Это было правдой, Сурову пришлось поменять Юве, когда тот понял, что «Блэквуд» и «мирные переговоры» не могут стоять в одном предложении, однако, несмотря на это, мужчина по-прежнему великолепно разбирался в человеческой природе и мог понять, когда кто-то врёт, за что особенно ценился в редких случаях по выпытыванию необходимой информации.
В комнате с пленными их ждал Генрих.
— Я с вами, — произнёс тот тоном, не терпящим возражений. — В таком деле нельзя упускать ни крупицы информации. А этих я помню, они не самые последние люди и точно что-то знают.
Арес кивнул. Некромант мог делать всё, что хотел. Блэквуд посмотрел на двоих взрослых связанных мужчин и подошёл поближе. Они очень сильно походили друг на друга: одинаковые черты лица, волосы, одежда.
— Меня зовут Арес Блэквуд, — представился он.
— Мы знаем кто ты, сука, — заявил один из мужчин.
Расплата за слова последовала мгновенно — Блэквуд отрубил нагрубившему указательный палец. Тот взвыл и начал бить другой рукой о пол. Учитывая, что руки у него были связаны, делать это было немного затруднительно.
— Меня зовут Арес Блэквуд, и пока я у вас что-либо не спрошу, вы будете молчать. — парень выкинул отрезанный палец за дверь, — Называйте свои имена.
— Родион Сапетов, — представился мужчина с десятью пальцами. — Я командир повстанческого движения на Севере. Я знаю, что ты убьёшь меня вне зависимости от того, что я тебе скажу, но ты так и останешься ничтожеством, которое… А-а!
Тот закричал, поскольку Арес отрубил тому указательный палец на той же руке, что и второму мужчине. Теперь отличий между ними снова не было. Афина почему-то получала удовольствие от истязаний других людей, но Блэквуд-младший относился к подобному нейтрально. Ему нужна была информация, и он готов был применить какие угодно меры, чтобы её заполучить. Об удовольствии здесь речи не шло.
— Теперь ты, — он повернулся к первому мужчине. — Твоё имя?
Он полагал, что тот вновь начнёт грубить, и ему придётся отрубить жертве ещё один палец, но этот мужчина, кажется, осознал, что с ними в игры играть не собираются, и честно представился.
— Демьян Сапетов. Помогаю брату вести дела.
— Не так уж сложно, правда? — Генрих решил вмешаться в процесс допроса. — Итак, у меня есть информация, что кто-то из вас вёл дела с Безликим. Отрицать можете даже и не пытаться, меня вы оба помните, я знаю, что с людьми вы ведёте разговор лично. Нам нужна информация.
— Верно, — Демьян кивнул. — Мы действительно общались с Безликими, но если вы думаете, что сможете получить от нас хоть крупицу информации, то можете поцеловать меня в зад. Аргх!
— Я могу это делать всю ночь, вы ведь знаете? — у Демьяна теперь на обеих руках было по четыре пальца.
А ведь Блэквуду казалось, что именно тот всё осознал. Воистину, до некоторых никогда ничего не доходит.
— Арес, подойди сюда, — Бергтор подозвал Блэквуда к себе.
Вместе они вышли за дверь.
— Они не расколются, пока вдвоём будут сидеть, — Бергтор понизил голос, чтобы его не услышали пленные. — Классика психологии, группа людей обладает большей волей, чем один. Стадный инстинкт, ответственность разделяется, а воля увеличивается. Надо бы аккуратно избавиться от одного из них.
— Хорошо, — кивнул Блэквуд. За дверью кто-то закричал. — У меня есть идея.
Они вернулись в комнату с пленными.
— У нашего Демьяна уже семь пальцев, — «обрадовал» их Генрих.
— Бедный парень, лишиться пальцев… — Арес подошёл к Сапетову с наименьшим количеством пальцев и привычным движением пробил тому голову Глефой. — Да ещё и головы!
— Я же сказал, аккуратно, — возмущение Бергтора перекрыло вой Родиона.
Несмотря на уверенные действия, Блэквуд чувствовал себя не в своей тарелке. Обычно он такого не делал, и речь шла не о пробивании головы людям, а о тех словах, которые он говорил. Он никогда не пытался кого-то запугать или шутить, изображая из себя маньяка, кем по сути и являлся. Обычно он не показывал каких-либо эмоций, а просто спокойно и планомерно допрашивал, рубя при этом необходимые части тела жертвы. Подобные кривляния, как сейчас, Блэквуду были противны на психологическом уровне, они напоминали ему об Афине. Теперь же ему казалось, что, как бы он не старался, всё больше и больше уподобляется своей сестре, которую он боится и ненавидит одновременно…
Впрочем, обо всём этом он может подумать потом, сейчас ему необходимо найти и убить Безликого, а затем покончить с революционным движением, и только тогда он подумает о том, что же ему всё же с этим делать. Наверное, Джек прав, и ему стоит просто смириться, что он вырос полной копией своей сестры. Возможно, та не так уж и плоха, а с ней стоит даже попытаться наладить отношения… Потом, всё потом.
— Продолжим допрос, — Блэквуд подошёл вплотную к Родиону и достал оружие. — Я слушаю.
Через несколько часов.
Когда Блэквуд вышел из здания, то обнаружил, что большая часть его отряда ушла, лишь только Иван что-то играл на гитаре, а Александр смотрел на восход солнца. Да, пока они с Генрихом допрашивали повстанца (Бергтор ушёл еще давно), ночь уже успела закончиться.
— Красиво, правда? — Александр обратился к Аресу, даже не попытавшись отвернуться от заката, равно как и не отвлекался он от стругания какой-то палки. Видимо, этой палкой была стрела в зачаточном состоянии. Обычно тот не изготавливал себе стрелы, предпочитая доверить это дело профессионалам, однако в последнее время почему-то приноровился, несмотря на то, что выходило у него так себе.
— Как ты узнал, что это я? — Арес с помощью телепорта в одно мгновение оказался рядом с лучником.
— А я и не знал. Это вполне мог быть и Генрих, — Саша по-прежнему как заворожённый смотрел на восход. — Так что ты думаешь, красиво?
Блэквуд критически окинул взглядом небо при восходе солнца. Оранжевый цвет плавно перетекал в фиолетовый, а тот — в тёмно-голубоватый. Возможно, нормальному человеку подобный вид бы понравился, однако Блэквуду было всё равно.
— Небо как небо, — он наклонил голову.
Арес не находил природу красивой. Даже ещё когда он хотел стать художником, то искал вдохновение лишь в материальных вещах.
— Ничего ты не понимаешь. Вот она, красота… — Александр и не думал отвлекаться от любования природным явлением.
— Если тебе интересно, мы ничего не узнали. Родион оказался крепким орешком.
— Вообще ничего?
— Можно сказать и так, — Арес хоть и не подавал виду, но был сильно огорчён провалом. Это была единственная нить, ведущая их к Безликому. — Этот Родион явно что-то знал, иначе бы не пытался совершить суицид. Но он терпел все пытки, придуманные Афиной, но так и не раскрыл рта. Погиб от болевого шока. Не думал, что такие люди бывают.
— Что мы теперь будем делать? У нас осталось хоть что-нибудь?
— Не-а, больше Безликий следов не оставил. Придётся ждать, что ещё-то мы сделать можем? Я планирую оставить здесь парочку шестёрок на случай, если кто вернётся, но все приспешники в Давейте, так что план реализовать получится, только когда вернёмся обратно. Как тут остальные, кстати?
— Паззл сразу спать отправился, сказал, голова болит, не так легко, видимо, прошло для него вчерашнее. Иванов со своей музыкой сперва меня пытался достать, но теперь успокоился и тихо играет себе неподалёку. Если бы он так всегда себя вёл…
— А Бергтор с Конструктором?
— Оба проходили, но куда направились — не знаю. Спать, наверное, куда ещё?
— Ладно, — Блэквуд одним телепортом вернулся на дорогу. — Я тогда спать, ты тоже иди и Ивана возьми с собой, завтра я всем дам время отоспаться, но во второй половине дня обязательно отправимся обратно, чем скорее отчитаемся перед Эдриком, тем лучше.
Арес телепортами направился в гостиницу.
Глава 36. Последнее дело Безликого
Примечания:
Новый год в этой вселенной начинается 1-го числа 4 месяца тепла.
32 год от образования Эдринии. 3 месяц тепла. 16 день
Персонаж: Флауэр Пурпл. 20 лет. Безликий
Юве: Хамелеон
Местность: Северная часть Эдринии. Давейт
Флауэр хватило трёх дней, чтобы изучить действия Джона Холланда и составить план по его убийству. Командир отряда Эдрика Светлого вёл себя на удивление беспечно. Пурпл уже успела отвыкнуть от подобного поведения, три её последние цели сильно осторожничали: Эйгельц знал, что Безликий убивает генералов, а он остался последним командующим Севера (не считая телохранителя короля), поэтому окружил себя телохранителями, Дитрих опасался, что кто-то придёт искать спрятанный Щит, а Блэквуд пережил множество покушений на свою жизнь. У каждого были разные причины осторожничать, но Джон, очевидно, таких не имел.
Холланд вообще не беспокоился вопросами безопасности, он просто ходил из точки «А» в точку «Б» по одному и тому же маршруту в одно и то же время. Он не оглядывался по сторонам, не смотрел по окрестностям, всё было даже хуже, он находился в состоянии погружения в свои мысли, и в этом состоянии он вообще не обращал внимания ни на что. Вероятно, тот о чём-то мечтал, из-за чего он иногда ускорялся, а иногда, наоборот, замедлялся, но на дорогу не смотрел ни в одном из случаев, один раз даже врезался в открытую дверь небольшого домика, и Флауэр, находившейся неподалёку, понадобилась вся её выдержка, чтобы не засмеяться.
Джон был молодым парнем, поэтому первой идеей Флауэр было соблазнение, в конце концов, пышногрудая блондинка была одной из самых удачных её образов, однако, по информации Джека, у Холланда была девушка, так что этот вариант отпал сам собой. Конечно, многие, даже находясь в отношениях, ведутся на других красивых представителей противоположного пола, но нет никаких оснований полагать, что Джон был одним из таких парней, а рисковать Флауэр не любила от слова «совсем», с Блэквудом она и так норму по риску перевыполнила.
После некоторых раздумий Пурпл пришла к самому банальному варианту — без каких-либо уловок, находясь в каком-нибудь ненужном образе, просто подойти к Джону, когда тот будет поглощён своими мыслями, нанести тому смертельный удар и по-быстрому сбежать.
Образ Флауэр выбрала быстро, сначала она хотела покончить с женщиной — торговкой сыром, но потом поняла, что таким ходом даст Блэквуду понять, что он — следующая цель. Ведь убийство будет проходить в центре улицы, так что о внешности убийцы Холланда будут знать все, а Арес вряд ли успел забыть о том, как тот угрожал убить женщину рядом с магазином оружия… Хотя, может, он десяти разным людям в день угрожает и не обладает достаточно хорошей памятью на лица, но всё же надеяться на это не стоит.
В итоге Пурпл остановилась на кузнеце по имени Дмитрий. Его образ ей практически никогда не пригождался, так что от него можно будет без особых сожалений избавиться.
Флауэр чувствовала себя немного некомфортно, уж очень редко она устраняла цель таким простым способом, практически не готовившись, а опыт с Блэквудом напоминал ей о том, что лучше бы ей потратить времени на подобное побольше. Но Пурпл упорно отбивала доводы эмоций доводами логики, у неё не было оснований считать, что её план не сработает. Базовый сбор информации она провела, на основании беспечности Джона Холланда только и можно прийти к выводу, что он лёгкая цель, а устранить его лучше всего именно на улице, в моменты погружения им в свои мысли. Всё должно быть идеально.
Середина дня, толпы ходят по улицам столицы Эдринии. С одной стороны, много свидетелей — это плохо, с другой же, очень легко будет сменить образ и притвориться одним из мирным жителей, затесавшись в толпе.
Джон появился на главной дороге, ведущей на площадь Весельчака, примерно в то время, на которое Флауэр и рассчитывала, около двенадцати. Холланд, как и обычно, смотрел себе под ноги и не обращал внимания ни на что — пока всё шло по плану.
Пурпл заранее превратилась в кузнеца, так что, выждав момент, пока парень пройдёт чуть дальше неё, она отправилась за ним следом. За две минуты она плавно и равномерно подобралась к Джону практически вплотную и нащупала ножи в рукавах. Теперь в любой момент можно атаковать, и с Холландом будет покончено.
Впрочем, наносить удар она не спешила, ей нужно было место для отступления, какой-нибудь переулок, необитаемый дом или что-нибудь ещё. До подобного места они шли достаточно долго, успели даже пройти мимо любимого театра девушки с названием «Голый генерал», Флауэр обожала театральные представления и в свободное время часто бывала в этом заведении. Прошли они также ресторан, трактир, парочку жилых домов и небольшого «Чёрного короля», в который Пурпл заходила всего один раз. Ни шахматы, ни шашки её не заинтересовали, а для игры с достойными соперниками в «Туну» нужно было обрести известность среди игроков, что девушку, привыкшую к постоянной скрытности, совершенно не устраивало.
Наконец они начали подходить к меленькому безлюдный переулку, находившемуся рядом с дорогой, и как только Джон прошёл воображаемую линию, проходящую от дороги до закоулка, Флауэр приступила к реализации своего плана.
Резко ускорившись и выхватив нож, она оказалась перед Холландом и ударила его в сердце, парень успел только сфокусировать взгляд, а левая рука Пурпл уже доставила второй нож в горло цели, это была своеобразная подстраховка, один раз Флауэр уже случайно ударила чуть выше сердца, и на цель пришлось второе покушение организовывать, поэтому она старалась всегда перерезать горло, чтобы уж точно убить.
Как Джон упал на землю, она уже не видела, так как после нанесения ударов сразу же забежала в выбранный переулок. Там она обернулась старым фермером, пробежала ещё немного, спряталась за углом и превратилась в быстроногого Сэма, в образе которого, в свою очередь, побежала немного в другую сторону, нежели изначально. Такие предосторожности не были обязательными, Пурпл хватило бы одного превращения, но в подобных моментах она предпочитала перестраховываться. Как и всегда, её никто не вычислил, и, дойдя до дома, она не встретила ни единого стражника.
Её юбилейное устранение цели прошло как-то слишком легко, а ведь у неё ещё куча свободного времени до того момента, как Блэквуд вернётся со своей миссии в центр города. Пока она отдохнёт, у неё есть книги и шоколадки, да и в «Голом генерале» собираются ставить новое представление по прочитанной ей в детстве книге, Пурпл обязательно его посетит. Заняться ей есть чем. Но как только Арес появится в Давейте, то она вернётся к роли Безликого. Сначала ежедневная слежка, как за ним, так и за членами его отряда, и только потом составление плана и устранение.
32 год от образования Эдринии. 3 месяц тепла. 16 день > 33 год от образования Эдринии. 4 месяц тепла. 5 день
Жара потихоньку шла на убыль. Климат в Эдринии со временем практически не менялся, так, были некоторые колебания, но это было скорее исключением, чем правилом. С наступлением четвёртого месяца тепла всегда шло похолодание, и этот год не стал исключением. За эти две с половиной недели в Давейте почти ничего не изменилось. Как и ожидалось, Джек не смог уговорить Ареса сменить сторону, так что Флауэр начала готовиться к убийству блондина, между тем брат и сестра Блэквуд не покидали город и не так уж плохо вместе уживались.
