаз Велесса не встречала ни у одного из «чудесных и замечательных» русалов!
Велесса перевернулась на другой бок и мимоплавом взглянула на статую-Кира.
А как турист на нее посмотрел! Сейчас русалке казалось, что в этом взгляде была и нежность, и тепло: в общем, то же самое, что чувствовала она. И это необычайно радовало, и хотелось подплыть как можно выше, словно «птица» на «сушу»! И там смеяться, вновь вспоминая того «парень».
Нет, «парень» звучит не так красиво.
Бесхвостый русал — вот кто он, ее любовь.
А бесхвостый русал — это тот же русал, только особенный. Он — особенный. Он — свобода. И она — тоже, разве можно ее, принцессу, назвать обычной?
Принц и принцесса.
Обычно такие сказки заканчиваются тем, что все живут долго и счастливо.
Они обязательно будут отличной парой и у них обязательно будут самые лучшие икриночки! Хотя об икриночках думать было ещё рано: сначала нужно хотя бы выбраться из золотой ракушки, в которую ее посадили.
Велесса чуть приподнялась на локтях и сощурилась, смотря в сторону Кира. Русал находился на месте, вот только голова его была опущена, а глаза — будто бы закрыты…
Велли еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Уснул! Ну надо же! Она и не думала, что он преподнесёт ей такой подарок!
Русалка тихо поднялась с кровати и, почти не двигая хвостом, подплыла к Кииру. Он никак не отреагировал, даже не шелохнулся, а это значило, что Велесса сейчас протиснется в окно и очень легко и просто уплывет.
Ты обязательно добьешься своей цели, если постараешься — так считала Велесса. И она — добилась. Смогла. Почти…
Схватив с лежащей рядом тумбочки средних размеров драгоценный камень насыщенного синего цвета и крепко зажав его в ладони, Велесса без труда выплыла в окно, оказавшись по ту сторону стены дворца. Она, все ещё не веря тому, что все удалось, посмотрела на Киира, а потом, не медля ни секунды, резко рванулась вперед, к обители Виксинии.
И она верила — все получится.
И знала, что свобода близко. Только позови…
Тимир, устроившись на одном из диванчиков, сидел в гостиной вместе с мамой, сестричками, господином и госпожой Римини, непрерывно делящуюся, несомненно, важными вещами, а также — Лимирой.
Только Лимира за все то время, что они сидели здесь, уплыв из комнаты, ни разу не подняла на него взгляд. Обиделась. А что обижаться?
Что такого плохого во фразе «может быть»? Может быть — это как половина целой ракушки, и есть много вероятностей, что ракушка все-таки соединится в одну, а «может быть» перерастет в «да».
Но Лимира, видимо, посчитала, что эта фраза означает «нет».
Наверное, она думала, что как только Тимир услышит ее признание в любви, так сразу растворится от счастья. Её надежды были не безосновательны — Лимиру считали одной из самый красивых русалок Подводного королевства, да и многие русалы проявляли к ней всякие чувства…
Но Тимир сейчас думал только о том, что Велесса, скорее всего, посчитала бы, что «может быть» — это почти «да». И постаралась сделать все так, чтобы две половины ракушки стали единым целым.
— Тимир, — обратилась вдруг к русалу госпожа Римини, когда закончила рассуждать о том, какой, дескать, дорогой стал жемчуг, одновременно с этим поглаживая объемное жемчужное ожерелье. — Не мог бы ты ответить, моя милая рыбочка, не нашел ли ты себе невесту? Вы с Лимирочкой так смотрите друг на друга, что я уж боюсь, как бы скоро я не узнала приятную новость, — она рассмеялась.
Ха-ха, как смешно, ага.
И вообще, не смотрят они сейчас с Лимирой друг на друга. Вот уже десятую часть прилива точно не смотрят.
— Не нашел, — ответил Тим.
Госпожа Римини пару раз хлопнула глазами, а потом вновь растянула губы в улыбке и объявила:
— Значит, скоро найдешь!
Какая радость, только посмотрите.
Тимир не успел сказать что-либо в ответ, хотя был готов сказать очень многое: ему показалось вдруг, что там, в окне, блеснул очень знакомый рыже-золотой хвост. Или это был не хвост? Но что ещё может быть в воде одновременно и золотом, и рыжинкой, отражая свет от светлячков?
Тимир нахмурился и, не обращая особо внимания на удивленные взгляды гостей, подошел к окну. Потом развернулся, нашел глазами маму и объявил:
— Я сплаваю кое-куда. Ненадолго.
Ненифина, не понимая, что случилось с сыном, кивнула. Лимира приоткрыла рот, собираясь что-то сказать, но потом только молча проводила Тимира взглядом.
А сам Тимир уже быстро плыл по коридору, и через несколько мгновений оказался в темноте, на улице. Потом он, не сбавляя темпа, поплыл туда, где совсем недавно видел Велессу. Или это была не она? Как глупо будет! Вернется он обратно через пару мгновений, рассеянно разведет руками и скажет: «Нет, к сожалению, я ошибся».
Лимира, поблескивая чешуйками, молча поднялась с песка и подплыла к Тимиру. Тим вопросительно изогнул бровь, глядя на неё, а Лимира спросила серьезно:
— Поплывем поговорить?
И что Лимире могло от него понадобиться? Она смотрела на Тимира так выжидающе и волнительно… Наверняка это было что-то срочное. Ну или Лимира сама считала таковым то, что собиралась сказать. Молодые русалочки всегда все преувеличивают и превозносят.
— Поплыли, — согласился Тим.
— Плывите-плывите, — закивала госпожа Римини. — Деточки, — она посмотрела на сестричек, — не грустите, Тим скоро вернется. Так вот, Неничка. И тогда я сказала, что…
Тим мысленно вздохнул и порадовался, что так давно не виделся с госпожой Римини, которая необъяснимым образом его раздражала. Ну как Велессу — ее дочка. Про такое говорят ещё: «Это у вас семейное»… Русал качнул головой. Глупости.
Тимир выплыл из гостиной, оказался в затемненном коридоре и свернул налево, туда, где была его и сестричек спальня. Увидев родную кровать и стены, он почувствовал усталость. А ведь сейчас, по сути, уже утро, пусть и раннее. А Тим даже не ложился спать.
— Проходи, — пригласил он Лимиру, скромно машущую хвостом на пороге. Ни она, ни Тим внутрь заплыть так и не решились. — Ты, наверное, хотела сказать мне что-то важное. Так просто ты бы меня не звала. Я же тебя знаю.
На самом деле, она могла с легкостью позвать его просто так. Тимир так считал.
А ещё он мечтал об отдыхе.
— Да, — ответила Лимира уверенно своим бархатным голосом, который почему-то сильно нравился многим русалам. — Что-то важное. И поинтересоваться ещё… — Она направилась внутрь комнаты. Тим последовал за ней, и, оказавшись внутри, плюхнулся на желтый в рыжие пятнышки стул и откинулся на него спиной. Русалка села напротив него, на стул полосатый и розово-синий, удачно сочетающийся с её хвостом, и спросила прямо:
— Куда ты плавал сегодня с Золотым Карасиком?
Лицо ее стало серьезным. А Тим совершенно перестал соображать и уточнил:
— С Велессой?
— Именно с ней, — согласилась Лимира. — Вы тогда уплыли, и вас долго не было, я видела. Куда ты с ней плавал, Тим? Уж не…
Кажется, Тимира второй раз за последнюю прошедшую в его жизни половину прилива обвиняли в чем-то не совсем культурном. Но вполне естественном… Тем не менее, он отрицательно покачал головой и ответил:
— Уж не.
Лимира, видимо, не собиралась отставать, потому что тут же последовал другой вопрос, сопровожденный расстроенным взглядом карих глаз:
— Куда, Тим? Ну же, скажи, пожалуйста. Ниллена говорила мне что-то про дела королевской важности, но, ты думаешь, я так просто в это поверю? Я не такая глупая, Тим, как тебе кажется!
Все понятно. Ничего важного совершать Лимира не собиралась, а просто решила немного… как бы… поскандалить? Выяснить отношения. Молоденькие русалки это тоже любили. Некоторые. Велессе больше нравилось приписывать Тиму всякие болезни.
— Конечно, — согласился Тимир, не собираясь отвечать на ее вопрос. — Не глупая. Но ведешь себя сейчас глупо.
— Ты так мило разговаривал со мной сегодня на балу, Тим… Как ты думаешь, если я сейчас скажу тебе кое-какую правду, твое отношение ко мне изменится? — поинтересовалась Лимира вдруг и подняла на Тимира светло-карие, почти золотые, глаза.
Тим мысленно отметил, что они были почти такого же цвета, как хвост у Велессы. Только он ещё отливал рыжеватым огоньком…
Почему в обществе вполне себе соблазнительной русалки он постоянно вспоминает о другой, язвительной и несносной?
Тимир покачал головой, отгоняя глупые мысли, но Лимира восприняла это как отрицательный ответ.
— Думаешь, не изменится, да?
— Зависит от того, что ты скажешь, — Тимир пожал плечами. Он не видел смысла в этих играх, мол, изменится — не изменится, рыба — не карась, то есть, к-хм, не окунь какой-нибудь… — Говори, и поплывем обратно.
— Скажу, — согласилась Лимира. — Думаешь, я просто так интересуюсь, как ты проводишь время с Велессой? Нет, не просто так, Тим. Просто… я тебя люблю.
Последнюю фразу Лимира произнесла тихо-тихо, но Тимир смог ее услышать.
Ему вообще стало казаться, что все русалки Подводного королевства в один момент вдруг съехал с ракушек… Им, наверное, нравится и это — постоянно куда-то съезжать… Хотя Велесса постоянно обзывала съехавшим именно Тимира.
Велли, и почему ты никак не уплывешь из головы Тима?
Тимир взглянул в глаза Лимиры, пылающие сейчас надеждой, и ответил тихо:
— Может быть.
На самом деле, он давно уже любит другую русалку.
***
В Подводном королевстве, несмотря на приближение утра, с появлением Велессы наступила настоящая ночь: даже в коридорах заботливые слуги уже погасили светлячки, чтобы те не отвлекали королевскую семью ото сна. Поспать действительно не мешало бы — ведь уже через половину прилива, а, может, даже меньше, необходимо было вставать.
Но королевская семья, включающая в себя всего двух упрямых русалок, спать никоим образом не собиралась. По крайней мере, взбудораженная Велесса не собиралась точно. Она плавала туда-сюда по комнате и обдумывала свои дальнейшие действия, правда, мысли ее были похоже больше не на четкий план, а на грядку с одинаковыми водорослями, качающимися туда-сюда из-за движения волны.
«Что же делать, что же делать, что же делать, что же…»
Около входа в её комнату хвостами махали два несговорчивых русала, которых туда привела королева Рителлека. Её мама все просчитала и от своих слов не отнекивалась: раз сказала, что Велесса сегодня никуда не поплывет, значит, Велесса никуда не поплывет.
Ну, это она так думала. На самом деле Велесса поплывет, да ещё как…
Скажи русалке, что ей делать, и она сделает все наоборот. Тем более, если у этой русалки есть цель. Достойная цель, каковой считала свою Подводная принцесса.
Стражники, как никогда четко соблюдающие свои обязанности, из комнаты Велессу отпускать никуда не собирались, это она уже проверила. Несчастной русалке, несмотря на ее мольбы, не дали сходит даже в столовую: сказали, мол, назови то, что тебе нужно, и все принесут.
Как будто она сама не может взять в столовой то, что ей нужно. И она не голодна вообще-то. Только им это знать было не обязательно.
Из комнаты можно было выйти ещё одним способом: через окна, широкие и просторные. Велесса только сейчас осознала все великолепие окон. И они, к счастью русалки, охранялись не так бдительно, как хотелось бы: около них хвостом махал всего один русал, да и тот — неплохой знакомый Велессы. Если бы она его попросила, он бы с легкостью ее пропустил. Так она считала сначала.
Но, к ее же несчастью, этот самый неплохой знакомый никуда русалку пускать не собирался. Велесса уже подплывала к нему пару раз, но он на ее просьбы отвечал с заумным видом:
— Не положено.
Подводный бог троицу любит, и прямо сейчас Велли хотела подплыть к стражнику третий раз. Может, именно благодаря этой попытке ей повезет, и он все-таки даст Велессе выплыть из комнаты?..
— Киир! — воскликнула она, приблизившись к окну.
Русал обернулся к ней и смерил Велессу уставшим взглядом. Русалка чуть не взвыла от досады: сразу видно, что своего решения он не изменил!
— Что, Велесса? — поинтересовался Киир. Каменный, словно статуэтка. И такой серьезный, что даже маме до него далеко!
— Ты подумал над моей просьбой? — с улыбкой поинтересовалась Велесса. — Может, все-таки…
— Все-таки что? — спросил Киир мрачно.
Что, что, что. Зачтокал. Чтокалка. Не знает как будто.
— Все-таки дашь мне сплавать к Тимиру? Я забыла отдать ему кое-что очень важное, то, что ему очень нужно. Очень-очень нужно. Он жить без этого не может, честное русалочье!
— К Тимиру — не дам.
— А просто так? — глаза Велессы загорелись. — Ты можешь дать мне просто так куда-нибудь сплавать, например, на прогулку? — русалка совершенно не обращала внимания на то, что время сейчас не слишком располагает к прогулкам. — К Тимиру я точно не поплыву, клянусь! Переживет он без той важной вещи… Тоже мне, выдумал, я же не подводная служба доставки!
— Велесса, — проговорил Киир серьезно. — Ты пойми: если я тебя куда-нибудь отпущу, то королева с меня потом чешую счистит.
— Я понимаю, — Велесса покивала, и волосы ее покивали в такт. — И мне очень-очень тебя жаль. Бедный-бедный Киир. Но сам подумай: королеву ты слушаешься и выполняешь ее приказы, так почему бы хоть один разок не послушаться меня? Я тоже не последний хвост в этом Дворце, и… Ну правда, Киир! Мы же не скажем ей, что я ушла… А я быстро сплаваю на прогулку.
— Не сегодня, принцесса.
От досады Велесса чуть не плюхнулась на пол. Лучше бы плюхнулась: глядишь, она пробила бы его, а этаж под ней не охраняется, а это значит, что она сможет быстренько отсюда уплыть…
Нет, пока что она для таких подвигов слишком легкая. О, а что, если ей сейчас попросить, чтобы принесли все пирожные, что остались в зале после бала? Она быстренько все их съест, станет тяжелее раза в полтора, а лучше два, и сможет пробить пол!
Велесса тут же отдернула себя от глупых мыслей. Лучше пусть голову себе пробьет, угу, может, хоть чуть-чуть умнее станет.
Но на свободу так хочется! Она же не устрица с жемчужиной, чтобы находиться под вечным просмотром, а вполне себе взрослая и самостоятельная русалка!
Нормальных идей по высвобождению не было, и Велесса со злости прилегла на кровать. Может, лежа думать будет лучше.
— Ты спать? — поинтересовался за спиной Киир.
— Да, — отозвалась Велесса. — Ты же не даешь мне погулять, — укоризненно добавила она.
В ответ Киир ничего говорить не стал, и Велесса решила, что он наверняка успокоился. Решил, пожалуй, что сегодня Велесса мудрая и никакую чушь рыбешью творить не собирается.
Но мудрой русалка быть не собиралась. Молодая, чтобы мудрой быть. Про молодую говорила мама, так что тут все по-настоящему!
Велесса уже придумала: ей надо дождаться подходящего момента. Сейчас все успокоятся, снизят бдительность, а Велесса — раз! — и тут как тут.
В комнате погасли светлячки, зато улыбка на лице Велли стала яркой-яркой и довольной. Наивные стражники, привыкшие к тихой и мирной русалке, решили, что та успокоилась и больше стремиться к свободе не будет.
Но как можно быть тихой и мирной, когда внутри тебя захлестывает волнами любовь?
Одно упоминание этого чувства навеяло в мыслях Велессы образ её первой настоящей любви. О, эти золотые, королевские волосы, сияющие ярче, чем хвост Велли! Может, этот турист там, на суше, тоже принц? Для Велессы он был принцем. Тем, из сказок, который освобождал настоящих принцесс, каковой и являлась Велесса. А глаза! Такого чистого голубого оттенка глаз Велесса не встречала ни у одного из «чудесных и замечательных» русалов!
Велесса перевернулась на другой бок и мимоплавом взглянула на статую-Кира.
А как турист на нее посмотрел! Сейчас русалке казалось, что в этом взгляде была и нежность, и тепло: в общем, то же самое, что чувствовала она. И это необычайно радовало, и хотелось подплыть как можно выше, словно «птица» на «сушу»! И там смеяться, вновь вспоминая того «парень».
Нет, «парень» звучит не так красиво.
Бесхвостый русал — вот кто он, ее любовь.
А бесхвостый русал — это тот же русал, только особенный. Он — особенный. Он — свобода. И она — тоже, разве можно ее, принцессу, назвать обычной?
Принц и принцесса.
Обычно такие сказки заканчиваются тем, что все живут долго и счастливо.
Они обязательно будут отличной парой и у них обязательно будут самые лучшие икриночки! Хотя об икриночках думать было ещё рано: сначала нужно хотя бы выбраться из золотой ракушки, в которую ее посадили.
Велесса чуть приподнялась на локтях и сощурилась, смотря в сторону Кира. Русал находился на месте, вот только голова его была опущена, а глаза — будто бы закрыты…
Велли еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Уснул! Ну надо же! Она и не думала, что он преподнесёт ей такой подарок!
Русалка тихо поднялась с кровати и, почти не двигая хвостом, подплыла к Кииру. Он никак не отреагировал, даже не шелохнулся, а это значило, что Велесса сейчас протиснется в окно и очень легко и просто уплывет.
Ты обязательно добьешься своей цели, если постараешься — так считала Велесса. И она — добилась. Смогла. Почти…
Схватив с лежащей рядом тумбочки средних размеров драгоценный камень насыщенного синего цвета и крепко зажав его в ладони, Велесса без труда выплыла в окно, оказавшись по ту сторону стены дворца. Она, все ещё не веря тому, что все удалось, посмотрела на Киира, а потом, не медля ни секунды, резко рванулась вперед, к обители Виксинии.
И она верила — все получится.
И знала, что свобода близко. Только позови…
***
Тимир, устроившись на одном из диванчиков, сидел в гостиной вместе с мамой, сестричками, господином и госпожой Римини, непрерывно делящуюся, несомненно, важными вещами, а также — Лимирой.
Только Лимира за все то время, что они сидели здесь, уплыв из комнаты, ни разу не подняла на него взгляд. Обиделась. А что обижаться?
Что такого плохого во фразе «может быть»? Может быть — это как половина целой ракушки, и есть много вероятностей, что ракушка все-таки соединится в одну, а «может быть» перерастет в «да».
Но Лимира, видимо, посчитала, что эта фраза означает «нет».
Наверное, она думала, что как только Тимир услышит ее признание в любви, так сразу растворится от счастья. Её надежды были не безосновательны — Лимиру считали одной из самый красивых русалок Подводного королевства, да и многие русалы проявляли к ней всякие чувства…
Но Тимир сейчас думал только о том, что Велесса, скорее всего, посчитала бы, что «может быть» — это почти «да». И постаралась сделать все так, чтобы две половины ракушки стали единым целым.
— Тимир, — обратилась вдруг к русалу госпожа Римини, когда закончила рассуждать о том, какой, дескать, дорогой стал жемчуг, одновременно с этим поглаживая объемное жемчужное ожерелье. — Не мог бы ты ответить, моя милая рыбочка, не нашел ли ты себе невесту? Вы с Лимирочкой так смотрите друг на друга, что я уж боюсь, как бы скоро я не узнала приятную новость, — она рассмеялась.
Ха-ха, как смешно, ага.
И вообще, не смотрят они сейчас с Лимирой друг на друга. Вот уже десятую часть прилива точно не смотрят.
— Не нашел, — ответил Тим.
Госпожа Римини пару раз хлопнула глазами, а потом вновь растянула губы в улыбке и объявила:
— Значит, скоро найдешь!
Какая радость, только посмотрите.
Тимир не успел сказать что-либо в ответ, хотя был готов сказать очень многое: ему показалось вдруг, что там, в окне, блеснул очень знакомый рыже-золотой хвост. Или это был не хвост? Но что ещё может быть в воде одновременно и золотом, и рыжинкой, отражая свет от светлячков?
Тимир нахмурился и, не обращая особо внимания на удивленные взгляды гостей, подошел к окну. Потом развернулся, нашел глазами маму и объявил:
— Я сплаваю кое-куда. Ненадолго.
Ненифина, не понимая, что случилось с сыном, кивнула. Лимира приоткрыла рот, собираясь что-то сказать, но потом только молча проводила Тимира взглядом.
А сам Тимир уже быстро плыл по коридору, и через несколько мгновений оказался в темноте, на улице. Потом он, не сбавляя темпа, поплыл туда, где совсем недавно видел Велессу. Или это была не она? Как глупо будет! Вернется он обратно через пару мгновений, рассеянно разведет руками и скажет: «Нет, к сожалению, я ошибся».
