И тела после падения вниз. Когда ты принесла… эту жертву. И ведьмы не нашли ничего, когда пришли в себя. Убитый младенец исчез без следа, оставив только кровь на алтаре. Лилис врет, что спрятала его… а покопаться в ее голове насильно, когда была возможность, ты не догадалась.
Саладин замолчал, потеряв нить от впечатляющей и в виде считанных мыслеобразов картины. Ударной волны Первозданной Тьмы, чуть не раздробившей на осколки Облачную башню — несколько шпилей с хрустом обломались у верхушки и с наружной лестницы посыпались камни. Непроницаемо черное — как дефект в текстурах — нечто собралось в меняющий форму протуберанец и окутало распростертую на каменном полу у алтаря женскую фигуру. Затекая в глаза и рот тонкими нитями щупалец. Подарок от довольной и насытившейся Тьмы за угощение.
— А ты догадался… и скрывал все три тысячи лет.
— Зачем? Это не успокоило бы тебя, и ничему не помогло. Тело просто испарилось без следа от такой мощной аномалии. Прорыв изначальной тьмы был особенно сильным, почти катастрофическим, и вкусная жертва впиталась целиком. Еще немного, и Магикс погиб бы, или стал чем-то совсем иным.
<i>Лилис хочет растравить в тебе старую боль через своих глупых малолетних союзниц. Их нужно было убить намного раньше, чего ты ждала? И это ее темный морок, искажения спустя время. Ты же ненавидела ребенка и старалась избавиться… боялась, что он вырастет монстром, я помню. И не для того это сделала, чтобы они вернулись и победили, да?</i>
— Не сказал мне, — вновь пронизывающие до дрожи, и самого дна души глаза ведьмы затянули попытавшийся уклониться взгляд, — нарочно. Или придумал все сейчас. И отказываешь… в том, что мне очень нужно. Ты до сих пор ненавидишь мое дитя, как тогда?
«За то, что он не от тебя», — Гриффин не сказала. К чему обострять, когда ей многое от него нужно, и разжевывать очевидный намек? И да, это правда — истлевшая в прах за три тысячелетия и никому не нужная. Сука… бессовестная и бесчувственная, как все бабы… ведьмы. Глупые и блудливые — одно из двух или все вместе. Она была и с ним, почти одновременно с… в тот же день. Целовала теми же губами, и не потрудилась смыть с себя следы рук и чужой запах, наверное.
— Что…
Саладин осекся, не сумев произнести «за ерунду ты говоришь». Максимально спокойно и любезно, и допить виски из опасно стиснутого в руке стакана, пока стекло не треснуло. И поставить на стол. А не запустить в стену или ей в лицо… совсем уж неправильно и ни к чему. То, что чертова ведьма вернула иллюзию прежнего облика, стало последней каплей. Почти — он отвык от захлестывающих разум эмоций уже давно. И поверил, что навсегда.
— Сука! Да, я хотел, чтобы этот ублюдок сдох, как и задумали твои чертовы наставницы. Прости. Но уже давно понял, что был неправ. Это всего лишь младенец, ничего не соображающий беспомощный кусочек мяса.
<i>Следствие, а не причина. Дело не в нем.</i>
Черт! Он только раз в жизни так орал, в тот самый проклятый день. И чуть было не сделал что-то совсем уж дикое — не убил ее, например. Сейчас же не… Саладин убрал руки, сильнее, чем нужно вцепившиеся в плечи давней подруги. Ничего страшного, он просто повысил голос в заполнившем все вокруг красном тумане. И чуть потряс ее, может быть, не отрывая глаз от вернувшихся в иллюзорном облике когда-то желанных губ. На пару мгновений, и они начисто выпали из памяти.
Зачем Гриффин и проклятые Древние Ведьмы все снова оживили? Вытащили мертвое прошлое из-под толщи столетий, и… Словно все было вчера. Сейчас. Глупая молодость вернулась. Отвратительное ощущение. Он правда чувствовал ее боль в тот день, когда проклятый ребенок родился. И думал, что так ей и надо… какое-то время. Позлорадствовал, да, но упиваться, как Белладонна, не мог. Было как-то… все больше неприятно. А когда собрался помочь — глупо, рискованно и бессмысленно, — она справилась без него. И сейчас пора брать себя в руки. Им обоим.
— Ну, хватит. Давай закончим вечер неприятных воспоминаний. Я подумаю, что можно сделать, обещаю.
Если это глодало ее столько лет и дошло уже до такого. Почти до края, за которым Гриффин способна погубить Магикс, вместе с собой. Чтобы те, ради кого она заплатила страшную цену, не жили и не радовались, когда она не может. Это же она не всерьез? Всех посещают черные, а порой и страшные мысли в минуты слабости и отчаяния. И ими и остаются, не претворяясь в жизнь. Лилис и ее последовательницы умеют смутить разум и вывернуть душу наизнанку. И ему… пытались.
— Лилис сказала, что Мелькор вернется в Магикс или даже уже вернулся. Что, если он выпустит их… нам назло? И потому что любит убивать и разрушать, как они. Он тоже знает, где портал в Обсидиан.
<i>И он будет очень разочарован… в тебе. Если вернется и узнает, как все случилось на самом деле. Что ты сама убила его ребенка, а не мы.
— Он не вернется.
— Как знать. Увидишь, если посмотришь внимательно.</i>
— Значит, посмотри, когда придешь в себя и отдохнешь. Может, кто-то не тот, кем кажется. Если верить Лилис, иногда она не врет. Если сказать правду выгодно.
Только этого не хватало. Хотя с мужчинами гораздо легче и безопаснее иметь дело — как с разумными существами. И если это то, о чем он подумал — проблему можно решить, не дожидаясь перитонита. После более важных. Обнять Гриффин за плечи и проводить, как раньше, словно ничего не случилось, стоило последних капель спокойствия. Саладин покосился на пустой стакан и, решительно взяв в руки почти полную бутылку, поднес к губам. Так тепло легче и скорее разольется по венам и закружит голову, препятствовать действию алкоголя на тело он не будет. Совсем. На этот раз, как делал очень редко. Гриффин права — это то, что поможет в особом случае, лучше тысячи эликсиров и заклятий. Кроме забвения. Он даже не заметил, сколько прошло времени и как — золотисто-белый дневной свет успел смениться серыми сумерками и перейти в черноту ночи. Неприятно похожую… на то, что едва получилось загнать на периферию сознания.
Целый день прошел, как в дурном сне, и нельзя допустить, чтобы это затянулось. Завтра все должно стать как обычно, вернуться под контроль порядка и разума. И то, в чем первопричина зла, отлично поможет. «Все беды из-за баб» — распространенная во всех известных мирах поговорка, с незначительными вариациями. В большинстве из них признана сексистской и угнетательской, что не мешает ей быть правдой. В Магиксе тем более, тут самые убежденные феминистки (так, кажется, это называется) заткнутся и спорить не станут. Потому что спорить с фактами смысла нет, даже им, хотя некоторые пытаются.
Странно и несправедливо, что магами в Волшебном измерении гораздо чаще рождаются девочки. Феями или ведьмами. И очень хорошо видно, что зря. Жаль, что призванное исправить ситуацию средство нереально сложно разработать. До сих пор и близко не получилось. Блокатор магии противоречит фундаментальным законам их мира… но прекращать исследования он не намерен. Только расширять и увеличивать финансирование. Раз аномалия Диких Земель, где почти не работает магия, существует, значит, истина где-то рядом.
Портал с еле слышным хлопком открылся точь-в-точь где нужно — в укромном уголке парка возле внешнего периметра. Уходящие в недосягаемую звездную высь, смыкаясь верхушками, сосны расступились, обрываясь у напичканного охранными заклинаниями ограждения в маленькую площадку. Достаточную, чтобы ветролет смог приземлиться. Ему почти не требуется места, особенно такому. Представительский суперкар — не только заставляющая восхищенно разевать рты эксклюзивная игрушка. А нечто весьма полезное и функциональное. Он бы выбрал черный, как у Гриффин, но пришлось удовольствоваться темно-синим.
Сейчас слишком узнаваемый суперкар нужно замаскировать под что-то из масс-маркета. Не столь притягательное для взглядов и запоминающееся. И собственный облик сменить на настоящий, для начала. Мало кому известный и привлекательный для мнящих себя Золушками или ночными хищницами молоденьких дурочек. И не такими, как все, разумеется. А для кого-то обычными дырками между ног, все относительно. И последнее наиболее объективно. Они и к старости не меняются, но с молоденькими секс приятнее. Сюжеты об исчезновениях любительниц ночной жизни порой мелькают в криминальных хрониках, и далеко не всегда из-за него. Очень редко — давно найденные и обученные профессионалки всегда рады и готовы угодить хозяину. Рады вряд ли, но тем лучше. Иногда стоит пополнить их ряды, если повезет. А если нет — вернуть девушку на то же место через пару недель с подправленной памятью. В целости и сохранности… если только курсанты ничем не заразят веселую и безотказную под эликсиром гостью вечеринки. И не забудут предохраняться. Вообще не важно. Главное, что он не забывает.
<center>***</center>
<i>— Больше молчать очень умно, ты права. </i>
<s>Особенно для девушки</s>
<i>— Но сейчас не поможет. Скажешь что-нибудь в свое оправдание? Я жду.</i>
<i>Субтильный старичок в светло-бежевой мантии окинул пронизывающим взглядом девушку-подростка в форме курсанта Красного Фонтана. Глупую и самонадеянную, как все женщины… как он мог записать случайно приобретенную родственницу в исключения? И согласиться ее приобрести… обрести, признав дурацкий обычай. Хотя с последним ладно, чего уж там. Где-то забавно, и принесло странно и неожиданно милые моменты. Пока случайно спасенный младенец не подрос и не стал занозой в заднице. Но поддаваться на настойчивые уговоры ее родни и в первый (и последний) раз принимать студентку в Красный Фонтан точно не стоило.
— Зачем вы все рветесь шутить со временем? Не понимая, что это бесполезно. Глупость никуда не денется, сколько попыток ни давай, и приведет к тем же ошибкам. Или хуже.
Саладин пренебрежительно прищурился, вспомнив, что хотел вручить подарок названной племяннице на очередной день рождения. Набор «Космик доллс» — забыл, что она уже выросла, судя по натянувшим черную курсантскую форму прелестным округлостям, и хотела бы что-то другое. Но ума не приобрела, поэтому пусть играет в куклы и злится. Хватит с нее такого наказания.
— Я хотела сделать проект, Наставник. О хрононах и устойчивости кротовых нор. — Девушка обиженно шмыгнула носом, стараясь восстановиться после удара защитного поля. — Зачем вы закрыли Институт времени, это же так…
Интересно, и может изменить к лучшему прошлое и будущее. Не опять, а снова. Они никогда не перестанут приходить к нему с этой глупостью.</i>
Да, он сделает, что хочет Лилис. И еще немного сверху. Уговорили. Пусть летят быстрее в проклятую Облачную башню, пока он не передумал. Шутка. Передумывать он не собирается, что бы ни случилось. Просто хочется уже быстрее. Сделать, что должен. И выполнить приказ — Саладин угадал с ним на все сто. Здорово, когда «приказано» и «с детства мечтал» совпали, и можно ни о чем не париться.
А не слушать сладкие бредни повелительницы иллюзий. Неправильно правильные… порождение Древней Тьмы хорошего не посоветует. И не сделает. Только трудно понять, в чем подвох. Иногда в том, что его нет, он помнит. Чего ей еще надо, не потрахаться же? Он, может, и не против — одним разом больше, какая разница, и неплохой способ отметить победу. Но потом. Если она не сдохнет раньше.
Сейчас нет времени, и не при всех же xDDD. Прохладные… чуть больше, чем должно быть у живого существа, губы ведьмы коснулись уха. Спокойно и уверенно, как его губ до этого. И он не отстранил ее, разрешив раздвинуть языком неплотно стиснутые зубы. К чему ломаться, глупо и бессмысленно. И захотелось до хруста плотных объятий, пусть даже ее. Так проще сказать «да», и настроиться. На то, что придется сделать вместе — и с Белладонной тоже, а не добить безумную детоубийцу.
«Деревья остались живы, почти все. И скоро вырастут новые. Не переживай о невозвратных потерях — никто не избежал бы их и не сделал больше». — Текна нашептала в наушник то, что очень нужно было услышать, или он додумал сам? Какая разница. Главное, стало легче. Особенно от того, что как следует дал в морду чокнутой садистке. До зубовного скрежета жаль, что пришлось остановиться, но и одного нанесенного от души удара хватило. Пока.
Если и Саладин сказал послушать Лилис. Наверное, директор прав… Он немного прогнулся — все годы учебы Саладин старался привить ему этот полезный навык. И наверное, доволен, хотя вряд ли директору до такой ерунды. Но не страшно, если ненадолго и ради мамы и всех остальных. Ледяная ведьма еще получит, что заслужила больше сестер, но было не от кого. И не придется смотреть, как умирает лес и бывшие соученики. Он решит все сам, как всегда мечтал.
— И ты можешь позволить Белладонне… забрать противную мелкую девчонку. Твою сестру. Ты же хочешь, чтобы это произошло случайно. Я знаю.
С такими же ласковыми интонациями Лилис могла предложить сделать минет, набрав в рот щекочущего мелкими пузырьками шампанского, массаж или еще что-нибудь классное. На что можно только с радостью согласиться. Шепотом на грани восприятия, вызвав приятный холодок мурашек вдоль спины теплотой дыхания. И сейчас привычная реакция чуть было не пошла, стоило лишь расслабиться и пустить в голову бездумно-сладкий туман. Словно они не в разреженно-холодном воздухе поднебесья… стратосферы, так, кажется, это называется. С такой высоты Красный Фонтан похож на воткнутый в зеленый пластилин игрушечный меч. Если бы не вопиюще неподходящая ситуация, бушующий в крови адреналин, и…
Мелькающие внизу широкие темно-зеленые кроны Черного леса, спасенные от смертельной схватки пламени Древникса и огня Дракона. Из-за того, что он уступил Лилис… легче, чем собирался. Огненные языки слегка полизали живое зеленое море, пожрав лишь малую часть реликтовых сосен. И он понял, что был неправ, бессмысленно погубив живые создания. Нужно идти до конца или сдаваться сразу — в следующий раз. В этот — следующего не будет. Ни для поганых ведьм, ни для…
Кого? Черт! Мэлько судорожно вдохнул вдруг ставший вязким и тяжелым, как вода или эфир Междумирья воздух. Совершенно непригодным для дыхания. До предела натянув не без труда удержавшую его на лету руку Лилис. Не менее сильную, чем у него (еще бы!) — от хрупких девушек у древних тварей лишь обманчивая внешность.
Тонкие прохладные пальцы цепко переплелись с его, чуть покалывая аккуратно закругленными ногтями. Не длинными и бритвенно острыми, как у остальных знакомых ведьм, поэтому ладонь осталась цела.
Чертова ведьма поддержала его, не дав пересчитать спиной или чем-нибудь еще острые сосновые верхушки на предгорье. Или упасть мешком на камни. Спасла его задницу, как надежный друг, а не двуличная древняя сука. Почти так же приятно — на миг — глупому избежавшему опасности телу все равно. Потому что он нужен ей… пока еще. И благодарить не будет. Он бы не смог или не захотел расправить крылья в охватившем разум и тело оцепенении. Просто ничего не успел понять.
<i>Девчонку?</i>
Неприятный и пробудивший множество сумбурных и стыдных мыслей сюрприз удался вторично. Какие лучше не додумывать и попытаться забыть. Глупо, он все знал, и уже отбомбился по этому поводу. Так, что тошно вспомнить.
Саладин замолчал, потеряв нить от впечатляющей и в виде считанных мыслеобразов картины. Ударной волны Первозданной Тьмы, чуть не раздробившей на осколки Облачную башню — несколько шпилей с хрустом обломались у верхушки и с наружной лестницы посыпались камни. Непроницаемо черное — как дефект в текстурах — нечто собралось в меняющий форму протуберанец и окутало распростертую на каменном полу у алтаря женскую фигуру. Затекая в глаза и рот тонкими нитями щупалец. Подарок от довольной и насытившейся Тьмы за угощение.
— А ты догадался… и скрывал все три тысячи лет.
— Зачем? Это не успокоило бы тебя, и ничему не помогло. Тело просто испарилось без следа от такой мощной аномалии. Прорыв изначальной тьмы был особенно сильным, почти катастрофическим, и вкусная жертва впиталась целиком. Еще немного, и Магикс погиб бы, или стал чем-то совсем иным.
<i>Лилис хочет растравить в тебе старую боль через своих глупых малолетних союзниц. Их нужно было убить намного раньше, чего ты ждала? И это ее темный морок, искажения спустя время. Ты же ненавидела ребенка и старалась избавиться… боялась, что он вырастет монстром, я помню. И не для того это сделала, чтобы они вернулись и победили, да?</i>
— Не сказал мне, — вновь пронизывающие до дрожи, и самого дна души глаза ведьмы затянули попытавшийся уклониться взгляд, — нарочно. Или придумал все сейчас. И отказываешь… в том, что мне очень нужно. Ты до сих пор ненавидишь мое дитя, как тогда?
«За то, что он не от тебя», — Гриффин не сказала. К чему обострять, когда ей многое от него нужно, и разжевывать очевидный намек? И да, это правда — истлевшая в прах за три тысячелетия и никому не нужная. Сука… бессовестная и бесчувственная, как все бабы… ведьмы. Глупые и блудливые — одно из двух или все вместе. Она была и с ним, почти одновременно с… в тот же день. Целовала теми же губами, и не потрудилась смыть с себя следы рук и чужой запах, наверное.
— Что…
Саладин осекся, не сумев произнести «за ерунду ты говоришь». Максимально спокойно и любезно, и допить виски из опасно стиснутого в руке стакана, пока стекло не треснуло. И поставить на стол. А не запустить в стену или ей в лицо… совсем уж неправильно и ни к чему. То, что чертова ведьма вернула иллюзию прежнего облика, стало последней каплей. Почти — он отвык от захлестывающих разум эмоций уже давно. И поверил, что навсегда.
— Сука! Да, я хотел, чтобы этот ублюдок сдох, как и задумали твои чертовы наставницы. Прости. Но уже давно понял, что был неправ. Это всего лишь младенец, ничего не соображающий беспомощный кусочек мяса.
<i>Следствие, а не причина. Дело не в нем.</i>
Черт! Он только раз в жизни так орал, в тот самый проклятый день. И чуть было не сделал что-то совсем уж дикое — не убил ее, например. Сейчас же не… Саладин убрал руки, сильнее, чем нужно вцепившиеся в плечи давней подруги. Ничего страшного, он просто повысил голос в заполнившем все вокруг красном тумане. И чуть потряс ее, может быть, не отрывая глаз от вернувшихся в иллюзорном облике когда-то желанных губ. На пару мгновений, и они начисто выпали из памяти.
Зачем Гриффин и проклятые Древние Ведьмы все снова оживили? Вытащили мертвое прошлое из-под толщи столетий, и… Словно все было вчера. Сейчас. Глупая молодость вернулась. Отвратительное ощущение. Он правда чувствовал ее боль в тот день, когда проклятый ребенок родился. И думал, что так ей и надо… какое-то время. Позлорадствовал, да, но упиваться, как Белладонна, не мог. Было как-то… все больше неприятно. А когда собрался помочь — глупо, рискованно и бессмысленно, — она справилась без него. И сейчас пора брать себя в руки. Им обоим.
— Ну, хватит. Давай закончим вечер неприятных воспоминаний. Я подумаю, что можно сделать, обещаю.
Если это глодало ее столько лет и дошло уже до такого. Почти до края, за которым Гриффин способна погубить Магикс, вместе с собой. Чтобы те, ради кого она заплатила страшную цену, не жили и не радовались, когда она не может. Это же она не всерьез? Всех посещают черные, а порой и страшные мысли в минуты слабости и отчаяния. И ими и остаются, не претворяясь в жизнь. Лилис и ее последовательницы умеют смутить разум и вывернуть душу наизнанку. И ему… пытались.
— Лилис сказала, что Мелькор вернется в Магикс или даже уже вернулся. Что, если он выпустит их… нам назло? И потому что любит убивать и разрушать, как они. Он тоже знает, где портал в Обсидиан.
<i>И он будет очень разочарован… в тебе. Если вернется и узнает, как все случилось на самом деле. Что ты сама убила его ребенка, а не мы.
— Он не вернется.
— Как знать. Увидишь, если посмотришь внимательно.</i>
— Значит, посмотри, когда придешь в себя и отдохнешь. Может, кто-то не тот, кем кажется. Если верить Лилис, иногда она не врет. Если сказать правду выгодно.
Только этого не хватало. Хотя с мужчинами гораздо легче и безопаснее иметь дело — как с разумными существами. И если это то, о чем он подумал — проблему можно решить, не дожидаясь перитонита. После более важных. Обнять Гриффин за плечи и проводить, как раньше, словно ничего не случилось, стоило последних капель спокойствия. Саладин покосился на пустой стакан и, решительно взяв в руки почти полную бутылку, поднес к губам. Так тепло легче и скорее разольется по венам и закружит голову, препятствовать действию алкоголя на тело он не будет. Совсем. На этот раз, как делал очень редко. Гриффин права — это то, что поможет в особом случае, лучше тысячи эликсиров и заклятий. Кроме забвения. Он даже не заметил, сколько прошло времени и как — золотисто-белый дневной свет успел смениться серыми сумерками и перейти в черноту ночи. Неприятно похожую… на то, что едва получилось загнать на периферию сознания.
Целый день прошел, как в дурном сне, и нельзя допустить, чтобы это затянулось. Завтра все должно стать как обычно, вернуться под контроль порядка и разума. И то, в чем первопричина зла, отлично поможет. «Все беды из-за баб» — распространенная во всех известных мирах поговорка, с незначительными вариациями. В большинстве из них признана сексистской и угнетательской, что не мешает ей быть правдой. В Магиксе тем более, тут самые убежденные феминистки (так, кажется, это называется) заткнутся и спорить не станут. Потому что спорить с фактами смысла нет, даже им, хотя некоторые пытаются.
Странно и несправедливо, что магами в Волшебном измерении гораздо чаще рождаются девочки. Феями или ведьмами. И очень хорошо видно, что зря. Жаль, что призванное исправить ситуацию средство нереально сложно разработать. До сих пор и близко не получилось. Блокатор магии противоречит фундаментальным законам их мира… но прекращать исследования он не намерен. Только расширять и увеличивать финансирование. Раз аномалия Диких Земель, где почти не работает магия, существует, значит, истина где-то рядом.
Портал с еле слышным хлопком открылся точь-в-точь где нужно — в укромном уголке парка возле внешнего периметра. Уходящие в недосягаемую звездную высь, смыкаясь верхушками, сосны расступились, обрываясь у напичканного охранными заклинаниями ограждения в маленькую площадку. Достаточную, чтобы ветролет смог приземлиться. Ему почти не требуется места, особенно такому. Представительский суперкар — не только заставляющая восхищенно разевать рты эксклюзивная игрушка. А нечто весьма полезное и функциональное. Он бы выбрал черный, как у Гриффин, но пришлось удовольствоваться темно-синим.
Сейчас слишком узнаваемый суперкар нужно замаскировать под что-то из масс-маркета. Не столь притягательное для взглядов и запоминающееся. И собственный облик сменить на настоящий, для начала. Мало кому известный и привлекательный для мнящих себя Золушками или ночными хищницами молоденьких дурочек. И не такими, как все, разумеется. А для кого-то обычными дырками между ног, все относительно. И последнее наиболее объективно. Они и к старости не меняются, но с молоденькими секс приятнее. Сюжеты об исчезновениях любительниц ночной жизни порой мелькают в криминальных хрониках, и далеко не всегда из-за него. Очень редко — давно найденные и обученные профессионалки всегда рады и готовы угодить хозяину. Рады вряд ли, но тем лучше. Иногда стоит пополнить их ряды, если повезет. А если нет — вернуть девушку на то же место через пару недель с подправленной памятью. В целости и сохранности… если только курсанты ничем не заразят веселую и безотказную под эликсиром гостью вечеринки. И не забудут предохраняться. Вообще не важно. Главное, что он не забывает.
<center>***</center>
<i>— Больше молчать очень умно, ты права. </i>
<s>Особенно для девушки</s>
<i>— Но сейчас не поможет. Скажешь что-нибудь в свое оправдание? Я жду.</i>
<i>Субтильный старичок в светло-бежевой мантии окинул пронизывающим взглядом девушку-подростка в форме курсанта Красного Фонтана. Глупую и самонадеянную, как все женщины… как он мог записать случайно приобретенную родственницу в исключения? И согласиться ее приобрести… обрести, признав дурацкий обычай. Хотя с последним ладно, чего уж там. Где-то забавно, и принесло странно и неожиданно милые моменты. Пока случайно спасенный младенец не подрос и не стал занозой в заднице. Но поддаваться на настойчивые уговоры ее родни и в первый (и последний) раз принимать студентку в Красный Фонтан точно не стоило.
— Зачем вы все рветесь шутить со временем? Не понимая, что это бесполезно. Глупость никуда не денется, сколько попыток ни давай, и приведет к тем же ошибкам. Или хуже.
Саладин пренебрежительно прищурился, вспомнив, что хотел вручить подарок названной племяннице на очередной день рождения. Набор «Космик доллс» — забыл, что она уже выросла, судя по натянувшим черную курсантскую форму прелестным округлостям, и хотела бы что-то другое. Но ума не приобрела, поэтому пусть играет в куклы и злится. Хватит с нее такого наказания.
— Я хотела сделать проект, Наставник. О хрононах и устойчивости кротовых нор. — Девушка обиженно шмыгнула носом, стараясь восстановиться после удара защитного поля. — Зачем вы закрыли Институт времени, это же так…
Интересно, и может изменить к лучшему прошлое и будущее. Не опять, а снова. Они никогда не перестанут приходить к нему с этой глупостью.</i>
Глава 66
Да, он сделает, что хочет Лилис. И еще немного сверху. Уговорили. Пусть летят быстрее в проклятую Облачную башню, пока он не передумал. Шутка. Передумывать он не собирается, что бы ни случилось. Просто хочется уже быстрее. Сделать, что должен. И выполнить приказ — Саладин угадал с ним на все сто. Здорово, когда «приказано» и «с детства мечтал» совпали, и можно ни о чем не париться.
А не слушать сладкие бредни повелительницы иллюзий. Неправильно правильные… порождение Древней Тьмы хорошего не посоветует. И не сделает. Только трудно понять, в чем подвох. Иногда в том, что его нет, он помнит. Чего ей еще надо, не потрахаться же? Он, может, и не против — одним разом больше, какая разница, и неплохой способ отметить победу. Но потом. Если она не сдохнет раньше.
Сейчас нет времени, и не при всех же xDDD. Прохладные… чуть больше, чем должно быть у живого существа, губы ведьмы коснулись уха. Спокойно и уверенно, как его губ до этого. И он не отстранил ее, разрешив раздвинуть языком неплотно стиснутые зубы. К чему ломаться, глупо и бессмысленно. И захотелось до хруста плотных объятий, пусть даже ее. Так проще сказать «да», и настроиться. На то, что придется сделать вместе — и с Белладонной тоже, а не добить безумную детоубийцу.
«Деревья остались живы, почти все. И скоро вырастут новые. Не переживай о невозвратных потерях — никто не избежал бы их и не сделал больше». — Текна нашептала в наушник то, что очень нужно было услышать, или он додумал сам? Какая разница. Главное, стало легче. Особенно от того, что как следует дал в морду чокнутой садистке. До зубовного скрежета жаль, что пришлось остановиться, но и одного нанесенного от души удара хватило. Пока.
Если и Саладин сказал послушать Лилис. Наверное, директор прав… Он немного прогнулся — все годы учебы Саладин старался привить ему этот полезный навык. И наверное, доволен, хотя вряд ли директору до такой ерунды. Но не страшно, если ненадолго и ради мамы и всех остальных. Ледяная ведьма еще получит, что заслужила больше сестер, но было не от кого. И не придется смотреть, как умирает лес и бывшие соученики. Он решит все сам, как всегда мечтал.
— И ты можешь позволить Белладонне… забрать противную мелкую девчонку. Твою сестру. Ты же хочешь, чтобы это произошло случайно. Я знаю.
С такими же ласковыми интонациями Лилис могла предложить сделать минет, набрав в рот щекочущего мелкими пузырьками шампанского, массаж или еще что-нибудь классное. На что можно только с радостью согласиться. Шепотом на грани восприятия, вызвав приятный холодок мурашек вдоль спины теплотой дыхания. И сейчас привычная реакция чуть было не пошла, стоило лишь расслабиться и пустить в голову бездумно-сладкий туман. Словно они не в разреженно-холодном воздухе поднебесья… стратосферы, так, кажется, это называется. С такой высоты Красный Фонтан похож на воткнутый в зеленый пластилин игрушечный меч. Если бы не вопиюще неподходящая ситуация, бушующий в крови адреналин, и…
Мелькающие внизу широкие темно-зеленые кроны Черного леса, спасенные от смертельной схватки пламени Древникса и огня Дракона. Из-за того, что он уступил Лилис… легче, чем собирался. Огненные языки слегка полизали живое зеленое море, пожрав лишь малую часть реликтовых сосен. И он понял, что был неправ, бессмысленно погубив живые создания. Нужно идти до конца или сдаваться сразу — в следующий раз. В этот — следующего не будет. Ни для поганых ведьм, ни для…
Кого? Черт! Мэлько судорожно вдохнул вдруг ставший вязким и тяжелым, как вода или эфир Междумирья воздух. Совершенно непригодным для дыхания. До предела натянув не без труда удержавшую его на лету руку Лилис. Не менее сильную, чем у него (еще бы!) — от хрупких девушек у древних тварей лишь обманчивая внешность.
Тонкие прохладные пальцы цепко переплелись с его, чуть покалывая аккуратно закругленными ногтями. Не длинными и бритвенно острыми, как у остальных знакомых ведьм, поэтому ладонь осталась цела.
Чертова ведьма поддержала его, не дав пересчитать спиной или чем-нибудь еще острые сосновые верхушки на предгорье. Или упасть мешком на камни. Спасла его задницу, как надежный друг, а не двуличная древняя сука. Почти так же приятно — на миг — глупому избежавшему опасности телу все равно. Потому что он нужен ей… пока еще. И благодарить не будет. Он бы не смог или не захотел расправить крылья в охватившем разум и тело оцепенении. Просто ничего не успел понять.
<i>Девчонку?</i>
Неприятный и пробудивший множество сумбурных и стыдных мыслей сюрприз удался вторично. Какие лучше не додумывать и попытаться забыть. Глупо, он все знал, и уже отбомбился по этому поводу. Так, что тошно вспомнить.
