Даже евреи, приехавшие из Франции, не такие как мы. Видимо, происходит ассимиляция, что ли? Это много значит, в какой стране ты родился, рос и воспитывался. История народа, его традиции… Они хорошие люди. Среди них много учителей, врачей, стоматологов, хирургов, писателей, музыкантов… Но они – другие…
- Я всё понимаю лучше, чем ты, Матфей. Я там жил, работал. Русские - добрые люди. Среди них много талантливых людей, образованных. Ответственные работники, трудолюбивые. Но они не такие как мы. И дело касается даже не работы, а моей семьи. Альберт тоже становится другим.
- Ах, эта молодёжь! Моя внучка живёт в Чикаго и хочет выйти за… ирландца! Понимаешь, за ирландца! Родители против. И с его стороны, и с её. Моя дочь не даёт согласия на их брак. Так они уехали в Одессу, есть в Америке такой город, и живут вместе на окраине города.
- И у тебя тоже такая проблема?! Мир перевернулся! Что делается? Где уважение к старшим? Почему они не слушают нас, Матфей?
- А может, мы…
- Что мы, Матфей? Замахнулся, бей!
- Во всех писаниях слово «любовь» повторяется чаще остальных. Любовь это Бог! А Бог – это любовь! В Ветхом Завете, в Библии, в Коране…
- Как это понимать? – спросил, наливая себе остывший кофе, Яков.
- Любовь правит миром, Яков. А ты про деньги, про нефть…
- В роду Мендельсонов нет другой крови…
- И в роду Беркнеров – тоже. Если она, как ты говоришь, красивая, богатая, знаменитая писательница, почему русский парень не покорит её сердце? У неё, будь уверен, поклонников хоть отбавляй!
- В том-то и дело, друг ты мой!
- Объясни, - Матфей встал и зажёг потухшую свечу.
- Она не хочет замуж. Ни за кого!
- Ничего не пойму. А наш Альберт?
- Они встречаются уже полтора года, так мне сказал Семён…
- Семён? А это кто ещё? - удивился раввин.
- Семён оставлен мною на хозяйстве. И всё мне докладывает обо всех делах в корпорации и о жизни Альберта. Он – моё всевидящее око!
- Так ты, Яков, одной ногой в синагоге, а другой в корпорации? Никак не можешь отдаться вере целиком.
- Я стараюсь. Но дело-то о наследнике! Уже пора Альберту иметь детей, а Семён говорит, что внук влюблён в Стеллу! И она…
- Стелла! Редкое имя. Разве не еврейское? Так почему же ты разволновался? Она не хочет замуж, ни за кого. Я таких женщин знаю. Они замужем за работой, он ей сделает предложение, и она откажет ему. И он вернётся на путь истинный. Вопрос решён…
- Какой ещё путь истинный? Он ей делал предложение дважды! И она отказала! Всё сомневается. Ей сейчас, видите ли, не до свадьбы…
- Дважды?! Отказала? Да что она себе позволяет?!! Нашему Альберту! Красавцу, умнице, президенту могущественной корпорации!
- Вот и я говорю.
- Что-то мы не туда заехали! Нам сейчас за Альберта обидно, что она его отвергает, или мы хотим, чтобы он понял, что…
- Матфей, мы запутались. Дела сердечные священны, ты сам говорил это в синагоге. Тут надо действовать тонко. Что мы имеем? Какие у нас козыри? Она не хочет замуж вообще!
- Это плюс! - одобрительно кивнул головой Матфей.
- Я просил полгода назад, как только узнал об этом, Альберта, чтобы он нашёл работу Доре у себя в корпорации. И убедил его в том, что она может возглавить дизайнерский отдел.
- Какой? - переспросил друг.
- Дизайнерский, - повторил Яков.
- Она же…
- Не знает русского языка. Выучит. Свободно говорит по-английски и очень красивая девушка. Из наших кровей. Думаю, он её полюбит.
- Дора, Дора! Это не внучка напарника, с которым твой дед начинал в России дело?
- Компаньона! Его правнучка - красивая, образованная, вежливая и ходит в синагогу. Лучше не найти, поверь мне.
- Молодёжь уже так не верит, как мы. Время меняет их. Поверить не могу. Ну и дела! Вы простили его, Яков?
- Ты же учишь нас прощать.
- Но в данном случае прощение какое-то выгодное… тебе не кажется? Не от чистого сердца, вроде как…
- Пути господни неисповедимы, - ответил Яков.
- Тут особое дело.
- Они же живут в Иерусалиме, так?
- Да. Я как-то зашёл в Иерусалиме в магазин и увидел её. Познакомился. Предложил работу. Она согласилась, потому что ей её работа не нравилась. Продавала в магазине женское бельё. «Нужно, чтобы отец дал согласие», - ответила она. Пошли к её отцу. Пришли к большому дому. Вошли, и тут… выходит сын Иуды, с которым мой отец в России судился двадцать пять раз и который чуть не пустил нас по миру со своей… Прости господи! Он увидел меня и сказал: «Вот видишь, Яков, мир тесен. А сейчас он стал ещё теснее!»
- Воистину так! - удивился раввин рассказанному Яковом. - Воистину так…
- Мы поговорили, словно ничего между нашими семьями не было.
- Остановись! Припоминается мне, что вы с ним были друзьями со школьной скамьи.
- Не разлей вода! Все нам завидовали. Нашей дружбе. Друг за друга в огонь и воду. И наши родители дружили между собой. Поэтому отец и взял его отца в компаньоны, чтобы не шатался без дела по Иерусалиму. А мы так и дружили. Мы были…
- И?
- У него родилась внучка Дора. Но она почему-то называет его отцом. У меня – внук Альберт. Родились они в одном родильном доме и в один день. Мы решили, что это знак божий и дали клятву, что они будут мужем и женой. И в тот день, когда обрезали Альберта, обвенчали их. Моего внука и внучку этого…
- Дела! Я этого не знал. Хорошо, что зашёл к тебе. Мы, слуги Бога, оказывается, многого не знаем, смотри…
- Он, разумеется, дал своё согласие. Мы ударили по рукам, и она улетела в Москву.
- Дора красивая?
- Очень. Я тебе уже говорил. Что с тобой?
- А Стелла? – глядя в глаза другу, спросил Матфей.
- Тоже. Они почти ровесницы.
- Дора и Альберт знают о том, что они помолвлены? Или как ты сказал?..
- Откуда? Они были маленькими, совсем дети, и не понимали, что мы делаем. Забыли. Во всяком случае, ни Альберт, ни Дора ничего не помнят.
- Дед скажет внучке. Увидишь…
- Уже, наверняка, рассказал. Дело-то выгодное! Дора станет, если всё пойдёт так как мы задумали, женой управляющего корпорацией. Войдет в свет… Всюду будет с Альбертом, словом…
- Вот тебе и дела божьи? Божий промысел.
- На днях позвонил Семён и сказал, что Альберт со своей любовью поехал в гости к жене премьер-министра.
- Премьер-министра! Вот как высоко взлетел твой внук!
- Да. И супруга премьера – большая поклонница творчества Стеллы. Все её книги читает. Они, несмотря на различие в возрасте, подруги. И, как говорит Альберт, только они войдут с ней в зал, супруга премьера сразу зовёт её к себе. Они долго и мирно беседуют о литературе. Такие, брат, дела. Вот тебе и русская писательница. В светских делах так всё запутано… Ты ведь знаешь литературу. И знаешь биографии великих писателей, художников, композиторов. Сам как-то мне говорил, что читаешь запоем. Слово-то какое! И как там, в мире искусства, хватает нашего брата? Евреи женились на не еврейках? Женились на других?
- Женились, что уж греха таить.
- Послезавтра вылетаю.
- Вернёшься - поговорим. Вот тебе и сюжет для книги. Как я хотел стать писателем! Но…
- И ещё одно, Матфей. Альберт сказал по телефону, что она хочет принять католичество.
- Католичество?! - удивился раввин. - Она же русская! Значит, православная. С чего ради? С какой стати?
- Видишь, сама себе на уме. Такой невесты нам ещё не хватало.
- Странные они – русские. А почему вы внука назвали Альбертом?
- Не знаю. Сара с Давидом дали имя… А что? В этом что-то не так? Я даже не думал об этом, - ответил Яков.
- В католичестве известное имя. Альберт Великий, в средние века был такой философ и богослов, учитель Фомы Аквинского, был большой фигурой в католичестве. Фома Аквинский в 1323 году был причислен католической церковью к лику святых. Искал гармонию веры и разума. Очень много написал. Альберт Великий - один из первых теологических комментаторов и интерпретаторов аристотелевской философии…
- Аристотелевской? - переспросил Яков. – Аристотель! Вот великий грек!
- Хотел приспособить идеи Аристотеля к католической вере. Вот тебе и Альберт.
- Совсем запутал меня! Альберт – католическое имя?
- Да не бывает католических имён! Просто его так звали…
- Стелла - тоже нерусское имя. Но…
- Мы, иудеи, должны показывать пример веротерпимости. Понимаешь, Яков?
- Мы и показываем. И Иерусалим – доказательство этому. «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить» - слышал такую пословицу? - спросил Яков.
- Нет. Но ты там повежливее, повежливее.
- Повежливее? Да я всё сделаю для того, чтобы Альберт и Дора стали мужем и женой. Если понадобится, я посажу их рядом, в кабинете, и расскажу им всю правду.
- Что они уже…
- Да. Именно так, Матфей, я тебе как другу всё рассказал. Ты понимаешь? Как на исповеди. Коротко, конечно, но…
- Мне пора, - вставая, сказал друг Якова. - Вот и поговорили. Следуй нашим традициям. И помни: мы – богоизбранный народ.
- И мне стало легче. Вовремя ты зашёл. Голова кругом идёт от всего этого…
- На всё воля господа! На всё! Вот он и послал меня к тебе. Будь здоров. Приедешь - непременно зайду. Самому стало интересно, как Бог всё расставит…
Яков кивнул головой и закрыл за гостем дверь. Подошёл к столу и продолжил рассматривать фотографии.
Раввин вышел из дома Якова и пошёл в синагогу, думая: «Надо всё записать. Сколько же тайн у людей! Сколько загадок! И сколько работы у Бога! Завтра почитаю Иудейское право, раздел «нашим» (Жёны), о семейно-правовой проблематике».
***
О душах наших
МАТФЕЙ, ДРУГ ЯКОВА, СИДЕЛ в синагоге и читал Иудейское право. Но прежде он всё записал, то есть, весь разговор в доме у Якова. Прочитав раздел «Нашим», он заменил свечу, ибо, когда он читал религиозные тексты, он читал их при свете свечи, так текст и его суть проникали глубоко в душу. «Любовь, любовь… - сказал он вслух и подумал, - надо прочитать о ней в Библии, освежить память, а в четверг начать службу со слов о любви».
Он достал Библию, открыл «Первое послание к Коринфянам Святого Апостола Павла» и начал читать тринадцатую главу.
«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий.
Если имею дар пророчества и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру так, что могу и горы переставлять, а не имею любви – то я ничто.
И если я раздам всё имение моё и отдам тело моё на сожжение, а любви не имею – нет мне в этом никакой пользы.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится. Не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла.
Не радуется неправде, а сорадуется истине. Всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит. Любовь никогда не перестаёт, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится».
«Сильно и глубоко написано, - сказал о прочтённом Матфей. – Человеку так не написать. Воистину – божественное писание. В наших душах должна быть любовь. Без любви мы – ничто. И Яков хочет убить в Альберте это божественное чувство. По его словам выходит, что Альберт уж очень сильно любит эту русскую девушку, как её… Стеллу. Наверное, это – грех? Делал ей предложение, а это серьёзное доказательство того, что он её любит. Любовь зарождается в душе. В наших душах. У Якова сильная душа, сильный дух. Вот веры маловато. Но он, Яков, всегда добивается того, чего хочет, и если он задумал их разлучить, то, прости, господи, совершит грех. Буду молиться за него, чтобы Бог помог ему в этом нелегком деле. Без божьей помощи тут не разобраться. Только господь способен на такое. У него большая душа. И весь мир со своими страстями найдёт убежище в ней. Не наломал бы Яков дров, как говорят в России - стране, в которой он жил и работал. А то может получиться так, что Стелла примет решение стать женой Альберта и придёт неожиданно сказать ему, но дела Якова всё испортят. Надо почитать Коран, что сказано в нём о любви, освежить память. Да, раньше я читал все священные писания. Забывать стал…»
***
ОСТАВИМ, УВАЖАЕМЫЙ ЧИТАТЕЛЬ, наших героев в покое. Пусть занимаются своими делами: Матфей – размышлениями о душе; Стелла – поиском материала для книги; Альберт – изучением чертежей медицинского центра; Яков – осуществлением своего плана, а именно – поженить Альберта и Дору; мать Стеллы – воспитанием младшей дочери Киры и своей работой… Оставим их, пусть каждый делает то, ради чего он рождён. А мы в это время посмотрим, заглянем в справочники и словари и прочитаем в них о душе. О душах, наших душах, ибо у каждого героя книги есть душа. «Чужая душа – потёмки!» - так говорят в народе. И всё же! Что о душе думают психологи, философы, религиозные деятели, медиумы…
Итак, начнём с двух противоположных и старых, как мир, мнений: религиозного и научного.
Религиозное: «Душа, по религиозному представлению, духовная сущность человека, особое начало, противопоставленное телесному и определяющее жизнь, способности и личность человека. Душа дарована человеку богом при его рождении, и отторгается от тела после смерти. Душа бессмертна и вечно существует в потустороннем мире после смерти тела. Душа спасётся в Царствии небесном.
Из прочитанного понятно: наши души – бессмертны.
Психология: «Душа – понятие, отражающее исторически изменявшиеся воззрения на психику человека.
Душа – это нематериальное, независимое от тела животворящее и познающее начало. Возникновение понятия «душа» связано с анимистическими представлениями первобытного человека. Сновидения воспринимались ими (первобытными) и воспринимаются большинством людей до сих пор, как впечатление души, покидающей тело и обретающей независимое от него существование («Душа возвратилась с небес, устало присела у спящего тела…» - автор). Уже в период античности было известно, что органом души является головной мозг (Алкмеон), сама же душа представлялась одним из видов вещества: душа, как огонь (Гераклит, Демокрит), воздух (Анаксимен), смещение четырёх элементов (Эмпедокл) и др.».
Впервые положение о неотделимости души от тела выдвинул Аристотель. В научной литературе термин «душа» не употребляется или используется очень редко – как синоним слова «психика».
Посмотрим, что о душах наших говорят философы.
Философский словарь. «Душа – термин, употребляемый иногда в качестве синонима термина «психика». Этим понятием в философии выражается воззрение на внутренний мир человека. Душа рассматривается, как нечто материальное (кровь, дыхание, вес и т. д.). В философии душа отождествляется с тем или иным элементом сознания. У Платона – это вечная идея, у Гегеля – низшее, чувственное проявление духа, в его связи с материей.
Душа понималась философами (да и сейчас некоторые и, прежде всего, медики, стоят на этом…) как производное, вторичное, зависимое от тела. Некоторые философы-материалисты допускали всеобщую одушевлённость мира (гелозоизм)».
Что скажут медиумы?
Книга «Жизнь вечная», первый том.
«Душа – это небольшое энергетическое поле, которое может вмещать в себя другие похожие энергетические поля, может развиваться автономно. Это поле не может самовосстанавливаться, самообучаться, но имеет для развития очень большой потенциал: эмоциональный, рациональный, энергетический и потому воспринимает информацию не только душ, но и духов разных направлений, оставляя всё в своём опыте.
- Я всё понимаю лучше, чем ты, Матфей. Я там жил, работал. Русские - добрые люди. Среди них много талантливых людей, образованных. Ответственные работники, трудолюбивые. Но они не такие как мы. И дело касается даже не работы, а моей семьи. Альберт тоже становится другим.
- Ах, эта молодёжь! Моя внучка живёт в Чикаго и хочет выйти за… ирландца! Понимаешь, за ирландца! Родители против. И с его стороны, и с её. Моя дочь не даёт согласия на их брак. Так они уехали в Одессу, есть в Америке такой город, и живут вместе на окраине города.
- И у тебя тоже такая проблема?! Мир перевернулся! Что делается? Где уважение к старшим? Почему они не слушают нас, Матфей?
- А может, мы…
- Что мы, Матфей? Замахнулся, бей!
- Во всех писаниях слово «любовь» повторяется чаще остальных. Любовь это Бог! А Бог – это любовь! В Ветхом Завете, в Библии, в Коране…
- Как это понимать? – спросил, наливая себе остывший кофе, Яков.
- Любовь правит миром, Яков. А ты про деньги, про нефть…
- В роду Мендельсонов нет другой крови…
- И в роду Беркнеров – тоже. Если она, как ты говоришь, красивая, богатая, знаменитая писательница, почему русский парень не покорит её сердце? У неё, будь уверен, поклонников хоть отбавляй!
- В том-то и дело, друг ты мой!
- Объясни, - Матфей встал и зажёг потухшую свечу.
- Она не хочет замуж. Ни за кого!
- Ничего не пойму. А наш Альберт?
- Они встречаются уже полтора года, так мне сказал Семён…
- Семён? А это кто ещё? - удивился раввин.
- Семён оставлен мною на хозяйстве. И всё мне докладывает обо всех делах в корпорации и о жизни Альберта. Он – моё всевидящее око!
- Так ты, Яков, одной ногой в синагоге, а другой в корпорации? Никак не можешь отдаться вере целиком.
- Я стараюсь. Но дело-то о наследнике! Уже пора Альберту иметь детей, а Семён говорит, что внук влюблён в Стеллу! И она…
- Стелла! Редкое имя. Разве не еврейское? Так почему же ты разволновался? Она не хочет замуж, ни за кого. Я таких женщин знаю. Они замужем за работой, он ей сделает предложение, и она откажет ему. И он вернётся на путь истинный. Вопрос решён…
- Какой ещё путь истинный? Он ей делал предложение дважды! И она отказала! Всё сомневается. Ей сейчас, видите ли, не до свадьбы…
- Дважды?! Отказала? Да что она себе позволяет?!! Нашему Альберту! Красавцу, умнице, президенту могущественной корпорации!
- Вот и я говорю.
- Что-то мы не туда заехали! Нам сейчас за Альберта обидно, что она его отвергает, или мы хотим, чтобы он понял, что…
- Матфей, мы запутались. Дела сердечные священны, ты сам говорил это в синагоге. Тут надо действовать тонко. Что мы имеем? Какие у нас козыри? Она не хочет замуж вообще!
- Это плюс! - одобрительно кивнул головой Матфей.
- Я просил полгода назад, как только узнал об этом, Альберта, чтобы он нашёл работу Доре у себя в корпорации. И убедил его в том, что она может возглавить дизайнерский отдел.
- Какой? - переспросил друг.
- Дизайнерский, - повторил Яков.
- Она же…
- Не знает русского языка. Выучит. Свободно говорит по-английски и очень красивая девушка. Из наших кровей. Думаю, он её полюбит.
- Дора, Дора! Это не внучка напарника, с которым твой дед начинал в России дело?
- Компаньона! Его правнучка - красивая, образованная, вежливая и ходит в синагогу. Лучше не найти, поверь мне.
- Молодёжь уже так не верит, как мы. Время меняет их. Поверить не могу. Ну и дела! Вы простили его, Яков?
- Ты же учишь нас прощать.
- Но в данном случае прощение какое-то выгодное… тебе не кажется? Не от чистого сердца, вроде как…
- Пути господни неисповедимы, - ответил Яков.
- Тут особое дело.
- Они же живут в Иерусалиме, так?
- Да. Я как-то зашёл в Иерусалиме в магазин и увидел её. Познакомился. Предложил работу. Она согласилась, потому что ей её работа не нравилась. Продавала в магазине женское бельё. «Нужно, чтобы отец дал согласие», - ответила она. Пошли к её отцу. Пришли к большому дому. Вошли, и тут… выходит сын Иуды, с которым мой отец в России судился двадцать пять раз и который чуть не пустил нас по миру со своей… Прости господи! Он увидел меня и сказал: «Вот видишь, Яков, мир тесен. А сейчас он стал ещё теснее!»
- Воистину так! - удивился раввин рассказанному Яковом. - Воистину так…
- Мы поговорили, словно ничего между нашими семьями не было.
- Остановись! Припоминается мне, что вы с ним были друзьями со школьной скамьи.
- Не разлей вода! Все нам завидовали. Нашей дружбе. Друг за друга в огонь и воду. И наши родители дружили между собой. Поэтому отец и взял его отца в компаньоны, чтобы не шатался без дела по Иерусалиму. А мы так и дружили. Мы были…
- И?
- У него родилась внучка Дора. Но она почему-то называет его отцом. У меня – внук Альберт. Родились они в одном родильном доме и в один день. Мы решили, что это знак божий и дали клятву, что они будут мужем и женой. И в тот день, когда обрезали Альберта, обвенчали их. Моего внука и внучку этого…
- Дела! Я этого не знал. Хорошо, что зашёл к тебе. Мы, слуги Бога, оказывается, многого не знаем, смотри…
- Он, разумеется, дал своё согласие. Мы ударили по рукам, и она улетела в Москву.
- Дора красивая?
- Очень. Я тебе уже говорил. Что с тобой?
- А Стелла? – глядя в глаза другу, спросил Матфей.
- Тоже. Они почти ровесницы.
- Дора и Альберт знают о том, что они помолвлены? Или как ты сказал?..
- Откуда? Они были маленькими, совсем дети, и не понимали, что мы делаем. Забыли. Во всяком случае, ни Альберт, ни Дора ничего не помнят.
- Дед скажет внучке. Увидишь…
- Уже, наверняка, рассказал. Дело-то выгодное! Дора станет, если всё пойдёт так как мы задумали, женой управляющего корпорацией. Войдет в свет… Всюду будет с Альбертом, словом…
- Вот тебе и дела божьи? Божий промысел.
- На днях позвонил Семён и сказал, что Альберт со своей любовью поехал в гости к жене премьер-министра.
- Премьер-министра! Вот как высоко взлетел твой внук!
- Да. И супруга премьера – большая поклонница творчества Стеллы. Все её книги читает. Они, несмотря на различие в возрасте, подруги. И, как говорит Альберт, только они войдут с ней в зал, супруга премьера сразу зовёт её к себе. Они долго и мирно беседуют о литературе. Такие, брат, дела. Вот тебе и русская писательница. В светских делах так всё запутано… Ты ведь знаешь литературу. И знаешь биографии великих писателей, художников, композиторов. Сам как-то мне говорил, что читаешь запоем. Слово-то какое! И как там, в мире искусства, хватает нашего брата? Евреи женились на не еврейках? Женились на других?
- Женились, что уж греха таить.
- Послезавтра вылетаю.
- Вернёшься - поговорим. Вот тебе и сюжет для книги. Как я хотел стать писателем! Но…
- И ещё одно, Матфей. Альберт сказал по телефону, что она хочет принять католичество.
- Католичество?! - удивился раввин. - Она же русская! Значит, православная. С чего ради? С какой стати?
- Видишь, сама себе на уме. Такой невесты нам ещё не хватало.
- Странные они – русские. А почему вы внука назвали Альбертом?
- Не знаю. Сара с Давидом дали имя… А что? В этом что-то не так? Я даже не думал об этом, - ответил Яков.
- В католичестве известное имя. Альберт Великий, в средние века был такой философ и богослов, учитель Фомы Аквинского, был большой фигурой в католичестве. Фома Аквинский в 1323 году был причислен католической церковью к лику святых. Искал гармонию веры и разума. Очень много написал. Альберт Великий - один из первых теологических комментаторов и интерпретаторов аристотелевской философии…
- Аристотелевской? - переспросил Яков. – Аристотель! Вот великий грек!
- Хотел приспособить идеи Аристотеля к католической вере. Вот тебе и Альберт.
- Совсем запутал меня! Альберт – католическое имя?
- Да не бывает католических имён! Просто его так звали…
- Стелла - тоже нерусское имя. Но…
- Мы, иудеи, должны показывать пример веротерпимости. Понимаешь, Яков?
- Мы и показываем. И Иерусалим – доказательство этому. «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить» - слышал такую пословицу? - спросил Яков.
- Нет. Но ты там повежливее, повежливее.
- Повежливее? Да я всё сделаю для того, чтобы Альберт и Дора стали мужем и женой. Если понадобится, я посажу их рядом, в кабинете, и расскажу им всю правду.
- Что они уже…
- Да. Именно так, Матфей, я тебе как другу всё рассказал. Ты понимаешь? Как на исповеди. Коротко, конечно, но…
- Мне пора, - вставая, сказал друг Якова. - Вот и поговорили. Следуй нашим традициям. И помни: мы – богоизбранный народ.
- И мне стало легче. Вовремя ты зашёл. Голова кругом идёт от всего этого…
- На всё воля господа! На всё! Вот он и послал меня к тебе. Будь здоров. Приедешь - непременно зайду. Самому стало интересно, как Бог всё расставит…
Яков кивнул головой и закрыл за гостем дверь. Подошёл к столу и продолжил рассматривать фотографии.
Раввин вышел из дома Якова и пошёл в синагогу, думая: «Надо всё записать. Сколько же тайн у людей! Сколько загадок! И сколько работы у Бога! Завтра почитаю Иудейское право, раздел «нашим» (Жёны), о семейно-правовой проблематике».
***
О душах наших
МАТФЕЙ, ДРУГ ЯКОВА, СИДЕЛ в синагоге и читал Иудейское право. Но прежде он всё записал, то есть, весь разговор в доме у Якова. Прочитав раздел «Нашим», он заменил свечу, ибо, когда он читал религиозные тексты, он читал их при свете свечи, так текст и его суть проникали глубоко в душу. «Любовь, любовь… - сказал он вслух и подумал, - надо прочитать о ней в Библии, освежить память, а в четверг начать службу со слов о любви».
Он достал Библию, открыл «Первое послание к Коринфянам Святого Апостола Павла» и начал читать тринадцатую главу.
«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий.
Если имею дар пророчества и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру так, что могу и горы переставлять, а не имею любви – то я ничто.
И если я раздам всё имение моё и отдам тело моё на сожжение, а любви не имею – нет мне в этом никакой пользы.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится. Не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла.
Не радуется неправде, а сорадуется истине. Всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит. Любовь никогда не перестаёт, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится».
«Сильно и глубоко написано, - сказал о прочтённом Матфей. – Человеку так не написать. Воистину – божественное писание. В наших душах должна быть любовь. Без любви мы – ничто. И Яков хочет убить в Альберте это божественное чувство. По его словам выходит, что Альберт уж очень сильно любит эту русскую девушку, как её… Стеллу. Наверное, это – грех? Делал ей предложение, а это серьёзное доказательство того, что он её любит. Любовь зарождается в душе. В наших душах. У Якова сильная душа, сильный дух. Вот веры маловато. Но он, Яков, всегда добивается того, чего хочет, и если он задумал их разлучить, то, прости, господи, совершит грех. Буду молиться за него, чтобы Бог помог ему в этом нелегком деле. Без божьей помощи тут не разобраться. Только господь способен на такое. У него большая душа. И весь мир со своими страстями найдёт убежище в ней. Не наломал бы Яков дров, как говорят в России - стране, в которой он жил и работал. А то может получиться так, что Стелла примет решение стать женой Альберта и придёт неожиданно сказать ему, но дела Якова всё испортят. Надо почитать Коран, что сказано в нём о любви, освежить память. Да, раньше я читал все священные писания. Забывать стал…»
***
ОСТАВИМ, УВАЖАЕМЫЙ ЧИТАТЕЛЬ, наших героев в покое. Пусть занимаются своими делами: Матфей – размышлениями о душе; Стелла – поиском материала для книги; Альберт – изучением чертежей медицинского центра; Яков – осуществлением своего плана, а именно – поженить Альберта и Дору; мать Стеллы – воспитанием младшей дочери Киры и своей работой… Оставим их, пусть каждый делает то, ради чего он рождён. А мы в это время посмотрим, заглянем в справочники и словари и прочитаем в них о душе. О душах, наших душах, ибо у каждого героя книги есть душа. «Чужая душа – потёмки!» - так говорят в народе. И всё же! Что о душе думают психологи, философы, религиозные деятели, медиумы…
Итак, начнём с двух противоположных и старых, как мир, мнений: религиозного и научного.
Религиозное: «Душа, по религиозному представлению, духовная сущность человека, особое начало, противопоставленное телесному и определяющее жизнь, способности и личность человека. Душа дарована человеку богом при его рождении, и отторгается от тела после смерти. Душа бессмертна и вечно существует в потустороннем мире после смерти тела. Душа спасётся в Царствии небесном.
Из прочитанного понятно: наши души – бессмертны.
Психология: «Душа – понятие, отражающее исторически изменявшиеся воззрения на психику человека.
Душа – это нематериальное, независимое от тела животворящее и познающее начало. Возникновение понятия «душа» связано с анимистическими представлениями первобытного человека. Сновидения воспринимались ими (первобытными) и воспринимаются большинством людей до сих пор, как впечатление души, покидающей тело и обретающей независимое от него существование («Душа возвратилась с небес, устало присела у спящего тела…» - автор). Уже в период античности было известно, что органом души является головной мозг (Алкмеон), сама же душа представлялась одним из видов вещества: душа, как огонь (Гераклит, Демокрит), воздух (Анаксимен), смещение четырёх элементов (Эмпедокл) и др.».
Впервые положение о неотделимости души от тела выдвинул Аристотель. В научной литературе термин «душа» не употребляется или используется очень редко – как синоним слова «психика».
Посмотрим, что о душах наших говорят философы.
Философский словарь. «Душа – термин, употребляемый иногда в качестве синонима термина «психика». Этим понятием в философии выражается воззрение на внутренний мир человека. Душа рассматривается, как нечто материальное (кровь, дыхание, вес и т. д.). В философии душа отождествляется с тем или иным элементом сознания. У Платона – это вечная идея, у Гегеля – низшее, чувственное проявление духа, в его связи с материей.
Душа понималась философами (да и сейчас некоторые и, прежде всего, медики, стоят на этом…) как производное, вторичное, зависимое от тела. Некоторые философы-материалисты допускали всеобщую одушевлённость мира (гелозоизм)».
Что скажут медиумы?
Книга «Жизнь вечная», первый том.
«Душа – это небольшое энергетическое поле, которое может вмещать в себя другие похожие энергетические поля, может развиваться автономно. Это поле не может самовосстанавливаться, самообучаться, но имеет для развития очень большой потенциал: эмоциональный, рациональный, энергетический и потому воспринимает информацию не только душ, но и духов разных направлений, оставляя всё в своём опыте.
