Глава 10
НА ОЗЕРЕ
Грот делал крутой поворот. Юноша замедлил шаг, выключил фонарик, и осторожно продвигаясь близко к стене, заглянул за угол.
В сплошной темноте ничего не было видно, он включил фонарь, перед ним открылась большая пещера, посредине которой было озеро. Ярус, на всякий случай, осветил её, и убедившись, что опасности нет, смело пошёл вперед.
– Смотри, Топа, озеро, самое настоящее подземное озеро! – крикнул он.
Озеро было небольшое, песчаный берег был усеян камнями разной величины. Тёмная гладь поверхности воды, при полном безветрии, казалась неживой и мрачной, если бы не плавающие на поверхности большие бутоны лилий.
– Убери-ка фонарь, а то мне ничего не видно. Ну, и чего ты так обрадовался? – скривился Топа.
– Давай умоемся, а то мы грязные, как чер… – запнулся Ярус, вспомнив слова Кондилятора, что нельзя произносить слово «черти», добавил, – как черниговские свиньи.
– А, по-моему, тебе с твоей белой кожей, в целях маскировки, вообще не стоило бы мыться, – укоризненно сказал Топа.
– Ыца! Ыца! – раздалось на другом конце озера.
– Ты слышал Ярус, кто это? – испугался Топа.
– Не знаю, эхо, наверное, – безразлично ответил Ярус и, бросив рюкзак возле большого валуна, уходящего в воду, пристроил фонарь так, чтобы озеро хорошо освещалось.
– А кто такая эта эха? – заинтересованно спросил Топа.
– Эхо? – это отражение твоего голоса, – пояснил Ярус.
– Да, ой, как интересно, – Топа отошёл от Яруса в сторонку и весь, напрягшись, осторожно сказал, – а!
– А-а-а! – раздалось в ответ.
– Ух, ты, как она здорово отражает, – обрадовался Топа.
– Во, страшилище, – взобравшись на прибрежный валун и разглядывая своё отражение в воде, сказал Ярус, – хорошо, что меня Зена таким не видела.
– Быть полностью в грязи, ещё не значит потерять человеческий облик, – потоптавшись на месте, ответил Топа и, сглотнув слюну от волнения, громко крикнул, – у!
– У-у-у! – пришло в ответ.
– Топа, а ты – философ, – сказал Ярус, засучивая рукава, и присев на корточки потрогал воду, – ух, ты, тёпленькая. Да здравствует мыло душистое и зубной порошок, – отмывая засохшую грязь, весело декламировал Ярус.
– Моется тот, кому лень чесаться, а грязь больше сантиметра сама отпадает, – поучительно сказал Топа и, вытянув свою коротенькую шею, громко крикнул, – и!
– И-и-и! – повторило эхо.
– Нет, Топа, вода – это здорово, – обливая голову водой, и промывая уши, ответил Ярус.
– Какая молодец, эта эха, так хорошо повторяет, – радуясь новой забаве, крот весело крикнул, – Топа!
– Попа! – раздалось в ответ.
– Сама ты, это слово, – обидевшись крикнул Топа и, схватив горсточку песка, бросил в озеро, потом поразмыслив, подошёл к другу, – Ярус, а она точно-точно всё отражает?
– Точно, один в один, – продолжая мыть голову, пробубнил Ярус.
– А-а, может быть, мне показалось, – сам себя успокоил крот, набрал в лёгкие воздуха, но глянув на Яруса, отошёл подальше и крикнул, – попа!
– Топа, – звонко смеясь, ответило эхо.
– Ярус, – приблизившись к другу, сказал Топа, и озабоченно почёсывая голову, спросил, – а ошибиться, эта эха, не может?
– Нет, эхо не ошибается, – фыркая, ответил Ярус.
– А ты слышал свою эху?
– Слышал.
– Она не ошибалась?
– Никогда.
– Я тебе хочу сказать, что моя эха какая-то невоспитанная, – обиженно проворчал Топа, отвернувшись в темноту.
– Неча на зеркало пенять, коли рожа крива, – бодро сказал Ярус и брызнул водой в сторону друга.
– Делал, делал из человека негру, а он опять за своё, взял и отмылся, – недовольно пробормотал Топа, приоткрыв на мгновение один глазик.
– Эх, у меня такое желание сейчас искупаться, – очищая олимпийку от грязи, произнёс Ярус.
– Ага, искупайся, там тебе и оторвут все твои желания.
– Знаешь, Топа, чего здесь не хватает?
– Удочки, – безразлично отозвался Топа, приседая на рюкзак.
– Нет, на обычном озере ночью всегда есть лунная дорожка и отражения звёзд, это так красиво, – стряхивая ладонями воду с волос, романтично произнёс Ярус.
– Я не понимаю слово красиво, я понимаю слово вкусно, – пробурчал Топа.
– Ну и зря, посмотри, какие красивые цветы, было бы здорово подарить их Зене.
– Ты вначале её найди, спаси, а потом уже думай о подарках, – холодно заметил Топа и, поразмыслив, продолжил, – вообще-то странновато, что солнца нет, а цветы растут.
– А я всё же сорву одну лилию для Зены, – не обращая внимания на рассуждения Топы. Ярус дотянулся до листа, приближая к себе цветок и вдруг бутон начал быстро увеличиваться, одновременно превращаясь в красивую женскую голову, два листа этой лилии превратились в её руки. Оказалось, что Ярус держит в своей руке
не лист, а руку девушки. Всплыв над водой, она оказалась практически нагая: длинные белокурые волосы с зеленоватым оттенком едва прикрывали её крупную грудь, ниже пояса она была покрыта розовой чешуёй. Ярус почувствовал, как девушка крепко сжала его руку, дернула на себя, и он оказался по пояс в воде. Практически одновременно с её появлением, остальные лилии тоже превратились в белокурых девушек и быстро поплыли к нему, выставив вперёд руки. Тут только Ярус заметил вместо ног у них мелькающие над поверхностью воды розовые хвосты.
– Русалки1? – удивился Ярус.
1Русалками (слав. миф.) становятся девушки, умершие неестественной смертью, преимущественно утопленницы или умершие до брака, а также проклятые, некрещёные и мертворождённые дети.
Он оказался в кольце пяти русалок, которые схватили его и стали безжалостно щекотать под мышками, на животе, спине.
– Да это же русалки-щекотухи2, – вспомнил Ярус.
2Русалки–щекотухи (слав. миф.); сверхъестественные существа женского пола. Красивые девушки, с распущенными волосами, зелёными или русыми. Груди длинные, крупные. Их можно встретить на берегах водоёмов, где они расчёсывают свои волосы, или в лесу – они любят раскачиваться на ветвях. На дух не выносят женщин, но зато всячески стараются соблазнить мужчин. Портят посевы, топят людей, особенно в полдень, убивают, защекочивают до смерти, сводят с ума, могут напускать мор на домашний скот.
Юноша смеялся так, как никогда в жизни. Пользуясь тем, что он не может сопротивляться, русалки стали заводить его всё глубже и глубже в воду.
– Ярус, – услышав хохот, крикнул ему Топа, ты чего там заходишься, давай выходи уже, хватит купаться, – но, услышав в ответ только душераздирающий хохот, повернул луч фонаря в сторону и понял, что друг в беде.
– Эй вы, а ну оставьте его в покое, я кому говорю? – подбежав к краю озера, крикнул Топа, – вам сейчас плохо будет, я вас последний раз предупреждаю! Эй вы, мочалки косматые, я с вами разговариваю, ну, тогда пеняйте на себя, я сейчас плыву к вам! Так, а как же это плавают так или так?
Подбежав к самому берегу, крот начал делать различные круговые движения лапками то вперёд, то назад, смешно шмыгая носом.
– Самое главное, нужно правильно начать плыть, – и на мгновение задумавшись, он сам себя спросил, – а с какой лапы начинают плыть, наверное, с правой, а ещё надо задними лапками помогать.
Упав животом на землю Топа начал грести всеми четырьмя конечностями, пока не свалился в озеро. Быстро выбрался на берег, отряхнулся, но русалки не обратили на него никакого внимания.
– Что струсили, тётки-селёдки, это я вам говорю, Топа, гроза подземного мира! Ну, кто со мной один на один готов сразиться? – крикнул он и, схватив камешек, бросил в воду.
Шёрстка у Топы промокла, вода стекала с него ручьями и мокрый он был похож на маленького медвежонка, ну очень маленького и очень несчастного. Одна русалка, сверкнув в сторону Топы голубыми глазами, отделилась от остальных и поплыла в его сторону. Сильно работая хвостом, она встала над водой почти во весь рост, как натренированный дельфин и протянула к нему руки. Своими размерами в сравнении с Топой она походила на кита.
– Ну, иди сюда, иди, я тебе покажу, где раки зимуют! – отбежав подальше от берега и став в боевую стойку, угрожающе крикнул он.
Русалка опустилась на валун, на котором совсем недавно умывался Ярус, и пальцами поманила крота к себе.
– Ну, выходи, выходи, руки есть, а ног нету, что стыдно, небось? Срамота-а! – издевался над ней Топа.
Русалка усмехнулась, нырнула спиной назад, и ударив хвостом по воде, обдала Топу кучей брызг.
– Что сдрейфила, недоделанная! – пританцовывая, радовался Топа, прикладывая скрещённые руки к носу, как Буратино.
Смех Яруса стал похож на хрип. Русалки завели уже обессилившего юношу по горло в воду, а их подруга, отплывшая от берега, с разгона потопила его. Блеснув розовыми хвостами над поверхностью воды, они ушли в темную бездну.
– А как же Зена? – успел подумать Ярус, закрывая глаза и теряя сознание.
Глава 11
ЛИСТИНА
Русалки скрылись с Ярусом под водой, и наступила зловещая тишина. Топе стало очень страшно и одиноко.
– Ярус! Ярус! А я, что же мне теперь делать? – подойдя к самому берегу и опасливо глядя на воду, крот жалостливо заскулил, присел на рюкзак, и заплакал, – мне что, теперь самому Зену спасать? Но я же её не видел ни разу!
– Разу-разу-разу, – раздалось над озером.
– Эй, кто там? – испуганно крикнул Топа и быстро вскочив, спрятался за рюкзак.
– Я-я-я! – донеслось с того берега, и послышались хлопки в ладоши.
– Это ты, моя, эха? – улыбнулся Топа, и прищурив глазки, высунулся из-за рюкзака.
– Ага! Ха-ха-ха! – раздался весёлый девчоночий смех.
– Я тебя вижу, вон, ты, моя эха, выходи! А теперь вон там! – радовался Топа, подходя к самому краю озера, и приставив лапки к мордочке, пытался разглядеть противоположный берег. – Ну, что же ты замолчала, ты где?
Вдоль берега в направлении Топы быстро шло на цыпочках существо, напоминающее обычную маленькую девочку, всё тело, которой за исключением лица, кистей рук и стоп, было покрыто тёмной густой шерстью. На ней было короткое платьице из мхов, а в длинные распущенные волосы вплетены болотные растения и цветы. Круглое личико со вздёрнутым кверху маленьким носиком смотрело на Топу озорными карими глазками.
– Эха, выходи, ну, что же ты? – надул губки Топа.
Существо тихо подкралось к Топе сзади и громко смеясь, обсыпало его жёлтыми и красными листьями.
– Привет, Эха, – стряхнув листья, радостно сказал Топа, и несколько раз обойдя новую знакомую, с восторгом её рассматривая, добавил, – так вот ты какая!
– Какая? – засмущавшись, произнесло существо.
– Такая, как и я, пушистенькая.
– Кроме того, я сексуальная, – игриво сказало существо, покачав туловищем и поправляя платьице.
– Я тоже сиксуальный, – копируя её движения Топа, неловко покачал корпусом и протянув ей лапку, продолжил, – давай знакомиться, я – крот, меня зовут Топа.
– Я листина1! – пожала она его лапку, – а звать меня Хвоя.
1Листины – (слав. миф.) это дети лешего2 и кикиморы болотной3. Листины или шишиги шалят, сбивают с дороги путников, сыплют им на голову труху и обматывают паутиной.
2Леший – (слав. миф.) считается хозяином лесной чащи и обитающих в ней зверей. У него человеческий облик, только волосы очень косматые и кожа отливает синевой. Предпочитает селиться в еловых лесах, за которыми начинается сосняк. Он может изменять свой рост – стать высоким, как деревья, или низким, как трава, и укрываться под упавшими листьями. Обычно одет в звериную шкуру. Глаза горят зелёным огнем. Леший издаёт различные звуки: свистит, хохочет, аукает, откликается на голос, плачет, бьёт в ладоши. Человеку он вредит редко.
3Кикимора болотная обитает на болоте. (слав. миф.) Любит наряжаться в меха из мхов и вплетать в волосы лесные и болотные растения. Людям показывается редко, только кричит из болота громким голосом.
– Хвоя, какое красивое имя, ты откуда, такая Хвоя? – расплываясь в улыбке, сказал Топа.
– Я – из болота, – гордо сказала листина.
– Так ты же наш человек, природные корни, – обрадовался Топа и, задержав её руку в своей лапке, спросил, – так это ты была, моей Эхой?
– Я, правда, весело?
– Мохнато, а ты очень красивая, – нежно произнёс Топа, продолжая держать её руку в лапке, а другой, поглаживая по волосатому предплечью.
– А ты такой смелый, так бесстрашно защищал своего друга, – весело засмеялась листина.
– А кто это напал на моего Яруса? – нахмурившись, спросил Топа.
– Это русалки!
– Кто такие эти русалки?
– Старушки, которые живут под водой.
– По виду не скажешь, что они старушки.
– Им триста лет в обед будет.
– А зачем они его утащили под воду? – сердито спросил Топа.
– Они джяги-джяги будут делать с твоим другом, – поджав одну ногу, она стала прыгать на другой вокруг Топы.
– А что такое джяги-джяги? – крутил головой Топа, наблюдая за листиной.
– Ну, это когда занимаются любовью, – поменяла ногу Кикимора.
– Так и скажи – будут его любить, а то джяги-джяги, – обиделся Топа, – тоже мне иностранка нашлась.
– Не сердись, – остановилась Листина, – заниматься любовью, – это не значит любить.
– Как это, если я ловлю рыбу, значит, я занимаюсь рыбной ловлей, так?
– Так, да не так, – игриво покачала она головой.
– По-твоему, заниматься рыбной ловлей, это не значит ловить рыбу?
– Вроде того, будешь ловить рыбу, а поймаешь рака, где же тут рыбная ловля? – и листина коснулась пальчиком носика Топы.
– Да, логично, – задумчиво произнёс Топа, – неужели нельзя заниматься любовью и любить одновременно?
– Можно, но не у всех это получается.
– Значит, самое главное в жизни заниматься любовью и любить одновременно?
– Да, одного и того же, – добавила Хвоя.
– Сложно так всё, – почесал затылок Топа.
– Меня вон предки тоже сюда загнали за то, – скрестила ножки Кикимора и повернувшись на триста шестьдесят градусов, продолжила, – что я отказываюсь за Хмыря1 замуж идти.
1Хмыри, Криксы и Злыдни – болотные духи, опасны тем, что могут пристать к человеку, даже вселиться в него, особенно на старости лет, если в жизни человек никого не любил, и у него не было детей. (слав. миф.).
– А кто такой этот Хмырь?
– Хмырь? Это сосед, в нашем болоте живёт. Хмырь-то сам по себе неплохой, а душа к нему не лежит, не люблю я его.
– Выходит, что ты и любовью заниматься с этим Хмырём
не хочешь?
– Не хочу, – просто ответила Хвоя, – если я его не люблю, почему я должна заниматься с ним любовью? Я – свободная Листина, и меня никто не заставит делать то, чего я не хочу.
– Наверное, это большое счастье, делать то, что ты захочешь?
– Конечно.
– Скажи, а как помочь Ярусу? – после некоторой паузы спросил Топа.
– Твоему другу никто не поможет, кроме него самого, – поправляя и без того свою пышную прическу, сказала Хвоя и подумав добавила, – хотя, помешать можно.
– Это как? – удивился Топа.
– Когда я была совсем маленькая, я своим предкам тоже мешала джяги-джяги делать. Только они залезут в камыши, я – на сосну, и ну, в них шишки бросать.
– Помогало?
– Ещё как, ругались страшно, – смеясь, сказала листина.
– А давай, мы этим русалкам тоже будем мешать, джяги-джяги с моим Ярусом делать?
– Давай, а как, ведь, шишки в воде не тонут? – развела руки Хвоя.
– А мы камнями в них будем бросать, пошли за мной, – скомандовал Топа и, взяв Хвою за руку, повёл её к месту привала. – Смотри, сколько здесь камней, бросать нужно вон туда, – он взял камешек и бросил в то место, где русалки увлекли Яруса под воду.
– Мы им сейчас устроим облом, – потирая руки, хитро улыбнулась Хвоя.
