– Курить хотелось больше, чем трахаться.
– Эх, стоит вас с Анхен оставить без присмотра, так сразу… Ну ничего. В следующий раз будете знать, у кого стрелять. Ладно, пойдём домой, а то холодно.
Они вернулись в комнату. Настя взяла ноутбук и забралась с ногами на кровать.
После той вечеринки она узнала номер ICQ Яны через общих знакомых. Настя убеждала себя в том, что ничего плохого делать не будет, а просто пообщается с ней. Узнает, что она за человек. Во вторник вечером ей повезло, и Яна под ником Заинька вышла в ICQ одновременно с Мазаем Максом.
Насте было интересно, чем эта девушка, похожая на сотню таких же загорелых блондинок, смогла так зацепить Макса. Чем она, в самом деле, лучше неё, Насти? У Машки на этот счёт было своё грубое мнение:
– Девушку просто имели во все щели три недели на юге, а ты думаешь, у них любовь. Забей!
– Тогда какого хрена она теперь таскается к нему в Москву, а?
– Ну и пусть таскается! Это ведь она таскается, а не он! Любил бы, сам бы к ней туда таскался! Так вот! А девушка сама себе хуже делает… Любимый должен быть рядом, а не за бугром.
– Попробуй, скажи ему это…
–Ты здесь, а она там. Пользуйся этим, пока она снова сюда не приперлась. Будешь с ней переписываться, попробуй узнать об этом. Скоро новый год. Наверняка она захочет встретить его вместе с любимым. Друзей держи близко, а врагов ещё ближе.
Яна охотно отвечала. Она показалась Насте скучной и предсказуемой. Всегда одни и те же приветствия, вопросы, те же слова, выражения и шутки, которые она переняла у Максима. Настя пыталась отнестись к ней объективно и понять, чем же она взяла?
Она перечитывала её сообщения. Эта девушка любила розовый цвет, песни «Наутилуса» и «Brainstorm» и зачем-то посылала фотографии котят с глупыми комментариями. Настю это раздражало, а Маша хохотала, как сумасшедшая. За месяц она почти вернулась к нормальной жизни, перестала прогуливать и пить.
7.
В ночь с субботы на воскресенье, протанцевав два часа и решив передохнуть, Настя заметила Диму Васильева, сидевшего за барной стойкой.
– Привет, – улыбнулся он. – Садись.
И так, незаметно, они просидели три часа.
С ним было до смешного просто – как с другом, которого знаешь с детского сада. Заразительный пофигизм был стилем его жизни. Настя бессовестно иронизировала над ним. Дима за словом в карман не лез и отвечал тем же. За ночь они выпили бутылку текилы. С ним весело – и этого достаточно.
– Я не хочу влюбляться и быть кому-то обязанным, – рассказывал он. – Мне только двадцать лет. Я ещё погулять хочу, и мне до флага, что об этом подумают другие. Я такой, какой есть. Да и характер у меня просто ужасный. Анька говорит – говнистый.
– Не знаю, – отвечала Настя. – Мне кажется нормальным, что в двадцать лет хочется гулять, а не тратить себя на одну. Если б я была парнем, мы были бы с тобой похожи. А почему ты с Кристиной?
– Мы разругались, – сказал Дима. – Она слишком много говорит и выносит мне мозг, а мой мозг есть нельзя.
–Никому нельзя есть мозг, – согласилась Настя.
–Все девчонки так делают. Абсолютно. У вас это в настройках прописано.
–Парни тоже так делают. Например, Начо. Мы не встречаемся, но он ревнует меня к Максиму. Говорит, что я совсем не люблю его и сплю с бывшим. Хотя в чем-то он прав.
–У вас все наладилось?
–Налаживается, – сказала Настя.
–Ты выглядишь счастливой.
–У нас с ним второй конфетный период. Я чувствую тебя особенной. Наверное, во мне что-то есть, раз меня любит такой взрослый и интересный мужчина, как он. Мне очень повезло с ним. Почему ты смеешься?
–Ты офигенная, с этим не поспоришь. Но твой Макс тебя не стоит.
–Что мне делать, чтобы все не испортить? Только честно. Скажи, что ты думаешь.
–Мне не нравится твой Максим. Совсем. Он с тобой спит не потому что ты особенная, а потому что тебе двадцать. Только поэтому.
Насте совсем не нравилось, что говорил Дима. Да такого быть не может! Глупости какие-то. Он просто еще слишком молод, чтобы все это понять. У Насти в тот вечер было настолько хорошее настроение, что ссориться с ним совсем не хотелось. Пусть думает, что хочет.
В следующий раз они столкнулись на кухне в женской общаге. Дима стоял у плиты и что-то размешивал в красной кастрюле. В воздухе витал запах жареного лука и куриного бульона.
– Не каждый день видишь парня, который умеет готовить, – удивлённо произнесла Настя, встав рядом. Её макушка едва доставала ему до подбородка. – Говорят, мужчины лучшие повара. Что готовишь?
– Куриный суп. А ты что готовишь?
– Курицу по-мексикански, – гордо ответила Настя. – Хочется острого.
–А я не умею такое готовить. Научишь?
– Si, senor, – улыбнулась Настя. – Это единственное, что я умею готовить. Меня Начо ещё два года назад научил. Хочешь, заходи сегодня на ужин. Попробуешь.
– Приглашаешь?
– Ага. Cкучно одной ужинать, а Машка поздно придёт.
– Значит, договорились. Тебе долго ещё готовить?
– Полчаса.
– Мне тоже.
Настя нарезала лук крупными полукольцами и обжарила в масле, потом добавила туда кусочки куриного филе, залила всё это разведённой томатной пастой, а в конце добавила красный и чёрный перец. На кухне разливался аромат жареной перчёной курицы, мгновенно вызывавший аппетит.
В шесть вечера Дима появился в дверях комнаты № 617 с бутылкой испанского вина и DVD со старыми русскими мультфильмами. За окнами уже темнело, а в соседних блоках зажигались огни.
– Ты, надеюсь, любишь красное сухое и мультики? Хотел взять посмотреть что-нибудь, но не нашёл ничего лучше «Простоквашино».
Они ели курицу, сидя на полу, запивали вином и смотрели мультфильмы. Настя терялась рядом с ним. Она никогда не видела, чтобы взрослый человек так искренне смеялся над старыми мультфильмами. Почти как ребёнок. А потом, когда мульты были уже просмотрены, а вина ещё оставалось больше половины, Диму потянуло на задушевный разговор:
– На самом деле в жизни всё очень просто… – говорил он. – Все ответы на вопросы лежат на самой поверхности. Люди отчего-то не привыкли искать простых решений. Мы постоянно копаемся в себе, ищем внутри, а найти всё равно не можем, потому что не там ищем, а иногда и не то, что нужно. Но стоит только немного прислушаться к себе, услышать внутренний голос – и ты всё поймёшь… Это получится не сразу, но обязательно получится… Хочешь, спроси что-нибудь у меня. Я тебе отвечу.
– Что мне делать, чтобы вернуть его?
Дима закатил глаза и рассмеялся:
–Тебе самой решать. Но если бы ты была моей младшей сестрой, я бы запер тебя дома, а твоего Макса спустил бы с лестницы, чтобы он больше не портил тебе жизнь.
–Ты просто не знаешь его, – защищала Максима Настя. – Он очень хороший. Если будет возможность, я бы вас обязательно познакомила. Мне кажется, вы бы нашли общий язык. Он реальный чел. Ты сейчас слишком предвзято к нему относишься.
–Вряд ли. Я вижу, как он относится к тебе, и мне этого достаточно.
–Ладно, давай не будем тогда об этом, – сказала Настя. – Ты просто не понимаешь. Может, потому что ты моложе его. У тебя много девушек было?
– Как тебе сказать… Скажу много – будешь думать, что понтуюсь. Скажу мало – подумаешь, что вру.
– Значит, много?
– Ну, да… – покачал головой Дима, разливая по бокалам остатки вина. – Достаточно. Я встречаюсь с девчонками с двенадцати лет. Ну ладно, если серьезно, то с четырнадцати. До Кати ни разу не влюблялся… видел ее тут недавно.
–Она хоть здоровается с тобой?
–Да. Привет. Как дела. И ничего больше. Все так неловко. Ловлю себя на мысли, что избегаю ее. Это совсем глупо, наверное.
Настя знала эту историю. Анхен рассказывала ей, как подшутила над одним своим другом, жутчайшим бабником. Нагадала, что он скоро влюбится, как последний лох, и просто не сможет смотреть на других девчонок. А через пару недель – на тебе! – у Васильева вдруг появилась постоянная девушка, и судя по всему – впервые в жизни. Бедная Анхен сама испугалась. Она никогда не воспринимала свои прогнозы близко к сердцу. Часть сбывалась, часть – нет. Так она осознала: мысль материальна. А на будущее пообещала себе – больше так не шутить.
– Я бы с ума сошла, если бы бывший учился со мной рядом, – сказала Настя. – Отчислилась бы, не думая. Или в другой вуз перевелась бы. Нервные клетки не восстанавливаются. А как же Кристина? Разве тебе не стало легче с ней?
–Первое время я и правда думал, что все прошло. Я переболел и стал прежним. Каким был до нее. Но потом мы столкнулись во дворе, она мне улыбнулась, как будто ничего не было, поздоровалась и прошла мимо с друзьями… – рассказывал Дима. – Ничего не прошло. Только еще хуже стало. А Кристина… с ней прикольно иногда было. Тольятти – это город в Италии, Марий-Эл – это такая страна, «Гарри Поттера» написал Марк Твен, а «Каштанку» – Тургенев.
– Тургенев, наверное, лежит в гробу и удивляется, – грустно улыбнулась Настя.
– И это всё Кристина.
– Пойдём, покурим?
– Пойдём.
Дима с Настей вышли на общий балкон. Было без двадцати десять. На тёмном окне соседнего блока жёлтой краской написали «С Новым годом!».
– Давай, скинем что-нибудь вниз? – предложил он.
Настя удивлённо посмотрела на него и затушила сигарету о перила. Предложение было, несомненно, хулиганским, но заманчивым.
– У меня есть несколько пустых бутылок от текилы, и три банки от пива. Пойдёт?
– Пойдёт!
Они таскали бутылки и бросали их вниз, гнусно хихикая. Когда последняя бутылка – та, что от испанского вина «Corazon de mi amor», достигла асфальта, Дима молча привлёк Настю к себе. В руке у нее осталась крышка от бутылки в виде чёрного сомбреро.
…От него пахнет мятной жвачкой, и руки сильные, и прикасаться к нему как-то приятно – Настя вдруг поймала себя на мысли, что хочет узнать, как он целуется, и, более того, была бы совсем не против, если бы он её сейчас поцеловал. Наверное, это как раз тот случай, о котором рассказывала Машка – бывает, просто хочешь поцеловаться с кем-то, пообжиматься в углу и всё такое, не испытывая при этом никаких особых эмоций. Чисто спортивный интерес.
Настя подняла глаза. Он наклонился. Казалось, ещё одна-две секунды и всё произойдёт, однако вместо мятного поцелуя – заиграла песня «La camisa negra». Дима засмеялся, уткнувшись носом в Настин висок.
– Возьми на память, – прошептала Настя и, нежно отстраняясь, сунула ему в руку крышку.
– Настя, Настя… – произнёс Дима и ответил на звонок.
Машка вернулась в общагу в одиннадцать вечера, жутко уставшая и голодная. Она ела курицу прямо со сковородки и запивала яблочным соком.
– Эта фишка очень опасная, – объясняла Машка Насте. – Подстава здесь в том, что после качественного поцелуя хочется такого же качественного секса, а после секса – хочется отношений определённого уровня серьёзности. Не фри лав и не дружеский секс, а по нормальному. Понимаешь?
Настя кивала и ждала продолжения.
– А самая жопа начинается, когда после успешно пройденных двух уровней, слово «отношения» действует на них так же, как ультразвук на собак. Конечно, трахаться они все любят, а как что посерьёзнее, так сразу времени нет или голова другим забита!.. Как хорошо, что ко мне это теперь не имеет отношения. Мы сошлись с бывшим.
Настя выключила свет и накрылась одеялом.
– А ты чего теряешься? Зажги с Димычем, пока Макс думает. Говорят, он ничего. А воздержание, как известно, вредно для здоровья.
Маша ещё долго что-то рассказывала, глядя на экран телевизора, но Настя почти ничего не слышала – лишь китаянки за стеной пели в караоке русские песни.
8.
Максим и Настя продолжали встречаться раз в две недели. Гулять по центру Москвы и пить баночные коктейли, закусывая на ходу шоколадкой, было уже холодно. Поэтому после учебы Настя ехала на другой конец Москвы на квартиру Макса. По дороге успевала купить вино, шоколад, суши или пиццу с лазаньей. Что-то уже готовое, чтобы не стоять у плиты лишний час. За две недели ноября Настя спустила на эти встречи почти все деньги, что ей заплатили за октябрь. Даже презервативы, и те приходилось покупать самой.
–Ты единственная бывшая девушка, с которой я общаюсь.
– Почему? – недоумённо спрашивала Настя. – Потому что я тебе навязалась?
Она знала: не хотел бы общаться, не было бы сейчас у них даже этих вот редких встреч. Раз в две недели.
– Это странно. Я не понимаю! Я тебе язвлю, хамлю, говорю гадости. Я истеричка. Сам же говорил мне, чтоб я травку пила какую-нибудь лечебную. Курю, как паровоз, могу нажраться в говно. Я часто обижаюсь, и, вообще, помнишь, ты говорил, что у тебя от меня невроз? Как ты можешь хотеть общаться со мной, если я такая сука?
– Сложный вопрос… – вздохнул Макс, откупоривая бутылку вина. – Мне нравится твой образ мыслей. Тем более ты, кажется, изменилась в лучшую сторону. Я иногда боюсь, что ты сейчас такая хорошая, а потом вдруг возьмёшь и станешь опять вредной и противной.
– Образ мыслей. Это ответ?
– Да. Мне нравится неординарность. Большинство девушек, по сути, одинаковы – они разные, но всё в одних пределах, за которые обычный человек не выйдет. А это неинтересно.
– Так какой должна быть твоя идеальная девушка?
Максим подумал полминуты и задумчиво ответил:
– Домашней.
– Как собака? А скучно не будет?
– Всего должно быть в меру, – ответил он, улыбаясь. – Мне нравятся карие глаза. Обманчивые.
Потом всю ночь Настя думала об этом. Домашняя. Дурацкое слово, от него, казалось, так и веет борщом, котлетами, тёплыми тапочками и специфическими домашними запахами, которые замечаешь сразу, входя в чужую квартиру. Домашняя еда, домашние тапочки, домашние животные. Собака, например. Вспомнилось неприятное. До слёз неприятное. «…с собакой и то проще, чем с тобой. С игрушечной собакой. Её положишь перед собой, будешь ей что-то рассказывать, а она будет слушать и молчать… мне так сложно с тобой, у меня от тебя невроз какой-то…» – говорил ей, когда они расстались. После этого ещё две недели она не могла избавиться от ощущения, что ей будто бы молотком вбивают в голову эти слова: «ты хуже собаки, ты хуже собаки, ты хуже собаки, у меня от тебя невроз…»
Вот тебе и домашняя.
– Ему нужна не девушка, а собака, – сказала Маша. – Чтоб сидела рядом на коротком поводке и не гавкала, а он, типа, хозяин. Люби меня, облизывай, приноси мне палку, а я тебя за это буду любить, кормить и мыть тебе лапы в ванной после прогулки. Фу! А что, прекрасная жизнь! Только для собаки, а не для тебя…
Ко второму воскресенью декабря столы, стулья и мебель в «Матрице» уже были украшены еловыми ветками и мишурой. Сладко пахло смолой и мандаринами. За окном падал снег, как в новогодней сказке со счастливым концом.
Посетителей пока не было, и Настя одна танцевала под песню из сериала «Спецназ». После Вася поставил вальс Евгения Доги из фильма «Мой ласковый и нежный зверь», и она пригласила Макса.
– Этот вальс ставили на свадьбе у Игоря. Помнишь? – спросил Макс, прижимаясь к уху Насти.
– Да, помню.
– Я тогда чуть не заплакал, а Игорь это заметил и сказал: «Ну что ты, Макс… Хочешь, я отдам тебе букет, и тогда ты женишься следующим?» Эй, что это такое? – Макс поднял её лицо за подбородок. – А? Почему такие глаза?
– Ничего, всё нормально, – ответила Настя, небрежно смахивая слёзы пальцами.
– Эх, стоит вас с Анхен оставить без присмотра, так сразу… Ну ничего. В следующий раз будете знать, у кого стрелять. Ладно, пойдём домой, а то холодно.
Они вернулись в комнату. Настя взяла ноутбук и забралась с ногами на кровать.
После той вечеринки она узнала номер ICQ Яны через общих знакомых. Настя убеждала себя в том, что ничего плохого делать не будет, а просто пообщается с ней. Узнает, что она за человек. Во вторник вечером ей повезло, и Яна под ником Заинька вышла в ICQ одновременно с Мазаем Максом.
Насте было интересно, чем эта девушка, похожая на сотню таких же загорелых блондинок, смогла так зацепить Макса. Чем она, в самом деле, лучше неё, Насти? У Машки на этот счёт было своё грубое мнение:
– Девушку просто имели во все щели три недели на юге, а ты думаешь, у них любовь. Забей!
– Тогда какого хрена она теперь таскается к нему в Москву, а?
– Ну и пусть таскается! Это ведь она таскается, а не он! Любил бы, сам бы к ней туда таскался! Так вот! А девушка сама себе хуже делает… Любимый должен быть рядом, а не за бугром.
– Попробуй, скажи ему это…
–Ты здесь, а она там. Пользуйся этим, пока она снова сюда не приперлась. Будешь с ней переписываться, попробуй узнать об этом. Скоро новый год. Наверняка она захочет встретить его вместе с любимым. Друзей держи близко, а врагов ещё ближе.
Яна охотно отвечала. Она показалась Насте скучной и предсказуемой. Всегда одни и те же приветствия, вопросы, те же слова, выражения и шутки, которые она переняла у Максима. Настя пыталась отнестись к ней объективно и понять, чем же она взяла?
Она перечитывала её сообщения. Эта девушка любила розовый цвет, песни «Наутилуса» и «Brainstorm» и зачем-то посылала фотографии котят с глупыми комментариями. Настю это раздражало, а Маша хохотала, как сумасшедшая. За месяц она почти вернулась к нормальной жизни, перестала прогуливать и пить.
7.
В ночь с субботы на воскресенье, протанцевав два часа и решив передохнуть, Настя заметила Диму Васильева, сидевшего за барной стойкой.
– Привет, – улыбнулся он. – Садись.
И так, незаметно, они просидели три часа.
С ним было до смешного просто – как с другом, которого знаешь с детского сада. Заразительный пофигизм был стилем его жизни. Настя бессовестно иронизировала над ним. Дима за словом в карман не лез и отвечал тем же. За ночь они выпили бутылку текилы. С ним весело – и этого достаточно.
– Я не хочу влюбляться и быть кому-то обязанным, – рассказывал он. – Мне только двадцать лет. Я ещё погулять хочу, и мне до флага, что об этом подумают другие. Я такой, какой есть. Да и характер у меня просто ужасный. Анька говорит – говнистый.
– Не знаю, – отвечала Настя. – Мне кажется нормальным, что в двадцать лет хочется гулять, а не тратить себя на одну. Если б я была парнем, мы были бы с тобой похожи. А почему ты с Кристиной?
– Мы разругались, – сказал Дима. – Она слишком много говорит и выносит мне мозг, а мой мозг есть нельзя.
–Никому нельзя есть мозг, – согласилась Настя.
–Все девчонки так делают. Абсолютно. У вас это в настройках прописано.
–Парни тоже так делают. Например, Начо. Мы не встречаемся, но он ревнует меня к Максиму. Говорит, что я совсем не люблю его и сплю с бывшим. Хотя в чем-то он прав.
–У вас все наладилось?
–Налаживается, – сказала Настя.
–Ты выглядишь счастливой.
–У нас с ним второй конфетный период. Я чувствую тебя особенной. Наверное, во мне что-то есть, раз меня любит такой взрослый и интересный мужчина, как он. Мне очень повезло с ним. Почему ты смеешься?
–Ты офигенная, с этим не поспоришь. Но твой Макс тебя не стоит.
–Что мне делать, чтобы все не испортить? Только честно. Скажи, что ты думаешь.
–Мне не нравится твой Максим. Совсем. Он с тобой спит не потому что ты особенная, а потому что тебе двадцать. Только поэтому.
Насте совсем не нравилось, что говорил Дима. Да такого быть не может! Глупости какие-то. Он просто еще слишком молод, чтобы все это понять. У Насти в тот вечер было настолько хорошее настроение, что ссориться с ним совсем не хотелось. Пусть думает, что хочет.
В следующий раз они столкнулись на кухне в женской общаге. Дима стоял у плиты и что-то размешивал в красной кастрюле. В воздухе витал запах жареного лука и куриного бульона.
– Не каждый день видишь парня, который умеет готовить, – удивлённо произнесла Настя, встав рядом. Её макушка едва доставала ему до подбородка. – Говорят, мужчины лучшие повара. Что готовишь?
– Куриный суп. А ты что готовишь?
– Курицу по-мексикански, – гордо ответила Настя. – Хочется острого.
–А я не умею такое готовить. Научишь?
– Si, senor, – улыбнулась Настя. – Это единственное, что я умею готовить. Меня Начо ещё два года назад научил. Хочешь, заходи сегодня на ужин. Попробуешь.
– Приглашаешь?
– Ага. Cкучно одной ужинать, а Машка поздно придёт.
– Значит, договорились. Тебе долго ещё готовить?
– Полчаса.
– Мне тоже.
Настя нарезала лук крупными полукольцами и обжарила в масле, потом добавила туда кусочки куриного филе, залила всё это разведённой томатной пастой, а в конце добавила красный и чёрный перец. На кухне разливался аромат жареной перчёной курицы, мгновенно вызывавший аппетит.
В шесть вечера Дима появился в дверях комнаты № 617 с бутылкой испанского вина и DVD со старыми русскими мультфильмами. За окнами уже темнело, а в соседних блоках зажигались огни.
– Ты, надеюсь, любишь красное сухое и мультики? Хотел взять посмотреть что-нибудь, но не нашёл ничего лучше «Простоквашино».
Они ели курицу, сидя на полу, запивали вином и смотрели мультфильмы. Настя терялась рядом с ним. Она никогда не видела, чтобы взрослый человек так искренне смеялся над старыми мультфильмами. Почти как ребёнок. А потом, когда мульты были уже просмотрены, а вина ещё оставалось больше половины, Диму потянуло на задушевный разговор:
– На самом деле в жизни всё очень просто… – говорил он. – Все ответы на вопросы лежат на самой поверхности. Люди отчего-то не привыкли искать простых решений. Мы постоянно копаемся в себе, ищем внутри, а найти всё равно не можем, потому что не там ищем, а иногда и не то, что нужно. Но стоит только немного прислушаться к себе, услышать внутренний голос – и ты всё поймёшь… Это получится не сразу, но обязательно получится… Хочешь, спроси что-нибудь у меня. Я тебе отвечу.
– Что мне делать, чтобы вернуть его?
Дима закатил глаза и рассмеялся:
–Тебе самой решать. Но если бы ты была моей младшей сестрой, я бы запер тебя дома, а твоего Макса спустил бы с лестницы, чтобы он больше не портил тебе жизнь.
–Ты просто не знаешь его, – защищала Максима Настя. – Он очень хороший. Если будет возможность, я бы вас обязательно познакомила. Мне кажется, вы бы нашли общий язык. Он реальный чел. Ты сейчас слишком предвзято к нему относишься.
–Вряд ли. Я вижу, как он относится к тебе, и мне этого достаточно.
–Ладно, давай не будем тогда об этом, – сказала Настя. – Ты просто не понимаешь. Может, потому что ты моложе его. У тебя много девушек было?
– Как тебе сказать… Скажу много – будешь думать, что понтуюсь. Скажу мало – подумаешь, что вру.
– Значит, много?
– Ну, да… – покачал головой Дима, разливая по бокалам остатки вина. – Достаточно. Я встречаюсь с девчонками с двенадцати лет. Ну ладно, если серьезно, то с четырнадцати. До Кати ни разу не влюблялся… видел ее тут недавно.
–Она хоть здоровается с тобой?
–Да. Привет. Как дела. И ничего больше. Все так неловко. Ловлю себя на мысли, что избегаю ее. Это совсем глупо, наверное.
Настя знала эту историю. Анхен рассказывала ей, как подшутила над одним своим другом, жутчайшим бабником. Нагадала, что он скоро влюбится, как последний лох, и просто не сможет смотреть на других девчонок. А через пару недель – на тебе! – у Васильева вдруг появилась постоянная девушка, и судя по всему – впервые в жизни. Бедная Анхен сама испугалась. Она никогда не воспринимала свои прогнозы близко к сердцу. Часть сбывалась, часть – нет. Так она осознала: мысль материальна. А на будущее пообещала себе – больше так не шутить.
– Я бы с ума сошла, если бы бывший учился со мной рядом, – сказала Настя. – Отчислилась бы, не думая. Или в другой вуз перевелась бы. Нервные клетки не восстанавливаются. А как же Кристина? Разве тебе не стало легче с ней?
–Первое время я и правда думал, что все прошло. Я переболел и стал прежним. Каким был до нее. Но потом мы столкнулись во дворе, она мне улыбнулась, как будто ничего не было, поздоровалась и прошла мимо с друзьями… – рассказывал Дима. – Ничего не прошло. Только еще хуже стало. А Кристина… с ней прикольно иногда было. Тольятти – это город в Италии, Марий-Эл – это такая страна, «Гарри Поттера» написал Марк Твен, а «Каштанку» – Тургенев.
– Тургенев, наверное, лежит в гробу и удивляется, – грустно улыбнулась Настя.
– И это всё Кристина.
– Пойдём, покурим?
– Пойдём.
Дима с Настей вышли на общий балкон. Было без двадцати десять. На тёмном окне соседнего блока жёлтой краской написали «С Новым годом!».
– Давай, скинем что-нибудь вниз? – предложил он.
Настя удивлённо посмотрела на него и затушила сигарету о перила. Предложение было, несомненно, хулиганским, но заманчивым.
– У меня есть несколько пустых бутылок от текилы, и три банки от пива. Пойдёт?
– Пойдёт!
Они таскали бутылки и бросали их вниз, гнусно хихикая. Когда последняя бутылка – та, что от испанского вина «Corazon de mi amor», достигла асфальта, Дима молча привлёк Настю к себе. В руке у нее осталась крышка от бутылки в виде чёрного сомбреро.
…От него пахнет мятной жвачкой, и руки сильные, и прикасаться к нему как-то приятно – Настя вдруг поймала себя на мысли, что хочет узнать, как он целуется, и, более того, была бы совсем не против, если бы он её сейчас поцеловал. Наверное, это как раз тот случай, о котором рассказывала Машка – бывает, просто хочешь поцеловаться с кем-то, пообжиматься в углу и всё такое, не испытывая при этом никаких особых эмоций. Чисто спортивный интерес.
Настя подняла глаза. Он наклонился. Казалось, ещё одна-две секунды и всё произойдёт, однако вместо мятного поцелуя – заиграла песня «La camisa negra». Дима засмеялся, уткнувшись носом в Настин висок.
– Возьми на память, – прошептала Настя и, нежно отстраняясь, сунула ему в руку крышку.
– Настя, Настя… – произнёс Дима и ответил на звонок.
Машка вернулась в общагу в одиннадцать вечера, жутко уставшая и голодная. Она ела курицу прямо со сковородки и запивала яблочным соком.
– Эта фишка очень опасная, – объясняла Машка Насте. – Подстава здесь в том, что после качественного поцелуя хочется такого же качественного секса, а после секса – хочется отношений определённого уровня серьёзности. Не фри лав и не дружеский секс, а по нормальному. Понимаешь?
Настя кивала и ждала продолжения.
– А самая жопа начинается, когда после успешно пройденных двух уровней, слово «отношения» действует на них так же, как ультразвук на собак. Конечно, трахаться они все любят, а как что посерьёзнее, так сразу времени нет или голова другим забита!.. Как хорошо, что ко мне это теперь не имеет отношения. Мы сошлись с бывшим.
Настя выключила свет и накрылась одеялом.
– А ты чего теряешься? Зажги с Димычем, пока Макс думает. Говорят, он ничего. А воздержание, как известно, вредно для здоровья.
Маша ещё долго что-то рассказывала, глядя на экран телевизора, но Настя почти ничего не слышала – лишь китаянки за стеной пели в караоке русские песни.
8.
Максим и Настя продолжали встречаться раз в две недели. Гулять по центру Москвы и пить баночные коктейли, закусывая на ходу шоколадкой, было уже холодно. Поэтому после учебы Настя ехала на другой конец Москвы на квартиру Макса. По дороге успевала купить вино, шоколад, суши или пиццу с лазаньей. Что-то уже готовое, чтобы не стоять у плиты лишний час. За две недели ноября Настя спустила на эти встречи почти все деньги, что ей заплатили за октябрь. Даже презервативы, и те приходилось покупать самой.
–Ты единственная бывшая девушка, с которой я общаюсь.
– Почему? – недоумённо спрашивала Настя. – Потому что я тебе навязалась?
Она знала: не хотел бы общаться, не было бы сейчас у них даже этих вот редких встреч. Раз в две недели.
– Это странно. Я не понимаю! Я тебе язвлю, хамлю, говорю гадости. Я истеричка. Сам же говорил мне, чтоб я травку пила какую-нибудь лечебную. Курю, как паровоз, могу нажраться в говно. Я часто обижаюсь, и, вообще, помнишь, ты говорил, что у тебя от меня невроз? Как ты можешь хотеть общаться со мной, если я такая сука?
– Сложный вопрос… – вздохнул Макс, откупоривая бутылку вина. – Мне нравится твой образ мыслей. Тем более ты, кажется, изменилась в лучшую сторону. Я иногда боюсь, что ты сейчас такая хорошая, а потом вдруг возьмёшь и станешь опять вредной и противной.
– Образ мыслей. Это ответ?
– Да. Мне нравится неординарность. Большинство девушек, по сути, одинаковы – они разные, но всё в одних пределах, за которые обычный человек не выйдет. А это неинтересно.
– Так какой должна быть твоя идеальная девушка?
Максим подумал полминуты и задумчиво ответил:
– Домашней.
– Как собака? А скучно не будет?
– Всего должно быть в меру, – ответил он, улыбаясь. – Мне нравятся карие глаза. Обманчивые.
Потом всю ночь Настя думала об этом. Домашняя. Дурацкое слово, от него, казалось, так и веет борщом, котлетами, тёплыми тапочками и специфическими домашними запахами, которые замечаешь сразу, входя в чужую квартиру. Домашняя еда, домашние тапочки, домашние животные. Собака, например. Вспомнилось неприятное. До слёз неприятное. «…с собакой и то проще, чем с тобой. С игрушечной собакой. Её положишь перед собой, будешь ей что-то рассказывать, а она будет слушать и молчать… мне так сложно с тобой, у меня от тебя невроз какой-то…» – говорил ей, когда они расстались. После этого ещё две недели она не могла избавиться от ощущения, что ей будто бы молотком вбивают в голову эти слова: «ты хуже собаки, ты хуже собаки, ты хуже собаки, у меня от тебя невроз…»
Вот тебе и домашняя.
– Ему нужна не девушка, а собака, – сказала Маша. – Чтоб сидела рядом на коротком поводке и не гавкала, а он, типа, хозяин. Люби меня, облизывай, приноси мне палку, а я тебя за это буду любить, кормить и мыть тебе лапы в ванной после прогулки. Фу! А что, прекрасная жизнь! Только для собаки, а не для тебя…
Ко второму воскресенью декабря столы, стулья и мебель в «Матрице» уже были украшены еловыми ветками и мишурой. Сладко пахло смолой и мандаринами. За окном падал снег, как в новогодней сказке со счастливым концом.
Посетителей пока не было, и Настя одна танцевала под песню из сериала «Спецназ». После Вася поставил вальс Евгения Доги из фильма «Мой ласковый и нежный зверь», и она пригласила Макса.
– Этот вальс ставили на свадьбе у Игоря. Помнишь? – спросил Макс, прижимаясь к уху Насти.
– Да, помню.
– Я тогда чуть не заплакал, а Игорь это заметил и сказал: «Ну что ты, Макс… Хочешь, я отдам тебе букет, и тогда ты женишься следующим?» Эй, что это такое? – Макс поднял её лицо за подбородок. – А? Почему такие глаза?
– Ничего, всё нормально, – ответила Настя, небрежно смахивая слёзы пальцами.
