Еще пару часов назад Клим бы вел себя по-другому, но сейчас, с новой для себя решительностью, он молча повернулся и пошел к одному из коридоров. Лиза пошла за ним, а следом Гунара и Максим. Решительность может быть вызвана как отсутствием сомнений, так и усталостью от них. В случае Клима, это был скорее второй вариант.
Чинтуку повернулся к соратникам и с досадой произнес:
– А нельзя как-нибудь почеловечней что ли?
Муравьи попытались выдавить из себя улыбки, но они больше походили на гримасы боли, вызванные какими-то страшными болезнями.
– Ладно, потом попрактикуемся, – махнул рукой Чинтуку, когда Клим и остальные вышли из холла. – Лучше заберите у него это.
К удивленному и испуганному Ботису, который тоже хотел направиться за остальными, но немного замешкался, подскочило несколько муравьев и с ловкостью баскетболистов забрали у него шар.
Все демоны напряглись и приняли угрожающие позы.
– Друзья мои, – произнес Чинтуку, – не будем ссориться. Ваш шар будет у нас в гораздо большей безопасности, чем у вас. И к тому же он будет с вами здесь всегда, разлучать вас не будем.
Демоны, казалось, немного расслабились.
– Как видите, – продолжал умиротворенно говорить он, – наши прикосновения не приносят ему вреда, наш мир, старый мир, по уровню ниже вашего, и мы не можем уничтожить эту его точку сборки, даже если захотим.
Чинтуку замер в величественной позе, но потом решил уточнить, глядя на все еще встревоженные лица демонов.
– Мы, конечно, и не хотим этого. Просто мы бы желали иметь гарантию того, что вы нас поймете и поддержите.
Чинтуку еще раз осмотрел успокоившихся демонов и, довольный произведенным эффектом, громко позвал:
– Людмила Ивановна, будьте добры подойдите сюда, пожалуйста.
Председатель родительского комитета подошла.
– Властью, данной мне Министерством Образования, я назначаю вас ответственной и за эту школу, и за грандиозный образовательный эксперимент, который будет проводиться под вашим началом. И если он будет успешным, то я лично … лично буду рекомендовать вас на должность министра.
Любовь Ивановна распрямила плечи и уже смотрела министром.
– Что я должна делать?
– Я оставляю двух своих … людей … с этим шаром и наших замечательных рогатых друзей, тоже из Министерства Образования конечно, полностью в ваше распоряжение. Проведите с ними инструктаж, посвятите их в свои планы. А я пока с остальными товарищами ненадолго отлучусь.
– Куда? – автоматически спросила Председатель.
– Сами понимаете, – Чинтуку поднял глаза к потолку.
– Ах да, посовещаться, конечно.
– Вот именно.
Куда мы идем? спросила Лиза у Клима
– К Призраку школы.
– Ты знаешь, где он?
– Мне кажется, я знаю кто он.
– И кто?
– Ты видела когда-нибудь, чтобы наш математик ел или пил?
– Нет.
– А, чтобы приходил сонным, раздражительным или нездоровым?
– Нет.
– А, чтобы он смотрел на кого-нибудь из учеников так, словно хочет его убить?
– Думаешь, он не человек?
– О чем это вы говорите? – спросил Максим.
– О том, что наш математик – Призрак школы, – бесхитростно ответила Лиза.
– Прикольно!
Клим открыл кабинет математики, не очень уверенный в своей догадке. Ему было непривычно выступать в роли командира, но в этом мире уже не осталось места для привычного. Кабинет был пуст. Лиза подняла руку к потолку и ладонь засветилась слабым желтым светом.
– Возьмемся за руки, как тогда, – обратился Клим к девушке.
– Как тогда? – переспросил Максим.
– Давайте все вместе, – поддержала Гунара.
Прежний Клим думал бы о том, что сейчас они глупо выглядят, взявшись за руки. Но Клим теперешний действовал, словно ведомый какой-то внешней силой, без сомнений. Максим же наоборот все менее становился уверенным в себе. Несмотря на то, что он не замечал всех изменений, происходящих с миром, они были слишком существенны, чтобы не оставить в нем ощущение какой-то потери. Максим нерешительно протянул свои руки товарищам, и в этот момент их втянуло через потолок в белую комнату.
– Значит, догадались, что я и есть Призрак школы. – встретил их Константин Кириллович, снимая белый халат.
– А вы как догадались, что мы догадались? – спросила Лиза.
– Я слышал ваш разговор. Одно из преимуществ призрака – можешь растворяться в пространстве и наполнять его.
– Антонина Васильевна исчезла, – перешел к делу Клим, – и мы не знаем, что делать дальше.
– Даши тоже нет, и Данталиона тоже, – добавила девушка, для полноты картины. – И Чинтуку против нас.
– Он не против, но и не за, – уточнил математик. – Если наш мир исчезнет, то он и его монахи смогут из осколков построить мир новый. И они считают такое обновление естественным ходом вещей, которому вы пытаетесь помешать.
– Монахи? – переспросил Клим.
– Да, они к нам прибыли из низшего по отношению к нам мира, но у себя они очень продвинутые личности.
– Но они хотят нас уничтожить!
– Так не дайте им этого сделать, – сказал Константин Кириллович. – И, кстати, они уже смогли подчинить себе демонов.
– Они их захватили? – спросила Гунара.
– Они захватили их шар.
– Тогда ясно.
– И где сейчас те дети? – вспомнила Лиза о причине всех их проблем.
– В кабинете физики.
– А можно попасть отсюда туда?
– Да, снова возьмитесь за руки. Пока вы будете единой командой с едиными целями, этого будет достаточно, чтобы вы могли путешествовать по миру идей. А у меня еще тут дела есть.
При этом он поднял вверх два сложенных пальца. Это был характерный жест Константина Кирилловича, означающий конец обсуждения. Впрочем, у его учеников, перенявших этот жест он мог означать что угодно: от «говори, что хочешь» до «все может быть».
Клим, Лиза, Гунара и Максим снова образовали круг, а вернее квадрат, взявшись за руки.
21.00
Уравнения и галактики окружали детей, движущихся вдоль, уже практически прямых, мировых линий.
– Вы верите в аманаты? – спросила у друзей Вторая Девочка, которую космические пейзажи настроили на философский лад.
– Я верю, что они пожирают наши души, – ответила Первая Девочка, – но никто не говорит, то ли мы умираем из-за них, то ли они просто ждут нашей смерти.
– А я и не поверю, пока не увижу, – сказал Мальчик.
– Что вообще происходит после смерти? – опять спросила Вторая Девочка.
– Ты же знаешь? – сказала подруга.
– Я знаю то, чему нас учат.
– Ну значит, так оно и есть, раз учат.
– Если я создам мир, то для его жителей буду богом, может и аманаты создали наш мир? – рассуждал Мальчик.
– Ты не создашь, – сказала Первая Девочка.
– Почему?
– Нужна сила двух взрослых, а у тебя сейчас и одной взрослой силы нет.
– После инициации будет. И можно слиться с кем-нибудь.
– Только не со мной, – рассмеялась Вторая Девочка. – И не рассчитывай.
– Кантарион говорил, что есть еще один способ получения почти неограниченной энергии, – вспомнила Первая.
– Знаю, – поспешил сказать Мальчик. – Через слияние с собственной материальной проекцией. Но силу получаешь, только в этом конкретном материальном мире.
В этот момент их внимание привлекла сверкающая вдалеке точка, в которой сходились все оставшиеся мировые линии. Мальчик показал на нее рукой, и они молча, как зачарованные, двинулись к ней. Вернее, поплыли. Здесь уже не было даже имитации коридоров. По большому счету, они уже не управляли собой, их влекло словно течением вдоль уже редких мировых линий.
Лиза, Клим, Гунара и Максим оказались на белой круглой платформе, как будто парящей в космосе, между галактиками и звездами. И в тоже время вокруг них, как мошки, кружились атомы и молекулы, и выглядели они так, как их обычно рисуют в учебниках по химии и физике. Как будто макро и микро миры объединились. На самой же платформе квадратом располагались четыре черные тумбы.
– И это физика? – вырвалось у Максима.
– Почему четыре? Для нас? – тоже задала вопрос Лиза.
Они разбрелись по платформе, и каждый оказался рядом с одной из тумб. У Клима уже было предположение об их назначении, и он осторожно толкнул свою. Галактики стали разлетаться, а сам Клим, как и остальные, начал увеличиваться в размерах, и скоро бы они уже не поместились на платформе. Клим нагнулся и своим уже огромным пальцем вернул тумбу в исходное положение. Галактики вернулись на свои места, и вернулись прежние размеры тел.
– Что это было? – задал вопрос за всех, изрядно удивленный такими метаморфозами, Максим.
– Эти четыре штуки управляют четырьмя физическими силами, – ответил Клим, постепенно приходя в себя. – Моя управляет гравитационной силой. Я ее ослабил, и чуть было не уничтожил все живое, но если бы усилил, то точно бы уничтожил.
– Интересно, а что у меня за сила? – сказала Гунара и, не дожидаясь ответа, взялась за свою тумбу.
На этот раз в движение пришли многочисленные атомы, снующие вокруг. Их ядра утяжелились и усложнились, звезды вдалеке тоже изменились. Да и они сами тоже, все четверо, стали меняться до неузнаваемости, пока снова не вернулись в свое нормальное состояние.
– Это сильное взаимодействие, – уверенно сказала Гунара.
– Теперь я, – заявил Максим и очень осторожно сдвинул свою тумбу.
Сразу изменилась активность звезд вокруг, их светимость, они стали повсеместно взрываться. Максим тут же вернул тумбу в прежнее состояние, и вопросительно посмотрел на Клима.
– А это слабое взаимодействие, – сказал тот.
– Ничего себе слабое! – воскликнул Макс.
– А я свою трогать боюсь, – призналась Лиза.
– У тебя, я думаю, самое сильное дальнодействующее взаимодействие – электромагнитное, – сказал Клим, глядя на утвердительно кивающую Гунару.
– Давайте двинем свои тумбы одновременно, – предложила Лиза.
– А мы ласты не отбросим одновременно? – поинтересовался Максим.
– Но это единственный и верный способ что-то изменить, – поддержал подругу Клим, – и будь что будет. Идем на прорыв!
Он был наверное прав, но им опять помешали. Внезапно около каждой тумбы появился человек-муравей и уперся руками, с явной решимостью не дать сдвинуть ее с места.
– Не нужно торопиться, – сказал Чинтуку, прохаживаясь по самому краю платформы и балансируя на нем.
– Разве вы не хотели всех нас уничтожить? – спросила Лиза.
– Нет. Вовсе нет. Хотя бы потому, что каждое осознание – слишком большая ценность для вселенной и его не так легко уничтожить. Слышала про бессмертную душу? Даже если стереть ваш мир, то души его существ найдут пристанище в других.
– Нам не нужны другие миры!
– А у тебя есть с чем сравнивать? – ответил Чинтуку девушке вопросом. – Вы держитесь за то, что видите, и вам кажется, что теряете что-то уникальное и единственное, но это может быть окно новых возможностей. Я лишь предлагаю вам выйти из зоны комфорта.
– Ну, а сам-то чего пристал к этому миру? – спросила Гунара.
– Во-первых, не я его выбрал, а судьба, в виде детей желтого мира. Но да, я его давно изучаю, чтобы переселиться сюда с соратниками. Для нас это как вознесение. Сейчас же у нас появилась возможность построить свой мир заново.
– Так вот что ты делал на обломках моего мира? Ты изучал возможности переселения, – догадалась Гунара.
– Тогда я впервые увидел такую возможность. Ну, а вернее, мне ее подсказали.
Клим перестал слушать разговор. Ему казалось, что он придумал, как обмануть муравьев. Он очень живо представил себе, что созывает своих товарищей на центр площадки и предлагает им вместе навалиться на какую-нибудь одну тумбу. Этого будет достаточно, чтобы радикально изменить мир. Все с ним согласились и с отчаянием смертников налетели на тумбу управления электрической силой и сбросили ее с площадки вместе с муравьем, который пытался им помешать. Мир вспыхнул и взорвался. Но они не погибли. Они все оказались на улицах знакомого города. А Клима окликнул по имени родной мамин голос.
– Клим, Клим …– Лиза вывела юношу из его, опять предельно реалистичной, фантазии. – Что нам делать?
Клим жестом предложил собраться всем в центре платформы. Но дальше все пошло не по плану. Хорошая командная работа – это короткий отрезок времени между общей для всех целью и первым разочаровавшимся в ней членом команды. Первой засомневалась в единстве целей всех членов их маленькой группы Лиза.
– Это ты привел муравьев? – спросила она у Максима.
– Зачем мне? – огрызнулся тот.
– Не знаю, но когда ты с нами, они нам мешают.
– А может это она, – Максим показал на Гунару.
– Я же их поколотила!
Наступила неловкая пауза, во время которой Клим заметил, что платформа задрожала, готовая вот-вот рассыпаться.
– Мы держимся здесь, только пока вместе, – напомнил он. – Нам нельзя ссориться.
– Клим, дружище, у вас нормально все там? – с показным участием спросил Чинтуку, который при помощи почти акробатических движений продолжал удерживать равновесие на краю дрожащей платформы.
– Или может быть он предатель? – показал Максим на Клима.
– А может вы все понемногу? – выдвинула встречное предположение Гунара.
И в этот миг платформа разлетелась вдребезги, на мелкие метафизические осколки. Без Призрака школы их компания могла продержаться в мире идей, только находясь в полном согласии и действуя как единое целое, не ссорясь друг с другом. Но не получилось.
22.00
Желтые дети летели вдоль мировых линий, как по рельсам американских горок. Вначале, это их забавляло, но потом стало пугать. Если они коснутся точки сборки, то разрушат и этот мир, и свою судьбу – обрекут себя на изгнание.
– Я не могу остановиться, – крикнула в ужасе Первая Девочка.
Подружки взялись за руки и пытались тормозить ногами, как если бы действительно скатывались с горки. Это не помогало. Мальчик делал движения, словно пытался грести в обратном направлении, но не помогало и это. И тогда он увидел Призрака школы, а вернее сказать, он увидел какую-то тень, летающую вокруг него, и в своем сознании услышал слова: «Ударь по линии». Мальчику не нужно было повторять – он пнул ближайшую. От соприкосновения она исчезла, и движение остановилось. Но тут же другая линия приблизилась почти вплотную, и Мальчик продолжил свой полет уже вдоль нее.
– Бейте по линиям, – крикнул он Девочкам.
Теперь все трое отчаянно размахивали ногами и руками, касаясь каждой линии, которая к ним приближалась. После того как исчезла последняя, полет прекратился. Они остановились совсем недалеко от сияющего оранжевого шара. И главное, они снова получили контроль над своими перемещениями, могли перевести дух и осмотреться. Но кроме шара и их самих здесь никого и ничего больше не было.
Максим, Гунара и Клим с Лизой снова оказались в холле, который еще более изменился, став мрачным и неприветливым. Общий его вид соответствовал и общему настроению. Никто не смотрел друг на друга. Стало очевидно, что любая их миссия будет провалена. А значит, мир уже не спасти.
Посреди холла Председатель родительского комитета проводила что-то вроде строевого смотра с демонами и несколькими муравьями, которые держали в руках шар Ботиса, и с которого тот не спускал глаз.
– Повторите, что главное для учителя? – спросила Людмила Ивановна, остановившись рядом с одним из демонов.
– Научить ученика думать, – заучено ответил тот.
– Верно! – воскликнула Председатель, как будто сама только что это не диктовала. – Потому что нас самих никто этому не научил!
– А что для учителя недопустимо? – она перешла к следующему демону, ни то случайно, ни то специально наступив ему на хвост.
Чинтуку повернулся к соратникам и с досадой произнес:
– А нельзя как-нибудь почеловечней что ли?
Муравьи попытались выдавить из себя улыбки, но они больше походили на гримасы боли, вызванные какими-то страшными болезнями.
– Ладно, потом попрактикуемся, – махнул рукой Чинтуку, когда Клим и остальные вышли из холла. – Лучше заберите у него это.
К удивленному и испуганному Ботису, который тоже хотел направиться за остальными, но немного замешкался, подскочило несколько муравьев и с ловкостью баскетболистов забрали у него шар.
Все демоны напряглись и приняли угрожающие позы.
– Друзья мои, – произнес Чинтуку, – не будем ссориться. Ваш шар будет у нас в гораздо большей безопасности, чем у вас. И к тому же он будет с вами здесь всегда, разлучать вас не будем.
Демоны, казалось, немного расслабились.
– Как видите, – продолжал умиротворенно говорить он, – наши прикосновения не приносят ему вреда, наш мир, старый мир, по уровню ниже вашего, и мы не можем уничтожить эту его точку сборки, даже если захотим.
Чинтуку замер в величественной позе, но потом решил уточнить, глядя на все еще встревоженные лица демонов.
– Мы, конечно, и не хотим этого. Просто мы бы желали иметь гарантию того, что вы нас поймете и поддержите.
Чинтуку еще раз осмотрел успокоившихся демонов и, довольный произведенным эффектом, громко позвал:
– Людмила Ивановна, будьте добры подойдите сюда, пожалуйста.
Председатель родительского комитета подошла.
– Властью, данной мне Министерством Образования, я назначаю вас ответственной и за эту школу, и за грандиозный образовательный эксперимент, который будет проводиться под вашим началом. И если он будет успешным, то я лично … лично буду рекомендовать вас на должность министра.
Любовь Ивановна распрямила плечи и уже смотрела министром.
– Что я должна делать?
– Я оставляю двух своих … людей … с этим шаром и наших замечательных рогатых друзей, тоже из Министерства Образования конечно, полностью в ваше распоряжение. Проведите с ними инструктаж, посвятите их в свои планы. А я пока с остальными товарищами ненадолго отлучусь.
– Куда? – автоматически спросила Председатель.
– Сами понимаете, – Чинтуку поднял глаза к потолку.
– Ах да, посовещаться, конечно.
– Вот именно.
***
Куда мы идем? спросила Лиза у Клима
– К Призраку школы.
– Ты знаешь, где он?
– Мне кажется, я знаю кто он.
– И кто?
– Ты видела когда-нибудь, чтобы наш математик ел или пил?
– Нет.
– А, чтобы приходил сонным, раздражительным или нездоровым?
– Нет.
– А, чтобы он смотрел на кого-нибудь из учеников так, словно хочет его убить?
– Думаешь, он не человек?
– О чем это вы говорите? – спросил Максим.
– О том, что наш математик – Призрак школы, – бесхитростно ответила Лиза.
– Прикольно!
Клим открыл кабинет математики, не очень уверенный в своей догадке. Ему было непривычно выступать в роли командира, но в этом мире уже не осталось места для привычного. Кабинет был пуст. Лиза подняла руку к потолку и ладонь засветилась слабым желтым светом.
– Возьмемся за руки, как тогда, – обратился Клим к девушке.
– Как тогда? – переспросил Максим.
– Давайте все вместе, – поддержала Гунара.
Прежний Клим думал бы о том, что сейчас они глупо выглядят, взявшись за руки. Но Клим теперешний действовал, словно ведомый какой-то внешней силой, без сомнений. Максим же наоборот все менее становился уверенным в себе. Несмотря на то, что он не замечал всех изменений, происходящих с миром, они были слишком существенны, чтобы не оставить в нем ощущение какой-то потери. Максим нерешительно протянул свои руки товарищам, и в этот момент их втянуло через потолок в белую комнату.
– Значит, догадались, что я и есть Призрак школы. – встретил их Константин Кириллович, снимая белый халат.
– А вы как догадались, что мы догадались? – спросила Лиза.
– Я слышал ваш разговор. Одно из преимуществ призрака – можешь растворяться в пространстве и наполнять его.
– Антонина Васильевна исчезла, – перешел к делу Клим, – и мы не знаем, что делать дальше.
– Даши тоже нет, и Данталиона тоже, – добавила девушка, для полноты картины. – И Чинтуку против нас.
– Он не против, но и не за, – уточнил математик. – Если наш мир исчезнет, то он и его монахи смогут из осколков построить мир новый. И они считают такое обновление естественным ходом вещей, которому вы пытаетесь помешать.
– Монахи? – переспросил Клим.
– Да, они к нам прибыли из низшего по отношению к нам мира, но у себя они очень продвинутые личности.
– Но они хотят нас уничтожить!
– Так не дайте им этого сделать, – сказал Константин Кириллович. – И, кстати, они уже смогли подчинить себе демонов.
– Они их захватили? – спросила Гунара.
– Они захватили их шар.
– Тогда ясно.
– И где сейчас те дети? – вспомнила Лиза о причине всех их проблем.
– В кабинете физики.
– А можно попасть отсюда туда?
– Да, снова возьмитесь за руки. Пока вы будете единой командой с едиными целями, этого будет достаточно, чтобы вы могли путешествовать по миру идей. А у меня еще тут дела есть.
При этом он поднял вверх два сложенных пальца. Это был характерный жест Константина Кирилловича, означающий конец обсуждения. Впрочем, у его учеников, перенявших этот жест он мог означать что угодно: от «говори, что хочешь» до «все может быть».
Клим, Лиза, Гунара и Максим снова образовали круг, а вернее квадрат, взявшись за руки.
21.00
Уравнения и галактики окружали детей, движущихся вдоль, уже практически прямых, мировых линий.
– Вы верите в аманаты? – спросила у друзей Вторая Девочка, которую космические пейзажи настроили на философский лад.
– Я верю, что они пожирают наши души, – ответила Первая Девочка, – но никто не говорит, то ли мы умираем из-за них, то ли они просто ждут нашей смерти.
– А я и не поверю, пока не увижу, – сказал Мальчик.
– Что вообще происходит после смерти? – опять спросила Вторая Девочка.
– Ты же знаешь? – сказала подруга.
– Я знаю то, чему нас учат.
– Ну значит, так оно и есть, раз учат.
– Если я создам мир, то для его жителей буду богом, может и аманаты создали наш мир? – рассуждал Мальчик.
– Ты не создашь, – сказала Первая Девочка.
– Почему?
– Нужна сила двух взрослых, а у тебя сейчас и одной взрослой силы нет.
– После инициации будет. И можно слиться с кем-нибудь.
– Только не со мной, – рассмеялась Вторая Девочка. – И не рассчитывай.
– Кантарион говорил, что есть еще один способ получения почти неограниченной энергии, – вспомнила Первая.
– Знаю, – поспешил сказать Мальчик. – Через слияние с собственной материальной проекцией. Но силу получаешь, только в этом конкретном материальном мире.
В этот момент их внимание привлекла сверкающая вдалеке точка, в которой сходились все оставшиеся мировые линии. Мальчик показал на нее рукой, и они молча, как зачарованные, двинулись к ней. Вернее, поплыли. Здесь уже не было даже имитации коридоров. По большому счету, они уже не управляли собой, их влекло словно течением вдоль уже редких мировых линий.
***
Лиза, Клим, Гунара и Максим оказались на белой круглой платформе, как будто парящей в космосе, между галактиками и звездами. И в тоже время вокруг них, как мошки, кружились атомы и молекулы, и выглядели они так, как их обычно рисуют в учебниках по химии и физике. Как будто макро и микро миры объединились. На самой же платформе квадратом располагались четыре черные тумбы.
– И это физика? – вырвалось у Максима.
– Почему четыре? Для нас? – тоже задала вопрос Лиза.
Они разбрелись по платформе, и каждый оказался рядом с одной из тумб. У Клима уже было предположение об их назначении, и он осторожно толкнул свою. Галактики стали разлетаться, а сам Клим, как и остальные, начал увеличиваться в размерах, и скоро бы они уже не поместились на платформе. Клим нагнулся и своим уже огромным пальцем вернул тумбу в исходное положение. Галактики вернулись на свои места, и вернулись прежние размеры тел.
– Что это было? – задал вопрос за всех, изрядно удивленный такими метаморфозами, Максим.
– Эти четыре штуки управляют четырьмя физическими силами, – ответил Клим, постепенно приходя в себя. – Моя управляет гравитационной силой. Я ее ослабил, и чуть было не уничтожил все живое, но если бы усилил, то точно бы уничтожил.
– Интересно, а что у меня за сила? – сказала Гунара и, не дожидаясь ответа, взялась за свою тумбу.
На этот раз в движение пришли многочисленные атомы, снующие вокруг. Их ядра утяжелились и усложнились, звезды вдалеке тоже изменились. Да и они сами тоже, все четверо, стали меняться до неузнаваемости, пока снова не вернулись в свое нормальное состояние.
– Это сильное взаимодействие, – уверенно сказала Гунара.
– Теперь я, – заявил Максим и очень осторожно сдвинул свою тумбу.
Сразу изменилась активность звезд вокруг, их светимость, они стали повсеместно взрываться. Максим тут же вернул тумбу в прежнее состояние, и вопросительно посмотрел на Клима.
– А это слабое взаимодействие, – сказал тот.
– Ничего себе слабое! – воскликнул Макс.
– А я свою трогать боюсь, – призналась Лиза.
– У тебя, я думаю, самое сильное дальнодействующее взаимодействие – электромагнитное, – сказал Клим, глядя на утвердительно кивающую Гунару.
– Давайте двинем свои тумбы одновременно, – предложила Лиза.
– А мы ласты не отбросим одновременно? – поинтересовался Максим.
– Но это единственный и верный способ что-то изменить, – поддержал подругу Клим, – и будь что будет. Идем на прорыв!
Он был наверное прав, но им опять помешали. Внезапно около каждой тумбы появился человек-муравей и уперся руками, с явной решимостью не дать сдвинуть ее с места.
– Не нужно торопиться, – сказал Чинтуку, прохаживаясь по самому краю платформы и балансируя на нем.
– Разве вы не хотели всех нас уничтожить? – спросила Лиза.
– Нет. Вовсе нет. Хотя бы потому, что каждое осознание – слишком большая ценность для вселенной и его не так легко уничтожить. Слышала про бессмертную душу? Даже если стереть ваш мир, то души его существ найдут пристанище в других.
– Нам не нужны другие миры!
– А у тебя есть с чем сравнивать? – ответил Чинтуку девушке вопросом. – Вы держитесь за то, что видите, и вам кажется, что теряете что-то уникальное и единственное, но это может быть окно новых возможностей. Я лишь предлагаю вам выйти из зоны комфорта.
– Ну, а сам-то чего пристал к этому миру? – спросила Гунара.
– Во-первых, не я его выбрал, а судьба, в виде детей желтого мира. Но да, я его давно изучаю, чтобы переселиться сюда с соратниками. Для нас это как вознесение. Сейчас же у нас появилась возможность построить свой мир заново.
– Так вот что ты делал на обломках моего мира? Ты изучал возможности переселения, – догадалась Гунара.
– Тогда я впервые увидел такую возможность. Ну, а вернее, мне ее подсказали.
Клим перестал слушать разговор. Ему казалось, что он придумал, как обмануть муравьев. Он очень живо представил себе, что созывает своих товарищей на центр площадки и предлагает им вместе навалиться на какую-нибудь одну тумбу. Этого будет достаточно, чтобы радикально изменить мир. Все с ним согласились и с отчаянием смертников налетели на тумбу управления электрической силой и сбросили ее с площадки вместе с муравьем, который пытался им помешать. Мир вспыхнул и взорвался. Но они не погибли. Они все оказались на улицах знакомого города. А Клима окликнул по имени родной мамин голос.
– Клим, Клим …– Лиза вывела юношу из его, опять предельно реалистичной, фантазии. – Что нам делать?
Клим жестом предложил собраться всем в центре платформы. Но дальше все пошло не по плану. Хорошая командная работа – это короткий отрезок времени между общей для всех целью и первым разочаровавшимся в ней членом команды. Первой засомневалась в единстве целей всех членов их маленькой группы Лиза.
– Это ты привел муравьев? – спросила она у Максима.
– Зачем мне? – огрызнулся тот.
– Не знаю, но когда ты с нами, они нам мешают.
– А может это она, – Максим показал на Гунару.
– Я же их поколотила!
Наступила неловкая пауза, во время которой Клим заметил, что платформа задрожала, готовая вот-вот рассыпаться.
– Мы держимся здесь, только пока вместе, – напомнил он. – Нам нельзя ссориться.
– Клим, дружище, у вас нормально все там? – с показным участием спросил Чинтуку, который при помощи почти акробатических движений продолжал удерживать равновесие на краю дрожащей платформы.
– Или может быть он предатель? – показал Максим на Клима.
– А может вы все понемногу? – выдвинула встречное предположение Гунара.
И в этот миг платформа разлетелась вдребезги, на мелкие метафизические осколки. Без Призрака школы их компания могла продержаться в мире идей, только находясь в полном согласии и действуя как единое целое, не ссорясь друг с другом. Но не получилось.
22.00
Желтые дети летели вдоль мировых линий, как по рельсам американских горок. Вначале, это их забавляло, но потом стало пугать. Если они коснутся точки сборки, то разрушат и этот мир, и свою судьбу – обрекут себя на изгнание.
– Я не могу остановиться, – крикнула в ужасе Первая Девочка.
Подружки взялись за руки и пытались тормозить ногами, как если бы действительно скатывались с горки. Это не помогало. Мальчик делал движения, словно пытался грести в обратном направлении, но не помогало и это. И тогда он увидел Призрака школы, а вернее сказать, он увидел какую-то тень, летающую вокруг него, и в своем сознании услышал слова: «Ударь по линии». Мальчику не нужно было повторять – он пнул ближайшую. От соприкосновения она исчезла, и движение остановилось. Но тут же другая линия приблизилась почти вплотную, и Мальчик продолжил свой полет уже вдоль нее.
– Бейте по линиям, – крикнул он Девочкам.
Теперь все трое отчаянно размахивали ногами и руками, касаясь каждой линии, которая к ним приближалась. После того как исчезла последняя, полет прекратился. Они остановились совсем недалеко от сияющего оранжевого шара. И главное, они снова получили контроль над своими перемещениями, могли перевести дух и осмотреться. Но кроме шара и их самих здесь никого и ничего больше не было.
***
Максим, Гунара и Клим с Лизой снова оказались в холле, который еще более изменился, став мрачным и неприветливым. Общий его вид соответствовал и общему настроению. Никто не смотрел друг на друга. Стало очевидно, что любая их миссия будет провалена. А значит, мир уже не спасти.
Посреди холла Председатель родительского комитета проводила что-то вроде строевого смотра с демонами и несколькими муравьями, которые держали в руках шар Ботиса, и с которого тот не спускал глаз.
– Повторите, что главное для учителя? – спросила Людмила Ивановна, остановившись рядом с одним из демонов.
– Научить ученика думать, – заучено ответил тот.
– Верно! – воскликнула Председатель, как будто сама только что это не диктовала. – Потому что нас самих никто этому не научил!
– А что для учителя недопустимо? – она перешла к следующему демону, ни то случайно, ни то специально наступив ему на хвост.
