-- Матис ведь Ваш отец, я не ошибаюсь? -- Спросил меня проректор.
-- Да, Вы правы, -- кивнула я, начиная свою ложь.
-- Насколько мне известно, у него не было детей, -- задумчиво протянул проректор.
-- Официально, -- снова кивнула я. У меня так скоро голова отвалится! -- Но бастардами редко интересуются. Мама дала мне фамилию Лавуан очень его любила. А когда поняла, что ему ни я, ни она не нужны, долго тосковала и слезами обливалась, но потом её замуж выдали, чтобы семью не позорила с бастардом на руках, а фамилию ту же оставила, как напоминание себе о несчастной любви.
-- Как интересно, -- ответил проректор, -- что же дальше?
-- А дальше ничего. Мама заболела, когда мне было семь, и умерла. А меня стал воспитывать отчим. Он меня в школу младшую отдал, чтоб глаза не мозолил. Потом в среднюю погнал. А на высшую денег не дал, сказал, что в таверне его работать буду, всему самому нужному уже научился. А я сбежал. Учиться хочу.
-- А почему сюда? Магии, судя по всему, у тебя нет, даже пятой степени не вижу, -- спросил проректор.
-- Сюда я работать пришёл, -- ответила я.
-- Ах, ну, да, точно, -- вздохнул лорд.
-- Накоплю денег на высшую школу, и учиться пойду, -- озвучила я свои “грандиозные планы на будущее”.
-- Что ж, давайте Ваш пропуск, -- проректор протянул руку, в которую я вложила бумажку от объявления. Он молча покрутил её в руках, осмотрел со всех сторон, будто там что-то новое появится. Когда он пронзительно уставился на меня, у меня мурашки по телу пробежали резвым табуном туда и обратно. -- Вы приняты. Договор возьмёте в приёмной. Секретарь вам всё расскажет.
Проректор сразу после своих слов уставился в брошенные с моим приходом бумаги, и махнул мне рукой не глядя, мол, выметайся, чего сидишь-то.
Я вышла в приёмную, а госпожа Ци-Ян уже подбежала ко мне и, схватив под локоток, утащила к своему столу. В договоре, который мне вручила секретарь, всё просто и понятно: должность, права и обязанности сторон, условия труда и оплата.
Должность моя – помощник библиотекаря, если переводить на простой и понятный русский язык. Моё дело – учёт книжек, перепись их, проверка состояния, ну и “принеси вот эту книжку, и вон ту” тоже в моих обязанностях. Я должна смотреть, чтобы все книги стояли на своих местах, чтобы хранилище особо ценных книг было всегда закрытым и много всего другого. Меня мучает только один вопрос: а что, собственно, будет делать сам библиотекарь? Прочитав договор далее, я решила, что совсем не против своих обязанностей за такую зарплату, как мне будут платить, я даже пыль с полок готова стирать.
Тридцать льеров в месяц! Это очень много для простого помощника. Обучение в высшей школе стоит десять льеров за месяц. Это ж мечта! Я здесь год поработаю и стану вполне состоятельной женщиной, способной купить дом с участком и какую-нибудь живность. А ещё, например, дело своё открыть. Я так далеко ушла в свои мечты, окрылённая пунктом договора «Заработная плата льер/орра», что не заметила, как секретарь начала уже трясти за плечо замечтавшегося паренька, меня, то есть.
Я извинилась и продолжила читать договор. Жильё мне предоставить могу, если в городе жить негде. Кормить будут в счёт зарплаты – три льера в месяц за трёхразовое каждодневное питание. За стены Академии я могу выходить только в свободное время – в выходные, которые будут два раза в неделю – в середине и в конце. Могу пользоваться услугами целителей, прачечной и библиотеки бесплатно. Если работодатель не выполняет свои обязанности, я могу расторгнуть договор и потребовать компенсацию – пятьдесят процентов от зарплаты.
Меня всё устраивает. Подписав три экземпляра договора – один мне, проректору и ректору, я стала ждать, что же будет далее. А далее у меня спросили где я желаю жить. А жить я желаю, конечно, в Академии. Так, мне дали карточку, с которой я должна буду прийти к коменданту. Потом дали ещё карточку – с ней к завхозу.
Сначала я пошла к коменданту. Молодая симпатичная женщина лет сорока встретила меня с улыбкой. Разузнав у меня всё, что только можно узнать обо мне, она повела меня в общежитие. Как мне успели объяснить, отдельного общежития для сотрудников Академии здесь нет. Все студенческие общаги – длинные пятиэтажные здания, на последних этажах которых живут преподаватели, библиотекарь, завхоз и другие сотрудники. Комендант, добрая Табия Васкес, “обрадовала” меня тем, что осталась последняя свободная комната на пятом этаже. Как специально для меня!
Мы прошли в первое здание общежития, поднялись на последний этаж и направились вглубь коридора. Самая последняя комната, восемьсот третья - теперь моё жилище. Напротив комнаты балкон, выходящий на стадион. Отдав мне ключ, комендант ушла, сказав, что у неё много дел, так как скоро пятикурсники с практики вернутся и все ломанутся за ключами от своих комнат. Так я и стояла перед дверью в своё новое жилище и не решалась его открыть.
Почему я стояла? Это всё страх. Страх перед неизвестным лицом, подмигивающим мне с двери. Кто это? Точнее, что? Почему оно улыбается и мигает мне морщинистым глазом?
-- Ну, открывай, чего встал-то? -- Оскалилась эта морда с двери.
-- Т..ты кто? -- Промямлила я.
-- Домовой, -- спокойно ответило оно. -- Давай быстрее, у меня времени совсем не много! Ты мне только скажешь чего в комнате поменять и я уйду. По живее давай!
Открыв дверь в свою комнату, я снова была шокирована. Вот это да! Я ожидала увидеть помещение пять на десять метров с кроватью, шкафом и столом, а увидела почти хоромы.
Гостиная с бордовым диванчиком и круглым столиком, встретила меня залитая солнечным светом, падающим сюда через большое окно, выходящее на озеро.
Справа от входа дверь в спальню, в которой и обнаружился шкаф для одежды, кровать – полуторка, застеленная фиалковым покрывалом, письменный стол и полка для книг над ним, на столе магический светильник и магический почтовый ящик. Хорошо, что эти два артефакта работают за счёт камней-накопителей. Как земные батарейки, они отдают магическую энергию в артефакт и он работает.
Слева от входа в комнату, ещё две двери – одна в туалет, другая в ванную. На этом всё.
-- Ну, -- напомнил о себе домовой, -- менять что-нибудь будем?
-- А что менять-то? -- Недоумённо спросила я. Меня всё очень даже устраивает! Пусть мебель не новая и совсем не дорогая, но ведь это и не важно!
-- Ну, может, тебе цвет стен не нравится? -- Предложил домовой.
-- Что я, барышня избалованная что ли? -- Надувшись, ответила я, -- всё тут хорошо. Только шкафчик бы в гостиную какой-нибудь и всё.
-- Ну, шкафчик, так шкафчик, -- сказал домовой и растворился.
А я так и стояла в гостиной, не веря своему счастью. Неужели и правда это всё со мной происходит? Неужели у меня получилось хоть что-то в этом мире? Не верю! Это, наверное, сон и я сейчас проснусь в надоевших уже лиловых покоях герцогини и буду выслушивать нытьё матушки за завтраком, смотреть на хмурое лицо батюшки и мечтать о том, как бы поскорее сбежать отсюда куда-нибудь. Но, нет, это не сон. И меня это несказанно радует!
Осмотрев своё новое жилище, я ушла знакомиться с местом работы. Там ничего интересного и необычного не происходило. Библиотекарь только рассказала мне всё, что я до этого прочитала в договоре. С книгами я решила знакомиться, когда освоюсь на новом месте. Так я и направилась к завхозу.
Хмурый великан с доброй улыбкой, разве может такое быть? Может. Завхоз именно такой и есть. Этот дядечка очень сильно напомнил мне гнома из Толкиеновских книг – такой же необъятный, мощный и бородатый, только высокий сильно. Он выдал мне постельное бельё, шторы, два коврика, мантию с эмблемой Академии – белые мантии носят все сотрудники в какие-нибудь особые дни. Потом мне поставили на внешней стороне кисти левой руки магический знак Академии – разноцветная шестиконечная звезда – теперь Академия пропустит меня везде. Ну, и благодаря этому знаку все будут знать, что я – сотрудник этой цитадели знаний. Всё. Теперь можно нести всё это в комнату и обживать её.
Расстелив ковры – один в гостиной перед диваном, другой – в спальне, я развесила везде шторы и заправила постель. Сделав всё, что хотела, я пошла в город за своими вещами.
-- Айла, у нас получилось! -- Крикнула я, как только вышла за ворота Академии. Огляделась по сторонам, убедилась, что никто не видел и не слышал моих разговоров самой с собой, но всё равно говорить продолжила тише, -- теперь точно никто нас не найдёт. Наверное.
“Это хорошо, -- ответила дракон, -- только у меня всё равно предчувствие какое-то странное”.
-- Не порть момент, Айла, -- буркнула я и пошла в сторону города. -- Мы с тобой на пороге новой жизни! Наверное...
До таверны, в которой я остановилась, я добралась очень быстро и без приключений, что меня порадовало. Сегодня я решила пройтись по торговой площади, прикупить одежды приличной: у меня кошмар какой-то в рюкзаке – как оборванец хожу, удивительно, как меня в Академию приняли только?
Площадь встретила меня шумом отовсюду и запахами, мешавшимися в одно жутко воняющее облако. Дойдя до маленького покосившегося домика, находящегося в самом конце торговой площади, с гордым названием “Ателье”, я открыла деревянную дверь. Та скрипнула, щёлкнула, но открылась, оповестив хозяина лавки о том, что прибыл посетитель, мелодичным переливом колокольчика.
Навстречу невесть как попавшему в это заведение потенциальному покупателю вышла женщина. Всё в её виде говорило о том, что ей очень туго живётся в этом мире. На вид лет шестьдесят, но я уверена – на самом деле меньше, волосы собраны в маленький пучок на макушке, одета она в серое мешковатое платье, с передником, который лет пять назад был скорее всего белым. Оглядев меня с ног до головы усталым взглядом серых глаз, улыбнулась по-доброму, по-домашнему.
-- Проходите пожалуйста, -- сказала она, указывая на стойку, у которой, судя по всему, обычно принимает посетителей, -- чем я могу вам помочь?
-- Я бы хотел узнать, есть ли у вас готовая одежда, -- сказала я, подойдя к столику.
-- Есть, -- кивнула женщина, -- она качественная, хоть и не дорогая. Материал я использую самый дешёвый, но от этого он не менее практичный.
-- Это хорошо, я хочу посмотреть что-нибудь для себя, -- ответила я.
-- Да, проходите в зал, -- меня повели в соседнюю комнату, громко обозванную залом.
Походив по комнате, я выбрала себе три новых повседневных комплекта одежды, два чтобы выйти куда-нибудь «в свет» не стыдно было и один походный (вдруг придётся снова бежать?). Ещё присмотрела пижаму, но мужским спальным костюмам не требуется верхняя часть (оказывается это так) и поэтому я купила просто кусок ткани с намерением сшить майку самостоятельно. Из лавки выходила довольная. Ведь я купила одежду не дорого и действительно очень качественную. Каждая вещь в моей сумке пропитана магией, а это значит: не рвётся, не марается, не мнётся и налезает на любой размер. Не одежда – мечта.
По торговой площади я проходила до вечера. В мою безразмерную сумку попало три пары обуви, книги для записей в количестве трёх штук, канцелярия всякая местная, некоторые бытовые штуки типа веника, посуды и скатерти. Вернувшись в свою комнату в таверне, пошла ужинать.
Спустившись в зал, который уже был полон народа, я остановилась на середине лестницы с открытым ртом. А что, собственно, такого я увидела? Да, ничего. Это всего лишь эльф в дешёвой таверне сидит за моим (!) столиком и уплетает мой (!) ужин. Эльф. Ест. Мою. Еду. Вот, гад! Но красииивыыый…
Всё, как пишут – уши длинные, волосы тоже, моська симпатичная, мягкие черты этой самой моськи как скульптором деланные, всё в нём идеально, кроме наглости, с которой он ел мою картошечку. Он, наверное почувствовал, как я прожигаю его своим голодным взглядом (это не тот голод, про который вы подумали, пошляки) и поднял на меня свои невероятные зелёные глазищи. Утопла! Утопла, и никто не найдёт более мой трупик. Сглотнув слюну зависти и негодования (завидую глазам, злюсь на наглость), я сделала шаг вниз по лестнице и направилась к барной стойке, у которой разливал что-то розовенькое по рюмочкам хозяин сего заведения.
-- Эй, приятель, -- позвала я большого бородатого дядьку с полотенцем на плече, -- я заказал столик и ужин.
-- Что не так? -- Спросил своим хриплым прокуренным голосом дядька.
-- Мой стол занят, -- нахмурилась я. -- Почему там сидит какой-то мужик и ест мою еду?
-- Тебе не нравится что-то, мальчик? -- Навис надо мной дядька.
Не то, чтобы мне было жалко ужина или места за столиком, мне вообще чихать на этого эльфа, но вот то, как со мной разговаривает хозяин таверны, мне очень не нравится. А где “клиент всегда прав” и “клиент должен быть доволен”?! Между прочим, эта ошибка – вина администрации таверны (само словосочетание “администрация таверны” звучит жутко, знаю, но как есть). Так вот. Не люблю, когда со мной разговаривают, как с букашечкой какой-то. Не знаю, в каком месте нашего разговора с хозяином сего заведения я уловила обращение “как с букашкой”, не спрашивайте. Но для женщины, голодной и жутко уставшей, между прочим, это и не важно – в таком состоянии бесит всё, даже интонация, с которой он мне отвечает.
-- Мне всё здесь не нравится, -- ответила я, глядя в глаза дядьке.
Впервые за время моего проживания в этом мире, я позволила стихии взять над собой контроль, на несколько секунд, конечно, но это помогло. Глаза стали абсолютно чёрными, без белков, в них плещется сама Тьма – моя Стихия. На лице проступил рисунок Силы (будто трещины на коже, светящиеся серым цветом), тусклым тёмно-серым дымком, но он был заметен, судя по ужасу, читаемому на лице дядьки. Улыбнувшись во все свои тридцать два, я скрыла Стихию и обратилась к притихшему побелевшему “бармену”.
-- Но я надеюсь, что вы исправите это недоразумение, и я смогу-таки нормально поужинать. -- Сказала я самым добрым голосом из моего “мужского” арсенала.
К счастью, больше ничего “такого” не происходило, и я, крепко поужинав, забрала десерт (это извинение от хозяина таверны) в комнату. Уснула я сразу, как только моя голова коснулась подушки. Сны не снились, но это даже к лучшему, всё же насыщенный день у меня выдался. Обессиленная, уставшая от насыщенного дня, я была счастлива добраться наконец-то до постели.
***
Знаете ли вы что такое будильник в деревне? Нет? Это когда окна вашей комнаты распахнуты чтобы не было ночью душно, а на рассвете прямо у вашего окна рвёт глотку петух, приветствуя новый день. А вставать так не хочется, ведь лето же на дворе – каникулы, солнце свежий деревенский воздух и всё такое. И вот открываешь ты глаза, кидаешь подушку в окно, дабы сбить крикуна с забора, желательно насмерть, чтоб вечером отметить его геройскую погибель вкусным жаркое. Но подушка в окно не попадает, оставаясь греться на рассветном солнышке лёжа на подоконнике, а петух, зараза такая, не замолкает. Приходится вставать с постели и идти спасать мир своей помятой сонной красотой.
К чему я про деревню и лето говорю? К тому, что здесь, в Кайерре, вместо петухов обычный рабочий люд по утрам будят отнюдь не милые пташки, как должно быть в любом другом сказочном мире. А кто, спросите вы? Маленький полуметровый
-- Да, Вы правы, -- кивнула я, начиная свою ложь.
-- Насколько мне известно, у него не было детей, -- задумчиво протянул проректор.
-- Официально, -- снова кивнула я. У меня так скоро голова отвалится! -- Но бастардами редко интересуются. Мама дала мне фамилию Лавуан очень его любила. А когда поняла, что ему ни я, ни она не нужны, долго тосковала и слезами обливалась, но потом её замуж выдали, чтобы семью не позорила с бастардом на руках, а фамилию ту же оставила, как напоминание себе о несчастной любви.
-- Как интересно, -- ответил проректор, -- что же дальше?
-- А дальше ничего. Мама заболела, когда мне было семь, и умерла. А меня стал воспитывать отчим. Он меня в школу младшую отдал, чтоб глаза не мозолил. Потом в среднюю погнал. А на высшую денег не дал, сказал, что в таверне его работать буду, всему самому нужному уже научился. А я сбежал. Учиться хочу.
-- А почему сюда? Магии, судя по всему, у тебя нет, даже пятой степени не вижу, -- спросил проректор.
-- Сюда я работать пришёл, -- ответила я.
-- Ах, ну, да, точно, -- вздохнул лорд.
-- Накоплю денег на высшую школу, и учиться пойду, -- озвучила я свои “грандиозные планы на будущее”.
-- Что ж, давайте Ваш пропуск, -- проректор протянул руку, в которую я вложила бумажку от объявления. Он молча покрутил её в руках, осмотрел со всех сторон, будто там что-то новое появится. Когда он пронзительно уставился на меня, у меня мурашки по телу пробежали резвым табуном туда и обратно. -- Вы приняты. Договор возьмёте в приёмной. Секретарь вам всё расскажет.
Проректор сразу после своих слов уставился в брошенные с моим приходом бумаги, и махнул мне рукой не глядя, мол, выметайся, чего сидишь-то.
Я вышла в приёмную, а госпожа Ци-Ян уже подбежала ко мне и, схватив под локоток, утащила к своему столу. В договоре, который мне вручила секретарь, всё просто и понятно: должность, права и обязанности сторон, условия труда и оплата.
Должность моя – помощник библиотекаря, если переводить на простой и понятный русский язык. Моё дело – учёт книжек, перепись их, проверка состояния, ну и “принеси вот эту книжку, и вон ту” тоже в моих обязанностях. Я должна смотреть, чтобы все книги стояли на своих местах, чтобы хранилище особо ценных книг было всегда закрытым и много всего другого. Меня мучает только один вопрос: а что, собственно, будет делать сам библиотекарь? Прочитав договор далее, я решила, что совсем не против своих обязанностей за такую зарплату, как мне будут платить, я даже пыль с полок готова стирать.
Тридцать льеров в месяц! Это очень много для простого помощника. Обучение в высшей школе стоит десять льеров за месяц. Это ж мечта! Я здесь год поработаю и стану вполне состоятельной женщиной, способной купить дом с участком и какую-нибудь живность. А ещё, например, дело своё открыть. Я так далеко ушла в свои мечты, окрылённая пунктом договора «Заработная плата льер/орра», что не заметила, как секретарь начала уже трясти за плечо замечтавшегося паренька, меня, то есть.
Я извинилась и продолжила читать договор. Жильё мне предоставить могу, если в городе жить негде. Кормить будут в счёт зарплаты – три льера в месяц за трёхразовое каждодневное питание. За стены Академии я могу выходить только в свободное время – в выходные, которые будут два раза в неделю – в середине и в конце. Могу пользоваться услугами целителей, прачечной и библиотеки бесплатно. Если работодатель не выполняет свои обязанности, я могу расторгнуть договор и потребовать компенсацию – пятьдесят процентов от зарплаты.
Меня всё устраивает. Подписав три экземпляра договора – один мне, проректору и ректору, я стала ждать, что же будет далее. А далее у меня спросили где я желаю жить. А жить я желаю, конечно, в Академии. Так, мне дали карточку, с которой я должна буду прийти к коменданту. Потом дали ещё карточку – с ней к завхозу.
Сначала я пошла к коменданту. Молодая симпатичная женщина лет сорока встретила меня с улыбкой. Разузнав у меня всё, что только можно узнать обо мне, она повела меня в общежитие. Как мне успели объяснить, отдельного общежития для сотрудников Академии здесь нет. Все студенческие общаги – длинные пятиэтажные здания, на последних этажах которых живут преподаватели, библиотекарь, завхоз и другие сотрудники. Комендант, добрая Табия Васкес, “обрадовала” меня тем, что осталась последняя свободная комната на пятом этаже. Как специально для меня!
Мы прошли в первое здание общежития, поднялись на последний этаж и направились вглубь коридора. Самая последняя комната, восемьсот третья - теперь моё жилище. Напротив комнаты балкон, выходящий на стадион. Отдав мне ключ, комендант ушла, сказав, что у неё много дел, так как скоро пятикурсники с практики вернутся и все ломанутся за ключами от своих комнат. Так я и стояла перед дверью в своё новое жилище и не решалась его открыть.
Почему я стояла? Это всё страх. Страх перед неизвестным лицом, подмигивающим мне с двери. Кто это? Точнее, что? Почему оно улыбается и мигает мне морщинистым глазом?
-- Ну, открывай, чего встал-то? -- Оскалилась эта морда с двери.
-- Т..ты кто? -- Промямлила я.
-- Домовой, -- спокойно ответило оно. -- Давай быстрее, у меня времени совсем не много! Ты мне только скажешь чего в комнате поменять и я уйду. По живее давай!
Открыв дверь в свою комнату, я снова была шокирована. Вот это да! Я ожидала увидеть помещение пять на десять метров с кроватью, шкафом и столом, а увидела почти хоромы.
Гостиная с бордовым диванчиком и круглым столиком, встретила меня залитая солнечным светом, падающим сюда через большое окно, выходящее на озеро.
Справа от входа дверь в спальню, в которой и обнаружился шкаф для одежды, кровать – полуторка, застеленная фиалковым покрывалом, письменный стол и полка для книг над ним, на столе магический светильник и магический почтовый ящик. Хорошо, что эти два артефакта работают за счёт камней-накопителей. Как земные батарейки, они отдают магическую энергию в артефакт и он работает.
Слева от входа в комнату, ещё две двери – одна в туалет, другая в ванную. На этом всё.
-- Ну, -- напомнил о себе домовой, -- менять что-нибудь будем?
-- А что менять-то? -- Недоумённо спросила я. Меня всё очень даже устраивает! Пусть мебель не новая и совсем не дорогая, но ведь это и не важно!
-- Ну, может, тебе цвет стен не нравится? -- Предложил домовой.
-- Что я, барышня избалованная что ли? -- Надувшись, ответила я, -- всё тут хорошо. Только шкафчик бы в гостиную какой-нибудь и всё.
-- Ну, шкафчик, так шкафчик, -- сказал домовой и растворился.
А я так и стояла в гостиной, не веря своему счастью. Неужели и правда это всё со мной происходит? Неужели у меня получилось хоть что-то в этом мире? Не верю! Это, наверное, сон и я сейчас проснусь в надоевших уже лиловых покоях герцогини и буду выслушивать нытьё матушки за завтраком, смотреть на хмурое лицо батюшки и мечтать о том, как бы поскорее сбежать отсюда куда-нибудь. Но, нет, это не сон. И меня это несказанно радует!
Осмотрев своё новое жилище, я ушла знакомиться с местом работы. Там ничего интересного и необычного не происходило. Библиотекарь только рассказала мне всё, что я до этого прочитала в договоре. С книгами я решила знакомиться, когда освоюсь на новом месте. Так я и направилась к завхозу.
Хмурый великан с доброй улыбкой, разве может такое быть? Может. Завхоз именно такой и есть. Этот дядечка очень сильно напомнил мне гнома из Толкиеновских книг – такой же необъятный, мощный и бородатый, только высокий сильно. Он выдал мне постельное бельё, шторы, два коврика, мантию с эмблемой Академии – белые мантии носят все сотрудники в какие-нибудь особые дни. Потом мне поставили на внешней стороне кисти левой руки магический знак Академии – разноцветная шестиконечная звезда – теперь Академия пропустит меня везде. Ну, и благодаря этому знаку все будут знать, что я – сотрудник этой цитадели знаний. Всё. Теперь можно нести всё это в комнату и обживать её.
Расстелив ковры – один в гостиной перед диваном, другой – в спальне, я развесила везде шторы и заправила постель. Сделав всё, что хотела, я пошла в город за своими вещами.
ГЛАВА 5
-- Айла, у нас получилось! -- Крикнула я, как только вышла за ворота Академии. Огляделась по сторонам, убедилась, что никто не видел и не слышал моих разговоров самой с собой, но всё равно говорить продолжила тише, -- теперь точно никто нас не найдёт. Наверное.
“Это хорошо, -- ответила дракон, -- только у меня всё равно предчувствие какое-то странное”.
-- Не порть момент, Айла, -- буркнула я и пошла в сторону города. -- Мы с тобой на пороге новой жизни! Наверное...
До таверны, в которой я остановилась, я добралась очень быстро и без приключений, что меня порадовало. Сегодня я решила пройтись по торговой площади, прикупить одежды приличной: у меня кошмар какой-то в рюкзаке – как оборванец хожу, удивительно, как меня в Академию приняли только?
Площадь встретила меня шумом отовсюду и запахами, мешавшимися в одно жутко воняющее облако. Дойдя до маленького покосившегося домика, находящегося в самом конце торговой площади, с гордым названием “Ателье”, я открыла деревянную дверь. Та скрипнула, щёлкнула, но открылась, оповестив хозяина лавки о том, что прибыл посетитель, мелодичным переливом колокольчика.
Навстречу невесть как попавшему в это заведение потенциальному покупателю вышла женщина. Всё в её виде говорило о том, что ей очень туго живётся в этом мире. На вид лет шестьдесят, но я уверена – на самом деле меньше, волосы собраны в маленький пучок на макушке, одета она в серое мешковатое платье, с передником, который лет пять назад был скорее всего белым. Оглядев меня с ног до головы усталым взглядом серых глаз, улыбнулась по-доброму, по-домашнему.
-- Проходите пожалуйста, -- сказала она, указывая на стойку, у которой, судя по всему, обычно принимает посетителей, -- чем я могу вам помочь?
-- Я бы хотел узнать, есть ли у вас готовая одежда, -- сказала я, подойдя к столику.
-- Есть, -- кивнула женщина, -- она качественная, хоть и не дорогая. Материал я использую самый дешёвый, но от этого он не менее практичный.
-- Это хорошо, я хочу посмотреть что-нибудь для себя, -- ответила я.
-- Да, проходите в зал, -- меня повели в соседнюю комнату, громко обозванную залом.
Походив по комнате, я выбрала себе три новых повседневных комплекта одежды, два чтобы выйти куда-нибудь «в свет» не стыдно было и один походный (вдруг придётся снова бежать?). Ещё присмотрела пижаму, но мужским спальным костюмам не требуется верхняя часть (оказывается это так) и поэтому я купила просто кусок ткани с намерением сшить майку самостоятельно. Из лавки выходила довольная. Ведь я купила одежду не дорого и действительно очень качественную. Каждая вещь в моей сумке пропитана магией, а это значит: не рвётся, не марается, не мнётся и налезает на любой размер. Не одежда – мечта.
По торговой площади я проходила до вечера. В мою безразмерную сумку попало три пары обуви, книги для записей в количестве трёх штук, канцелярия всякая местная, некоторые бытовые штуки типа веника, посуды и скатерти. Вернувшись в свою комнату в таверне, пошла ужинать.
Спустившись в зал, который уже был полон народа, я остановилась на середине лестницы с открытым ртом. А что, собственно, такого я увидела? Да, ничего. Это всего лишь эльф в дешёвой таверне сидит за моим (!) столиком и уплетает мой (!) ужин. Эльф. Ест. Мою. Еду. Вот, гад! Но красииивыыый…
Всё, как пишут – уши длинные, волосы тоже, моська симпатичная, мягкие черты этой самой моськи как скульптором деланные, всё в нём идеально, кроме наглости, с которой он ел мою картошечку. Он, наверное почувствовал, как я прожигаю его своим голодным взглядом (это не тот голод, про который вы подумали, пошляки) и поднял на меня свои невероятные зелёные глазищи. Утопла! Утопла, и никто не найдёт более мой трупик. Сглотнув слюну зависти и негодования (завидую глазам, злюсь на наглость), я сделала шаг вниз по лестнице и направилась к барной стойке, у которой разливал что-то розовенькое по рюмочкам хозяин сего заведения.
-- Эй, приятель, -- позвала я большого бородатого дядьку с полотенцем на плече, -- я заказал столик и ужин.
-- Что не так? -- Спросил своим хриплым прокуренным голосом дядька.
-- Мой стол занят, -- нахмурилась я. -- Почему там сидит какой-то мужик и ест мою еду?
-- Тебе не нравится что-то, мальчик? -- Навис надо мной дядька.
Не то, чтобы мне было жалко ужина или места за столиком, мне вообще чихать на этого эльфа, но вот то, как со мной разговаривает хозяин таверны, мне очень не нравится. А где “клиент всегда прав” и “клиент должен быть доволен”?! Между прочим, эта ошибка – вина администрации таверны (само словосочетание “администрация таверны” звучит жутко, знаю, но как есть). Так вот. Не люблю, когда со мной разговаривают, как с букашечкой какой-то. Не знаю, в каком месте нашего разговора с хозяином сего заведения я уловила обращение “как с букашкой”, не спрашивайте. Но для женщины, голодной и жутко уставшей, между прочим, это и не важно – в таком состоянии бесит всё, даже интонация, с которой он мне отвечает.
-- Мне всё здесь не нравится, -- ответила я, глядя в глаза дядьке.
Впервые за время моего проживания в этом мире, я позволила стихии взять над собой контроль, на несколько секунд, конечно, но это помогло. Глаза стали абсолютно чёрными, без белков, в них плещется сама Тьма – моя Стихия. На лице проступил рисунок Силы (будто трещины на коже, светящиеся серым цветом), тусклым тёмно-серым дымком, но он был заметен, судя по ужасу, читаемому на лице дядьки. Улыбнувшись во все свои тридцать два, я скрыла Стихию и обратилась к притихшему побелевшему “бармену”.
-- Но я надеюсь, что вы исправите это недоразумение, и я смогу-таки нормально поужинать. -- Сказала я самым добрым голосом из моего “мужского” арсенала.
К счастью, больше ничего “такого” не происходило, и я, крепко поужинав, забрала десерт (это извинение от хозяина таверны) в комнату. Уснула я сразу, как только моя голова коснулась подушки. Сны не снились, но это даже к лучшему, всё же насыщенный день у меня выдался. Обессиленная, уставшая от насыщенного дня, я была счастлива добраться наконец-то до постели.
***
Знаете ли вы что такое будильник в деревне? Нет? Это когда окна вашей комнаты распахнуты чтобы не было ночью душно, а на рассвете прямо у вашего окна рвёт глотку петух, приветствуя новый день. А вставать так не хочется, ведь лето же на дворе – каникулы, солнце свежий деревенский воздух и всё такое. И вот открываешь ты глаза, кидаешь подушку в окно, дабы сбить крикуна с забора, желательно насмерть, чтоб вечером отметить его геройскую погибель вкусным жаркое. Но подушка в окно не попадает, оставаясь греться на рассветном солнышке лёжа на подоконнике, а петух, зараза такая, не замолкает. Приходится вставать с постели и идти спасать мир своей помятой сонной красотой.
К чему я про деревню и лето говорю? К тому, что здесь, в Кайерре, вместо петухов обычный рабочий люд по утрам будят отнюдь не милые пташки, как должно быть в любом другом сказочном мире. А кто, спросите вы? Маленький полуметровый
