Бросила взгляд на часы — одиннадцать утра. Несколько рановато гость пожаловал. Я надеялась, что нас оставят в покое хотя бы до обеда.
— Извините, господин, — учтиво поклонилась. — Позвольте спросить, кто вы? С какой целью пожаловали?
«Еще крайне любопытно, кто пустил вас в дом? Почему вы разгуливаете по особняку без всякого присмотра?» — мысленно добавила я.
— А ты кто такая будешь, девочка?
— Знахарка Алана. — Я вновь поклонилась.
Во взгляде незнакомца вспыхнул неподдельный интерес.
— Такая юная и уже знахарка? Любопытно… Слышал я, слышал, что Шейран кого-то привез из этого своего странствия, — мужчина сделал манерный жест рукой, давая понять, что он весьма снисходительно относится к виконту в целом и его работе в частности. — Он всегда испытывал непонятную страсть к нетрадиционной медицине…
— Алана, пожалуйста, оставь меня с отцом наедине, — прервал словоизлияния дворянина тихий хриплый голос.
— Шейран! Ты очнулся! — Я подбежала к нему.
Виконт согласно прикрыл веки и слабо улыбнулся.
Он был очень слаб. Для того чтобы состояние стабилизировалось, ему нужно проспать еще часов шесть как минимум. А этот проклятый незнакомец его разбудил!.. Хотя нет, вовсе не незнакомец, отец Шейрана. Так вот почему внешность дворянина мне показалась смутно знакомой! Если приглядеться, отец и сын весьма похожи, вот только старший Ферт был каким-то гротескным отражением младшего.
С негодованием посмотрела на графа. Складывалось впечатление, что его здоровье сына нисколько не волновало.
— Алана, выйди, — вновь попросил Шейран.
— Да-да, кыш отсюда, девочка!
— А…
— Со мной все будет в порядке.
Открыв дверь в холл, я чуть нос к носу не столкнулось с Эллиной. Она тут же отшатнулась и с крайне деловым видом поспешила ретироваться.
— Эй, в тюрьму ходила? Как там мастер Райт? — окликнула я ее.
— Я тебе не обяза… — начала Эллина, но, наткнувшись на недоуменный взгляд, буркнула: — Да живой он! Живой!
С гордо поднятой головой она удалилась, а я, наконец, закрыла дверь в малую гостиную.
Значит, Дэн все еще жив, и в тюрьму Эллина ходила. Вытащить мага из застенков по тем или иным причинам ей не удалось. Но какая-то медицинская помощь мастеру Райту оказана была, в противном случае он бы столько не протянул. Ну и само отношение Эллины к Дэниелу видно невооруженным глазом — не похоже, что северянку сильно заботила судьба мужа.
Пару минут я простояла у дверей, из малой гостиной не доносилось ни звука. А магией пользоваться было нельзя…
Вот бы еще понять, с чем связан запрет применения магии в столице? Артания чай не закостенелая Эрлия. Здесь, насколько я знала, к магам всегда относились более чем лояльно.
Решив, что караулить у дверей и дальше просто глупо, я направилась к себе. Пока есть время, надо ополоснуться и переодеться.
— Забавная девочка, где ты такую нашел? — спросил Конрад Ферт, когда за травницей закрылась дверь.
«Умная девочка», — подумал Шейран.
Алана сумела правильно разобраться в ситуации и дать бывшему императорскому порученцу минимум необходимой информации.
— Из Эрлии привез.
— Хм, любопытно… Сынок, как вижу, ты помирать не собираешься. Придворный маг мастер сгущать краски. Мастер… ха! — собственная шутка министра весьма позабавила.
— Скорее, принимать желаемое за действительное, — проворчал Шейран. — Но, вполне возможно, чаяниям мастера Арида еще суждено сбыться.
Виконт не лукавил, он действительно чувствовал себя отвратно. Удерживать нить беседы ему удавалось с трудом. Попытался проанализировать собственное состояние, но не смог. То ли регенерационные процессы не запустились, то ли он потерял возможность видеть потоки магической энергии. Стараясь не поддаваться панике, решил пошевелить пальцами правой руки, и вновь у него ничего не получилось. Он вообще не чувствовал ни рук, ни ног, ни единого мускула ниже шеи. Лишь ощущал тупую ноющую боль, но не мог понять ее источник.
Перед глазами виконта потемнело то ли от предпринимаемых усилий, то ли от осознания того факта, в каком удручающем состоянии он находился.
— …Ты сам виноват!.. — донесся откуда-то издалека голос графа.
Шейран отчетливо помнил, как страшный удар по спине сбил его с ног. Неужели перелом позвоночника?.. Сколько в таком случае понадобится времени, чтобы выздороветь? Сможет ли он вообще восстановиться, не останется ли калекой?.. Бывший императорский порученец славился смелостью, порой граничащей с безрассудством, но сейчас ему было по-настоящему страшно.
Волевым усилием он отрешился от мыслей о собственном состоянии, попытался сосредоточиться на разговоре с графом.
— …Что я тебе говорил? Сидеть тихо! Во всем сотрудничать с новой властью. Отказаться от этих своих преступников-дружков, — продолжал вещать Конрад Ферт. — Но нет же! Ты умудрился влезть в заговор!..
— Заговор? — переспросил виконт.
— Да-да, заговор! Ты же встречался с графом Нойсусом и его шайкой. Только не отрицай!
Значит, донесли. Вопрос: кто и когда успел? Предатель был среди людей Нойсуса или за ними с Дэном проследили?
— Не отрицаю. Встречался.
— Совсем из ума выжил! — брызгая слюной, прошипел министр.
— Отец, я выполнял вашу просьбу…
— Что?! Ты и меня в заговорщики хочешь записать?!
— Прошу вас, отец, выслушайте, — вздохнул Шейран. — У меня нет сил, чтобы с вами спорить…
— Ну, говори. — Граф скрестил руки на груди. — Даже интересно, что ты придумаешь в оправдание.
Виконт прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Как бы коротко и четко донести до Конрада свою версию событий? Шейран не сомневался, что после беседы с сыном министр побежит делиться впечатлениями с главой секретной службы.
— Отец, вы просили держаться от оппозиции как можно дальше и ни во что не встревать. Но я не мог оставаться безучастным в такой ситуации. Барон Иргус спрашивал, где могут скрываться Ортэм Тиарис и ректор Академии. Я поднял свои связи и пытался узнать.
— И как? Узнал? — скептически осведомился граф Ферт.
— Не успел. Но, уверен, Тарсу Нойсусу об этом известно.
— А что же ты не рассказал о своем «плане» Шону Иргусу? Не доложил, что удалось выйти на шайку заговорщиков? Затеял всю эту игру с переодеванием?
— Мне было нужно больше времени, чтобы вытянуть из Нойсуса информацию! Я боялся спугнуть старика. Не знал, кому на самом деле можно доверять в ведомстве. Просто не успел передать весточку барону! — Виконт выдохнул и прикрыл глаза. Монолог отнял у него последние силы.
Министр сельского хозяйства несколько минут молчал. Затем, явно пребывая в растерянных чувствах, медленно произнес:
— Ну… если посмотреть на ситуацию с другой стороны…
— Посмотрите, отец. Посмотрите.
— Хм…
— Так заговорщиков схватили?
— Повязали голубчиков, — кивнул Конрад.
— Всех?
— Нет. Этот негодяй Тарс Нойсус сумел улизнуть. Шустрый старик оказался.
— Вот поэтому и не стоило спешить. Об аресте графа кто-то предупредил.
— Да-да, похоже на то… Ладно, пойду я, пожалуй. Работы непочатый край, — засуетился Конрад. — Ты не представляешь, в каком удручающем состоянии мне досталось министерство сельского хозяйства. Склады наполовину пусты, не знаю, как мы зиму переживем. Сотрудники сплошь воры и лентяи.
— Спасибо, что проведали, отец.
— Я распоряжусь, чтобы к тебе прислали хорошего лекаря.
— Не стоит, отец. Вы же знаете, я испытываю непонятную страсть к нетрадиционной медицине, — слабо улыбнулся виконт.
— Страсть?.. Хм…
— Да, пока вы не ушли, позвольте вопрос. Что с Дениэлом Райтом?
— Твоего дружка арестовали, он вздумал колдовать, не имея на то разрешения.
— Вот оно что? Ясно, — пробормотал Шейран.
— Ну, выздоравливай. На днях я еще загляну.
— Спасибо, отец. И, будьте добры, позовите кого-нибудь из слуг.
Дверь захлопнулась. Шейран остался один.
Информации все еще не хватало, но одно виконт мог сказать точно, напали на них с Дэном не случайно. Шон Иргус решил проблему со свойственным ему изяществом. Не зря он на протяжении последних лет разрабатывал тайные операции, а Шейран Ферт был всего лишь одним из полевых агентов.
Как только у барона появилась информация, что опальные сотрудники ведомства вышли на связь с заговорщиками, он решил от них избавиться. Можно было, конечно, арестовать Ферта и Райта как предателей, но это бросило бы тень на репутацию нового министра сельского хозяйства. Гораздо удобнее выставить их жертвами разбойного нападения. А если пара неугомонных сотрудников будет сопротивляться, то мастера Райта обвинить в несанкционированном применении магии, а самому виконту приписать несколько убийств.
Хороший был план у барона Иргуса. Практически безупречный.
«Удивительно, как при таком раскладе я еще жив, — подумал Шейран Ферт, — и очнулся дома, а не в тюремных казематах».
— Вас господин зовет, — сказала горничная, когда я вышла из ванной.
Первым порывом было, закутавшись в одно полотенце, броситься бежать. Но разум возобладал над чувствами, раз у его милости хватило сил озвучить просьбу, значит, и подождать, пока я надену платье, он сможет.
Через пару минут я, на ходу заплетая мокрые волосы в косу, вышла из комнаты.
— Что со мной? Почему я не чувствую тела? — спросил Шейран, как только увидел меня. Его голос был спокоен, но во взгляде бывшего императорского порученца отражался затаенный страх.
Мысленно дала себе подзатыльник. Я забыла предупредить Шейрана, что временно обездвижила его. Да и не успела бы я просто. Не смогла.
Как же Шейран, наверное, испугался! Для сильного мужчины нет ничего страшнее, чем почувствовать себя беспомощным калекой.
— Все нормально. Точнее, все будет нормально… — затараторила я.
— Не темни, — перебил Шейран. — Так, что со мной? Позвоночник сломан?
— Позвоночник… э-э-э… несколько поврежден.
— Значит, я парализован?
— Да подожди ты! Не нервничай!..
— Не нервничать? — бледные губы виконта украсила саркастическая усмешка.
— Шейран, ты можешь не перебивать?.. — выдохнула и четко, нарочито спокойно сказала: — Я многократно ускорила регенерационные процессы в твоем организме. Так как повреждений много, то… считай, что я на все тело наложила гипс. К вечеру чувствительность восстановится.
— К тебе вернулась магия?
Одного у Ферта не отнять, независимо от ситуации соображал он быстро.
Я кивнула, отрицать очевидное было глупо.
— Когда?
— В эрлайской тюрьме.
— И ты молчала?
— Тебе напомнить наш недавний разговор про свободу и доверие? Ты не доверяешь мне, так почему я должна?
Шейран отвел взгляд, а затем спросил:
— Каков твой прогноз? Я говорю не о полном выздоровлении, а о времени, когда смогу твердо стоять на ногах.
Пожала плечами.
— Не могу объективно оценить твое состояние. Неделя или около того.
— Слишком долго… Ты можешь ускорить процесс, не прибегая к магии?
— Не знаю. Я подумаю.
— Принеси из кабинета тиариновое зелье.
— Какое-такое зелье? — не поняла я.
— Фляжка с ним пропала при пожаре.
— А-а-а… То самое…
До бойни в тилиском трактире Шейран всегда носил с собой маленькую фляжку с крепкой спиртовой настойкой. Я понятие не имела, каков состав настойки, не смогла вычленить ни одного ингредиента. Разве что запах был весьма специфический — хвойный, густой, тягучий, с характерными нотками горечи — можжевеловый. Эффект от применения зелья определенно имелся, оно снимало усталость и придавало сил. Пожалуй, сейчас ему это зелье не повредило бы.
— А как я попаду в кабинет?
— Ключ был в поясном кошеле.
Рваную, перепачканную в крови одежду слуги унесли еще ночью. На низком столике у окна остались лежать пояс, пустые ножны от кинжала и два кошеля. В первом закономерно обнаружилась монеты. Содержимое второго мешочка превратилось в труху. Благоразумно задержав дыхание, мало ли что у Шейрана там хранилось — вдруг очередной алхимический порошок, — осторожно высыпала содержимое кошеля на стол. Выцепила из кучки хлама связку ключей и подошла к виконту.
— Все остальное поломалось. Осколки стекла, кости…
— Жаль. Хорошие гребни были.
— Какие гребни?
— Костяные. Тебе купил, — как-то просто отозвался Шейран.
С сомнением посмотрела на черноглазого лорда, не повредился ли он головой? Ведь били же его прошлой ночью по голове, неоднократно били… Хотя гребни виконт явно приобрел до того, как попал в засаду, да и вообще неизвестно, сколько они у него в кошеле пролежали.
Не хотелось признаваться, но неожиданное откровение виконта мне было очень приятно.
— Так ключ какой? Или мне всю связку перебирать? — вопрос прозвучал несколько грубо.
— С головкой в виде короны. Повернешь ключ на три оборота вправо, четко мысленно скажешь «лориото шуто», затем на один оборот влево. Само зелье на нижней полке шкафа.
Как интересно, а замок-то с секретом! Этакий артефакт, который откликается на команды мертвого языка.
— А если где-то ошибусь, что будет?
— Ничего не будет, — устало произнес Шейран, — дверь просто не откроется.
Я замерла на пороге кабинета, рассматривая портрет покойного императора.
Художники всегда льстят заказчикам, а придворные особенно. Но если в молодости Олибриас был хотя бы наполовину так хорош, как его изображение на портрете, неудивительно, почему дочь мернианского посла влюбилась в принца без памяти.
Черные волосы мягкими кудрями спускались до плеч, обрамляя худое породистое лицо. Глаза красивые, зеленые, как и у нас с мамой. А вот подбородок подкачал — слабоват, да и губы слишком пухлые. В целом образ у Олибриаса был несколько женственный, меня бы такой кавалер вряд ли привлек.
Интересно, если бы осталась жить во дворце, то разрешил бы отец мне выйти замуж за Шейрана Ферта?.. Если бы да кабы! Что за глупые мысли лезут в голову? Нет, конечно! Какой-то там виконт, агент секретной службы, будь он хоть сто раз императорский порученец, явно неподходящая партия для принцессы. Вероятно, мы бы даже не познакомились…
Верхние полки шкафа занимали книги и папки с какими-то документами, остальное пространство было отдано под хранение всевозможных пузырьков, баночек, свертков и коробочек с порошками. На собственном опыте мне не раз приходилось убеждаться, Шейран любил пользоваться алхимическими средствами.
Шесть металлических фляжек обнаружилось на нижней полке. Открутив крышку первой попавшейся, я вдохнула знакомый резкий аромат. Во второй фляжке тоже оказалось тиариновое зелье, да и в третьей… дальше проверять не стала.
Поддавшись порыву, я заглянула в тумбу около окна, в ящики письменного стола. И вновь все тоже — бумаги, склянки и всевозможные безделушки, в некоторых из которых я с ходу определила артефакты. В одном из ящиков нашелся ключ — точная копия того, с помощью которого я проникла в кабинет. Не раздумывая, сунула его в карман. Может, как-нибудь наведаюсь в эту комнату еще раз, чтобы рассмотреть портрет императора без спешки, а заодно изучить, что такого интересного Ферт прячет под замком.
Сделав небольшой глоток из фляжки, Шейран довольно прищурился.
— Ты пьешь это зелье редко и понемногу. Почему? Вызывает привыкание?
— Да.
— Откуда у тебя оно, кстати?
— Привез с Уишских остров. Настойка коры тиаринового дерева.
О таком дереве я даже не слышала, надо будет разузнать…
— Значит, так, — сказала я, — сейчас выпьешь еще пару зелий, но уже не таких экзотических. А затем тебе надо поспать, восстановить силы.
— Только никакого снотворного. Расскажи, что произошло, пока я был без сознания.
— Извините, господин, — учтиво поклонилась. — Позвольте спросить, кто вы? С какой целью пожаловали?
«Еще крайне любопытно, кто пустил вас в дом? Почему вы разгуливаете по особняку без всякого присмотра?» — мысленно добавила я.
— А ты кто такая будешь, девочка?
— Знахарка Алана. — Я вновь поклонилась.
Во взгляде незнакомца вспыхнул неподдельный интерес.
— Такая юная и уже знахарка? Любопытно… Слышал я, слышал, что Шейран кого-то привез из этого своего странствия, — мужчина сделал манерный жест рукой, давая понять, что он весьма снисходительно относится к виконту в целом и его работе в частности. — Он всегда испытывал непонятную страсть к нетрадиционной медицине…
— Алана, пожалуйста, оставь меня с отцом наедине, — прервал словоизлияния дворянина тихий хриплый голос.
— Шейран! Ты очнулся! — Я подбежала к нему.
Виконт согласно прикрыл веки и слабо улыбнулся.
Он был очень слаб. Для того чтобы состояние стабилизировалось, ему нужно проспать еще часов шесть как минимум. А этот проклятый незнакомец его разбудил!.. Хотя нет, вовсе не незнакомец, отец Шейрана. Так вот почему внешность дворянина мне показалась смутно знакомой! Если приглядеться, отец и сын весьма похожи, вот только старший Ферт был каким-то гротескным отражением младшего.
С негодованием посмотрела на графа. Складывалось впечатление, что его здоровье сына нисколько не волновало.
— Алана, выйди, — вновь попросил Шейран.
— Да-да, кыш отсюда, девочка!
— А…
— Со мной все будет в порядке.
Открыв дверь в холл, я чуть нос к носу не столкнулось с Эллиной. Она тут же отшатнулась и с крайне деловым видом поспешила ретироваться.
— Эй, в тюрьму ходила? Как там мастер Райт? — окликнула я ее.
— Я тебе не обяза… — начала Эллина, но, наткнувшись на недоуменный взгляд, буркнула: — Да живой он! Живой!
С гордо поднятой головой она удалилась, а я, наконец, закрыла дверь в малую гостиную.
Значит, Дэн все еще жив, и в тюрьму Эллина ходила. Вытащить мага из застенков по тем или иным причинам ей не удалось. Но какая-то медицинская помощь мастеру Райту оказана была, в противном случае он бы столько не протянул. Ну и само отношение Эллины к Дэниелу видно невооруженным глазом — не похоже, что северянку сильно заботила судьба мужа.
Пару минут я простояла у дверей, из малой гостиной не доносилось ни звука. А магией пользоваться было нельзя…
Вот бы еще понять, с чем связан запрет применения магии в столице? Артания чай не закостенелая Эрлия. Здесь, насколько я знала, к магам всегда относились более чем лояльно.
Решив, что караулить у дверей и дальше просто глупо, я направилась к себе. Пока есть время, надо ополоснуться и переодеться.
— Забавная девочка, где ты такую нашел? — спросил Конрад Ферт, когда за травницей закрылась дверь.
«Умная девочка», — подумал Шейран.
Алана сумела правильно разобраться в ситуации и дать бывшему императорскому порученцу минимум необходимой информации.
— Из Эрлии привез.
— Хм, любопытно… Сынок, как вижу, ты помирать не собираешься. Придворный маг мастер сгущать краски. Мастер… ха! — собственная шутка министра весьма позабавила.
— Скорее, принимать желаемое за действительное, — проворчал Шейран. — Но, вполне возможно, чаяниям мастера Арида еще суждено сбыться.
Виконт не лукавил, он действительно чувствовал себя отвратно. Удерживать нить беседы ему удавалось с трудом. Попытался проанализировать собственное состояние, но не смог. То ли регенерационные процессы не запустились, то ли он потерял возможность видеть потоки магической энергии. Стараясь не поддаваться панике, решил пошевелить пальцами правой руки, и вновь у него ничего не получилось. Он вообще не чувствовал ни рук, ни ног, ни единого мускула ниже шеи. Лишь ощущал тупую ноющую боль, но не мог понять ее источник.
Перед глазами виконта потемнело то ли от предпринимаемых усилий, то ли от осознания того факта, в каком удручающем состоянии он находился.
— …Ты сам виноват!.. — донесся откуда-то издалека голос графа.
Шейран отчетливо помнил, как страшный удар по спине сбил его с ног. Неужели перелом позвоночника?.. Сколько в таком случае понадобится времени, чтобы выздороветь? Сможет ли он вообще восстановиться, не останется ли калекой?.. Бывший императорский порученец славился смелостью, порой граничащей с безрассудством, но сейчас ему было по-настоящему страшно.
Волевым усилием он отрешился от мыслей о собственном состоянии, попытался сосредоточиться на разговоре с графом.
— …Что я тебе говорил? Сидеть тихо! Во всем сотрудничать с новой властью. Отказаться от этих своих преступников-дружков, — продолжал вещать Конрад Ферт. — Но нет же! Ты умудрился влезть в заговор!..
— Заговор? — переспросил виконт.
— Да-да, заговор! Ты же встречался с графом Нойсусом и его шайкой. Только не отрицай!
Значит, донесли. Вопрос: кто и когда успел? Предатель был среди людей Нойсуса или за ними с Дэном проследили?
— Не отрицаю. Встречался.
— Совсем из ума выжил! — брызгая слюной, прошипел министр.
— Отец, я выполнял вашу просьбу…
— Что?! Ты и меня в заговорщики хочешь записать?!
— Прошу вас, отец, выслушайте, — вздохнул Шейран. — У меня нет сил, чтобы с вами спорить…
— Ну, говори. — Граф скрестил руки на груди. — Даже интересно, что ты придумаешь в оправдание.
Виконт прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Как бы коротко и четко донести до Конрада свою версию событий? Шейран не сомневался, что после беседы с сыном министр побежит делиться впечатлениями с главой секретной службы.
— Отец, вы просили держаться от оппозиции как можно дальше и ни во что не встревать. Но я не мог оставаться безучастным в такой ситуации. Барон Иргус спрашивал, где могут скрываться Ортэм Тиарис и ректор Академии. Я поднял свои связи и пытался узнать.
— И как? Узнал? — скептически осведомился граф Ферт.
— Не успел. Но, уверен, Тарсу Нойсусу об этом известно.
— А что же ты не рассказал о своем «плане» Шону Иргусу? Не доложил, что удалось выйти на шайку заговорщиков? Затеял всю эту игру с переодеванием?
— Мне было нужно больше времени, чтобы вытянуть из Нойсуса информацию! Я боялся спугнуть старика. Не знал, кому на самом деле можно доверять в ведомстве. Просто не успел передать весточку барону! — Виконт выдохнул и прикрыл глаза. Монолог отнял у него последние силы.
Министр сельского хозяйства несколько минут молчал. Затем, явно пребывая в растерянных чувствах, медленно произнес:
— Ну… если посмотреть на ситуацию с другой стороны…
— Посмотрите, отец. Посмотрите.
— Хм…
— Так заговорщиков схватили?
— Повязали голубчиков, — кивнул Конрад.
— Всех?
— Нет. Этот негодяй Тарс Нойсус сумел улизнуть. Шустрый старик оказался.
— Вот поэтому и не стоило спешить. Об аресте графа кто-то предупредил.
— Да-да, похоже на то… Ладно, пойду я, пожалуй. Работы непочатый край, — засуетился Конрад. — Ты не представляешь, в каком удручающем состоянии мне досталось министерство сельского хозяйства. Склады наполовину пусты, не знаю, как мы зиму переживем. Сотрудники сплошь воры и лентяи.
— Спасибо, что проведали, отец.
— Я распоряжусь, чтобы к тебе прислали хорошего лекаря.
— Не стоит, отец. Вы же знаете, я испытываю непонятную страсть к нетрадиционной медицине, — слабо улыбнулся виконт.
— Страсть?.. Хм…
— Да, пока вы не ушли, позвольте вопрос. Что с Дениэлом Райтом?
— Твоего дружка арестовали, он вздумал колдовать, не имея на то разрешения.
— Вот оно что? Ясно, — пробормотал Шейран.
— Ну, выздоравливай. На днях я еще загляну.
— Спасибо, отец. И, будьте добры, позовите кого-нибудь из слуг.
Дверь захлопнулась. Шейран остался один.
Информации все еще не хватало, но одно виконт мог сказать точно, напали на них с Дэном не случайно. Шон Иргус решил проблему со свойственным ему изяществом. Не зря он на протяжении последних лет разрабатывал тайные операции, а Шейран Ферт был всего лишь одним из полевых агентов.
Как только у барона появилась информация, что опальные сотрудники ведомства вышли на связь с заговорщиками, он решил от них избавиться. Можно было, конечно, арестовать Ферта и Райта как предателей, но это бросило бы тень на репутацию нового министра сельского хозяйства. Гораздо удобнее выставить их жертвами разбойного нападения. А если пара неугомонных сотрудников будет сопротивляться, то мастера Райта обвинить в несанкционированном применении магии, а самому виконту приписать несколько убийств.
Хороший был план у барона Иргуса. Практически безупречный.
«Удивительно, как при таком раскладе я еще жив, — подумал Шейран Ферт, — и очнулся дома, а не в тюремных казематах».
— Вас господин зовет, — сказала горничная, когда я вышла из ванной.
Первым порывом было, закутавшись в одно полотенце, броситься бежать. Но разум возобладал над чувствами, раз у его милости хватило сил озвучить просьбу, значит, и подождать, пока я надену платье, он сможет.
Через пару минут я, на ходу заплетая мокрые волосы в косу, вышла из комнаты.
— Что со мной? Почему я не чувствую тела? — спросил Шейран, как только увидел меня. Его голос был спокоен, но во взгляде бывшего императорского порученца отражался затаенный страх.
Мысленно дала себе подзатыльник. Я забыла предупредить Шейрана, что временно обездвижила его. Да и не успела бы я просто. Не смогла.
Как же Шейран, наверное, испугался! Для сильного мужчины нет ничего страшнее, чем почувствовать себя беспомощным калекой.
— Все нормально. Точнее, все будет нормально… — затараторила я.
— Не темни, — перебил Шейран. — Так, что со мной? Позвоночник сломан?
— Позвоночник… э-э-э… несколько поврежден.
— Значит, я парализован?
— Да подожди ты! Не нервничай!..
— Не нервничать? — бледные губы виконта украсила саркастическая усмешка.
— Шейран, ты можешь не перебивать?.. — выдохнула и четко, нарочито спокойно сказала: — Я многократно ускорила регенерационные процессы в твоем организме. Так как повреждений много, то… считай, что я на все тело наложила гипс. К вечеру чувствительность восстановится.
— К тебе вернулась магия?
Одного у Ферта не отнять, независимо от ситуации соображал он быстро.
Я кивнула, отрицать очевидное было глупо.
— Когда?
— В эрлайской тюрьме.
— И ты молчала?
— Тебе напомнить наш недавний разговор про свободу и доверие? Ты не доверяешь мне, так почему я должна?
Шейран отвел взгляд, а затем спросил:
— Каков твой прогноз? Я говорю не о полном выздоровлении, а о времени, когда смогу твердо стоять на ногах.
Пожала плечами.
— Не могу объективно оценить твое состояние. Неделя или около того.
— Слишком долго… Ты можешь ускорить процесс, не прибегая к магии?
— Не знаю. Я подумаю.
— Принеси из кабинета тиариновое зелье.
— Какое-такое зелье? — не поняла я.
— Фляжка с ним пропала при пожаре.
— А-а-а… То самое…
До бойни в тилиском трактире Шейран всегда носил с собой маленькую фляжку с крепкой спиртовой настойкой. Я понятие не имела, каков состав настойки, не смогла вычленить ни одного ингредиента. Разве что запах был весьма специфический — хвойный, густой, тягучий, с характерными нотками горечи — можжевеловый. Эффект от применения зелья определенно имелся, оно снимало усталость и придавало сил. Пожалуй, сейчас ему это зелье не повредило бы.
— А как я попаду в кабинет?
— Ключ был в поясном кошеле.
Рваную, перепачканную в крови одежду слуги унесли еще ночью. На низком столике у окна остались лежать пояс, пустые ножны от кинжала и два кошеля. В первом закономерно обнаружилась монеты. Содержимое второго мешочка превратилось в труху. Благоразумно задержав дыхание, мало ли что у Шейрана там хранилось — вдруг очередной алхимический порошок, — осторожно высыпала содержимое кошеля на стол. Выцепила из кучки хлама связку ключей и подошла к виконту.
— Все остальное поломалось. Осколки стекла, кости…
— Жаль. Хорошие гребни были.
— Какие гребни?
— Костяные. Тебе купил, — как-то просто отозвался Шейран.
С сомнением посмотрела на черноглазого лорда, не повредился ли он головой? Ведь били же его прошлой ночью по голове, неоднократно били… Хотя гребни виконт явно приобрел до того, как попал в засаду, да и вообще неизвестно, сколько они у него в кошеле пролежали.
Не хотелось признаваться, но неожиданное откровение виконта мне было очень приятно.
— Так ключ какой? Или мне всю связку перебирать? — вопрос прозвучал несколько грубо.
— С головкой в виде короны. Повернешь ключ на три оборота вправо, четко мысленно скажешь «лориото шуто», затем на один оборот влево. Само зелье на нижней полке шкафа.
Как интересно, а замок-то с секретом! Этакий артефакт, который откликается на команды мертвого языка.
— А если где-то ошибусь, что будет?
— Ничего не будет, — устало произнес Шейран, — дверь просто не откроется.
Я замерла на пороге кабинета, рассматривая портрет покойного императора.
Художники всегда льстят заказчикам, а придворные особенно. Но если в молодости Олибриас был хотя бы наполовину так хорош, как его изображение на портрете, неудивительно, почему дочь мернианского посла влюбилась в принца без памяти.
Черные волосы мягкими кудрями спускались до плеч, обрамляя худое породистое лицо. Глаза красивые, зеленые, как и у нас с мамой. А вот подбородок подкачал — слабоват, да и губы слишком пухлые. В целом образ у Олибриаса был несколько женственный, меня бы такой кавалер вряд ли привлек.
Интересно, если бы осталась жить во дворце, то разрешил бы отец мне выйти замуж за Шейрана Ферта?.. Если бы да кабы! Что за глупые мысли лезут в голову? Нет, конечно! Какой-то там виконт, агент секретной службы, будь он хоть сто раз императорский порученец, явно неподходящая партия для принцессы. Вероятно, мы бы даже не познакомились…
Верхние полки шкафа занимали книги и папки с какими-то документами, остальное пространство было отдано под хранение всевозможных пузырьков, баночек, свертков и коробочек с порошками. На собственном опыте мне не раз приходилось убеждаться, Шейран любил пользоваться алхимическими средствами.
Шесть металлических фляжек обнаружилось на нижней полке. Открутив крышку первой попавшейся, я вдохнула знакомый резкий аромат. Во второй фляжке тоже оказалось тиариновое зелье, да и в третьей… дальше проверять не стала.
Поддавшись порыву, я заглянула в тумбу около окна, в ящики письменного стола. И вновь все тоже — бумаги, склянки и всевозможные безделушки, в некоторых из которых я с ходу определила артефакты. В одном из ящиков нашелся ключ — точная копия того, с помощью которого я проникла в кабинет. Не раздумывая, сунула его в карман. Может, как-нибудь наведаюсь в эту комнату еще раз, чтобы рассмотреть портрет императора без спешки, а заодно изучить, что такого интересного Ферт прячет под замком.
Сделав небольшой глоток из фляжки, Шейран довольно прищурился.
— Ты пьешь это зелье редко и понемногу. Почему? Вызывает привыкание?
— Да.
— Откуда у тебя оно, кстати?
— Привез с Уишских остров. Настойка коры тиаринового дерева.
О таком дереве я даже не слышала, надо будет разузнать…
— Значит, так, — сказала я, — сейчас выпьешь еще пару зелий, но уже не таких экзотических. А затем тебе надо поспать, восстановить силы.
— Только никакого снотворного. Расскажи, что произошло, пока я был без сознания.
