— А должен был забыть?
«С фига ли?» Выражаться, как ученики, Кодаторта не стал, и оставил вопросы при себе. Счел все странности причудами беременных. Авансом, можно и еще что-нибудь ляпнуть. Миели невольно опустила глаза, чтобы избавиться от совсем странного наваждения. Раз всё так меняется… Конечно, она всё также беременна и прекрасно это чувствует, не глядя. Даже руку на живот класть не нужно, но это успокоило. Чуть-чуть. Раз не рассосалось… мало ли, значит, и с их отцом все в порядке. Да? Дети же не могут сами по себе появиться. А Кодаторта и с ней знаком, как раньше, и…
— Ты в отпуске по состоянию здоровья, но не настолько давно. Тебе нехорошо?
Вот уж глупости, ведьма прекрасно сама о себе позаботится. Хорошо. Если ее положение не удивляет нового директора, значит, так и должно быть. И… Кодаторте не приходилось иметь дело с беременными учениками, только с травмированными, поэтому он заметно напрягся. Даже разрешил троице балбесов лишнюю пересдачу, чтобы свалили и не мешались.
— А почему на кабинете Саладина табличку поменяли? Была же совсем другая, я помню. И не только она, многое меняется. Вы ничего не замечаете?
Или пойдете звонить в институт психиатрии? Ведьма не может так просто взять и сойти с ума, но от сильного проклятья или темного зелья вполне. Миели задержала дыхание, боясь прослушать ответ за гулко забившимся прямо в ушах пульсом. Или… нет, хотеть его прослушать глупо и бессмысленно.
Кодаторта вздрогнул и странно взглянул на нее — не как на повредившую ментальную ауру. Словно понял, о чем она… на секунду, и попытался вспомнить ускользнувшее. Показавшееся… ерунду. И тут же отмер, потерев глаза рукой.
— Работа в Институте Времени повлияла на твою психику, и не только. Мэлько чуть не съел меня за допущенную небрежность и правильно сделал. Запуск коллайдера мог закончиться фатально не только для тебя. Нам всем повезло, что обошлось лишь… небольшим приобретением.
WTF, о чем он? Понятно о чем, бедный завуч откровенно боится, что она родит прямо здесь, если расстроится и разволнуется. И хорошо, необязательно ему знать, что нет. Еще рано. Значит, не будет ломаться и включать директора и всё расскажет. Про чертову табличку, и… Саладин точно здесь, она чувствует.
— Хочешь зайти туда? Ладно… — Кодаторта с непонятным выражением кивнул на дверь директорского кабинета. Словно он всё понимает, только она нет. — Табличку сменили уже давно, после разрушения Обсидиана.
Прежняя разбилась… так же бывает? Миели инстинктивно пригнулась, уворачиваясь от огромной сосульки. Ледяное копье, почти целый айсберг, прилетела из глубины снежных туч. Чтобы идеально точно, как дротик в яблочко, вонзиться в центр знакомой с детства таблички. Превратив ее в кучку осыпавшихся на пол осколков. Беззвучно и оттого особенно пугающе. Как в сегодняшнем кошмарном сне — из-за чрезмерного стресса, беременности и переедания на ночь. Он наконец вспомнился, но лучше бы не.
— Осторожно.
Кодаторта поспешно поддержал ее под локоть — незачем, она бы не упала. Дурацкое наваждение, подумаешь. И что-то еще… собрался позвонить Мэлько, чтобы он срочно позаботился о сестре. И прекрасно. Она знала, что у братишки всё хорошо, но лучше увидеть. И Мэлько ей не помешает, что бы они с Кодатортой себе ни думали. Поможет — так, как ей нужно, или пойдет на фиг.
<center>***</center>
— Драконы Пироса могут помочь… если не окажутся большим злом. Это единственное, что их остановит. И поможет тебе. Если ты еще способен их подчинить. Остальные точно нет.
Гриффин еще не отошла от притупившего все чувства и страхи пофигизма и не смогла полностью поверить? Если возмутительно спокойна, когда Магикс вот-вот обрушится в пропасть тьмы. Потеряв многое и многих. По ее вине, между прочим. Как раньше спасла, так теперь что — я тебя создала, я тебя и разъе… разрушу к херам? Или старая (душу как лицо не подправить) ведьма поразительно собрана и хладнокровна? Да нет, бред какой-то.
Миели раздраженно поджала губы (во сне, такое бывает?) — полюбить директрису Облачной башни ее не заставит ничто. Если бы эта ведьма героически (или хоть как-нибудь) погибла, пытаясь переписать историю, то может быть. Ей точно стало бы не по себе из-за всех плохих мыслей и пожеланий. Но этого же не случилось, раз Гриффин благополучно вернулась из небытия и всё у нее прекрасно. Любимая школа ждала, сын слишком мал, чтобы держать зло, и Саладин всё так же смотрит… как не смотрел ни на кого больше. Значит, произошло что-то другое.
Ведьма состроила непонятно что значащее выражение лица, как Кодаторта — они сговорились? — увидев без приглашения пожаловавшую в Облачную башню компанию. Словно хотела всего и сразу, и самой непонятно чего. Но Саладин огорошил бывшую с порога, не дав собраться с мыслями. И был слишком озабочен грядущими проблемами, чтобы смотреть телячьим взглядом — хоть что-то хорошее.
— Твой сын жив, но чтобы встретить его, надо очень постараться… нам всем. И не факт, что получится.
<i>После того, что ты уже успела наделать. Хотелось верить, что нет, но увы. Так честен с тобой я не был еще никогда, не сомневайся. Поверь, нет времени спорить. Покопайся у них в сознании, пока можешь. Насчет него не уверен, что выйдет, но принцесса Флора слишком добра и открыта, чтобы ставить барьеры.</i>
— И помоги ему вернуть нормальный облик. Ты знаешь как? Очень плохо, если нет — иначе наших наставниц не победить. Только бежать или договориться… пожертвовав многим и многими.
<i>Или в порядке бреда погибнуть в бою.</i>
— Но изменить будущее получится лишь в первом варианте. И попасть туда… тебе.
Гриффин всё же сбилась с пафоса, став почти живой и нормальной. Замерла, прислонившись к стене и беззвучно шевеля губами. Бокал с непонятным бордово-красным отваром — вином директриса не злоупотребляла, предпочитая успокаивать нервы и совесть зельями — выскользнул из руки и со звоном упал на пол, разлетевшись на осколки.
— У нас мало времени… почти совсем нет.
Глава 91
<i>Некоторые темные проклятия и побочные эффекты заклинаний хуже смерти, или невыносимо кринжовые. Что для многих одно и то же. Раньше она не понимала, но теперь да. И что теперь? Гриффин не убьет ее папу и не начнет мелко мстить? Крупно — на мелочи такие как она не размениваются, — но по сравнению с нависшей над Магиксом угрозой все мелочь. Приходить ослабленным и уязвимым к бывшей (как прилично сформулировать, кем была Гриффин отцу, она не знает) — ну, такое. Саладину понятно все равно, только позлорадствует. Потом, конечно, когда Мелькор станет ему не нужен. А пока да, защитит бывшего соперника (папа об этом и не подозревал, лол), как сумеет. Гриффин же не сильнее Великого Мага и не окончательно слетела с катушек? Противная ведьма сама во всем виновата вместе с Белладонной, но у нее своя логика. Если записала Саладина в виноватые, то и отца легко крайним сделает. Но с шефом все ясно, он и сам туда записался.
Ей стало от души жалко папу, пусть она его почти и не помнит. Только немного, что-то на уровне смутных ощущений. Приятных и теплых, как пушистый плед, пусть в Средиземье и нет ничего похожего. Отец любил бы ее, заботился и защищал, и так и было, недолго. И она его, обязательно. Если бы только могла. От опасностей и кринжово неловких ситуаций, и от всего сразу. Ни капли не жаль, что не стала феей из-за него. Ну и ладно, нафиг этих фей, кроме мамы — зато она дочь своего отца. Правда, это пока не заметно, к сожалению — силы темного валар в ней и близко нет. И очень жаль, тогда Гриффин и стирателям не поздоровилось бы.
Миели замерла, борясь с желанием проснуться. И не увидеть ничего плохого. В продолжении рассказанной мамой безумной истории… или просто душном кошмаре. Не просто — все слишком похоже на воплотившееся в жизнь — и логично.</i>
Только смешалось и ускользнуло по пробуждении, оставив давящее чувство тревоги. Напрочь лишившее аппетита и обычных утренних желаний. Кроме как можно скорее лететь в Красный Фонтан. Но вот наконец вспомнилось все. Начиная с пронзившей сталь и бетон, как бумагу, сосульки безумной Белладонны. Это просто страх, такого же не было? Сон оборвался в момент битвы — опасный, но еще не определенный. И черт, он же здесь, она чувствует. Сможет победить свою мучительницу, пронзив ледяное сердце лазерным мечом, как уже было. И что-то придумать, спастись от стирающих куски реальности, оставляя пугающие дыры в текстурах, черных штук. Обязательно, босс и не такое может… все. И не оставит ее. Заберет с собой, если не может остаться. Он же не собирается просто сидеть и ждать зубастые сгустки тьмы? Только не он. У Саладина всегда есть план Б, В и далее по списку.
— Хочешь зайти туда? Ладно.
Что значит — «туда»? Странно так говорить о кабинете непосредственного начальника. Ок, они сделают это вместе, прямо сейчас. Что бы это ни значило. Раз Кодаторта никак не выскажется предельно ясно, и у нее язык отсох спросить: «А Саладин… где он сейчас?» Не получается. Не потому, что примет за дуру, вообще пофиг.
Миели резко дернула дверную ручку (она осталась прежней, хоть что-то хорошее), вдохнув для храбрости и не разрешив себе зажмуриться. Глупо, и… Все в порядке, она же знала! Морально подготовилась к худшему, но Саладин спокойно сидел за директорским столом как обычно. Не спокойно — был занят чем-то непонятным и открывшаяся дверь напугала его не меньше нее. Напрягла. И… конечно же помнит ее и все, что их связывает. Раз хочет опять выпереть вон, куда подальше, по взгляду видно. Без всяких подлых фокусов с чтением мыслей, она и так обходится.
Внутри разлилась блаженно теплая слабость, приятная и опасная, и в ушах зазвенело. Стоило увидеть знакомый силуэт и заглянуть в глаза. За дверью ей просто что-то приснилось наяву и они продолжат разговор? Главное, ее любимый тот же, и между ними все по-прежнему. Не время расслабляться и праздновать успех, но так хочется. Пожалуйста! Саладин больше Гриффин достоин новой жизни… ну или точно не меньше. Нечестно, что ей все, а ему ничего. И их завуч его тоже видит, так что…
<i>Честность не при чем, Миели. Почти никогда. И «честно» для каждого свое.</i>
— Мне нужно отойти, Миели, ты… — Кодаторта остановился, словно налетел на невидимую стену на пороге. Глаза дико расширились, став растерянно-удивленными… и что-то отбросило нового директора… заместителя от входа. В прямом смысле, так резко и далеко отскочить он не мог. Тем более спиной вперед.
— Ой, вы…
Такого она еще не видела. И не знает, как реагировать. Миели вздрогнула и подалась к нему, глупо испугавшись за бывшего препода. Кодаторте ничего не грозит, в худшем случае синяки и легкий сотряс. Держать равновесие и группироваться при падении он их учил и на зачетах спрашивал.
— Что? — Кодаторта искренне, так гениально притвориться мало кто может, удивился ее беспокойству. Он точно не мастер обмана, в отличие от некоторых. И легко устоял на ногах, как она и думала. Взгляд, на миг помутившись и став пустым, прояснился. Как ни в чем не бывало. Кодаторта встряхнул головой и опустил руку, передумав протирать глаза. Разумеется, он в порядке, споткнулся обо что-то, бывает.
Ей не о чем волноваться, о себе бы лучше позаботилась. Если глубоко беременна, так что лучше сидеть дома под присмотром, не ходить много и не нервничать. И запуталась в прошлом и настоящем. Поэтому пусть идет пока и займется чем хочет. В кабинете первого директора — если ей это нужно он не против. Только пусть надолго не задерживается, что там интересного? Лучше отдохнуть, поесть и подышать свежим воздухом. Может зайти к нему, если возникнут какие-то проблемы.
— Спасибо… директор.
Миели запнулась на обращении, проводив взглядом бодро ушедшего в сторону своего прежнего кабинета завуча. Какая там теперь табличка, и у кого из них глюки? Надо будет дойти и посмотреть. Потом, если будет еще актуально. А сначала… Испугано зажмурившись — она готова, что ее тоже отшвырнет назад, но все равно попробует, — Миели почти вбежала в кабинет. Казалось, она уже не может бегать, но да. Только сердце лихорадочно часто забилось и закололо в боку. И, не успев вовремя остановиться, припечатала любимого к собственному столу, обвив шею руками. Что он там сказал? Волна жара разошлась от сердца до кончиков пальцев, ударив в голову, и тянущая боль в животе прошла, едва начавшись. Кошмар кончится, или не наступит, не заберет ее счастье из рук. Если сжать их плотнее и не отпускать.
<i>Глюки? Ни у кого. Обновление реальности не прошло гладко, как я и предполагал. Возникли ошибки. Как коррупция в ваших видеоиграх. </i>
Саладин шарит и в этом, хотя демонстративно презирал все игрушки и сетевые развлечения. Презирает. Не надо прошедшего времени. Повреждение игровых файлов вызывает глюки, смешные и бесячие. И безвозвратно губит сохранения, он же не об этом?
— Нет, в реальности все проще и сохранения устойчивее. Удаления забагованных объектов будет достаточно, остальное сохранение даже ничего не заметит. Не бойся.
Босс так спокойно об этом говорит. Обнимая ее за талию — раньше она там была — и нежно целуя в шею. Кто здесь забагованный объект? И правда не понял, чего она боится, или издевается?
— Ты же умная девочка. Все то, чем кажется, не обманывай себя.
От шепота прямо в ухо шея покрылась сладко-щекотными мурашками и дыхание сбилось. Так, что захотелось плотнее прижаться, спрятать лицо на груди и ни о чем не думать. Противный он, ничего не поделать, как был, так и остается. И совсем не издеваться не может, умрет без этого. Но нельзя, все слишком опасно и неправильно. Умная? Ей совсем все равно на немыслимую похвалу. Вообще сейчас неважно, и школьные годы прошли. Дурацкие у нее были мечты и проблемы, еще недавно. Сейчас бы так.
— Они удалят тебя, да? Поэтому ты меня выгоняешь.
Чтобы она не видела и не расстроилась, ей вредно. Или нашел выход и куда-то сбежит, без нее. Саладин намекал на что-то такое, в последнее время, и стал слишком добрым. Потому что уже все пофиг и неважно.
<i>Ты пожертвовал собой ради этой сучки? Чтобы она не сдохла на этот раз, а ты да. Как ты мог, зачем?! И что теперь делать?</i>
Миели замерла, стараясь восстановить дыхание и успокоиться. Она это сказала, не вслух, но дошло прекрасно. И не жалеет. Что ударила его судорожно сжатыми кулаками по плечам — тоже. Так и надо. И она права — шеф себя выдал. Раз непередаваемо изменился в лице, прежде чем вернул покерфейс. И слишком крепко сжал руки за ее спиной… больно.
— Не думаю, что только из-за этого. Если бы я все делал ради нее, как ты подозреваешь, то…
То что, ничего бы сейчас не было? Ни их Магикса в нынешнем виде, ни тем более ее. А он счастливо жил с ведьмой своей мечты, и с Прародительницами как-нибудь решил вопрос? Не обязательно для этого освобождать от них Волшебное измерение, можно просто самим отсюда слинять. Непросто, но босс бы сумел. И — бинго, прекрасный план Б! Если бы Гриффин согласилась, конечно, семейное счастье и дети как-то не ее. Бойкой ведьмочке совсем другого хотелось. А ему?
— Да, мне хотелось всякой ерунды, которая не сбылась. Когда ее встретил. Был молодой и глупый, как ты. Миели, тебе придется… — Саладин отстранил ее.
