— Сама решай, куда…
…Она заметила, что перед уходом он каждый раз что-то набирает на мобильном, но не звонит.
— Что ты там все черкаешь?
— Учет вещь необходимая в любом деле!
Альбина не поняла и, как обычно в таких случаях, выбросила из головы.
…Через месяц. Данил выходит после душа из ванной.
— Вообще-то, пора расплатиться. За восемь сеансов плюс пять внеплановых.
Альбина ошарашена:
— Как это! …А разве? …Ну, хорошо, хорошо, сколько?
Данил морщится.
— Не знала? Разберись с Лерой.
…Альбина звонит из машины:
— Сколько надо заплатить и сколько ты на мне заработала, подруга!?
— Это он тебе сказал? Ну, кретин!! Ничего не надо платить, с ума сошла!? Это мои проблемы. Я-то хотела сделать для тебя лучше, прости меня, Альбин. Пожалуйста! А с дебилом я разберусь, мало не покажется.
29 августа 2011г
*Полдень. Олег звонит Наде .
— Я чуть задержусь, должен улицу посмотреть, потом подхвачу тебя и пообедаем.
— А там и встретимся, у причала, я работу водолазов хочу посмотреть.
— Давай, дождись.
…У причала поскрипывает пришвартованный большой катер. Водолазы ушли на обед. Жарко. Володя сидит в машине с открытой дверью, Надя в ожидании присела на скамейку.
На мостике большого катера появляется Стас в одних шортах. Надя догадывается, что это его
катер. Он замечает ее, подходит. Надя насторожена, предвидя очередное хамство, а тут
Володя…
— Здравствуйте, почему томимся?
— Жду Олега Семеновича.
Стас, вопреки ожиданиям, держится вполне корректно:
— А давайте пока покатаю Вас на катере вдоль берега.
Надя смотрит, не видит обычной фривольности и поднимается на катер: к экстриму она неравнодушна!
— Держитесь, завожу!
Отплывают.
— Хотите порулить?
— Нет, нет!
Стас освобождает место у штурвала, придерживая его. Надя берётся за штурвал.
— Так, держите направление как в машине. Молодец!
Подъезжает Олег. Спрашивает у Володи:
— Надежда Матвеевна где?
— Там, на катере.
— Далековато для водолазных работ.
Володя молчит. Олег достаёт бинокль из бардачка, смотрит…
Стас продолжает «обучение»:
— А теперь слегка налево. Тут надо нежнее. Вот так.
Стас и второй рукой берётся за штурвал и под этим предлогом прижимается со спины. Надя резко выворачивается и оказывается в его объятиях. Он ее целует, она непроизвольно тоже. Недолгий, но далеко не невинный поцелуй. Она его резко отталкивает, неуправляемый катер описывает круг.
Весь процесс Олег видит, каменеет лицом.
— Володя, ты езжай, я отвезу…
Катер причаливает, Надя сходит, оттолкнув поданную для помощи руку Стаса. Тот, не взглянув на сидящего в двадцати метрах Олега, скрывается в каюте. Она идёт к машине, садится. Отъезжают.
— Понравилось?
— Что?
— Кататься, что же ещё?
— Олег, я объясню.
— Не обязана, все произошло не по твоей воле. Я все видел… в подробностях.
Надя краснеет. Олег останавливается, поворачивается к ней.
— Надя, мы никогда не лгали друг другу. Скажи, что ты к нему чувствуешь?
— Я его ненавижу всей душой, я не лгу, Сашей клянусь! Но когда он рядом, что-то необъяснимое обволакивает меня, лишает воли…
Олег молчит с больным лицом. Надя берет его лицо в ладони.
— Тебе обидно, больно, родной мой, я изгоню это наваждение, мы же поженимся уже через три дня!
— Ты таким способом хотела спастись, бедная ты моя?
Надя плачет. Олег трогается…
*Через три дня в кабинете Нади. Сигнал селектора:
— Надежда Матвеевна, к Вам Старков. По поводу аттракционов.
— Пусть оставит, я посмотрю попозже.
— Он говорит, что необходимо обсуждение.
— Пропусти.
— Здравствуй, Надя .
— Давайте на Вы и по делу.
— Смешно и по-детски.
Надя, помедлив:
— Хорошо, поставим точки над i. То, что ты позволил себе тогда…
— Мы позволили.
— Пусть так. Буду предельно откровенна. Я тебя ненавижу, и в то же время меня
почему-то влечёт к тебе, но я скорее руку себе отрежу, чем к тебе прикоснусь. Ничто не заставит меня переступить черту и сделать больно сыну и Олегу.
— Причем здесь сын?
— Ты ему не нравишься и этого достаточно, поэтому просьба: если есть у тебя капля
совести, оставь меня в покое и с этого момента прекратим даже случайные встречи.
— Я-то оставлю, но у тебя с ним счастливо уже не будет. Любому мужику невмоготу, когда жена под ним глаза закрыла и представляет, как ее… хм… имеет другой.
— У него не будет причины так думать!
— Ему хватит и того, что есть.
— Значит, такая у нас судьба. Прощай.
— Зря ты так, вот представь, что мы проходим туда…
Стас указывает на дверь в комнатку отдыха…
…а там диванчик…
— Вон!!
Он ухмыляется, уходит.
…Надя почувствовала, что туда она зайдет только к санузлу…
*В способности мужчины разбудить в женщине желание совокупления именно с ним ничего сверхъестественного нет, она есть у всех самцов, просто у некоторых она намного сильнее.
Стас был честен, когда признался Кречету, что хотеть его начинают те женщины, которых хочет он сам. Понял по опыту, что сексуальный посыл при этом гораздо эффективнее. Он «атаковал» и спокойно ждал: или дают к обоюдному кайфу, или не дают и пускай на стенку лезут — ему «до лампочки». Связи длились недолго и легко прерывались: ни он, ни «протрезвевшая» партнерша продолжения обычно не хотели.
…Стас ехал на заднем сиденье машины и думал. С мэршей у него как-то не так. Вроде все как обычно: реально захотелось эту бабу, желание свое ей послал и при каждой встрече подкреплял. Сама призналась, что засвербело у нее, оставалось дождаться созревания. Но что-то ему не дает покоя…
«Что? Что не так, как всегда!?»
Вскоре понял: просто схватить за сердце Олега ему было уже мало, ему хотелось быть ее повелителем! Но… Стас обладал редким свойством чувствовать состояние женской души, и ему стала ясна причина досады: с ней на это шансов нет, самое большее, что возможно – это ей вставить!
*Седых просматривает записи с камер наблюдения за криминалом. Мелькают кадры: Кречет на Заводе в своем кабинете, на террасе с Тайсоном, Стас у отеля с Альбиной, Кольцов, Синёва, Кречет на пуске объекта Стаса…
— Ого, а это что!
Август. Запись «обучения» Синёвой вождению катера. Поцелуй, отталкивание Стаса, ее злое лицо.
— А нечего было кататься! Поцелуйчик выделим, пригодится…
…Седых у Лукиной. Дымно, душно. Лукина гасит сигарету:
— Какие гости! Присаживайтесь, слушаю Вас.
Неулыбчивому Седых забавно: никакого пиетета.
— Как вы относитесь к Синёвой?
— Мы подруги.
— А если есть компромат? Опубликуете, вы же оппозиция?
— Она тоже разная бывает. Против несправедливости и против власти. Так что не опубликую.
— Вы так уверены в ее безгрешности?
— Таких нет. Вот допустим, крышует мент лавочку, семью содержит, а вечером девчонку от насильников отбил и получил ножом в бок.
— А Синёва такая?
— Надю люди любят как, наверное, никакого другого мэра в стране. А грехи… знаю,
что из казны не ворует, а если любовник, так и я бы хотела, только кто позарится.
Лукина пускает дым и хохочет.
— Так что, мил человек, засунь свой компромат туда и не возникай.
Седых не удерживается от улыбки.
— Бесстрашная Вы.
— А чего бояться? Не придушите же, не за что. А если все же — в герои попаду. Мне слава, а вам проверки, митинги. Вам это надо?
*Надя пришла в Агентство Олега возбужденная и даже радостная. Стала рассказывать, раскладывая принесенные для ужина продукты:
— Сегодня приходил Старков. Я решила поставить точки над i. Заявила, что, несмотря ни на какие гипнозы, я руку себе отрежу, но не прикоснусь к нему и запретила появляться около меня. Он согласился, но предрёк нам с тобой несчастливую жизнь.
— Тебе это легко далось?
— Да! Потому что я говорила то, о чем много думала, проверяла себя и поняла, что только так и поступлю.
У нее радость на лице.
— Вот я высказалась и сейчас у меня на душе спокойно, как раньше. Это так здорово!
Олег смотрит на неё ласково и грустно.
— Главное — быть честными друг с другом, а дальше — жизнь покажет.
— Честно? Я же вижу, ты не хочешь завтра в ЗАГС. Хочешь, отложим?
— Давай.
Они встают, Надя обнимает его:
— Я тебя люблю, очень…
Раздеваются, она забирается на кровать, готовит постель, якобы без всякого умысла задерживается на четвереньках. Он понимает:
«Задабривает».
Принимает игру, чтобы не обидеть, пристраивается … Перед апогеем, как и всегда, продолжают уже в объятьях…
…Олег, опираясь на локоть, всматривается в ее глаза:
— Ты была напряжена.
Надя удручена:
— Он появился в мыслях… я не смогла отогнать. Но ведь это не важно, правда?!
— Это давно?
— Первый раз в мае. Потом каждый раз после встречи, а иногда…
Заметно, что ей трудно говорить:
…когда просто вспоминаю… об этом деле.
Она с надеждой всматривается в его глаза… и слышит:
— А… я?
Она смущается:
— Всегда, как только вспоминала, а в последнее время ты… и он тут как тут…
Олег в тягостных раздумьях…
*Надя в темных очках у гадалки.
— Я ненавижу одного человека, но меня к нему влечёт. Его лицо является мне, когда я вспоминаю о сексе. Хочу знать, как будет дальше, и можете ли вы мне помочь.
— Очки сними. Фотка есть?
Надя передаёт снимок. Гадалка бросает на него взгляд и всматривается в лицо Нади.
— Навели на тебя. Тебя отпустит. Срок не назову. Быстро, если будешь ты с ним. Или не будешь, но отведут. Мужу сказала?
— Да.
— Зря. Страдания вас ожидают, но вместе будете. А помочь… Я гадалка,
а не колдунья.
— Не порекомендуете?
— Нет у меня таких знакомых.
— Сколько?
— Пять.
Надя расплачивается, выходит.
— Эй!
Надя оборачивается.
— В глаза ему не смотри, а лучше вообще не говори с ним.
…Надя уходит. Гадалка набирает номер. Трубку берет Стас.
— День добрый, племянник.
— Привет, теть!
— У меня мэрша была. Отпусти ее.
— Ее? Ни за что!
— Прогони, если придёт!
— Зачем, ей же легче станет. А чего это ты печёшься?
— За спиной у тебя тень вижу, большую, чёрную. До сегодня не видела.
*Олег звонит Малыгину.
— Сергей, здорово. Это Олег Кольцов.
— Вижу, привет.
— Можешь узнать, где последний раз джип Стаса нарисовался?
— Погоди, звякну дэпээсникам… А в чем дело-то?
— Это не по вашей части. Давно у Степаныча был?
— Да все никак.
— Вот и я тоже.
— Ага, звонят… Патруль на седьмом километре засёк, дальше есть автомастерская, после не появлялся.
— Ну бывай. Может, заедем к нему как-нибудь.
…Олег останавливается метрах в десяти от ворот. Во дворе Стас и еще трое.
— Подойди. Разговор есть.
— Вот и подойди.
— Не для чужих ушей.
Стас усмехается.
— Понятно.
Что-то говорит своим и медленно подходит, останавливается метрах в двух. Олег рассчитал все до мелочей, каждое слово, движение:
— Давай в машине, или очко взыграло?
Стас подходит вплотную.
— В машину не стоит. Так поговорим.
Олег делает несколько резких движений. Стас с заломленной рукой, волосы в руке у Олега. Охранник хватается за кобуру.
— Лишнее движение — и я ему шею сверну. Через минут десять вернётся.
Стас хрипит:
— Спо… койно!
Олег заталкивает его в машину, вырубает ребром ладони, отъезжает. Въезжает в лес, выволакивает, усаживает, прислонив к дереву. Шлепает по щекам, чтобы очухался.
— Слушай очень внимательно, мразь. Попадёшься ей на глаза или, не дай бог,
заговоришь — я тебе причиндалы отрежу и на уши повешу.
— Не понимаешь ты баб, Олежек. Она сама придёт, а я не прогоню.
— Значит, не понял.
Болевой приём. У Стаса вырывается стон:
— Беспредел творишь! Раз не жена она тебе, мы с ней промеж себя и решим.
— Я передумал, пристрелю сразу, а то выживешь еще.
Удар по ушам. Стас взвывает.
— Повтори слово в слово, чего нельзя делать! Ну!!
— Не говорить с ней.
— Я сказал, слово в слово!
— Не приближаться.
Удар ногой в пах. Достает мобильник, включает на съемку.
— Не так. Надо сказать, не попадаться на глаза. Повтори связно и добавь в конце: «Или я, Стас, сукой буду».
Стас дергается. Олег снова бьет в пах, включает телефон на съемку.
— Я могу прям счас тебе яйца напрочь отдавить. Ну!
Стасу нестерпимо больно. Задыхаясь:
— Не попадусь ей на глаза… и не заговорю…
Олег замахивается.
— …или я, Стас, сукой буду.
Олег садится в машину.
— Рядом сядь… Запомни: это ты среди своих шавок авторитет, а так ты клоп вонючий, и пристрелить мне тебя, как два пальца обоссать.
— А с рук тебе сойдет?
— Тебе уже без разницы будет.
Тормозит, не доезжая до ворот. Стас, выходя:
— Ты понял, что теперь или ты меня, или я тебя?
— Главное, чтобы ты правильно понял.
11 октября 2011г
*Альбина стучится в дверь номера в хостеле. Дверь распахивается, мужчина в банном
халате заключает ее в объятия, начинает ее раздевать. С ним Альбина в полной мере ощутила прелесть неспешной прелюдии и на свидания приходила в ее предвкушении. Он ненавязчиво выразил некоторые свои пожелания, а она легко их приняла. Узнала у Леры нужный адрес в Центре, где ей гладко выбрили промежность, оставив полоску на лобке, и сделали тату на ягодице.
Он начал ее медленно раздевать. Расстегнул молнию ее платья на спине, припал губами к шее, стал смещаться вниз, ловко освобождая от одежды и покрывая поцелуями спину, ниже. Оставил пояс с чулками, встал, сбросил халат, развернул ее и слился с ней в поцелуе. Сегодня они устроились в позе «шесть-на-девять»... После энергичной взаимной мастурбации развернулись и почти сразу завершили…
. . . Они сидят за журнальным столиком. Вино, фрукты.
— Когда уезжаешь?
— Вечером. Это была восхитительная неделя, ты несравненная любовница!
— Под стать тебе. Ты еще приедешь?
— У меня через месяц командировка…
— Будет уже третья…
.Хохотнула:
…поразвратничаем?
— Сомневаешься? Буду считать дни.
…Больше он не приехал. Альбина не обиделась:
— Значит, не получилось. Да и семья у него…
*Уткин советует Тайсону:
— Надо работать и на территории Стаса.
— Могу человека потерять.
— Ну, если не очень ценный кадр. Зато Стаса можно притянуть к к ответу за убийство.
Тайсон делает вид, что не слышал… Уткин усмехается:
«Все-то ты слышал. Наплюешь на „понятия“ и сдашь „ментам“ авторитетного вора за милую душу».
…Седых у Баранова докладывает ситуацию.
— Уткин внедрен к Тайсону, будет раздувать конфликт между ним и Стасом. Наркоторговлю стараемся держать на прежнем уровне. Убойный криминал Кречет и Стас не допускают. Крышуют весь бизнес. Тендеры — фикция. Система откатов обычная: криминал, полиция, мэрия.
На саму Синёву информаторы не показали, но машину в кредит купила. Откаты явно идут через прежнего мэра Кольцова. Они любовники и не скрывают этого, но некоторые данные указывают на непонятные отношения со Старковым. После моего назначения и перехода Кольцова в систему ФГ сигналов об откатах практически нет. Она многое успела сделать для Озёрска и люди ее любят…
— Любят, говоришь… Это хуже, с такими каши не сварить. Ищи способы Синёву свалить.
*К Седых вызвана по повестке Лилия, секретарь Олега в Заводском офисе. Он без обиняков предлагает ей выбор:
— Лилия, или ты становишься моим информатором о Кольцове и твой брат в детской колонии не испытывает проблем, или — наоборот.
Лилия испугана до заикания:
— Да, да, я согласна, лишь бы Вите было хорошо.
— Информация любая: кто часто к нему ходит, с кем дружит, пьет ли, любовницы.
…Она заметила, что перед уходом он каждый раз что-то набирает на мобильном, но не звонит.
— Что ты там все черкаешь?
— Учет вещь необходимая в любом деле!
Альбина не поняла и, как обычно в таких случаях, выбросила из головы.
…Через месяц. Данил выходит после душа из ванной.
— Вообще-то, пора расплатиться. За восемь сеансов плюс пять внеплановых.
Альбина ошарашена:
— Как это! …А разве? …Ну, хорошо, хорошо, сколько?
Данил морщится.
— Не знала? Разберись с Лерой.
…Альбина звонит из машины:
— Сколько надо заплатить и сколько ты на мне заработала, подруга!?
— Это он тебе сказал? Ну, кретин!! Ничего не надо платить, с ума сошла!? Это мои проблемы. Я-то хотела сделать для тебя лучше, прости меня, Альбин. Пожалуйста! А с дебилом я разберусь, мало не покажется.
ЧАСТЬ 2. «ЗИМА»
ГЛАВА1. ПОЦЕЛУЙ
29 августа 2011г
*Полдень. Олег звонит Наде .
— Я чуть задержусь, должен улицу посмотреть, потом подхвачу тебя и пообедаем.
— А там и встретимся, у причала, я работу водолазов хочу посмотреть.
— Давай, дождись.
…У причала поскрипывает пришвартованный большой катер. Водолазы ушли на обед. Жарко. Володя сидит в машине с открытой дверью, Надя в ожидании присела на скамейку.
На мостике большого катера появляется Стас в одних шортах. Надя догадывается, что это его
катер. Он замечает ее, подходит. Надя насторожена, предвидя очередное хамство, а тут
Володя…
— Здравствуйте, почему томимся?
— Жду Олега Семеновича.
Стас, вопреки ожиданиям, держится вполне корректно:
— А давайте пока покатаю Вас на катере вдоль берега.
Надя смотрит, не видит обычной фривольности и поднимается на катер: к экстриму она неравнодушна!
— Держитесь, завожу!
Отплывают.
— Хотите порулить?
— Нет, нет!
Стас освобождает место у штурвала, придерживая его. Надя берётся за штурвал.
— Так, держите направление как в машине. Молодец!
Подъезжает Олег. Спрашивает у Володи:
— Надежда Матвеевна где?
— Там, на катере.
— Далековато для водолазных работ.
Володя молчит. Олег достаёт бинокль из бардачка, смотрит…
Стас продолжает «обучение»:
— А теперь слегка налево. Тут надо нежнее. Вот так.
Стас и второй рукой берётся за штурвал и под этим предлогом прижимается со спины. Надя резко выворачивается и оказывается в его объятиях. Он ее целует, она непроизвольно тоже. Недолгий, но далеко не невинный поцелуй. Она его резко отталкивает, неуправляемый катер описывает круг.
Весь процесс Олег видит, каменеет лицом.
— Володя, ты езжай, я отвезу…
Катер причаливает, Надя сходит, оттолкнув поданную для помощи руку Стаса. Тот, не взглянув на сидящего в двадцати метрах Олега, скрывается в каюте. Она идёт к машине, садится. Отъезжают.
— Понравилось?
— Что?
— Кататься, что же ещё?
— Олег, я объясню.
— Не обязана, все произошло не по твоей воле. Я все видел… в подробностях.
Надя краснеет. Олег останавливается, поворачивается к ней.
— Надя, мы никогда не лгали друг другу. Скажи, что ты к нему чувствуешь?
— Я его ненавижу всей душой, я не лгу, Сашей клянусь! Но когда он рядом, что-то необъяснимое обволакивает меня, лишает воли…
Олег молчит с больным лицом. Надя берет его лицо в ладони.
— Тебе обидно, больно, родной мой, я изгоню это наваждение, мы же поженимся уже через три дня!
— Ты таким способом хотела спастись, бедная ты моя?
Надя плачет. Олег трогается…
*Через три дня в кабинете Нади. Сигнал селектора:
— Надежда Матвеевна, к Вам Старков. По поводу аттракционов.
— Пусть оставит, я посмотрю попозже.
— Он говорит, что необходимо обсуждение.
— Пропусти.
— Здравствуй, Надя .
— Давайте на Вы и по делу.
— Смешно и по-детски.
Надя, помедлив:
— Хорошо, поставим точки над i. То, что ты позволил себе тогда…
— Мы позволили.
— Пусть так. Буду предельно откровенна. Я тебя ненавижу, и в то же время меня
почему-то влечёт к тебе, но я скорее руку себе отрежу, чем к тебе прикоснусь. Ничто не заставит меня переступить черту и сделать больно сыну и Олегу.
— Причем здесь сын?
— Ты ему не нравишься и этого достаточно, поэтому просьба: если есть у тебя капля
совести, оставь меня в покое и с этого момента прекратим даже случайные встречи.
— Я-то оставлю, но у тебя с ним счастливо уже не будет. Любому мужику невмоготу, когда жена под ним глаза закрыла и представляет, как ее… хм… имеет другой.
— У него не будет причины так думать!
— Ему хватит и того, что есть.
— Значит, такая у нас судьба. Прощай.
— Зря ты так, вот представь, что мы проходим туда…
Стас указывает на дверь в комнатку отдыха…
…а там диванчик…
— Вон!!
Он ухмыляется, уходит.
…Надя почувствовала, что туда она зайдет только к санузлу…
*В способности мужчины разбудить в женщине желание совокупления именно с ним ничего сверхъестественного нет, она есть у всех самцов, просто у некоторых она намного сильнее.
Стас был честен, когда признался Кречету, что хотеть его начинают те женщины, которых хочет он сам. Понял по опыту, что сексуальный посыл при этом гораздо эффективнее. Он «атаковал» и спокойно ждал: или дают к обоюдному кайфу, или не дают и пускай на стенку лезут — ему «до лампочки». Связи длились недолго и легко прерывались: ни он, ни «протрезвевшая» партнерша продолжения обычно не хотели.
…Стас ехал на заднем сиденье машины и думал. С мэршей у него как-то не так. Вроде все как обычно: реально захотелось эту бабу, желание свое ей послал и при каждой встрече подкреплял. Сама призналась, что засвербело у нее, оставалось дождаться созревания. Но что-то ему не дает покоя…
«Что? Что не так, как всегда!?»
Вскоре понял: просто схватить за сердце Олега ему было уже мало, ему хотелось быть ее повелителем! Но… Стас обладал редким свойством чувствовать состояние женской души, и ему стала ясна причина досады: с ней на это шансов нет, самое большее, что возможно – это ей вставить!
*Седых просматривает записи с камер наблюдения за криминалом. Мелькают кадры: Кречет на Заводе в своем кабинете, на террасе с Тайсоном, Стас у отеля с Альбиной, Кольцов, Синёва, Кречет на пуске объекта Стаса…
— Ого, а это что!
Август. Запись «обучения» Синёвой вождению катера. Поцелуй, отталкивание Стаса, ее злое лицо.
— А нечего было кататься! Поцелуйчик выделим, пригодится…
…Седых у Лукиной. Дымно, душно. Лукина гасит сигарету:
— Какие гости! Присаживайтесь, слушаю Вас.
Неулыбчивому Седых забавно: никакого пиетета.
— Как вы относитесь к Синёвой?
— Мы подруги.
— А если есть компромат? Опубликуете, вы же оппозиция?
— Она тоже разная бывает. Против несправедливости и против власти. Так что не опубликую.
— Вы так уверены в ее безгрешности?
— Таких нет. Вот допустим, крышует мент лавочку, семью содержит, а вечером девчонку от насильников отбил и получил ножом в бок.
— А Синёва такая?
— Надю люди любят как, наверное, никакого другого мэра в стране. А грехи… знаю,
что из казны не ворует, а если любовник, так и я бы хотела, только кто позарится.
Лукина пускает дым и хохочет.
— Так что, мил человек, засунь свой компромат туда и не возникай.
Седых не удерживается от улыбки.
— Бесстрашная Вы.
— А чего бояться? Не придушите же, не за что. А если все же — в герои попаду. Мне слава, а вам проверки, митинги. Вам это надо?
*Надя пришла в Агентство Олега возбужденная и даже радостная. Стала рассказывать, раскладывая принесенные для ужина продукты:
— Сегодня приходил Старков. Я решила поставить точки над i. Заявила, что, несмотря ни на какие гипнозы, я руку себе отрежу, но не прикоснусь к нему и запретила появляться около меня. Он согласился, но предрёк нам с тобой несчастливую жизнь.
— Тебе это легко далось?
— Да! Потому что я говорила то, о чем много думала, проверяла себя и поняла, что только так и поступлю.
У нее радость на лице.
— Вот я высказалась и сейчас у меня на душе спокойно, как раньше. Это так здорово!
Олег смотрит на неё ласково и грустно.
— Главное — быть честными друг с другом, а дальше — жизнь покажет.
— Честно? Я же вижу, ты не хочешь завтра в ЗАГС. Хочешь, отложим?
— Давай.
Они встают, Надя обнимает его:
— Я тебя люблю, очень…
Раздеваются, она забирается на кровать, готовит постель, якобы без всякого умысла задерживается на четвереньках. Он понимает:
«Задабривает».
Принимает игру, чтобы не обидеть, пристраивается … Перед апогеем, как и всегда, продолжают уже в объятьях…
…Олег, опираясь на локоть, всматривается в ее глаза:
— Ты была напряжена.
Надя удручена:
— Он появился в мыслях… я не смогла отогнать. Но ведь это не важно, правда?!
— Это давно?
— Первый раз в мае. Потом каждый раз после встречи, а иногда…
Заметно, что ей трудно говорить:
…когда просто вспоминаю… об этом деле.
Она с надеждой всматривается в его глаза… и слышит:
— А… я?
Она смущается:
— Всегда, как только вспоминала, а в последнее время ты… и он тут как тут…
Олег в тягостных раздумьях…
*Надя в темных очках у гадалки.
— Я ненавижу одного человека, но меня к нему влечёт. Его лицо является мне, когда я вспоминаю о сексе. Хочу знать, как будет дальше, и можете ли вы мне помочь.
— Очки сними. Фотка есть?
Надя передаёт снимок. Гадалка бросает на него взгляд и всматривается в лицо Нади.
— Навели на тебя. Тебя отпустит. Срок не назову. Быстро, если будешь ты с ним. Или не будешь, но отведут. Мужу сказала?
— Да.
— Зря. Страдания вас ожидают, но вместе будете. А помочь… Я гадалка,
а не колдунья.
— Не порекомендуете?
— Нет у меня таких знакомых.
— Сколько?
— Пять.
Надя расплачивается, выходит.
— Эй!
Надя оборачивается.
— В глаза ему не смотри, а лучше вообще не говори с ним.
…Надя уходит. Гадалка набирает номер. Трубку берет Стас.
— День добрый, племянник.
— Привет, теть!
— У меня мэрша была. Отпусти ее.
— Ее? Ни за что!
— Прогони, если придёт!
— Зачем, ей же легче станет. А чего это ты печёшься?
— За спиной у тебя тень вижу, большую, чёрную. До сегодня не видела.
*Олег звонит Малыгину.
— Сергей, здорово. Это Олег Кольцов.
— Вижу, привет.
— Можешь узнать, где последний раз джип Стаса нарисовался?
— Погоди, звякну дэпээсникам… А в чем дело-то?
— Это не по вашей части. Давно у Степаныча был?
— Да все никак.
— Вот и я тоже.
— Ага, звонят… Патруль на седьмом километре засёк, дальше есть автомастерская, после не появлялся.
— Ну бывай. Может, заедем к нему как-нибудь.
…Олег останавливается метрах в десяти от ворот. Во дворе Стас и еще трое.
— Подойди. Разговор есть.
— Вот и подойди.
— Не для чужих ушей.
Стас усмехается.
— Понятно.
Что-то говорит своим и медленно подходит, останавливается метрах в двух. Олег рассчитал все до мелочей, каждое слово, движение:
— Давай в машине, или очко взыграло?
Стас подходит вплотную.
— В машину не стоит. Так поговорим.
Олег делает несколько резких движений. Стас с заломленной рукой, волосы в руке у Олега. Охранник хватается за кобуру.
— Лишнее движение — и я ему шею сверну. Через минут десять вернётся.
Стас хрипит:
— Спо… койно!
Олег заталкивает его в машину, вырубает ребром ладони, отъезжает. Въезжает в лес, выволакивает, усаживает, прислонив к дереву. Шлепает по щекам, чтобы очухался.
— Слушай очень внимательно, мразь. Попадёшься ей на глаза или, не дай бог,
заговоришь — я тебе причиндалы отрежу и на уши повешу.
— Не понимаешь ты баб, Олежек. Она сама придёт, а я не прогоню.
— Значит, не понял.
Болевой приём. У Стаса вырывается стон:
— Беспредел творишь! Раз не жена она тебе, мы с ней промеж себя и решим.
— Я передумал, пристрелю сразу, а то выживешь еще.
Удар по ушам. Стас взвывает.
— Повтори слово в слово, чего нельзя делать! Ну!!
— Не говорить с ней.
— Я сказал, слово в слово!
— Не приближаться.
Удар ногой в пах. Достает мобильник, включает на съемку.
— Не так. Надо сказать, не попадаться на глаза. Повтори связно и добавь в конце: «Или я, Стас, сукой буду».
Стас дергается. Олег снова бьет в пах, включает телефон на съемку.
— Я могу прям счас тебе яйца напрочь отдавить. Ну!
Стасу нестерпимо больно. Задыхаясь:
— Не попадусь ей на глаза… и не заговорю…
Олег замахивается.
— …или я, Стас, сукой буду.
Олег садится в машину.
— Рядом сядь… Запомни: это ты среди своих шавок авторитет, а так ты клоп вонючий, и пристрелить мне тебя, как два пальца обоссать.
— А с рук тебе сойдет?
— Тебе уже без разницы будет.
Тормозит, не доезжая до ворот. Стас, выходя:
— Ты понял, что теперь или ты меня, или я тебя?
— Главное, чтобы ты правильно понял.
11 октября 2011г
*Альбина стучится в дверь номера в хостеле. Дверь распахивается, мужчина в банном
халате заключает ее в объятия, начинает ее раздевать. С ним Альбина в полной мере ощутила прелесть неспешной прелюдии и на свидания приходила в ее предвкушении. Он ненавязчиво выразил некоторые свои пожелания, а она легко их приняла. Узнала у Леры нужный адрес в Центре, где ей гладко выбрили промежность, оставив полоску на лобке, и сделали тату на ягодице.
Он начал ее медленно раздевать. Расстегнул молнию ее платья на спине, припал губами к шее, стал смещаться вниз, ловко освобождая от одежды и покрывая поцелуями спину, ниже. Оставил пояс с чулками, встал, сбросил халат, развернул ее и слился с ней в поцелуе. Сегодня они устроились в позе «шесть-на-девять»... После энергичной взаимной мастурбации развернулись и почти сразу завершили…
. . . Они сидят за журнальным столиком. Вино, фрукты.
— Когда уезжаешь?
— Вечером. Это была восхитительная неделя, ты несравненная любовница!
— Под стать тебе. Ты еще приедешь?
— У меня через месяц командировка…
— Будет уже третья…
.Хохотнула:
…поразвратничаем?
— Сомневаешься? Буду считать дни.
…Больше он не приехал. Альбина не обиделась:
— Значит, не получилось. Да и семья у него…
*Уткин советует Тайсону:
— Надо работать и на территории Стаса.
— Могу человека потерять.
— Ну, если не очень ценный кадр. Зато Стаса можно притянуть к к ответу за убийство.
Тайсон делает вид, что не слышал… Уткин усмехается:
«Все-то ты слышал. Наплюешь на „понятия“ и сдашь „ментам“ авторитетного вора за милую душу».
…Седых у Баранова докладывает ситуацию.
— Уткин внедрен к Тайсону, будет раздувать конфликт между ним и Стасом. Наркоторговлю стараемся держать на прежнем уровне. Убойный криминал Кречет и Стас не допускают. Крышуют весь бизнес. Тендеры — фикция. Система откатов обычная: криминал, полиция, мэрия.
На саму Синёву информаторы не показали, но машину в кредит купила. Откаты явно идут через прежнего мэра Кольцова. Они любовники и не скрывают этого, но некоторые данные указывают на непонятные отношения со Старковым. После моего назначения и перехода Кольцова в систему ФГ сигналов об откатах практически нет. Она многое успела сделать для Озёрска и люди ее любят…
— Любят, говоришь… Это хуже, с такими каши не сварить. Ищи способы Синёву свалить.
*К Седых вызвана по повестке Лилия, секретарь Олега в Заводском офисе. Он без обиняков предлагает ей выбор:
— Лилия, или ты становишься моим информатором о Кольцове и твой брат в детской колонии не испытывает проблем, или — наоборот.
Лилия испугана до заикания:
— Да, да, я согласна, лишь бы Вите было хорошо.
— Информация любая: кто часто к нему ходит, с кем дружит, пьет ли, любовницы.
