Только беременным… наверное. Остальным норм, не волнуйтесь. Лишний вес пилотам ни к чему. Миели оставила ненужное пояснение при себе, разглядывая тарелку спагетти с морепродуктами. Просто шикарную, в их столовой такое не готовят. Опять все черное, но круто. Окрашенные чернилами каракатицы в черный цвет макарошки, целых крупных мидий в приоткрытых раковинах, обжаренного осьминога и горку черной икры сверху. И большой — ей точно хватит — клубнике в шоколаде может не остаться места.
Плотнее, насколько возможно, запахнувшая халатик девушка поставила поднос на столик и поклонилась, вежливо улыбаясь.
— Я расскажу тебе, что мало кто знает. Раз уж ты сама… почти все выяснила.
Да, и гораздо больше, чем он думает. Миели удобнее откинусь на мягко обтекающую и поддерживающую тело спинку, стараясь не заснуть. Она же не опьянела от одного бокала? Пить много… нисколько, не стоит. Понятно и нужно соблюдать. Но бутылка белого вина так соблазнительно выглядела. Легкого и приятно кисловатого, совсем некрепкого. Наверное, все сразу — вкусная теплая еда, вино, удобный диванчик и переливающийся множеством граней светильник на потолке — ввело в легкий транс, отключая голову.
Не до конца. Кто она, зачем здесь, и что у них ни разу не свидание помнится твердо. Особенно последнее. Даже странно… или обидно, что ест и наслаждается вином и атмосферой расслабления только она. А Саладин встал поодаль, сосредоточенно пялясь в экран смартфона. Составляя учебный план или расписание зачетов — судя по выражению лица.
— Вы все еще любите ее, да?
Глава 71
Так, только не засыпать. Соберись, тряпка! Вырубиться — самая плохая идея из возможных, хотя плюшево мягкая и шелковистая на ощупь спинка дивана все сильнее манила устроиться поудобнее, забравшись с ногами. И свет совсем не мешает, спать в сиреневом полумраке только приятнее и спокойнее. Блики от переливающегося множеством граней светильника кружатся и скользят по воде в ритме сердца… Точь-в-точь, или оно подстраивается под них? Жаль, что нельзя положить голову на колени… маме, Мэлько, или… — ему тоже можно, но шеф не поймет и не оценит, так что нет, — и насладиться ласковыми поглаживаниями знакомых рук.
Чем еще заняться, когда тающие во рту вкусные спагетти съедены без остатка, обожаемый клубничный десерт остался шоколадной сладостью на языке, а еще бокальчик прекрасного золотисто-светлого вина… Было бы классно, но нельзя.
Нерожденным малышам вреден алкоголь, даже магам. Они еще маленькие и во всем зависят от нее — не могут сами решить, чего пить и есть… совсем беспомощные и беззащитные. Потерпит она, не будет их травить. Один бокальчик можно, иногда, если очень хочется. Особенно ведьмам, но два уже много. Хотя ей должно быть норм два — детей же двое… Шутка. Придется обойтись — восемь месяцев, или только семь… хорошо, что еще долго. Есть время привыкнуть и получше подготовиться.
И гладить живот не нужно, тем более без толку. Это потом, когда дети подрастут и начнут толкаться, можно что-то почувствовать. Как в фильмах, она на такие моменты мало внимания обращала, а сейчас как-то страшно. Оно правда приятно и радостно, или как в ужастиках? Там в некоторых внутри несчастных монстры растут и демоны, а потом выходят наружу, разрывая беднягам животы. Видно будет, а руку лучше убрать, незаметно и непринужденно, хотя Саладин не особо за ней следит. Можно было и не париться, у него совсем другое на уме.
Миели шмыгнула носом и посильнее встряхнула головой, рассматривая так и не пожелавшего порадовать ее приличным обликом шефа. Она уже настолько привыкла к его обычному виду, что все равно… и вообще все равно. Горячо любимому, раз нет боссу ничего милей, чем старикашкой в зеркале любоваться. И ее он спросить забыл. Но все-таки. Если Саладин не сменит имидж, над ней будут смеяться, и детей дразнить — что их папа слишком древний маг. Втихаря, и подальше от них, особенно от него, но все равно неприятно.
И чего он стоит как неродной у стеночки? Словно впервые девушку позвал и стесняется сесть рядом. Смешно, так три тысячелетия назад с Гриффин было. Да уж, неродной, конечно, но если пригласил в такое неуставное место… Накормил вкусняшками из ресторана, вина налил. Посидел бы с ней рядом уже, поел и пообщался по-человечески, раз такое дело. Совсем без этого не может никто, даже познавший тлен и великий любовный облом Древний Маг. Как бы он ни отрицал и ни делал вид, что ему вообще все похуй. Кристаллически. Потому что так не бывает, если ты еще не умер. Нужно что-то спросить самой для начала, или сказать, только…
— Вы все еще любите ее, да?
<i>Ну не это же, лол.</i>
Зачем оно само собой спросилось? Ей обидно или просто любопытно? Знает она ответ, прекрасно, хотя так ей правду и сказали, на трезвую голову. Да и зачем, все она уже слышала. Какая она, Гриффин то есть, жестокая сука, эгоистка, шлюха, как все ведьмы, ей всегда было плевать — на что, Саладин не уточнил. На его чувства, а он был неправ. Прав, но лучше бы поступил иначе. Остался с любимкой, забрал из Облачной башни, как она просила и с ребенком смирился. Попробовал. Если она потом еще родит, для него. Когда вернется во времена ушедшей юности, где ничего еще не случилось, то так и сделает. Только в морду даст разок, или два, потому что очень хочется. Она подумала, что шеф правда въе… надает по лицу ей вместо Гриффин — максимально обидно, но нет, только с ласками лез. И словами всякими. Многих она тупо не поняла. На древнелинфейском, на нем давно никто не говорит.
Саладин учился в далекой юности в колледже Линфеи, на паладина, воина Света. Пока не встретил Гриффин и не решил, что достоин большего. Чем тупо погибнуть за идею, до последнего вздоха сражаясь против сил Тьмы. Шеф говорил… бормотал ей на ухо, много чего, что лучше забыть и не повторять. Чтобы не смущать себя и его. Когда напился до искр из глаз и ее темные иллюзии прогнали остатки разума. Так что про любовь к Гриффин глупый вопрос, он прав. Зачем она спросила… двести баллов глупости из двухсот. Максимальный фейл.
Палевно, не в тему, и совсем не то, что сейчас важно. Хотя ей да, раз ляпнула не думая. Так получается. Мягкий фиолетовый свет похожей на дискошар лампы на потолке померк и задрожал как в лихорадке. Сбился с расслабленно-медленного, вводящего в транс ритма, или у нее помутилось в глазах? От глупого желания зажать уши руками, или сказать самое неприятное самой. Так легче, как шатающийся молочный зуб вырвать — раз и проехали. Не о чем переживать. У них не отношения и не свидание, а просто деловая встреча. В совсем не деловой обстановке, что сбило и настроило на ненужный лад.
<i>Зачем тебе это? Не твое дело, прости.</i>
И даже: «Отстань, глупая девчонка».
Нет, так Саладин не ответит, он вежливый и владеет собой… обычно. И ему нужна ее помощь с путешествием в прошлое, а не только слезы Черной Ивы. Пошлет как-нибудь мягко. Но может задуматься, почему ей не пофиг его личная жизнь. Спросить прямо сейчас, зачем думать. WTF.
Варианты ответа зазвенели в ушах, заполнив голову гулким эхо. Может, он не станет выеживаться, а просто скажет «да, люблю», и… и что? Это просто… О, то, что не хочется слышать. Прямо и в лицо, хотя уже наслушалась, спасибо. WTF, свой первый секс она таким не представляла. И никто бы не представил.
Но Саладин не озвучил ничего из предложенного. Просто промолчал. Не отреагировал… почти, только чуть вздрогнул и опустил руку со смартфоном. Потемневшие от предельно расширившихся зрачков глаза встретились с ее, чтобы спустя миг разорвать контакт. Миели не поняла, что они выражали — ничего, как почти всегда? Или просто не удалось рассмотреть? В предательски мигающей сапфировыми бликами полутьме и кружащем голову мороке. Шеф приводит сюда девушек для развлечений… когда они еще не знают об этом? И задуривает голову этим вот всем. Назло Гриффин. Лучше бы правда прописал ей тогда лещей, да и успокоился. Чем так мучиться три тысячи лет и других мучить. Может, ей вообще пофиг, а он…
— Не буду спрашивать, зачем.
<i>И так понятно. Зеленым девчонкам любопытно, кто кого и как, ничего нового.</i>
Саладин восстановил самоконтроль так же быстро, как и потерял. Если можно считать его потерей аномально заполнившие всю радужку зрачки… на мгновение. И сейчас наговорит гадостей про девичью глупость и любопытство, он опять. Парень бы спросил что-нибудь умное и по делу, да. Хрень «кто кого любит еще или уже» только глупым девкам интересна.
— Ладно, я понимаю твое любопытство. Тебе удалось меня обмануть, на секунду, молодец. Трансфигурация получилась очень хорошо, ты талантливая ведьма. Как она… почти. По крайней мере до жертвоприношения. Заслужила пятерку — прости, что не получила. Это было личное. Непрофессионально примешивать его к оценке способностей учеников, но так вышло.
Упомянув кринжово неуместную пятерку («За роды ты мне ее тоже поставишь, или зажмешь, если мальчика не будет?») — Саладин мягко улыбнулся, вперив совершенно пустой взгляд ей в переносицу. Непонятно куда. Как-будто в глаза, но нет. Как она сама делает, что за плагиат.
О… о чем это он? Про тот самый первый случай, точно. Когда она выбрала образ Гриффин. Не совсем случайно, но и не подозревая, насколько у них все запущено. Хотела затроллить шефа, совсем немножко. А вышло на все сто, охуенно, блять. Троллинг века. Только не смешно вообще ни капли. Ей, но и остальные вряд ли поржут, когда узнают. Миели выдохнула, стараясь успокоить бешено забившееся сердце. Ей чуть не стало плохо от страха. Что шеф все знает, просто прикидывался дурачком и играл с ней, как он любит. Но, нет, показалось… слава Богу. Всей глубины ее таланта Саладин пока не постиг. Обидно, что девушки могут забеременеть, забыв об осторожности. Потому по факту он ее наебал, а не наоборот. И собрался просто преподать урок истории магии. Факультатив для приближенных. Этого эпизода в учебниках нет, но все всё знают.
Про изменившее судьбу Магикса жертвоприношение она слышала много раз… и снова в подробностях не хочется. Совсем. Миели зябко поежилась, хотя идеально увлаженный и подогретый воздух СПА салона не остыл ни на полградуса. Климат-контроль знает свое дело, а здесь он точно самый лучший и напичканный техномагией. Зарезать бедного младенца на алтаре Облачной башни… слишком ужасно. Даже живот болит, если пытаться представить. А придется увидеть вживую. Ей может стать плохо от долгожданной миссии, совсем хардкорной. Но раньше надо было думать. Как Гриффин смогла такое сделать? Ладно, парня бросить — фиг с ним, не жалко. Но это…
— Хорошо, что ты не понимаешь. Того, что терзало ее, убивая душу и тело. Черный морок Древникса, страх и сомнения. Из-за собственной глупости и упрямства. И… — Саладин выплюнул последние слова сквозь искривившиеся губы и замолчал, не добавив ни слова о шлюхах и изменницах. — Я не помог ей, два раза. Потому что хотел убить, а не помогать. — Непривычно горячие знакомые пальцы больно стиснули ее ладонь. — И это было… неправильно. Слишком жестокое вечное наказание для нее. Гриффин бредила этим ребенком все три тысячелетия нового Магикса. И после, она…
— Приходила к вам, как живая?
«Совсем недавно, да?» Миели больно прикусила кончик языка, чтобы не сболтнуть совсем уж лишнее. Но Саладин не обратил внимания на странный вопрос, отрешенно глядя на видимые лишь ему картины. Или на что он пялится поверх ее головы?
— Да. Она постоянно думала о вмешательстве в прошлое. Расспрашивала, умоляла, пыталась заставить… и понимала, что мы не должны. Чтобы не рухнуло все. Я знал, как это можно почти наверняка и безопасно сделать. С минимальным риском сломать все. Но не говорил ей, до самого конца. Пока Прародительницы не свели ее с ума обещаниями и призраками прошлого.
Почему? Миели вновь сжала губы, не решаясь спросить. Шеф еще ни разу не вел себя так… по-человечески. Что взять его за руку, дружески… или не только, переплетя пальцы, естественно и нормально. Попробовать. Если его ладонь тянется навстречу, уже согревая теплом подрагивающих пальцев.
— Не хотел. — Саладин резко встал, отдернув руку за миг до прикосновения. — Ты так рвалась в Институт Времени, что чуть не погибла от моих охранных заклинаний. Или уже передумала?
Ответ «да» очевидно не предполагался, хотя она и не собиралась отступать. Но испугалась и малодушно помедлила перед живой и неприятно вязкой тьмой портала, стараясь вдохнуть как можно больше воздуха. Саладин шагнул в пространственно-временной разрыв первым, спокойно, как в обычную дверь. Может, он на самом деле уже не совсем живой, и мало что чувствует?
<center>***</center>
Беременность же не противопоказание для перемещений во времени? Если Саладин ничего не сказал. Такой зануда и перестраховщик, как шеф, не упустит важную деталь. Хотя она больше не уверена, что он зануда и перестраховщик. После того, что Саладин ей наговорил, без всяких чар и алкоголя — до сих пор голова кругом. Бутылку вискаря он откуда-то материализовал уже потом. Недолго шеф продержался в завязке.
Вроде пока все хорошо, только сердце бьется мучительно часто, сбивая дыхание. И попытки взять его под контроль, выполняя дыхательные упражнения, не помогают. Только хуже задыхаешься… может, просто забить, и потом само пройдет? Миели прислонилась к обжигающей металлическим холодом стенке шлюза, во все глаза глядя на готовый открыться затвор. Родившуюся из разогнанных до сверхсветовых скоростей потоков элементарных частиц черную дыру не видел еще никто, даже Саладин. Воочию и рядом, когда остается только шагнуть в абсолютную черноту. Шеф предпочитал ставить опыты на других, когда-то успешные. Ладно, она не трусит, просто волнуется. И кто, если не она? Пускать в неустановившееся прошлое Саладина нельзя, тут он чертовски прав. Не только потому, что возможная встреча с самим собой грозит непредсказуемыми последствиями.
Даже если никакого негатива к ранней версии себя не питаешь. И не будешь пытаться уничтожить. Как можно до такого дойти, он вообще серьезно? Ей придется спасти не только ребенка Гриффин. Это она обязательно — постарается изо всех сил, бедного малыша очень жалко. Но и Саладина, от него самого. И может, даже всю их реальность, раз шеф словил клина и еле сдержался, чтобы не послать всё и всех… Нет, не в неприличное место, а хуже. В небытие.
<i>Не только Гриффин приходили в голову безумные мысли. Я представлял много раз, как мог бы убить того молодого придурка, ничего еще не знающего и не понимающего. И занять его место. Это так близко… сейчас.</i>
«Нет, зачем вы так, босс, не надо! Мы к вам привыкли и любим… в глубине души. Я. И моим детям нужен отец». Так себе аргумент, и совсем не подходящий момент, чтобы во всем признаться. Он никогда не подходящий. Поэтому Миели промолчала, только приглушенно вскрикнула и зажмурилась. Директор аккуратно, но крепко прижал ее к стене стерильно-чистого пустого кабинета, почти касаясь губ. И тут же отошел, демонстративно отдернув руки.
— Это болезненная тема, извини.
Она не против, чтобы он ее поцеловал, даже за, как это ни… ни кринжово. Когда Саладин удосужился принять презентабельный облик? Вряд ли ради нее, наверное, регулирующие доступ камеры так настроены. И босс не собирался это делать, показалось. Просто чуть приложил ее об стенку в порыве чувств, совсем не тех. И сразу извинился.
