Двое из небольшой команды шняки (поморская рыбацкая лодка) взяли с собой жён, а начальник еще и сына Савву.
В то трагическое утро стояла хорошая погода. Тепло. Солнце светит. Тундра в лОгах зацветает, а на пригорках морошка соком наливается. Простор! Ветер, конечно, куда же без него!
Савва в Цып-Наволоке родился, всё в посёлке видел, облазил, пощупал. Не раз за излишнее любопытство был наказан. У отца рука тяжёлая! Мальчик потер штаны, вспоминая тятину присказку: - «Не за то наказ, что любопытствовал, а за то, что без ума деял!», - и шлепком отправлял исправлять содеянное.
А здесь всё внове. Но сейчас он больше смотрит и думает о том, что видит. А не разламывает, чтобы посмотреть, что там внутри. Еще отец обещал учить морскому делу. Сначала, чем поморские суда и лодки от норвежских отличаются, что как в оснастке коча называется, да как крепятся. А то он не запомнил, пока на пристани с матушкой после штормов отца с уловом ждал! Сколько разного слышал!
Когда пойдет Савва в школу, научится не только чтению и счёту, попросит отца про звёзды в небе рассказать. Как по ним курс держали, в восточну сторону ходили, да показать старинные поморские карты и лоции. Только это знание долгое. Там видно будет, как пойдет поморская наука. Ему хочется стать таким, как отец сильным и смелым. Только по-другому! Как «Челюскинцы», которых недавно благополучно доставили на берег!
Поморы начинали детей обучать счету и письму с пяти лет
Пусть сейчас он знает о полуострове мало, но он тоже будет вести наблюдения.
Мужчины ушли в море ловить треску. Женщины остались доводить до ума оставшуюся от прежней партии рыбу. Надо было торопиться. Через пару дней придет коч из Цып-Наволока, привезет продукты, соль, горючее, пустую тару и заберёт мешки с вяленой и бочки с солёной рыбой. Маленький Саввушка помогал маме и тёте Пане. Он собирал палочки-клинья для узких пятидесятикилограммовых бочек, в них солили крупную рыбу по-особому монастырскому способу, а сельдь заливали тузлуком.
Сегодня он выполнил свой урок, и Савву отпустили погулять, дали ковригу хлеба с жареной в льняном масле мелкой мойвой и наказали не уходить от промысловой избы. Но что может сдержать любопытного мальчишку, когда вокруг столько интересного? Взять тех же крабов. Батя рассказывал, что их лет пять назад привезли с Дальнего Востока. Они вполне себе прижились у холодного моря.
Савва с интересом наблюдал за крохотным крабиком. Чтобы лучше видеть, ребенок присел на корточки среди камней. Необычное существо сливалось с каменистым цветом шельфа. Крабчёнок вылупился совсем недавно, его хитин еще был почти прозрачным. Отлив стремительно обнажил узкую полоску берега и оставил беднягу под солнцем. Но краб не сдавался! Он бежал боком, в сторону стремительно уходящей воды. Встречь, с моря, дул сильный ветер, загоняя в губу довольно крупные волны. Они сталкивались с водой отлива, с шумом вздымались пенными столбиками и с грохотом низвергались в залив.
Меж камней закручивались маленькие воронки, и краб не успевал уйти в море. Он притаился в ямке с водой. В этом убежище уже были другие обитатели. Два краба побольше терзали небольшую рыбёшку. Савва спокойно относился к таким вещам: - в море всегда кто-нибудь кого-нибудь ест. Но интересно же! Он подхватил маленького на плоский камешек и забросил его в более глубокую воду.
Шла вторая неделя жизни артели у Заячьей губы. Ещё один приход колхозного бота, а потом останется три дня и всё … Когда ему придется побывать в путину на море с отцом? В открытое море его не возьмут. Одно дело обогнуть полуостров от Цып-Наволока до становища на большом коче, другое уйти ловить рыбу на юркой шняке.
Он уже большой, шесть лет, на будущий год в школу пойдёт, но «вызревать до мужика» по выражению бабушки ещё долго. Многия умения придётся одолеть. Пока у него лучше другого получалось управляться с ножичком в резьбе по дереву. На Рыбачьем деревья не растут, - кустарником стелятся. Тундра!
На Архангелогородском побережье в устье Двины сосны вершинами в небо упираются. Он в книжке картинки видел. Из сосновых чурбачков бы резать, то-то было бы дело! Но отец говорит, что из стланика хорошие зверушки получаются. Надо его, зверя, только УВИДЕТЬ в искривленной и закрученной ветке.
Савва достал из торбочки свою последнюю находку и внимательно её осмотрел. Покрутил и положил и так, и эдак на плоский камень, решил спросить совета у отца. Времени мало, Последний рейс из посёлка и останется дня три. Что тут успеешь?
Они пойдут домой на коче и шняке с последним уловом и полными бочками, со всем рыбацким скарбом. (Теперь на них поставили моторы и стали называть ботом и ботиком. Но Савве больше нравилось старинное название.)
Косяки сельди уйдут из Заячьей губы в море на северо-запад, а за ними треска и палтус. На лов выйдет другая артель. Отец сдаст рыбу, пару дней отдохнет за починкой снасти и снова уйдёт на лов, но без жены и сына.
«Взрослые» мысли в голове маленького помора отвлекли мальчика от «разборок» крабов-стригунов. Савва настолько ушел в раздумья, что не заметил ни чужой шхуны в губе, ни пушистого комка белой шерсти на слабых дрожащих ножках шлепавшего к нему, ни глаз волчицы, настороженно следившей за ними из расселины.
Волчонок ткнулся в руку с ковригой, попробовал вцепиться в хлеб, не получилось. Малыш издал звук похожий на тявканье. Это вывело Савву из задумчивости. Где-то он слышал, что, когда у волчат открываются глазки, мать начинает их прикармливать разжеванной пищей. Недолго думая Саввушка откусил кусок от ковриги, разжевал и половину протянул на раскрытой ладони волчонку.
Этот щенок по-видимому был первенцем в помёте. Остальные ещё слепы. Волчица с тревогой следила за сыном. И успокоилась только тогда, когда человеческий детёныш разделил пищу с волчонком.
Идиллию нарушил странный звук. Фарватер в Заячьей губе имел свои особенности. При входе ближе к берегу полуострова под водой таилась гряда скал. Большие корабли сюда вообще не заходили, швартоваться в трехкилометровом заливе у пустынного берега негде, не только порта, приличной гавани не было! Промысловые и рыбацкие шхуны заходили в неё по дуге, мористее. В прилив шнякам и кочам с мелкой осадкой можно было и у берега проскочить в хорошую погоду. Но шкипер этой шхуны, явно чужой, этих особенностей не знал. И она напоролась на самую большую скалу …
Дом, в котором нашли приют Катя, Савва и Волк, располагался на окраине маленького городка Дмитровска (Орловского). Этот районный центр вместе с прилегающими деревнями и деревушками когда-то был пожалован Петром I молдавскому господарю Дмитрию Кантемиру. Отсюда и название по имени владельца. Правда местные жители долго называли городок «Митревкой».
Красивая природа, богатые леса, вольная степь, благодатная земля, позволяющая и пшеницу растить, и коней разводить, и яблочками пользоваться. Одно слово, центр Среднерусской возвышенности. Место для жизни славное, Савве нравилось.
День был занят важными мальчишескими делами. Начинался он с начальной школы. Та помешалась в пристройке к основному зданию. В первом классе, первого сентября, на первом уроке Савва окончательно и бесповоротно, на всю жизнь ВЛЮБИЛСЯ!
Волк, сидевший под окном класса, почувствовал его состояние и заволновался. С его братом-альфой происходит непонятное. Он ощущал такой взрыв чувств! Зверь, изрядно выросший за год, встал на задние лапы и заглянул в окно. Савва сидел рядом с молоденькой самочкой, но смотрел вперед. Там стояла ВЕЛИКОЛЕПНАЯ!
- «Брат выбрал пару! Это правильно. Давно пора!»
Все полярные волки хорошие эмпаты. На воле живут примерно семь, реже дольше, лет. В зоопарках при соответствующем содержании –до 20-ти. Волчицы достигают половой зрелости в два года, самцы в три. Формируют пару один раз на всю жизнь. В каждом помёте в среднем три-четыре щенка. Но может быть и один, и пять. Охотятся семейной стаей. Но могут в паре с волчицей или в одиночку. Это самый крупный вид волков на Земле. Внешне полярные волки похожи на северных ездовых собак, типа маламутов или хаски, только крупнее вдвое, если не больше. Окрас другой. И их невозможно поставить в упряжку. В отличие от бурых медведей они не поддаются дрессуре. Совсем. В Заполярье есть только один хищник, который мог бы угрожать волкам, не считая человека с ОРУЖИЕМ! Это белый медведь. Но ареалы обитания, образ жизни этих двух видов не пересекаются. Человеку и от тех и других стоит держаться подальше. Правда редко, но нет правил без исключений. История нашего Волка и есть такое скрещение обстоятельств, позволившее хищному зверю мирно жить и уживаться с людьми.
Предметом любви Саввы стала первая учительница. Её имя «Валентина Ивановна» вызывала в сердце семилетнего мальчика необыкновенный трепет и восхищение. Ему всё в ней нравилось. Округлое лицо, короткий небольшой нос, серые прозрачные глаза и красная лента цвета эмали комсомольского значка. Она сдерживала копну светло-русых стриженых волос, до мочек закрывающей уши.
Кумир требовал учиться. И Савва учился! Природная любознательность втянула мальчика в процесс познания, а ловкие от природы и ранее наработанных умений руки позволяли лидировать в классе на уроках художественного труда.
Термин возник в конце 60-х годов прошлого века.
Его хвалили, девчонки дразнились, на них помор не обращал внимания, молча уходил. С бабой драться, себя ронять. Словами отбиться, ни у одного мужика не получится, а у Саввы слова из глотки не лезли, где-то в горле застревали. Мальчик объяснялся жестами, если не понимали, быстро и точно рисовал ответ в тетради, которую ему подарила Катя.
Перед тем, как идти в школу, Савву возили в Орёл, к врачу. Доктор сказал, что нарушений речевого аппарата нет, и немота пациента психосоматического свойства. Скорее всего это следствие тяжелых переживаний. «Не заставляйте его говорить, относитесь к нему также, как и к другим детям. Когда не знаю, но речь у мальчика восстановится.» - Посоветовал местный Авиценна.
Одноклассники мужеского пола пытались «оспорить авторитет». Сначала задирали по одиночке. Савва низвергал противника наземь простым приёмом, показанным ему отцом.
Волк наблюдал за разборками издали. Всё правильно! Так в стае и должно быть. Другие волки пытаются оспорить место вожака, бьются «без крови». Нарушителя выгоняют. Но когда молодые волки пошли на Савву группой, Зверь встал рядом с Саввой и рявкнул. Те порскнули в разные стороны, как зайцы. Догонять Волк не стал. Свои же.
Почти все детские столкновения проходили мимо внимания воспитателей. Теперь и мальчишки издали дразнили Савву. Он переживал и молчал. Одна из двух уборщиц, полуграмотная мать шестерых детей, как-то заметив уткнувшегося носом в свою собаку ребенка сказала: - Чего закис, малОй? На обиженных воду возят. В семье меж детьми всяко бывает, а придет беда друг за друга стоят. Ты возьми-ка голяк, да обмети крыльцо. Я после коридора его домою. Эх, голова садовая, доктор тебе что сказал? ГовОря к тебе вернётся, ты верь! А дразнилки их, так брань на воротУ не виснет!» - Натруженная рука легко прошлась по светлому ёжику, - Подымайся, мужичок! Обмети порог, горе отойдет.»
Валентина Ивановна была молодым, неопытным педагогом. В 1935-м она только что закончила Воронежский педагогический техникум. В стране в связи с установкой большевиков на ликвидацию неграмотности населения, доставшейся молодой власти от царского режима, по разным причинам, начиная с 20-года, всё время возникал вопрос о подготовке педагогических кадров. Учителей катастрофически не хватало. Вале как отличнице и комсомолке пришлось бы ехать по партийной разнарядке куда пошлют, в любую точку СССР.
Из дома пришла весть от младшей сестры Луши, что мама слегла. Валентина боялась попросить неделю, чтобы съездить из Воронежа домой. За такую просьбу могли пропесочить на комсомольском собрании и вкатить выговор за несознательность! Но ей повезло.
Началась замена выпускных документов. Весь курс оставался в городе, ожидая пока им выпишут временные удостоверения и характеристики. Эти документы подготавливали для каждой группы четверо, - куратор, парторг, комсорг и профорг.
В Валиной всех разделили между собой. Валентина попала в группу парторга. А тому нужно было дать кандидатуру для участия в педагогической конференции всех областей Центральной чернозёмной зоны. Собрание должно было состояться в Орле. Парторг счёл, что Валентина замечательная кандидатура, единолично написал характеристику, досрочно выписал документ об окончании техникума и весь пакет опять же сам отнес руководству.
То ли документы были столь убедительны, то ли первыми попались на глаза среди стопки таких же, то ли партийному секретарю учебного заведения понравилась строчка анкеты Валечки, в которой синими чернилами, перьевой ручкой было написано, – родилась Валентина в семье кузнеца в городе Борисовске, но он отправил её в Орел на конференцию. Мало того, дав ценные указания по идейному содержанию доклада, партиец счёл нужным выдать направление на работу в тот самый детский дом, где уже жили Савва и Волк.
Конец 20-х начало 30-х годов – это бесконечная реорганизация детских учреждений для сирот. Не вдаваясь в перипетии и суть этого процесса с точки зрения педагогики, автор сделал допущение, приняв структуру детского дома 1952-1957 года, но оставив совместное обучение мальчиков и девочек, принятое в 1935-м. Вторым допущением является принятое во время ВОВ объединение должностей директора ДД с должностью директора школы эвакуированных детских домов.
Так Валентина Ивановна превратилась из предметника в учительницу начальных классов. Но девушка была довольна потому, что могла ухаживать за мамой. Валя стала единственным кормильцем небольшой семьи, отец умер, не дождавшись рождения второго ребенка.
Естественно девушка обрадовалась такому стечению обстоятельств, но и тревожилась. Её специализация, - география и немецкий язык. Как работают учителя начальной школы Валентина знала в общих чертах.
Она уехала в Борисовск с сумбуром в голове. Директор школы, частью которой была начальная при детдоме, в параллель предложил нагрузку по специализации в средней школе. Но Валентина, теперь уже Ивановна на всю оставшуюся жизнь, отказалась. Она предложила вернуться к этому предложению через год.
Директор, боясь поверить в удачу, когда еще дойдет очередь до школы в маленьком районном городе и им пришлют хотя бы еще одного предметника, надышаться не мог на Валю. Оформил её на работу «по дате прибытия поезда» в ж/д билете, тут же за временным отсутствием комсорга шлепнул печать в комсомольском билете, сам позвонил в городскую библиотеку с просьбой помочь подобрать материалы для доклада и по начальной школе. Он чувствовал девушка будет работать в его школе не один год. Директор шел ей навстречу даже в тех вопросах, которые требовали ожидания в очереди исполкома, например, о предоставлении жилья. Но в самом главном вопросе для молодого специалиста – методическом, помочь не мог. У директора НЕ БЫЛО ПЕДАГОЧЕСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ!
Умный человек, директор школы мог разобрать, понять и собрать любой мотор. В силу житейских обстоятельств он с семьёй оказался на Орловщине и стал завхозом одной из трех городских школ Борисовска.
В то трагическое утро стояла хорошая погода. Тепло. Солнце светит. Тундра в лОгах зацветает, а на пригорках морошка соком наливается. Простор! Ветер, конечно, куда же без него!
Савва в Цып-Наволоке родился, всё в посёлке видел, облазил, пощупал. Не раз за излишнее любопытство был наказан. У отца рука тяжёлая! Мальчик потер штаны, вспоминая тятину присказку: - «Не за то наказ, что любопытствовал, а за то, что без ума деял!», - и шлепком отправлял исправлять содеянное.
А здесь всё внове. Но сейчас он больше смотрит и думает о том, что видит. А не разламывает, чтобы посмотреть, что там внутри. Еще отец обещал учить морскому делу. Сначала, чем поморские суда и лодки от норвежских отличаются, что как в оснастке коча называется, да как крепятся. А то он не запомнил, пока на пристани с матушкой после штормов отца с уловом ждал! Сколько разного слышал!
Когда пойдет Савва в школу, научится не только чтению и счёту, попросит отца про звёзды в небе рассказать. Как по ним курс держали, в восточну сторону ходили, да показать старинные поморские карты и лоции. Только это знание долгое. Там видно будет, как пойдет поморская наука. Ему хочется стать таким, как отец сильным и смелым. Только по-другому! Как «Челюскинцы», которых недавно благополучно доставили на берег!
Поморы начинали детей обучать счету и письму с пяти лет
Пусть сейчас он знает о полуострове мало, но он тоже будет вести наблюдения.
Мужчины ушли в море ловить треску. Женщины остались доводить до ума оставшуюся от прежней партии рыбу. Надо было торопиться. Через пару дней придет коч из Цып-Наволока, привезет продукты, соль, горючее, пустую тару и заберёт мешки с вяленой и бочки с солёной рыбой. Маленький Саввушка помогал маме и тёте Пане. Он собирал палочки-клинья для узких пятидесятикилограммовых бочек, в них солили крупную рыбу по-особому монастырскому способу, а сельдь заливали тузлуком.
Сегодня он выполнил свой урок, и Савву отпустили погулять, дали ковригу хлеба с жареной в льняном масле мелкой мойвой и наказали не уходить от промысловой избы. Но что может сдержать любопытного мальчишку, когда вокруг столько интересного? Взять тех же крабов. Батя рассказывал, что их лет пять назад привезли с Дальнего Востока. Они вполне себе прижились у холодного моря.
Савва с интересом наблюдал за крохотным крабиком. Чтобы лучше видеть, ребенок присел на корточки среди камней. Необычное существо сливалось с каменистым цветом шельфа. Крабчёнок вылупился совсем недавно, его хитин еще был почти прозрачным. Отлив стремительно обнажил узкую полоску берега и оставил беднягу под солнцем. Но краб не сдавался! Он бежал боком, в сторону стремительно уходящей воды. Встречь, с моря, дул сильный ветер, загоняя в губу довольно крупные волны. Они сталкивались с водой отлива, с шумом вздымались пенными столбиками и с грохотом низвергались в залив.
Меж камней закручивались маленькие воронки, и краб не успевал уйти в море. Он притаился в ямке с водой. В этом убежище уже были другие обитатели. Два краба побольше терзали небольшую рыбёшку. Савва спокойно относился к таким вещам: - в море всегда кто-нибудь кого-нибудь ест. Но интересно же! Он подхватил маленького на плоский камешек и забросил его в более глубокую воду.
Шла вторая неделя жизни артели у Заячьей губы. Ещё один приход колхозного бота, а потом останется три дня и всё … Когда ему придется побывать в путину на море с отцом? В открытое море его не возьмут. Одно дело обогнуть полуостров от Цып-Наволока до становища на большом коче, другое уйти ловить рыбу на юркой шняке.
Он уже большой, шесть лет, на будущий год в школу пойдёт, но «вызревать до мужика» по выражению бабушки ещё долго. Многия умения придётся одолеть. Пока у него лучше другого получалось управляться с ножичком в резьбе по дереву. На Рыбачьем деревья не растут, - кустарником стелятся. Тундра!
На Архангелогородском побережье в устье Двины сосны вершинами в небо упираются. Он в книжке картинки видел. Из сосновых чурбачков бы резать, то-то было бы дело! Но отец говорит, что из стланика хорошие зверушки получаются. Надо его, зверя, только УВИДЕТЬ в искривленной и закрученной ветке.
Савва достал из торбочки свою последнюю находку и внимательно её осмотрел. Покрутил и положил и так, и эдак на плоский камень, решил спросить совета у отца. Времени мало, Последний рейс из посёлка и останется дня три. Что тут успеешь?
Они пойдут домой на коче и шняке с последним уловом и полными бочками, со всем рыбацким скарбом. (Теперь на них поставили моторы и стали называть ботом и ботиком. Но Савве больше нравилось старинное название.)
Косяки сельди уйдут из Заячьей губы в море на северо-запад, а за ними треска и палтус. На лов выйдет другая артель. Отец сдаст рыбу, пару дней отдохнет за починкой снасти и снова уйдёт на лов, но без жены и сына.
«Взрослые» мысли в голове маленького помора отвлекли мальчика от «разборок» крабов-стригунов. Савва настолько ушел в раздумья, что не заметил ни чужой шхуны в губе, ни пушистого комка белой шерсти на слабых дрожащих ножках шлепавшего к нему, ни глаз волчицы, настороженно следившей за ними из расселины.
Волчонок ткнулся в руку с ковригой, попробовал вцепиться в хлеб, не получилось. Малыш издал звук похожий на тявканье. Это вывело Савву из задумчивости. Где-то он слышал, что, когда у волчат открываются глазки, мать начинает их прикармливать разжеванной пищей. Недолго думая Саввушка откусил кусок от ковриги, разжевал и половину протянул на раскрытой ладони волчонку.
Этот щенок по-видимому был первенцем в помёте. Остальные ещё слепы. Волчица с тревогой следила за сыном. И успокоилась только тогда, когда человеческий детёныш разделил пищу с волчонком.
Идиллию нарушил странный звук. Фарватер в Заячьей губе имел свои особенности. При входе ближе к берегу полуострова под водой таилась гряда скал. Большие корабли сюда вообще не заходили, швартоваться в трехкилометровом заливе у пустынного берега негде, не только порта, приличной гавани не было! Промысловые и рыбацкие шхуны заходили в неё по дуге, мористее. В прилив шнякам и кочам с мелкой осадкой можно было и у берега проскочить в хорошую погоду. Но шкипер этой шхуны, явно чужой, этих особенностей не знал. И она напоролась на самую большую скалу …
Дом, в котором нашли приют Катя, Савва и Волк, располагался на окраине маленького городка Дмитровска (Орловского). Этот районный центр вместе с прилегающими деревнями и деревушками когда-то был пожалован Петром I молдавскому господарю Дмитрию Кантемиру. Отсюда и название по имени владельца. Правда местные жители долго называли городок «Митревкой».
Красивая природа, богатые леса, вольная степь, благодатная земля, позволяющая и пшеницу растить, и коней разводить, и яблочками пользоваться. Одно слово, центр Среднерусской возвышенности. Место для жизни славное, Савве нравилось.
День был занят важными мальчишескими делами. Начинался он с начальной школы. Та помешалась в пристройке к основному зданию. В первом классе, первого сентября, на первом уроке Савва окончательно и бесповоротно, на всю жизнь ВЛЮБИЛСЯ!
Волк, сидевший под окном класса, почувствовал его состояние и заволновался. С его братом-альфой происходит непонятное. Он ощущал такой взрыв чувств! Зверь, изрядно выросший за год, встал на задние лапы и заглянул в окно. Савва сидел рядом с молоденькой самочкой, но смотрел вперед. Там стояла ВЕЛИКОЛЕПНАЯ!
- «Брат выбрал пару! Это правильно. Давно пора!»
Все полярные волки хорошие эмпаты. На воле живут примерно семь, реже дольше, лет. В зоопарках при соответствующем содержании –до 20-ти. Волчицы достигают половой зрелости в два года, самцы в три. Формируют пару один раз на всю жизнь. В каждом помёте в среднем три-четыре щенка. Но может быть и один, и пять. Охотятся семейной стаей. Но могут в паре с волчицей или в одиночку. Это самый крупный вид волков на Земле. Внешне полярные волки похожи на северных ездовых собак, типа маламутов или хаски, только крупнее вдвое, если не больше. Окрас другой. И их невозможно поставить в упряжку. В отличие от бурых медведей они не поддаются дрессуре. Совсем. В Заполярье есть только один хищник, который мог бы угрожать волкам, не считая человека с ОРУЖИЕМ! Это белый медведь. Но ареалы обитания, образ жизни этих двух видов не пересекаются. Человеку и от тех и других стоит держаться подальше. Правда редко, но нет правил без исключений. История нашего Волка и есть такое скрещение обстоятельств, позволившее хищному зверю мирно жить и уживаться с людьми.
Предметом любви Саввы стала первая учительница. Её имя «Валентина Ивановна» вызывала в сердце семилетнего мальчика необыкновенный трепет и восхищение. Ему всё в ней нравилось. Округлое лицо, короткий небольшой нос, серые прозрачные глаза и красная лента цвета эмали комсомольского значка. Она сдерживала копну светло-русых стриженых волос, до мочек закрывающей уши.
Кумир требовал учиться. И Савва учился! Природная любознательность втянула мальчика в процесс познания, а ловкие от природы и ранее наработанных умений руки позволяли лидировать в классе на уроках художественного труда.
Термин возник в конце 60-х годов прошлого века.
Его хвалили, девчонки дразнились, на них помор не обращал внимания, молча уходил. С бабой драться, себя ронять. Словами отбиться, ни у одного мужика не получится, а у Саввы слова из глотки не лезли, где-то в горле застревали. Мальчик объяснялся жестами, если не понимали, быстро и точно рисовал ответ в тетради, которую ему подарила Катя.
Перед тем, как идти в школу, Савву возили в Орёл, к врачу. Доктор сказал, что нарушений речевого аппарата нет, и немота пациента психосоматического свойства. Скорее всего это следствие тяжелых переживаний. «Не заставляйте его говорить, относитесь к нему также, как и к другим детям. Когда не знаю, но речь у мальчика восстановится.» - Посоветовал местный Авиценна.
Одноклассники мужеского пола пытались «оспорить авторитет». Сначала задирали по одиночке. Савва низвергал противника наземь простым приёмом, показанным ему отцом.
Волк наблюдал за разборками издали. Всё правильно! Так в стае и должно быть. Другие волки пытаются оспорить место вожака, бьются «без крови». Нарушителя выгоняют. Но когда молодые волки пошли на Савву группой, Зверь встал рядом с Саввой и рявкнул. Те порскнули в разные стороны, как зайцы. Догонять Волк не стал. Свои же.
Почти все детские столкновения проходили мимо внимания воспитателей. Теперь и мальчишки издали дразнили Савву. Он переживал и молчал. Одна из двух уборщиц, полуграмотная мать шестерых детей, как-то заметив уткнувшегося носом в свою собаку ребенка сказала: - Чего закис, малОй? На обиженных воду возят. В семье меж детьми всяко бывает, а придет беда друг за друга стоят. Ты возьми-ка голяк, да обмети крыльцо. Я после коридора его домою. Эх, голова садовая, доктор тебе что сказал? ГовОря к тебе вернётся, ты верь! А дразнилки их, так брань на воротУ не виснет!» - Натруженная рука легко прошлась по светлому ёжику, - Подымайся, мужичок! Обмети порог, горе отойдет.»
Валентина Ивановна была молодым, неопытным педагогом. В 1935-м она только что закончила Воронежский педагогический техникум. В стране в связи с установкой большевиков на ликвидацию неграмотности населения, доставшейся молодой власти от царского режима, по разным причинам, начиная с 20-года, всё время возникал вопрос о подготовке педагогических кадров. Учителей катастрофически не хватало. Вале как отличнице и комсомолке пришлось бы ехать по партийной разнарядке куда пошлют, в любую точку СССР.
Из дома пришла весть от младшей сестры Луши, что мама слегла. Валентина боялась попросить неделю, чтобы съездить из Воронежа домой. За такую просьбу могли пропесочить на комсомольском собрании и вкатить выговор за несознательность! Но ей повезло.
Началась замена выпускных документов. Весь курс оставался в городе, ожидая пока им выпишут временные удостоверения и характеристики. Эти документы подготавливали для каждой группы четверо, - куратор, парторг, комсорг и профорг.
В Валиной всех разделили между собой. Валентина попала в группу парторга. А тому нужно было дать кандидатуру для участия в педагогической конференции всех областей Центральной чернозёмной зоны. Собрание должно было состояться в Орле. Парторг счёл, что Валентина замечательная кандидатура, единолично написал характеристику, досрочно выписал документ об окончании техникума и весь пакет опять же сам отнес руководству.
То ли документы были столь убедительны, то ли первыми попались на глаза среди стопки таких же, то ли партийному секретарю учебного заведения понравилась строчка анкеты Валечки, в которой синими чернилами, перьевой ручкой было написано, – родилась Валентина в семье кузнеца в городе Борисовске, но он отправил её в Орел на конференцию. Мало того, дав ценные указания по идейному содержанию доклада, партиец счёл нужным выдать направление на работу в тот самый детский дом, где уже жили Савва и Волк.
Конец 20-х начало 30-х годов – это бесконечная реорганизация детских учреждений для сирот. Не вдаваясь в перипетии и суть этого процесса с точки зрения педагогики, автор сделал допущение, приняв структуру детского дома 1952-1957 года, но оставив совместное обучение мальчиков и девочек, принятое в 1935-м. Вторым допущением является принятое во время ВОВ объединение должностей директора ДД с должностью директора школы эвакуированных детских домов.
Так Валентина Ивановна превратилась из предметника в учительницу начальных классов. Но девушка была довольна потому, что могла ухаживать за мамой. Валя стала единственным кормильцем небольшой семьи, отец умер, не дождавшись рождения второго ребенка.
Естественно девушка обрадовалась такому стечению обстоятельств, но и тревожилась. Её специализация, - география и немецкий язык. Как работают учителя начальной школы Валентина знала в общих чертах.
Она уехала в Борисовск с сумбуром в голове. Директор школы, частью которой была начальная при детдоме, в параллель предложил нагрузку по специализации в средней школе. Но Валентина, теперь уже Ивановна на всю оставшуюся жизнь, отказалась. Она предложила вернуться к этому предложению через год.
Директор, боясь поверить в удачу, когда еще дойдет очередь до школы в маленьком районном городе и им пришлют хотя бы еще одного предметника, надышаться не мог на Валю. Оформил её на работу «по дате прибытия поезда» в ж/д билете, тут же за временным отсутствием комсорга шлепнул печать в комсомольском билете, сам позвонил в городскую библиотеку с просьбой помочь подобрать материалы для доклада и по начальной школе. Он чувствовал девушка будет работать в его школе не один год. Директор шел ей навстречу даже в тех вопросах, которые требовали ожидания в очереди исполкома, например, о предоставлении жилья. Но в самом главном вопросе для молодого специалиста – методическом, помочь не мог. У директора НЕ БЫЛО ПЕДАГОЧЕСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ!
Умный человек, директор школы мог разобрать, понять и собрать любой мотор. В силу житейских обстоятельств он с семьёй оказался на Орловщине и стал завхозом одной из трех городских школ Борисовска.
