Я, скривившись, занялся изучением фресок, украшающих зал.
Вернулся в покои поздно и почти не удивился, не отыскав в них Альгу. Кажется, супруга и правда не нашла дела интереснее, чем отправиться дышать «свежим» воздухом. А может, решила заглянуть к Василию – нажаловаться на меня. Судя по всему, обид у супруги накопилось достаточно. Жаль только, она не спешила ими поделиться.
Я с раздражением стянул через голову рубашку, бросив ее в сторону кресла, и уже потянулся к ремню, как за спиной раздался сухой щелчок.
– Предатель! – прошипела абсолютно безумная Хель, и ее сила сковала меня прочными жгутами. – Я все поняла!
– Ты уверена… – договорить мне не дали – я почувствовал, что стремительно онемел.
– Ты был моим! – заявила Убийца. – Там, в будущем, ты поклялся мне, и я дала тебе силу! А потом ты переметнулся к Рыжей! Так же как этот щенок – Мастер! Ненавижу! Всех убью!
И она, кажется, не шутила.
В руках творца появилось темное, сотканное из ее разрушительной силы лезвие.
Хель замахнулась, но ударить не успела. Дверь скрипнула, и в покои прошла сонно зевающая Альга. Увидев нас, жена непонимающе моргнула, кажется, решив, что все это ей померещилось.
– Оррен? – жалобно протянула она, не отрываясь, смотря на хищно изгибающееся темное лезвие. – Что происходит?
Я только плечами пожал, голос мне Хель так и не вернула. Ну убивают меня. Можно подумать, в первый раз? Однако Альга, сообразив, что эта творец сильно отличается от своей будущей версии, неожиданно кинулась перед Убийцей, пытаясь загородить меня.
– Нет! Тебе нельзя его убивать! Сама пожалеешь, дура! Убирайся! – закричала женщина, пытаясь оттолкнуть ошеломленную Хель. Кажется, ее еще никто не пыталась просто поколотить.
Безумный взгляд внимательно изучил Альгу сверху вниз, а затем творец неожиданно отступила. Я, почувствовав, что меня больше ничего не держит, спешно задвинул жену себе за спину.
– С ума сошла?! – возмутился я. – Эта Хель тебя не знает – убьет и не заметит.
Творец почему-то улыбнулась.
– Ты все-таки плохо меня знаешь, Оррен Рит. Я никогда не подниму руку на беременную женщину…
Позади раздался испуганный писк.
– В смы-ысле?
– Так ты не знал? – Убийца медленно приходила в себя и откровенно веселилась.
Вытащив жену из-за своей спины, я сурово посмотрел на Альгу, та потупилась.
– Я собиралась сказать, но тут появилась Алив, потребовала долг, ты был так занят…
– Значит, я виноват? – вкрадчиво и недобро переспросил, почти забыв, что за нами наблюдает Убийца.
– Я даже не хотела с тобой идти!
– А зачем пошла?
– Попросили, – проворчала Альга, – и вообще хватит злиться! Ты теперь с меня пылинки сдувать должен!
– Злиться? – поразился я. – Родная моя, да я счастлив!
Притянув жену и нарочно игнорируя Хель, я поцеловал Альгу, надеясь передать этим все смешение чувств, захлестнувших меня. Это было подарком свыше! В наши годы и при нашей жизни… Любой, кто хоть просто косо посмотрит на мое сокровище – мгновенно пожалеет! Творец не стала нас прерывать, честно дождавшись, пока Альга сама не начала меня отпихивать.
Собрав разбежавшиеся по черепушке мысли, я попробовал объясниться с Хель:
– Я не предавал тебя, хотя бы потому, что ни в чем не клялся. Проклятье в моей крови – попытка спасти моего брата, которому по наследству перешло слишком много твоего безумия. Алевтине же я должен был желание. Вот, рассчитываюсь теперь.
Творец нахмурилась.
– Зачем я отдала кому-то свое безумие?
– Как «зачем»?! Чтобы лучше себя контролировать! – поразилась недогадливости Убийцы Альга.
Кажется, пока Хель еще не практиковала этот способ. Вот и подсказали.
– К тому же ты отдаешь не все – малую толику. Один Наместник, который не позволяет нам забыть о тебе. И еще один – меченный, твой избранник, вершащий суд от имени Убийцы.
– И ты – меченый? – догадалась Хель. – Над этим стоит задуматься. Можно, например, проклясть этого Этта, который позволил вам провести ритуал. Решено! Отмечу его сына. И место это сделаю таким, что больше никто не решит сюда просто так сунуться. Что ж, хорошо. Убивать тебя не буду. Женщина!
От неожиданного окрика Альга вжала голову в плечи.
– Я прощу тебе, что ты назвала меня дурой, только объясни, почему бы я пожалела, если бы убила твоего мужчину?
– Ну как же, – супруга явно замялась, поняв, что творец ничего не знает о будущей дочери. – Он ведь…
Альга посмотрела на меня, явно прося помощи и подсказки, как выкрутиться из ситуации. Я уже открыл рот, чтобы соврать… и пересекся со взглядом Хель. В нем были усталость и какое-то отчаянье. Творец знала, что мы ей соврем, ей всегда и все врут. Она же Убийца, безумица. К чему быть с ней откровенными?
– Смотри, – я протянул Хель руку, не зная, как рассказать о Юльтиниэль словами.
Женщина сжала мою ладонь своим ломкими длинными пальцами с явным любопытством. А я аккуратно выбирал особенно яркие карды из памяти и показывал их творцу. Вот мы сидим в гостиной, и Хель, обхватив руками круглый и натянутый живот, жалуется, что ребенок никак не угомонится – только и делает, что пинается. Вот творец появляется в наших покоях с хныкающим свертком в руках. Вот маленькая Юльтиниэль поймала во дворе ветер и раскачивается в его объятиях, будто бы на огромных качелях. Нянечка бегает внизу по двору и охает. Я же совсем не боюсь за дочь – знаю, что кровь не позволит ей разбиться.
– Лети сюда, малышка. Ты у меня умница! – зову я из окошка своего кабинета.
Доченька поднимает на меня сияющие фиолетовые глаза и направляет воздушные потоки вверх.
– Сейчас, папочка!
А вот уже взрослая Юлька – гордая, своевольная, но любящая и добрая девушка.
Хель с силой вырвала свою руку из моего захвата.
– Ложь! – она смотрела на меня так, будто бы во всей Множественной вселенной не осталось больше никого, кроме нас двоих.
– Ты знаешь, что так невозможно соврать. Наша дочь уже вышла замуж и стала прекрасной молодой леди. Характер, конечно, ужасный, но, когда нужно, она умеет взять себя в руки.
Хель отступила еще на один шаг.
– И ты хочешь отыскать сердце мира?.. – неуверенно уточнила она, превратившись из безумной Убийцы в растерянную женщину.
– Хочу. В будущем беда.
– Но ведь тогда ничего этого не случится? – теперь в темных глазах творца отразился ужас. Я только что подарил ей величайшее счастье и сразу же собрался его отобрать.
– Иначе погибнет этот мир.
– И пусть! – взъярилась Хель. – Что ж, пытайтесь – без моей помощи у вас все равно ничего не выйдет!
А в следующую секунду творец исчезла.
***
– Соседних материков уже нет, – Хель нервно расхаживала из стороны в сторону, – у нашего Хаос забрал кусок на западе. На моих глазах исчез барьерный риф со стороны юго-западного побережья. Нет больше империи Девяти островов, воды Мирового океана отравлены пустотой – ни русалок, ни сирен, никого, из тех кто жил в воде и под ее толщей, больше не осталось.
– Проще говоря, – вздохнул Лад, – вокруг нас медленно сжимают кольцо.
– Чар вызвался перерыть все библиотеки, – добавил Эриам, – на границе Эолы уже появились первые бреши. А соседние государства канули в безвестность.
– И что делать? – осторожно уточнил Бриан, понимая, что выхода, скорее всего, просто нет – Хаос зашел слишком далеко и просто так этот мир не оставит. Даже побег теперь казался призрачным и маловероятным шансом.
– Ставить барьеры.
– Они все равно не помогут, но хотя бы задержат его, дав нам возможность найти сердце.
Творцы обменялись тяжелыми взглядами.
Все понимали, что даже если они найдут его – окончательное решение останется за Орреном. Но знает ли он об истинном положении вещей? Решится ли порвать замкнутый круг времени? Доберется ли он сам до сердца мира?
Единственное, что успокаивало Юлю – мысль о будущем. Если они справятся, то потом смогут подсказать Маришке, куда ей нужно будет прийти. Хоть где-то все должно быть легко…
– Поэтому мы собираем всех, чей потенциал выше среднего, – Хель покосилась на невозмутимого Наместника.
– И вперед! Строить баррикады! – указал куда-то в пространство Лад.
– Со стороны Эолы делом займутся мои жрецы, – уточнила Убийца. – Я отдала им значительную часть своей силы, так что они справятся. Наша задача – охватить всю оставшуюся границу.
– А какие именно барьеры нужно ставить?
– Любые. Каждая капля бытия на пути Бездны – несколько часов или даже целый выигранный день. Главное сделать как можно больше слоев – на каждом участке не меньше сотни…
Все присутствующие маги напряглись.
– Да, – кивнула Хель, – выложиться придется подчистую.
– Мама, – тихо позвала женщину Юля. – Вы же уже сражались с Хаосом. Как вы тогда победили?
Творец почему-то опустила взгляд.
– Хотелось бы ответить, что силой Поколения… Но мы ничего не могли сделать, проигрывали мир за миром и отступали, чувствуя, как ткань множественной Вселенной рассыпается в наших руках. Победила одна из нас – Стин, Целитель. Ее называли Милосердной. Она отдала свою жизнь. И сила ее жертвенности была такова, что отбросила Бездну еще дальше, вернув нам некоторые территории, потерянные тысячелетия назад.
– А-аа… – синхронно протянули Ливий и Эриам. При этом глава Ордена смотрел на Убийцу вовсе без отвращения или страха – с каким-то детским любопытством, а еще – превосходством, окончательно убедившись, что Алив и красивее, и величественнее, и вообще лучше по всем пунктам.
Кажется, у всех в мыслях появился один и тот же вопрос. Не сработает ли подобное и в этот раз?
Хель качнула головой.
– Ничего не выйдет. Требуется абсолютно добровольная жертва. У того, кто отдает себя Бытию, в мыслях не должно мелькнуть сомнения или страха. Малейшая тень, даже намек на нее – ничего не сработает. Никто из Поколения так не сможет… думаете, мы не обсуждали возможность повторения той войны? Другой Стин у нас нет, а наша природа лжива и, увы, труслива. К тому же, нас осталось слишком мало. Мы и так едва справляемся с нашими основными функциями.
– Но, тем не менее, – проворчал Рик, – время на игры находите регулярно.
– Это, Рит, не какая-то работа, на которую нужно отвлекаться. Я выполняю свою функцию одним фактом своего существования; каждую секунду, независимо от состояния. Впрочем, довольно. Сейчас переместимся на место, оценим поле деятельности, разобьем на сектора и посмотрим, по сколько человек ставить на один участок.
Эриам, сосредоточившись, перекинул остальным точку, куда следовало переместиться, и сам покрепче ухватил Ливия, наделенного силой Алив, за предплечье.
– Мои подопечные на позиции, – доложил темный эльф Хель.
Творец кивнула и прикрыла глаза, будто бы мысленно потянувшись к чему-то.
– Жрецы уже приступили к работе, – женщина довольно усмехнулась и первой исчезла со знакомым щелчком.
Следом переместился Рик Рит, за ним, пробормотав формулу построения портала, утянул за собой Ливия Эриам. Бриан подал руки Крису и Юле.
– Или сами? – подначивающе предложил Найтингейл.
– Нет уж, – фыркнула императрица. – Ты в этом лучше разбираешься.
Они шагнули на воздух, замерев в нескольких десятках метров над землей. Под ними кляксой расползался один из приграничных городков. Сейчас Драконьи всадники спешно проводили эвакуацию жителей, спеша увезти их вглубь империи. Людей просили оставлять в домах все – с собой брать только минимум денег и ценностей. Но горожане, как это обычно бывает, все равно пытались грузить бедных драконов огромными тюками.
Юлька увидела, как, не выдержав, капитан отряда наклонился к своему зверю и что-то с улыбкой попросил. Короткий прицельный залп огня, и один из таких тюфяков обратился в компактную горстку пыли – люди прониклись.
Неподалеку также в воздухе открылось еще несколько порталов, из которых вышли эльфийские маги. Еще чуть дальше – орочьи шаманы. И пространственные разрезы продолжали открываться. Кажется, Хель не шутила, когда сказала, что они соберут всех, кто сможет сделать хотя бы минимальный вклад.
Творец легко приняла на себя командование – перед лицом еще более ужасающего врага женщину слушали все, понимая, что насколько бы плоха Убийца ни была, она все равно будет сражаться за свое детище и его обитателей.
Человеческих магов Хель направляла по десятку на участок, и то ворчала, что сил может не хватить. Перворожденных и шаманов поделила на пятерки, постаравшись, чтобы их волшебство переплелось друг с другом.
Ливия отправила вместе с Риком – сочетание магий обоих творцов должно было создать превосходный барьер. Эриам было дернулся за своим старинным другом.
– Нет, магистр, – остановила его Убийца. – Думаете, я не знаю, кто в данный момент является сильнейшим магом в этом мире?
Темный эльф состроил совершенно невинное лицо.
– Вероятно, вы или ваша дочь?
– Ну я, предположим, не маг, – улыбнулась Хель. – А вот Юля, увы, вам пока проигрывает. Возьмите на себя шестой сектор.
Ректор магической академии кивнул и направился прямо по воздуху к указанному месту.
– Кристиан, ты будешь вместе с Юлей, страхуете друг друга. Бриан, справишься один, – в голосе Хель не проскользнуло даже тени сомнения.
Найтингейл, сжав зубы, кивнул.
– Если что – я рядом, – шепнула Хель.
Троица переглянулась. С учетом того, что творец отдала значительную часть своего резерва эольцам, а себе взяла сразу два сектора, был шанс, что не справится сама Убийца. Но она не подавала виду – не имела на это права.
Быстро разлетевшись по своим участкам, все принялись раз за разом создавать воздушные барьеры, накладывая друг на друга получающиеся слои. Это было непросто. Даже один временный щит, закрывающий человека, был не самым легким заклятием. Сейчас же приходилось вытягивать нити силы на высоту многих метров, закрепляя их так, чтобы они не исчезли сами собой. И повторить это требовалось не три раза, не десять… даже не пару десятков. Только сотня прочных, наслоившихся друг на друга щитов, могли гарантировать хотя бы несколько дополнительных дней – жалкую крупицу, не обещающую спасения. Но это было хоть что-то.
Если они не справятся, счет и вовсе пойдет на часы.
Юлька механически повторяла заклинание, чувствуя, как поток силы внутри нее иссыхает подобно ручью в засушливое лето. Рядом также сосредоточенно работал Крис. По лицу императора крупными каплями стекал пот, глаза покраснели от полопавшихся сосудов, губы побелели. Юлька чувствовала, насколько Крису плохо и сложно вновь и вновь вкладываться в барьер, но он и не думал останавливаться, работая наравне с женой. Лит словно бы специально вычеркнул из памяти тот факт, что, в отличие от Юли, в нем не имелось крови творца, и потенциал императора был меньше. Но напоминать ему об этом сейчас? Когда его страна, его любимые в смертельной опасности? Девушка была не настолько глупа, чтобы тыкать мужа в его слабость. Юльтиниэль осторожно, так, чтобы Крис не заметил, поддерживала его, надеясь успеть перехватить его, если вдруг он не удержится.
А силы заканчивались у всех.
Несколько тонких фигурок полетели вниз, истратив последние капли резерва. Их тут же подхватили те, кто работали с ними в связке… Двух, увы, не успели. Юльтиниэль ощутила, как внутри что-то обрывается от горького чувства обиды. Это было ожидаемо. Кто-то из магов может выгореть, навсегда потеряв возможность творить волшебство. И не факт, что Хель это исправит.
Вернулся в покои поздно и почти не удивился, не отыскав в них Альгу. Кажется, супруга и правда не нашла дела интереснее, чем отправиться дышать «свежим» воздухом. А может, решила заглянуть к Василию – нажаловаться на меня. Судя по всему, обид у супруги накопилось достаточно. Жаль только, она не спешила ими поделиться.
Я с раздражением стянул через голову рубашку, бросив ее в сторону кресла, и уже потянулся к ремню, как за спиной раздался сухой щелчок.
– Предатель! – прошипела абсолютно безумная Хель, и ее сила сковала меня прочными жгутами. – Я все поняла!
– Ты уверена… – договорить мне не дали – я почувствовал, что стремительно онемел.
– Ты был моим! – заявила Убийца. – Там, в будущем, ты поклялся мне, и я дала тебе силу! А потом ты переметнулся к Рыжей! Так же как этот щенок – Мастер! Ненавижу! Всех убью!
И она, кажется, не шутила.
В руках творца появилось темное, сотканное из ее разрушительной силы лезвие.
Хель замахнулась, но ударить не успела. Дверь скрипнула, и в покои прошла сонно зевающая Альга. Увидев нас, жена непонимающе моргнула, кажется, решив, что все это ей померещилось.
– Оррен? – жалобно протянула она, не отрываясь, смотря на хищно изгибающееся темное лезвие. – Что происходит?
Я только плечами пожал, голос мне Хель так и не вернула. Ну убивают меня. Можно подумать, в первый раз? Однако Альга, сообразив, что эта творец сильно отличается от своей будущей версии, неожиданно кинулась перед Убийцей, пытаясь загородить меня.
– Нет! Тебе нельзя его убивать! Сама пожалеешь, дура! Убирайся! – закричала женщина, пытаясь оттолкнуть ошеломленную Хель. Кажется, ее еще никто не пыталась просто поколотить.
Безумный взгляд внимательно изучил Альгу сверху вниз, а затем творец неожиданно отступила. Я, почувствовав, что меня больше ничего не держит, спешно задвинул жену себе за спину.
– С ума сошла?! – возмутился я. – Эта Хель тебя не знает – убьет и не заметит.
Творец почему-то улыбнулась.
– Ты все-таки плохо меня знаешь, Оррен Рит. Я никогда не подниму руку на беременную женщину…
Позади раздался испуганный писк.
– В смы-ысле?
– Так ты не знал? – Убийца медленно приходила в себя и откровенно веселилась.
Вытащив жену из-за своей спины, я сурово посмотрел на Альгу, та потупилась.
– Я собиралась сказать, но тут появилась Алив, потребовала долг, ты был так занят…
– Значит, я виноват? – вкрадчиво и недобро переспросил, почти забыв, что за нами наблюдает Убийца.
– Я даже не хотела с тобой идти!
– А зачем пошла?
– Попросили, – проворчала Альга, – и вообще хватит злиться! Ты теперь с меня пылинки сдувать должен!
– Злиться? – поразился я. – Родная моя, да я счастлив!
Притянув жену и нарочно игнорируя Хель, я поцеловал Альгу, надеясь передать этим все смешение чувств, захлестнувших меня. Это было подарком свыше! В наши годы и при нашей жизни… Любой, кто хоть просто косо посмотрит на мое сокровище – мгновенно пожалеет! Творец не стала нас прерывать, честно дождавшись, пока Альга сама не начала меня отпихивать.
Собрав разбежавшиеся по черепушке мысли, я попробовал объясниться с Хель:
– Я не предавал тебя, хотя бы потому, что ни в чем не клялся. Проклятье в моей крови – попытка спасти моего брата, которому по наследству перешло слишком много твоего безумия. Алевтине же я должен был желание. Вот, рассчитываюсь теперь.
Творец нахмурилась.
– Зачем я отдала кому-то свое безумие?
– Как «зачем»?! Чтобы лучше себя контролировать! – поразилась недогадливости Убийцы Альга.
Кажется, пока Хель еще не практиковала этот способ. Вот и подсказали.
– К тому же ты отдаешь не все – малую толику. Один Наместник, который не позволяет нам забыть о тебе. И еще один – меченный, твой избранник, вершащий суд от имени Убийцы.
– И ты – меченый? – догадалась Хель. – Над этим стоит задуматься. Можно, например, проклясть этого Этта, который позволил вам провести ритуал. Решено! Отмечу его сына. И место это сделаю таким, что больше никто не решит сюда просто так сунуться. Что ж, хорошо. Убивать тебя не буду. Женщина!
От неожиданного окрика Альга вжала голову в плечи.
– Я прощу тебе, что ты назвала меня дурой, только объясни, почему бы я пожалела, если бы убила твоего мужчину?
– Ну как же, – супруга явно замялась, поняв, что творец ничего не знает о будущей дочери. – Он ведь…
Альга посмотрела на меня, явно прося помощи и подсказки, как выкрутиться из ситуации. Я уже открыл рот, чтобы соврать… и пересекся со взглядом Хель. В нем были усталость и какое-то отчаянье. Творец знала, что мы ей соврем, ей всегда и все врут. Она же Убийца, безумица. К чему быть с ней откровенными?
– Смотри, – я протянул Хель руку, не зная, как рассказать о Юльтиниэль словами.
Женщина сжала мою ладонь своим ломкими длинными пальцами с явным любопытством. А я аккуратно выбирал особенно яркие карды из памяти и показывал их творцу. Вот мы сидим в гостиной, и Хель, обхватив руками круглый и натянутый живот, жалуется, что ребенок никак не угомонится – только и делает, что пинается. Вот творец появляется в наших покоях с хныкающим свертком в руках. Вот маленькая Юльтиниэль поймала во дворе ветер и раскачивается в его объятиях, будто бы на огромных качелях. Нянечка бегает внизу по двору и охает. Я же совсем не боюсь за дочь – знаю, что кровь не позволит ей разбиться.
– Лети сюда, малышка. Ты у меня умница! – зову я из окошка своего кабинета.
Доченька поднимает на меня сияющие фиолетовые глаза и направляет воздушные потоки вверх.
– Сейчас, папочка!
А вот уже взрослая Юлька – гордая, своевольная, но любящая и добрая девушка.
Хель с силой вырвала свою руку из моего захвата.
– Ложь! – она смотрела на меня так, будто бы во всей Множественной вселенной не осталось больше никого, кроме нас двоих.
– Ты знаешь, что так невозможно соврать. Наша дочь уже вышла замуж и стала прекрасной молодой леди. Характер, конечно, ужасный, но, когда нужно, она умеет взять себя в руки.
Хель отступила еще на один шаг.
– И ты хочешь отыскать сердце мира?.. – неуверенно уточнила она, превратившись из безумной Убийцы в растерянную женщину.
– Хочу. В будущем беда.
– Но ведь тогда ничего этого не случится? – теперь в темных глазах творца отразился ужас. Я только что подарил ей величайшее счастье и сразу же собрался его отобрать.
– Иначе погибнет этот мир.
– И пусть! – взъярилась Хель. – Что ж, пытайтесь – без моей помощи у вас все равно ничего не выйдет!
А в следующую секунду творец исчезла.
***
– Соседних материков уже нет, – Хель нервно расхаживала из стороны в сторону, – у нашего Хаос забрал кусок на западе. На моих глазах исчез барьерный риф со стороны юго-западного побережья. Нет больше империи Девяти островов, воды Мирового океана отравлены пустотой – ни русалок, ни сирен, никого, из тех кто жил в воде и под ее толщей, больше не осталось.
– Проще говоря, – вздохнул Лад, – вокруг нас медленно сжимают кольцо.
– Чар вызвался перерыть все библиотеки, – добавил Эриам, – на границе Эолы уже появились первые бреши. А соседние государства канули в безвестность.
– И что делать? – осторожно уточнил Бриан, понимая, что выхода, скорее всего, просто нет – Хаос зашел слишком далеко и просто так этот мир не оставит. Даже побег теперь казался призрачным и маловероятным шансом.
– Ставить барьеры.
– Они все равно не помогут, но хотя бы задержат его, дав нам возможность найти сердце.
Творцы обменялись тяжелыми взглядами.
Все понимали, что даже если они найдут его – окончательное решение останется за Орреном. Но знает ли он об истинном положении вещей? Решится ли порвать замкнутый круг времени? Доберется ли он сам до сердца мира?
Единственное, что успокаивало Юлю – мысль о будущем. Если они справятся, то потом смогут подсказать Маришке, куда ей нужно будет прийти. Хоть где-то все должно быть легко…
– Поэтому мы собираем всех, чей потенциал выше среднего, – Хель покосилась на невозмутимого Наместника.
– И вперед! Строить баррикады! – указал куда-то в пространство Лад.
– Со стороны Эолы делом займутся мои жрецы, – уточнила Убийца. – Я отдала им значительную часть своей силы, так что они справятся. Наша задача – охватить всю оставшуюся границу.
– А какие именно барьеры нужно ставить?
– Любые. Каждая капля бытия на пути Бездны – несколько часов или даже целый выигранный день. Главное сделать как можно больше слоев – на каждом участке не меньше сотни…
Все присутствующие маги напряглись.
– Да, – кивнула Хель, – выложиться придется подчистую.
– Мама, – тихо позвала женщину Юля. – Вы же уже сражались с Хаосом. Как вы тогда победили?
Творец почему-то опустила взгляд.
– Хотелось бы ответить, что силой Поколения… Но мы ничего не могли сделать, проигрывали мир за миром и отступали, чувствуя, как ткань множественной Вселенной рассыпается в наших руках. Победила одна из нас – Стин, Целитель. Ее называли Милосердной. Она отдала свою жизнь. И сила ее жертвенности была такова, что отбросила Бездну еще дальше, вернув нам некоторые территории, потерянные тысячелетия назад.
– А-аа… – синхронно протянули Ливий и Эриам. При этом глава Ордена смотрел на Убийцу вовсе без отвращения или страха – с каким-то детским любопытством, а еще – превосходством, окончательно убедившись, что Алив и красивее, и величественнее, и вообще лучше по всем пунктам.
Кажется, у всех в мыслях появился один и тот же вопрос. Не сработает ли подобное и в этот раз?
Хель качнула головой.
– Ничего не выйдет. Требуется абсолютно добровольная жертва. У того, кто отдает себя Бытию, в мыслях не должно мелькнуть сомнения или страха. Малейшая тень, даже намек на нее – ничего не сработает. Никто из Поколения так не сможет… думаете, мы не обсуждали возможность повторения той войны? Другой Стин у нас нет, а наша природа лжива и, увы, труслива. К тому же, нас осталось слишком мало. Мы и так едва справляемся с нашими основными функциями.
– Но, тем не менее, – проворчал Рик, – время на игры находите регулярно.
– Это, Рит, не какая-то работа, на которую нужно отвлекаться. Я выполняю свою функцию одним фактом своего существования; каждую секунду, независимо от состояния. Впрочем, довольно. Сейчас переместимся на место, оценим поле деятельности, разобьем на сектора и посмотрим, по сколько человек ставить на один участок.
Эриам, сосредоточившись, перекинул остальным точку, куда следовало переместиться, и сам покрепче ухватил Ливия, наделенного силой Алив, за предплечье.
– Мои подопечные на позиции, – доложил темный эльф Хель.
Творец кивнула и прикрыла глаза, будто бы мысленно потянувшись к чему-то.
– Жрецы уже приступили к работе, – женщина довольно усмехнулась и первой исчезла со знакомым щелчком.
Следом переместился Рик Рит, за ним, пробормотав формулу построения портала, утянул за собой Ливия Эриам. Бриан подал руки Крису и Юле.
– Или сами? – подначивающе предложил Найтингейл.
– Нет уж, – фыркнула императрица. – Ты в этом лучше разбираешься.
Они шагнули на воздух, замерев в нескольких десятках метров над землей. Под ними кляксой расползался один из приграничных городков. Сейчас Драконьи всадники спешно проводили эвакуацию жителей, спеша увезти их вглубь империи. Людей просили оставлять в домах все – с собой брать только минимум денег и ценностей. Но горожане, как это обычно бывает, все равно пытались грузить бедных драконов огромными тюками.
Юлька увидела, как, не выдержав, капитан отряда наклонился к своему зверю и что-то с улыбкой попросил. Короткий прицельный залп огня, и один из таких тюфяков обратился в компактную горстку пыли – люди прониклись.
Неподалеку также в воздухе открылось еще несколько порталов, из которых вышли эльфийские маги. Еще чуть дальше – орочьи шаманы. И пространственные разрезы продолжали открываться. Кажется, Хель не шутила, когда сказала, что они соберут всех, кто сможет сделать хотя бы минимальный вклад.
Творец легко приняла на себя командование – перед лицом еще более ужасающего врага женщину слушали все, понимая, что насколько бы плоха Убийца ни была, она все равно будет сражаться за свое детище и его обитателей.
Человеческих магов Хель направляла по десятку на участок, и то ворчала, что сил может не хватить. Перворожденных и шаманов поделила на пятерки, постаравшись, чтобы их волшебство переплелось друг с другом.
Ливия отправила вместе с Риком – сочетание магий обоих творцов должно было создать превосходный барьер. Эриам было дернулся за своим старинным другом.
– Нет, магистр, – остановила его Убийца. – Думаете, я не знаю, кто в данный момент является сильнейшим магом в этом мире?
Темный эльф состроил совершенно невинное лицо.
– Вероятно, вы или ваша дочь?
– Ну я, предположим, не маг, – улыбнулась Хель. – А вот Юля, увы, вам пока проигрывает. Возьмите на себя шестой сектор.
Ректор магической академии кивнул и направился прямо по воздуху к указанному месту.
– Кристиан, ты будешь вместе с Юлей, страхуете друг друга. Бриан, справишься один, – в голосе Хель не проскользнуло даже тени сомнения.
Найтингейл, сжав зубы, кивнул.
– Если что – я рядом, – шепнула Хель.
Троица переглянулась. С учетом того, что творец отдала значительную часть своего резерва эольцам, а себе взяла сразу два сектора, был шанс, что не справится сама Убийца. Но она не подавала виду – не имела на это права.
Быстро разлетевшись по своим участкам, все принялись раз за разом создавать воздушные барьеры, накладывая друг на друга получающиеся слои. Это было непросто. Даже один временный щит, закрывающий человека, был не самым легким заклятием. Сейчас же приходилось вытягивать нити силы на высоту многих метров, закрепляя их так, чтобы они не исчезли сами собой. И повторить это требовалось не три раза, не десять… даже не пару десятков. Только сотня прочных, наслоившихся друг на друга щитов, могли гарантировать хотя бы несколько дополнительных дней – жалкую крупицу, не обещающую спасения. Но это было хоть что-то.
Если они не справятся, счет и вовсе пойдет на часы.
Юлька механически повторяла заклинание, чувствуя, как поток силы внутри нее иссыхает подобно ручью в засушливое лето. Рядом также сосредоточенно работал Крис. По лицу императора крупными каплями стекал пот, глаза покраснели от полопавшихся сосудов, губы побелели. Юлька чувствовала, насколько Крису плохо и сложно вновь и вновь вкладываться в барьер, но он и не думал останавливаться, работая наравне с женой. Лит словно бы специально вычеркнул из памяти тот факт, что, в отличие от Юли, в нем не имелось крови творца, и потенциал императора был меньше. Но напоминать ему об этом сейчас? Когда его страна, его любимые в смертельной опасности? Девушка была не настолько глупа, чтобы тыкать мужа в его слабость. Юльтиниэль осторожно, так, чтобы Крис не заметил, поддерживала его, надеясь успеть перехватить его, если вдруг он не удержится.
А силы заканчивались у всех.
Несколько тонких фигурок полетели вниз, истратив последние капли резерва. Их тут же подхватили те, кто работали с ними в связке… Двух, увы, не успели. Юльтиниэль ощутила, как внутри что-то обрывается от горького чувства обиды. Это было ожидаемо. Кто-то из магов может выгореть, навсегда потеряв возможность творить волшебство. И не факт, что Хель это исправит.
