— На что жалуетесь? — я принялась пролистывать тонкую историю болезни, где совершенно нечитаемым почерком, вероятно, были выведены диагнозы. Но какие?
— Так это… суставы болят. Я таблетки все выпил, мне бы ещё таких купить.
Таблетки… Понять бы ещё, что ему назначали. В графе «рецепт» стоял какой-то зигзаг, который я идентифицировать не смогла.
— Название не помните? — на всякий случай уточнила, и мужчина фыркнул:
— Так и знал, что дилетантку прислали. Говорили мне — к платнику иди. А я, идиот, каждый кредит жалею. Мне ж семью содержать. Я же не просто так экономить решил — работа на прииске то ещё «удовольствие», здоровье подкашивает на раз.
Я невольно поморщилась — типичный любитель поговорить. Вот же «повезло»! Хорошо хоть, очереди за дверью нет…
— Давайте для начала… — вклинилась в его монолог, выбрав момент, когда он переводил дыхание. — Сделаем рентген. Нужно посмотреть степень разрушения суставов. Пройдите в соседний кабинет.
Ворча, что ему не верят на слово, пациент всё же вышел в коридор, а я, нажав кнопку селектора, на которой было написано «регистратура», строго потребовала:
— Серж, зайдите ко мне.
Надеялась, что он расшифрует почерк Виктора Семеновича, но мужчина задумчиво почесал в затылке и растерянно развёл руками — врач сам продавал лекарства. Но хотя бы работать с рентгеновским аппаратом Серж умел. Я было обрадовалась, но, как водится, рано, потому что, вместо того чтобы вывести результаты на монитор компьютера, мне принесли запечатанную в чёрный пакет пластину.
Это как? Я ни увеличить снимок не смогу, ни повысить качество изображения! Мне лишь в документальных фильмах об истории медицинской науки доводилось видеть, как с такими работают.
Доски для подсветки в кабинете не оказалось, пришлось рассматривать на просвет обычной настольной лампы — за окном уже смеркалось, и воспользоваться дневным светом не было возможности.
Хрящи у мужчины действительно оказались изношенными, и деформация головок костей была видна невооружённым глазом — значит, долго уже идёт воспаление. Странно! Ведь при правильном лечении с этими повреждениями легко можно справиться.
— Вам больничный нужен? — уточнила я. — Вам бы недели две не нагружать суставы.
— Какой больничный? — как на дуру посмотрел на меня пациент. — Кто мне его оплатит? Я сам на себя работаю, вольный старатель. Если на прииск не вернусь, так на что мне жить тогда? И лицензию на добычу кристаллов мне никто не продлит.
Понимая, что тут ничем помочь я не могу, сделала соответствующую запись в карточке. Не зная имеющегося ассортимента лекарств, было сложно выписать рецепт. Потому вместе с мужчиной прошла к регистратуре и, зайдя внутрь аптеки, принялась отыскивать шкафчик с нужными мне препаратами. К счастью, такие нашлись — не самые эффективные, сработают медленнее, чем средства нового поколения, но результат будет. Уже положила их на прилавок, когда мужчина вдруг ткнул пальцем в витрину и радостно выкрикнул: «Вот они!» а потом с явным недовольством покосился на незнакомые коробочки.
— Что за дрянь вы мне подсовываете? Я не буду за это платить! Дайте мне старые, проверенные.
Сняв с полочки то, что он требовал, и, увидев название, я дар речи потеряла. Это же обычное обезболивающее, причём достаточно сильное! Такое нельзя долго принимать.
— Лекарства, которые я вам даю, бесплатные, — не видя иного выхода, солгала я. И, не обращая внимания на ошалевшие глаза Марты, подтолкнула упаковки к строптивому пациенту. Тот тут же перестал возмущаться, проворчал: «Что ж вы сразу не сказали, что даром?», запихнул их в карман и направился в гардероб.
Входная дверь за ним закрылась, и Марта, которая всё это время сдерживалась, вдруг принялась меня отчитывать:
— Ты чего творишь? Ежели каждому из своего кармана будешь лекарства оплачивать, так без зарплаты и останешься. Он своим дружкам похвастается, а они набегут на дармовщину. Как потом объяснить — почему одному дала бесплатно, а другим за деньги? Они же скандалить и жаловаться начнут!
— Во-первых, попрошу соблюдать субординацию, — я постаралась сказать это строго, но спокойно. — Во-вторых, финансирование бюджетных медицинских организаций предполагает компенсацию расходов лечения тех пациентов, которые находятся в стационаре. Считайте, что это именно такой случай. С остальными буду разбираться индивидуально.
Довольной моей отповедью Марта не выглядела, закатила глаза к потолку, и потому я предупредила:
— Когда сегодня закончите уборку, зайдите ко мне. Я пройду по этажам и проверю.
Полноватое лицо женщины потрясённо вытянулось. Явно Виктор Семёнович качество её работы никогда не контролировал.
Да-а-а, ну и персонал мне достался…
Кассиопея, возможно, столкнувшись с такими проблемами, запаниковала бы, не решилась бороться и всё оставила как есть. Я же с подобной халатностью смириться не могла. Потому вернулась в кабинет и, вписав наименования лекарств в карточку пациента, принялась вносить его данные в электронную базу.
И снова меня отвлёк стук. Я подумала было, что заявился очередной больной, но это оказался Серж и шагнувший за ним Мурат — узнать его оказалось несложно.
При виде меня карие глаза сторожа наполнились каким-то удивлённым потрясением.
— Вы тоже ждали безликую врачиху? — не выдержала и хмыкнула я.
— Я вообще никого не ждал. И не думал, что женщина может… — он осёкся и поспешно извинился: — Не обращайте внимания, я не хотел вас обидеть.
— Да ладно, шовинистские взгляды имеют место быть. От них и на Земле не везде избавились, а здесь и подавно.
Я не стала провоцировать конфликт — в конце концов, мне с этими людьми целый год работать. Хотела было отпустить и Мурата, и Сержа, но у меня предательски заурчало в животе, да ещё так громко, что все услышали. Мужчины переглянулись, и медбрат с досады хлопнул себя по лбу:
— Вот я дурак-то! Вы же наверняка с утра ничего не ели. Я, пока вас ждал, в космопорте перекусил, Марта с собой еду приносит на обед. Надо было вас в кафе завезти... Может, ужин вам заказать с доставкой? Виктор Семёнович часто так делал, сам готовить не любил.
— Да, спасибо, — не стала я отказываться. — Только с чеком, я кредиты вам верну.
Прошло с полчаса, прежде чем передо мной оказался фирменный бумажный пакет с одноразовыми контейнерами. Запах шёл умопомрачительный, даже слюнки потекли. День голодовки давал о себе знать, потому я с аппетитом накинулась на рис с овощами и котлету на пару?. А потом неспешно пила ароматный кофе и наслаждалась фруктовым десертом со взбитыми сливками — явно консервированным, но приятным на вкус.
На дне пакета оказался рекламный флаер с логотипом «Кафе “Ледяная губерния”» и перечнем акций на неделю. Я, не веря собственным глазам, смотрела на ценники. Даже со скидками суммы были заоблачными. Да на Земле за такие деньги можно неделю питаться и ни в чём себе не отказывать!
Наконец отыскав в пакете чек, я тут же пожалела о заказе — если каждый день такое покупать, то моей зарплаты надолго не хватит. Интересно, а как же тогда Виктор Семёнович позволял себе такие траты, если оклад у него был такой же, как у меня?
Твёрдо решив для себя, что завтра узнаю, где расположен продуктовый магазин и туда наведаюсь, я отправилась проверять уборку Марты — очень уж долго она ко мне не заходила. Женщина нашлась в процедурной с ведром и шваброй в руках, и от этого зрелища я слегка обалдела. Всё же мир технологий, а не каменный век! Должны же быть тут хоть какие-то приспособления — роботы-уборщики, например.
При таких трудозатратах нереально за час оттереть до блеска все помещения госпиталя. В лучшем случае — холл и коридор. Значит, действительно, качество дезинфекции страдает. Кстати… Я принюхалась и, не уловив запаха моющего средства, уточнила:
— Вы в каких пропорциях раствор делали?
Марта взглянула на меня недобро — мол, нашлась командирша. И призналась:
— Так было бы чего разводить! Вы вон в кладовку гляньте. Уже неделю назад запасы закончились.
— Почему вовремя не закупили? — удивилась я.
— Так не я это делаю. А Виктор Семёнович говорил, что денег нет. Хватит и воды из-под крана, всё равно пациентов немного.
Хоть и возникли у меня сомнения, что тут испокон веков на чистящие средства не разорялись, но сделала вид, что поверила. Вдруг Марта не виновата? Всё же главврач в ответе за дела госпиталя, и медсестра не пойдёт против его приказа.
— Ладно, ступайте отдыхать, — пожалела её, понимая, что от уборки не по стандартам много толку не будет. А пациент сегодня был один, и всё, что натоптал, за ним уже убрали. И напомнила: — Не забудьте включить кварцевые лампы.
— Так не работают они, — жалея уже меня, вздохнула Марта. — Перегоревшие все…
Она словно накаркала — свет неожиданно погас, и мы оказались в полной темноте.
— Это что? — полушёпотом поинтересовалась я.
— Да не обращай… Ой, не обращайте внимания. Это каждый день так. Когда обогреватели включаются, автомат выбивает. Сейчас Мурат рубильник включит, и нормально всё будет. Вы только на месте стойте, чтобы не поскользнуться и ведро не сшибить.
Действительно лампочки снова загорелись, и я, попрощавшись с Мартой, отправилась наверх. Открывая квартиру, на мгновение замешкалась, когда взгляд упал на дверь напротив, но сил на любопытство уже не осталось.
Чувствуя себя вымотанной, скинув халат, присела на диван и прикрыла глаза, чтобы немного расслабиться и передохнуть. Ещё утром я летела на лайнере, но сейчас мне казалось, что это было месяц назад. Трудно поверить, что даже суток не прошло! Столько всего за день случилось, столько информации навалилось — голова шла кругом.
Мурат сидел в сторожке у маленького окошечка, из которого можно было сразу видеть и ворота, и ту часть двора, где стоял снегоход, и входную дверь госпиталя, и несколько окон на втором этаже. Одно из них никак не хотело гаснуть, хотя время давно перевалило за полночь. В том, что это — комната в квартире главврача, сомнений не было, а вот вопрос — почему хозяйка не спит — напрягал. С другой стороны, никаких движений и теней за шторами мужчина не видел. Может, ушла в другую комнату и забыла выключить свет? Тогда либо она транжира, либо легкомысленная. Оба варианта не делают ей чести, но лишь по земным меркам. Если сравнивать с женщинами-крионками, которые по своему менталитету крайне безответственные, то ничего удивительного нет.
Мурат повернулся к вскипевшему чайнику, чтобы заварить травяной чай. Достал завёрнутый в бумагу бутерброд и принялся ужинать. Сейчас он чувствовал себя спокойно, не то что пару дней назад, когда узнал, что Виктор Семёнович увольняется. Это прежнему руководителю было без разницы, кто пришёл на мизерную зарплату, и главврач при трудоустройстве лишь мельком взглянул на документы сторожа. А вот новый начальник может скрупулёзно всё проверить. Или вообще, под предлогом, что сторож не справляется с обязанностями, наймёт кого-то другого.
Оттого вдвойне удивительным было увидеть совсем молоденькую миловидную девчонку. Разве может такая быть начальником? Он бы понял, если бы она прилетела с кем-то ещё, кто взял бы на себя ответственность за её поступки и ошибки. Но она одна!.. Впрочем, ему какое дело? Главное, не уволила, а он в разговоре с ней вовремя себя оборвал и не выдал, что ему в диковинку земные порядки.
Аккуратно сворачивая промасленную газету, обратил внимание на броский заголовок «Много ли “алмазов” у Алмазова?». Улыбка невольно расползлась по губам — наконец-то журналисты проглотили наживку и опубликовали скандальную статью, которую он аж месяц назад анонимно прислал в редакцию. Почему так долго ждали, понять было легко — им выгодна шумиха перед выборами губернатора, ведь это поднимает рейтинг издания. Теперь Киму Германовичу изрядно нервы потреплют — сами горожане и, возможно, вышестоящие инстанции, если до них слухи дойдут.
Скомкав и выбросив бумагу в урну, сторож пожурил себя: «Рано ты обрадовался, этого может быть недостаточно. Думай, Мурат, думай, как ещё можно ему досадить!»
Открыв глаза и осознав, что по-прежнему лежу на диване в гостиной, а за окном уже светает, я аж подскочила, пытаясь прийти в себя. Получается, я вчера уснула! Даже не ополоснулась, не переоделась и будильник не поставила!
Взглянув на часы, выругалась:
— Девять уже! Сейчас начнётся приём, а я тут бездельничаю. Хорошо, до обеда не проспала.
Наскоро умывшись и стянув волосы в хвост, на ходу надевая халат, побежала вниз. На первом этаже стояли благоговейная тишина и покой. Ни Марты, ни Сержа…
— Ну и дисциплиночка! — процедила я сквозь зубы и подошла ко входной двери.
За ночь, похоже, выпал свежий снег, и Мурат активно махал лопатой, очищая дорожку. А ведь это обязанность Сержа! Увидев меня, мужчина воткнул уборочный инструмент в сугроб, поднялся на крыльцо и на пол-ладони приоткрыл дверь.
— Вы как-то рано. В магазин собрались? Чего не оделись тогда?
— В смысле «рано»? — не поняла я, ёжась от волны холода, которая стремительно проникла в небольшую щель.
— Сейчас восемь, я до девяти работаю.
Я мысленно застонала, только теперь вспомнив, что сутки здесь на час дольше, а я часы в браслете не откорректировала. Признаваться в глупости не стала, чтобы не портить свой авторитет, и спросила:
— Хотела узнать, далеко ли до магазина идти. Я успею?
— Успели, если бы знали дорогу. Вы новенькая, так и заблудиться недолго… — Нахмурился и предложил: — Давайте я вас провожу. А ворота и запереть можно.
Сообразив, что мне без завтрака никак, а заказывать из кафе — не вариант, я кивнула и, сбегав наверх, как могла быстро облачилась в термокомбинезон.
То, что Мурат вызвался меня проводить, оказалось настоящим везением. Он и дорогу короткую показал, через задние дворы, и подсказал, какие местные продукты можно без опаски приобрести. А они были в разы дешевле привозных!
Мужчина и сумку мне помог донести.
— Мурат, почему вы не найдёте себе другую работу? Оклад сторожа очень маленький, — осторожно спросила я, обратив внимание, что на нём не термокомбинезон, а обычная куртка-дублёнка и шерстяные штаны. Значит, не по карману ему приобрести по-настоящему тёплые вещи.
— Так я днём подрабатываю в другом месте, а здесь ночью можно подремать, обстановка спокойная.
Ну да, что за глупые вопросы? Он же в тёплой сторожке сидит, зачем ему одежда с подогревом?
К воротам одновременно с нами как раз подошли Марта и Серж. С пониманием взглянули на объёмную сумку, и может, мне и показалось, но в глазах женщины сверкнуло уважение. Наверняка, её порадовало, что я не транжира и умею готовить.
Впрочем, сейчас у меня на это не было времени, и я лишь загрузила всё в холодильник и быстренько вскипятила чайник. Налив в кружку кипяток и насыпав туда растворимого кофе, прихватила пачку печенья и баночку с йогуртом. Спустилась вниз со всем этим добром и поняла, что, в принципе, могла бы не торопиться и позавтракать у себя — пациентов не было, хотя приёмное время наступило. Не стала возвращаться и просто расположилась в кабинете. Съев всё подчистую, почувствовала себя спокойнее, увереннее. Ничего, жизнь наладится! Я наведу здесь порядок, тем более начала ещё вчера…
Включила компьютер, запустила программу, решив продолжить оцифровку документов, пока нет желающих лечиться.
— Так это… суставы болят. Я таблетки все выпил, мне бы ещё таких купить.
Таблетки… Понять бы ещё, что ему назначали. В графе «рецепт» стоял какой-то зигзаг, который я идентифицировать не смогла.
— Название не помните? — на всякий случай уточнила, и мужчина фыркнул:
— Так и знал, что дилетантку прислали. Говорили мне — к платнику иди. А я, идиот, каждый кредит жалею. Мне ж семью содержать. Я же не просто так экономить решил — работа на прииске то ещё «удовольствие», здоровье подкашивает на раз.
Я невольно поморщилась — типичный любитель поговорить. Вот же «повезло»! Хорошо хоть, очереди за дверью нет…
— Давайте для начала… — вклинилась в его монолог, выбрав момент, когда он переводил дыхание. — Сделаем рентген. Нужно посмотреть степень разрушения суставов. Пройдите в соседний кабинет.
Ворча, что ему не верят на слово, пациент всё же вышел в коридор, а я, нажав кнопку селектора, на которой было написано «регистратура», строго потребовала:
— Серж, зайдите ко мне.
Надеялась, что он расшифрует почерк Виктора Семеновича, но мужчина задумчиво почесал в затылке и растерянно развёл руками — врач сам продавал лекарства. Но хотя бы работать с рентгеновским аппаратом Серж умел. Я было обрадовалась, но, как водится, рано, потому что, вместо того чтобы вывести результаты на монитор компьютера, мне принесли запечатанную в чёрный пакет пластину.
Это как? Я ни увеличить снимок не смогу, ни повысить качество изображения! Мне лишь в документальных фильмах об истории медицинской науки доводилось видеть, как с такими работают.
Доски для подсветки в кабинете не оказалось, пришлось рассматривать на просвет обычной настольной лампы — за окном уже смеркалось, и воспользоваться дневным светом не было возможности.
Хрящи у мужчины действительно оказались изношенными, и деформация головок костей была видна невооружённым глазом — значит, долго уже идёт воспаление. Странно! Ведь при правильном лечении с этими повреждениями легко можно справиться.
— Вам больничный нужен? — уточнила я. — Вам бы недели две не нагружать суставы.
— Какой больничный? — как на дуру посмотрел на меня пациент. — Кто мне его оплатит? Я сам на себя работаю, вольный старатель. Если на прииск не вернусь, так на что мне жить тогда? И лицензию на добычу кристаллов мне никто не продлит.
Понимая, что тут ничем помочь я не могу, сделала соответствующую запись в карточке. Не зная имеющегося ассортимента лекарств, было сложно выписать рецепт. Потому вместе с мужчиной прошла к регистратуре и, зайдя внутрь аптеки, принялась отыскивать шкафчик с нужными мне препаратами. К счастью, такие нашлись — не самые эффективные, сработают медленнее, чем средства нового поколения, но результат будет. Уже положила их на прилавок, когда мужчина вдруг ткнул пальцем в витрину и радостно выкрикнул: «Вот они!» а потом с явным недовольством покосился на незнакомые коробочки.
— Что за дрянь вы мне подсовываете? Я не буду за это платить! Дайте мне старые, проверенные.
Сняв с полочки то, что он требовал, и, увидев название, я дар речи потеряла. Это же обычное обезболивающее, причём достаточно сильное! Такое нельзя долго принимать.
— Лекарства, которые я вам даю, бесплатные, — не видя иного выхода, солгала я. И, не обращая внимания на ошалевшие глаза Марты, подтолкнула упаковки к строптивому пациенту. Тот тут же перестал возмущаться, проворчал: «Что ж вы сразу не сказали, что даром?», запихнул их в карман и направился в гардероб.
Входная дверь за ним закрылась, и Марта, которая всё это время сдерживалась, вдруг принялась меня отчитывать:
— Ты чего творишь? Ежели каждому из своего кармана будешь лекарства оплачивать, так без зарплаты и останешься. Он своим дружкам похвастается, а они набегут на дармовщину. Как потом объяснить — почему одному дала бесплатно, а другим за деньги? Они же скандалить и жаловаться начнут!
— Во-первых, попрошу соблюдать субординацию, — я постаралась сказать это строго, но спокойно. — Во-вторых, финансирование бюджетных медицинских организаций предполагает компенсацию расходов лечения тех пациентов, которые находятся в стационаре. Считайте, что это именно такой случай. С остальными буду разбираться индивидуально.
Довольной моей отповедью Марта не выглядела, закатила глаза к потолку, и потому я предупредила:
— Когда сегодня закончите уборку, зайдите ко мне. Я пройду по этажам и проверю.
Полноватое лицо женщины потрясённо вытянулось. Явно Виктор Семёнович качество её работы никогда не контролировал.
Да-а-а, ну и персонал мне достался…
Кассиопея, возможно, столкнувшись с такими проблемами, запаниковала бы, не решилась бороться и всё оставила как есть. Я же с подобной халатностью смириться не могла. Потому вернулась в кабинет и, вписав наименования лекарств в карточку пациента, принялась вносить его данные в электронную базу.
И снова меня отвлёк стук. Я подумала было, что заявился очередной больной, но это оказался Серж и шагнувший за ним Мурат — узнать его оказалось несложно.
При виде меня карие глаза сторожа наполнились каким-то удивлённым потрясением.
— Вы тоже ждали безликую врачиху? — не выдержала и хмыкнула я.
— Я вообще никого не ждал. И не думал, что женщина может… — он осёкся и поспешно извинился: — Не обращайте внимания, я не хотел вас обидеть.
— Да ладно, шовинистские взгляды имеют место быть. От них и на Земле не везде избавились, а здесь и подавно.
Я не стала провоцировать конфликт — в конце концов, мне с этими людьми целый год работать. Хотела было отпустить и Мурата, и Сержа, но у меня предательски заурчало в животе, да ещё так громко, что все услышали. Мужчины переглянулись, и медбрат с досады хлопнул себя по лбу:
— Вот я дурак-то! Вы же наверняка с утра ничего не ели. Я, пока вас ждал, в космопорте перекусил, Марта с собой еду приносит на обед. Надо было вас в кафе завезти... Может, ужин вам заказать с доставкой? Виктор Семёнович часто так делал, сам готовить не любил.
— Да, спасибо, — не стала я отказываться. — Только с чеком, я кредиты вам верну.
Прошло с полчаса, прежде чем передо мной оказался фирменный бумажный пакет с одноразовыми контейнерами. Запах шёл умопомрачительный, даже слюнки потекли. День голодовки давал о себе знать, потому я с аппетитом накинулась на рис с овощами и котлету на пару?. А потом неспешно пила ароматный кофе и наслаждалась фруктовым десертом со взбитыми сливками — явно консервированным, но приятным на вкус.
На дне пакета оказался рекламный флаер с логотипом «Кафе “Ледяная губерния”» и перечнем акций на неделю. Я, не веря собственным глазам, смотрела на ценники. Даже со скидками суммы были заоблачными. Да на Земле за такие деньги можно неделю питаться и ни в чём себе не отказывать!
Наконец отыскав в пакете чек, я тут же пожалела о заказе — если каждый день такое покупать, то моей зарплаты надолго не хватит. Интересно, а как же тогда Виктор Семёнович позволял себе такие траты, если оклад у него был такой же, как у меня?
Твёрдо решив для себя, что завтра узнаю, где расположен продуктовый магазин и туда наведаюсь, я отправилась проверять уборку Марты — очень уж долго она ко мне не заходила. Женщина нашлась в процедурной с ведром и шваброй в руках, и от этого зрелища я слегка обалдела. Всё же мир технологий, а не каменный век! Должны же быть тут хоть какие-то приспособления — роботы-уборщики, например.
При таких трудозатратах нереально за час оттереть до блеска все помещения госпиталя. В лучшем случае — холл и коридор. Значит, действительно, качество дезинфекции страдает. Кстати… Я принюхалась и, не уловив запаха моющего средства, уточнила:
— Вы в каких пропорциях раствор делали?
Марта взглянула на меня недобро — мол, нашлась командирша. И призналась:
— Так было бы чего разводить! Вы вон в кладовку гляньте. Уже неделю назад запасы закончились.
— Почему вовремя не закупили? — удивилась я.
— Так не я это делаю. А Виктор Семёнович говорил, что денег нет. Хватит и воды из-под крана, всё равно пациентов немного.
Хоть и возникли у меня сомнения, что тут испокон веков на чистящие средства не разорялись, но сделала вид, что поверила. Вдруг Марта не виновата? Всё же главврач в ответе за дела госпиталя, и медсестра не пойдёт против его приказа.
— Ладно, ступайте отдыхать, — пожалела её, понимая, что от уборки не по стандартам много толку не будет. А пациент сегодня был один, и всё, что натоптал, за ним уже убрали. И напомнила: — Не забудьте включить кварцевые лампы.
— Так не работают они, — жалея уже меня, вздохнула Марта. — Перегоревшие все…
Она словно накаркала — свет неожиданно погас, и мы оказались в полной темноте.
— Это что? — полушёпотом поинтересовалась я.
— Да не обращай… Ой, не обращайте внимания. Это каждый день так. Когда обогреватели включаются, автомат выбивает. Сейчас Мурат рубильник включит, и нормально всё будет. Вы только на месте стойте, чтобы не поскользнуться и ведро не сшибить.
Действительно лампочки снова загорелись, и я, попрощавшись с Мартой, отправилась наверх. Открывая квартиру, на мгновение замешкалась, когда взгляд упал на дверь напротив, но сил на любопытство уже не осталось.
Чувствуя себя вымотанной, скинув халат, присела на диван и прикрыла глаза, чтобы немного расслабиться и передохнуть. Ещё утром я летела на лайнере, но сейчас мне казалось, что это было месяц назад. Трудно поверить, что даже суток не прошло! Столько всего за день случилось, столько информации навалилось — голова шла кругом.
***
Мурат сидел в сторожке у маленького окошечка, из которого можно было сразу видеть и ворота, и ту часть двора, где стоял снегоход, и входную дверь госпиталя, и несколько окон на втором этаже. Одно из них никак не хотело гаснуть, хотя время давно перевалило за полночь. В том, что это — комната в квартире главврача, сомнений не было, а вот вопрос — почему хозяйка не спит — напрягал. С другой стороны, никаких движений и теней за шторами мужчина не видел. Может, ушла в другую комнату и забыла выключить свет? Тогда либо она транжира, либо легкомысленная. Оба варианта не делают ей чести, но лишь по земным меркам. Если сравнивать с женщинами-крионками, которые по своему менталитету крайне безответственные, то ничего удивительного нет.
Мурат повернулся к вскипевшему чайнику, чтобы заварить травяной чай. Достал завёрнутый в бумагу бутерброд и принялся ужинать. Сейчас он чувствовал себя спокойно, не то что пару дней назад, когда узнал, что Виктор Семёнович увольняется. Это прежнему руководителю было без разницы, кто пришёл на мизерную зарплату, и главврач при трудоустройстве лишь мельком взглянул на документы сторожа. А вот новый начальник может скрупулёзно всё проверить. Или вообще, под предлогом, что сторож не справляется с обязанностями, наймёт кого-то другого.
Оттого вдвойне удивительным было увидеть совсем молоденькую миловидную девчонку. Разве может такая быть начальником? Он бы понял, если бы она прилетела с кем-то ещё, кто взял бы на себя ответственность за её поступки и ошибки. Но она одна!.. Впрочем, ему какое дело? Главное, не уволила, а он в разговоре с ней вовремя себя оборвал и не выдал, что ему в диковинку земные порядки.
Аккуратно сворачивая промасленную газету, обратил внимание на броский заголовок «Много ли “алмазов” у Алмазова?». Улыбка невольно расползлась по губам — наконец-то журналисты проглотили наживку и опубликовали скандальную статью, которую он аж месяц назад анонимно прислал в редакцию. Почему так долго ждали, понять было легко — им выгодна шумиха перед выборами губернатора, ведь это поднимает рейтинг издания. Теперь Киму Германовичу изрядно нервы потреплют — сами горожане и, возможно, вышестоящие инстанции, если до них слухи дойдут.
Скомкав и выбросив бумагу в урну, сторож пожурил себя: «Рано ты обрадовался, этого может быть недостаточно. Думай, Мурат, думай, как ещё можно ему досадить!»
ГЛАВА 2. Проблемы растут как снежный ком
Открыв глаза и осознав, что по-прежнему лежу на диване в гостиной, а за окном уже светает, я аж подскочила, пытаясь прийти в себя. Получается, я вчера уснула! Даже не ополоснулась, не переоделась и будильник не поставила!
Взглянув на часы, выругалась:
— Девять уже! Сейчас начнётся приём, а я тут бездельничаю. Хорошо, до обеда не проспала.
Наскоро умывшись и стянув волосы в хвост, на ходу надевая халат, побежала вниз. На первом этаже стояли благоговейная тишина и покой. Ни Марты, ни Сержа…
— Ну и дисциплиночка! — процедила я сквозь зубы и подошла ко входной двери.
За ночь, похоже, выпал свежий снег, и Мурат активно махал лопатой, очищая дорожку. А ведь это обязанность Сержа! Увидев меня, мужчина воткнул уборочный инструмент в сугроб, поднялся на крыльцо и на пол-ладони приоткрыл дверь.
— Вы как-то рано. В магазин собрались? Чего не оделись тогда?
— В смысле «рано»? — не поняла я, ёжась от волны холода, которая стремительно проникла в небольшую щель.
— Сейчас восемь, я до девяти работаю.
Я мысленно застонала, только теперь вспомнив, что сутки здесь на час дольше, а я часы в браслете не откорректировала. Признаваться в глупости не стала, чтобы не портить свой авторитет, и спросила:
— Хотела узнать, далеко ли до магазина идти. Я успею?
— Успели, если бы знали дорогу. Вы новенькая, так и заблудиться недолго… — Нахмурился и предложил: — Давайте я вас провожу. А ворота и запереть можно.
Сообразив, что мне без завтрака никак, а заказывать из кафе — не вариант, я кивнула и, сбегав наверх, как могла быстро облачилась в термокомбинезон.
То, что Мурат вызвался меня проводить, оказалось настоящим везением. Он и дорогу короткую показал, через задние дворы, и подсказал, какие местные продукты можно без опаски приобрести. А они были в разы дешевле привозных!
Мужчина и сумку мне помог донести.
— Мурат, почему вы не найдёте себе другую работу? Оклад сторожа очень маленький, — осторожно спросила я, обратив внимание, что на нём не термокомбинезон, а обычная куртка-дублёнка и шерстяные штаны. Значит, не по карману ему приобрести по-настоящему тёплые вещи.
— Так я днём подрабатываю в другом месте, а здесь ночью можно подремать, обстановка спокойная.
Ну да, что за глупые вопросы? Он же в тёплой сторожке сидит, зачем ему одежда с подогревом?
К воротам одновременно с нами как раз подошли Марта и Серж. С пониманием взглянули на объёмную сумку, и может, мне и показалось, но в глазах женщины сверкнуло уважение. Наверняка, её порадовало, что я не транжира и умею готовить.
Впрочем, сейчас у меня на это не было времени, и я лишь загрузила всё в холодильник и быстренько вскипятила чайник. Налив в кружку кипяток и насыпав туда растворимого кофе, прихватила пачку печенья и баночку с йогуртом. Спустилась вниз со всем этим добром и поняла, что, в принципе, могла бы не торопиться и позавтракать у себя — пациентов не было, хотя приёмное время наступило. Не стала возвращаться и просто расположилась в кабинете. Съев всё подчистую, почувствовала себя спокойнее, увереннее. Ничего, жизнь наладится! Я наведу здесь порядок, тем более начала ещё вчера…
Включила компьютер, запустила программу, решив продолжить оцифровку документов, пока нет желающих лечиться.
