Но в переводе «демон» звучит абсолютно не точно. Это не совсем демон. Это иное существо из потустороннего мира, которое, по сути, отражает какую-то душу, но имеет и свое мнение, и свои цели существования. И в отличии от души может лукавить, лгать. Особенно (SIC!) когда её спрашивают о будущем. Да, они «предсказывают» будущее, пророчат, но никогда не обещают хорошего грядущего. Вечно какие-то проблемы, беды, катастрофы. И, что мерзостнее всего, они сами способствуют наступлению этих катастроф.
Но в этой ситуации именно Гомер и Гесиод подсказали решение проблем.
Во-первых, тень души можно заставить говорить правду легко: для этого нужно потребовать от тени души мертвого просто напросто дать письменное обязательство о том, что тень более в вашем присутствии не лжет, не лукавит, не пытается прорицать будущее и так далее. Если идет отказ письменного обязательства – требование о призвании в правдивости слов и отсутствие обмана вод Стикса. Ведь еще Аполлодор указывал, что воды Стикс, текущие из скалы в Аиде, Зевс сделал залогом клятв, предоставив ей эту честь за то, что Стикс со своими детьми была его союзником в борьбе с титанами. Да и месть за ложь и клятвопреступление со стороны Стикс жуткая.
В общем шеф терзал меня целых сорок минут, пока ему я не выбухал все что было мной изучено.
Судя по довольному лицу шефа – я оказался прав относительно всего ответа.
Беседа о том какие древнегреческие верования о загробном мире были (расшифровка аудиозаписи)
21 августа 2009 года
Мой мальчик. Уж коль ты стал моим учеником, тебе придется слушать весь тот поток сознания, который «выплюнет» на тебя моя голова. Не пугайся. Топить тебя не стану. Но ты должен осознать: путь который ты выбрал тяжёл. В любой момент у тебя есть шанс уйти, отказаться. Однако, я уверен, что ты не бросишь обучение у мня, поскольку оно немного расширяете горизонты и кругозор. Согласен? Тогда, моргни, хотя бы…
Так, положительный отклик есть, можно продолжать.
Сегодня мы с тобой поговорим об одном важном аспекте, который даст тебе отличную пищу для размышления и позволит по-иному взглянуть на устоявшиеся догматы.
Тема нашей беседы… Она перекликается с последним заданием тебе. Помнишь, что я просил найти два дня назад в книгах великого слепца? Верно. Я доволен. Браво, мой мальчик, ты меня заставил удивиться. А такое случается очень редко.
А вот сегодня мы поговорим о том, где же все эти души и их тени обретались.
Начну, пожалуй, с того, что в очень античном искусстве душа изображалась в виде бабочек, птиц и т.д., но нередко приобретала и персонифицированный образ. Полагаю, примером может служить образ Психеи. Не делай такие круглые глаза… Что значит, ты не знаешь? Значит сядешь за мифы и легенды Древней Греции сегодня же. Образованный человек, целый медицинский университет завершил, а знаний – кот наплакал. Стыдись! Ну, не так же показушно. Вижу, что ты стыдишься, но не пересаливай лицом. А то складывается впечатление, что ты юродивый и меня тянет тебе подать милостыньку. В любом случае продолжим: итак, представления о мистическом восхождении души сформировались еще в лоне мифологии и выразились позже в идеях и трудах античных философов и поэтов. В этом наблюдается последовательность развития представлений о душе, о жизни, о смерти. Не стану лукавить, поднимаются в это же время и вопросы о реальном существовании мира мёртвых. Однако в целом говорить о формировании единого понятия души еще рано, поскольку задолго до этого ему предшествовали танатологические воззрения древних. Какие, помнишь? Молодец… Запомнил хорошо.
Если рассматривать вопрос в самых общих чертах, то справедливым стоит признать такое утверждение, что в античности существовало три вида традиционных верований, господствовавших до культа небесного божества. Рассмотрим их кратко. Прежде всего, выделим три основных верования о месте пребывания человека после смерти, которые были распространены в древности: могила, подземный мир и небеса.
Все эти представления о загробных обиталищах были основаны на вере в жизнь после смерти. Как и у большинства других народов, эта «примитивная» вера, по всей вероятности, переросла в построение загробного, подземного, мира. Выделим здесь наиболее важные моменты.
Во-первых, иной мир, якобы существующий в глубинах земли, становится своеобразным отражением надземного мира: его населяют различные мифические существа; там имеется собственная иерархия во главе со своим правителем, а также своя подземная география.
Во-вторых, между внешним и подземным мирами существует более чем тесная связь. Души умерших не просто попадают после смерти в Аид, они идут туда по определенному маршруту, по пути, соединяющему два мира. Наиболее глубокие пещеры и жерла вулканов – это входы в подземное царство, и теоретически туда может войти любой. Фундаментальная идея – наличие непосредственной связи между верхним и нижним мирами и как следствие — возможность путешествия в нижний мир с обратным возвращением. Даже в зрелых мифологиях допускается не только нисхождение умершего (или живого героя) в подземное царство, но и возвращение его на землю.
В-третьих, не все умершие могли пересечь воды Стикса. А еще было такое верование, причем достаточно долго существовало: усопшие, над которыми не совершили необходимых обрядов или которые не были похоронены надлежащим образом, не впускались до момента захоронения в царство мертвых. Обрати внимание, мой мальчик! Именно из этого постулата следует ритуал у древних греков забирать тела павших в бою домой, или кремировать прямо на поле боя.
В-четвертых, наличие разветвленной иерархии обитателей подземного мира обычно связано с идеей загробного воздаяния. Человек после смерти предается суду за свои земные свершения и в зависимости от результатов суда попадает в доброе или в плохое местопребывание. Например, на Елисейские поля или в Тартар. И это, если серьезно, не только у греков. У всех почти что. Египтяне, греки, римляне, скифы – даки и прочие.
Однако ж, давай напомним себе, что верования, выдержанные по канонам классической греческой мифологии, установленным Гомером, Гесиодом, Эсхилом, к началу нашей эры уже не выдерживают ни проверки временем, ни критики философов и ученых. Когда религиозный человек перестает развиваться и занимается откровенными фантазиями или «народным» культом, религия превращается в обычаи и суеверия. Так произошло и с греками. В конце прошлой эры древние верования испытывают удивительные превращения: подземный мир распространяется и на небеса. Этот переход описывает Платон в заключении трактата «Государство», где убитый на поле боя Эр рассказывает людям после своего воскрешения об устройстве загробного мира и о том, как души умерших распределяются судом для их дальнейшего местопребывания либо в подземный мир, либо на небеса, описывает кары, которые ждут грешников и тиранов, говорит о метемпсихозе и реинкарнации душ.
С I в. до н.э. в Средиземноморье получила широкое распространение вера в посмертное небесное восхождение умерших. Этому, очевидно, способствовали философы, мистики и эстеты. Подземные области и топографические объекты переносятся в небесные сферы, и подземная география становится космографией. Теперь Елисейские поля (Острова Блаженных) располагаются на небе, обычно в районе семи планет (для пифагорейцев – на Луне, для стоиков – чуть выше ее). К этой обители ведет дорога – Млечный Путь. Часто раем считался сам Млечный Путь, хотя эту мысль чаще всего выражали поехавшие кукушкой фантазёры. Небесная река Стикс – это, разумеется, пограничная сфера Луны. Последняя зачастую выполняет и роль Харона. Роль транслятора, или «толкателя души», Психопомпа нередко отводится и Солнцу. Любопытно, что даже ад (по-латыни обычно читаются как infernus и inferi, т. е. «под землей», место, где люди не могут видеть, причем под этим понимается как гроб, так и более глубокое место) переместился на небо: им стала зона ветров, воды и огня, т.е. самая нижняя небесная сфера. В любом случае, давай поблагодарим за этот откровенный бред и суеверие некоторых греческих философов, которые от праздношатания и нежелания думать, нафантазировали новую версию загробного мира.
Согласно этим чудакам, способов, какими души мертвых восходили на небо, достаточно много: пешком, по лестнице, в повозке, на лодке, на лошади или на другом животном, они могли улетать туда на птицах или сами по себе. Все это указывает не просто на близость земли и неба, благодаря которой возможно подобное путешествие, но и на невероятную близость спасительного бессмертия.
Но как именно древние греки представляли царство мертвых – Аид? Если проанализировать мифы и поэтические описания местообиталища душ после смерти, то вырисовывается довольно мрачная картина. Аид представлялся грекам полным ужаса, по его дну протекали реки Коцит и Ахеронт, а также священная река Стикс, чьими ледяными черными водами клялись даже боги. Помнишь, как это отражено у Гомера? Согласно танатологическим представлениям жителей древней Эллады, по берегам этих рек скитались несчастные души умерших, оглашая подземное царство стенаниями, полными печали и тоски. Переселившись в царство Аида, умершие навсегда лишались возможности видеть солнце и общаться с миром людей. Как и у древних вавилонян, преисподняя в представлениях греков была местом вечной скорби. В Ветхом Завете умершие именуются rephaim, т.е. «слабые», «бессильные», а Иисус, сын Сирахов, говорит следующее: «Ибо в аде нельзя найти утех». И когда у Гомера Одиссей утешает Ахилла – будто и в преисподней он продолжает царствовать, – тот отвечает с горечью:
«О Одиссей, утешения в смерти мне дать не надейся;
Лучше б хотел я живой, как поденщик, работая в поле,
Службой у бедного пахаря хлеб добывать свой насущный,
Нежели здесь над бездушными мертвыми царствовать мертвый».
По многочисленным описаниям, в подземном царстве нет ни зеленых долин, ни прекрасных лугов, только иссушенная каменистая земля, на которой не растет ни травинки, а берега рек покрывают заросли асфодела, чьи бледные лепестки осыпаются в Лету — реку забвения. Раз попробовавший воды из Леты забывал о своей жизни на Земле с ее радостями и горестями, в душе его поселялся вечный мрак, поэтому души умерших бродят среди цветов асфодела, стенают и жалуются на злой рок, что прервал их жизнь. Ни один смертный не может возвратиться из подземного мира. Не повезет Харон душу обратно в мир живых. Перевозчику мертвый должен был что-то заплатить (2 обола). Первоначально эти деньги имели другой смысл. Это показывает эпиграмма из Палатинской антологии, где к душе обращаются со следующими словами: «Когда же умрешь, то из добра своего с собою возьми лишь обол». Это означает, что плата Харону изначально играла роль «отступных», которые живые платили мертвому, чтобы он больше не претендовал на свое имущество, не пытался за ним вернуться.
Нет возврата из мрачного царства, так как стережет врата Аида гигантский пес Цербер, у него три головы, а на шее с грозным шипением извиваются змеи. И греки, по крайней мере, первоначально, представляли не одно, но несколько подобных чудовищ, что следует из известного мифа о Геракле. Ведь Лернейская Гидра, которую Гесиод называет сестрой Цербера, и немейский лев – по Гесиоду, ее сводный брат, и двуглавый пес трехголового Гериона – все они изначально стражи Аида.
Гесиод описывает родословную мифических существ, обитающих в Гадесе:
«…Так-то, не зная ни смерти, ни старости, нимфа Ехидна, гибель несущая, жизнь под землей проводила в Аримах.
Как говорят, с быстроглазою девою той сочетался, в жарких объятиях, гордый и страшный Тифон беззаконный.
И зачала от него, и детей родила крепкодушных.
Для Гериона, сперва, родила она Орфа-собаку; вслед же за ней – несказанного Цербера, страшного видом, Медноголосого адова пса, кровожадного зверя, Нагло-бесстыдного, злого, с пятьюдесятью головами. Третьей потом родила она злую Лернейскую Гидру. Также Немейского льва, в любви сочетавшися с Орфом».
Возле врат подземного царства бродят неприкаянные души воинов, которые не были преданы земле, над которыми не был совершен обряд погребения. Так стенает душа Патрокла в «Илиаде»:
«О! погреби ты меня, да войду я в обитель Аида!
Души, тени умерших, меня от ворот гонят.
И к теням приобщиться к себе за реку не пускают;
Тщетно скитаюсь я пред широковратным Аидом» .
Забота об устройстве пристойного погребения умершему и уважение к его могиле считались одной из самых священных обязанностей. Верили, что покойный не найдет успокоения, если тело его не будет похоронено надлежащим образом, и что боги карают тех, кто не соблюдает погребальные обряды. Так, перед поединком с Ахиллом Гектор ставит условие, согласно которому его тело, в случае гибели, должно было быть выдано родственникам для достойного погребения. Умирая, он просит Ахилла не отдавать его тела на растерзание собакам, но вернуть родственникам, которые оплакали бы его и похоронили. Поэтому долг обязывал во что бы то ни стало забирать тела погибших, чтобы они не были захвачены и опозорены неприятелем. В «Илиаде» описываются события, связанные с боем за труп Патрокла, как ужасная битва, в которой Менелай, Аякс и Гектор, предводительствуя своими дружинами, сражаются с переменным успехом – одни, чтобы защитить Патроклово тело, другие, чтобы увлечь его на поругание. Славные нравы, не находишь?
Для родных погибшего было величайшим горем, если труп оставался непогребенным. В битвах между греческими племенами, за редкими исключениями, всегда происходил взаимный обмен убитыми, иногда даже по договору. Полководцы были обязаны заботиться о захоронении трупов погибших воинов. Пренебрежение этим долгом влекло за собой жестокие наказания, как, например, в случае, произошедшем во время битвы при Аргинусах в 406 году до н. э., описанном Ксенофонтом. Даже если греку случайно попадался труп неизвестного человека, например, убитого или утонувшего, он, дабы не совершить грех, был обязан похоронить его надлежащим образом. Если тело по какой-либо причине нельзя было захоронить, следовало присыпать его несколькими горстями земли и таким образом совершить символическое погребение. Только предателей или преступников лишали почетного погребения, и тела их выбрасывались. Самоубийцу хоронили тихо, без всякого торжественного погребального обряда.
Но вернемся к описанию подземного мира. Суров и неумолим владыка подземного царства, который восседает на золотом троне, а рядом с ним сидит печальная Персефона. Ужасные богини мщения Эринии окружают трон Аида. Не найти покоя душе совершившего преступление, как вступит он в подземное царство Аида – набрасываются на него Эринии, бьют своими бичами, жалят своими змеями, не дают ни на минуту забыться несчастной душе, всюду преследуют ее, подвергая мучениям и от них невозможно спрятаться.
У подножия трона владыки Аида сидят судьи Минос и Радамант, они судят всех представших перед Аидом. Здесь же у трона владыки находится и Танат, бог смерти, с ярким мечом и в черном плаще, он простирает свои черные крылья, от которых веет могильным холодом. Именно он появляется возле ложа умирающего, чтобы исторгнуть его душу посредством отсечения своим острым мечом пряди волос, и освобожденная душа уходит в царство Аида.
Но в этой ситуации именно Гомер и Гесиод подсказали решение проблем.
Во-первых, тень души можно заставить говорить правду легко: для этого нужно потребовать от тени души мертвого просто напросто дать письменное обязательство о том, что тень более в вашем присутствии не лжет, не лукавит, не пытается прорицать будущее и так далее. Если идет отказ письменного обязательства – требование о призвании в правдивости слов и отсутствие обмана вод Стикса. Ведь еще Аполлодор указывал, что воды Стикс, текущие из скалы в Аиде, Зевс сделал залогом клятв, предоставив ей эту честь за то, что Стикс со своими детьми была его союзником в борьбе с титанами. Да и месть за ложь и клятвопреступление со стороны Стикс жуткая.
В общем шеф терзал меня целых сорок минут, пока ему я не выбухал все что было мной изучено.
Судя по довольному лицу шефа – я оказался прав относительно всего ответа.
Беседа о том какие древнегреческие верования о загробном мире были (расшифровка аудиозаписи)
21 августа 2009 года
Мой мальчик. Уж коль ты стал моим учеником, тебе придется слушать весь тот поток сознания, который «выплюнет» на тебя моя голова. Не пугайся. Топить тебя не стану. Но ты должен осознать: путь который ты выбрал тяжёл. В любой момент у тебя есть шанс уйти, отказаться. Однако, я уверен, что ты не бросишь обучение у мня, поскольку оно немного расширяете горизонты и кругозор. Согласен? Тогда, моргни, хотя бы…
Так, положительный отклик есть, можно продолжать.
Сегодня мы с тобой поговорим об одном важном аспекте, который даст тебе отличную пищу для размышления и позволит по-иному взглянуть на устоявшиеся догматы.
Тема нашей беседы… Она перекликается с последним заданием тебе. Помнишь, что я просил найти два дня назад в книгах великого слепца? Верно. Я доволен. Браво, мой мальчик, ты меня заставил удивиться. А такое случается очень редко.
А вот сегодня мы поговорим о том, где же все эти души и их тени обретались.
Начну, пожалуй, с того, что в очень античном искусстве душа изображалась в виде бабочек, птиц и т.д., но нередко приобретала и персонифицированный образ. Полагаю, примером может служить образ Психеи. Не делай такие круглые глаза… Что значит, ты не знаешь? Значит сядешь за мифы и легенды Древней Греции сегодня же. Образованный человек, целый медицинский университет завершил, а знаний – кот наплакал. Стыдись! Ну, не так же показушно. Вижу, что ты стыдишься, но не пересаливай лицом. А то складывается впечатление, что ты юродивый и меня тянет тебе подать милостыньку. В любом случае продолжим: итак, представления о мистическом восхождении души сформировались еще в лоне мифологии и выразились позже в идеях и трудах античных философов и поэтов. В этом наблюдается последовательность развития представлений о душе, о жизни, о смерти. Не стану лукавить, поднимаются в это же время и вопросы о реальном существовании мира мёртвых. Однако в целом говорить о формировании единого понятия души еще рано, поскольку задолго до этого ему предшествовали танатологические воззрения древних. Какие, помнишь? Молодец… Запомнил хорошо.
Если рассматривать вопрос в самых общих чертах, то справедливым стоит признать такое утверждение, что в античности существовало три вида традиционных верований, господствовавших до культа небесного божества. Рассмотрим их кратко. Прежде всего, выделим три основных верования о месте пребывания человека после смерти, которые были распространены в древности: могила, подземный мир и небеса.
Все эти представления о загробных обиталищах были основаны на вере в жизнь после смерти. Как и у большинства других народов, эта «примитивная» вера, по всей вероятности, переросла в построение загробного, подземного, мира. Выделим здесь наиболее важные моменты.
Во-первых, иной мир, якобы существующий в глубинах земли, становится своеобразным отражением надземного мира: его населяют различные мифические существа; там имеется собственная иерархия во главе со своим правителем, а также своя подземная география.
Во-вторых, между внешним и подземным мирами существует более чем тесная связь. Души умерших не просто попадают после смерти в Аид, они идут туда по определенному маршруту, по пути, соединяющему два мира. Наиболее глубокие пещеры и жерла вулканов – это входы в подземное царство, и теоретически туда может войти любой. Фундаментальная идея – наличие непосредственной связи между верхним и нижним мирами и как следствие — возможность путешествия в нижний мир с обратным возвращением. Даже в зрелых мифологиях допускается не только нисхождение умершего (или живого героя) в подземное царство, но и возвращение его на землю.
В-третьих, не все умершие могли пересечь воды Стикса. А еще было такое верование, причем достаточно долго существовало: усопшие, над которыми не совершили необходимых обрядов или которые не были похоронены надлежащим образом, не впускались до момента захоронения в царство мертвых. Обрати внимание, мой мальчик! Именно из этого постулата следует ритуал у древних греков забирать тела павших в бою домой, или кремировать прямо на поле боя.
В-четвертых, наличие разветвленной иерархии обитателей подземного мира обычно связано с идеей загробного воздаяния. Человек после смерти предается суду за свои земные свершения и в зависимости от результатов суда попадает в доброе или в плохое местопребывание. Например, на Елисейские поля или в Тартар. И это, если серьезно, не только у греков. У всех почти что. Египтяне, греки, римляне, скифы – даки и прочие.
Однако ж, давай напомним себе, что верования, выдержанные по канонам классической греческой мифологии, установленным Гомером, Гесиодом, Эсхилом, к началу нашей эры уже не выдерживают ни проверки временем, ни критики философов и ученых. Когда религиозный человек перестает развиваться и занимается откровенными фантазиями или «народным» культом, религия превращается в обычаи и суеверия. Так произошло и с греками. В конце прошлой эры древние верования испытывают удивительные превращения: подземный мир распространяется и на небеса. Этот переход описывает Платон в заключении трактата «Государство», где убитый на поле боя Эр рассказывает людям после своего воскрешения об устройстве загробного мира и о том, как души умерших распределяются судом для их дальнейшего местопребывания либо в подземный мир, либо на небеса, описывает кары, которые ждут грешников и тиранов, говорит о метемпсихозе и реинкарнации душ.
С I в. до н.э. в Средиземноморье получила широкое распространение вера в посмертное небесное восхождение умерших. Этому, очевидно, способствовали философы, мистики и эстеты. Подземные области и топографические объекты переносятся в небесные сферы, и подземная география становится космографией. Теперь Елисейские поля (Острова Блаженных) располагаются на небе, обычно в районе семи планет (для пифагорейцев – на Луне, для стоиков – чуть выше ее). К этой обители ведет дорога – Млечный Путь. Часто раем считался сам Млечный Путь, хотя эту мысль чаще всего выражали поехавшие кукушкой фантазёры. Небесная река Стикс – это, разумеется, пограничная сфера Луны. Последняя зачастую выполняет и роль Харона. Роль транслятора, или «толкателя души», Психопомпа нередко отводится и Солнцу. Любопытно, что даже ад (по-латыни обычно читаются как infernus и inferi, т. е. «под землей», место, где люди не могут видеть, причем под этим понимается как гроб, так и более глубокое место) переместился на небо: им стала зона ветров, воды и огня, т.е. самая нижняя небесная сфера. В любом случае, давай поблагодарим за этот откровенный бред и суеверие некоторых греческих философов, которые от праздношатания и нежелания думать, нафантазировали новую версию загробного мира.
Согласно этим чудакам, способов, какими души мертвых восходили на небо, достаточно много: пешком, по лестнице, в повозке, на лодке, на лошади или на другом животном, они могли улетать туда на птицах или сами по себе. Все это указывает не просто на близость земли и неба, благодаря которой возможно подобное путешествие, но и на невероятную близость спасительного бессмертия.
Но как именно древние греки представляли царство мертвых – Аид? Если проанализировать мифы и поэтические описания местообиталища душ после смерти, то вырисовывается довольно мрачная картина. Аид представлялся грекам полным ужаса, по его дну протекали реки Коцит и Ахеронт, а также священная река Стикс, чьими ледяными черными водами клялись даже боги. Помнишь, как это отражено у Гомера? Согласно танатологическим представлениям жителей древней Эллады, по берегам этих рек скитались несчастные души умерших, оглашая подземное царство стенаниями, полными печали и тоски. Переселившись в царство Аида, умершие навсегда лишались возможности видеть солнце и общаться с миром людей. Как и у древних вавилонян, преисподняя в представлениях греков была местом вечной скорби. В Ветхом Завете умершие именуются rephaim, т.е. «слабые», «бессильные», а Иисус, сын Сирахов, говорит следующее: «Ибо в аде нельзя найти утех». И когда у Гомера Одиссей утешает Ахилла – будто и в преисподней он продолжает царствовать, – тот отвечает с горечью:
«О Одиссей, утешения в смерти мне дать не надейся;
Лучше б хотел я живой, как поденщик, работая в поле,
Службой у бедного пахаря хлеб добывать свой насущный,
Нежели здесь над бездушными мертвыми царствовать мертвый».
По многочисленным описаниям, в подземном царстве нет ни зеленых долин, ни прекрасных лугов, только иссушенная каменистая земля, на которой не растет ни травинки, а берега рек покрывают заросли асфодела, чьи бледные лепестки осыпаются в Лету — реку забвения. Раз попробовавший воды из Леты забывал о своей жизни на Земле с ее радостями и горестями, в душе его поселялся вечный мрак, поэтому души умерших бродят среди цветов асфодела, стенают и жалуются на злой рок, что прервал их жизнь. Ни один смертный не может возвратиться из подземного мира. Не повезет Харон душу обратно в мир живых. Перевозчику мертвый должен был что-то заплатить (2 обола). Первоначально эти деньги имели другой смысл. Это показывает эпиграмма из Палатинской антологии, где к душе обращаются со следующими словами: «Когда же умрешь, то из добра своего с собою возьми лишь обол». Это означает, что плата Харону изначально играла роль «отступных», которые живые платили мертвому, чтобы он больше не претендовал на свое имущество, не пытался за ним вернуться.
Нет возврата из мрачного царства, так как стережет врата Аида гигантский пес Цербер, у него три головы, а на шее с грозным шипением извиваются змеи. И греки, по крайней мере, первоначально, представляли не одно, но несколько подобных чудовищ, что следует из известного мифа о Геракле. Ведь Лернейская Гидра, которую Гесиод называет сестрой Цербера, и немейский лев – по Гесиоду, ее сводный брат, и двуглавый пес трехголового Гериона – все они изначально стражи Аида.
Гесиод описывает родословную мифических существ, обитающих в Гадесе:
«…Так-то, не зная ни смерти, ни старости, нимфа Ехидна, гибель несущая, жизнь под землей проводила в Аримах.
Как говорят, с быстроглазою девою той сочетался, в жарких объятиях, гордый и страшный Тифон беззаконный.
И зачала от него, и детей родила крепкодушных.
Для Гериона, сперва, родила она Орфа-собаку; вслед же за ней – несказанного Цербера, страшного видом, Медноголосого адова пса, кровожадного зверя, Нагло-бесстыдного, злого, с пятьюдесятью головами. Третьей потом родила она злую Лернейскую Гидру. Также Немейского льва, в любви сочетавшися с Орфом».
Возле врат подземного царства бродят неприкаянные души воинов, которые не были преданы земле, над которыми не был совершен обряд погребения. Так стенает душа Патрокла в «Илиаде»:
«О! погреби ты меня, да войду я в обитель Аида!
Души, тени умерших, меня от ворот гонят.
И к теням приобщиться к себе за реку не пускают;
Тщетно скитаюсь я пред широковратным Аидом» .
Забота об устройстве пристойного погребения умершему и уважение к его могиле считались одной из самых священных обязанностей. Верили, что покойный не найдет успокоения, если тело его не будет похоронено надлежащим образом, и что боги карают тех, кто не соблюдает погребальные обряды. Так, перед поединком с Ахиллом Гектор ставит условие, согласно которому его тело, в случае гибели, должно было быть выдано родственникам для достойного погребения. Умирая, он просит Ахилла не отдавать его тела на растерзание собакам, но вернуть родственникам, которые оплакали бы его и похоронили. Поэтому долг обязывал во что бы то ни стало забирать тела погибших, чтобы они не были захвачены и опозорены неприятелем. В «Илиаде» описываются события, связанные с боем за труп Патрокла, как ужасная битва, в которой Менелай, Аякс и Гектор, предводительствуя своими дружинами, сражаются с переменным успехом – одни, чтобы защитить Патроклово тело, другие, чтобы увлечь его на поругание. Славные нравы, не находишь?
Для родных погибшего было величайшим горем, если труп оставался непогребенным. В битвах между греческими племенами, за редкими исключениями, всегда происходил взаимный обмен убитыми, иногда даже по договору. Полководцы были обязаны заботиться о захоронении трупов погибших воинов. Пренебрежение этим долгом влекло за собой жестокие наказания, как, например, в случае, произошедшем во время битвы при Аргинусах в 406 году до н. э., описанном Ксенофонтом. Даже если греку случайно попадался труп неизвестного человека, например, убитого или утонувшего, он, дабы не совершить грех, был обязан похоронить его надлежащим образом. Если тело по какой-либо причине нельзя было захоронить, следовало присыпать его несколькими горстями земли и таким образом совершить символическое погребение. Только предателей или преступников лишали почетного погребения, и тела их выбрасывались. Самоубийцу хоронили тихо, без всякого торжественного погребального обряда.
Но вернемся к описанию подземного мира. Суров и неумолим владыка подземного царства, который восседает на золотом троне, а рядом с ним сидит печальная Персефона. Ужасные богини мщения Эринии окружают трон Аида. Не найти покоя душе совершившего преступление, как вступит он в подземное царство Аида – набрасываются на него Эринии, бьют своими бичами, жалят своими змеями, не дают ни на минуту забыться несчастной душе, всюду преследуют ее, подвергая мучениям и от них невозможно спрятаться.
У подножия трона владыки Аида сидят судьи Минос и Радамант, они судят всех представших перед Аидом. Здесь же у трона владыки находится и Танат, бог смерти, с ярким мечом и в черном плаще, он простирает свои черные крылья, от которых веет могильным холодом. Именно он появляется возле ложа умирающего, чтобы исторгнуть его душу посредством отсечения своим острым мечом пряди волос, и освобожденная душа уходит в царство Аида.
